felon love with you

Бомгю справляется. Или, во всяком случае, он пытается справляться. А это уже что-то да значит. У него хорошая успеваемость по всем предметам, а это значит, что у него есть стипендия. За всё, включая аренду самой отвратительной маленькой квартирки в мире, он платит благодаря своей подработке. Так что у него не остаётся денег на такие мелочи как наслаждение жизнью. Или даже на покупку чего-то, что не является предметами первой необходимости, если уж говорить начистоту. Он не Субин, у которого богатые родители, оплачивающие за него квартиру. И он не Ёнджун, который получает полноценную стипендию танцора. Но он справляется. Он выживает, считая дни до окончания учёбы и возможности получить реальную работу, которая не будет заключаться в обслуживании высокомерных клиентов в местном универмаге. Очевидно, Бомгю наняли только из-за его «продающего лица», что бы это ни значило. Он не интересовался. Универмаг закрывается в девять, и Бомгю, вместо того чтобы ждать автобус, идёт домой пешком. Автобус слишком непостоянен, чтобы на него полагаться, и обычно полон пьяных офисных работников или аджосси, от которых так сильно несёт соджу, что Бомгю кажется, что он сам может опьянеть от этих паров. Прогулка до дома является более приятным времяпровождением. Тем более, что погода всё ещё хорошая, а вечер — тёплый. Бомгю вздыхает, когда ветер ерошит его волосы. Это был долгий день. Да кого он обманывает? Каждый день долгий. Они все одинаковые, сливаются воедино и превращаются в бесконечный поток из занятий, работы, домашних заданий и сна, занятий, работы, домашних заданий и сна. Иногда этот поток разбавляется встречами с друзьями, если ему удаётся найти свободное время. А это случается не так уж и часто. Двадцать минут спустя он наконец подходит к своему дому. Вставляет ключ в дверной замок и немного расшатывает скважину, потому что она сломана, а он не удосужился попросить хозяина починить её. В последний раз, когда он связался с хозяином, чтобы что-то починить, старик пришёл осмотреть перегоревшую в ванной лампочку, забрал её с собой и больше не вернулся. Бомгю даже не знает, что это была за лампочка, чтобы заменить её самостоятельно; он смирился с тем, что каждую ночь должен ходить в туалет в кромешной тьме. И это даже не самое худшее в этой квартире. Бомгю слышит какой-то шум, пока снимает обувь. Замирает на секунду. Он ещё не дошёл до угла, чтобы включить свет, так что единственный источник света — это фонарь за окном. Он не может сказать наверняка, но, судя по всему, в тени что-то есть. Он моргает. Фигура пропадает. Невозможно, чтобы там на самом деле что-то было, убеждает себя Бомгю, снимая свою начищенную рабочую обувь и аккуратно ставит её рядом с потрёпанной парой кроссовок. А потом наконец заворачивает за угол и включает свет. Здесь мужчина. В его гостиной сидит парень, причём довольно красивый. Бомгю был бы благодарен за тот факт, что в его квартире находится горячий парень, вот только он его не приглашал. Он понятия не имеет, как тот попал к нему в дом. Бомгю открывает рот, чтобы закричать, прежде чем успевает подумать дважды. Мужчина, одетый во всё чёрное, бросается к нему, чтобы зажать рот рукой. Всё, что успевает издать Бомгю, — это жалобный хрип. Лицо незнакомца очень-очень близко к лицу Бомгю. — Послушай. Я не причиню тебе вреда, просто помолчи ещё пять минут, а потом я уйду. Бомгю пытается что-то произнести, но из-за того, что его рот зажат чужой рукой, ему приходится так яростно жестикулировать, что он чуть ли не бьёт мужчину по лицу, не имея возможности сказать что-то внятное. Человек в чёрном моргает