Вас подвезти, учитель Ким?

      — Наконец-то этот день закончился, — Ким Сокджин, преподаватель философии в Сеульском Национальном университете, стоит на крыльце альма-матер и, высоко подняв голову и рассматривая звëзды на тëмно-синем небосводе, протяжно, но облегчëнно выдыхает. Он безумно любит свою работу и своих студентов. Любит обсуждать с ними на занятиях интересные темы. Любит спорить и провоцировать их доказывать свою правоту. Но всегда найдётся тот, кто выводит из себя одним лишь словом или вопросом. Нет, Джин не истеричный, закостенелый в своих убеждениях преподаватель, и он готов выслушать каждого желающего или ответить на вопрос. Вот только если это вопрос по теме занятия. Сокджин преподаёт уже два года. И всё это время он радовался каждому дню и каждому занятию. Но последние три месяца, два раза в неделю, во вторник перед третьей парой и в пятницу перед пятой Джин молится всем известным богам, вселенной, высшему разуму, хоть кому-нибудь, о том, чтобы занятия у пятого курса прошли спокойно и без эксцессов. Почему, спросите вы? Потому что с первого семестра третьего года работы Сокджина преподавателем у него появился список самых ненавистных студентов. И в этом списке значится лишь одно имя. Имя того, от голоса которого Сокджин вздрагивает на каждом занятии, от пристального и изучающего взгляда которого молодой преподаватель сбивается с мысли и замолкает на несколько мгновений и от вопросов которого закипает быстрее, чем вода в чайнике. Мин Юнги, студент пятого курса факультета философии, буквально высасывает из него все соки на каждой паре. Этой наглый, дерзкий, беспринципный засранец на занятии умудряется вывести Сокджина на длительный, зачастую далеко уходящий от темы разговор. Они могут спорить о самых простых вещах. При этом Юнги остаётся единственным студентом, с которым Сокджин не может прийти к компромиссу. За их дискуссиями остальные студенты наблюдают с открытыми ртами и ловят каждое слово. Забитый татуировками на всех видимых местах, кроме лица, в неизменной косухе и огромных ботинках, Мин Юнги одновременно дико бесит, но так же и жутко заводит Сокджина. В чём он не признается и под дулом пистолета. После занятий с их группой и споров с Юнги Ким ещё некоторое время не может успокоиться и ощущает напряжение внутри себя. Как же иногда хочется подойти к этому засранцу и заткнуть его поцелуем, да так, чтобы весь здравый смысл покинул эту мятную макушку. Иногда, самым тёмным вечером, стоя в душевой кабине и смывая с себя напряжение прошедшего дня, когда всё настолько осточертело, что хочется что-нибудь разнести, Джин позволяет своей фантазии разгуляться и представляет то, что никогда не случится. Представляет, что сейчас в душевой он не один. Напротив него — на коленях, весь мокрый, возбуждённый и желающий — стоит тот самый Мин Юнги, что не даёт ему покоя изо дня в день. Сокджин медленно проводит головкой члена по его губам, собирая капельки влаги, дразнит, играется. Юнги открывает рот и высовывает язык, ожидая, когда он наконец-то протолкнёт свой ствол в его горло, наказывая за все провокации на занятиях. Но Джин не торопится, он медленно, сантиметр за сантиметром, погружает член в горячий рот, скользя им по языку. Как только головка достигает горла, Джину срывает тормоза. Он начинает активно двигать тазом, трахая ненавистный, но приносящий неимоверное удовольствие рот. Юнги периодически давится, но уже не так часто, как в первые разы: он научился расслабляться и отдавать контроль, получая и доставляя лишь удовольствие. Как обычно, Джина надолго не хватает — когда возбуждение достигает предела, он вытаскивает член изо рта Юнги и кончает ему на лицо. Вид затраханного Юнги, по щекам, носу и губам которого стекает его сперма, приносит Джину несказанное удовольствие. Вот только это всего лишь фантазии, которые не дано воплотить в реальность. Помимо того, что этот засранец доводит Джина на парах, он ещё и достаёт его после: то на остановке подловит, то в коридоре, то в пустую аудиторию зайдёт, а бывает, что и после пары остаётся, якобы обсудить непонятные моменты. После того, как все студенты покидают кабинет, начинается личный ад Сокджина. Юнги становится прямо напротив его стола, опираясь задницей о