Во имя моего героя

Всю ночь Изуку не мог найти себе покоя. Он провёл последние несколько часов в бесцельном наворачивании кругов по своей комнате и в итоге обессилено рухнул на кровать, в последний раз набирая знакомый номер. С патруля Деку снялся буквально сразу же после того как потерял надежду на встречу с Кацуки, который удалился прочь настолько быстро, что в порыве растерянности Изуку не обратил внимания даже на то, в какую сторону тот умчался. Последнее что парень помнит, так это потерянный и ужасно напуганный взгляд Бакуго через мгновение после… - Поцелуй, - учитель мягко касается нижней губы шероховатыми пальцами, пока на фоне Айзава командует ученикам перестать орать в автобусе. Все мысли далеки от происходящего. Мягко говоря, Изуку чувствует себя сжатым в тиски, но ему не остаётся ничего, кроме как принять то, что есть, и просто уехать на пару дней в тренировочный лагерь со студентами, где он сможет поверхностно отдохнуть, немного отвлечься и всё обдумать. - Вообще-то твой член упирается мне в задницу, - негодующе подмечает Кота, когда сзади него пристраивается его одноклассник, пытаясь дотянуться рукой до сумки, заброшенной на верхнюю полку над сиденьями. - Так что, мне отойти? - вскидывает бровь юноша. - Ни в коем случае. - Что за речь в моём присутствии?! - Айзава командным тоном разгоняет мальчишек по местам, пока класс заливисто смеётся. Кота хорошо подружился с одноклассниками. Изуку сильно переживал, когда увидел его имя в списках новоприбывших студентов и откровенно был взволнован, потому что обыденный и достаточно резкий характер Изуми мог стать крупной преградой для схождения характерами с другими ребятами. Однако, судя по фривольным шуткам, и в целом часто улыбающегося мальчику, Мидория может с облегчением выдохнуть. Даже сейчас, оглядываясь со своего сиденья спереди на весь класс позади, учитель чувствует себя лучше. Вот только мнимое спокойствие выветрилось сразу же стоило только Изуку взять в руки телефон, чтоб полистать новостную ленту. Первой же публикацией, закрепленной в геройском новостном канале, было интервью с Динамитом. На фото мужчина, как всегда, выглядел недовольным, но в этом и была его изюминка. Он не лепил из себя другого человека перед камерами, не пытался быть идеальным и не допускать оплошностей — был таким, каким есть, не обременяя себя лишними формальностями и лицемерием. Животрепещущая подпись к прикрепленному видео гласила «Динамит впервые заговорил о личной жизни». Изуку не мерещилось, потому что под новостью собирались лайки с каждой новой секундой, даже не смотря на то, что сейчас едва ли перевалило за пять утра. Фанатики не спят. Изуку, кстати, тоже не спит, поэтому он машинально тычет пальцем на видео, тут же доставая из кармана своих новых глаженых брюк проводные наушники и присоединяя их к телефону. - Динамит, мы рады приветствовать Вас в нашей студии! Так необычно встретить Вас в живую! Вы кажетесь ещё более крупным, чем на фото и видео, - интервьюерша с глубоким бюстом и длинными каштановыми волосами улыбается во все зубы, сразу же чуть ближе придвигаясь к герою на небольшом диванчике. Мидория, не скрывая, цокает языком от раздражения. Кацуки точно вспылит от этого её вязкого приветствия. - А ты думала я буду выглядеть как сопляк или недокачанный полурестлер? - вот и оно, - не томи и давай сразу к вопросам. Я здесь не по своему желанию, а потому что мой босс почему-то решил, что мне пойдёт на пользу сюда прийти. Не заставляй его ещё больше убеждаться в том, что он ошибся. Ведущая в шоке открывает глаза и смотрит куда-то за камеру, видимо пытаясь найти немую поддержку в режиссере за кадром. Изуку тихонько прыскает, но боится что эти резкие высказывания опять ударят по рейтингу Динамита. Скорее всего Джинист и отправил парня на интервью, чтоб как-то расшевелить активность его поклонников, но вот вряд ли это во что-то хорошее выльется. Краем глаза учитель цепляется за дату интервью — вчерашняя. Удивительно что его опубликовали сломя голову уже сегодня, потому что, как правило, тратится хотя бы дня три минимум, чтоб отредактировать всё как следует и подготовить бумаги для официальной публикации. Что-то сердце недоверчиво ёкает, Изуку напрягается. - Ах, да, Вы наверняка очень заняты, поэтому лучше и правда сразу перейти к вопросам, - девушка неловко начинает тараторить, пытаясь удержать улыбку. Кацуки только раздраженно кивает на это, скрещивая руки на груди и прикрывая веками свой тяжелый взгляд. Динамита спрашивают о недавних геройствах, о последней самой напряженной стычке за последние полгода, о планах на будущее, о мыслях касательно хейта, который выливается тоннами жалоб и писем с негодованием в агентство Джинса. Блондин отвечает уверенно, не сомневаясь ни в одном своём слове. По сути, он даже больше не прыскает ядом. Только на вопрос о хейтерах тычет в камеру средним пальцем, бросая что-то едкое в духе «ваш хейт это мой пиар». Изуку тянет пальцы к переносице, улыбаясь как дурак. Если бы его самого спросили о таком, то он бы неумело попытался оправдаться, а вот Кацуки прямо говорит то, что лежит за душой у наверняка всех героев, так ещё и бровью не ведёт. Пальцы сами делают ряд скриншотов из интервью, где Динамита показывают крупным планом. Ямагиши-сан, ведущая, порядком расслабляется, выслушивая ответы. Ей явно больше не кажется, что Бакуго какой-то хладнокровный кретин, с которым невозможно построить диалог. Но стоит ей только упомянуть профессионального героя Шото, как теперь напрягается не она, а Изуку, вдавливая пальцем в кнопку громкости, чтоб услышать всё. - В прошлом месяце Шото давал интервью в одной известной студии, где упомянул Вас как своего хорошего друга, с которым он многое пережил, - Мидория видел это видео и читал все комментарии к нему, - Ваши жизни наверняка плотно переплелись ещё за время обучения в геройской академии Юэй, но Ваше сотрудничество не прекратилось после выпуска и Вы продолжаете встречаться на совместных заданиях. Кацуки вопросительно вскидывает бровь, чуть тяжко вздыхает. Изуку повторяет за ним, сжимая руками телефон, будто это даст ему услышать больше. - Многие Ваши фанаты активно обсуждают Вашу с Шото связь на просторах Интернета и им очень хочется узнать больше о деталях Вашего сотрудничества, - девушка краснеет кончиками ушей и едва заметно закусывает щёку из внутренней стороны. Изуку не составляет труда догадаться, что Ямагиши и сама из тех фанаток, которых хлебом не корми, да дай только истории о красавчиках героях с динамичным типом взаимодействия послушать. - Каких деталях? Наши агентства поддерживают контакт на случай непредвиденных ситуаций и высылают нас как обычных рабочих в горячие точки, если есть кричащая необходимость в нашей совместной работе. Иногда мы сталкиваемся находясь на разных миссиях и можем быть вынуждены объединяться, чтоб быстрее разгребать то дерьмо, которое по себе оставляют преступники. - На видео, снятых очевидцами и СМИ с мест Вашей работы, Вы рядом с Шото всегда кажетесь очень раскрепощенным, несмотря на то, что являетесь открытыми конкурентами в геройском рейтинге и соревнуетесь на равных. - Я не считаю его своим конкурентом, он просто меня раздражает. - Вот как? Чем именно? - девушка быстро смотрит в камеру, будто убеждаясь, что запись продолжается. - Своим ебальником и стрёмным поведением, - Кацуки цензурят, - он всегда появляется в моменты, когда я и сам могу со всем разобраться и мешается потом под ногами. - То есть, Вы считаете его неумелым героем? - Нет, он пизже многих тех, с кем мне приходилось работать, - Изуку непроизвольно напрягается, полностью игнорируя поднимающийся шум в автобусе, - он умеет подстраиваться и страховать. Меня просто раздражает его манера и ничего больше. Пусть ужрётся тем, что я сейчас скажу, но он — неплохой герой. Ведущая в изумлении открывает рот, очевидно, не ожидала она такого рода похвалы от самого скандального героя нового поколения. Изуку тоже удивляется. Он знает, что Кацуки уважает Шото и как человека, и как героя, но заявляет об этом вслух так и ещё публично он впервые. Это заставляет напрячься. Парень не знает почему, но чувствует как между грудьми у него собирается тяжесть. - Вы высоко отзываетесь о нём! Сразу видно, что не один год взаимодействуете, раз можете вычленить критику из идеальных действий, по мнению простых граждан, Шото. - Мне не нужно каждый день дышать в затылок каким-то героям, чтоб видеть все их недостатки. - Профессиональный опыт он такой, - Ямагиши-сан неловко смеётся, опуская голову в планшетку с прикрепленными к ней листами с вопросами, - а как Вы относитесь к вниманию со стороны своих фанатов? Думаю, нет смысла скрывать, что Вы с Шото одни из самых показательных лиц нынешнего геройства. Некоторые даже обозначают Вас двоих секс-символами! Вас это смущает? - Я не урод и прекрасно осведомлён в этом, - Изуку легко смеётся. Кацуки определённо красивый мужчина. Чего только стоило то внимание, которым его ежедневно одаривали студентки в академии. За ним и Шото толпами бегали, умоляя встречаться. Да и блондин не только лицом хорош. Его фигура заставляет засматриваться не только девушек, но и парней. Изуку не стыдно признаться, что сам неоднократно засматривался ещё со школьной скамьи на умопомрачительную талию Бакуго, которая на деле та ещё редкость для парня. А его широкие плечи и статная спина только