Сенполия встречает рассвет

— Ты мне нравишься. Что? Боковым зрением Рео отметил, как слева на них скосила глаза одногруппница, но быстро потеряла интерес и придвинула табуретку ближе к книжному стеллажу. Что он только что сказал? Наги оторвался от своей игры и завис, смотря на Рео как-то... потерянно? Из телефона раздались звуки поражения, — какой славный аккомпанемент — оповещая всю библиотеку: Рео облажался. Слева одногруппница запыхтела, пытаясь на табуретке достать до верхней полки. Стоило бы ей помочь, конечно, но... — Рео? ...сейчас были проблемы поважнее. Голова закружилась, а в горле встал неприятный ком. Какого черта? Рео растерянно сжал и разжал похолодевшие пальцы, глазами забегал по сторонам, выискивая путь отступления. Что, блять? Единственный выход из библиотеки — прямо позади него, если бы только... Бах! Сейчас! Хилая табуретка не выдержала: девушка на ней упала с оглушительным грохотом. Все обернулись на звук, и стоило Наги прервать с ним зрительный контакт, Рео сбежал. Не оглядываясь — только в последний момент схватил свою сумку. Без единой мысли в голове, он пробежал по коридорам, пару раз задев кого-то, вылетел из здания и понесся в сторону, противоположную дому, на случай погони. Но все должно быть хорошо — Наги бегает просто ужасно, достаточно понадеяться на свою скорость, и он сможет сбежать от него, и от этого самого дурацкого признания в мире, и, пожалуйста, от тоскливой безнадеги, противно расползающейся в груди, прямо от сердца. Спустя десяток минут лихорадочного бега он наконец замедлился, словно очнувшись на звуке захрустевшей под ногами гальки. Шум прибрежных волн мягко окутывал и обволакивал, пытаясь выровнять его сердцебиение. И все же... Что он, блять, натворил? Глубокий вдох, нервный выдох. Рео тускло огляделся, прикинув, сколько времени займет дорога домой и достал телефон, чтобы вызвать такси. И впервые фото на главном экране отозвалось в душе такой болью: собственное селфи, а на заднем плане — Наги, в обнимку с любимым кактусом, сидящий ранним утром на кухне. Рео с особым трепетом вспоминал ту ночевку, она была их самой первой, еще в начале старшей школы. Драгоценные воспоминания, некогда согревавшие в тяжелые времена, теперь словно покрылись слоем инея: с этого дня ничто не будет как прежде. И во всем виноват он сам. *** До поступления в университет в жизни Микаге Рео была одна проблема — родители. Многие сказали бы, что он идеален: красивый, с хорошим характером, оценки отличные, преуспевает в спорте, а главное — богатый. Все хотят дружить и быть с ним вместе. Но у этой сказки была и обратная сторона, называлась так: «Высокая планка родительских ожиданий, которой мне не достигнуть, сколько бы я ни старался.» Они равнодушно продумали его жизнь на много лет вперед, не предоставили малейшего выбора, задушили все амбиции и вырвали мечты с корнем. Временами он чувствовал себя куколкой в королевстве лжи и фальши. Улыбайся правильно, будь вежлив со всеми — особенно на ненавистных им томных светских вечерах. Окончи школу на отлично, поступи в экономический, продолжи отцовский бизнес — вот, что ему было уготовано, вот цели его жизни. Которые выбрал не он. Не он. Это не то, чего он хочет. Совсем не то. Долгие года он тонул в чувстве одиночества, ощущая себя не на своем месте, хороня всю надежду на перемены под тяжелыми взглядами родителей. В школе он всегда был в центре внимания, окруженный завидующими глазами и льстивыми ртами, а на день Святого Валентина получал десятки валентинок, разнообразных по форме, цвету и содержанию. Две самые запоминающиеся — ватман с целой поэмой о нем и какой-то младшекласснице ее собственного сочинения, и скромная половинка неподписанного тетрадного листа со всего лишь двумя словами: «Ты потрясающий.» Подружиться с ним тоже пытались. Рео легко уживался со всеми, находил общий язык даже с самыми молчаливыми. Но настоящих друзей у него никогда не было. Он попросту никого не подпускал к себе близко. Выращенный в атмосфере, где деньги решают все, он, как параноик, был уверен: с ним хотят дружить лишь из-за его состояния. Правда это или нет — он так и не узнал. Безусловно, подобные личности нашлись бы, но... Рео готов был утонуть непонятым никем, улыбнуться правильно и прожить ту жизнь, которую ему создали и преподнесли на блюдечке, однако в его одиноком мире неожиданно появился первый друг. Итак, с поступлением Микаге Рео в университет в его жизни стало на одну проблему больше, и зовут ее — Наги Сейширо. Точнее, с ним самим все было в порядке. А еще точнее, подружились они еще в