Причина попробовать снова

***

      Процесс создания своего творения — это невероятно насыщенное занятие, когда твое эмоциональное состояние испытывает перепады невообразимого размаха от безумной любви, до ненависти ко всему существующему. Шимада проходила через такие эмоциональные качели не часто, но скульптуры из стекла открыли ей новый мир нецензурной лексики. Результат, который она получила спустя месяц кропотливой работы, был настолько прекрасным, что она пустила слезу, оставляя гравировку своего имени, а коллеги, наблюдавшие за ее мучениями, искренне поздравили.       Сидящая в центре всего девушка из белого камня, прикрывающая лицо руками, мужчина и женщина из стекла, обнимающие ее за плечи, с грустной улыбкой на лицах. Юичи, который увидел законченную скульптуру, сразу понял, что именно создала его сестра. Кажется, грусть и тоска по родителям разворачивалась в Шимаде с новой силой, а скульптура стала очень хорошим выходом для этих эмоций.       Три месяца пролетели слишком быстро, а работы было выполнено неимоверное количество. Мастерская была похожа на конвейер по массовому производству чего-то прекрасного. Что такое отдых и сон скульпторы забыли уже через две недели работы, а под конец жили только благодаря невероятной силе кофеина в больших количествах для поддержания энергетической составляющей и большому объему выкуриваемых в день сигарет для обеспечения целостности собственной нервной системе.       Кагами все-таки прознал о пагубной привычке Шимады и прочитал ей невероятно огромную лекцию о вреде курения и необходимости бросить это дело прямо сейчас. Иса все пыталась объяснить, что, если бросит — перейдет к чему-то другому, потому что просто не справляется, но Тайга не мог этого понять. Так произошел их первый серьезный конфликт, из-за которого они не разговаривали почти неделю. Естественно, количество выкуриваемых Шимадой сигарет росло чуть ли не в геометрической прогрессии, а после примирения, первый шаг к которому сделала Шимада, ребята пришли к компромиссу: работа заканчивается — Иса бросает.       Слишком много всего крутилось в голове девушки, когда она устанавливала свое творение не без помощи Имаи. Самым волнующим моментов после возни с насосом для воды, продеванием трубок и налаживанием электроники стала секунда, когда была залита вода в бассейн вокруг фигуры и нажата кнопка включения. Пару секунд Иса и Широ стояли, затаив дыхание, а кода «слезы» потекли из глаз центральной фигуры, радостно вскрикнули и обнялись: два часа мучительной работы были оправданы.       После включения нужного света и запуска видео на экранах, которые были вмонтированы в стены, атмосфера совершенно изменилась: падающие с неба капли дождя, мелодия завывающей в грусти скрипки и нежного фортепиано, льющаяся из умело спрятанных колонок, и великолепная скульптура в самом центре бассейна с гравировкой имени создателя на ребре пьедестала и небольшой табличкой, где было небольшое описание к шедевру «Память». Шимада просто села на пол и какое-то время смотрела на скульптуру, пытаясь понять собственные эмоции, что было сложно.       Когда же пришло время уходить, на улице было темно. Иса знала, что придет в совершенно пустую квартиру, ведь Кагами там быть не могло, потому что завтра у него игра, и ему нужно было выспаться, а идти к брату и невестке, которые наконец-то зажили спокойно вдвоем, не особо хотелось. Так, не желая оставаться одной, Шимада и очутилась в небольшой забегаловке вместе с Имаи и наслаждалась мастерски приготовленным раменом со свининой. Кто бы мог подумать, что вся усталость разом накатит, когда с плеч упадет тяжелый груз обязанностей. Иса была готова уснуть прямо за столиком, наплевав на все, но приятная беседа с коллегой и вкусная выпивка с едой придавали немного сил и наполняли энергией.       Размышления о том, что девушка находится под пристальным наблюдением в университете из-за упавшей успеваемости, что приближался конец триместра и нужно было сдавать все зачеты и итоговые экзамены, что Кагами предстояла очень важная игра, которая определит победителя в летних соревнованиях между университетами, просто ушли на второй план и не беспокоили затуманенное усталостью и алкоголем сознание девушки.       