ещё больше укрепляли в голове образ привлекательного молодого человека. «Я — кусок дерьма, Изуку, и ты знаешь это ровно так же, как и я.» Плохие люди не пытаются убедить остальных в том, что они плохие. И они также не бегут сломя голову прочь, когда совершают что-то необдуманное. Изуку снова касается пальцами нижней губы, легонько краснея. Его взгляд останавливается на алых глазах, которые всего на мгновение посмотрели в камеру, словно в самую душу. В душе что-то кольнуло от спонтанного напряжения, которое ушло, едва ли Кацуки успел отвести взгляд от камеры. Нельзя так реагировать, Изуку. - Иначе говоря, Вам приятно внимание поклонниц? - Меня не интересуют их знаки внимания, - обрезает Динамит, но Ямагаши-сан только больше распаляется. - А какие самые жуткие или, может, яркие знаки внимания Вам оказывали поклонницы? - в её глазах даже через объектив камеры очень хорошо виден напор и желание услышать ответ. - Я не запоминаю выходки сумасшедших, - Изуку с расслабленным видом выдыхает. Его сердце успело плотно сжаться, пока ведущая задавала вопрос. - Я ожидала такого ответа, Динамит, - девушка гордо поднимает голову, чем вызывает у Бакуго недоверительный взгляд, который тут же оправдывается, - поэтому накануне успела переговорить с Вашим начальником. Отчего-то лицо Кацуки искажается злобной гримасой и он с гневом откидывается на спинку дивана, раздвигая ноги пошире. Его руки всё так же на груди. Язык тела кричит о том, что блондину не комфортно, но он старается выглядеть уверенным хозяином положения. Такая реакция кажется для Мидории нормальной, но контекст заставляет сжаться. Возможно Кацуки неприятно говорить на эту тему не просто потому что фанатки совсем бесчинствуют, а потому что за их действиями скрывается что-то большее. - Профессиональный герой, Лучший Джинист, рассказал о том, что в агентство приходит уйма писем, где фанатки очень настойчиво просят встреч с Вами, но только письмами это отнюдь не всегда ограничивается, - Ямагиши-сан блестит глазами, растекаясь в самодовольной улыбке прямо в лицо Кацуки, - однажды какая-то влюбленная девушка отправила Вам письмо, окутанное дурманящим запахом из её собственной причуды. Как сказал Джинист, этот аромат должен был заставить Вас мечтать об этой девушке. Изуку давится. Он ничего не слышал о подобном из историй Кацуки. Да, бывали жуткие рассказы о сумасшедших, которые пытались выследить его место проживания или подсыпать что-то в еду, если блондин покупал её на улице, но такого… - Как Вы отреагировали на это? Был ли шанс у той фанатки заполучить Вас? - Такими мелкими фокусами меня не возьмёшь, - шипит Кацуки леденящим голосом, но ведущую это совсем не цепляет. - Мы разузнали подробности об этой девушке, - интервьюерша довольно хлопает разок в ладоши, и на интерактивной доске за спинами присутствующих в студии загорается фото задержанной девушки с приложенной информацией о причуде, - Токеда Нана, девушка которая после оказалась задержана за попытку оказать влияние причудой на Вас! Дорогие зрители, напоминаю, что использование причуд для нападения, без получения хотя бы временной геройской лицензии, является запрещенным законом! Итак, - Ямагиши оборачивается к доске с ехидным задором в голосе, - причуда Наны-сан заключается в том, чтоб своим запахом покорять сердца всех, кому ей захочется. Она даже может оставлять собственный аромат феромонов на неживых предметах, который продержится на них до семи дней, лишь бы только заполучить себе предмет обожания, заставив того влюбиться в неё! - К чему это всё? Мы в полицейском участке, блять? - Кацуки из последних сил сдерживается. На фоне возле оператора слышно как кто-то за кадром пытается шикнуть на Динамита. - А к тому, что причуда Наны-сан имеет ограничение, - Ямагиши переводит взгляд ровно в алые, пылающие гневным огнём радужки, - она не подействует на человека, если тот уже влюблён. Сердце Изуку пропускает удар. Внутри все органы будто скручиваются в воронку. Если бы учитель стоял на ногах, то с грохотом бы свалился. Мир перед глазами плывёт, но парень видит как лицо Кацуки, снятое крупным планом, искажается в искреннем зловещем гневе, как на первом году обучения в Юэй. У Кацуки есть любимый человек. Любимая девушка? В грудях всё трепещет. Пауза, которую делает Динамит, подавляя злость, кажется невыносимой. Изуку не находит сил сопоставить вчерашний поцелуй со словами ведущей. Ему кажется, что всё, что было вчера, было сплошной ошибкой Бакуго. Ошибкой, на которую Изуку закроет глаза и никогда не будет упоминать в следствии. Но почему же тогда под рёбрами так ощутимо ноет, а сердце колотится как на смертном одре. Айзава обращается к классу с просьбой хотя бы на десять минут закрыть рты. Изуку ничего совсем не слышит. - Динамит-сан, значит ли это, что у Вас есть любимая девушка? - Ямагиши напоминает змею, которая готова заточить Кацуки в свои крепкие объятия. Она знает, что загнала героя в тупик. Ведущая смотрит с нескрываемым интересом, но Бакуго видит в её зрачках вызов — она чувствует что победила и не оставила места для отступления. Вот только Кацуки не составит труда подняться и подорвать всю студию к чёртовой матери за то, что в его личную жизнь так бесцеремонно пытаются войти. Он ещё оторвёт голову Джинсу за то, что тот так несладко его подставит, хотя мужчина и сам будет первым извиняться — вряд ли он подозревал, что его подопечного попытаются публично «раздеть». - У меня есть любимый человек, это правда. Ямагиши в шоке широко распахивает глаза. Изуку вслед за ней тоже, сжимая левой рукой рубашку в области сердца. Любимый человек. У Каччана есть любимый человек. Все в студии наверняка застыли в ступоре, готовясь сперва бежать за огнетушителями. Один только Кацуки расплывается в маниакальной ухмылке, которая вся из себя так и кричит «ну что, понравилось? Удавись теперь этим» в лицо ведущей. - Ра...расскажите о ней, - девушка слегка заикается, что не удивительно, она выбила куш признанием в собственном эфире, но ей сейчас больше страшно, нежели радостно. - А не жирно? - его голос угрожающий, особенно с сумасшедшим оскалом, но Кацуки поворачивает голову в сторону оператора, смотрит ровно в камеру и значительно смягчает голос, - это самый лучший человек в моей жизни. Он изменил во мне всё, принимая меня таким, какой я есть. И всё. Динамит быстро поднимается и направляется к выходу. Ведущая пытается его окликнуть, остановить, но её ноги отчего-то слишком дрожат, так что она падает обратно на диван, едва ли попытавшись подняться. Изуку открывает трясущимися пальцами комментарии, чтоб почитать мнение общественности. Ему страшно и больно одновременно. В голове сгущаются краски, но учитель видимо смотрит сквозь пальцы, раз не видит ничего общего с событиями вчерашнего дня. Мозг усилено блокирует любые домыслы. Мидория просто пытается не задохнуться в собственных чувствах. Естественно, у такого красивого, талантливого, невероятного молодого человека как Бакуго Кацуки рано или поздно появилась бы девушка, которая смогла бы принять его любым. Изуку ждал когда придет этот момент, но теперь, глядя на комментарии, его легкие будто раздавливаются под давлением. - Господи, его девушка наверняка безумно красивая! Как бы я хотела оказаться на её месте! - Ну Динамит! Прятал от нас столько лет любовь всей своей жизни! Это насколько же он преданный, раз смог так легко устоять перед причудой такой красавицы! - С ума сойти! Но услышьте меня, эта девушка наверняка Уравити! Вспомните спортивный фестиваль Юэй, когда они сражались друг против друга! Вы видели какое между ними было напряжение?! Это была настоящая страсть! - Клянусь, я думала, что он будет с Шото! Не бросайте в меня тапками! Между ними ведь безумная химия! - Любимый человек? Разве не странно, что Динамит говорит, что у него есть любимый человек, когда у него чётко спрашивают, есть ли у него именно девушка? Я отвечаю, что у Красного Бунтаря ровно такие же отмазки! Они пара, услышьте меня! - Я был уверен, что такой герой как Динамит вообще не способен испытывать романтические чувства! Любовь всей жизни? Уравити? Шото? Красный Бунтарь? Настоящая страсть? Любимый человек? Романтические чувства? Изуку страшно. Он убирает телефон в карман, скомкав наушники и запихав их туда первыми. В душе у него пропасть, но он не знает чем её заткнуть. «Страшно, потому что Каччан уже достаточно взрослый, чтоб обзавестись отношениями, а я всё ещё в сознании 15-летнего школьника», - пытается себя заверить учитель и ему даже удаётся внедрить себе в голову эту мысль, несколько снимая вязкую слабость. Айзава кладёт ему руку на плечо, подходя к его сиденью. Мужчина выглядит встревоженным, ведь Изуку ужасно бледный и имеет крупные тёмные пятна под глазами. - Всё хорошо, Айзава-сенсей. Просто укачало немного, всё пройдёт, - уверяет его Мидория с дежурной улыбкой. Вот только. Не проходит. Все оставшиеся четыре часа дороги не проходит. Не проходит даже когда мимо в окнах виднеется знакомая рельефная местность и лес чудовищ, а Кота в изумлении вскрикивает. Не проходит даже когда Айзава приказывает всем выйти из автобуса. Не проходит даже когда Изуми срывается с места и бежит к Мандалэй, а класс визжит от восторга совсем не из-за «Диких-диких кошечек». Но проходит, когда Шота ударяет Изуку по плечу, призывая посмотреть вперёд, и тот видит перед собой две до ужаса знакомые фигуры.