своими огромными глазами, приподнимает бровь, а затем заламывает Бомгю обе руки за спину так, что он не может пошевелиться. Бомгю вскрикивает от боли. — Эй! Не кричи! Я буквально только что сказал тебе молчать. Пять минут, это всё, что я прошу. — Какого чёрта ты делаешь в моём доме?! — шипит Бомгю. На самом деле ему следует кричать, но старушка, живущая этажом выше, практически глухая. Всё, чего он добивается — это злит мужчину в чёрном. — Ну, понятное дело, прячусь от копов. Тебе надо поставить на окно щеколду получше. Готов поспорить, что даже младенец с ложкой сможет пробраться, если очень захочет. — Я согласен, но хозяин – мудак, — язвит Бомгю. — Так ты расскажешь, почему скрываешься от копов, или они просто найдут моё тело через два дня, когда я не появлюсь на работе? — Ну, я не планировал тебя убивать, — отвечает человек в чёрном. — Хотя это, конечно, можно устроить, если хочешь. Бомгю задумывается на секунду. — На самом деле, звучит неплохо. Только сделай это быстро. — Чувак, — мужчина в чёрном снова вздёргивает бровь. — У тебя всё хорошо? — Не очень, — отвечает Бомгю. — Я нищий студент колледжа, работаю неполный рабочий день в универмаге, где все относятся ко мне как к дерьму, а ещё я живу в худшей квартире в мире. Мужчина в чёрном осматривается. Отходит немного в сторону, держа в руках оба запястья Бомгю, и лопатка Бомгю прижимается к его мускулистой груди. — Теперь, когда ты на это указал, да, эта квартира ужасна. Как ты живёшь? Несмотря на свои предыдущие слова, Бомгю внезапно переполняется негодованием. — Ты скрываешься от копов! Я даже не хочу знать, что ты натворил! Не думаю, что ты в том положении, чтобы критиковать то, как я живу. По крайней мере, я прокладываю себе путь, как законопослушный гражданин. — Да, и посмотри, как далеко ты продвинулся, — мужчина указывает подбородком на практически пустую гостиную. — У тебя даже дивана нет. — У меня есть стул, — защищаясь, говорит Бомгю. — Складной стул. Серьёзно, чувак, может, тебе тоже стоит задуматься о каком-нибудь маленьком преступлении. Я могу научить тебя азам. — Я уже сказал, что не хочу ничего знать, — стонет Бомгю. — К тому же меня нельзя арестовывать ни за какую глупость. Это абсолютно точно оставит меня без стипендии. — А как насчёт ареста за что-то неглупое? — Ты глупый. Может, уже свалишь из моего дома? — Да, — мужчина в чёрном отпускает запястья Бомгю и потирает его плечи. Они уже ныли от того, что он весь день таскал учебники, и то, что его руки были скручены, как у куклы, лучше не сделало. У парня в чёрном, по крайней мере, хватает такта выглядеть извиняющимся. — Я могу хотя бы узнать твоё имя? — спрашивает Бомгю. — Хочу рассказать своим друзьям, как выжил после взлома и отбился от грозного преступника. Человек в чёрном смеётся. — И чтобы ты мог сообщить обо мне в полицию? Нет. Но попытка хорошая. — Я скажу тебе своё. — Зачем мне твоё имя? — Не знаю, но ты сможешь рассказать своим друзьям-грабителям о супергорячем парне, к которому ты вломился в половине десятого во вторник вечером. Человек в чёрном достаточно долго обдумывает предложение. — Терри. Бомгю хохочет. — Тебя зовут Терри? — Да, а что такого? — спрашивает парень в чёрном, уперев руки в бёдра. Его плечи огромные — каждый бицепс размером, наверное, с голову Бомгю. Он не уверен, ему стоит бояться или возбуждаться. — Ничего, ничего, — быстро бормочет он. — Прости. Меня зовут Бомгю. — Ладно. Ну, спасибо за то, что позволил мне перекантоваться, Бомгю, — мужчина в чёрном разворачивается, направляясь к окну. Он кладёт руки на стекло и осматривает улицу, вероятно, проверяя, нет ли снаружи полиции. А