Сердцебиение

       — Вадим… Вадик… Ва-адя!.. — всё умолял Глебушка, стыдясь происходящего.       Ему не то что было неприятно, ему было просто очень неловко, от слова совсем. Столько переполняющих чувств возникло, он не знал, что с ними делать.       Оказывается Вадик вовсе не разлюбил брата, стало очевидно, как сильно хотел вернуться вновь к нему, чтоб только прикоснуться, только заговорить… От этого становилось не по себе, как будто Глеб не заслуживает этой любви и преданности, как будто… с ним не могут так обращаться. Точнее могут, но… почему-то не сейчас. Парень до самого конца не верил в это. В детстве было как-то проще…       Десять лет назад. Хрущёвка Самойловых. Вечер.       Вадика не было дома два дня, так как он с классом уехал на экскурсию с ночёвкой. Всё это время Глеб не мог спокойно себя вести, проходился по квартире туда-сюда. При любом шорохе спешил к двери, чтобы посмотреть в глазок, надеясь увидеть долгожданного человека.       Наконец-таки Вадим приехал. Оставив свой рюкзак на пуфике, он начал обниматься и целоваться с мамой, как тут… Из-за поворота просто вылетает, выбегает, мчится маленький семилетний Глебчик, распахнув широко руки и крича на всю квартиру. — ВА-А-АДИК! — по-детски радовался он, просто врезаясь в Вадима, цепляясь за его ноги, никуда не пуская своим захватом. — Ждал меня? — с улыбкой спрашивал старший брат, на что тот даже не дослушав, уже кивал. — Да! Да! Да! Очень! — тот только тёрся об предоставленную руку, как настоящий кот. — А меня! А меня! — Что тебя, малыш? — А мне чмокнуть! Я больше всех мучился!       Вадик только смеётся и пока мамаша отвлеклась на телефонный звонок, поднимает к себе на ручки Глеба. — И тебя, маленький.       Целует его в щёчку, на которой мгновенно появляется ямочка, заливая лицо румянцем. Братик тоже берёт двумя своими крошечными ручками брата, и стеснительно чмокает его сначала с одной стороны, а после с другой.       Вадик потом слегка щекочет за шеей, намекая на то, чтобы он заканчивал сеанс целовашек и собирался спать.       Но Глебчика было не заткнуть, он всё рассказывал, не отходя от брата ни на метр всё, что произошло с ним за два скучнейших дня. Как собрал пазл, как погулял во дворе, как правильно ответил у доски, и даже получил пятёрку по литературе. На что старший его только хвалил, радуясь за небольшие успехи младшего.       Вдруг зазвонил телефон у Глебчика. Это был Лёва.       Самойлов тут же нашёл момент, как свалить из плена любвеобильного брата, поэтому произнёс следующее: — Вадь, — нежно промолвил парнишка, стараясь задобрить, чтоб его сняли со стола, — Нужно идти, меня ждут…       Вадик слегка отстранился из своей попытки так извиниться. Взглянув на парня, почувствовал что-то неладное. Нахмурившись, он всё же поинтересовался. — Прости. Не смог сдержаться. — кратко ответил Самойлов, возвращая на пол Глеба. — Так стоп, а кто тебя ждёт? Ты куда-то намылился?       Глебчик только хотел быстрее проскользнуть в комнату, но его тут же остановили, зацепившись за горло футболки. Сделав пару шагов назад, парнишка поворачивается, понимая, что его видимо просто так не отпустят. — А-э ну… Меня ждут мальчики, мне надо к ним. — Это те которые тебя тушью красили? — Кхем, да, это они… — парнишка решил прикольнуться над своим попечителем и вякнул это, — Сексапильные красивые мальчики, пусти к ним, обещаю, вернусь ровно в девять!       Вадим удивился настырностью Глебки, поэтому его взгляд становился чернее и строже с каждой секундой. — Ты в курсе, что я за тебя в ответе? А если мать позвонит? Что я ей скажу? Брат с мальчиками — проститутками мотается целый день?! Свои шуточки оставь при себе! — Ну… не целый… скажи, что просто посиделки с друзьями, она поймёт. — Ага, конечно… мальчики у него там, ишь чё… — тихо пробурчал Вадим, отпуская резко брата, — Делай, что хочешь. Только дома в девять пулей. Понятно? — как мамаша предъявил он, на что тот, разумеется, кивал, как болванчик.       