***

Изуку слишком бледный, слишком истощенный и шокированный, чтоб выжать из себя слова приветствия. Шото подходит к нему первым, беспокоясь о самочувствии, кладёт руку на плечо. Мидория на это только пытается проморгаться, неловко улыбаясь. Но когда взгляд сам по себе падает на несколько встревоженного Динамита, в паре метров от себя, учитель чувствует как теперь сам хочет удрать поскорее. Его внутреннюю борьбу прерывает Тигр, который вылазит из неоткуда перед самим Тодороки и заключает Изуку в крепкие объятия, поднимая в воздух и покачиваясь в разные стороны. - Сколько лет прошло с нашей последней встречи, Мидория-сенсей! - Явара опускает бедолагу на землю, радостно осматривая с ног до головы, и хлопает приветственно по спине, - я не сомневался в тебе никогда, но как забавно видеть, как когда-то мальчишка, который приехал было к нам, чтоб тренироваться, в следующий свой раз приезжает уже в статусе учителя! - Тигр, его укачало, не тереби так, - вступается Айзава, краем глаза наблюдая за тем, как 1-А обступил Мандалэй и Пикси-Боб. - Прости-прости, - более учтиво извиняется мужчина, - но знаешь, я тоже изменился в статусе! - мужчина гордо выравнивается и возводит правую руку в воздух. - Я тоже! - издалека кричит Пикси-Боб, точно так же поднимая правую руку. Изуку не сразу понимает в чём дело. До него доходит только через полминуты, когда на руках профессиональных героев под солнечным светом отблёскивает пара колец. - Не может быть! - срывается из губ. - Ещё как может! - вожделенно кричит Тигр, - мы поженились!

***

Задание было крайне простым — пробраться через лес чудищ к офису «Диких кошек» до позднего вечера. Айзава и главный комитет Юэй не посчитал странным давать студентам такое же задание, как много лет назад, потому что появилось две заметные поправки: - Рэгдолл больше не наблюдает за вами, а значит риск оказаться сожранными или раздавленными вырос в сотню раз! - срывается на крик Пикси-Боб, заливаясь самодовольствием и мощным земляным потоком сбрасывая студентов вниз с холма падать, - а почему в сотню раз, а не, например, в десять?! - женщина истерически скалится, - потому что я стала ещё сильнее! Изуку не спешил подходить к краю, когда тут же услышал глубокий крик парочки своих студентов, но его беспокойство хорошо считывалось на лице. - Пойдём в автобус, у меня нет никакого желания здесь торчать, - вяло обратился Айзава и уже поплёлся к транспорту, как вдруг Мидория оживился: - Все ведь камеры исправны? Мандалэй-сан, Вы сможете время от времени обращаться к ученикам, чтоб знать, что все в порядке? - Не беспокойся, Мидория-кун, в этот раз всё точно будет под контролем, - женщина подняла большой палец вверх, - к тому же, в этот раз здесь не только мы, но и Шото с Динамитом! Безопасность гарантирована! Изуку на это только кивнул. Ему не хотелось лишний раз обесценивать свои способности, но он понимал, что основная точка опоры и защиты студентов сейчас лежит на плечах «Кошек», Айзавы и новоприбывших молодых парнях. Сам Мидория идёт скорее бонусом, чем одним из основных столпов порядка на территории. Ему не остаётся ничего кроме как пойти в автобус следом за Шотой. Как оказалось, все оставшиеся профи решили проехаться вместе с ними. Тело напрягается. - Так классы распределяются циклично, - обращается Изуку к брюнету в соседнем сиденье. Им пришлось немного потесниться, и теперь Деку и Сотриголова сидят рядом, за ними Пикси-Боб и Тора (Тигр), в левом ряду на ровне с классным руководителем и молодым сенсеем у окна Динамит, его теснит Шото, а за ним одиноко расположилась Мандалэй, - значит, скоро прибудут 1-В с Владом-сенсеем? - Они уже прибыли, просто с другой стороны в лесу, - вклинивается Пикси-Боб сзади, - ох как его мальчишки громко кричат — услада для ушей! - Должны были прибыть на час раньше, это мы опоздали, - тихо отвечает Шота, прикрывая уставший глаз, - по крайней мере у нас теперь есть пара часов отдохнуть прежде чем все доберутся к лагерю. - Не боитесь, что ребята придут намного раньше? - это была Мандалэй, так что Мидории пришлось здорово развернуться, чтоб смотреть ей в глаза, - Кота-кун ведь знает эту местность. Не было ли с точки зрения академии опрометчиво отправить класс в местность, где один из детей хорошо ориентируется? Шото и Динамит с интересом посмотрели на не шелохнувшегося Айзаву — он отвечать не собирался, но вот сосредоточенное и уверенное лицо Изуку говорило о том, что сегодня объясняться будет он. - Возможно так и есть, - соглашается учитель, - но здесь есть куча нюансов, которые исключают то, что к лагерю доберутся все задолго до назначенного времени, даже если с ребятами вместе находится Кота-кун. Для всех ребят основная задача это не попасться на земляных чудовищ, созданных Пикси-Боб, соответственно собраться всем вокруг одного Коты-куна, чтоб слушать его указания, времени и возможности не окажется, так как большинство сразу же будет занято поединками, - Тора и Шото кивнули на эти слова, соглашаясь, - второе, так это то, что сам Кота-кун должен будет сражаться вместе со всеми. Отсиживаться у этого класса возможности не будет, поэтому собраться с мыслями и перевести дух будет трудно даже для него. - Ты думаешь, что Кота-кун и сам может потеряться? - женщина глянула в окно со своей стороны, будто желая убедиться, что даже Изуми может заблудиться здесь, хоть и прожил в этой местности последние десять лет. - Именно так. Совокупность факторов: страх, азарт, риск, безопасность его друзей, контроль причуды и ограничение по времени — всё это наверняка подействует на него и будет требовать либо категоричных лидерских качеств, чтоб собрать хотя бы какую-то группу вокруг себя, либо отпустить ситуацию на самотёк и дать каждому добираться к цели самостоятельно, - Изуку с такой серьёзностью отчитывается, что наблюдающий с небольшой неловкостью Кацуки легко улыбается, умиляясь картине. - Дополнительная личная проверка, - задумчиво риторично произносит Мандалэй. - В результате которой каждый всё-равно будет в плюсе: если Кота-кун сможет собрать вокруг себя других учеников и показать им путь в лагерь, то это будет личный плюс для него и достижения первого шага в сторону лидерства, а для остальных практика и умение слушать. Если же Кота-кун не будет пытаться взять за кого-то ответственность, а допустит одиночное прохождение, то это только укрепит его выдержку и самостоятельность, как и каждого другого студента. - А Юэй всё обдумывает, да? - шутливо вбрасывает Пикси-Боб на что Мандалэй соглашается кивком и мягкой улыбкой. - Это было предложение лично Мидории, - вмешивается Айзава, не открывая глаз, - ему пришлось отстаивать перед директором Незу свою точку зрения, почему именно сюда нужно отправить студентов. В автобусе на мгновение тянется тишина. Изуку чувствует как кончики его ушей неловко зарделись. Он не думал, что Айзава скажет об этом кому-то, хоть информация и не была засекречена или слишком важной. - Ох, мой мальчик! - блондинка подскакивает с места, протягивает свои руки и что есть мочи принимается растягивать всё что осталось от когда-то выделяющихся щёчек молодого учителя, - ты увидел в нас тех самых, кто сможет лучше всех помочь ученикам улучшить свои умения! Моя же ты прелесть! - На самом деле я рассчитываю по большей мере на Тору-сана, - Мидории порядком сложно говорить, когда его лицо беспорядочно тянут в разные стороны, но он не пытается снять руки женщины из себя, стесняясь их даже просто коснуться, - лагерь с физической подготовкой для класса будет очень важным на первом году обучения. Не у всех ребят в классе спортивные телосложения и хорошая выдержка из-за нюансов причуды каждого. - Вот как?! - Пикси-Боб резко отстраняется, и теперь Изуку в полном объеме чувствует как сильно она ему что-то вдавила на лице, - ты же не думаешь, что мы с Мандалэй здесь просто штаны просиживаем, м?! Если нужно, то мы устроим не меньшую физическую взбучку для мелких засранцев! На «засранцев» Кацуки громко хмыкает, отворачиваясь к окну. Шото недовольно косится в его сторону. - Рассчитываю на Вас! - заключает Изуку и поворачивается полноценно правильно на своём сиденье, как вдруг Тодороки решает блеснуть своей наблюдательностью: - А где Эри? Я не видел её среди студентов. Айзава жутко тяжело вздыхает, потирая переносицу. Ощущается как атмосфера становится неудобной. Ну как, её ощущают все, кроме самого Шото. Даже Пикси-Боб больше прислонилась к Тигру, на ментальном уровне чувствуя, что что-то в воздухе меняется. - Она на музыкальных соревнованиях от лица академии со своей группой, - с вежливой дежурной улыбкой отчеканивает Изуку. Кацуки слегка наклоняется вперёд перед Тодороки, чтоб увидеть насколько фальшивая эта натянутая улыбка — фальшивее некуда, отлично. - Разве академия даёт допуск на такое во время учёбы? - удивляется Шото, и в ответ получает ещё более напряженное: - Ну, Айзава-сенсей очень постарался для этого. Раздается ещё один тяжелый вздох, и Шота с огромным усилием кладёт Изуку руку на плечо, не сжимая его пальцами: - Не начинай, Мидория. Мы оба знаем, что Эри нуждается в этом. - Точно такие же соревнования проводятся и на летний каникулах, - звучит достаточно резко, чтоб все в автобусе обратили пристальное внимание на ситуацию. Бакуго даже легонько трескает Шото по спине, чтоб тот больше вмялся в своё кресло и не загораживал собой картину полностью. - Она хотела сделать это сейчас. Для неё это очень важно, - голос мужчины терпимый, но на лице читается