Спонтанность

      — Какая Иеири? И Годжо понимает все правильно. Ему не нужно повторять дважды или что-то разжевывать. Он расплывается в пьяной улыбке и делает шаг навстречу Сугуру, падая к нему в объятья. — Хочешь меня? — Сатору скалится, его ноги подкашиваются. — Ты даже не представляешь как, — Сугуру улыбается по-лисьи, поддерживает Сатору за талию и помогает ему перешагнуть через порог квартиры, и тут же захлопывает дверь. Сатору сразу оказывается зажат между дверью и горячим телом, тяжело дышит. — А кто же мне еще вчера затирал, что его никто не привлекает? — еще успевает съязвить он. — Я, — Сугуру отвечает как ни в чем не бывало. — Головка от хуя, — передразнивает Годжо. И да, он все еще зажат между этой тупой холодной и жесткой дверью и Сугуру. Однозначно, Сугуру ему нравится гораздо больше. Гето незаметно протискивает свою руку между их телами и касается ширинки Сатору. — Вот эта? — нахально улыбается. — Ага… — пьяно отвечает Сатору. Сейчас он выглядит и правда так, будто только что вылил в себя две-три бутылки водки, короче, дохуя. Но на самом деле он абсолютно трезвый. Он пьянеет от Сугуру. От его присутствия, от его близости, от его прикосновений, и от его руки у себя на члене. Сугуру дразнится, делая несколько скомканных движений рукой, чувствуя, как через несколько слоев ткани дергается и пульсирует член Сатору. — Нравится? — он резко сжимает руку, выбивая этим из Сатору томный вздох. — Да… — хрипит Сатору. Сугуру медленно кладет свои губы на чужие, неспешно пробует их на вкус, смакует, обводит их языком, захватывает чуть сильнее. Он обхватывает Сатору одной рукой за талию, другой за затылок, натягивает его волосы, заставляя наклонить голову назад, хотя казалось, что там уже некуда из-за этой уебанской двери. Сатору с довольным хрипом отвечает на поцелуй, вжимается, беспрепятственно пропускает в рот язык, переплетается с ним своим. Он целуется скомканно, быстро и нетерпеливо, пытаясь с каждой секундой протолкнутся все дальше, но Сугуру же наоборот — предпочитает медлить и никуда не торопиться. Он наваливается на Сатору всем своим весом, вжимая его в холодную дверь и не оставляя возможности оттуда выбраться или хоть как-то начать сопротивляться. И он заставляет его подчинится, целоваться так, как хочет он — морко, громко, до ужаса грязно, и растягивая это удовольствие как можно побольше, смакуя. Они беспринципно обмениваются скользкой слюной, и оба проглатывают все до последнего. Сугуру отрывается от его губ и спускается ниже. Целует шею, ключицы, оставляет на его теле багровые метки и укусы, не в состоянии когда-либо вообще им насытиться. Сатору запрокидывает голову назад и блаженно стонет, постепенно теряя связь с внешним миром и плавясь в руках Сугуру — ему отдаваясь. И Сугуру довольно расплывается в улыбке еще больше, когда чувствует бедром через одежду налитый член, который так сильно болит и ноет, который стоит колом. Сатору несдержанно стонет, когда Гето специально на него давит, а затем вновь прилипает к его губам. Он подхватывает Сатору за бедра и толкает его в сторону спальни. — Тору, давай на кровать, — сбившимся голосом хрипит он, и тут же примыкает к Сатору обратно. Сатору лишь одобрительно мычит в поцелуй.       