Those Who Lack A Home, Live Here

      Промежуточные экзамены наконец-то закончились. Господибожеблять, наконец-то.              Для Сынквана промежуточные экзамены пролетели незаметно, так как у него никогда не было особых проблем с ними. Он был уверен в своих способностях, и его оценки всегда отражали это. Причина, по которой он с таким нетерпением ждал конца недели, заключалась в его «свидании» с Хансолем.              Он, на самом деле, не был уверен в том, как будет правильнее это назвать. Сидеть с детьми — достаточно странное занятие для первого свидания. Но Сынкван даже и не думал на это жаловаться. Им с Хансолем всегда было весело вместе; и без разницы, чем именно они занимались.              И сегодня, наконец-то, была пятница.              — Ты куда? — спросил Вону. Изначально он просто хотел заглянуть в комнату и сразу же уйти, однако, увидев, как Сынкван собирает сумку, ему стало интересно.              — На свидание, — улыбнулся в ответ Сынкван, пакуя еще две футболки в сумку.              — Тебе нужна сменная одежда для того, чтобы просто пойти на свидание? — хмыкнул Вону с многозначительной ухмылкой. — Я даже и не думал, что ты даешь на первых свиданиях. Нет, я конечно все понимаю, ты уже совсем отчаялся, но…              — Вону, это ты в нашем доме самый отчаявшийся. Не я.              — И то верно, — бесстыдно согласился Вону. Он уже давно смирился с этим. — В любом случае… зачем тебе с собой столько одежды?              — Я останусь на выходные. Мы будем сидеть с детьми.              Вону поморщился.              — С детьми?              — Ну… с шестнадцатилетними девочками, — усмехнулся Сынкван.              — Это ничего не меняет. Не люблю детей… — пробубнил Вону. Все еще хмурясь, он присел на кровать Сынквана. — Но ты любишь, поэтому… повеселитесь там. Не делайте ничего неприличного на глазах бедных деток.              — И снова. Это то, что мог бы сделать только ты.              — И снова. Так оно и есть.              Они оба громко рассмеялись, а затем Сынкван вернулся к своему прежнему занятию.              — Итак… ты еще не говорил с Мингю? — поинтересовался он, складывая носки.              — Не-а, — вздохнул Вону, мгновенно надув губы. — Я хочу. Но не знаю, как.              — Джихун скоро вас обоих прибьет, — предупреждающим тоном сказал Сынкван. Они недавно поболтали с ним по душам, пока тот пытался учиться. Джихун говорил достаточно неопределенно, но… Сынквану не нужно быть гением, чтобы понять, что он говорил о этих двоих, избегающих друг друга.              — Знаю. И, честно говоря, я не против. Я устал от своей жизни.              — И я, — пробормотал в ответ он. Вону, скорее всего, услышал это, но не стал как-либо возражать. — Как насчет того, чтобы пойти с ними потусить сегодня вечером? Я слышал, они собирались поужинать, а потом пойти в клуб.              — Кто?              — Минхао, Джун, Мингю и, наверное, кто-нибудь еще, — перечислил Сынкван. — Мне кажется, тебе точно не помешает отдохнуть и повеселиться.              — Думаю, я только повышу градус неловкости, если пойду. К тому же… я уже пообещал Чангюну, что мы вместе куда-нибудь сходим сегодня отпраздновать конец экзаменов, — сказал Вону тихим голосом, погруженный в раздумья. Он был не из тех, кто все отменяет в последний момент, но… Вону искренне хотел поскорее помириться с Мингю. Просто казалось, что для этого никогда не было подходящего времени. — В любом случае… мне, наверное, стоит пойти одеваться, верно?              — Конечно, — с улыбкой ответил ему Сынкван.              — Это не свидание.              — Я не говорил ничего!              — Но ты хотел, придурок, — проворчал Вону, направляясь к двери. Все это было беззаботной шуткой, и поэтому он совсем не удивился, когда услышал, как ему кричат «люблю тебя» после того, как дверь была закрыта. Вону направился в свою комнату, которую делил с Сокмином.              Это напомнило ему о его отношениях с родным братом до того, как Вону сделал каминг-аут. В настоящее время отношения Вону с ним были не более чем очень неловким кошмаром. Когда же он, наконец, поймет, что Вону все тот же человек, каким и был в детстве?              Вону мог только вздохнуть, думая о предстоящих выходных. Три дня вместе с его напыщенной, придирчивой семьей, казались тремя неделями для такого ущербного человека, как он. Когда он был маленьким, он всегда шутил о том, что его старший брат унаследовал все идеальные гены, а Вону остался ни с чем.              