Имаи с терпением выслушал жалобы подруги, когда та выпила достаточно, чтобы не чувствовать стеснения. «Меня это так раздражает. Я пыталась объяснить, что все не так просто. Не могу и не хочу сейчас бросать курить. И я ведь не лезу к нему сразу, как выкурю сигарету. Да я при нем вообще не курю! — возмущалась Шимада. — А знаешь, сколько у нас не было секса? Почти два месяца. ДВА! И это не потому, что я не могла». Возмущения и обиды продолжали литься рекой, пока Иса не услышала играющую на фоне песню и не запела. Имаи не ожидал, что перепившая Иса могла быть таким нытиком, злюкой и любительницей танцев и караоке. Было сложно вытащить ее из заведения и усадить в такси. Последнее ему не удалось, поэтому, без угрызений совести парень взял телефон коллеги, разблокировал его и быстро нашел контакт молодого человека перепившей особы. Долго в подробности он не вдавался, поэтому быстро озвучил адрес и сказал, что долго ее держать на одном месте не получится.       Через какое-то время к ресторанчику подъехало такси, а из него вылез высокий смуглый парень. Широ удивился: он видел Кагами всего один раз, но приехавший парень — точно не он. — Дай-чин, что ты тут делаешь? — расплылась в улыбке Иса. — Пришел доставить твою пьяную задницу домой. Ты, кажется, сильно напилась, — усмехнулся баскетболист. — Твой парень забыл телефон в общей комнате и спал как убитый у себя. — Хмм, — протянула девушка, позволяя помочь ей сесть в машину. — Прыгай. Тебя тоже закинем, — посмотрел на Имаи Аомине. — Я живу здесь недалеко. Напиши, как она будет дома, — помахал рукой скульптор и направился в сторону дома.       В такси Шимаду нагнала вся усталость, которая скопилась за долгое время, и она уснула, удобно устроившись на плече Дайки, бормоча что-то не понятное под нос. Парню пришлось придерживать подругу, чтобы она не полетела вперед, когда машина резко тормозила или поворачивала, и пытаться сдерживать свой смех: разговаривающая во сне Иса — просто прелесть.       Добравшись до адреса, баскетболист заплатил ворчавшему водителю, вылез из машины и вытащил девушку. Иса действительно уснула и не просыпалась даже от громких шумов. Дайки пришлось порыться в карманах ее куртки, чтобы найти ключи. В голове он прокручивал мысль, что еще ни одну девушку не носил на руках, не важно, какой была ситуация.       Аомине показалось, что дизайн квартиры идеально походил ее хозяйке: все в стиле минимализма с акцентами на конкретные вещи. Он нашел спальню Шимады с первого раза и уложил девушку на большую кровать, стараясь не разбудить ее. Как только он выполнил задуманное — планировал уйти, но не тут-то было: Шимада вцепилась в него железой хваткой и смотрела прямо в глаза затуманенным взглядом, в глубине которого происходило что-то неописуемое. В следующую секунду сознание Аомине затуманилось невероятным желанием: губы Исы впились в его жадным и требовательным поцелуем.       Каждая мышца напряглась настолько, что, казалось, тело парня сейчас взорвется. Из последних сил он держался, но Дайки не славился хорошим терпением. Уже через секунду он придавил Шимаду своим большим телом, целуя в шею и наслаждаясь томными вздохами. «Т-тайга», — простонала Иса с придыханием. Это было сравнимо с хлесткой пощечиной. Аомине остановился и отстранился от девушки. Его лицо было невероятно мрачным и пугающим, но Шимада, которая, кажется, и так была в полудреме, теперь вернулась полностью в мир снов.       Злой и раздраженный Дайки поднялся с кровати, накинул на Ису одеяло и широкими шагами вышел из комнаты. Он с силой захлопнул входную дверь и ушел, пытаясь унять желание кого-нибудь ударить со всей силы. Он еще долго не уходил со двора многоквартирного дома, где на одном из последних этажей мирно спала в своей постели Шимада. Чертово влечение было большим, чем просто физическим; это выводило его еще сильнее; злило, что он не добрался до Исы первым из-за собственного упрямства и отрицания, а теперь было поздно. Каким бы не был Аомине Дайки, он никогда не вредил и не предавал тех, кто ему дорог.