усталость и слабое раздражение. Кто-то из слушателей догадывается, что тема поднимется не впервые. - Важнее, чем получение опыта на такой важной тренировке, куда мы приехали сегодня? - такой тон не самый привычный для Изуку, но все его слова слетают так просто и чётко, что Кацуки, слегка вскидывая в недоумении бровь, догадывается, что Эри становилась темой не то что разговоров, но и конфликтов у этих двух. - Говоришь так, будто бы ты пошел в школу, если бы в другом конце города открылся тираж с лимитированными фигурками Всемогущего, - Айзава снимает свою руку с чужого плеча, желая закончить скорее, но Изуку имел свою позицию в этом: - Это разные вещи! Плюс не могу поверить, что о пропуске лагеря говорите именно Вы. - Она пропустит один день и всё. - Из трёх, один день из трёх. Самый важный, - парень говорит с какой-то внутренней обидой на что Шота только шумно вздыхает, будто понимает к чему начинает всё сводиться. - Самый важный это этап улучшения причуд и физической подготовки. Эри пропустит только запугивания в лесу. К тому же, исходя из её причуды, она не смогла бы отличиться здесь сейчас, ты и сам это понимаешь. - Естественно, я помню что её причуда не работает на неживых объектах, но перемотка могла бы помочь другим студентам избежать травм и быстрее восстанавливать силы, - Кацуки задумался о правдивости этих слов, хотя секунду назад хотел уже было взорвать лицо младшего преподавателя. - В таком случае все бы просто слепо шли на рожон, зная что Эри их залечит и будет постоянно страховать. А сама она, если вдруг останется беззащитной, рискует попасть в огромные неприятности, - голос мужчины становится немного ниже и резче, Изуку кивает, соглашаясь, но продолжает настойчиво: - Эри-чан хотела улучшить свои боевые навыки перед фестивалем. Она стала гораздо более ловкой и сейчас представляет собой очень конкурентоспособную девочку. Она бы смогла научиться выкручиваться из внезапной западни при помощи сегодняшнего задания, - парень на минуту замолкает, отводя взгляд от Айзавы куда-то вперёд и добавляет гораздо тише, - кроме того, она ведь хочет стать героем-боевиком, так что ей просто необходим данный опыт. Айзава устало морщится, понимая о чём говорит Изуку. Сама Эри слишком стесняется прямо сказать ему о том, что она видит своё будущее в окружении боевых героев-профи как равная им, а не как героиня из суппорта или медик, но Шота совсем не дурак — и сам всё понимает, особенно если внимательно смотреть на то, с каким обожанием девочка с самого её первого появления в геройском мире смотрела на Деку и Лемиллиона. Конечно, рано или поздно она бы поделилась своей мечтой с тем, кто оказался бы ближе — Изуку, а тот в свою очередь стал бы прощупывать почву для неё, как и делает сейчас, испытывая ангельское терпение брюнета. Но даже так, есть вещи, которые должны быть в приоритете. Айзава всё ещё учитель и всё ещё для Изуку в каком-то из смыслов, поэтому он постарается донести всё мягко, даже если они поссорятся. - Мидория, я это всё и сам понимаю, но конкретно сейчас максимум, который нужно дать Эри, это улучшить способность лечения. И так понятно, что быть боевиком для неё самый опасный сценарий. Она бы смогла стать отличным медиком или страховщиком в любой зоне. - Поэтому нужно закрывать глаза на её желание? - Изуку снова смотрит на него, обжигая проницательным взглядом. Шота не может перестать видеть в нём 15-летнего мальчишку, который только-только пытается научиться не ломать себе руки. У Кацуки сводит запястья от интонации младшего. - Я никогда не закрываю глаза на её желания, но её причуда совершенно не боевая, и начинать свой путь именно таким образом, каким мы затеяли, для неё будет травмирующе, особенно если она испугается и не сможет никому помочь. - Эри-чан пережила слишком многое, чтоб побояться зайти в какой-то лес, - с ноткой недоверия, но достаточно громко, чтоб попытаться достучаться до Айзавы, произносит младший, но буквально сразу же осекается чужих слов: - Ты переносишь на неё свой опыт, Мидория, поэтому тебе кажется, что она, как и ты когда-то, сможет спокойно бросаться из крайности в крайность, чтоб только стать сильнее, - Тодороки и Бакуго хмурятся, полностью соглашаясь с мужчиной, ведь они, как никто другой пристально наблюдали за порывами Изуку на протяжении всего обучения в академии, - у Эри нет ограничения по времени и она не должна усовершенствовать свою причуду за один год, как это, к сожалению, довелось делать тебе, поэтому я хочу, чтоб она развивала свои способности без спешки. - Но разве это честно по отношению к её одноклассникам, которые проходят всё, исходя из плана? - вмешивается Тигр, интуитивно желая стать на сторону младшего учителя, но тот сразу же отвечает, вместо Шоты: - Айзава-сенсей совершенно прав - нечестно не дать этой девочке порадоваться после всего того, что она пережила. Тем более что это желание было осуществлено приказом самого директора. Тора что-то понимающе промычал, понимая, что Изуку сменил позицию на нейтральную, чтоб замять назревающий конфликт, а после перекинулся парой реплик с Шото, которому теперь самому пришлось здорово развернуться в кресле, чтоб видеть лицо собеседника. Кацуки оставили вне внимания, но ему и лучше. Поскольку Тодороки славно выгнулся на сиденье, блондину было удобнее наблюдать за поникшим профилем Изуку, который взглядом сверлил свои туфли. Мидория выглядел немного болезненно теперь, когда не пытался спорить с Айзавой. Под его глазами виднеются маленькие мешки и синеватые круги. Он даже как-то осунулся, не следя за осанкой в своём кресле, на которое совсем не опирается. Губы приоткрыты словно в лёгком разочаровании. Кацуки задерживает на них свой взгляд, пытаясь прочесть, что они бы хотели сейчас вымолвить. Не угадывает. - А во сколько соревнования? Кто поехал с девочками, если мы оба здесь? - спрашивает Изуку, натягивая дежурную бодрую улыбку в качестве извинения за неловкую взбучку Айзаве. - Сущий Мик. Пока ребята будут носиться по лесу он меня подключит, чтоб получилось смотреть за её выступлением в прямом эфире, - Шота не звучит раздраженным, он наоборот ещё больше смягчил свой голос, чтоб показать Мидории, что не держит на него зла. - Правда? А можно я с Вами? - Можно. Если не будешь бубнить.

***

В первые же полчаса профи разбежались по своим углам в офисе «Диких кошек». Тигр любезно пригласил Шото и Динамита расположиться в дополнительной комнате на втором этаже комплекса, выделенного под псевдо-общежитие, но Кацуки разорался на месте, не желая делить личное пространство с Тодороки. Последний только неловко моргал и пытался успокоить блондина, время от времени поглядывая на Мидорию, который о чём-то говорил с Мандалэй в десяти метрах от них, надеясь что тот успокоит Бакуго. Сам Изуку был слишком озабочен разговором о камерах и записях из леса, которые «Кошки» соглашаются любезно отдать для анализа поведения студентов, чтоб обращать пристальное внимание на спор где-то позади. Однако в моменты, когда Кацуки уж слишком громко начинал материться и раскидываться своими взрывами направо и налево, учитель удосуживался не обделять блондина напряженным взглядом. В голове у него было пустовато, чтоб списать этот взгляд даже за замечание, да и мыслей на этот счёт он не имел, но вот Бакуго на пару секунд подвисал прежде чем продолжать орать дальше, внутренне сжимаясь от необычно холодного обращения. Айзава расположился за выносным столиком под выставленным заранее зонтом на площади между офисом и лесом, вслушиваясь в крики своих студентов. Он привёз с собой некоторые бумаги под заполнение и личные анкеты каждого ученика из класса. Сверяясь с уже и так заученными данными о каждом, Шота пытается придумать особенные, в добавок к разработанным, планы на каждого из ребят, чтоб лагерь выдался для них не сладким, но полезным. Бумаги Коты мужчина убирает временно в сторону — знает, что Изуку придумал уже что-то для мальчишки, пусть и скрывает изо всех сил, что он его любимчик. Кацуки стервит во всё горло, пытаясь вырваться из холодной хватки со спины от Шото. Из его ладоней соскальзывают крупные взрывы, но всё ещё слишком аккуратные, чтоб задеть Тору или самого Тодороки. Блондин внутренне рычит, извиваясь, потому что Двумордый приморозил его ноги к земле — Кацуки откусит ему голову, чувствует точно. Но вдруг совсем рядом раздаётся мягкий голос: - Каччан, не беспокойся, я буду спать с Тодороки-куном, а ты можешь оставаться к моей комнате. Она личная, тебе никто не будет мешать, - Изуку произносит это слишком просто, проходя мимо мужчин с Мандалэй, не останавливаясь даже на секунду. Стоит Изуку это сказать, как он сразу же возвращается к разговору с героиней, больше не оборачиваясь и направляясь в здание. Бакуго заметно тормозит, переставая вырываться из хватки друга позади. Деку впервые за сегодня к нему обратился, даже если они и видят друг друга не так давно, но это не так важно, ведь суть в том, что он посмотрел на него слишком пусто, чтоб можно было почувствовать его встревоженность ситуацией или хотя бы лёгкое переживание за Тодороки — Изуку, словно на автомате, выдал то, что от него ожидали, и пошел себе дальше в офис. Кацуки не может передать что именно он почувствовал, но ощущение перепада в настроениях младшего застало его врасплох. - Мидория-кун, возьми таблетки от тошноты в мед пункте в правом крыле, - крикнул Тора, очевидно списывая всё на то, что молодого учителя укачало, - Мандалэй, покажи ему, ладно?

