Причина попробовать снова

***

      Погода за окном была не очень симпатичной: снег и жуткий морозящий ветер, который пробирал до костей, а гололед добавлял спешащим прохожим испытание на выживание. Иса распахнула глаза, зевнув и сильнее зарывшись в одеяло. Она чувствовала холод, просто глядя в окно. Повернувшись на другой бок, девушка обнаружила, что место рядом с ней пустовало; кажется, она вновь спала одна. Это уже стало обыденностью.       Пересилив желание остаться дома и не идти на пары, а лучше и вовсе пропустить последний триместр третьего курса, девушка откинула одеяло и поднялась с кровати. Как и каждое утро, сначала она пошла включать кофемашину, чтобы сделать себе бодрящий напиток, а из холодильника вытащила сэндвичи, которые пихнула в микроволновку. Пока все готовилось, она принимала горячий душ, от которого запотевало все вокруг и становилось трудно дышать. Несколько минут, чтобы высушить тело полотенцем и привести в порядок сильно отросшие волосы, и она направилась в гардеробную, где быстро надела простое нижнее белье, белые свободные спортивки с красными вставками, облегающую водолазку в цвет вставок, носки и белые кроссовки-носки. Пока шла на кухню, волосы собрала в низкий хвост, чтобы не мешали. Горячий кофе и сэндвич сейчас были для нее самыми желанными. Девушка насладилась своим завтраком, бесцельно разглядывая падающие хлопья снега через окно, а после все убрала.       В комнате она взяла маленькую красную сумочку, куда вполне влезла одна тетрадь и ручка. Девушка была уверена, что если сдала все в прошлом триместре без особого ведения конспектов, то и в этот раз прокатит. Она быстро вытащила дутую куртку с надписью «Ferrari», которую ей подарил на день рождения Кагами, нацепила первые попавшиеся серьги-кольца, надела свои часы и, схватив телефон, о котором вспомнила в последний момент, вышла из квартиры. Было странно садиться в черный «Астон», когда на тебе красная куртка с огромной надписью другой марки.       Шимада включила любимую песню, которая в последнее время была у нее на повторе, и спокойно выехала с подземной парковки. Она уже давно не сидела в кафе перед учебой и не брала с собой в университет еду: просто надоело. Да и вообще в последнее время из-за нехватки внимания со стороны Кагами, его бесконечных тренировок, какой-то вспыльчивости и непонятных претензий она испытывала странное состояние, граничащее с депрессией, но что-то более легкое. Может это был какой-то кризис. Девушка не знала.       На фоне этого она отказалась от некоторых вещей, просто потому что они больше не доставляли удовольствие, стала много курить и не отказывалась иногда выпить свой любимый коктейль дома в одиночестве. Занятия балетом стали рутиной, в которой Иса даже смысла не видела, но редкие встречи с мадам Като вызывали улыбку и заставляли сердце хоть немного оживать. Правда и эти встречи скоро будут невозможны: хореограф планировала переехать с мужем во Францию и почти полностью была готова это осуществить. Походы в спортзал были все те же, только вот теперь они изматывали сильнее обычного. Только компания Аомине иногда красила эту активность: шутки парня и веселые истории вызывали не только улыбку, но и искренний смех. Общение с Момои и Рико изматывали Шимаду: девушки были слишком активными и везде ее таскали, пытаясь помочь преодолеть хандру подруги, хотя та об этом не просила. Помимо Аомине еще одной опорой был Широ, с которым она часто переписывалась.       Имаи удачно обосновался в Лондоне. Его работы прекрасно продавались и часто выставлялись в музеях современного искусства. Через год упорного труда он купил себе хорошую квартиру в спокойном районе, встретил милую девушку, на которой планировал жениться. Жизнь у него шла хорошо: парень творил в свое удовольствие и наслаждался тем, что имел. Широ очень часто говорил Исе перебраться в Лондон: ее работы здесь особенно ценились, а долгая их перевозка была довольно затратной, хоть и окупалась в последствии. Девушка все отшучивалась, но в последнее время начала задумываться, особенно когда появилась возможность поехать туда учиться по программе обмена.       Юичи и Нэцуко жили лучше всех. Первый год после рождения Имрана, который, как и все члены семьи Шимада, получил длинную двойную фамилию, был довольно сложным. Невестка долго восстанавливалась после беременности, в какой-то момент ее даже поглотила послеродовая депрессия, но Юичи быстро взял дело в свои руки, отправил жену к психологу и настоял на лечении в клинике. Сам Шимада старший близился к тому, чтобы стать доктором медицинских наук, чем был невероятно горд. Его отношения с сестрой стали напряженными, когда он узнал, что Иса вновь вернулась к своему любимому способу подавления проблем. Девушка периодически брала себя в руки и бросала курение и алкоголь, но после ссор с Кагами или просто внутренних порывов слабости девушка вновь возвращалась к сигаретам. Нэцуко все время защищала Шимаду от нравоучений брата, хотя и не одобряла ее действия. Невестка считала, что девушка сама в силах справиться со своими проблемами, а если помощь будет необходима — она первой примчится.       Как только припарковалась, Иса направилась в здание университета. Сегодня ей предстояло посетить электив по «Праву», который выбрала совместно с Аомине: места на другие уже были заняты. Девушка улыбнулась баскетболисту, который сидел на самой последней парте и побежала к нему, чувствуя, что умирающие внутри частицы снова наполнялись жизнью. Тот радостно обнял ее, ведь они не виделись чуть больше недели: новогодние каникулы Шимада провела вместе с семьей за городом, выслушивая бесконечные рацеи брата о важности бережного отношения к своему телу, пока Кагами продолжал упорно тренироваться, практически не писал и не звонил. — Только не говори мне, что Тайга с самого утра в зале, — плюхнулась она рядом с Дайки, снимая куртку. — Он мне не отвечает. — Ага. Я даже не знаю, во сколько он ушел, — положил голову на парту баскетболист. — Этот контракт с «Chicago Bulls», конечно, классный, но доведет его до гробовой доски. Вот ты же не перебарщиваешь, хотя тоже подписал договор с «Cleveland Cavaliers». Я даже не помню, когда в последний раз видела его лицо, — листала что-то на часах девушка, — или слышала пару нежных слов, — пробурчала последнее себе под ном. — Я смотрю, подарок носишь не снимая, — улыбнулся Аомин, вспоминая скептический взгляд девушки на часы, когда он только их подарил. — Ага. Они меня столько раз спасали. Иногда ты знаешь, что мне нужно, лучше меня самой, — засмеялась Шимада, вытаскивая из сумки тетрадь и ручку. — Эй, погнали после занятий в бейсбол сыграем. Открылся новый центр недалеко от вуза. Ты занята? — Даже не заикайся про занятость. Мне дали неделю отдыха. После того как последний проект довел меня до больничной койки с переутомлением, если ты помнишь, менеджер наложила вето почти на месяц, — вздохнула она. — В тебя тогда столько капельниц влили, — вспомнил Дайки, покачав головой. — Так что? — Погнали. Только после давай зайдем куда-нибудь поесть. Думаю, Тайга и сегодня у меня не появится, а заказывать на одну как-то вгоняет в депрессию последнее время.