***

— Правда не пойдешь? — с ноткой разочарования переспросила Шимада, заглядывая в лицо Кагами. — Ага. Это собрание очень важно. Мы можем сходить на выставку позже. Не обязательно ведь на открытие. К тому же, ты ведь особо ничего не делала там, — без задней мысли озвучил свои размышления Тайга, вызывая на лице девушки болезненную гримасу. — Хах, понятно, — полностью разочарованная и задетая за живое ответила она. — Мне пора.       Не объясняя, куда идет, как делала это обычно, Шимада резко поднялась со скамейки и направилась в неизвестном Кагами направлении. Ей нужно было что-то сделать с эмоциями, а именно — закурить. Хоть временное и неправильное, но все же решение.       Кагами же с непониманием смотрел ей вслед, а когда рядом с ним сели сокомандники, набрался смелости и спросил их мнение по поводу ситуации. «Ты идиот, Кагами, — тяжело вздохнул Аомине, не дав возможность желавшему высказаться Кисе сказать и слова. — Даже если бы она там и пальцем ничего не делала — это для нее важно. Ты ведь видел, до какого состояния она себя доводила ради этой выставки. Это то же самое, если бы она сказал, что не придет на твое финальное награждение, потому что ты только сидел на скамье», — раздраженно провел он рукой по голове, взъерошив отросшие волосы. Тайга серьезно задумался над сказанным и понял, что сделал не так и как именно обидел Шимаду. Правда возможности извиниться ему так и не представилось: Иса очень красиво его избегала и игнорировала.       В очередной раз за день Шимада скрывалась за зданием университета в компании девушек, с которыми изредка курила вместе. Они разговаривали о всякой ерунде, пока Иса была глубоко погружена в свои мысли. Одна из девушек искренне поинтересовалась, что случилось у знакомой, но студентка, как делала довольно часто, натянуто улыбнулась и произнесла «любимую» фразу: «Ничего. Все в порядке».       Понимая, что пары скоро начнутся, девушки попрощались и разбежались, а Шимада продолжила стоять. Стряхнув с сигареты пепел, она сделала еще одну затяжку. Иса дернулась от неожиданности, когда рядом с ней возникла большая мужская фигура и забрала из рук сигарету. Подняв голову, она увидела делающего затяжку Аомине. Парень блаженно улыбнулся, выпуская столбик дыма изо рта: — Неплохо, — оценил он вкус, докуривая и выбрасывая окурок. — Дай целую. — Хах, — усмехнулась Шимада.       Она открыла чехольчик, который с недавних пор прятала в глубине сумки, вытащила две сигареты, одну из которых сразу зажала между губ, и зажигалку. Щелкнув крышкой блестящего металла в руке, Иса поднесла огонек ближе к концу своей сигареты, а Аомине встал напротив, немного нагнувшись, чтобы прикурить. Дайки все смотрел на эти губы, зажавшие тонкий конус: небольшие трещинки не отталкивали, а привлекали, как будто нуждались в поцелуе. Баскетболист слегка тряхнул головой, чтобы отбросить мешающие и возбуждающие мысли. Шимада подняла зажигалку чуть выше, чтобы парню не нужно было сгибаться пополам. Когда обе сигареты задымили, она убрала все обратно в сумку, обхватила фильтр пальцами, размыкая губы, и блаженно выдохнула, ощущая, как раздражение выходит вместе с дымом. — Что? — посмотрела Иса на ухмыльнувшегося и пристально наблюдающего за ней Аомине. — Куришь так, как будто делаешь это очень часто, — сделал