***

- Я терпеть это ненавижу, - шипит Кацуки, раскладывая то малое количество вещей, которые привёз с собой, в шкафу, который ближайшие три дня будет делить с Шото. - Мидория ведь предложил тебе поменяться с ним комнатами, - немного неловко отвечает Тодороки, заправляя новую постель, - если ты настолько ценишь личное пространство, то ни для меня, ни для него не составит труда пожить здесь вместе и оставить тебя там. Ох, Кацуки ценит своё личное пространство, это да. Но что он ценит ещё больше, так это личное пространство Изуку, в которое блондин просто ценой своего трупа не допустит войти Айс Спайса, так ещё и не просто днём, а конкретно по ночам. Кто его знает, что стукнет Шото в голову, и в какой момент для себя он решит, что они с Деку достаточно близки, чтоб пообжиматься с ним, как в том проклятом баре. Бакуго лучше сам будет делить эту несчастную комнату четыре на четыре с Двумордым, нежели даст ему возможность колыхнуть ещё раз уверенность в Мидории. Кацуки допускает мысль о том, что можно было бы просто предложить Изуку заехать сюда, а Шото отправить в комнату молодого учителя, но, во-первых, это было бы просто жутко неловко, но даже если и получится, то есть другое «но». Блондин вчера позволил себе слишком много и теперь буквально под кожей чувствует, как Мидория меняется в отношении его — нет этого удушающего внимания, осторожных наблюдательных взглядов и даже, мать твою, замечаний, из-за матов и агрессивного поведения в сторону всех, кого Кацуки сегодня только успел пораздражать. Очевидно, что Изуку несколько потерян и наверняка не знает как правильно себя теперь вести рядом с ним, но отсутствие его внимания кажется настолько неправильно ощутимым, что аж под рёбрами покалывает. - И мне кажется, - прерывает поток мыслей Шото, - что Мидории будет даже полезно не оставаться одному сейчас, а поговорить с кем-то. Так что я не против, если он будет ночевать здесь. - Считаешь себя лучшим собеседником для него, чем я? - вдруг вырывается у блондина, - уж лучше ему говорить с твоей безэмоциональной физиономией, чем со мной, да?! - Я так не считаю, - непоколебимо отвечает второй, - мне просто показалось, что ты злишься из-за того, что у тебя не будет собственной комнаты, а не из-за того, что ты будешь делить эту со мной, а не с Мидорией. Лицо Бакуго многозначительно перекашивает в непонятной гримасе. Тодороки Шото — палка, которая раз в год нет-нет да стреляет. А когда стреляет, то делает это прямо в лоб, чтоб сразу на поражение, а не эти ваши длительные паузы, заминки и прочее. Этот идиот не пальцем делан, чтоб стесняться проговаривать свои мысли вслух. Не то что бы Кацуки сильно отличался от него в своей собственной прямолинейности, но. - Если тебе до сих пор неприятна моя компания, то я попрошу Мидорию поменяться с ним спальным местом, чтоб ты ночевал с ним, а не со мной. Отбой, Кацуки показалось, что Шото вдруг стал видеть его насквозь. У парня всегда были проблемы с пониманием ситуаций во взаимодействиях с людьми. Блондина мало смущала эта черта Тодороки, но глядя сейчас на его несколько растерянный вид, Кацуки даже становится жаль. Этот бедолага решил, что Бакуго просто не хочется оставаться вместе с ним, а не то что он ревнует проклятого Деку. Шото, кажется, позабыл весь прогресс в их с Динамитом взаимоотношениях, если вдруг решил, что они снова на линии старта. Откуда этот Двумордый должен был понять, что Кацуки просто напросто видит в нём конкурента и потенциального ухажера друга Изуку, с которым тот вдруг может начать общаться больше, чем с Бакуго. Для последнего это станет самым значительным ударом, от которого оклематься будет очень трудно. - Мне не неприятна твоя компания, идиот, - только и может ответить блондин, снова отворачиваясь к шкафу, - но если будешь храпеть, то я придушу тебя твоей же рукой. Для Тодороки этого достаточно, чтоб по-доброму улыбнуться.

***

Студенты понемногу начинают выходить из леса, когда Солнце уже практически село. Айзава устало потирает переносицу, записывая в блокнот порядок учеников. Ему сильно не нравится факт того, что 1-А отстаёт от 1-В в выполнении задания, пусть даже вторые и прибыли на место раньше. Мидория носится у самого края леса, предлагая студентам медицинскую помощь. К счастью, большинство отделалось лёгким испугом и по десятку синяков. Эта проблема решится сама собой в течении недели-двух, что не скажешь про бедняжек, которые поразбивали себе кулаки, колени и локти. Кота вообще вывалился из леса под руку с самым закрытым брюнетом одноклассником с длинными волосами. Со стороны он напоминал Айзаву в его лучшие времена, да и выглядит так же вяло, но Изуми держится за него так крепко, что Изуку хочет верить, что юноша скоро взбодрится под напором его самого любимого ученика. Из плохого только то, что у Коты легкое сотрясение, и теперь он нуждался в медицинском осмотре. Мандалэй поспешила ему помочь и отвела в медпункт. Кацуки только насмешливо выругался на Изуми, когда столкнулся с ним на входе в здание, а после поплёлся в сторону учителей, краем глаза оценивая повреждения на учениках. - Я думал что половину выкосит, - язвительно отчеканил блондин, когда подошел достаточно близко. - Каччан, ребята отлично постарались! - Изуку обернулся так резко, что и сам удивился. Он просто не хотел расстраивать студентов фактом того, что они пришли позже, чем ожидалось, - критику проговаривай тише. - Я даже не начинал ещё, но ты кричи громче, чтоб они наверняка не услышали. Второй раз за день. Это только второй подвернувшийся случай завязать разговор, но снова Кацуки не видит в зелёных радужках чего-то важного. Изуку смотрит на него с неприкрытым укором, но иначе, чем обычно, затем меняет взгляд на нейтральный и снова отворачивается, выжидая приход ещё двух девушек. Неужели Изуку так противно даже смотреть на него? Бакуго не приходилось думать об этом ранее, но сейчас, сталкиваясь лицом к лицу с отчуждённой реакцией младшего, он чувствует как внутри начинает всё напугано сжиматься. Не может быть такого, чтоб всегда терпимый и понимающий Изуку смог вот так просто отвернуться от него. Это просто невозможно. За ночь Кацуки придумал план отступления на случай, если Мидория начнет вести себя излишне странно — отшутиться — сказать, что дурачился. Как бы Изуку не захотел — не смог бы вывернуться и доказать, что блондин не шутит. Потрясающее алиби, но оно подорвёт доверие ещё больше. Поцелуй-розыгрыш даже звучит отталкивающе, но если выхода больше не будет, то Кацуки готов выступить полным придурком. Заметил разницу не только Бакуго. Шота, стоящий в стороне и безмятежно наблюдая за верхушками высоких деревьев, слышал тоже насколько отчуждённо звучит голос его младшего коллеги. Не то что бы его это сильно беспокоило, ведь он знает, что с Изуку случаются некоторые неоднозначные перепады, когда он слишком концентрируется на чём-то конкретном, но вот для Кацуки это может быть открытием. - Мидория, я пойду прослежу за оболтусами, а ты дождись девочек, - вдруг обратился Айзава, медленно передвигая ногами в сторону офиса «Кошек», - через полчаса все должны уже наконец пойти поужинать, так что надеюсь будет без опозданий. - Да! Оставшись вдвоём на просторной площадке Кацуки чувствует как ветер понемногу крепчает. Между ним с Изуку каких-то пять метров — не больше. Хочется подойти и поговорить, пока есть возможность. Он и так выискивал шанс целый день, но Мидория просиживал штаны практически всё время в кабинете с Рэгдолл — героине в отставке, чью причуду забрал «Все за Одного». Она продолжила работать с «Кошками», выбив свою должность с помощью усилий своей команды, особенно Тигра, который все пороги оббил, носясь по министерству дел героев, выпрашивая для подруги работу. Теперь Рэгдолл просто сидит за камерами и наблюдает за безопасностью местности. По её рекомендациям в лесу через каждые двадцать метров развешены камеры видеонаблюдения, которые по сути, компенсируют её изначальную причуду — поиск. Теперь они с Деку в одной лодке. Их ситуации очень похожи, так что наверняка им было о чём поговорить, пока Изуку мониторил обстановку своих учеников. Единственный раз, когда Мидория оказался вне кабинета, было когда Айзава позвал его посмотреть выступление Эри. Они расположились на крупном диване в общей гостиной со стороны временного общежития и с растроганным видом смотрели как малышка Эри с подружками из группы выиграла себе третье место на конкурсе префектуры. Кацуки и Шото застали только момент награждения, плюхнувшись рядом с учителями. Пусть Кацуки и приземлился рядом с Изуку, но не заметил никакой реакции на это. Младший только смотрел в телефон, который дрожал в руках Айзавы от переживаний за свою малышку, и по-домашнему тепло улыбался, пытаясь скрыть подступающие слёзы. Мидория только один раз посмотрел на Бакуго за все сорок минут — когда блондин наклонился слишком близко, избавляя их лица от дистанции, чтоб лучше видеть происходящее на мобильном. Тогда Изуку не отстранился, не дёрнулся, не скривился, а просто посмотрел на Кацуки так, будто его совершенно ничего не смущает. Вот только в его зелёных радужках не было места для чистых эмоций. - Я переживал что так будет, - вдруг разрывает гул мыслей Изуку, разворачиваясь к нему лицом, - В-класс справился почти на полтора часа