***

      Иса сидела на трибуне и наблюдала, как по площадке бегают баскетболисты, передавая друг другу пасы. Девушка надеялась застать Кагами еще до начала тренировки, но у нее не получилось. Делая зарисовки в тетради, она все ждала перерыва, надеясь хоть немного с ним поговорить. Когда тренер наконец-то позволил выложившимся на всю спортсменам отдохнуть, Шимада быстро спустилась с трибун и побежала к Кагами. Ей еле удалось выцепить парня до того, как к нему прилипнут другие девушки; с каждым разом становилось все сложнее успеть раньше, чем цепкие ноготочки фанаток Кагами до него доберутся.       Поцеловав парня в щеку, Иса набросила на его голову полотенце и принялась подсушивать мокрые волосы, после того как он выпил немного воды и присел на скамейку. Девушка ощущала усталость, исходившую от баскетболиста; она прекрасно его понимала: — Мне дали еще одну неделю отдыха. — Правда? Как проведешь это время? — отозвался Тайга, все еще пытаясь утихомирить дыхание. — Пока не знаю. Хотела с тобой, но, думаю, вряд ли получится, — вздохнула Шимада, вешая полотенце на скамейку и присаживаясь рядом с парнем. — Прости, — взял он ее за руку. — Ты ведь знаешь, что я должен тренироваться. — Конечно. Я понимаю, — повторила она больше для себя, чем для парня, ощущая затухание чего-то внутри. — Кстати, — вспомнила она, — после пар Дайки пригласи меня поиграть в бейсбол. — А ты частенько проводишь с ним времени, — недовольно поморщился Кагами. — У нас много общего, — почесала затылок Иса. — Особенно ваша любовь к пятничной попойке, — покосился на девушку он, усмехнувшись. — Хаха, но это же не каждую неделю происходит. Где будешь ночевать сегодня? — Думаю, что смогу приехать к тебе, — перебирал он пальцы Исы. — Это просто прек… — Кагами-кун, поможешь мне, пожалуйста. А потом зайди к тренеру, — вдруг появилась Аризу, полностью игнорирующая присутствие Шимады. — Ага, — отозвался Тайга. — Ладно, я пойду, — встал он со скамейки и поравнялся с девушкой, которая мило ему улыбалась. — Настоящая змея, — послышался голос Аомине. — Ага. И очень упертая, — недовольно нахмурилась Иса, вздыхая. — Столько времени прошло, а она все продолжает цепляться к нему. Бесит. — Я уже закончил. Дай мне десять минут, и можем идти, — улыбнулся ей Дайки, направляясь в раздевалку.