потом открывает окно. Бомгю не упоминает того факта, что добровольно ни за что не позволил бы Терри остаться, хотя его мускулы вполне способны переубедить. По… нескольким причинам. — Ну вообще-то ты можешь воспользоваться дверью. — Нет. Там наверняка есть камеры. Бомгю громко смеётся. — Если ты думаешь, что хозяин дома готов вложиться в камеры, то очень сильно ошибаешься. — Хм, — Терри снова закрывает окно и проходит мимо Бомгю в сторону двери. Его обувь не оставляет ни единого следа, несмотря на то, что пол ужасно пыльный. Просто у Бомгю даже нет веника. — На этой ноте я тебя оставлю, — говорит Терри. — Надеюсь, люди в магазине перестанут обращаться с тобой как с дерьмом. — А я надеюсь, ты исправишься и уйдёшь от этой преступной жизни, — отвечает Бомгю. — Похоже, мы оба занимаемся тем, что нам не нравится. Терри усмехается. Он немного дёргает дверную ручку: очевидно, слышал, как сам Бомгю заходил ранее, а потом уходит так же тихо, как и пришёл. Бомгю стоит посреди своей пустой гостиной в молчаливом шоке ещё несколько секунд. Теоретически он знает, что должен вызвать полицию. Это то, что Субин и Ёнджун сказали бы ему сделать, если бы он рассказал им о произошедшем. Это то, что сделал бы добропорядочный гражданин. Вместо этого Бомгю тратит время на то, чтобы убедиться, что окно действительно закрыто, и идёт в свою спальню. Здесь тоже темно, только свет с улицы просачивается через жалюзи. В какой-то степени он ожидает, что Терри выскочит из темноты, но, конечно же, его уже здесь нет. Вероятно, он уже далеко, перепрыгивает с крыши на крышу или лазает по зданиям, как какой-нибудь суперзлодей. Бомгю лениво задаётся вопросом, в чей дом тот на самом деле пытался проникнуть до того, как его засекла полиция. Он почти уверен, что не сможет быстро уснуть. Если честно, то появление Терри здорово его напугало. Он помнит, как адреналин гудел в его венах, как он застыл на месте вместо того, чтобы звонить в полицию или звать на помощь. Просто что-то в Терри вселило доверие к нему. Он преступник, напоминает себе Бомгю, встряхивая головой, чтобы избавиться от мыслей, прежде чем положить голову на подушку. Всё, что у него есть, — это одна подушка и плед, но, во всяком случае, зима ещё не наступила. Он надеется, что к тому моменту сможет накопить достаточно, чтобы купить нормальное одеяло. Ещё три с половиной года. Он закрывает глаза. Несколько раз он практически рассказывает Субину и Ёнджуну о произошедшем. Пара постоянно приглашает его на вечеринки и дружеские посиделки, даже если он не может прийти из-за работы, и Бомгю это ценит. Фактически они видятся лишь между занятиями. — Фу, мой препод хип-хопа пытается нас убить, — жалуется Ёнджун. — Можно было предположить, что убийцей будет препод современного танца из-за прыжков и всего остального, но нет. Профессор Чон даёт так много движений на полу, что мои колени развалятся ещё до того, как мне исполнится двадцать. — Тебе уже двадцать, — бубнит Бомгю с полным ртом пасты из студенческой столовой. Это, конечно, не высококлассная кухня, но еда есть еда. Всё, что не является рамёном, в его глазах, по сути, достойно мишленовской звезды. — Чёрт, ты прав, — говорит Ёнджун, хлопая себя по лбу. — Ебать я старый. — Это ты сказал, а не я. Субин молчит на протяжении всего обеда, сосредоточившись на каком-то видео, которое смотрит на своём телефоне. Он в наушниках, так что Бомгю не может сказать, что тот смотрит. Но когда он выглядывает, чтобы подсмотреть, то видит на экране профессора Субина по международному праву. — Опоздал на лекцию, хён? — спрашивает Бомгю, толкая локоть Субина. Тот морщится и