Тихий свет

Минхо сидел за столом, просматривая документы, когда в кабинет вошёл Чанбин. Он подошёл к Чану с лёгкой улыбкой на лице и, не обращая внимания на Минхо, мягко похлопал Чана по плечу. — Как мой котёнок? — с улыбкой спросил Чанбин, нежно гладя его по голове. Чан, почувствовав лёгкое смущение, покраснел, но улыбнулся в ответ. — Я в порядке, — тихо ответил он, стараясь не показывать, как сильно его сердце бьётся от простого прикосновения Чанбина. Минхо, наблюдавший за ними с выражением лёгкого недовольства, поднял брови и скривился. — О, вот это новость, — пробормотал он, явно изрядно раздражённый. — Чанбин и его "котёнок". Даже не знаю, что на это сказать. Чанбин, не замечая подколов, продолжал мило смотреть на Чана, а тот, почувствовав неловкость, с трудом оторвался от его взгляда и вернулся к работе. Минхо, покачав головой, пробормотал себе под нос: — Что ж, этот офис превращается в дом для влюблённых... Хорошо, что мы хоть ещё не начали петь оды друг-другу. Чан, слыша это, покраснел ещё сильнее и пытался вернуть внимание к делу, но Чанбин, смеясь, положил руку на его плечо, как будто говоря: «Не переживай, я рядом». Чан и Минхо сидели за столом, обсуждая детали их нового дела. Минхо, склонившись над бумагами, уже несколько раз пытался вернуться к делу, но каждый раз его взгляд невольно срывался на Чанбина и Чана. Чанбин сидел рядом, почти не отрываясь от своего "котёнка". Он мягко поглаживал Чана по плечу и иногда тихо шептал ему что-то на ухо, что заставляло того покраснеть и нервно улыбаться. Минхо с трудом сдерживал свою ироничную улыбку, наблюдая за этим спектаклем. Он пытался сосредоточиться на обсуждении, но его внимание всё время отвлекалось на неугомонного Чанбина, который, похоже, не знал границ своей заботы и привязанности. — Ну, если ты не собираешься отвлекать нас от работы, — произнёс Минхо, глядя на Чанбина с легкой насмешкой, — может, ты хотя бы возьмешься за какие-то другие дела? Чанбин с улыбкой поднял взгляд и покачал головой. — У меня есть только одно дело, — сказал он, не отрывая взгляда от Чана. — И это — заботиться о своём котёнке. Чан, почувствовав, как его щёки пылают от смущения, тихо засмеялся и отвёл глаза, стараясь скрыть свою неловкость. Минхо, не выдержав, покачал головой. — Вы что, на работе или в каком-то романтическом фильме? — заметил он с ухмылкой, но, увидев, как оба сразу стали ещё более смущёнными, добавил: — Ладно, ладно, давайте продолжим. Но даже несмотря на его слова, атмосфера в комнате оставалась лёгкой и немного странной, как если бы работа была вторичной по сравнению с тем, что происходило между Чаном и Чанбином. Чанбин чувствовал себя немного некомфортно, когда Чан и Минхо собирались выехать к дому миссис Мин для допроса соседей. Несмотря на то, что раньше он не вмешивался в их рабочие поездки, теперь, когда между ним и Чаном возникли более тесные отношения, ревность начала проявляться. Он не мог объяснить, почему так чувствует себя, но его не оставляло чувство беспокойства, когда Чан проводил время с другими людьми, особенно с Минхо. — Ты уверен, что тебе не нужно сопровождать? — тихо спросил Чанбин, его голос почти терял свою уверенность. Он пытался скрыть беспокойство, но оно всё равно просачивалось. — Я могу помочь вам с делом, если нужно... Чан посмотрел на Чанбина, немного смущённый такой заботой. Он знал, что Чанбин всегда был готов поддержать его, но, с другой стороны, понимал, что его коллеги не нуждаются в дополнительной помощи. — Мы справимся, — сказал Чан, улыбнувшись, пытаясь успокоить Чанбина. — М-Минхо и я можем справиться с этим. Просто бу... будь спокоен, я скоро вернусь. Но Чанбин не мог избавиться от этого чувства, что не должен отпустить Чана. Он несколько раз пытался придумать причины, чтобы остаться рядом, хотя понимал, что это был лишь его страх. — Хорошо, но... позвони мне, если что-то понадобится, — добавил он, улыбнувшись, но с беспокойством в глазах. Когда Чан и Минхо поехали, Чанбин оставался в офисе, глотая по тугую и пытаясь сосредоточиться на работе. Но мысли о том, что Чан может быть с Минхо, тревожили его. В голове крутились беспокойные мысли, и ревность не отпускала. Минхо, сидя за рулём, вздохнул, когда увидел имя Чанбина на экране своего телефона. Он знал, что это будет, и с лёгким усмешкой ответил на звонок. — Ну, что на этот раз, Чанбин? — спросил Минхо, пытаясь сохранить лёгкость в голосе, хотя понимал, что Чанбин на самом деле переживает. — Ты не докапываешься до него? — голос Чанбина звучал немного нервно, что не ускользнуло от внимания Минхо. Он знал, что Чанбин переживает за Чана, особенно после того, как их отношения стали более явными. Ревность, казалось, начинала брать своё. Минхо немного рассмеялся, пытаясь разрядить обстановку. — Не переживай, я не докапываюсь, — ответил он. — Чан занят работой, всё нормально. Просто мы поехали по делу. Ты знаешь, что я не буду трогать его. Чанбин почувствовал некоторое облегчение, но всё равно оставался настороженным. Его ревность не уходила, даже несмотря на то, что он знал, что Минхо не стал бы нарушать границы. — Я знаю, но... просто будь осторожен, — сказал Чанбин, пытаясь скрыть своё беспокойство. — Я не хочу, чтобы он чувствовал себя неловко. Минхо понял, что для Чанбина это действительно важный момент. Он сам когда-то переживал из-за подобных вещей в отношениях, и теперь понял, что ревность — это естественная реакция, особенно когда ты так сильно привязан к человеку. — Всё будет в порядке, — уверенно сказал Минхо, глядя на дорогу. — Ты можешь мне доверять, Чанбин. Пауза затянулась на несколько секунд, но в конце концов Чанбин, слегка успокоившись, сказал: — Хорошо. Просто... позаботься о нём. Минхо улыбнулся, повесив трубку, и вернулся к дороге. Ревность Чанбина, хоть и немного забавляла его, всё же была искренней, и Минхо знал, что за этим скрывается забота и глубокие чувства. Чан, сидящий рядом, не мог не заметить, что его коллега немного ухмыляется, когда он закончил разговор. — Всё в порядке? — спросил Чан с лёгким недоумением, не понимая, почему Минхо так улыбается. Минхо лишь с улыбкой пожал плечами. — Да, всё хорошо. Просто твой парень немного переживает.