***

      Шимада сидела на диванчике за одним из столов в фаст-фуд кафе, дожидаясь, пока Аомине принесет поднос с едой, за которым пошел. Такие их вылазки и посиделки стали частью обыденной жизни, а причина была довольно простой: Иса расстраивалась, что Кагами был слишком занят и уделял ей гораздо меньше внимание, а Аомине прост надоело перебегать от девчонки к девчонке и проводить свои дни впустую. Обоим было приятно в компании друг друга, они могли о многом поговорить и много куда сходить. Сам Дайки ощущал, что за год его чувства к Шимаде остыли, хотя и не ушли полностью. Это делало его жизнь немного легче.       Уставшая после хорошей игры в бейсбол Иса с улыбкой на лице наблюдала, как парень с удовольствием поглощал еду. Момои все время ругалась на друга за то, что он тренировался меньше других, хотя на самом деле это было не так: вечером он часто бывал на баскетбольной площадке и ходил в спортзал вместе с Исой, где они занимались с тренером. Шимада помогала ему и поддерживала, ведь Кагами ей такой возможности не давал. Слишком уставший он изредка бывал дома и почти ничего не рассказывал о своих тренировках, если не считать односложные «все хорошо» и «нормально». — У тебя очень хороший удар, — подметил Аомине, потягивая газировку через трубочку. — Спасибо, — улыбнулась Инас. — Все дело в использовании плеча. Да и вообще я люблю такие игры. Ты тоже был ничего, хотя я удивилась, что были проблемы с точностью, — хихикнула она, вспоминая попытки друга порвать мяч, который не хотел встречаться с его битой. — Бейсбол явно не мое. Слишком напряжено. У Кисе бы вышло, — признал спортсмен. — Он бы не стал таким заниматься точно, — хмыкнула она, представляя подмигивающего фанаткам Рету, который проглядел летевший на него мяч и получил прямо между глаз. Истерик было бы много, ведь его лицо источник дохода. — Эй, давай в нашу игру, — вдруг предложил Аомине, поставив пустой стаканчик. — Та нашел новые вопросы? — развеселилась Иса. — Рейтинг? — Я бы дал «R». Так что? — Показывай, — пересела к нему Шимада, чтобы удобней было видеть вопросы на экране телефона. — Сколько мы уже в это играем? — Столько, сколько знакомы. — Черт, мы знакомы больше года, Дайки… Почему мы это не отпраздновали? — наигранно нахмурилась девушка. — Это предложение? Можем сходить в «Edge of Paradise», — пододвинулся к ней ближе парень, закидывая руку на спинку дивана. — Парадайс — это лучшие коктейли… — Лучшая музыка… — И лучшие девочки. Найди свою мечту на окраине рая, — засмеялась Шимада, когда Дайки произнес последние слова с ней. — Хозяин от нас уже устал. — Да ладно, у него к нам симпатия и выработанный иммунитет, потому что мы напоминаем его старших детей, — засмеялся Аомине, вспоминая последний поход в клуб, когда оба напились так, что хозяин, который к ним относился по-отцовски, сам вызвался развести ребят и убедиться, что с ними все хорошо. Хотя, как думали студенты, мужчина больше беспокоился, что они что-то учудят, да и в пьяном угаре слушали только его.       После обсуждения планов на ближайшие несколько дней, Аомине, как и всегда, проводил Ису до дома. По пути девушка купила сладкого и заказал еды. Дома она переоделась и написала Кагами сообщение. Пока ждала, Иса посмотрела несколько фильмов и даже поела то, что заказала. Почувствовав, что ее клонит в сон, посмотрела на часы и ужаснулась. Девушка проверила телефон, на котором так и не было звонка или сообщения от парня. Она тяжело вздохнула, убрала все по своим местам и направилась в душ. Ложась в большую холодную кровать, она повернулась к окну и наблюдала, как хлопья снега ровно падали с неба. «Снова не придет… И чего я жду?» Пустота внутри неприятно окутывала и сдавливала. От этого ничего не хотелось. Только уснуть и не больше не думать.