Как только Самойлов моргнул, от младшего не было и следа. Куда он так торопился и к кому… не давало покоя. ***       Запах горящего мусора из бочек и раскалённого мангала посреди поляны, всё преследовал Глеба, пока он ехал на велосипеде, ориентируясь как раз таки на него. Выехав из района в сторону пруда и проехав через реденький лесок, парень находит свою шайку. Там были все: Машка, Горшок, Шурик и Лёва, оставался только Глебыч. Резко тормозя на велике, Самойлов пристраивается аккуратно у дерева, ставя свой транспорт так, чтоб не грохнулся. К нему тут же подбегает Горшенёв, радуясь встречи. — Глебка! Привет! Как ты? — Да нормально, вижу, что без меня начали? Чёт вы рановато, — говорил парнишка идя с Мишей к друзьям. — Да мы так подумали, что пока соберёмся, посидим, поболтаем, там уже час. А после мясо, еда, это ближе к трём. Сами знаете что дальше, поэтому захотели пока на солнышке полежать, не торопиться, — говорила Маша, теребя лепестки цветочков в руке. — Что ты имеешь в виду? — спросил Глеб. — Как что? Выпивку конечно же! — Самое главное, ты чего! Я два пакета притащил. — ответил Мишка, показывая рукой на банки пива под кустом.       Глеб чуть-чуть растерялся, ведь до этого совсем не пил, ему от одного шампанского крышу сносило, а чтоб ещё и пиво… Тем более в таких количествах, страшно представить.       Хотя это было на втором плане, а на первом его волновал Шурик, который вышел из леса с сигаретой, поправляя кепку и очки. Вид у него, конечно, был так себе, видели и получше. Наверно вчера реально что-то было.       Самойлов, не упустив шанса, сразу пошёл к нему выяснять отношения. — Уман, зараза ты такая! — Ну что опять?.. — вяло и хрипло промолвил он. — Ты почему меня вчера кинул! Сам рвался больше всех на этот чёртов вокзал, в итоге я один там был! И почему ты всё время скрывал, что поддерживаешь связь с моим братом?!       Но эти вопросы — пустая трата времени. Потому что было понятно, что скейтбордист явно только с бодуна, и что-то наставлять ему бесполезно. — А… ты про… это? — медленно говорил Шура, параллельно куря. — Дак… я вчера был у этого… как его?.. Ну короче у пацана из города, ты его не знаешь! У него днюха оказалась в тот день, а так как… подарка у меня с собой не имелось, пришлось поработать… тамадой… — закончил он, сделав затяжку. — Понятно всё с тобой, бестолку говорить. — расстроено прокомментировал Самойлов, захотев пообщаться с Лёвчиком.       Ведь тот сначала говорил, что только наедине, потом Шурика позвал, а сейчас их вообще пятеро. Как так получилось?       Бортник был около мангала, всё пытавшись настроить рядом радио, которое почему-то не ловило. Сзади к нему подошёл Глеб, взявшись за плечи. — Бу! — тихо шепнул он, на что парень вздрогнул. — И ты туда же? — сказал Лёва, проворачиваясь и расплываясь в улыбке.       Самойлов только его приобнял, оставляя свою голову на плечике. — Не-не, я точно не Шурик. Как ты? Сначала говорил, что эта встреча только для нас, а теперь целую банду созвал? Решил устроить секту? — Да нет, это так, для настроения, всё равно ж я с тобой весь вечер болтать буду, а не с этими. Честно говоря, боюсь этого вашего Горшка, страшный чудик какой-то. — Прям как ты. — почти мурлыкая, заливал Глеб, находясь со своим объектом обожания. — Что ты несёшь! — Да шучу-шучу я! Соглашусь, персонаж специфический, однако человек хороший. — Ага, который бухает примерно столько же литров, что и Шура. — Ну… этого я не проверял.       