парту и, сложив свои накачанные ручищи на не менее мускулистой груди, принимается уговаривать его на дополнительные занятия, в которых он, как один из лучших студентов, совершенно не нуждается. О чём Джин спешит ему напомнить. Вот только Юнги совершенно не согласен с мнением преподавателя и продолжает настаивать на своём. В общем, весь последний месяц Ким Сокджин уже не знает, куда прятаться от этого занозы. Налюбовавшись на звёзды, Сокджин спешит к автобусной остановке. Последний автобус в нужную ему сторону уже должен стоять там, однако он надеется, что тот немного опоздает, как периодически происходит. Вот только сегодня удача явно не на стороне молодого преподавателя: подойдя к остановке, Сокджин провожает взглядом задницу своего автобуса. Выругавшись себе под нос, он осматривается, чтобы рядом не было студентов, — не пристало философу использовать в своей речи «грязные» словечки. А виноват в том, что он пропустил свой автобус, угадайте кто? Правильно, вездесущий Мин Юнги, который именно сегодня решил в очередной раз задержать Джина после занятий. Достав из кармана телефон, Сокджин уже собирается вызвать такси и потратиться, ибо другого варианта не предвидится, но вдруг слышит рёв мотоцикла. «Только бы не он, только бы не он», — молится про себя, но, видимо, вселенная решила над ним посмеяться. К остановке подъезжает чёрный байк. Нога в массивном ботинке упирается в асфальт рядом с тем местом, где стоит Джин. Упорно смотря в телефон и выискивая среди кучи приложений то самое, для вызова такси, он всем своим видом даёт понять мотоциклисту, что не настроен на разговор. — Вас подвезти, учитель Ким? — хриплый голос пускает табун мурашек вдоль позвоночника. Этот гадёныш чертовски привлекателен и очень даже во вкусе Джина, вот только романы со студентами строго запрещены в стенах университета. Сокджин слышит щелчок зажигалки и поднимает голову. Юнги уже снял шлем и рукой зачёсывает волосы назад, убирая их с лица. В пальцах второй зажата тлеющая сигарета. Джин кривится, видя убийственную палочку. Он поклонник здорового образа жизни и правильного питания. Но неожиданно для себя он понимает, что сигарета в руке Мина смотрится довольно уместно. Длинные узловатые пальцы крепко сжимают тонкую сигарету, медленно поднося её ко рту. Ладонь напрягается, когда парень делает затяжку, и на тыльной её стороне отчётливо вырисовываются дорожки вен. Джин никогда не предполагал, что его может возбуждать один вид рук, но, видимо, не те руки ему встречались. Он гулко сглатывает и поднимает глаза выше, встречаясь с хитрым кошачьим взглядом. Уголок губ приподнят в усмешке, и брови слегка приподняты, что придаёт лицу вопросительный вид. Байкер всё ещё ждёт ответ на свой вопрос. Щёки Джина наливаются румянцем, а сам он чувствует себя немного неловко от всего происходящего и от тех чувств, что пробуждает в нём одно присутствие этого неимоверно раздражающего, но в то же время чертовски возбуждающего студента. — Спасибо, не стоит, — хрипит Сокджин в ответ на предложение, — я уже заказал такси. — Не пристало взрослому мужчине так откровенно врать, — хмыкает этот… этот говнюк, — да ещё и своему студенту. Джин закатывает глаза на это заявление и всё же тыкает на иконку приложения в телефоне. Вбив адрес отправления и конечного пункта, он смотрит на список и понимает, что такси ему ждать как минимум минут сорок. Сжав недовольно губы, он снова поднимает глаза на Юнги и взвешивает варианты. — Да ладно вам, господин Ким, — Мин наклоняет голову к плечу и, прищурившись, смотрит на Сокджина, — ваша машина прибудет не раньше, чем через полчаса, а я домчу вас за пятнадцать минут. Джин раздумывает совсем недолго, ведь оказаться дома так скоро слишком заманчиво. Да и к тому же он чертовски устал и голоден. Поэтому, выбирая между ненавистным студентом и длительным ожиданием… — Поехали, — соглашается он. — Но это первый и последний раз. — Как скажете, господин Ким, — хитрая усмешка приподнимает уголок тонких губ, пока Джин устраивается позади водителя и надевает шлем, протянутый ему Юнги. — Держитесь крепче. Сокджин кладёт руки на бока парня, слегка сжимая его. Но Юнги не устраивает такой расклад, он перехватывает мужские ладони и смыкает их у себя на животе. Щёки