первом классе старшей школы, случилось это совсем не так, как Рео привык заводить знакомых. В тот день он впервые решился объявить отцу о нежелании быть его наследником. Дома поднялся страшный скандал, летела дорогая посуда, мать собачилась с отцом так рьяно, что впору было пополнять словарный запас. Устроив всю эту шумиху одним неосторожным, коротким спором с отцом с утра пораньше, Рео как можно незаметней уехал в школу. Он в первый раз видел родителей такими: с остро сведенными к переносице бровями, ледяными взглядами, о которые будто вот-вот поранишься до крови. Сначала они обругали его самого, затем плавно перешли друг на друга, вспоминая недавнее серьезное происшествие. Какое — у Рео уже вышибло все мысли из головы. Ему стало страшно. Страшно, что он ничего не сможет изменить. Обидно и больно, за все то, что ему наговорили. Первые два урока он отсидел как на иголках. Глаза время от времени теряли фокус, мысли постоянно устремлялись к утренней ссоре. Учиться было просто невозможно. Поэтому, стоило начаться перемене, он сразу же схватил рюкзак и помчался на крышу. В такт его настроению солнце уныло скрылось за тучами, выл холодный ветер, но Рео не обращал на погоду никакого внимания. Он захлопнул за собой дверь, и одновременно с этим с плечей будто упал тяжелый камень: вокруг никого нет. Никто не обращает на него внимания, а значит, можно наконец дать волю эмоциям. Он медленно сполз на бетонный пол, обняв руками колени, в непонятном порыве закусил губу, чтобы сдержать всхлипы, но провалился. По щекам потекли теплые слезы, и он как-то совсем жалобно шмыгнул. Черт подери. Какая жалкая картина... Наверное, они были правы... Я и правда... — Эм... прости? !!! От неожиданности Рео подскочил на месте, сердце шумно забилось в горле. Резко обернулся на голос: в паре метров от него, за клумбой, сидел парень. В руках телефон, на лице легкое беспокойство, он выглянул из-за своей клумбы, и тихо поинтересовался: — Ты... Что-то случилось? Ты еще кто нахер такой?! Рео рефлекторно прикрыл лицо рукой и отвернулся, пусть и прекрасно осознавая, что уже бесполезно. Как он вообще его не заметил? И что теперь делать? — Если не хочешь говорить, иди плачь в другом месте, я первый сюда пришел. — Что ты?... — Рео от возмущения будто воздухом подавился. — Что слышал, — неизвестный снова включил свой телефон и продолжил игру, судя по звукам пальбы и перезарядок, — я просто предложил составить компанию, вдруг тебе это нужно. Люди просто так не плачут в одиночестве, знаешь ли. Рео шмыгнул носом и повернулся обратно. — Хочу и плачу, тебе-то что? — Я не смогу сосредоточиться и проиграю. Рео не нашелся с ответом. Странно. Этот парень вроде как говорил неприятные вещи, которые должны были звенеть полным безразличием, но это было не так. Наоборот, смотря на него в груди растекалось неизвестно откуда взявшееся спокойствие. Рео впервые встретил человека, такого приземленного и такого далекого от реальности одновременно. Волосы взлохмачены, что за желание его причесать, глаза полуприкрыты, пальцы вяло гуляют по экрану мобильного — вокруг него будто стояла сонная аура, оказывающая умиротворяющий эффект. Чудной. Повинуясь внутреннему порыву, Рео подполз ближе к незнакомцу и медленно заглянул в телефон, дав достаточно времени остановить себя. Никто не сказал ни слова против, поэтому спустя минуту наблюдения за игрой в какой-то шутер, Рео спросил: — Что это? Парень окинул его оценивающим взглядом. — Ты не знаешь. Рео приподнял бровь и как-то даже весело хмыкнул. — Так поэтому и спрашиваю, — нет, он и правда чудак. — Я имею в виду, — парень на секунду замолчал, особенно усердно тыкая по телефону, — ты в такое не играешь. — А если играю? — конечно, он не играл, но отчего-то ему сейчас очень хотелось поговорить с этим чудаком еще немного. — Почему ты спрашиваешь тогда? — парень непонимающе нахмурился. Такой забавный. Рео почему-то почувствовал как на душе светлеет. Рассмеялся: — Просто так! Как тебя зовут? Незнакомец посмотрел ему в глаза. Солнце, наконец, показавшееся из-за туч, красиво подсветило его черные, как угольки глаза, запуталось в светлых волосах, и тот прищурился, бросив тихо: — Мы вообще-то одноклассники. — А, прости! — Рео выпучил глаза, не сдержавшись. Он что, призрак? Это многое объяснило бы. — Не страшно, — парень вернул свое внимание к игре, и, исходя из триумфальной мелодии, забрал награды. В уголках глаз еще не высохли слезы, но на губах расцвела глупая улыбка. Рео сам не знал, чему радуется, знал только, что давно не чувствовал себя так комфортно и... В