Бортник отцепил от себя довольного Глеба и решил спросить другое. — А… что насчёт брата? Как он? Нормальный? — Ох… ну как сказать… — это завело его в ступор, — Я ещё и сам не понял. Вроде бы и да, но… и нет. ***       Тусовка длилась уже несколько часов. Горшок всё горланил про своего лучшего друга Князя, он ждёт не дождётся его из армии. Про то какой смешной и интересный. Всем сразу стало понятно, что-то тут не чисто между ними, однако не придали особо значения. Выпивка тоже пошла в оборот, добавляя больше веселья в компании.       По итогу все наболтались, наелись, некоторые как Шурик, уже даже на боковую легли. А остальные продолжали посиделки. Друзья разделились по парам, пока Мишка с Машей сидели около прудика и пытались что-то сыграть на гитаре, притащенной Горшенёвым, Глеб и Лёва остались в лесу. Они лежали на каком-то пледе, хихикали, толкали друг друга и смотрели на небо, где можно было видеть красивые верхушки деревьев, переплетающиеся между собой, создавая некую сетку.       На самом деле у Глебыча были чувства, и да, мама не прогадала, педиком стал. Ну… подразумевала по крайней мере.       Самойлов очень много проводил с Бортником часов. Он стал его лучшим другом, который понимает с полуслова. Однако, да, дружеская любовь у них была, но не более. Точнее у Лёвы не более, а вот у Глебки разные сюжеты возникали. Он что-то подозревал внутри, будто бы да, та влюблённость… все её ждут, но не от своего же пола! Так что Самойлов её не озвучивал, просто показывал действиями, взглядами, знаками внимания… Парень сомневался до последнего, может нет, перепутал? Хотя сердце говорило совсем другое, когда находилось рядом с этим мелким.       Они были слегка пьяны, выпили буквально по одной баночке или две. Но Лёвчик уже был поддатый, поэтому пока Глеб что-то высматривал, тот подвинулся к нему и начал вырисовывать какие-то рисунки на его груди своими пальцами. — Гле-еб, — протянул Лёва, перемещая на себя интерес, — О чём думаешь? — О тебе, — смело ответил парнишка, просто сгорая с этим хреновым романтиком. — И как? — Плохо думается, когда симпатичный мальчик тебя трогает.       Тот только его слегка толкнул кулачком, снова возвращая свою голову на руку друга. — Слушай, Лёв… — видимо алкоголь дал о себе знать и уверенности достаточно прибавилось, — А… тебе кто-то симпатизирует? Ну… девочка может какая-нибудь? — Единственную симпатизирующую девочку, которую я знаю, это ты. — ухмыляясь, промолвил Бортник, переводя свои художества на оголённую ключицу.       Самойлов просто пылал, затупленным мышлением всё размышляя. — Признаться или промолчать? — мучил его этот вопрос.       Тем не менее Лёвчик взял всё в свои руки. — Глеб, а не хочешь на свидание? — игриво предложил друг, видя, что Глебыч вздрогнул как от тока. — А-э… с к-кем? — Со мной! С кем ещё ты собрался!       Парень был в полном шоке, не понимая, это сейчас прикалываются над ним или же говорят всерьёз? — Ты шутишь? — Нет, на полном серьёзе. Завтра в часиков пять — шесть у речки. — А с чего это у тебя такое настроение появилось на свидание ходить? — Если не хочешь так и скажи. — Хочу… — робко соглашается он. ***       Уже одиннадцать вечера. Потихоньку стали выключать свет в домишках. Детвора была давным-давно загнана и лежала в кроватках. Только дедушки сидели возле своего крыльца вместе с кружкой кофе и курили сигареты, разгоняя о смысле бытия и как хорошо было при СССР. Родственники, которые приехали к родителям на шашлык, ещё злоупотребляли и отрывались, поэтому иногда можно было услышать пьяные выкрики, зато музыка угомонилась. Звёзды на небе затаились, значит тучи. Облачно, возможно завтра будет небольшой дождик.       Вадик был сам не свой, волнуясь за мелкого. Расхаживал туда-сюда по дому, время от времени выглядывая в окно, стараясь зацепиться глазами за брата. Каждую минуту раз пять включал и выключал телефон, чтобы посмотреть сколько прошло. — Куда же он мог пропасть… — шептал он, выискивая в окне его.       