раньше. До Кацуки доходит только через минуту, когда Мидория совсем мрачнеет, снова разворачиваясь лицом к лесу, надеясь что девочки наконец-то осилят свой путь и придут. Ноги сами ведут, поэтому блондин быстро оказывается наравне с учителем, так же всматриваясь в гущу деревьев. Ему не нравится видеть Изуку грустным, не нравится под собственной кожей чувствовать чужое разочарование. - Поэтому ты целый день сам не свой? - рискует спросить Бакуго, наблюдая за реакцией младшего боковым зрением, - боялся, что страхи оправдаются? Изуку только молча кивает. Рано утром его поглотил внутренний страх при и после просмотра интервью с Динамитом. В глубине души что-то так громко треснуло, что Мидория успел подумать, что пострадали какие-то важные органы. Сама мысль о том, что у Кацуки есть любимый человек, заставляет сжаться и скорее уйти. Но Изуку нашел выход, вернее, выход сам ему подвернулся в виде его учеников. Задача по наблюдению и анализу за ребятами всплыла ожидаемо, но всё ещё резко, чтоб молодой учитель не мог не обратить на неё внимание. По правде говоря, он буквально схватился за это дело, чтоб поскорее убежать от навязчивых мыслей, от вчерашнего поцелуя, от Кацуки. Но сам Кацуки не даёт от себя убежать. Он оказался на шаг впереди — приехал сюда с Шото, смотрит на него так обыденно, что Изуку не знает что делать. Может быть такое, что Бакуго уже просто забыл о вчерашнем. Может это была вообще случайность. - Мы тоже не сразу были профи, - говорит Динамит, - прийти позже В-класса это конечно стыд и позор, но они всё ещё дети, так что смотри на это сквозь пальцы. В конце концов, раз вы с Айзавой притащили их сюда так рано, даже до фестиваля, то значит, допускали что они окажутся теми ещё слабаками. А раз так, то постарайтесь ликвидировать эту неприятную деталь пока есть возможность. Изуку поднимает на Кацуки вопросительный взгляд. Блондин поворачивает голову в ответ, пытаясь прочесть и понять, но ничего не выходит. Всё, что он может воспринять сейчас, это то, что глаза Изуку очень красивые. Они отдают турмалином, хотя по краешкам радужек всё ещё видно изумруд. - Почему вы здесь? - спрашивает Мидория так прямо, что Бакуго даже немного удивляется. - Незу отправил. Директор предпринял эту меру, чтоб наказать своего молодого учителя за незначительную оплошность. «Последствия», о которых говорили Шото и Динамит у двери Незу, выступают в лице их поездки в тренировочный лагерь. И пусть смотреть на ситуацию можно с двух сторон: положительной и отрицательной, Изуку должен будет ощутить именно второе. Кацуки понимает почему, но и не понимает. - Будто у вас и так мало дел, - младший берётся рукой за голову, - ладно у Тодороки-куна временный отпуск, но у тебя ведь и так работы по горло. - Не заморачивайся. Джинс отправил меня сюда с радостным пинком под зад. Наконец-то выбил возможность для других своих соплежуев погеройствовать, пока я в отъезде, - у Изуку срывается слабый смешок, на который блондин сразу же отвечает приветливой улыбкой. - Ты долго не оставлял для них работы, так что Бест Джиниста можно понять. - Я уверен что он начал скучать по мне уже сегодня, так что не жалей его, - учитель мягко смеётся, - этот парень должен сам осознать, что я лучшее, что случалось с его агентством. Хакамада бы наверняка зарделся от счастья, если бы услышал как его самый буйный подопечный говорит на него «парень», а не «мужик» или «мужчина». Для Цунаги очень важно поддерживать образ вечно молодого героя и всё в этом духе, но в лицо Кацуки постоянно тычет в него фразочками вроде «как ты, дед?» и тому подобное, поэтому для Джинса было бы приятным шоком узнать, что за спиной Динамит, наоборот, говорит о нём и его образе с достаточным уважением. Хотя Джинс и так это знает. - Всё ещё удивительно то, как вы смогли настолько хорошо сойтись характерами, - с улыбкой проговаривает Изуку, - у Джиниста-сана просто невероятное терпение. - Эй, - с псевдообидой блондин пускает лёгкий взрыв учителю прямо по носу под его приглушенный визг, - я вообще-то золотой сотрудник! - Да-а, верю на слово, - потирая нос язвит младший, - за километр профессионализмом пахнет. Они смеются. Кацуки не хочет разбирательств, выяснения отношений и прочего, но… В воздухе будто витает что-то тяжелое. Что-то, что заставляет дышать тяжелее. Разговор так себе связный. Он больше смахивает на сплошную неловкость, которую пытаются перечеркнуть. Блондин видит причину в себе, понимает, что дело в нём и в его вчерашней выходке. Живот скручивает страхом перед тем, что он может всё ещё больше усугубить, если будет делать вид, что не замечает. - Изуку, - совсем тихо обращается, боясь спугнуть, - тебе неловко рядом со мной теперь? Учитель застывает в немом шоке, его зрачки заметно сужаются от напряжения, а краешки губ один раз беспокойно подрагивают. Мидория не знает что ответить. Вернее, он знает что, но не знает насколько честным будет его ответ. - Твоё поведение отличается от обычного, я вижу, что тебе не комфортно даже просто смотреть в мою сторону. - Каччан, нет! - вдруг отмахивается Изуку, показательно скрещивая руки, показывая ими большой крестик, - мне не неловко! Абсолютно! Я просто… - его голос значительно понижается, как и ясный взгляд, который опускается где-то к ключицам Бакуго, прикрытым его геройским костюмом, - растерян? - Растерян? Я поставил тебя в неловкое положение, я знаю. - Не то что бы неловкое, - перебивает Мидория, - я скорее в заблуждении. «- Господи, его девушка наверняка безумно красивая! Как бы я хотела оказаться на её месте!» - Мысли немного спутаны, - взгляд тускнеет, Изуку чувствует как уходят остатки настроения. «- Ну Динамит! Прятал от нас столько лет любовь всей своей жизни! Это насколько же он преданный, раз смог так легко устоять перед причудой такой красавицы!» - Не понимаю что и думать даже, - в голове крутятся комментарии, учитель не может избавится от навязчивого жара в груди. «- С ума сойти! Но услышьте меня, эта девушка наверняка Уравити! Вспомните спортивный фестиваль Юэй, когда они сражались друг против друга! Вы видели какое между ними было напряжение?! Это была настоящая страсть!» - Это нужно обсудить наверное. Избавиться от недопонимания. - А ты что-то недопонял? - срывается слишком рвано и обидчиво, но Изуку не может заставить себя посмотреть в прожигающие алые радужки, - или тебе просто противно? Скажи прямо, если тошнит от меня! «- Клянусь, я думала, что он будет с Шото! Не бросайте в меня тапками! Между ними ведь безумная химия!» - Мне не противно, - слишком спокойно и даже пассивно отвечает Изуку. Кацуки поднимает его голову за подбородок, заставляя взглянуть на своё лицо, - я просто не понимаю почем… - Деку-сенсей! Деку-сенсей! Мидория реагирует быстрее, чем Бакуго успевает даже просто обернуться на звук. Из леса выходят трое — три девушки. Это не по плану, но Деку несётся к ним на такой остервенелой скорости, что кажется, что всё так и задумано. Блондин не сразу может разглядеть сквозь пелену, которая вдруг накрыла его глаза, что третья девушка ему знакома до ужаса. Только когда он активирует причуду и оказывается перед ними раньше, чем их учитель, опознаёт на месте: - Эри, - только и проговаривает он, тут же чувствуя как на него заваливается одна из девушек, совсем выбившись из сил. - Эри-чан, ты же должна была приехать только утром! - подбегает учитель, перенимая на руки от Кацуки одну из пришедших девушек, - девочки, вы в порядке? Я не вижу повреждений. - Эри-чан нас подлатала, - отвечает вторая девушка, легонько похлопывая подругу по плечу, - она пришла как раз вовремя. - Пришла? - вскидывает бровь Бакуго. - О мой Бог…

***

За закрытой дверью во временные личные покои Айзавы творилось нечто. Изуку осторожно прижимается к двери правым ухом, когда крики мужчины стихают, чтоб убедиться, что малышка Эри не плачет. Девочка, как оказалось, прибыла в лагерь через каких-то четыре с половиной часа после концерта, где пыталась в одиночку преодолеть лес, в котором, стараниями её одноклассников, земляных монстров Пикси-Боб стало порядком меньше. Там она нашла чудом своих двух подруг, которые уже не могли шевелиться от усталости, и их пришлось подлатать, чтоб двигаться дальше. Без ряда ссадин на собственном теле и парочки крупных порезов никто не обошелся, но Эри уверяла, что справится с этим своей причудой на раз-два. Но даже так, умудрившись самостоятельно пройти испытание и даже увернуться от нескольких чудищ, крошка получила только множество резких высказываний от Айзавы в свой адрес. Хотя, быть откровенным, мужчина направлял их все скорее в воздух, а не на девочку, и то от нервов и переживаний за неё, а не злости. Дальше пошли гудки и снова поднялся крик Шоты — он позвонил Сущему Мику, чтоб выбить из него всё дерьмо словесно, а потом физически, когда вернется в академию. Именно Хизаши привёз Эри в лагерь и отпустил в лес «для её же блага, Шота-кун! Она же так просилась», и не предупредил никого из старших. Но кто-то точно знал, и это была Рэгболл, которая наверняка засекла девочку на камерах, но успешно смолчала. - У тебя только рис? - удивляется Тодороки, когда за общий столик для учителей за поздним ужином садится Мидория с чашей чистого риса. - Овощей не осталось, я ведь поздно пришел, - улыбается учитель, садясь поудобнее рядом с