он затяжку и выдохнул дым вверх. — Тоже могу сказать и о тебе. Разве спортсмены не должны следить за здоровьем? — криво улыбнулась она, наблюдая, как длинные пальцы парня постучали по сигарете, чтобы сбить пепел. — Кому суждено утонуть, тот не сопьется, — усмехнулся баскетболист. — Да и курю я раз в сто лет. А ты? — пробежался глазами по ее фигуре, стараясь игнорировать воспоминания о недавних событиях. — Тебе это интересно? — приподняла в удивлении идеальной формы бровки. — Давай тогда в твою игру, — предложила девушка. — Уверен, что хочешь задать этот вопрос? — с вызовом посмотрела Иса на парня. — Конечно, — постарался сдержать смешок Аомине, но глубокий и завораживающий смех все же вырвался. — Первый раз закурила лет в четырнадцать. Мне не понравилось, — сморщила носик Шимада, вспоминая. — В следующий раз это было уже в пятнадцать. Кто-то из компашки, с которой я тусила, предложил. Я сначала отказалась, но, когда почувствовала запах, — опустила она глаза на дымящуюся тонкой струйкой сигарету. — Такой аромат я ощущала, обнимая отца, — улыбнулась она. — Ментол и фрукты, а запаха сигарет я даже не замечала, а может, просто забыла. Он всегда курил только эти сигареты, правда увидела я это только один раз случайно. Папа выглядел как какой-то аристократ с юга. В своей любимой узорчатой рубахе, свободных брюках и в этих своих тапках с закрытым носом и вышивкой, которые мама так хотела выбросить. Он держал так, — переместила уже догорающую сигарету между средним и безымянным пальцами и поднесла к лицу, словно закрывая ладонью рот, а после выпустила большой клуб дыма, затушила окурок о стену за спиной и бросила его под ноги к остальным. — Ты похожа на него? — спросил Аомине. — Копия, — улыбнулась Иса. — Только глаза унаследовала от его отца. Теперь я, — вырвалась из воспоминаний Шимада. — Есть что-то, чего ты боишься? — Хах, — усмехнулся Дайки. — Что это за вопрос такой? Собираешься использовать информацию против меня? — наигранно покосился на девушку спортсмен. — Я ничего не боюсь, но ненавижу пчел. Меня как-то в детстве укусили. А ты? Чего боится Шимада Иса? — Я, — глаза студентки забегали в волнении, а когда поймали взгляд Аомине, Иса вздохнула. — Горок, пауков, крыс, мышей, природных катастроф, смерти и одиночества, — сделала она паузу, перед тем как сказать последнее. — Когда там твоя выставка? — не стал допытываться Дайки, видя, как глаза Шимады стали как будто темнее, а сама девушка начала погружаться куда-то, куда без ее дозволения не смог бы попасть никто. — Послезавтра, — вздохнула она, вспоминая причину, по которой так часто сегодня бегала за здание университета. — Отлично. Я с тобой, — выбросил окурок парень, оторвался от стены и потянулся. Он усмехнулся, увидев вытянутое в изумлении лицо Исы. — Только оденься красиво, чтобы было на что посмотреть, — подмигнул он ей и ушел.       Шимада осталась стоять на месте и наблюдать за удаляющейся спиной Аомине. Почему-то именно сейчас ей показалось, что это спина того, на кого можно положиться, что самое безопасное место — рядом с ним. Желание закурить, которое возникало, стоило вспомнить не специально брошенные вонзающие в сердце нож слова Кагами, вдруг исчезло, как и обида и злость, от которых и пыталась избавиться девушка, выдыхая с сигаретным дымом.