***

      У Исы не было настроения. Это почувствовал каждый, кто сегодня с ней столкнулся. Это было и не удивительно. Утром она проснулась одна, сходила в спортзал и после пошла в вуз, а за все время не получила ни одного звонка или сообщения от Кагами. Сам парень, которому Иса высказалась сразу при встрече, искренне считал, что девушка преувеличивала. В первый раз она высказывалась ему, а слова парня вывели ее из себя. Брошенные Исой в порыве гнева фразы шокировали баскетболиста: «Трахайся со своим баскетболом, если жалко выделить на меня полчаса раз в два дня! Мне надоело ждать тебя как Хатико». После этого Шимада упорно избегала спортсмена, чтобы просто переварить собственные чувства и понять, что же в последнее время происходит и почему она мучает саму себя; почему остается и не уходит.       После учебы она поехала в гости к брату, посетив по пути в магазин, где прикупила сладкого, которое так обожали ее невестка и племянник. Стоило Исе появится на пороге дома, как маленький сорванец сразу направился к ней, неуверенно топая по полу. Улыбка сама появилась на лице, когда она услышала свое имя из уст племянника и подняла того на руки, крепко обнимая и целуя: «Мой принц снова подрос! Как вы поживали, Имран Арафат?» Таким был каждый ее визит к племяннику.       После целого часа беспрерывных игр, попыток накормить мальчонку и уложить спать, чтобы не сбивался режим, Иса наконец-то могла спокойно попить с невесткой чай и поесть сладкого. После родов Нэцуко впала в депрессию: ей было сложно справляться с обязанностями мамы, хотя девушка думала, что была готова. Уверенность в своих способностях столкнулась с жестокой реальностью и разбилась в дребезги. Она много плакала и боялась, считая себя плохой матерью. Это разрывала душу всем, а маленький Имран, тонко чувствовавший любые изменения в своей маме, болел и рыдал ей в такт. Еще больше Нэцуко угнетала собственная фигура: восстановление после родов было тяжелым, появившиеся растяжки не уходили, набранный вес тоже, хотя она занималась. Это было невыносимо. Только благодаря мужу, который всегда беспокоился за благополучие жены, удалось вовремя отправить ее на лечение и терапию. Сейчас невестка была полна жизни, совестливо исполняла роль мамы, любила ребенка и мужа, понимала, что нет идеальной матери, но есть она, которая обожала свое дитя. Нэцуко заботилась о себе, занимаясь в зале, чтобы привести себя в порядок, продолжала ходить на терапию, а иногда отвозила малыша к родителям, чтобы немного отдохнуть или побыть вместе с мужем.       Иса усадила вымотавшуюся после укладывания малыша Невестку и быстро накрыла на стол. Молодая мама всегда была рада компании младшей Шимады, которая не только приходила, чтобы повидаться с племянником, но и скрасить ее будни. — Менеджер предлагает мне на следующий год подать документы на программу по обмену студентов. Полететь учиться и работать в Лондон, — отпила Иса немного чая, поставив чашку на блюдце. — Вау, это же отличная возможность! Тем более, что там есть твои коллеги, — порадовалась за нее Нэцуко. — Только вот тебе, кажется, это не очень интересно, да? — Нет, дело не в этом. Просто немного страшно ехать туда, чтобы какое-то время жить. Не хочу быть далеко от тебя, брата и Имрана, — вздохнула она. — Это ведь не все, да? — знающим взглядом смотрела она на девушку. — Ты права, — водила она пальцем по ободку чашки. — Дело в отношениях с Кагами. Думаю, мы разлюбили друг друга… — Ты в этом уверена? — дрогнуло что-то в глазах Нэцуко. — Ведь любовь не всегда сумасшедшая. Да и вы выросли. Почти два года вместе. — Думаешь, просто остыли друг к другу? — прикусила губу Иса, поднимая без причины виноватый взгляд на невестку. — Не я это знаю, дорогая, — накрыла руку студентки своей и погладила тыльную сторону ладони большим пальцем. — Так что там с Лондоном? Есть мысли? — Пока не знаю… Что бы сделала ты? — Ну, думаю, поехала бы, пока молодая и ни к чему не привязана, — поразмыслила невестка. — А теперь с этим сорванцом не то что в отпуск, в магазин сложно съездить! — Хахаха, этим он явно в тебя. Мама говорила, что я и брат были очень спокойными детьми. Юичи так говорил, — улыбнулась Иса. — Может привезете его как-нибудь ко мне? А сами в городе погуляете, на свидание сходите. — Уверена? Это ведь ребенок… — Пока я не загружена работой — пользуйтесь шансом, сестрица. Да и Имран неплохо меня слушается.       