вытаскивает один из своих наушников. — Прослушал. Проспал вчера всю пару. Мне так неудобно, потому что профессор Ким очень хорош. — Ну, по крайней мере, ты находишь время, чтобы наверстать упущенное, — у Бомгю есть смутное подозрение, что Субин смотрит лекцию на двойной скорости, если судить по тому, как двигается рот профессора Кима, но это неважно. По крайней мере, тот просматривает материал, даже если на самом деле и не улавливает сути. Важен сам факт. Ну, возможно, это было бы важным фактом для Бомгю или Ёнджуна, но не для Субина, который попал сюда только потому что его родители богаты, а университет надеется, что те проспонсируют строительство нового корпуса. Дни превращаются в недели, и постепенно Бомгю забывает о существовании Терри. Постоянное переутомление не очень хорошо влияет на его память, а все оставшиеся силы уходят на то, чтобы сохранить нынешний уровень его оценок. Если он провалит хотя бы один предмет, то потеряет стипендию. Он перестаёт заглядывать за угол гостиной каждый раз, когда приходит домой. Перестаёт заглядывать в окно первого этажа каждый раз, когда проходит мимо, просто на тот случай, если Терри вновь пожалует внутрь. Он перестаёт подпрыгивать на три фута в воздух каждый раз, когда видит тень, которая его пугает. — Я вам рассказывал, как какой-то чувак вломился в мой дом в прошлом месяце? — Что? — рот Ёнджуна открывается так широко, что Бомгю может разглядеть рис внутри. — Какой-то парень вломился в твой дом, а ты ничего не рассказал? — Это не дом, — тихо бормочет Субин. — Это дыра. — Ладно, ребёнок непо, оставь свой необоснованный комплекс превосходства при себе, — язвит Бомгю. — Я много работаю, чтобы сохранить крышу над головой, не думаю, что тебе приходится делать что-то подобное. После этого Субин замолкает. Бомгю начинает рассказывать историю о том, как Терри вломился, и на протяжении всего повествования лицо Ёнджуна становится всё краснее и краснее. К концу истории Бомгю начинает переживать, что тот взорвётся. — И ты не вызвал полицию? — Нет, — отвечает Бомгю. — Я подумал, что он в любом случае скрылся бы от них, ну и к тому же он знает, где я живу. Он сказал, что не собирался меня убивать, но я уверен, что он мог бы, если бы захотел. Субин выглядит так, словно потерялся в своих мыслях. А подобное для него — редкость. Бомгю машет рукой перед его лицом, и Субин вздрагивает. — Ой, прости. Я просто подумал– может, тебе стоит переехать ко мне, ведь у меня есть свободная спальня. Или куда-нибудь ещё. Должно же быть что-то получше, чем квартира, в которой скрываются преступники. — Не преступники, только один, — сказал Бомгю. — И кроме того. Я видел состояние твоей ванной, и до тех пор, пока у меня есть возможность, я не приближусь к твоей квартире. Уверен, у тебя там ещё больше плесени, чем у меня. — Я убираюсь раз в месяц! Бомгю морщится. Субин снова затихает. Даже на лице Ёнджуна, имеющего в отношении Субина слабость, которая «абсолютно точно не связана с тем, какая у того классная задница», мелькает отвращение. — Неважно. Я думаю, что тебе стоит починить окно хотя бы для своего собственного спокойствия. Сомневаюсь, что он вернётся, потому что такие типы, скорее всего, не приходят больше одного раза. Но с нормальным окном ты будешь спокойнее спать по ночам, потому что будешь знать, что тот чувак не будет тебя выслеживать и не натворит ничего мутного, — Ёнджун кладёт в рот ещё немного риса. — На самом деле, в последнее время я сплю намного лучше, — отмечает Бомгю. — Как будто я забыл о его существовании. Да, он был пугающим, но и типа… не знаю, горячим. Пугающе горячим. Вы знаете, типа как когда