***

      Белые широкие джинсы с высокой талией, милая белая кофточка с лавандового цвета геометрией, v-образным вырезом и свободным рукавами, мюлли на небольшом каблуке с вышивкой нежные серьги-жемчужины и подвеска к ним идеально смотрелись на Шимаде, делая ее настолько женственной, насколько это возможно. Волнистые волосы, часть которых была завязана белым бантиком сзади, красиво спадали на спину и развивались при дуновении ветра. Небольшая сумочка лавандового цвета уместила в себе только ключи от дома, туш, помаду, карту и телефон, а на ручке вновь висел чехольчик белого цвета.       Девушка нервно переминалась с ноги на ногу, дожидаясь своего спутника. Она нервничала, думая, что парень все-таки не придет, хотя его сообщение с предложением прогуляться вместе до галереи сегодня утром ее очень удивило, но это было глотком свежего воздуха. Она вновь повздорила с Кагами, хоть и не сильно. Парень не был доволен, что с ней пойдет Аомине, и даже присутствие мадам Като с ними не стало аргументом. Так они вновь поругались, а Шимада неосознанно язвительно упрекнула Тайгу, что он и вовсе с ней не пошел. Неприятный осадок ощущался в виде тяжести в груди и постоянных вздохов.       Иса вздрогнула, когда на ее плечо упала чья-то рука, а повернув голову, она увидела Аомине. В белой рубашке, черных брюках с кожаным ремнем в цвет, идеально начищенных лоферах с перфорацией на носке он смотрелся великолепно. Закатанные рукава, немного взъерошенные волосы придавали его образу характер, который ему подходил. Баскетболист поздоровался и глянул на часы, красовавшиеся на его запястье: — Понимаю, что ты покорена моим внешним видом, но нам уже пора. Твоя хореограф ведь может уже ждать, — криво улыбнулся он, глядя в изучающие глаза Исы. — Хахаха, уверенности тебе не занимать, — прикрыла рот рукой Шимада, пытаясь остановить приступ смеха. — Но ты действительно выглядишь хорошо, — посмотрела она на него. Глаза парня переместились с сияющих озорством глаз на нежные губы. Он аккуратно коснулся уголка губ большим пальцем, от чего глаза Исы расширились. — Размазала помаду, — убрал он лишнее, обведя нижнюю губу по контуру.       Сердце Шимады пропустило удар, но она поблагодарила парня. Тот наконец-то убрал руку с ее плеча, и они пошли в сторону здания выставки, которое находилась в двадцати минутах ходьбы. Аомины расспрашивал Ису о хореографе, о теме выставки, на что стоит посмотреть в первую очередь и внимательно слушал, когда она рассказывала. Хоть и мало что понимал, но он ловил каждое слово, медленно кивая, переспрашивая. Парень видел, насколько было важно, чтобы с ней в этот момент был кто-то. Это прослеживалось во всем: возбужденной улыбке, в немного быстрой речи, в том, как она активно жестикулировала руками, все время поворачивала голову, чтобы убедиться, что ее слушают.       Аомине предложил взять холодный кофе по пути: на улице было жарко, а рубашка в этом случае не помогала. Иса с удовольствием согласилась. Парень предложил взять кофе и хореографу девушки, что заставило юную особу немного напрячь мозг: сложно было вспомнить, что именно женщина любила, ведь все, что касалось еды в случае с мадам Като, обычно ограничивалось полезным. Аомине вновь все оплатил, наглым образом отобрав сумку у Исы, когда та полезла доставать карту. Парень сам понес подставку с тремя стаканчиками кофе. Он предложил выпить его вместе с хореографом, ведь до музея было уже рукой подать.       Большая толпа скопилась у входа в стеклянное здание в надежде увидеть приглашенных звезд. Аоминие присвистнул: «Неужели искусство так популярно,» — поиграл он бровями. Иса усмехнулась и позвонила хореографу, которая подошла через несколько секунд и с радость обняла свою ученицу. Женщина вопросительно посмотрела на Аомине, который поздоровался и протянул женщине стаканчик с кофе. Исе, принявший такой же стакан от парня, пришлось немного объяснить всю ситуацию, не вдаваясь в подробности.       Стоя недалеко от входа, мадам Като наблюдала, как Иса и Дайки периодически переговаривались, попивая прохладный кофе. Женщина не могла не заметить, как баскетболист смотрел на ее ученицу, и это настораживало: Шимада уже состояла в отношениях и, обычно, была слепа к чувствам других в свой адрес. Хореограф была уверена, что парню будет не так-то просто, если не сможет оставить свои чувства или переключиться на кого-то другого. Но все это ее не касалось.       