Вдруг забарабанили капли по крыше. И в правду, начался дождь. Вода стала стучать по стеклу, на улице образовывались лужицы, кошки прятались под беседками.       Одновременно этому шли наши разгильдяи Лёва и Глеб. Хохоча и открывая рты, чтоб поймать те самые капельки. Они еле держались на ногах, однако им это не мешало. Стоял свежий и вкусный запах влаги, мокрого асфальта, травы… Немножко начинало моросить. Глебчик дышал полной грудью, не желая куда-либо уходить.       Спустя вечность, они подошли к двери Самойлова. — Ну ладно, пока наверно, — сказал Глебчик, придерживая Бортника.       Тот хочет что-то сказать в ответ, но неожиданно поскальзывается на одной из мокрых ступенек при входе. Мгновенно цепляясь за спину Глеба, чтоб не грохнуться, он нечаянно касается губами его шеи. Парень вовсе не нарочно.       Несмотря на это, Самойлов совсем не серчал, только заливался краской и улыбался. Видимо, сегодня его самый лучший день… — Давай! До завтра! — смеясь, попрощался Бортник, стараясь аккуратно уйти.       Мысленно пища от удовольствия и бабочек в животе, Глебка в хорошем настроении прикрыл глаза и попытался открыть входную дверь, это получилось не сразу. В этот момент он мечтал лишь об одном, поскорее лечь спать, и как можно быстрее встретиться снова с Бортником. У парнишки никогда не было свиданий, пока его одноклассники вовсю встречались с девчонками, тот отмахивался, мол страдают ерундой. Хотя именно в этот вечер и поймал кайф от влюблённости. По самые уши его переполняли новые, полученные эмоции. Ох, знала бы мама, чем занимается её сын, гуляя с друзьями, надрала бы беспощадно задницу.       В конце концов он заходит внутрь, чуть не упав на пороге, к нему тут же подлетает ожидающий брат, пока не зная подвоха. — Глеб! Где ты шля- — не успел договорить Вадим, как тут же похолодел, учуяв запах явного спиртного.       Его взгляд стал строже чем утром, а руки жаждали дать подзатыльник мелкому, который только лыбился, ничего не говорив. — Ты что пьяный?! — хватая того за ворот, пытался Вадя принюхаться, может ошибся, — Точно пил! Самойлов! Не рано ли?! Тебе всего семнадцать! — отчитывал он, как настоящий родитель.       Однако брата словила белка, наверно очень агрессивная, поэтому он сразу повысил голос, оттолкнув Вадика. — А т-ты кто вообще такой?! Чтоб мне перечить! — заплетая язык, возражал младший. — Я твой брат, придурок! Ты обещал вернуться в девять! — А я себе няньку не нанимал! — Зато мать твоя об этом позаботилась! Дай-ка я ей наберу, посмотрим, что ты скажешь… — Зато я знаю, что она скажет! Что ты безответственный сын! И ещё… хуёвый брат! Шесть лет как-то без теб…бя справлялся, а сейчас ишь чё, приехал он! Пиздец важный! Думает без него никто ничего не знает, как жить! — выпендривался, как истеричка, Глеб.       Вадик лишь сглатывал, держа себя в руках, хотя ощущал, что это последняя капля. — Думаешь какие-то твои сопли, просто так возьмут и заставят простить?! А вот нет! Гондон ты! Предательский г-о-н-д-о-н! — Что ты несёшь?! Хватит говорить хуйню! — Хуйня — это то, что ты мой брат! Ты мне никто, слышишь?! Теперь уже никто… Достал уже! Путешественник сранный!       Вадим замер, прослушав последние поступившие предложения. Строгий взгляд резко исчез, руки размякли, голова опустилась. Любящие брата чувства начали неприятно колоть, заставляя задуматься. И правда, зачем он приехал? Для чего? Он мысленно уже захотел уехать отсюда и больше не возвращаться никогда. Но перед этим… Вадик решил скрыть своё расстройство, став серьёзным, добавил: — Вот так значит, да? Ну-ну. — сказал он, спокойно направляясь к себе.       Глеб очень удивился, но ему сейчас было не до этого, потому что как только Вадим закончил говорить, тот ёбнулся об ковёр.