вы так напуганы, что кажется, что у вас небольшой стояк? И Ёнджун, и Субин тупо пялятся на него. Затем в унисон отвечают: — Нет. — Ой, ну, теперь это немного неловко, — Бомгю хочет вернуться к своему обеду, совершенно забыв, что уже его доел. — Короче ты собираешься оставить окно в таком состоянии, потому что грабитель-и-возможный-убийца был горяч? — Субин выглядит шокированным, разблокировывая свой телефон. — Нет, мы сейчас же ищем новую квартиру. Я не хочу, чтобы тебя убили, просто потому что ты думаешь своим членом, а не мозгами. — Смелые слова для человека, у которого вообще нет мозгов. Это немедленно перерастает в драку, которую Бомгю проигрывает. В последнее время у него нет времени на то, чтобы ходить в спортзал, а Субин намеревается ходить туда дважды в неделю, потому что «что-то Ёнджун-хён хорошо выглядит в майке». Когда Бомгю услышал эту причину, его глаза остекленели, и он перестал слушать дальше. — Гю, ты должен прекратить позволять ему побеждать. У него и так уже достаточно большое самомнение. — Хён! — скулит Субин. — Ты должен быть на моей стороне! — Кто сказал что-то о выборе сторон? — подозрительно спрашивает Бомгю. Субин открывает рот, чтобы ответить, но Бомгю поднимает руку. — Нет. Знаешь что? Неважно. Я решил, что не хочу ничего знать. Как раз когда Бомгю уже начинает думать, что встреча с Терри ему привиделась, у его двери появляется мужчина. Бомгю возвращается домой с очередной смены в универмаге, а у его квартиры стоит кто-то, одетый в одежду курьера. Бомгю смотрит на часы. Девять тридцать. — Эм... Здравствуйте? Я могу Вам помочь? Мужчина оборачивается, и Бомгю тихо выругивается. Это Терри, а у него в руках коробка, в которой абсолютно точно находится телевизор с плоским экраном. — О, а вот и ты. Я уже начал беспокоиться, что сегодня вечером ты не вернёшься домой. — Ты украл это у кого-то из соседей? — в шоке спрашивает Бомгю. — Хотя я не думаю, что здесь может жить кто-то, кто может себе это позволить. Где ты это взял? — Конечно же я не украл это у кого-то из соседей, — фыркает Терри. Он демонстративно не отвечает на второй вопрос Бомгю. — Это для тебя. Бомгю несколько раз моргает. — Для… меня? — Ага. В качестве благодарности за то, что ты не вызвал на меня копов в тот раз. — Если кто-то увидит это в моей гостиной, то копов вызовут уже на меня. Все мои друзья и их мамки знают, что честным путём я не могу себе позволить такое приобрести. — Ну, тогда хорошо, что это подарок, — говорит Терри. — Можешь уже открыть дверь? Эти кодовые панели очень раздражают, их нельзя взломать за десять секунд в отличие от стандартных замков. — А почему просто не залезть в окно снова? — Потому что это опредёленно будет выглядеть подозрительно. Бомгю не спорит. И он должен сказать Терри, чтобы тот забрал свой идиотский огромный телевизор с плоским экраном и вернул его туда, откуда его украл, но по какой-то причине вводит код и держит дверь открытой, пока Терри поднимает коробку и заносит её внутрь. Он всё ещё красив, даже в форме курьера. — Всё это здание пахнет плесенью. — Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю, — говорит Бомгю, проворачивая ключ в замке. — Я сказал своему другу, что в его ванной больше плесени, чем в моей, но это ложь. Я знаю, что это дерьмо уже на всех стенах. — Ты умрёшь от болезни лёгких. — А ты умрёшь в тюрьме, — язвит Бомгю. — Просто… я не знаю. Поставь его куда-нибудь. — Ой, нет, я принёс его не для того, чтобы просто оставить, — Терри достаёт из кармана брюк канцелярский нож и одним аккуратным движением разрезает коробку. Он кладёт её на пол и начинает распаковку, выкладывая на пол