Аомине любезно забрал пустые стаканчики и выкинул их в ближайшую мусорку, а, когда вернулся, Иса уже открывала код специального пропуска, чтобы войти в здание. Она быстро вытащила из сумки бэйдж и намотала его веревку вокруг ручки сумки, а потом пошла в сторону входа, приглашая его и мадам Като.       Через толпу было довольно проблематично пробиваться, но тут неплохо сработал баскетболист, который шел, не обращая внимание на других и старался обезопасить подругу и хореографа. Охрана сразу же сделала свое дело, стоило им увидеть бэйдж. Они быстро растолкали мешавшихся людей и пропустили группу из трех человек вперед. Иса их искренне поблагодарила. В здание она вошла первая и вновь показала бейдж и два электронных пригласительных. Милая девушка за стойкой протянула баскетболисту и хореографу бейджики «Гость» и вручила брошурку-книжку.       Аомине в изумлении рассматривал свое окружение: затемненные стеклянные стены, простой интерьер и разрисованная внутренняя стены, в которой можно было разглядеть только один вход и выход. Невероятная картина, на которой был нарисован ночной Токио. Яркие краски отлично передавали свечение города, высокие здания, люди, машины — все казалось невероятно реалистичным и в то же время совершенно незнакомым. «Краски светятся в темноте,» — прошептала Шимада, когда они подошли ближе.       Они не успели подойти ко входу, как на Ису налетело несколько человек. Девушка с улыбкой на лице поздоровалась с каждым и обнялась, а потом представила своих коллег Аомине и мадам Като. Еще пару минут они о чем-то разговаривали, советовали, на что стоит взглянуть, и что после они обязательно должны поговорить на банкете. Менеджер перечислила каких-то людей, чьи фамилии заставили глаза Шимады расшириться. Девушка наконец-то попрощалась, и они вошли внутрь.       Перед ними раскрылся мир созвездий. Иса рассказал, что старик Дзиро, который и создал эту красоту, обожает звездное небо и видит в нем нечто большее, чем просто красоту. Великолепные фигуры из стекла, в которых горели маленькие лампочки, похожие на звезды и, соединяя которые, получались небесные созвездия, стояли, висели под потолком, выгадывали из стены. Это было завораживающе, особенно когда комната была космосом: на полу, потолке и всех четырех стенах были специальные экраны, демонстрировавшие внеземные красоты, а музыка, льющаяся нежной волной из колонок, позволяла очутиться в просторах необъятной Вселенной. Налюбовавшись и нафотографировавшись, Аомине и мадам Като, обсуждая умелость мастера, прошли дальше за Исой.       Перед ними раскрылись красоты дикой природы Японии. Небо над головой, река и почва под ногами, горы и леса со всех сторон — все это проигрывалось на экранах. Животные сидели и лежали по всему периметру, птицы парили в воздухе. Здесь были представлены работы всех мастеров. Аомине не мог не сфотографироваться с грациозной бенгальской кошкой, лежавшей на ветви дерева, а Иса, которая и сделал эту скульптуру, с удовольствием запечатлела этот момент. Она и сама сфотографировалась с собственным творением по настоянию парня: «Если бы ты была кошкой, то точно такой», — так он аргументировал свой порыв.       В следующей комнате их ждала большая скульптура «Влюбленные», которую создал Имаи. Парень с большим удовольствием присоединился к компании Шимады и рассказал, в чем смысл его творения. Мимолетная любовь — самая сладостная, как уверял Широ. Момент, когда влюбленные касаются друг друга, смотрят, чувствуют — бесценны. Именно поэтому он запечатлел целующуюся пару, которая стояла под большими часами. Идущие стрелки символизировали, что случившееся останется навсегда в памяти, даже если время не остановится.       Еще один зал позволил насладиться картинами всех мастеров: от зарисовок до законченных шедевров. Все было невероятным. Дайки хоть и не был приобщен к искусству, с восхищением рассматривал каждую работу и задавал вопросы Исе и мадам Като. В какой-то момент он уловил суть всего, что увидел, и начал сам на свои вопросы давать ответы. «Мы видим то, что нас волнует», — тихо прошептал он, удивляя Шимаду, которая об этом никогда не задумывалась.       