другом. В тарелке Шото оставалась максимум четвёртая часть его порции, у Бакуго, сидящего напротив того, не больше половины. Влад-сенсей давно доел и пытался унять своих оболтусов, чтоб они перестали лезть к 1-А классу и ушли к себе ночевать. Айзава и Эри будут есть прямо на кухне, чтоб поговорить по душам в спокойном тоне. - У меня немного есть, возьми, - предлагает Шото, но Кацуки слишком быстро ударяет ногой снизу по столу, заставляя застыть на месте. - Он тебе псина, чтоб доедать? - Я не в этом смысле, - Тодороки округлил глаза, неловко опуская взгляд в стол. - Каччан, что в этом такого? Тодороки-кун, спасибо за заботу, - Изуку метнул искры в сторону блондина, тут же сосредотачиваясь на друге под боком, уверительно касаясь его плеча, - я могу есть и просто рис, я совершенно не привередлив к еде. Мне этого достаточно, не волнуйся. У Кацуки сводит челюсть от этого жеста Мидории, что окончательно портит его настроение. То как он заглядывает в гетерохромные глаза Айс Спайса, как пытается убедить, что всё в норме. Будто часом назад не стоял с самим Бакуго на просторной площадке и не пытался поговорить на интимную для них двоих тему; будто это Шото его поцеловал, а не он, и теперь у них всё налаживается. В душе гремит, пальцы сами вжимаются в потные ладошки, оставляя ногтями отметины. Почему блондина Изуку удосужил только гневным взглядом, а над Двумордым трясётся как сраный лист. Почему он вообще сел рядом с ним и сейчас игнорирует присутствие блондина — раздражает. - Кстати, что вы решили с комнатами? - в этот раз Изуку мельком проходится взглядом по сведённым к переносице бровям Кацуки, - Каччан, я не распаковывал свою сумку, так что ты можешь спокойно располагаться у меня. Серьёзно? Это всё, что Изуку хочет сказать ему? Усесться рядом с Двумордым, нашептывать ему утешительные слова, а теперь хочет ещё и спровадить Бакуго прочь из его временной комнаты, чтоб уединиться там с чёртовым Айс Спайсом. - Ешь, пока не остыло, - холодно отвечает блондин, поднимаясь с места и одним ловким движением вываливая все овощи со своей тарелки в рис Изуку. Пока учитель невнятно пытался что-то сказать блондин с раздраженным видом поспешил удалиться, оставляя уборку своего места на кого-то из смазливой парочки. По крайней мере Кацуки «предложил» Изуку овощи со своей тарелки. В отличие от Шото блондин изначально не прикасался к половине порции, заметив что Мидория не объявился в столовой даже когда проводил девочек из А-класса в медпункт. Было понятно, что бедолаге просто не останется чего поесть с этими оголодавшими старшеклассниками, так что Бакуго со всей душой отвалил ему ровную половину того, что едва успел сам отхватить. Он хотел сделать это чуть более пафосно, как великодушный парень со всей заботой, но этот паршивый Двумордый… Порядком задолбала эта неопределённость. Пусть Кацуки и понимает, что уходит как последний трус, что не способен в моменте выжать из себя что-то хотя бы на подобии вежливости или безразличия, но он не может иначе. Каким образом он должен себя пересилить, чтоб проглотить факт того, что долбанный ботаник не дал ответа на его вопрос, сбежал со своими девочками, утерялся под дверью Айзавы, а после ещё и уселся рядом с Тодороки и начал мацать его плечи в жесте «ой, милый, не о чем беспокоиться, милый! Со мной всё в порядке, милый!», и нет — Кацуки не преувеличивает — он слышал всё ровно так, поэтому и не может сдержаться. Вечер закончится либо его уходом, либо погребением в живую одного занятного двухцветного ублюдка. Обошлось первым вариантом, но ценой диких усилий. Чтоб остыть Кацуки не находит лучшего варианта как уйти подальше от офиса и пошататься в лесу. На нём уже как несколько часов нет геройской формы. Он гуляет в широких чёрных штанах и такого же цвета футболке без каких-либо надписей, на ногах массивные тёмно-зелёные кроссовки. Если в камерах на деревьях не устроено ночное виденье, то Рэгдолл сможет его отличить от плотной темени леса разве что только по макушке. В кармане штанов вибрирует телефон уже в который раз, но парень совершенно не хочет даже попытаться поднять трубку. Джинс бы ему сейчас не звонил, так как сам подписал бумаги об отправке Динамита в лагерь «Диких кошек» — это самое главное. От Изуку до сих пор висят вчерашние пропущенные, но сегодня учитель вряд ли будет норовить с ним связываться. Остаётся только пять вариантов. Ну, или десять? Больше всех падают подозрения на придурка Каминари, который вцепился своими когтями где-то между мозгом и последними капельками терпения Кацуки, потом Киришима, у которого наверняка опять какая-то драма с Миной закатилась. Дальше, соответственно, сама Мина, потому что она в какой-то момент решила, что Бакуго — их с Эйджиро семейный психолог. И Сэро, которому Ашидо уже задолбала названивать, и поэтому он хочет попросить блондина вмешаться в это. Двумордый, да, он самый, потому что он уже столько раз расхреначивал свой телефон, что тот сам стал по воле случая набирать несчастные четыре номера, которые записаны у него в телефонной книжке, без своего владельца. Кацуки уже много раз «мягко» давал понять Шото, что тому нужно купить себе новый мобильник, потому что раз в три дня просыпаться ночью, ровно когда приходится ячейка между патрулями, от звонков, где кто-то даже не то что не молчит в трубку, а просто даже рядом с трубкой не находится — «слегка» раздражает. Шото, кстати, к нему вроде как прислушался. На совет о покупке нового телефона — купил машину. В целом, это тоже механизм, так что в следующий раз может и вправду повезёт, и Айс Спайс приобретет себе смартфончик. Но звонки продолжаются будто с каждым разом всё более и более настырные, так что Кацуки со злостью хватает мобильный и прижимает его к уху с красноречивым: «кому там не спится, блять?!». - Ей Богу, дозвонился! Наш герой-любовник удостоил меня честью принять звонок, - по ту сторону раздаётся противный высокомерный тон, и у Бакуго переворачивается внутри последнее понимание слова «сдержанность», - что, уже совсем с постели не вылазишь, да? Любовные интриги пошли на ура? Или опять кто причаровать причудой решил, м? - Тебе лучше бы номером ошибиться, - шипит блондин, сжимая свободную ладонь до побелевших костяшек, - потому что твой неадекватный лепет я и с логопедом разобрать не смогу. - А что не ясно? - раздаётся притянутый за уши смех, - сам же признался на интервью, что имеешь любимого человека, будто это не самый очевидный на Земле факт, но — вау — все так удивились, что строчат комментарии каждую минуту, я даже не успеваю за ходом мыслей каждого! - Что ты, блять, несёшь, шизоид? - вскидывает бровь, рефлекторно оборачиваясь, чтоб убедиться что в лесу за ним никто, кроме камер Рэгдолл, не приглядывает, - откуда ты знаешь про интервью, сталкер вонючий? - Сталкер это твой милый-любимый, который наверняка уже видел твоё интервью на Х студии, где ты во всё горло распинался о том как весело и приятно тебе работать с каменнолицим младшим Тодороки! А я вообще-то главный ценитель всех геройских скандалов! Ты забыл на кого я работаю? - Ты так и не ответил, - замечает Кацуки, сбавляя нервный тон, потому что тратить его на такого разгильдяя он точно не собирается, - и к чему здесь Изуку? - Изуку-Изуку — одно на уме, - передразнивает голос в трубке, на что блондин только вздыхает, - твой Изуку уже выдвинул из твоей тупой башки трезвое мышление или как? Или мысли о том как хочешь его взять затмевают твой светлый разум? Бакуго даже застывает на какой-то момент, пальцем вдавливая кнопку звука сбоку на телефоне, чтоб не дай Бог никто не услышал, что безмозглый выпердыш Монома ему тут напевает. - Ты пользуешься привилегиями агентства Увабами, чтоб следить за новинками из интервью или что? Собери мысли в кучу и выдай мне нормальный ответ, тупица. - Ой-ой, - Нейто действительно удивляется, судя по тому как его тон плавно перетекает в серьёзный, - ты телефоном не пользуешься? Твоё интервью опубликовали ещё в пять утра. Под ним комментов немерено. Я звоню тебе целый день, чтоб похвалить за твою когда-некогда, но смелость — признаться в наличии любовного интереса к кому-то для тебя это нонсенс. Бакуго замирает, не моргая. В голове проносится рой мыслей, но ни одна не останавливается надолго — насквозь вылетают. Интервью с идиоткой-ведущей опубликовали уже сегодня. На деле блондин рассчитывал где-то на следующую пятницу или хотя бы среду, чтоб он как-то успел либо замять это позорище с Джинсом, чтоб оно не дошло до публикации, либо подготовить Изуку к несусветному словесному поносу, который в обязательном порядке вылился у Кацуки изо рта с первым же вопросом. - Реально не знал, - констатирует факт Нейто, даже немного разочаровано вздыхая, - ну и ну, так и что теперь будешь делать? - Не знаю, - вздыхает в ответ Кацуки и начинает идти ещё глубже в лес, будто убегая от проблемы, - я ничего же там такого не сказал? - Как знать что именно ты принимаешь за «такое», но мне резануло слух то, как ты назвал Шото неплохим героем, то как к тебе липнут девушки, пытаясь околдовать тебя даже причудами и то, как ты на всю страну признался, что ты такой стойкий к любовным квиркам, потому что сам влюблен до беспамятства, - Монома неприятно смеется, но скорее просто чтоб заполнить молчание Кацуки, нежели посмеяться над ситуацией, - ты