механизм для крепежа и все маленькие винты. А потом читает инструкцию, скрестив ноги. — Ты хочешь его установить? — Да, — Терри пожимает плечами, вытаскивая дрель из-за пояса с инструментами, который Бомгю не заметил ранее, когда они стояли на относительно тёмной улице. Бомгю сглатывает. Это определённо горячо. Субин его убьёт. Бомгю бесцельно слоняется по гостиной, пока Терри работает, звуки дрели эхом разносятся по пустой крошечной комнате. К тому времени, как тот заканчивает, Бомгю успевает приготовить две миски ттоккука быстрого приготовления и потом молча выносит их в гостиную. — Хочешь поесть? — С удовольствием, — отвечает Терри. — Садись на стул. Я уже на полу. — Нет, нет! Стул для… хм, гостей. Ты сиди, я могу есть стоя. — Ты закроешь мне вид на Мстителей: Финал, если будешь стоять. — Что? Терри нажимает кнопку на пульте. Телевизор, занимающий бо́льшую часть стены, мгновенно загорается. И он уже подключён к Дисней Плюс — Бомгю не платит за Дисней Плюс. Терри что, зашёл в свой личный аккаунт? — Нетфликс, Дисней Плюс и Прайм – всё бесплатно, — говорит Терри, словно прочитал мысли. — Не волнуйся, я за это тоже не плачу. — Взломщик, возможный убийца и хакер, — отмечает Бомгю. — Да у меня тут, походу, победитель по жизни? — Ну, этот победитель собирается насладиться Финалом с супер-горячим парнем, в квартиру которого он вломился месяц назад, — отвечает Терри. — Садись. У Бомгю не находится слов, чтобы ему ответить, так что он просто садится. Опускается на пол прямо рядом с Терри, а мусор из коробки от телевизора так и остаётся разбросанным вокруг них. Терри ставит свою тарелку с ттоккуком на коробку, как на картонный стол, хотя она настолько низкая, что с неё невозможно есть. А потом принимается выбирать клёцки палочками и есть их по одной. Когда фильм начинается, Бомгю понимает,  что несмотря на то, что нет никаких внешних колонок, звук просто идеальный. У него есть плохое предчувствие, что теперь это самая дорогая вещь, которая у него когда-либо была в жизни, даже дороже ноутбука, на который он копил два года. А Терри выглядит безумно довольным, утопая в синем и серебряном свете от телевизора. Это нелепо. Бомгю ужинает за просмотром фильма вместе с заядлым преступником, который вломился в его дом в прошлом месяце. У Субина будет нервный срыв, и Бомгю не сомневается, что Ёнджуна нужно будет отправить в психиатрическую лечебницу. Почему он позволяет всему этому происходить? Он должен бежать из квартиры с криками, ну или прятаться в ванной. Он знает, на что способен Терри, но, что намного важнее, так это то, что он не знает, на что ещё способен Терри. — Подожди, подожди, подожди, там же ещё сцена после титров, — останавливает его Терри, протягивая свою очень мускулистую руку. — Намёк на следующий фильм. — Я даже первый не смотрел, — бубнит Бомгю. — Я понятия не имел, что происходило всё это время. — Ты не смотрел ни один фильм Мстителей? — Нет. — Чувак, ты многое упускаешь. Терри идёт за Бомгю на кухню, пока второй ополаскивает одноразовые миски от ттоккука и выбрасывает их, а потом кладёт палочки для еды в раковину, чтобы помыть их позже. До этого Терри был в перчатках, но в какой-то момент снял их. Отпечатки пальцев, понимает Бомгю. Тот не хочет оставлять свои отпечатки на телевизоре или где-то ещё в квартире. Но это не объясняет тот факт, почему теперь он их снял. Может, понял, что Бомгю никогда не наберётся храбрости для того, чтобы вызвать полицию. Во всяком случае, тот ел палочками, а из криминальных дорам Бомгю знает о такой улике как ДНК. Не то чтобы полицию будет волновать история какого-то рандомного студента из