Джина под шлемом покрываются румянцем, но он никак не комментирует самовольство парня. Юнги заводит мотоцикл, и они срываются с места в сторону ночного города. На дорогах много машин, но это совершенно не мешает байку ловко лавировать в потоке, обгоняя застрявших в пробке автолюбителей. Ветер обдувает пассажиров железного коня, принося удовольствие. Всё же на улице достаточно жарко. Сокджин крутит головой, рассматривая проплывающие мимо них яркие и разноцветные витрины магазинов, террасы кафе, парковые зоны. Он уже понял, что Юнги везёт его не совсем в сторону дома. Но возмущаться он не спешит, во-первых, не так-то просто перекричать шум мотора, да ещё и в шлеме, а во-вторых, Сокджин даже рад, что имеет возможность прокатиться по городу с ветерком, да ещё и в такой интересной компании. Юнги очень аккуратный водитель, и Джин не жалеет, что согласился на поездку. Он просто наслаждается. Когда в зоне видимости появляются знакомые дома, Сокджин немного расстраивается. Он с удовольствием бы прокатился ещё, но всё хорошее рано или поздно заканчивается. Однако Юнги не спешит везти преподавателя домой. Байк останавливается возле небольшого кафе, что находится совсем рядом с домом Джина. — Я живу не здесь, — усмехается мужчина, уже стоя рядом с мотоциклом и протягивая водителю шлем. — Я знаю, господин Ким, — ответная улыбка парня вызывает бабочек в животе Джина. — Поужинаете со мной? — Не слишком ли ты обнаглел, молодой человек? — Сокджин возмущённо смотрит на Юнги, а тот лишь довольно улыбается. — Ну, пожалуйста, господин Ким! Всего один ужин. — Мужчина думал, что в отношении этого парня на него точно не подействуют никакие уговоры с его стороны, но как же он ошибался. Юнги зачёсывает ладонью свои волосы и строит просящую мордашку. А Сокджин в очередной раз медленно умирает: губки бантиком, бровки домиком, взгляд побитого щенка, которому ни одна сволочь даже кусочек хлеба не кинет. Сопротивляться дерзкому, наглому Юнги, который добивается своих целей напирая и уговаривая, Джин более менее научился, но сопротивляться вот такому, просящему, парню ему ещё не приходилось. Оттого и опыта нет, поэтому и отказать не может. — Хорошо, — поражённо выдыхает мужчина, а лицо байкера мгновенно меняется — просящая мордашка исчезает, как по мановению волшебной палочки, и Юнги снова становится тем наглым, самоуверенным засранцем, которого Сокджин видит в университете. — Вы не пожалеете, господин Ким, — парень паркует байк и открывает перед мужчиной дверь кафе. Пара проходит внутрь и устраивается за столиком в самом углу. Это инициатива Джина, ведь он переживает, что их увидят знакомые из университета. Юнги же не тревожит данный факт, ибо кому какая разница, где и с кем он приводит своё личное свободное время. Тут же к ним подходит официантка и приносит меню. Несколько минут они сидят в тишине, выбирая себе блюда на ужин. Когда заказ сделан, Юнги откидывается на спинку стула и внимательно рассматривает мужчину напротив. Он и не думал, что когда-нибудь будет бегать за преподавателем, но господину Киму удалось заинтересовать его. Сначала своей внешностью, а потом и широтой своего ума. Он был покорён тем, как Сокджин ведёт себя со студентами, как преподносит тему и как даёт возможность своим ученикам высказать своё мнение, не ломая и не подстраивая их под свои стандарты. — Мин Юнги, ты знаешь, что ты заноза в заднице? — Сокджин не менее внимательно смотрит на студента напротив. — Согласен быть большой такой занозой в заднице, — приподнимая уголок губ в усмешке, отвечает парень. Он наклоняется и чуть тише продолжает: — Но только в вашей, если вы понимаете, о чем я. — Мин Юнги, — возмущённо вскрикивает Джин, да так громко, что на них оборачиваются другие посетители. От неловкости происходящего он начинает ёрзать на месте. Да и чего отрицать, как только студент произносит это, у Сокджина щекочет где-то в районе живота. М-да, давно же у него никого не было. — Что? — строит непонимающее лицо парень. — Уже и помечтать нельзя? — Засранец, — фыркает Джин и отворачивается в сторону зала, показательно рассматривая посетителей. — Да ладно вам, господин Ким, — улыбается Юнги, — неужели вы никогда не фантазировали о человеке, который вам нравится? — В