безопасности? Его будто завернули в плюшевый плед и оставили греться на солнышке. Может, он просто устал. — Так... Как тебя все-таки зовут? Наги Сейширо. Тогда они прогуляли все оставшиеся уроки. Наги учил его играть в свою любимую игру, Рео неплохо справлялся, за что получил несколько слов похвалы. Когда пришло время расходиться по домам, Наги то ли в шутку, то ли серьезно попросил с него денег за сеанс психотерапии, на что Рео пообещал сводить того в крутой ресторан. И с того дня по неизвестной для всех причине Микаге Рео стал повсюду таскать за собой парня, выглядещего как хикка, проторчавший в своей квартире три года без солнечного света. Наги был первым человеком, которому Рео смог довериться, рядом с которым ощущал себя по-настоящему на своем месте. Тот первое время будто бы отрицал факт их дружбы, что немного задевало: не заговаривал с ним первым, не улыбался, и казалось, что ему все это надоело. Но вскоре выяснилось, что Наги по природе своей человек, не выражающий широкий спектр эмоций, и не зная его хорошо, было очень трудно догадаться, о чем тот думает и что чувствует. К счастью, вскоре Рео адаптировался к этому, да и сам Наги начал вести себя более открыто рядом с ним. Разговаривать об играх часами напролет. Приходить к нему домой под предлогом ночевки и плакать, лежа на чужих коленях, потому что можно. Вытаскивать погулять на свежем воздухе раз в сто лет. Лохматить мягкие волосы, в попытке подбодрить. Дарить подарки по поводу и без, потому что просто захотелось. Еще раз прийти поплакать, потому Рео знает: здесь ему не скажут «соберись» или «прекрати», не прогонят. Наги никогда его не отталкивал, всегда принимал, утешал, поддерживал. Рео ценил это и делал все возможное, чтобы отплатить. Наги был его настоящим сокровищем, первым и самым важным другом. Ровно до университетской поры. Для начала, само поступление было адово сложным событием: он столько раз вновь и вновь ругался со своими родителями, что думал, скоро совсем с ума сойдет. Возможно, если бы не Наги, так бы и случилось. Поступил он в итоге на политолога, в университет подальше от дома. Совсем без поддержки родителей он не остался: те предложили помогать снимать квартиру. Она, может быть, и была небольшой однокомнатной, однако расположилась всего в пяти минутах ходьбы до учебы, в спальном районе рядом с красивым парком. Как бы ни хотел Рео полностью самостоятельной жизни, этот некий извинительный жест он проигнорировать не смог. И, возможно, на фоне стресса, а может, он и правда сошел с ума, но Рео начал замечать за собой странное поведение. Странное поведение по отношению к Наги. Хочется его поцеловать. Такая мысль проскользнула в его голове, когда Наги за пару дней до начала их первого курса завалился к нему на квартиру изнывать от жары. Рубашка полурасстегнута, в руках килограмм мороженого и Рео внезапно замечает, что Наги... привлекательный. Точнее, он и раньше считал его довольно симпатичным, но в тот раз что-то было не так. Весь вечер Рео не мог оторвать от него взгляд, а именно от его рта: Наги съел пару упаковок пломбира и его губы раскраснелись, заблестели, немного набухли. Совершенно обычное явление, но Рео... Нет. Наги его друг. Наверняка, это просто усталость, и совсем скоро он выкинет этот инцидент из своей головы. К сожалению, этого не произошло. Рео с ужасом отмечал, что ему хотелось больше. Больше с ним обниматься, больше его касаться, смотреть в глаза, разговаривать, без разницы о чем, лишь бы послушать его голос, увидеть его задумчивое лицо, когда он забавно хмурится. Желание его поцеловать тоже никуда не делось. Легче ситуацию не сделало знакомство с одногруппниками. Среди них Рео смог хорошо подружиться с одним, Хема Чигири. Вообще, встреча с Наги научила его смотреть на людей не так однобоко, как он привык, а Чигири оказался приятным в общении и с интересным характером, и вскоре они уже втроем собирались у кого-нибудь и делали общие проекты, или ходили гулять в редкие свободные вечера. А у Чигири был парень. Рыжий, с бешеной мышечной массой, Ренске Кунигами. Учился где-то на спортивном на другом конце города и в учебные дни его было просто невозможно выловить хотя бы поговорить вживую. Рео еще плохо был с ним знаком, но в мыслях всегда называл его по первому имени. Все потому, что Чигири говорил о нем часто. Очень часто. Пожалуй, его единственный минус. И в дни, когда Кунигами все таки удавалось вытащить на прогулку, эти двое просто не отлипали друг от друга. Наверное, раньше Рео просто игнорировал бы это, но сейчас... Он завидовал. Признался себе