***

Они приехали в нужное место и выйдя из машины они заметили миссис Мин. Минхо, увидев, что происходит на терассе, быстро достал камеру и начал снимать происходящее. Его взгляд был сосредоточенным, понимая, что каждая деталь может стать важным доказательством в деле. Он не сразу подошёл, чтобы не привлекать внимания, а продолжал фиксировать всё, что происходило. Муж миссис Мин, не заметив их приближения, продолжал кричать и угрожать. На это было тяжело смотреть, но Минхо понимал, что ему нужно было заснять этот момент, чтобы поддержать их в будущем суде. Чан, стоявший немного в стороне, не мог спокойно наблюдать за этим. Он почувствовал себя неловко и не знал, как себя вести в такой ситуации. Слышать такие крики было тяжело, и его сердце сжималось от боли, но он знал, что они должны помочь миссис Мин. Минхо продолжал снимать, но заметил, что Чан выглядел расстроенным и испуганным. Он на мгновение отвлёкся от съёмки и подошёл к нему, положив руку на плечо. — Чан, всё в порядке? — тихо спросил он, обеспокоенно глядя на его лицо. — Это важно, но я не хочу, чтобы ты переживал из-за этого. Чан, сжался от страха, и с трудом кивнул. Он знал, что всё происходящее важно, но не мог справиться с эмоциями, которые возникли от наблюдения за насилием. Минхо, видя его состояние, принял решение поддержать его. — Мы скоро закончим, и всё будет хорошо, — сказал Минхо, пытаясь успокоить его. Чан крепко сжал руку, и, несмотря на тяжёлую атмосферу, он почувствовал некоторое облегчение от того, что Минхо рядом. Минхо вернулся к съёмке, но теперь с уверенностью, что они с Чаном смогут пройти через это вместе. Мистер Мин, заметив их присутствие, сразу же в ярости начал кричать, требуя объяснений. Он спустился с терассы и направился к ним с агрессивным выражением лица. Его крики наполнили воздух, создавая напряженную атмосферу, и в тот момент Чан не смог выдержать. Когда Минхо пытался вмешаться и отразить агрессию, Чан в панике моментально опустился на колени, закрывая уши руками, пытаясь заглушить звуки, которые казались для него слишком громкими и угрожающими. Его дыхание стало прерывистым, он почувствовал, как сердце начинает учащенно биться от страха, а слёзы непроизвольно катились по щекам. Минхо заметил, как Чан резко сдался, и его лицо мгновенно изменилось. Он быстро подошёл к Чану, наклонившись и обняв его, чтобы утешить. Он говорил ему тихо, стараясь быть максимально спокойным: — Чан, всё в порядке, успокойся, я с тобой, — он мягко прижал его к себе, пытаясь защитить от внешнего мира. Минхо видел, как тяжело Чану справляться с ситуацией, и ощущал всю ту боль и тревогу, которую тот переживал. Мистер Мин, увидев такую реакцию, стал ещё более раздражённым, но Минхо уже не мог позволить ему продолжать. Он встал между ним и Чаном, защищая его. — Прекратите! — резко сказал Минхо. — Мы имеем право быть здесь. Вы не можете угрожать людям, это незаконно. Минхо говорил уверенно, но внутренне переживал, потому что видел, как страдает Чан. Он понимал, что в такие моменты нужно быть для него опорой, чтобы не дать ему почувствовать себя одиноким. Минхо знал, что ситуация ещё не закончена, но ему нужно было успокоить Чана и сделать так, чтобы он почувствовал себя в безопасности. Чан сидел на холодной земле, теряя связь с реальностью, всё его внимание было сосредоточено на громких звуках, кричащем мужчине и панике, которая захлестывала его. Он почувствовал, как его мир снова рушится, как его собственный страх сковывает его тело. Но его мысли унеслись в другие воспоминания — в тёплые объятия Чанбина. Он представлял, как тот держит его, успокаивает, как его голос мягко звучит в ушах, обрывая шум мира и заставляя забыть обо всём. Чан звал его тихо, едва слышно сквозь слёзы, даже зная, что в этот момент Чанбин не может быть рядом, что его любимый человек не окажется рядом, чтобы протянуть ему руку. — Чанбин... — прошептал Чан, как будто его присутствие могло бы вернуть его к нормальному состоянию. Чан помнил, что с ним было в объятиях Чанбина, как его мир становился спокойным, когда тот был рядом, как он чувствовал безопасность и тепло, которого не было здесь, в этом жестоком, агрессивном месте. Всё было не так, как он привык, и этот хаос вокруг просто разрывал его на части. Но он пытался держаться, искать хотя бы малую частичку того комфорта, который давал ему Чанбин. Минхо заметил, как Чан, обнимаясь с ним, не мог скрыть своего страха, и даже в этот момент чувствовал, как тот невольно тоскует по Чанбину. Минхо сделал всё, чтобы защитить его, но даже его поддержка не могла заменить того спокойствия, которое приносил Чанбин. — Всё будет хорошо, Чан, я с тобой, — говорил Минхо, но в глубине души он знал, что Чану нужно было больше, чем просто поддержка. Ему нужен был Чанбин, его источник спокойствия. Чан сидел в машине, его тело дрожало от страха, а сердце билось так быстро, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Всё вокруг становилось невыносимо громким: крики, шум, и даже воздух, кажется, был насыщен напряжением. Он смотрел на улицу сквозь запотевшее стекло, а его мысли были только о Чанбине. Он знал, что его голос сможет успокоить, как ничто другое. Это был единственный человек, к которому он мог обратиться в такие моменты. Он схватил телефон с дрожащими руками и набрал номер. — Чанбин, — прошептал он, его голос был почти неразборчив из-за слёз и страха, — я... боюсь... В то время как Чан переживал эту бурю эмоций, в другом месте продолжался конфликт между Минхо и мистером Мином. Минхо стоял между Чаном и его угрозой, пытаясь защитить его, но всё усложнялось агрессией мистера Мина. Мужчина был взбешён, и его ярость заставляла ситуацию накаляться всё больше. Минхо пытался удержать ситуацию под контролем, но мистер Мин не собирался останавливаться. Он