Пройдя комнаты со скульптурами мифических существ, с пейзажами городов Японии, с современным искусством, они наконец-то добрались до последней. Шимада сделала глубокий вдох, прежде чем зашла первой, а следом за ней и Аомине с мадам Като.       Все выглядело иначе. Девушка прикрыла рот в изумлении, а к глазам подступали слезы счастья и печали. Она сглотнула ком в горле, наслаждаясь музыкой, которая обволакивала ее и дарила чувство спокойствия. Звук дождя, вид пасмурного неба с редкими просветами и ее скульптура в самом центре. То, на что она потратила больше всего сил и времени. Людей было много, и все не могли налюбоваться. Шимада была уверенна, что ее эмоции и чувства были услышаны. — Иса, это же, — открыла в изумлении рот мадам Като, схватив ученицу за руку. — Да, вы правы, — улыбнулась она ей. — Разве не прекрасно? — Девушка прошла вперед мимо застывшего Аомине. Парень подошел к ней только через несколько секунд, когда прошло накрывшее его с головой изумление. Он посмотрел на Ису, глаза которой были полны неописуемой грусти. — Почему она последняя? — Потому что наши воспоминания были реальны когда-то, но сейчас они в прошлом. Это то, что помогает нам сохранить частицы тех, кого с нами нет, — повернулась к нему лицом Шимада. В этот момент глаза Дайки расширились: он вспомнил фотографию родителей девушки, которую видел в ее доме в тот день. — Иса, этот скульптор, — начал Аомине, но так и не продолжил, вглядываясь в затуманенные непонятным ему чувством глаза. Он понял, но не сказал ни слова. Лишь улыбнулся, наконец-то понимая, почему эта выставка была важна настолько. — Есть фото! — послышалось из-за спины. Обернувшись, ребята увидели мадам Като с телефоном в руках. — Давайте общую сделаем, — выловила она кого-то в толпе и быстро подбежала к студентам, вставая рядом с Исой.       Женщина поблагодарила молодого парня, сделавшего фото, и сразу отправила их Шимаде. Девушка с интересом рассматривала их, а Аомине заглянул в экран ее телефона через плечо, ткнув на фото, где они вдвоем: «Отправь мне все».       После долгого общения с разными людьми и прекрасного банкета, мадам Като уехала домой с мужем, который любезно ее забрал. Студентам же тарталеточек было недостаточно, поэтому, распрощавшись со всеми, с кем нужно было Исе, они вышли из здания, и Аомине повел девушку в бургерную. Шимада с улыбкой взглянула на вывеску, понимая, что всегда предпочитает что-то простое и земное изысканным и богатым местам. Она с огромным удовольствием насладилась вкусом острых крылышек и молочного коктейля с малиной. В архивах ребят появилось еще несколько фотографий, где их лица измазаны острым соусом, губы изогнуты в искренних улыбках, а окружающие косо смотрели на них из-за громкого смеха. — Спасибо, — проговорила Иса, когда они уже подходили к ее дому. — За что именно? — остановился Аомине, изогнув губы в наглой улыбке. — За то, что пошел со мной, несмотря на то, что мог провести это время иначе, — тоже остановилась она, развернулась на пятках и подошла ближе к парню, сцепив руки в замок за спиной. Она легко улыбнулась, заглядывая в его глаза. — Если правда благодарна — поцелуй, — ткнул он в свою щеку пальцем и был приятно удивлен, когда Иса без единого слова возмущения приблизилась к нему, встала на цыпочки, коснувшись одной щеки кончиками пальцев, а другую накрыла губами. — Ооо, ты и вправду это сделала, — коснулся кожи, где еще ощущалось нежное касание. — Правда, спасибо, — еще раз произнесла девушка, развернулась и направилась к двери здания, где располагалась ее квартира.       Аомине смотрел ей вслед. Ему нравилось, как соблазнительно двигались ее бедра, как грациозно она переставляла ноги, как ее волосы легонько покачивались из стороны в сторону. Стоило фигуре Исы скрыться за тяжелыми дверьми, как его брови нахмурились, губы поджались, а пальцы сжались в кулак. «Почему именно она? И зачем я издеваюсь над собой?» — задавал он вопросы сам себе, прекрасно понимая, чего хочет, но не желает в этом признаваться. «Черт!» — выругался вслух Дайки, не обращая внимание на прохожих.

***