не сразу, но после очередного приступа тоски во время их объятий и легких поцелуев, отрицать больше не было смысла: он правда завидовал. Ему тоже хотелось подойти к Наги, взять за руку, ласково провести по щеке и мягко, почти невесомо чмокнуть в нос. Хотелось купить ему все игры в стиме, завалить бутылками холодного чая с лимоном. Обнимать, так сильно прижимая, чтобы ребра хрустели. Любоваться его редкой, но оттого и драгоценной улыбкой. С Наги хотелось всего и сразу. В общем, Рео был влюблен. Собирался ли он признаться? Да ни в жизнь. Страх потерять любимого друга был намного сильнее. Если Наги его отвергнет — а он сделает это — то для Рео это будет сродни коллапсу всей планеты. Земля, возможно, и не пострадает, зато его внутренний мир окажется на грани исчезновения, и что вообще тогда делать, Рео не знал и узнавать не хотел. Для всех было бы лучше, если бы он убил в себе это чувство в зародыше и никогда не дал ему просочиться наружу. Нужно было всего-то об этом молчать и тогда все было бы хорошо. Со временем выяснилось — нет. Эта противная влюбленность уходить никуда не собиралась. Наоборот, осела на дне сердца мертвым грузом, пустила корни еще глубже, ростки вились все выше и выше, покидая организм слезами на подушке очередной тоскливой ночью. Возрождалась из пепла каждый раз, когда он думал, что смог ее похоронить, как чертов феникс. Жгла и драла горло до крови, а невысказанные слова душили, не давали вдохнуть и капли кислорода. Рео терпел эту пытку весь первый курс, но на втором он сдался. Признался неожиданно, даже для себя самого. Просто увидел, как закатное солнце красиво уронило лучи сквозь библиотечное окно, раскрасив макушку Наги в прелестный розовый оттенок, пока тот злобно убивал зомби, высунув кончик языка и вновь забавно нахмурившись. В этот момент он ощущался так близко, так по-родному, что Рео просто сломался. Выпалил это жалкое признание, а потом и вовсе позорно сбежал. И теперь лежал на диване у себя дома, свернувшись в тревожный клубочек, тяжело вздыхая каждые две минуты. Ну зачем? Зачем он это сделал? У Наги было такое лицо... Чем чаще Рео его вспоминал, тем больше фантазия пририсовывала тому разочарованные эмоции, что не делало ситуацию нисколько лучше, а только путало все чувства. Спустя какое-то время за окном потемнело. Свет никто не включал, и комнату слабо освещал свет уличных фонарей. Рео, наконец, оторвал голову от подушки и взял в руки телефон. Завтра он ни в коем случае не должен появляться на парах. И всю оставшуюся неделю, желательно, тоже. Потом — потом он что-нибудь придумает. Уведомив руководителя о том, что он берет больничный, поплелся на кухню. Гора немытой посуды отбивала желание жить еще сильнее. В холодильнике было почти пусто, но доставка продуктов все еще существовала, значит, необходимость выходить на улицу отпала. Социальные сети тоже побудут в стороне. А если Наги придет стоять под дверь? Рео замер. Что тогда? Тогда он притворится мертвым и не будет открывать, наверное. Или попробует через окно — второй этаж, но если постараться... Так и не решив, чем поужинать, Рео отправился обратно спать. В первый день он завалил себя учебой. Хвостов у него и так было кот наплакал, пришлось читать материал к лекциям на несколько недель вперед, а то и дальше. Просидел в позе креветки за столом до самого будильника на семь утра. Он занимался всю ночь? Четыре баночки из-под энергетиков на полу смотрели на него с осуждением. На второй он проснулся в три часа после полудня и понял, что больше знаний в его голову не влезет, потому решил сделать генеральную уборку по всей квартире, а на фон поставить какой-нибудь посредственный сериал. И если к концу дня с уборкой было покончено, то с сериалом — нет, и Рео словно пришел в себя, когда пирамидка из жестяных баночек слева со звоном покатилась с дивана. Время — четыре утра, сезон — последний, до конца всего две серии. Рео вздыхает и протягивает руку за еще одним энергетиком. Может, он построит себе новый дом из этих банок и переедет туда подальше от цивилизации. На третий день изоляции он думает, что это пора прекращать. Он лежал у себя в комнате с задернутыми шторами, потеряв счет времени, в наушниках звучал по десятому кругу первый альбом Тейлор Свифт. В мыслях только Наги и отчаяние, и Рео решил, что так больше не может продолжаться. Иначе совсем скоро появится желание покрасить волосы в черный, открыть что-нибудь крепкое и под алкогольные пары настрочить Наги длинное и откровенное сообщение, потом уехать из страны, оборвать контакты и... Звонок в дверь. О, черт. Рео