Они вдвоем, тяжело дыша, валятся на кровать, Сугуру стаскивает с Сатору футболку, и его глаза играют безумным блеском. У Сатору срывает крышу. С его губ срывается негромкий стон, когда Сугуру жадно облизывает его грудь, прокручивает между пальцев соски, оттягивает их. — Такой чувствительный, — он нахально улыбается. Сатору лишь жалобно смотрит. — И такой нетерпеливый, — добавляет Сугуру после, будто невзначай задевая рукой его член через штаны. Сатору тихо стонет. — Тц, Сугу, быстрее, — тихо шипит он, съезжая по кровати вниз. — Ну уж нет, — Сугуру хитро скалится. — Я буду тянуть, медлить, буду плавить тебя поцелуями, даже не касаясь твоего члена. Я буду делать все, чтобы ты плавился и не мог ничего соображать, доведу тебя до безумства. И потом, когда я все-таки коснусь тебя, я доведу тебя до самого пика, и потом резко остановлюсь, не дав тебе самого главного, а затем снова продолжу. Ты будешь кричать от удовольствия, просить дать тебе разрядку, а я буду наслаждаться твоим видом и твоими заплаканными глазами. И у Сатору, который итак уже на пределе, сносит все тормоза окончательно. — Блять, Сугуру, трахни меня пожалуйста, я так больше не могу… — судорожно шепчет он, трясущимися руками стягивает с себя штаны и кидает их куда-то в угол комнаты. Он приспускает боксеры и опускает мокрую от собственной слюны руку к себе на член, томно выдыхая. Начинает ей двигать и тихо постанывать, специально выводя из себя Гето. Сугуру сдерживается изо всех сил. — С-сугуру… Засунь мне палец, прошу… — жалобно шепчет Сатору с затуманенным взглядом. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — бесконечно срывается с его губ, и Сугуру больше не может терпеть. Он влотную наклоняется к Сатору и просовывает ему два пальца в рот. — Оближи как следует, — он таких просьб у Сатору сносит башку. — Ты же не хочешь, чтобы твоя дырочка пострадала от сухих пальцев? — Сатору отрицательно мотает головой. Он заглатывает пальцы до конца, жадно облизывает их и старается спустить на них как можно больше слюны, втягивает щеки. — Умница, — Сугуру достает пальцы, от которых тянется вязкая ниточка слюны и приставляет их ко входу, параллельно целуя Сатору в висок. Он еще недолго оглаживает сфинктер снаружи, и наконец бережно входит на одну фалангу. Сатору несдержанно стонет от удовольствия, и его брови сходятся на переносице, а глаза закатываются. — С-сугуру, еще… — начинает он будто в каком-то приступе бесконечно шептать. — Глубже, Сугуру… Он слушается и пропускает один палец целиком. Сатору загнанно дышит. — С-сугуру… Мне так хорошо, — Годжо расплывается в безумной улыбке. — Пошевели им, еще, Сугуру… И Сугуру делает именно так. Сатору цепляется за его спину. — Шлюшка, — шепчет он куда-то в затылок Сатору. — Моя шлюшка, и такая жадная и грязная, — он поднимается и мокро впивается ему в губы, одновременно трахая его одним пальцем. И для Сатору все это звучит, словно самый лучший комплимент на свете. Он довольно стонет в поцелуй, не сдерживается, и сам насаживается на пальцы. — С-сугуру, — загнанно шепчет он. — Добавь второй, быстрее, пожалуйста… Сугуру вставляет второй палец самым кончиком. — Н-нет, не так, вставь весь, Сугуру, — Сатору затуманенными глазами жалобно смотрит в его. — Да, вот так, Сугуру… — он прижимается к нему сильнее, жмурится. — Сугуру… Мне так хорошо… Сугуру прожигает его изнутри голодным взглядом. Пальцы на кончиках его ног судорожно поджимаются, на лбу выступила солоноватая испарина, дыхание сбито в ноль. Сатору в его глазах так прекрасен, когда так довольно стонет и просит большего, насаживается на пальцы сам и бесконечно шепчет его имя. Сугуру бережно добавляет третий. Сатору блаженно улыбается. Все это ощущается так остро, совсем не так, когда он делал это в одиночку (тц, секрет). И ему все равно недостаточно. Все равно хочется