Например: Хангель был гетеросексуалом, а Вону — геем. Хангель был преуспевающим, перспективным бизнесменом, а Вону изо всех сил только пытался получить степень в области медицинской оптометрии. Список мог продолжаться, как казалось Вону, целую вечность.              И если бы ему захотелось услышать еще целую кучу таких примеров, его родители с радостью бы их назвали.              Он уезжал уже следующим вечером, и он все еще не нашел никого, кто помог бы ему с одной проблемой.              На этой неделе родители пригласили его на рабочее мероприятие, очень важное для их корпоративных позиций в бизнесе. Вону очень хотелось сказать, что он занят, но… когда ему позвонила мама и передала добровольно-принудительное «приглашение», он понял, что это означает, что ему лучше быть там.              — Если хочешь, приведи с собой своего парня, — пробормотала она тогда. — Только убедись, что он не будет нас позорить.              Вону мог бы пойти один, но он правда не думал, что сможет справиться со своей семьей в одиночку.              Когда он вытаскивал из шкафа первую попавшуюся рубашку, звук открывающейся двери и громкий смех в коридоре привлекли его внимание.              — Они все ведут себя так, будто не видели меня несколько недель, — пожаловался Сынчоль. Он закрыл за собой дверь, словно пытаясь спрятаться от всей этой суматохи. Вону не мог его осуждать.              — Мы скучали по нашему гетерастику, — пробормотал Вону, возвращаясь к поиску джинс в шкафу.              — Совсем так не кажется, когда вы даже по имени меня позвать не можете, — продолжил жаловаться Сынчоль, взяв рубашку из рук Вону. — Я скоро начну представляться всем, как «гетеро».              — Это…              — По-гейски. Я в курсе. Но я не гей.              — И это печально, — Вону повернулся и бросил свои штаны Сынчолю, чтобы тот поймал их. — Но я хотел напомнить, что ты не обязан все это слушать. Если ты хочешь, чтобы мы прекратили, просто скажи об этом Джонхану, и поверь… ты никогда больше не услышишь ни одной шутки про твою ориентацию.              Сынчоль на это только лишь хмыкнул. Он знал, что все это — шутки, и ни одна из них не является правдивой. Ни для кого не было секретом, что ребята его любят. Гетеро он или же нет. Просто сейчас он предпочитал не думать о своей сексуальной ориентации.              — Извини.              — Без проблем, — пожал плечами Вону, начав одеваться.              — Куда собираешься? — поинтересовался Сынчоль. — Я думал, вы пойдете попозже…              — Иду праздновать конец экзаменов со своим другом.              — О, я…              — Сынчоль! — дверь снова открылась, но на этот раз это был Мингю. — Ты где? Тебя там ищут внизу.              Стиснув зубы, Сынчоль вручил практически голому Вону его одежду и с трудом протиснулся мимо Мингю в коридор. Что значило, что теперь Мингю и Вону остались наедине.              Слова застряли у него в горле. Мингю просто зашел в комнату и тихонько закрыл за собой дверь. Вону, тем временем, пытался выглядеть абсолютно непринужденно, продолжая одеваться.              На самом же деле Вону просто ужасно нервничал. Мало того, что они еще ни разу за всю жизнь с ним не ссорились, так еще и ему надо было попросить Мингю об огромном одолжении, связанным с теми самыми выходными с его семьей. Он рассматривал всех своих соседей по дому, желая избежать неловкого разговора с Мингю, но… если вспомнить высокие стандарты его семьи, то единственным кандидатом, который мог бы подойти под их дурацкие критерии, был Мингю.              — Хэй, — сказал Мингю. Это уже была его вторая попытка поздороваться — в первый раз ничего не вышло, только губы шевелились.              — Хэй, — повторил Вону. Он надел рубашку, быстрым взглядом сталкиваясь с чужими глазами.              Когда им уже начало казаться, что это все, что Мингю был способен выдавить, сколько бы тот мысленно ни кричал на себя, чтобы сказать что-нибудь, Вону громко вздохнул.              — Можешь пойти со мной на одну встречу на этих выходных? Там будет моя семья, и мне нужно взять кого-нибудь с собой…              Несмотря на то, что Вону казался вполне уверенным в себе, он вынужден был признать, что ему очень трудно дышать, а его пальцы слегка дрожали, когда он пытался застегнуть пуговицу на джинсах.              Боже, что с ним творит Ким Мингю.              — Д-да, конечно, — Мингю пробыл в ступоре пару мгновений. — Без проблем. Почему бы и нет.              — Тебе нужно будет притвориться моим парнем, — добавил он. На этот раз его голос звучал тише, позволяя Мингю заметить, что на самом деле чувствовал Вону.              — Я не против и этого тоже, — мягко сказал Мингю. — Ты мой лучший друг. Я сделаю ради тебя все, что угодно.              Вону ответил не сразу, немного сбитый с толку из-за того, что его назвали лучшим другом, совсем потеряв суть сказанного.              Мингю — лучший друг Вону, и за те качества, которые делали его лучшим другом Вону, тот его и любил. И для Мингю — то же самое. Но… Вону об этом не думал.              — Ага. Лучшие друзья, — пробормотал Вону, как только дотянулся до расчески на столе. Он все еще был повернут к Мингю спиной. — Эм. Завтра… завтра мы пойдем и купим что-нибудь приличное, в чем будем на мероприятии.              — Прекрасно, — ответил Мингю. — И еще… я хотел бы извиниться за прошлые выходные. Я был очень расстроен и приревновал. Ты не заслужил услышать ни одну из тех вещей, которые я тебе тогда наговорил… я люблю тебя, Вону. Пожалуйста, никогда не забывай об этом.              — И я тебя люблю… мы бы не были лучшими друзьями, если бы я тебя не любил, так ведь? — Вону обернулся и улыбнулся своей лучшей улыбкой, прекрасно скрывающей боль. Мингю мог на это только рассмеяться.              — Агась.       

***

      — Пожалуйста?              — Нет.              — Пожалуйста.              — Нет.              — Джихун.              — Сунен, я не хочу идти, — твердо сказал Джихун, понимая, что у него нет другого выбора, кроме как отложить свой блокнот в сторону, пока Сунен не оставит его в покое. — Какая разница, пойду я или нет?              — Я не знаю! — честно простонал Сунён, откидываясь на койку Джихуна. Он свесил с нее ноги. — Я просто не хочу, чтобы ты сидел здесь один и ничего не делал.              — Я пишу песни, — покачал головой Джихун. — И я не буду один. Чан тоже останется. Ты просто хочешь, чтобы я пошел с тобой.              — Конечно, я хочу! — заскулил он. Джихун еле удержался от того, чтобы не похихикать с чужой прямоты. — Поэтому, давай! Пойдем.              — Нет.              — Ты слишком груб.              — А я тебе это возмещу, — саркастично сказал Джихун.              — И как же? — Сунен ухмыльнулся с восторгом на лице. Джихун на это лишь закатил глаза.              — Мы можем пообниматься позже, когда вы вернетесь.              Сунен задумчиво хмыкнул. Не то, чтобы он был против… он просто знал, что Джихун — не такой уж и большой фанат объятий. Конечно, он иногда это делал, но во все остальное время он предпочитал свое личное пространство.              — Ты уверен?              — Я же предложил, разве нет?              — Да… — Сунен замолчал, заставляя Джихуна посмотреть на него вопросительным взглядом.              — Ну, что еще?              — А ты покажешь мне свои песни?              — Ни за что, — и он прижал блокнот к груди, как бы тем самым подтверждая, что он предназначался только для его глаз. Джонхан, однажды, понял это на собственном опыте, когда без разрешения переложил тетрадь Джихуна на другое место.              Сунен ожидал этого. Но сдаваться не хотел.              — Я покажу тебе танец, который я поставил.              — Не помню, чтобы просил об этом.              — Но я знаю, что ты хочешь его увидеть, — и Сунен начал тыкать в бледные ноги Джихуна. Тот быстро отстранился. Несомненно, он будет чувствовать себя ужасно, если ударит Сунена по лицу — даже если это будет довольно забавно.              — Сунен, я…              — Хотя бы подумай об этом, — быстро сказал Сунен, прежде чем Джихун снова отказал бы ему. И даже если тот откажет снова, он бы все равно хотел показать ему свою хореографию. Потому что Джихун будет с ним предельно честен; выскажет правдивое мнение, даже если это его заденет. — Пожалуйста.              Сунен перешел на шепот, звуча сладко и даже как-то противно. Джихун скривился на мгновение.              — Однажды… я засуну свой кулак тебе в задницу, — насмешливо сказал Джихун, наклонившись ближе, чтобы произнести это таким же сладким и противным шепотом.              Сунен поднял брови. Не желая проигрывать в драке, он лишь непринужденно пожал плечами.              — Пожалуй, откажусь. Сексуальная активность — не мой конек. Фистинг — это, конечно, здорово, но мне больше по душе целоваться или обниматься, если тебе вдруг интересно.              — Только в твоих ебаных мечтах.              — Да. Определенно.              Джихун закатил глаза и расслабленно откинулся на подушку. И через мгновение на его обычно суровом лице появилась улыбка. Он не хотел радовать Сунена тем, что его глупость рассмешила его, но чем больше он думал об этом, тем смешнее становилось.       