моментально подскочил и сел. Голова раскалывалась, в глаза будто песка насыпали, а желудок и того свернулся в трубочку. В общем, чувствовал себя ужасно. Пошарив рукой по одеялу, он отыскал телефон и убедился через фронтальную камеру: выглядит соответствующе. Поплывшее лицо, под глазами черные круги, вместо волос — воронье гнездо. Того гляди оттуда выглянет вороненок и потребует переехать по причине слишком тухлой инфраструктуры. В дверь еще раз позвонили, уже настойчивее, и пару раз ударили кулаком. Это ведь не Наги, верно?.. Доползти до входной двери оказалось невозможно тяжело, но домик из жестяных баночек, который он все-таки соорудил прошлым утром, казалось, подбадривал его, выглядывая из-за кухонного дверного косяка. Посмотрев в глазок, Рео убедился: это был не Наги. В глубине души он даже немного обиделся, но сразу же одернул себя — чего это он дуется? Вздохнул, и, щелкнув замком, наконец открыл дверь. На лестничной площадке стоял Чигири с очень угрюмым выражением лица. Глаза опасно сужены, руки скрещены на груди — вот-вот пар из ушей пойдет. На секунду Рео почувствовал себя нашкодившим котом, только вместо разбитой вазы и мокрого хвоста — его исчезновение на тройку дней и помятый вид. Помятый и печальный: вжившись в роль, Рео попробовал взять красивыми глазками. Судя по Чигири, помрачневшему еще сильнее, не получилось. Что ж. Рео покашлял, приготовившись сослаться на болезнь и уползти обратно в конуру, но его бесцеремнно заткнули: — Ни слову про твою простуду не поверю. — Тц. — Не цыкай мне тут, — Чигири закатил глаза, — что случилось? Рео опустил взгляд. Кажется, плитку выложили немного недобросовестно... — Рео? — Да что могло случиться, я не могу просто заболеть? — Чигири таким не проведешь, Рео знал, но почему-то хотелось оттянуть объяснения на подольше. Тот скрипнул зубами: — Вполне, но с чего бы тебе игнорировать сообщения аж три дня? Почему мы узнаем обо всем через старосту? И, самое главное, — он шагнул вперед к Рео и ткнул указательным пальцем того в грудь, — почему Наги не знает, что с тобой? На звуке его имени в груди что-то защемило и сердце сделало резкий кульбит. — Вы с ним разговаривали? — Ты о чем вообще? Конечно, а... Чигири неожиданно замолчал и прикусил губу. Окинул Рео взглядом с ног до головы, что-то прикинул и глаза вспыхнули догадкой: — Вы с ним поругались? Рео в ответ только горестно вздохнул и шаркнул тапком по плитке. Нет, ее правда как-то странно сделали... Теперь взгляд Чигири смягчился, он больше не стрелял молниями, но на смену гневу пришла серьезная обеспокоенность. — Ты ведь не собираешься торчать в своей квартире вечно? — Честно? Планировал. — Значит, поменяешь планы. Расскажешь все таки, что у вас там произошло? Звучало отлично. Рео очень нужно было поделиться своей трагедией хоть с кем-нибудь. До того, как он встретит Наги, а это обязательно случится, если смотреть реальности в лицо. Поэтому Рео хмыкнул печально и слабо махнул рукой, приглашая друга зайти домой. — Ладно. Пройди пока. Я в душ, нужно привести себя в порядок. — Что правда — то правда. Тц. Все таки иногда он такая заноза. Все их задушевные разговоры велись в маленьком кафе неподалеку. Непопулярное место, самое обычное меню, зато рядом, а с недавнего времени там работает Кунигами на полставки. И как он только все успевает? Пораскинув мозгами, Рео пришел к выводу, что сегодня как раз его смена. Черт. Сидеть и наблюдать за их с Чигири воркованием, когда на его личном фронте сдохли все танки и застрелились последние солдаты? Какая прелесть. Может, стоит утопиться в ванне и никуда не идти. В печальных раздумьях он вспенил шампунь на голове, когда внезапно со стороны кухни послышался грохот, а за ним: — Рео, блять! О. Похоже, Чигири оценил его домик из жестянок. Сойдет за маленькую пакость. *** Погода не радовала: вечернее солнце светило из последних сил, мокрый ветер забирался под свитер, пуская по телу мурашки, а по небу медленно и тяжело ползла черная-черная туча. По словам Чигири, ее еще не было, когда он заходил в подъезд. Зато стоило им лишь переступить порожек той самой кафешки, как их сразу обдуло теплым воздухом кондиционера сверху, а тихие колокольчики переливстым звоном оповестили об их приходе. Впрочем, посетителей совсем не оказалось. Уже было довольно поздно, а на улице, похоже, началась непогода, так что вовсе не удивительно. Лампы горели приглушенно, из колонок играла тихая ненавязчивая мелодия, а в воздухе почти ощутимо стоял аромат клубничных блинчиков. Да. Именно этого уюта не хватало для душевного