кричал, размахивал руками, пытаясь прорваться к Чану и Минхо. Это был тот тип людей, которые теряли всякую человечность, когда их собственный мир рушился. Минхо был сдержан, но видно было, что его терпение вот-вот иссякнет. В его глазах сверкала решимость защитить Чана, но внутри он знал, что против такого агрессивного сопротивления ему будет сложно победить. — Вы что, с ума сошли? — кричал Минхо, встав на пути мистера Мина, не давая ему приблизиться. — Не имеете права так обращаться с людьми! Мистер Мин яростно толкнул его в ответ, но Минхо устоял. Он не собирался позволить этому человеку продолжать. Но в этот момент его мысли были у Чана. Он переживал за него, ведь тот был уязвим в этой ситуации, а Минхо знал, что только безопасность может вернуть его спокойствие. И в этот момент, когда всё вокруг превращалось в хаос, единственным решением для Чана было услышать успокаивающий, мягкий голос Чанбина. Чанбин, услышав взволнованный, почти беззвучный голос Чана, мгновенно понял, что с ним что-то не так. Его сердце сжалось от беспокойства, и он, не раздумывая, ответил: — Я еду, котёнок. Не переживай, я скоро буду рядом. Всё будет хорошо. Его голос был мягким и уверенным, словно стараясь передать Чану свою силу и спокойствие. Чанбин бросил всё и поспешил в машину, чувствуя, как его сердце учащённо бьётся. Он не мог позволить, чтобы Чан оставался в таком состоянии, особенно когда страх так сильно захлестывал его. Тем временем, в машине Чан всё ещё дрожал, удерживая телефон в руках, как будто это был единственный якорь, который мог его удержать от того, чтобы потерять контроль. Слёзы текли по его щекам, и он звал Чанбина, будто это могло принести ему спасение. — Я боюсь, Чанбин... Я не могу... Я не знаю, что делать... Слыша тревогу в голосе Чана, Чанбин ускорял шаг, каждое его движение было наполнено решимостью. Он знал, что для Чана он был тем, кто мог успокоить его, и это было не просто словами — это было его чувством, его обязанностью защитить его. — Я скоро буду, котёнок, — вновь повторил Чанбин, пытаясь найти слова, которые хоть немного успокоят Чана. — Всё будет в порядке. Ты будешь в безопасности. Подожди немного, я с тобой. Чан чувствовал, как его напряжение немного ослабевает от этих слов, но страх и паника всё равно не покидали его. Он всё ещё сидел в машине, дрожа от волнения, зная, что Чанбин скоро будет рядом. Чанбин выбежал из такси, его сердце всё ещё билось быстро, когда он заметил, что Чан сидит в машине, не открывая двери. Он поспешил к машине, не обращая внимания на полицейских, которые уже начали успокаивать мистера Мина. В этом моменте для него было только одно — Чан. Он подошёл к машине, спокойно и уверенно постучав по окну. — Чан, — сказал он мягким, но настойчивым голосом. — Открой, всё в порядке, я здесь. Чан, который все это время сидел в машине, не знал, что делать. Страх не отпускал его, и его взгляд был полон паники. Услышав голос Чанбина, он поднял глаза и тихо открыл дверь, позволяя Чанбину войти. Его лицо было заплаканным, он продолжал дрожать, но теперь, когда Чанбин был рядом, ему стало легче дышать. Чанбин присел рядом, не пытаясь сразу прижать его к себе, но его рука мягко легла на плечо Чана, давая ему понять, что он здесь и всё будет хорошо. — Ты в безопасности, — сказал Чанбин, глядя на Чана с такой заботой, как будто не мог бы быть где-то ещё. — Я не дам никому тебя обидеть. Чан, все ещё плача, опустил голову на плечо Чанбина. Он чувствовал, как его тело расслабляется в объятиях, даже если были вокруг шум, полицейские и напряжение. Минхо, стоящий недалеко, посмотрел на них с лёгким облегчением, понимая, что теперь Чан в руках Чанбина, и больше ему не нужно бояться. Чан сидел в руках Чанбина, его тело всё ещё тряслось от страха. Он пытался успокоиться, но тревога не отпускала его. В голове всё еще эхом звучали крики мистера Мина, и каждое воспоминание о том моменте, когда он увидел насилие, заставляло его сердце биться быстрее. Чан чувствовал, как его тело реагирует на этот стресс — руки холодели, а дыхание становилось прерывистым. Но Чанбин был рядом. Его присутствие, его запах, мягкий, успокаивающий, как тёплый ветер, который нежно обвивает, делал момент менее пугающим. Чан чувствовал, как Чанбин обнимает его, как его рука крепко лежит на его спине. Это приносило облегчение, но тревога всё равно не отпускала. Он не мог перестать думать о том, что могло бы случиться, если бы не было Чанбина рядом. В его сердце росла благодарность, смешанная с чувством вины за свою реакцию. Он был взрослым, он должен был быть сильнее, но в момент страха, он просто не мог. И всё, что оставалось — это держаться за Чанбина. Его плечо, его рука, его тепло были всем, что Чан мог почувствовать сейчас, и это немного успокаивало его панику. Чан знал, что ему нужно время, чтобы пройти через этот страх, и что, возможно, он не будет таким же, как раньше. Но с Чанбином рядом ему казалось, что всё будет в порядке. Чанбин шептал ему тихие слова поддержки, его голос был мягким, успокаивающим, словно нежная рука, которая гладит и обнимает. Он не спешил, не торопил Чана, знал, что этот момент требует времени. Чан был так уязвим, и Чанбин понимал, что теперь его задача — просто быть рядом, не спрашивать лишнего, не давить. Он чувствовал, как его собственное сердце бьется в такт с Чаном, и был готов терпеливо ждать, пока тот не почувствует себя в безопасности. В тишине машины, где только их дыхания и звуки из-за окна, Чанбин продолжал гладить его по спине, его слова были как теплое одеяло, которое медленно утешает. — Ты в безопасности, всё будет хорошо, я с тобой, — шептал он. Чан снова и снова повторял эти слова, надеясь, что они действительно помогут. Чан постепенно начал успокаиваться, его дыхание становилось ровным, хотя внутреннее