***

      Джонхан захлопнул ноутбук в ту же секунду, когда увидел, что письмо насчет еды было отправлено Куну. Конечно, он сейчас переживал не самые приятные времена, но у него все еще были расставлены приоритеты — список вещей, которые надо было сделать, написанный на доске. После того, как он вычеркнул это дело из списка, Джонхан решил проведать Сокмина.              На доске было также маленькими буквами написано «позвонить Джошу», и поэтому Джонхан решил, что единственной правильной вещью будет сначала поговорить с Сокмином, прежде чем поговорить с Джошуа. По крайней мере, это было единственной вещью, которая бы заставила его чувство вины чуть-чуть утихнуть…       — Джихун, где Сокмин? — Джонхан обернулся и посмотрел на Джихуна, который, сидя на кровати, что-то писал в блокноте.              — Зачем он тебе? Ты, наконец-то, во всем ему признаться решил? — Джихун даже не поднял глаз от своей тетрадки. Джонхан, тем не менее, все равно на него очень многозначительно посмотрел.              — Еще нет, — пробормотал он. Любые другие слова, готовые сорваться с его языка, моментально исчезли, как только Джонхан услышал недовольный вздох Джихуна. Ему оставалось только лишь подавить чувство вины, как и обычно.              — Он вроде сейчас в душе, — ответил Джихун через какое-то время, чувствуя легкое угрызение совести по отношению к Джонхану.              — Спасибо.              Он не был уверен, что его слова прозвучали достаточно громко, чтобы Джихун их услышал, но ему хотелось как можно скорее покинуть эту удушливую атмосферу, которая постепенно овладевала Джонханом. Но она стала еще более мучительной, когда он постучался в дверь ванной и услышал радостное «заходи!».              — Приветики, Мин, — поприветствовал Джонхан, проскальзывая в ванную. Сокмин стоял перед зеркалом; на его бедрах было завязано полотенце, пока он пытался прочесать мокрые волосы. — Ты тоже идешь?              Сокмин в ответ пожал плечами.              — Ага. Мне больше нечем заняться, — он усмехнулся.              Джонхан все еще стоял у двери, когда он заметил, как капелька воды стекает вниз по шее Сокмина, заставляя его вздрогнуть в отвращении. Взяв другое полотенце, Юн подошел поближе и накинул его на чужие плечи.              — Спасибо. Ненавижу такое, — промычал Сокмин, все еще концентрируясь на своей прическе.              — Знаю.              Джонхан с нежной улыбкой обнял Сокмина за талию, положив свой подбородок ему на плечо. Сокмин хихикнул, встречаясь взглядом со взглядом Джонхана в зеркале.              — С чего вдруг ты так милашничаешь?              — Не знаю… — хмыкнул Джонхан, крепче обнимая друга. — Тебе нелегко с тех пор, как ты начал ходить к терапевту. Просто хочу быть здесь для тебя.              — Не волнуйся обо мне слишком сильно, — сказал Сокмин. Он прижался своей головой к голове Джонхана.              — Ты будто сейчас попросил меня не дышать.              — Можешь даже у Джоша спросить — я прекрасно себя чувствую.              — Почему я должен у него спрашивать?              — Он сказал, что вы довольно близки, — ответил Сокмин бодрым голосом. Джонхан хихкнул — с облегчением и внезапным чувством тревоги.              — Есть такое, — сказал он в ответ. — Но я хочу узнавать об этом только от тебя.              После пары тычков в живот Сокмин расхохотался достаточно громко, чтобы оповестить о своем веселье весь дом, если бы не тот факт, что они и так уже были достаточно громкими.              — Я в порядке, — убеждал его Сокмин, внезапно прижавшись к стене и пытаясь отбиться от Джонхана, чтобы спастись от щекотки. — Честно-пречестно!              