равновесия. Точнее, хотелось еще чего-нибудь, например стереть свое существование с лица Земли, но в целом неплохо. Тут на плечи с хлопком опустилась пара рук, кто-то почти крикнул в самое ухо: — Ре-о-о!! — И сразу же его крепко обнял, так эмоционально, буквально сбивая с ног. Перед глазами замельтешили яркие золотые прядки, и по силе объятий легко было узнать Мегуру Бачиру, здешнего завсегдатая. — Бачира! — К ним подошел еще один парень. Черные волосы, чистые голубые глаза, на губах извинительная улыбка. Исаги Йоичи, бывший одноклассник Чигири и Кунигами, и по совместительству нынешний коллега Ренске. — Не бросайся на людей, пожалуйста. Исаги оттащил Бачиру в сторону, и тот запротестовал: — Я же слегка! Мы так давно про него не слышали, я думал, мы больше не увидимся! — Рео вздохнул. Три дня. Он не выходил из квартиры всего три дня. Ну, на телефон тоже не отвечал, конечно, но... — И правда, — Исаги усадил Бачиру на стул и глянул вопросительно, — ты где пропал? — Хороший вопрос, — Чигири обежал глазами пустое кафе и положил сумку на соседний стул, присаживаясь рядом. — Где Кунигами? — Он? — Бачира слегка нахмурился, припоминая — Ушел в подсобку по своим делам. Сказал, скоро будет, но его нет уже как полчаса. Наверное, спать прилег. Мне его позвать? Чигири вздохнул: — Нет, не надо. — Ого, — Рео округлил глаза, уставившись на друга, — чего так? — Ничего, просто пусть спит. Ты видел, каким уставшим он был последние дни? Ах, точно. Ты не видел, — Чигири взглянул на него так выразительно, что будь Рео и правда котом, у него поджался бы хвост. Уловив волнительные настроения в атмосфере, Бачира подлетел к ним ближе, хлопнув в ладоши: — Точно, Рео! Итак, что вы будете пить, для начала? — Ха-ха, ты что, уже слился с персоналом? Сам заказы берешь? — Чигири улыбнулся, закатывая рукава кардигана. — Нет, просто попрошу Исаги налить! — Ответил, и озорно подмигнул, — Так что хотите? Через десять минут Рео сидел с кружкой горячего шоколада в руках, тише воды и ниже травы. Может, он все еще не мог заставить себя говорить о произошедшем вслух, а может мешала раскалывающаяся голова от обилия болтовни. И говорил один Бачира, хаотично перескакивая с темы на тему, со сплетни на сплетню. Чигири время от времени что-то уточнял, но по большей части был погружен в свои мысли, очевидно, о ком, а Исаги, как самый правильный мальчик, сказал, что говорить о людях за их спиной — плохо, и он не будет в этом участвовать. Только послушает краешком уха. Совсем немножко. Вскоре из подсобки вернулся Кунигами. Судя по складкам на левой щеке, и правда задремал. Не успел Рео как следует посочувствовать его нелегкой жизни, как тут началось: — Ренске! — Чигири моментально очнулся, быстро встал, чуть не опрокинув чашку с эспрессо, подбежал к своему Ренске и заключил его в крепкие объятия. Все еще сонный Кунигами потерянно осмотрелся, машинально приобняв Чигири в ответ. Взгляд его остановился прямо на Рео и он удивленно вскинул брови: — Рео? Еще живой, что ли? Бачира прекратил пускать пузырьки в своем клубничном милкшейке и широко улыбнулся: — Прикинь! Мы тоже удивились. И кстати о нем... — Он вытащил трубочку и направил ее кончиком прямо на Рео в каком-то торжественном жесте, — Каюсь, отвлекся, но раз уж теперь мы все в сборе, сыты и довольны — выкладывай! Кунигами оживился, уселся рядом с Чигири, Исаги отобрал у Бачиры трубочку в пенке от милкшейка, которой тот взмахнул пару раз и забрызгал их обоих, и все замолкли в предвкушении. Видимо, у него не осталось выбора. Он кашлянул пару раз для протокола: — Ну, начнем с того, что мне и правда нехорошо... И.... Боже, Чигири, не смотри на меня так. — Это еще что значит? — Не смотри на меня как на блудного кота, пожалуйста. Вместо ответа Чигири лишь неопределенно хмыкнул, мол, верно мыслишь, но ты продолжай давай. Ладно. Он скажет это прямо здесь и сейчас. Скажет и не высохнет до состояния изюма со стыда. — Мне нравится Наги. Тишина. Простите, блять? Он ожидал абсолютно всего, кроме ровных взглядов в его сторону в ожидании продолжения. Рео совсем растерялся: — Почему вы не реагируете? Чигири с вымученным вздохом закрыл глаза: — Только попробуй сказать, что это причина, и я тебя ушатаю. Что? Бачира с сочувствием улыбнулся, Исаги недоуменно потупил взгляд, а Кунигами вежливо сдержался и сохранил серьезное лицо. В смысле? — Это было настолько очевидно? — Рео, — Бачира неловко почесал затылок, — когда я вас встретил в первый раз, я был почти полностью уверен, что вы встречаетесь. Мне рот от расспросов закрывал только Исаги. Все так... Ну, ты