напряжение ещё не ушло полностью. Он понимал, что ему нужно время, чтобы выйти из этого состояния тревоги, но сейчас, в руках Чанбина, ему было легче. Он ощущал заботу, которая не требовала ничего взамен, только присутствия. И это было всё, что ему было нужно в этот момент. Когда Чан, наконец, перестал дрожать, Чанбин молча обнял его ещё крепче. В тот момент, несмотря на все переживания, Чан почувствовал невероятное тепло — не только от объятий, но и от уверенности, что, с этим человеком рядом, он сможет справиться с любыми трудностями. Минхо быстро справился с допросом соседей, решив все юридические вопросы, но для Чана всё было в голове. Он не мог отпустить Чанбина, как бы ни хотел. В его сердце была твердость, которая говорила ему, что только в этих объятиях, только рядом с этим человеком он может чувствовать себя в безопасности. Он держал Чанбина так крепко, как если бы тот был единственным светом в этом мире. Всё, что происходило вокруг, теряло значение. Машина, шум за окнами, даже проблемы с делом — всё это казалось отдалённым и неважным. В эти моменты они были двумя людьми, которые нашли друг-друга в этом хаосе. Чан просто хотел оставаться рядом с Чанбином, чтобы снова не чувствовать эту пустоту и тревогу, которую он испытывал раньше. Чанбин молча сидел рядом с ним, его взгляд был мягким и спокойным. Он не торопился, не спрашивал лишнего. Чан видел, как заботливо Чанбин смотрит на него, и это успокаивало его больше, чем любые слова. Он понимал, что Чанбин был не только его поддержкой в трудные моменты, но и тем, кто понимал его без слов, кто был готов просто сидеть рядом, когда Чан этого хотел. Постепенно, как и всё плохое, тревога отступала, и Чан начал чувствовать, как мир вокруг них снова становится на место. Это был момент, когда он понял, что Чанбин — не просто тот, кто был рядом, а тот, с кем можно было смотреть в будущее, даже если оно и было не всегда идеальным. Время шло, и они продолжали сидеть в машине, не торопясь, не требуя ничего друг от друга, просто находясь рядом. Минхо осторожно сел за руль, не пытаясь нарушить тишину, которая царила в машине. Он видел, как Чан, измотанный стрессом, уютно устроился на груди Чанбина. Его руки были крепко обвиты вокруг него, как будто боялся, что если отпустит, всё, что он пережил, снова вернется. Чан был полностью расслаблен, его дыхание стало ровным и спокойным, но в его позе всё ещё ощущалась лёгкая дрожь — следы того, через что он прошёл. Чанбин держал его крепко, но с такой нежностью, что это было видно даже по его глазам. Он внимательно следил за каждым движением Чана, его рукой, которая не отпускала Чанбина, его лицом, которое выражало только доверие и спокойствие, несмотря на всю напряженность последних часов. Чанбин обнял его чуть сильнее, пытаясь дать ему ощущение безопасности, которого тот так сильно нуждался. Он не мог заставить его забыть о страхах, но мог предложить своё присутствие, свою опору. Минхо, сидя в машине, не мог не заметить, как сильно изменилась динамика между ними. Он видел, как сильно Чан зависит от Чанбина, и как тот, в свою очередь, был готов отдать всё, чтобы Чан чувствовал себя в безопасности. Это было нечто большее, чем просто помощь или поддержка — это была настоящая привязанность, доверие, которое было создано в самых трудных моментах. Минхо мягко завёл машину, чтобы не потревожить их. Он знал, что Чану нужно время, чтобы остыть, чтобы прийти в себя, и он радовался, что Чанбин был рядом, чтобы дать ему это время. Минхо уже не пытался вмешиваться, понимая, что в такие моменты все слова лишние. Они все сделали то, что могли: Чан был в безопасности, Чанбин был рядом, и Минхо был тем, кто помогал закрыть всё это. Он проехал к дому Чана, не спеша, давая Чану время выспаться. Взгляд Минхо мягко скользил по заднему сиденью, наблюдая, как Чан продолжает лежать в объятиях Чанбина, чувствуя, что теперь всё будет хорошо. Минхо посмотрел в зеркало, чтобы встретиться с глазами Чанбина, и заметил, как тот слегка улыбнулся, когда заговорил. В его голосе была благодарность и признательность, но также и лёгкая усталость, как будто всё, что они пережили, оставило след. — Спасибо тебе, Минхо, — сказал Чанбин, его взгляд мягкий и искренний. — Ты защитил его, и я знаю, что это было нелегко. Я не знаю, как бы мы справились без тебя. Минхо кивнул, немного смущённый, но рад, что мог помочь. Он всегда был готов поддержать Чана, но видеть, как тот чувствует себя в таких ситуациях, всё равно заставляло его переживать. Чан был для него важен, и он радовался, что мог быть рядом, когда тот нуждался в защите. — Да, это было тяжело. Но я рад, что всё закончилось, — сказал Минхо, всё же стараясь не углубляться в детали. — Главное, что с Чаном всё будет хорошо. Он теперь в безопасности. Чанбин посмотрел на Чана, который, хотя и выглядел немного потрясённым, всё же находился в спокойных объятиях Чанбина, что говорило о его восстановлении. Он всё ещё был уязвим, но в этот момент это казалось менее важным, чем когда-либо. — Он уже успокоился, — продолжил Чанбин, нежно гладя Чана по волосам. — Хотя и немного бродит, но он знает, что всё будет в порядке. Он снова в безопасности. Минхо улыбнулся, наблюдая за этим моментом, понимая, что иногда такие мелочи, как поддержка, забота и взаимное доверие, значат больше, чем все слова. Он был рад, что Чан и Чанбин нашли друг-друга и могли поддерживать друг-друга в такие трудные моменты. — Главное, что он с тобой, — сказал Минхо, улыбнувшись. Чанбин посмотрел на него с благодарностью, зная, что Минхо действительно переживает за Чана. И хотя слова благодарности всегда оставались несколько неопределёнными в такие моменты, он знал, что эти отношения были для всех важными и не такими уж простыми. — Спасибо, Минхо. Ты действительно помог ему.