Джонхан кивнул.              — Так. Значит, ты собираешься тусоваться с Минхао и другими?              — Ага. А ты не идешь? — он слегка надул губы.              — Ну… я собирался остаться дома, но если ты так хочешь, чтоб я пошел с вами… — с надеждой посмотрел на него Джонхан.              — Сучка! Конечно, я хочу, чтобы ты пошел с нами!              — Сучка? — Джонхан засмеялся.              — Извини. Кажется, я провожу слишком много времени с Сынкваном.              — Ладненько. Тогда зайди ко мне в комнату после того, как закончишь. Поможешь мне выбрать одежду.              На самом деле, Джонхан предпочел бы остаться дома. Он был абсолютно эмоционально истощен. Однако, даже если Сокмин еще не знал обо всем, Джонхан пытался искупить свою вину еще до того, как признался бы в содеянном.              — Как будто ты бы надел что-то, что не свитер, — вздохнул Сокмин.              — Ты прав. Но это — объединяющий момент.              Сокмин, вероятно, что-то сказал еще, и его яркая улыбка заставила бы Джонхана еще сильнее загореться чувством вины. Но Джонхан не знал, что он сказал, потому что уже выскользнул из ванной и возвращался в свою комнату.              Сунен и Джихун сидели на верхней койке и тихо смеялись. При виде Джонхана Сунен сразу же оживился, но тот не обратил на это внимания. Его внимание было сосредоточено на том, чтобы быстро позвонить Джошуа, пока не пришел Сокмин.              — Ты куда, Ханни? — спросил Сунен.              — Надо маме позвонить, — коротко ответил он. Хоть Джонхан и не видел его, он был уверен, что Джихун сразу же просек его ложь.              Джош будто ждал его звонка. Он ответил после второго гудка. Джонхан прислонился к стене напротив своей комнаты.              — Привет, — послышался чужой голос.              — Звучишь… измотанно, — Джонхан тихо усмехнулся. — Последний экзамен прошел нормально? — за два дня до него он приходил к нему домой; это был последний раз, когда они разговаривали.              — Ага. К тому же, у меня тут что-то типа семейного ужина, и это немного раздражает. Но я отошел, так что…              Он замолчал, ожидая ответа Джонхана.              — Привет, Ханни! — поприветствовал его Мингю, взбегая по лестнице и заглядывая в комнату, которая, он был уверен, принадлежала Вону и Сокмину.              — Сокмин, — коротко сказал Джонхан, когда убедился, что рядом больше никого не было. — Мы должны ему все рассказать.              Молчание на другом конце провода затянулось.              — Да. Мы можем рассказать ему вместе…              — Да.              Мимо прошел Сынчоль и, улыбнувшись в знак приветствия, так как Джонхан разговаривал по телефону, спустился по лестнице.              — Я напишу тебе. Хорошо?              — Хорошо. Пока.              — Пока.              Джонхан даже еще не успел закончить разговор, как Сокмин в это же время вышел из ванной.              — Ты почему еще ничего не ищешь?!              — Мама звонила, — оправдался он. — Но у нас есть дела поважнее.       

***

      — Хватит грызть ногти! — застонал Минхао. — Меня это нервирует!              Сынчоль остановился и огляделся по сторонам, кажется, уже в десятый раз за последние пять минут.              — Да нет здесь никого! Ты что, что-то натворил? Ты убил кого-то? — Чан громко вздохнул от нетерпения и почти что ударил кулаком по столу. — Ты убил Деми?!              — Что? — ужаснулся Сынчоль. — Нет! Почему ты вообще сказал это таким радостным тоном?!              Минхао разочарованно вздохнул:              — А жаль.              — Послушайте… вы пока не должны никому об этом рассказывать, но… я хотел бы кое-куда сходить.