знаешь. Видно. Исаги скосил на друга уставший взгляд, одновременно добивая: — Прости, но он прав. Кунигами вставил все еще немного охрипшим голосом: — Верно... Так, — он осекся, будто подбирая слова, хотя на самом деле отвернулся поправить прядь Чигири, видимо, выбившуюся от возмущения, — ты из-за этого не выходил из дома? Потому что понял, что он тебе нравится, и оказался слишком поражен? Ха. Если бы... — Если бы все было так просто... — Рео в порыве злости на себя смял в руке салфетку, — Но, увы. Я сильно проебался. — Ой! А вот тут ты подожди! — Бачира с загоревшимися глазами буквально вылетел из-за стола и вернулся через полминуты с пакетом ирисок в руках. Лучше бы попкорн принес для полноты картины... — Все, можешь продолжать. — Ладно... В общем, я проебался. Я признался ему и— — Что?! — Бачира! — Исаги еще раз укоризненно глянул в его сторону. — Я сейчас у тебя конфеты заберу. — Нет! Простите-простите, все, молчу, молчу я. Рео, дальше! Тот слабо улыбнулся. — Да продолжать-то особо нечем, — он в раздумьях опустил чайную ложку в свой шоколад, немного помешав, — просто признался по-ублюдски. — Признался и сразу ему врезал, что ли? — Ха-ха, Бачира... Нет. Я сказал, что он мне нравится, и сразу убежал. И потом три дня прятался в квартире, выключив телефон. — Вау, и правда по-ублюдски. — Спасибо, Чигири. — Да пожалуйста, — он, как принцесса, филигранно закатил глаза и откинулся на спинку стула, — и долго ты собирался тянуть? — Я вообще ничего не собирался... — Оно и видно. Бачира встал на защиту Рео: — Ладно тебе! С кем не бывает. Главное подумать, что теперь делать дальше. Рео печально махнул рукой: — Бесполезно, все уже кончено. Мне бы придумать, как его в универе избегать, и делов- то. — Подожди-ка, — Чигири аж встал, — что значит — избегать? А если он чувствует то же, что и ты, и— — Хватит, Чигири. Я ему не нравлюсь. Ему вообще никто не нравится. — Но... — Нет, хватит… Я знаю его лучше вас, намного. Поэтому и понимаю — я проебался. Чигири замолчал. Это была правда: никто не знал Наги лучше, чем Рео. Тот хлопнулся лбом об стол: — Дайте мне полежать вот так и я буду в порядке. В кафе повисла тишина. Рео буквально кожей чувствовал на себе скорбные взгляды, но предпочел не отвечать. Первым заговорил Бачира: — Ладно... Немного не то, чего я ожидал, но лежи, если тебе полегчает... Итак! — Он попытался вернуть голосу прежнюю жизнерадостность и весело покрутил пальцем в воздухе, — Насчет братьев Итоши и того таракана... И все остальные сразу оживились. А Рео под аккомпанемент новой пачки сплетен даже немного заклонило в сон. Уверен ли он, что он не нравится Наги? Нет. Он и правда знает его хорошо, и может с уверенностью сказать — временами Наги абсолютно непредсказуем. Но здесь выходит пятьдесят на пятьдесят: он либо нравится ему, либо нет. И страх вероятности последнего, намного сильнее чувства эйфории от первого. Он просто боялся. И в попытке предотвратить остановку сердца заранее убедил себя: это стопроцентно невзаимно. Убедил и спрятал все надежды глубоко внутри, похоронив их заживо. Чигири был прав, из квартиры вылезти придется. Посещать пары, ходить в магазины, гулять и в целом жить дальше. И с Наги поговорить тоже придется. Наги... В тяжелых раздумьях Рео немного поерзал в поисках удобной позы и взглянул налево. По бокам от входной двери располагались панорамные окна, и увидеть происходящее на улице не составляло труда. Снаружи уже совсем стемнело — туча-таки заполонила собой все небо. По всей видимости, совсем скоро пойдет тяжелый дождь. Нужно будет попросить зонтик у Кунигами, кажется, он хранит здесь парочку запасных. Прохожих почти не было — кот на крыльце, группа подростков посреди улицы и… Взгляд зацепился за кого-то в знакомой толстовке. В темноте было плохо видно, но помутневшим сознанием, поглощаемым мягкой дремой, Рео отметил, что похожую часто носил Наги. Что за черт... Он ему теперь мерещиться везде будет? Но внутри защекотала слабая тревога и Рео прищурился, вглядываясь посильнее. В этот момент незнакомец, стоявший вполоборота, обернулся, встретился с ним взглядом и Рео понял: дерьмо. Наги. После секундной паузы тот очнулся и побежал в сторону входа в кафе. Вот же блять. Рео как ошпаренный подскочил со стула и хлопнул сидящего рядом Чигири по плечу: — Черный ход, быстрее! — Что, прости? Ты... — Чигири сбросил его руку и вдруг со стороны входной двери раздался грохот. Все оглянулись и увидели, как в стеклянную дверь врезался Наги и теперь стоял, потирая ушибленный лоб. Чигири выгнул бровь в удивлении, размышляя как поступить. Конечно, он