ему когда собираешься признаться? Бакуго не знает в какой момент они с Нейто подружились настолько, что тот в открытую стал говорить о любовном интересе первого. Их история дружбы закрутилась после войны, но и то где-то на третьем году в академии и особенно в конце учёбы, когда парни вдвоём подорвали сцену на выпускной церемонии. Сплочённость была организована ещё и тем, что Монома спокойно копировал причуду Кацуки и использовал её для смеха против А-класса. Бакуго мог оценить это полноценно только когда Нейто начинал прицельно кошмарить не всех подряд, а больше всего Денки и Минету, иногда Ииду, но того чисто чтоб чудные претензии послушать. Когда дело дошло до Изуку, то дошло не только до Изуку — Монома слишком выразительно соскалился, растекаясь в самой ехидной улыбке, которую Кацуки только видел в своей жизни. Вступившись за Мидорию настолько открыто в тот день Динамит только подтвердил молчаливые догадки блондина. Разговоры о любви стали завязываться как само собой. - Вчера собирался, - отчеканивает Бакуго, не желая снова вспоминать свой побег. - Но обосрался, ага? - Ага. - Лошпед, - парень убирает трубку от уха, слушая тихий монолог другого мужчины, который, видимо, вошел к нему в комнату, - знаешь в чём принципиальная разница между нами, Бакуго? В том, что Кацуки не настолько язвительный идиот разве что, но он молчит, позволяя второму высказаться сегодня по полной, раз уж он принес каплю полезной информации. - Потому что в комментариях под видео со мной меня не пытаются свести со всеми подряд, а чётко знают, кому я принадлежу, - Шинсо на фоне многозначительно закашливается, - кто моя пара, я имею в виду, - быстро исправляется блондин, определённо смущаясь вырвавшейся фразе перед Хитоши, - твой задрот ведь читает комменты? Однозначно да. Изуку не то что комментариями — он даже сплетнями на улице довольствуется, если выпадает возможность. За то количество раз когда Динамиту удавалось вырваться на совместные посиделки с учителем, тот постоянно держал ухо востро и даже пропускал некоторые слова Кацуки, вслушиваясь в болтовню девушек и парней об этом же Кацуки. Одним словом — кадр Изуку занятный. - Мда, - тянет Нейто с толикой задумчивости, - зацепит его знатно. - Что там? - срывается так быстро и резко, что Монома наверняка снова светит передним рядом зубов. - Многие думают, что ты говорил об Уравити, Шото либо Красном Бунтаре. Никто и близко не догадывается, что твоя тёмная душонка давно в руках одного конкретного сенсея, но я удивлен этому. Видимо вся Япония сидела с закрытыми глазами, когда вы с Деку махались с тем выродком уродливым. Там сексуальное давление так шкалило, что у меня аж вста… - Нейто, - вырывается у Шинсо, на что Монома только по-дурацки громко втянул воздух и подавился им. - Словом, - снова нормально говорит блондин, - здесь люди в открытую очень прямо говорят о том, что у тебя с теми тремя просто дикая химия. Больше всего грешат на Круглолицую, - Нейто перенял часть прозвищ Кацуки, - мол, у вас был сумасшедший тандем на фестивале в первый год в Юэй и всё такое, а дальше приписывают Шото и вашу любопытную динамику на общих заданиях и том же фестивале, - парень задумывается на минуту, - но знаешь, если бы Хитоши имел такой вкус взаимоотношений с этим красавцем, то я бы заревновал. Это я так, для справки. А как там твой головастик? Уже сам показывал признаки ревности? Кацуки не думает, что Изуку вообще способен питать ревность к кому-то. Иногда блондин сомневается даже в том, что младший вообще сможет влюбиться — уж больно он бойкий и сосредоточенный на героях и их деятельности. Истинный отаку, задрот, идиот, так ещё и учитель. Он буквально не выглядит как человек, которого можно вывести на чувства, так ещё и на романтические. Хотя Кацуки очень сильно соврёт, если скажет, что не мечтает стать для Изуку тем единственным исключением из правил. - Не называй его так, - Монома прыскает, - он будто стал ещё больше внимания уделять Двумордому. - У-у, так ревнуешь ты? - Ревную я. - Пойди и скажи ему об этом прямо. - Пошёл ты. - Когда бы уже ты пошёл, умник? Не можешь Мидорию уломать, так хоть сам уже на него присядь, - Хитоши на фоне глушит смех собственной ладонью. Диалог к какому-то результату не привёл. Максимум что произошло после того как Кацуки сбросил звонок, так это увидел то самое интервью, на обложке которого светилось его разъярённое лицо с цветастой подписью а-ля «Динамит впервые заговорил о своей личной жизни» или типа того. Бакуго даже не поленился посмотреть его, неудобно расположившись у подножья у одного из крупных деревьев, усевшись задницей на торчащий из-под земли корень. «Он — неплохой герой», - ей-Богу, и эта фраза вызвала диссонанс в тупых башках фанатиков. Будто это не факт, так ещё и сильно оспоримый, ведь Шото не просто неплохой — он отличный герой, но у блондина язык бы не повернулся сказать такое. «Это самый лучший человек в моей жизни. Он изменил во мне всё, принимая меня таким, какой я есть». Кацуки тяжело вздыхает, наполняя пекущую грудь свежим лесным воздухом. Разве это признание слишком сложно разобрать? Или Изуку может припомнить хотя бы одного человека, помимо себя, который с таким упорством и рвением пытался расположить блондина к себе? Ему наверняка пришел в голову Дерьмоволосый, но как можно тогда так грубо мешать дружбу и чувства. Может Кацуки сильно ударился головой о торпеду, когда Шото утром вёз его на бешеной скорости по ямам вдоль горной местности в лагерь, но он не припоминает, чтоб у него разорвалось сердце на войне, когда он пытался что есть сил догнать Эйджиро. Придурок Деку не может сложить уже и дважды два. И это математик уровня Юэй? Блондин сплёвывает вязкую слюну куда-то в сторону, укладывая телефон в карман. В лесу стоит темень, поэтому пешком вернуться к офису не получится. Кацуки выпускает ряд вспышек из ладоней и поднимается в воздух над высокими деревьями. Он полетит, чтоб не терять больше времени. В голову приходят кадры со столовой, с бара, буквально с утренней встречи, где Шото подбежал к Изуку и уложил свою руку ему на плечо, интересуясь самочувствием того. Мысли о предложении Тодороки махнуться спальными местами, чтоб Кацуки ночевал отдельно, на которое Мидория охотно согласился; о клубе, где Айс Спайс что-то слишком близко говорил учителю на ухо какие-то несуразицы. Кацуки щелкает зубами, слишком резко их стиснув — Изуку и Шото близки, ещё с того самого проклятого фестиваля. Тело простреливает остро накалившимися нервами. Взрывы в ладонях становятся крупнее и опаснее, но менее контролируемыми. «Пойди и скажи ему об этом прямо», - звучит как выход. Особенно теперь, когда Кацуки сглатывает свою ревность, интенсивно собирающуюся горечью на языке, обратно в желудок. Он приземляется у самых дверей в огромное широкое здание, вваливается во внутрь с ноги, идёт нервно и агрессивно, нарочно громко отбивая подошвами кроссовок по полу. В голове набатом вертится противный голос Мономы. Кацуки вдруг осознаёт, в чём та самая криминально огромная разница между ними — Нейто сидит сейчас дома со своим любимым человеком, а Кацуки шатается по лесу, потому что не знает даже как два слова связать, чтоб вбить придурку Изуку то, что ему, блять, больно до скрипа под рёбрами смотреть на него, потому что только зрительным контактом их взаимодействия и ограничиваются. Бакуго ударяет пятками по ступеням, поднимаясь на второй этаж к комнатам, выделенным для их золотой троицы. Айзава ночует в другой стороне, если вообще не в гостиной свалился. Влад в другом крыле пасёт 1-В. В алых глазах пылает решительность. Ублюдок Деку его уже до белых пятен перед глазами достал. Задолбали его неловкие действия, скомканные слова, неуклюжие шершавые ладони, безумно тёплые, дурацкие шрамы, потому что он себя не бережёт, фальшивая улыбка с пухлыми мягкими, сука, вкусными губами, задротские оленьи глаза с этими, блять, глубокими изумрудными радужками, которые отдают в тени турмалином. В порыве смешанного гнева, активно жестикулируя, общаясь с самим собой в голове, Кацуки проходит мимо первой двери, отведенной им с Тодороки, и цепляет случайно пальцами незамысловатый пакетик, что висит на ручке. Брови недовольно ползут к переносице. Бакуго даже думать тошно, что школьницы опять взялись за своё, но он снимает пакет с ручки и заглядывает во внутрь, уже готовясь найти там какое-то тупое письмо, чтоб под его предлогом ввалиться в комнату к Изуку и растрепать последние капли его божьего терпения за всё сразу. Письмо находит. Победно скалится. В глазах играют яростные искры. Но под письмом замечает знакомую средней величины красную упаковку с надписью «острый кацудон». Рука сама тянется развернуть записку. «Каччан, спасибо что отдал мне свою порцию, но больше так не нужно! Я взял с собой пару упаковок кацудона на всякий случай. Один попался острый, но так даже лучше — тебе же нравится, когда во рту будто змею топят во ртути (это шутка, не обижайся). Тебя в комнате нет, так что оставляю на двери. Поешь, пожалуйста! Спокойной ночи!» - Блять, - болезненно шипит Кацуки, прижимая дурацкую бумажку дурацкого-дурацкого идиота к груди, - да чтоб тебя. С треском под рёбрами блондин спускается в гостиную, не собираясь подниматься на этаж до утра точно. И уверенность, и злость как рукой сняло.