***

Чан проснулся в тишине, ощущая тепло и близость Чанбина. Его сердце всё ещё било тревожно, но с каждым вдохом напряжение постепенно отпускало. Он лежал в объятиях Чанбина, его голова уютно устроилась на плече, а запах его тела создавал чувство защищённости, которого не хватало. Чан ещё не полностью избавился от того страха, который пережил, но присутствие Чанбина как будто стало его якорем, и теперь было легче дышать. Он чувствовал, как его тревога потихоньку отступает, не полностью, но с каждым моментом он ощущал, что может найти немного покоя. Чанбин аккуратно приподнял его подбородок, чтобы посмотреть в его глаза. — Ты в порядке? — его голос был мягким, почти шепотом, как будто боялся потревожить тот хрупкий мир, который они создали друг для друга. Чан улыбнулся, хотя его глаза всё ещё были слегка затуманены от пережитого. — Лучше... — сказал он, сдерживая дрожь в голосе. — Ты... ты рядом, и э-это помогает. Чанбин наклонился, целуя его в лоб с нежностью, которая говорила больше, чем тысячи слов. Чан почувствовал его заботу, как она проникала в его сердце. Чанбин был его опорой, и несмотря на всю бурю эмоций, он знал, что теперь будет в порядке, потому что рядом был Чанбин. — Ты не один, — тихо прошептал Чанбин, его слова были как обещание. — Я всегда буду рядом, чтобы защитить и поддержать тебя. Чан слабо кивнул, всё ещё чувствуя лёгкую тревогу в груди, но уже не такую сильную. Он обнял Чанбина, притягивая его ближе, чтобы почувствовать его тепло и уверенность. В такие моменты слова были не так важны — важны были действия, его присутствие, которое давало чувство безопасности. Они просто лежали так, молча, наслаждаясь этой тишиной и ощущением, что всё будет хорошо. Чан не знал, что принесёт будущее, но он знал одно — с Чанбином он мог пережить всё. Чан лежал в тишине, его мысли крутились, будто вихрь. Он смотрел на Чанбина, и в его глазах была благодарность, но и сомнение. Чанбин был таким хорошим, таким заботливым, и в его присутствии Чан чувствовал себя в безопасности. Но вдруг в его голове пронеслась мысль, которая не давала ему покоя. Разве не будет лучше, если Чанбин будет с кем-то другим? С кем-то нормальным, кто не имеет таких проблем, кто может жить без постоянной тревоги, кто сможет защитить себя, а не искать защиты у других... Чан чувствовал, как его сердце сжимается от этой мысли. Он знал, что у него были свои сложности — аутизм, проблемы с коммуникацией, постоянное ощущение, что он не вписывается в нормальный мир. И Чанбин, наверное, заслуживал кого-то, кто мог бы быть рядом с ним, не создавая столько проблем. Может быть, с кем-то, кто мог бы обеспечить его счастье и покой, не вызывая постоянных переживаний. Но как только эти мысли возникли, он ощутил боль внутри себя. Он понимал, что не хочет отпускать Чанбина. Что бы ни происходило, Чан хотел быть с ним, потому что Чанбин был тем человеком, который заставил его чувствовать, что он не один, что ему есть место в этом мире, несмотря на все его сложности. Он аккуратно повернул голову к Чанбину, пытаясь скрыть свою тревогу, но не смог. Он знал, что не сможет уйти от этого чувства. Чанбин заслуживал лучшего, но и он, Чан, тоже заслуживал быть с ним. — Чанбин... — тихо сказал он, не зная, как выразить все, что творилось у него в голове. Чанбин повернулся к нему, внимательно смотря в его глаза. Он не сказал ни слова, просто положил руку на его плечо, как всегда, поддерживая его молча. Чан почувствовал, как его сердце начинает успокаиваться. Чанбин, казалось, видел его душу, даже если тот не мог выразить всё, что чувствует. — Ты не должен беспокоиться, — сказал Чанбин, его голос был мягким, успокаивающим. — Ты — важен для меня. Ты мне не создаёшь проблем, Чан. Ты — моя поддержка. И я тебя люблю, несмотря на все сложности. Чан почувствовал, как слёзы подступают к глазам, но он сдержал их. Он знал, что не будет один, потому что Чанбин был рядом. И это было всё, что ему было нужно. — Чанбин... Не уходи от меня,ладно?... Т-ты так ва... важен для меня. Я... Я не знаю что делать без тебя. Чанбин почувствовал, как его сердце сжалось, когда увидел, как Чан просит его не оставлять. Его слова, наполненные невыразимой болью, были как нож в сердце. Он знал, что Чану нужно больше, чем просто поддержка — ему нужно было ощущение безопасности и любви, чтобы справляться с этим миром, который порой был таким чуждым и пугающим. Чанбин медленно поднес руку к лицу Чана, осторожно вытирая его слёзы. Он не мог понять до конца, что чувствует Чан, но знал одно: Чан был ему важен. Он был тем, кто смог проникнуть в его мир, несмотря на все сложности, и этот мир стал ярче и теплее с ним рядом. Чан не мог сам справиться с этой бурей эмоций и переживаний, и Чанбин не мог позволить ему быть одному в этом. — Я не уйду, Чан, — тихо сказал Чанбин, его голос был полон уверенности. — Я буду с тобой. Ты не один, и ты не будешь один. Я останусь с тобой, как бы сложно это ни было. Он взял Чана за руку и мягко сжал её, давая ему почувствовать свою поддержку. Чан не мог сдержать своё облегчение, его тревога начала немного отступать. Чанбин был рядом. Он почувствовал тепло его руки, ощущал его присутствие, и это успокаивало. — Я не могу без тебя, — прошептал Чан, его голос был дрожащим. Он закрыл глаза, поглощённый этим моментом. — П-пожалуйста, не ухо-уходи. Мне страшно б... без тебя.. Чанбин прижал его к себе, обнимая крепко, как будто не собирался отпускать. Его сердце билось в унисон с Чаном, и он знал, что не может оставить его, не может уйти, потому что сам был привязан к нему. — Ты не останешься один. Я с тобой, Чан, и буду рядом всегда. Ты важен для меня. Всё будет хорошо, мы вместе, — сказал Чанбин, его голос был тихим, но уверенным. Чан почувствовал, как его сердце начинает успокаиваться, как его тревоги