Шимада с удовольствием продолжила общаться с Нэцуко, обсуждая последние сплетни из мира шоу-бизнеса, а потом вновь играла с племянником, который только проснулся. Кажется, просыпаться с недовольным и осуждающим лицом было в крови всех Арафат. А маленький Имрам, корча возмущенную рожицу, выглядел настолько комично, что оказался на фоне экрана блокировки телефона Шимады младшей. Девушка получила порцию возмущений от молодой мамы: «Почему именно такие фотографии! Столько красивых ведь сделали». Душа Исы цвела.       Шимада уехала до приезда брата, который был очень занят. С ним отношения были немного напряженными, а причиной послужила вредная привычка девушки. Конечно, она курила гораздо реже и меньше, но все-таки делала это. Юичи отчитал сестру, когда узнал, но суть конфликта была не в этом. Недовольная тем, что с ней обращаются как с ребенком и указывают, что хорошо, а что плохо, Иса высказала свою позицию, случайно нагрубила и ушла. Нэцуко потом долго успокаивала мужа, который ходил и возмущался. После этого, хоть и не извинялись, брат с сестрой продолжали делать вид, что обижены, а Нэцуко все время их за это отчитывала. Невестка все думала, что причина настолько тривиальна, что ссора совершенно глупая, но это не так, ведь Юичи был возмущен не из-за сигарет, а из-за того, к чему они могли привести: у Исы была тенденция к саморазрушению; за сигаретами мог пойти алкоголь, а потом и что-то серьезней. Такие размышления брата ранили младшую Шимаду. Как итог, слишком гордые, чтобы извиниться первыми, они так и продолжили дуться, уже и забыв, в чем была изначальная причина.       Накупив всяких закусок, Иса не могла упустить возможность посетить побережье, которое было в пятнадцати минутах езды. Припарковав машину, она вышла из нее, взяла закуски, достала плед, который постелила на капот машины, забралась на него и принялась хрустеть чипсами, размышляя. На душе последнее время было мучительно пусто; девушка тосковала. Она знала, в чем причина; она знала, что нужно сделать, но не решалась. Была ли это глупая привязанность, а может и самый обыкновенный страх сделать больно тому, кто любит, или остаться одной — вариантов было немыслимое количество, но настоящий девушка не могла найти; просто сопротивлялась этому. К желанию привести в жизнь разумное решение проблемы самоанализ не привел, а время на походы к психоаналитикам и гештальт-терапевтам она тратить не хотела, а может просто боялась их и того, что они помогут ей раскопать. Да, страх сейчас царствовал в ее душе, гордо выпятив грудь и расхаживая размеренным шагом, пока осматривал территории. Он разъедал, царапал, кусал и колол. Это противное чувство, с которым ты не мог справится, как бы не старался, потому что он не пускал к единственно правильному пути. Всего один шаг…       Пока не почувствовала пробирающий до костей холод, девушка продолжала наслаждаться красотой бушующих волн, разбивающихся пеной о скалистые берега, серым небом, приглушающим свет солнца, и падающими хлопьями снега, растворяющимися в воде и тающими на ее коже. «С твоей любовью, с памятью о ней всех королей на свете я сильней… Вроде так писал Шекспир,» — пробубнила себе под нос Иса и усмехнулась, смахнув скатившуюся по щеке одинокую слезу, обжигавшую щеку своей горечью.

***