колледжа. Если Бомгю сообщит о Терри, то единственное, чего он добьётся, — это нахватается проблем из-за очень дорогого украденного телевизора, который теперь висит в его гостиной. — Было весело, — говорит Терри. — Ещё увидимся? — Увидимся? — с опаской переспрашивает Бомгю. — Ага. Тебе всё ещё не хватает чертовски много мебели для того, чтобы называть это место настоящим домом. Бомгю стонет. Он станет неумышленным хранителем ворованной мебели для грабителя с очень плохим вкусом в фильмах. Есть причина, по которой Бомгю никогда не смотрел ни одного фильма о Мстителях: он никогда и не испытывал ни малейшего желания смотреть их. Даже если бы он очень постарался, то едва бы смог вспомнить хоть что-то из только что увиденного. Всё, что осталось у него в голове — это лицо Терри, очерченное контрастом из тени и света от телевизора. После этого Терри периодически появляется в течение следующих нескольких недель. Иногда Бомгю пересекается с ним, и они вместе проводят вечера, а иногда — Бомгю приходит домой после работы и находит в кухонных шкафчиках новый набор посуды или ковёр, расстеленный на полу в гостиной. Однако однажды ночью Бомгю заходит в собственную квартиру и врезается прямо в его спину. — Уф. О, привет, Бомгю. — Терри, что ты– кто это, чёрт возьми? Диван между Терри и другим мужчиной падает на пол, когда второй поднимает руку в радостном приветствии. — Привет! Тэхённи попросил меня помочь ему затащить этот диван к тебе. — Тэхён? — недоверчиво спрашивает Бомгю. — Я знал. Я знал, что Терри – это фальшивое имя. Тэхён вздыхает. — Чёрт. Ладно, теперь ты знаешь моё имя. Счастлив? — Ага. Необходимость называть тебя Терри медленно убивала меня. — Ну, это правда его имя, — перебивает другой мужчина. Он высокий, выше Бомгю и выше Тэхёна на добрых пару дюймов. А ещё он настолько широкий, что его плечи занимают всю прихожую, в которую они все втроём втиснулись вместе с чем-то, что выглядит как раздвижной диван. — И кто этот Сисько-мэн? — спрашивает Бомгю. Лицо Тэхёна искажается от ужаса. — Сисько-мэн? — Да. Ты не можешь притворяться, что они не огромны, я практически уверен, что у них есть своя собственная гравитационная сила, учитывая, как мой взгляд к ним притягивается. Серьёзно, я не могу отвернуться. — Камал, надень свою куртку обратно, — кисло говорит Тэхён. — Это не моё имя, — сказал он. — Ну, ладно, это моё второе имя. Меня зовут Кай, — тот кажется намного приветливее, чем Бомгю мог бы подумать о преступнике, хотя Тэхён уже опроверг многие предрассудки Бомгю в отношении таковых. — Ты не должен был говорить ему своё имя. Бога ради, куртка! Его глаза превратятся в изюм из-за того, как он пялится. Кай берёт куртку, которая обвязана вокруг его талии, и надевает её поверх обтягивающей футболки, наконец-то прикрывая свои огромные грудные мышцы. Бомгю моргает. Теперь он способен рассмотреть лицо Кая. Тот кажется неземным из-за своего высокого носа и острых скул. Он похож на какую-то статую, если, конечно, кто-то делал статуи с такими аномально большими грудными мышцами. — Ты в порядке, Бомгю? — Да, прости, — Бомгю кашляет, глядя на Тэхёна. — Эм, так вы, ребята, пришли, чтобы принести мне диван? — Ага. Прости, что не дождались, пока ты вернёшься домой, просто я запомнил код, когда ты вводил его в прошлый раз. — Ничего страшного. Не то чтобы ты не смог бы зайти, если бы захотел. Я просто рад, что вы не попытались затолкать диван через окно. Тэхён и Кай продолжают свои попытки занести диван в гостиную. Они не могут просто толкать его из-за ковра, который расстелен на дерьмовом напольном покрытии, так что Бомгю наблюдает за тем, как