растворяются в объятиях Чанбина. Это было именно то, что ему было нужно: не слова, а простое присутствие, который говорил о том, что Чанбин не уйдёт. И этого было достаточно, чтобы почувствовать себя в безопасности. Всё будет хорошо.. Тот день был наполнен тишиной и покоем, которого так не хватало Чану. Время, кажется, замедлилось, когда он остался в объятиях Чанбина. Он чувствовал, как каждое его дыхание сливается с дыханием Чанбина, как его руки не отпускали его ни на секунду. Чанбин был рядом, не спрашивая и не задавая лишних вопросов. Он был просто там — с ним. Это было именно то, что Чан так долго искал: уверенность в том, что его не оставят, не бросят, что рядом есть кто-то, кто понимает и поддерживает. Его сердце успокаивалось с каждым мгновением, проведённым рядом с Чанбином. Чан даже не знал, сколько времени прошло. Он просто наслаждался тем, что может быть с ним, что может держать его за руку, ощущать его тепло. Чанбин мягко тёрся щекой о его волосы, покачивая его в свои объятия, шепча слова утешения. Это были не громкие признания, а тихие обещания, которые казались намного более искренними. — Ты ведь не один, — шептал Чанбин, тихо и уверенно. Его слова проникали в самую душу Чана, заставляя его сердце биться чаще. — Я рядом с тобой. Чан ответил тихим вздохом, прижимаясь к Чанбину ещё крепче, как будто боялся, что если отпустит его хоть на секунду, весь мир снова обрушится. — Я боюсь... — его голос был едва слышен, но в нём было столько нежности, что Чанбин не мог не улыбнуться. Он знал, что Чану нужно больше времени, чтобы почувствовать себя в безопасности, но он был готов быть рядом столько, сколько потребуется. — Ты можешь быть рядом со мной всегда. Я никуда не уйду, Чан, — Чанбин прошептал эти слова, как тихую клятву. Он ощущал, как сердце Чана успокаивается, как его тело расслабляется в его руках. Прошло время, но оба не спешили никуда. Чан всё так же сидел в объятиях Чанбина, наслаждаясь этим моментом, который казался вечным. Весь мир за пределами комнаты исчезал, оставив только их двоих. Было что-то магическое в том, как они были связаны, как их сердца били в унисон. Чан наконец поднял взгляд и встретился глазами с Чанбином. Его взгляд был мягким, полным благодарности и эмоций, которые он не мог выразить словами. Чанбин, увидев это, не мог сдержать улыбку. Он осторожно поцеловал его лоб, ласково поглаживая волосы. — Ты в безопасности, — прошептал он, и на этот раз это звучало как обещание, которое оба чувствали в глубине души. Чан тихо кивнул и, наконец, почувствовал, что не нужно бояться. Он знал, что с Чанбином всё будет хорошо, и не важно, что принесёт завтра. Главное, что они были рядом, и этого было достаточно, чтобы чувствовать себя дома.

***

Чан сидел в своей комнате, время тянется медленно. Он пытался заниматься чем-то, но мысли о Чанбине не давали ему покоя. Он понимал, что Чанбин так много сделал для него, что его забота была неоценима. Но как только Чан остался один, ему пришло в голову, что может быть он просто мешает Чанбину. Он стал сомневаться в себе, чувствовал, что его зависимость от него может быть слишком тяжёлой ношей для Чанбина. Он сидел на кровати, скрестив руки, чувствуя себя беспомощным. Взгляд скользил по комнате, пытаясь найти что-то, что могло бы его отвлечь, но мысли снова возвращались к тому, как Чанбин всегда был рядом с ним. Чан был благодарен за это, но с каждым днём ему становилось всё тяжелее смириться с тем, что он не может быть так независимым, как хотел бы. Он чувствовал, что своей слабостью слишком сильно тянет Чанбина к себе, и это причиняло ему боль. Чан взглянул на телефон и снова посмотрел на часы. Он понимал, что Чанбин сейчас был занят на работе, но не мог избавиться от чувства одиночества. Его сердце снова сжалось, и он почувствовал, как внутри его растёт тревога. Как бы ему не хотелось верить в обратное, Чан не мог избавиться от мысли, что он был для Чанбина лишь временным обременением, частью, которую он мог бы оставить позади. Он вздохнул и положил телефон в сторону, не зная, что делать. Как только мысль о том, что Чанбин мог бы быть счастлив без него, поселилась в его голове, Чан начал чувствовать себя ещё более беспомощным. Чан сидел, не зная, что делать с этим бурей мыслей в голове. Он думал о Чанбине и представлял, как тот мог бы быть счастлив без него. У него было бы всё — жена, дети, дом, жизнь, не обременённая такими сложностями, как у Чана. Он, наверное, мог бы быть успешным, строить карьеру, поддерживать здоровые отношения, не переживая за кого-то, кто не может справиться с простыми вещами. Чан почувствовал, как боль внутри нарастала. Он не мог не думать, что для Чанбина было бы проще жить в другом мире, без всех этих страхов и неуверенности, которые он приносил с собой. "Может быть, ему действительно будет лучше без меня", — подумал Чан, хотя это больно резало его сердце. Ведь, несмотря на все попытки поддержать, он чувствовал себя слабым и беспомощным. Каждый раз, когда Чанбин был рядом, он чувствовал себя защищённым, но в то же время всегда был в страхе, что его проблемы слишком тяжёлые для Чанбина. Он представил, как Чанбин мог бы найти кого-то, кто не вызывал бы этих тяжёлых мыслей, кто не был бы таким чувствительным и ранимым. Он был уверен, что тот заслуживал гораздо лучшего, чем тот, кто не мог даже справиться с собственными эмоциями. "Наверное, мне лучше оставить его", — подумал Чан, чувствуя, как его сердце сжимается. Но в то же время ему было так тяжело представить, как он может просто уйти из жизни Чанбина, ведь тот был для него всем. Он любил его, и это чувство только усиливалось с каждым днём, но в то же время он ощущал, что он — это обуза. Он взял телефон. • Бин-хён •

— Чанбин... Давай расстанемся? Я

думаю нам не следует дальше

встречать...