понимал, что эти бесконечные догонялки нужно прекращать, возможно, Рео для этого нужна помощь извне. А может, ему хотелось задержать Рео забавы ради, чтобы посмотреть, как тот будет дергаться во внутренних конвульсиях со стыда, сохраняя внешнюю невозмутимость. Но посмотрев ему в лицо и увидев это испуганное выражение, он понял: Рео и правда еще не готов. Поэтому Чигири только легко цокнул и, словно подхватив того за шкирку, понесся к запасному выходу, на ходу крикнув: — Задержите его! И почему он чувствует себя пособником в каком-то преступлении? С этими двумя столько мороки, тц. Рео в свою очередь вообще ничего не чувствовал — в голове стояла только одна мысль: побыстрее убежать и спрятаться. Только вот куда? Через несколько секунд они уже были на месте. Чигири со знанием дела отворил тяжелую дверь и легонько толкнул Рео в спину. — Иди давай. Только позвони потом обязательно, горе ты наше луковое. — Кто, прости? — Рео с вопросом обернулся на друга, но позади них раздались звуки беготни и, кажется, смех Бачиры, и сердце совсем остановилось. Даже не попрощавшись, Рео на всей скорости устремился к ближайшей детской площадке. Что-то в последнее время он зачастил с марафонами. И будто этого было мало: в небе пару раз громыхнуло и на асфальте стали вырисовываться крупные капли дождя, и пока Рео добежал до площадки и залез в какой-то домик, уже успел почти полностью промокнуть. — Приплыли... — он вздохнул. Площадка находилась не очень далеко и сквозь маленькое окошко домика он вполне себе мог видеть все еще стоящего на месте Чигири, которого от дождя прикрывал хиленький козырек. Тот скрестил руки на груди и смотрел в его сторону, обеспокоенно нахмурившись. Рео почему-то улыбнулся: все таки, какой бы врединой Чигири иногда ни был, он хороший друг. Друг. ? Какой-то… Странный холодок внутри. Поежившись, Рео отмахнулся от непонятного ощущения и продолжил наблюдать. И через несколько секунд дела приняли крутой поворот. Дверь открылась. Выглянул любопытный Бачира и с широкой улыбкой сунулся под капли дождя, на него сзади зашипел Исаги, пытаясь вернуть обратно в тепло, за ним вышел Кунигами с курткой в одной руке, и зонтом в другой. Куртку он накинул Чигири на плечи, а вот зонт... Он отдал прямо в руки Наги, высунувшемуся сразу за ним. Рео аж подлетел на месте, стукнувшись макушкой о крышу домика. Чего это они его так легко выпустили? Но это было еще не все. Наги осторожно раскрыл зонт, и что-то спросил, повернувшись к Чигири, и тот без колебаний махнул рукой в сторону детской площадки. Все светлые чувства к нему как к другу вмиг испарились: это что еще за саботаж?! Теперь Рео с ужасом наблюдал, как Кунигами с Чигири вернулись внутрь, Исаги удалось утащить промокшего Бачиру под козырек, а Наги, кивнув им на прощание, поспешил в указанном направлении, оглядываясь по сторонам. — Чигири, блять... — Рео сполз прямо на деревянный пол, измазавшись в мокром песке. Головой он уже вошел в стадию принятия и смирился с участью неприятного разговора, но душа все еще находилась в отрицании: может, если он скрутится еще сильнее, никто его и не заметит — бортики достаточно высокие... Шум дождя мешал расслышать чужие шаги, и оставалось только затаить дыхание и ждать развязки. Так прошло какое-то время. Рео успел отлежать себе левую ногу, и теперь болело не только сердце. А еще он замерз. Разглядывание досок на полу тоже порядком надоело. И, посчитав, что Наги ушел в другую сторону и можно вставать, Рео медленно приподнялся, ощущая как нога возвращается к жизни, но: — Рео? — раздалось совсем рядом. Тот замер. Не похоже, что его местоположение определили. Рео облегченно выдохнул… И тут у него зазвонил телефон. Блять. Вызов сразу же прекратился и в проходе показалась пара ног. Обеспокоенно зажмурившись, Рео выпрямился, насколько позволял детский домик, сел и сморгнул напряжение. Чего он так страшится в конце концов? Он никогда не считал себя настолько трусливым человеком, но Наги и вправду творит чудеса — довести сына влиятельной семьи и бывшего наследника многомиллионного бизнеса до подобного состояния надо было постараться. Только он решил смело выползти наружу, как Наги внезапно рухнул на колени, схватил его за плечо, будто опасаясь, что тот снова убежит, и заглянул прямо в глаза. — Рео, — от звука его голоса сердце, кажется, устроило забастовку и перестало биться вовсе. Наги выдержал паузу, бросив озадаченный взгляд на чужие штанины, перемазанные в песке. Прокашлялся. — Рео, давай поговорим. Пожалуйста. К счастью, на этот раз Рео не собирался убегать.