последнее время я фантазирую только о том, как мои руки обхватывают и крепко сжимают шею одного засранца, — «а ещё дрочу на него в душе». Конечно же, Джин не говорит последнюю часть предложения. — Господин Ким, у вас кинк на удушение? — Если бы Сокджин сейчас пил свой свежевыжатый сок, то он бы точно оказался на лице этого наглого, невоспитанного… засранца. — Мин Юнги, — шипит сквозь зубы Джин, — ты… ты… — Заноза в заднице, — широко улыбается парень, — я помню. Сокджин надувает губы от несправедливости мира, а Юнги мечтает о том, как попробует эти губы на вкус. Они будут такими же мягкими, какими кажутся? А какой на вкус тинт у преподавателя? Полёт в мир фантазий прерывает официантка, которая приносит заказ. — Господин Ким, — зовёт парень Сокджина, — почему вы решили стать преподавателем? Юнги решает начать нейтральный разговор, потому что всё ещё хочет узнать побольше об интересующем его мужчине. — Можешь обращаться ко мне «хён», — разрешает Джин, — но только наедине. Они проводят весьма интересный вечер. Сокджин немного рассказывает о себе, а Юнги делится с ним своими историями. Им очень комфортно и легко в компании друг друга, и на некоторое время Джин забывает, что он преподаватель, а Юнги — его студент, который доводит его на каждой паре. Оказывается, если этот парень не намерен вывести вас на эмоции, он весьма интересен в общении. После кафе Юнги провожает Джина до самого дома. Будь его воля, он бы и в гости напросился, и на ночь остаться. Но сейчас не стоит так наглеть. Уже то, что Сокджин согласился с ним поужинать, большое достижение. Всему своё время. — Спасибо за интересный вечер, Сокджин-хён, — говорит Юнги, когда они стоят рядом с домом преподавателя. — И тебе, Юнги, — улыбается в ответ Джин. — Вечер и правда был очень хороший. Оказывается, ты умеешь общаться нормально, не выводя меня каждым своим словом. — Кстати, вы знаете, что о нас с вами ходят интересные слухи по университету? — хитро поглядывая на Джина, спрашивает Юнги. — И какие же? — любопытство всегда было присуще Сокджину. — Говорят, что между нами прямо искрит на каждой паре, — улыбается Мин. — Из-за этого самые активные сплетники поговаривают, что рано или поздно бомба рванёт и либо вы выставите меня с занятия и больше не пустите в аудиторию, либо… Знаете, некоторые даже ставки делают, когда это произойдёт. — Какой кошмар, — вздыхает раздосадованно Джин, а потом спрашивает, хитро прищурившись: — И на что ставят? — На то, что в ближайший месяц мы с вами всё же выпустим свой пар… — сощуривает глаза Юнги, предвкушая реакцию преподавателя, — в одной кровати. — Мин Юнги! — восклицает Джин. — Ты… ты… — Да-да, заноза в заднице, — смеётся парень. — И знаете, я ведь могу сделать так, что эти люди получат свои деньги. Юнги, конечно, делать ничего подобного не собирается, но подразнить преподавателя напоследок ой как хочется. — Чего ты хочешь? — раздосадованно вздыхает Джин. Ему совершенно не нужны подобные слухи в университете. — Ещё один ужин, — студент улыбается так широко, что видны дёсна. — Шантажист, — бурчит Сокджин в ответ. — Знаете такую поговорку: в любви и на войне все средства хороши, — наклонаяет голову к плечу Юнги. — У нас с вами пока лидирует второе, а хотелось бы первое. — Засранец, — закатывает глаза от такого заявления Джин. — Хорошо, но это будет последний совместный ужин. И дату назначаю я. — Только не хитрите, Сокджин-хён, — довольно улыбается Юнги, — не откладывайте его надолго, а то ведь я могу не сдержаться… — Иди уже, вымогатель-шантажист, — фыркает Сокджин. — Сладких снов, Сокджин-хён, — желает напоследок Юнги и не может не добавить: — Я обязательно вам приснюсь. — Упаси господи, — открещивается Сокджин. Звонкий смех этого засранца слышен даже за закрытой дверью квартиры. Счастливая улыбка так и не сходит с довольного лица Юнги до самого дома. Он на пути к своей цели и обязательно добьётся строптивого преподавателя, иначе он не Мин Юнги. В то же самое время, стоя в коридоре своей квартиры и рассматривая в зеркале своё довольное лицо и светящиеся удовольствием глаза, Сокджин произносит: — Я долго так не выдержу… Отчаянный стон разносится по всем комнатам, а Джин, взяв сменные вещи, скрывается в ванной комнате, мечтая о душе.