Чан чувствовал, как его сердце разрывается, но он твёрдо решил, что должен быть сильным. Он не мог позволить себе быть этим обузой для Чанбина. Он проигнорировал сообщения, не отвечал на звонки. Каждый раз, когда его телефон звонил, он ощущал, как сердце замирает. Но он знал, что это единственный способ. Он был уверен, что Чанбин заслуживает чего-то лучшего, не такого, как он. Лучше, если Чанбин будет свободен от всего этого хаоса, который Чан приносил в его жизнь. Хотя он не хотел этого, Чан чувствовал, что должен сделать этот шаг. Он старался убедить себя, что, возможно, так будет лучше для обоих. Он не мог позволить себе зависеть от Чанбина, не мог заставить его нести на себе всю тяжесть его мира. И всё же, каждый раз, когда он думал о Чанбине, его сердце сжалось, и ему хотелось просто вернуться к нему, забыть о своих сомнениях. Но, несмотря на это, он держался, игнорируя каждое сообщение, каждый звонок, не давая себе слабости. Чанбин чувствовал, как его мир рушится, когда он не получал ответов от Чана. Каждый звонок, каждое сообщение оставались без ответа, и это терзало его изнутри. Он не понимал, почему его котёнок, который всегда был так близок, теперь держал дистанцию. Чанбин переживал, его сердце сжималось от беспокойства и тревоги. Он пытался убедить себя, что, может быть, Чан просто занят, может, ему нужно время, но что-то внутри него подсказывало, что это не так. Чанбин не мог понять, что происходит. Он чувствовал пустоту, когда не слышал знакомый голос, когда не мог почувствовать близость Чана. Он не знал, как помочь, как быть рядом, если тот не хотел, чтобы он был с ним. Чанбин чувствовал себя растерянным и одиноким. Его любимый человек отдалялся, и это причиняло боль. Он не знал, что делать, и не понимал, что могло заставить Чана уйти от него, особенно когда они были так близки. Чанбин просто хотел быть рядом, поддерживать его, но все его попытки оставались без ответа, и это мучило его. Чанбин стоял перед дверью дома Чана, сердце бешено колотилось. Он постучал несколько раз, но ответа не последовало. Он пытался оставаться спокойным, но каждый момент, проведённый в ожидании, становился всё более мучительным. Он чувствовал, как тревога нарастает с каждым мгновением. Почему Чан не открывает? Что случилось? Он знал, что Чан переживает, но всё равно не мог понять, почему тот не впускает его в свой мир. Чанбин вздохнул, пытаясь собраться с мыслями, но беспокойство не отпускало его. Он чувствовал, как его руки начинают дрожать. Он не мог позволить себе уйти, не выяснив, что происходит. Не мог оставить его одного с его мыслями и переживаниями. Он был готов ждать столько, сколько нужно, но его терпение было на пределе. — Котёнок, открой, — шептал он, даже зная, что Чан не может его услышать. Но в этот момент для него это было важнее всего. Чанбин знал, что он должен быть рядом, и ему нужно было понять, что на самом деле творится в голове Чана. Вдруг дверь открылась. Чан стоял весь в слезах и увидев Чанбина разрыдался, закрыв лицо рукой. — П-прости меня... — сказал Чан, когда Чанбин забежал в дом и обнял его. Чанбин крепче обнял Чана, чувствуя, как тот всхлипывает в его объятиях. Он не сразу понял, что произошло, но видел, как Чан буквально ломается перед ним, как его слёзы не прекращаются. Он терпеливо ждал, позволив Чану успокоиться, не торопя его, потому что знал: сейчас слова не помогут. Он был готов просто быть рядом. — Что случилось, котёнок? — аккуратно спросил Чанбин тихо, почти шепотом, проводя пальцами по спине Чана. Он знал, что этот вопрос был сложным для Чана, но хотел дать ему шанс открыться. Чан сжался ещё сильнее, его голос стал тише, но слова вырывались, как будто не было другого выхода. — Я... Я не знаю... Я не понимаю... Я... Я не могу объяснить... — сквозь слёзы и дрожь в голосе Чан говорил, запинаясь. Я не понимаю, п-почему мне так трудно быть с тобой... Почему я н-не могу просто быть счастливым, как ты... Поче... почему я не могу быть лучше... Почему я не мо-могу быть нормальным... Я не х-хочу тебя обременять, я не хочу, что... что бы ты жалел меня. Чанбин застыл на мгновение, не в силах поверить, что Чан чувствует себя таким образом. Он понимал, как тяжело было Чану принять свою уязвимость, и как он боролся со своими внутренними демонами. Но, несмотря на всё это, Чанбин был здесь, рядом, и он не собирался уходить. — ы не обуза, котёнок, — сказал Чанбин, его голос был полон уверенности. — Ты не должен быть идеальным. Ты — это ты, и этого достаточно для меня. Я не жалею тебя. Я хочу быть с тобой, не потому что ты нуждаешься в помощи, а потому что я люблю тебя, Чан. Ты не обременяешь меня. Ты — важен для меня. И не важно, что ты чувствуешь или будешь чувствовать, я здесь. И всегда буду. Чан продолжал плакать. Он чувствовал, как напряжение и страх понемногу отступают. Чанбин был здесь, и это было всё, что ему нужно было для того, чтобы почувствовать себя хотя бы немного спокойнее. Чан сидел в обнимку с Чанбином, его тело всё ещё дрожало от пережитого, но теперь, в тишине и безопасности, он чувствовал, как страх постепенно уходит. Чанбин нежно держал его, его руки были тёплыми и успокаивающими, как будто всё, что нужно Чану, — это просто быть рядом с ним. Он тихо провел пальцами по его волосам, и Чан почувствовал, как его сердце начинает успокаиваться. — Прости меня, хён, прости, ч-что написал такое тебе, — сказал Чан, говоря о его сообщении. — Я п-просто боялся... — Ты не должен бояться, котёнок, — прошептал Чанбин, чувствуя, как Чан прислонился к нему ещё ближе. — Я не уйду. Не оставлю тебя, пока ты не почувствуешь, что всё будет хорошо. Чан слабо кивнул, ощущая, как его грудь всё ещё сжимает боль, но слова Чанбина придавали ему