еще, хочется нечто большее, чем просто пальцы. Член Сугуру, если быть точным. Гето начинает неспешно двигаться тремя пальцами внутри, и Сатору просто плавится. Плавится его мозг, плавится его лицо, плавятся его глаза — плавится он весь, полностью, от кончиков пяток до самых ушей. Сугуру делает движения немного шире. — Сатору, у тебя был кто-нибудь помимо меня? — внезапно спрашивает он, не переставая двигаться внутри горячей дырки. — Чт- нет, с чего ты взял? — Сатору немного приподнимается на логтях и смотрит на него в недоумении. Видимо, он слишком резко это спросил, к тому же пиздец как неуместно. Внезапно Сатору меняется в лице — брови сводятся к переносице, глаза затуманиваются. — Агх- бля-ять… — его уже буквально начинает трясти в предоргазменных судорогах. — С-сугуру, я на пределе, — сбившимся голосом выдавливает он, и почти тут же запрокидывает голову назад, обильно кончая. — Дак это была простата…? — ехидно улыбается Сугуру, вынимая липкие пальцы, но Сатору, видимо, его не слышит. — Блять, Сугуру, мне было так хорошо, хочу еще, С-сугуру — будто без сознания шепчет он себе под нос. — Возьми меня, Сугуру, оттрахай меня до беспамятства, пожалуйста… Я больше не могу… Сугуру тихо улыбается. Он аккуратно переворачивает Сатору на живот, поддерживая его за поясницу, и подкладывает ему для большего удобства подушку. Он быстро стаскивает с себя домашние шорты и боксеры, напрочь мокрые от естественной смазки, и приставляет член ко входу. — Прости, конечно, но я тоже больше не могу, — шепотом говорит он ему на ушко, еще раз нежно целует в висок, и резко входит на всю длину. Ужасно резко. И ужасно узко. Черт, очень ужасно узко. Такое чувство, что сейчас его член отвалится, отпадет от такого сильного давления. Но, черт, это еще и очень ужасно приятно. В глазах Сатору начинают играть звезды. Он больше не контролирует себя от слова совсем, полностью улетает сознанием из реального мира, и он слышит чьи-то протяжные, громкие стоны, но не в силах понять, что это его собственный голос. Сугуру не дает ему передохнуть ни капли, и сразу начинает двигаться. И Сатору это нравится. Это чувство, что изнутри распирает так сильно, что хочется кричать от боли. Чувство, что сейчас его задница порвется, и что он больше и в жизни никогда не сможет никуда сесть. Но все это перемешивается с удовольствием. Неописуемым, непередаваемым. От осознания того, что внутри него член Сугуру, этого горячего парня, в которого он так отчаянно влюбился и потерял от этого голову, пробирает дрожью до самых костей. Сугуру, можно сказать, точно вытрахивает из него весь мозг, все сознательность и здравое мышление. Хочется только еще, больше, глубже. — Сугуру… — пьяно шепчет Сатору в подушку. — Мне так хорошо… Сугуру лишь довольно улыбается. Он вскоре ускоряется до невыносимого темпа, начинает вдалбливаться в Сатору, полностью припечатывая его к матрасу. И Сатору так хорошо, так приятно… Через еще пару фрикций они одновременно кончают. Сатору на матрас, а Сугуру — в Сатору. Он аккуратно выходит из его задницы и падает рядом. — Сугуру, я люблю тебя, — шепчет Годжо, нездоровыми глазами смотря на Гето и улыбаясь, словно безумец. — Хорошо звучит, — ухмыляется Гето, отводя взгляд куда-то в потолок. Они еще несколько минут лежат вот так вот молча рядом, как вдруг раздается громкий звонок в дверь. Годжо морщится. — Это еще кто? — он приподнимается на лопатках и немного недовольно смотрит на то, как Гето поднимается и идет в сторону входной двери. — А, это походу Иеири, задержалась немного.