силы. Он понимал, что не один, что даже в самых темных моментах его не оставят. Чанбин был рядом, не осуждая, не торопясь с ответами — просто здесь и сейчас, готовый дать поддержку. — Ты... Ты правда н-не против того, что я такой? — спросил Чан, тихо, почти шепотом, хотя знал, что ответ уже был ясным. Он всё ещё переживал за свою "неправильность", за то, что не мог быть таким, каким, возможно, должен был бы быть. Чанбин нежно коснулся его щеки, заставляя его взгляд подняться. — Ты идеален для меня, котёнок. Не нужно быть никем, кроме себя. И я горжусь тем, что могу быть рядом с тобой. Ты не должен меняться. Чан почувствовал, как его сердце бьется быстрее, а глаза вновь наполнились слезами, но теперь это были слёзы облегчения. Он снова прижался к Чанбину, позволяя себе раствориться в его объятиях, в этом свете и тепле, которые тот ему давал. Они сидели в тишине, с каждым моментом чувствуя, как их связи становились крепче, и Чан понимал, что здесь, в этих объятиях, ему не нужно больше ничего. С Чанбином он мог быть собой, и это было всё, что ему нужно было для счастья. Сердце Чана успокаивалось, а мысли переставали быть такими хаотичными. Он чувствовал тепло Чанбина, его руки, которые бережно обнимали его, словно защищали от всего мира. Это было настолько успокаивающе, что Чан уже не мог представить, как он мог бы пережить все эти чувства без него. Он немного отстранился, чтобы взглянуть в глаза Чанбину. Там было столько нежности и заботы, что Чан почувствовал, как его грудь сжалась от любви и благодарности. Он хотел что-то сказать, но не мог найти слов, которые бы передали всю ту волну эмоций, что он ощущал. Время словно замедлилось, и Чан осознавал, что именно в этом моменте, в этом пространстве, он чувствует себя в безопасности, в мире, где не нужно бояться, не нужно переживать. Он мог быть собой. — Ты правда всегда будешь рядом? — спросил он, не отрывая взгляда от Чанбина. Чанбин медленно наклонился, целуя его в щёку, и его слова были тихими, но уверенными: — Я всегда буду с тобой, котёнок. Как бы трудно ни было, я буду рядом. Ты никогда не будешь один. Чанбин держал его так долго, не спеша, позволив каждому мгновению быть значимым. Чан чувствовал, как его мысли начинают успокаиваться, а внутренний мир выравнивается. В этой тишине, в этих объятиях он ощущал, что все, что было раньше, уже не имеет значения. Главное, что было сейчас — это они двое, и что у него есть Чанбин. Чан наконец понял, что не нужно искать идеальные ответы или быть кем-то другим. С Чанбином он был собой, и это было достаточно. И вот, когда Чан немного успокоился, Чанбин поднял его лицо. — Ты не должен бояться, котёнок. Я здесь. И я буду рядом, пока не научишься верить в себя, как я верю в тебя. Чан снова прижался к нему, зарывшись в его шею. Он чувствовал, как его дыхание выравнивается, а внутреннее напряжение уходит. Чанбин был здесь, рядом, и всё было не так страшно. С этим человеком, с этим мягким голосом и тёплыми руками, он мог научиться доверять и верить, что всё будет хорошо. И это было достаточно, чтобы почувствовать себя в безопасности. Чанбин думал о том, как много Чан переживает. О том, как трудно ему бывает, как он часто не может справиться с внутренними переживаниями и сложностями, которые ему подкидывает жизнь. Чанбин не знал точно, как это быть аутистом, но видел, что Чан испытывает гораздо больше, чем может показать, что ему трудно находить слова, чтобы выразить всё, что он чувствует. Чанбин осторожно провел пальцами по волосам Чана, решив, что сделает всё, чтобы его любимый человек чувствовал себя спокойным и защищённым. Он уже не мог представить себе жизни без него, и знал, что сделает всё возможное, чтобы Чан был счастлив, чтобы каждый день приносил ему радость, а не боль. Он приподнялся и лег рядом с Чаном, обнимая его так, чтобы тот чувствовал, как его присутствие — это не просто поддержка, но и обещание. Обещание быть рядом, не уходить, несмотря на все сложности. Чанбин знал, что путь будет непростым, но он готов был идти по нему, чтобы видеть Чана счастливым, чтобы помочь ему справляться с трудностями и научить его верить в себя. Чан спал, а Чанбин думал, что будет рядом, поддержит, в любом случае, и в любой ситуации. Он держал Чана крепко, обещая себе, что всегда будет рядом, несмотря на всё, что может прийти в их жизни. Это было главное для него — счастье Чана.

***

Мистер Бан заходя в дом, увидел не одну пару обуви, а два. Рядом с туфлями Чана, лежали и чужие. Он сразу понял чьи это. Мистер Бан тихо вошёл в комнату Чана, не желая будить их, и остановился у двери. Он наблюдал, как Чанбин аккуратно обнимает Чана, как оба, несмотря на все трудности, нашли друг-друга и укрылись в этом моменте уюта и безопасности. Улыбка на его лице была нежной и тёплой, хотя он не мог не думать о том, какой непростой будет их путь. Но в этот момент он был доволен, что его сын нашёл кого-то, кто готов быть рядом, кто понимает его и не боится. Он постоял ещё несколько минут, не желая нарушать покой. Потом, тихо закрыв дверь, он ушел, оставив их в этом тихом и защищённом мире. Он знал, что это будет не всегда легко, но сегодня, как никогда, он верил, что Чан и Чанбин смогут справиться с любыми трудностями вместе. Мистер Бан, тихо заходя в свою комнаты, задумался. Он много раз беспокоился о своём сыне, особенно после того, как узнал о его аутизме. В его мире было много трудностей, и он часто ощущал, что не мог обеспечить Чану ту защиту и поддержку, которую тот действительно заслуживал. Но теперь, видя Чанбина рядом, он почувствовал, что, может быть, это начало нового этапа в жизни его сына. Этапа, где он не один. Где у него есть тот, кто рядом, кто готов поддержать, кто не боится.