мышцы на спине Тэхёна перекатываются под рубашкой. Тот не надел куртку, которая повязана у него вокруг талии. — Я вспотел, — жалуется Кай, когда диван наконец-то стоит перед телевизором. — Можно мне снять куртку? — Нет, — отвечает Тэхён. — Я хочу, чтобы сегодня вечером Бомгю мог вести адекватный диалог. Если честно, то Бомгю самую малость стыдно. Грудные мышцы Кая нелепо большие. Ни у кого не должно быть таких мышц, потому что это несправедливо по отношению к таким дрыщам как Бомгю, у которых нет времени на походы в спортзал. — Вы оба так накачались, занимаясь выносом мебели из чужих квартир? — Ага, — радостно отвечает Кай. — Я познакомился с Тэхённи в средней школе, и с тех пор мы вместе. Он научил меня всему, что я знаю о... ну, ты понимаешь. О том, как быть профессиональным вором. — Это... определённо звучит как выбор профессии, — с уважением говорит Бомгю. — Почему вы просто не стали бодибилдерами или кем-то в этом роде? Серьёзно, один из моих друзей учится танцам, и я думал, что он накачанный. — Потому что, если бы мы не были профессиональными ворами, у тебя бы не появился диван, — отвечает Тэхён. — Какого цвета журнальный столик ты хочешь? — Какого... какого цвета? — Ага. Я могу достать орех, красное дерево, или, может, клён? Он будет хорошо смотреться с креслом. Бомгю оглядывается, будучи сбитым с толку. — У меня нет кресла. — Я знаю. Но будет на следующей неделе. У Бомгю подгибаются колени, и он садится на диван. — Тэхён, сейчас в моей квартире, наверное, десять миллионов вон краденого дерьма. Если сюда нагрянут копы, то мне конец. — Нет, — отрицает Тэхён, гораздо аккуратнее садясь рядом с ним. — Меня не ловили ни разу в жизни, и Кая тоже. С тобой всё будет в порядке. Никто ничего не узнает. Кай садится с другой стороны от Бомгю, и Бомгю смотрит на них обоих, крутя головой туда-сюда. — Серьёзно? У вас не было ни одного тюремного заключения? — Даже штрафа за нарушение правил дорожного движения, — мягко отвечает Тэхён. — Кая пару раз чуть не поймали за кражу в магазине, но он притворяется дурачком, и его отпускают. — Извините, я не знал, где оплачивать, и думал, что оплата на выходе, — говорит Кай, широко распахнув глаза и выглядя шокированным. Всё предложение произнесено на английском, и теперь Бомгю понимает. Он  иностранец. Бомгю иногда видит их в универмаге, но всегда направляет их к тому сотруднику, который говорит по-английски лучше, чем он. — Звучит довольно убедительно, — признаётся Бомгю. — Если бы покупатель сказал мне что-то такое, то я был бы настолько сбит с толку, что просто ушёл бы. — Вот именно, — Тэхён расслабляется, откидываясь на спинку дивана, а потом дёргает пуговицу на рубашке Бомгю. — Они заставляют тебя носить это на работе? — Да, — отвечает Бомгю. — И мне лучше вас там не видеть. Я не смогу притвориться, что ничего не увидел, и меня сразу же уволят. — Тебе не придётся притворяться, потому что ты точно ничего не увидишь, — Тэхён пожимает плечами, а потом зевает. Вытягивает руки, а потом опускает их на спинку дивана так, что одна из них ложится практически на плечо Бомгю. Ему приходится подавить дрожь. И вместо того, чтобы сделать что-то глупое, например, положить голову на грудь Тэхёна, он вскакивает. — Может вам принести воды? Вы затащили диван, так что вы, наверное, чего-то хотите. — Я пас, — усмехается Кай. А потом бросает пристальный взгляд на Тэхёна, чьи руки всё ещё лежат на спинке дивана. — Но я уверен, что он точно что-то хочет. Тэхён шипит, как разъярённый кот, и Бомгю оборачивается в тот момент, когда Кай начинает визжать. Он бы побеспокоился о жалобах от соседей, но женщина в квартире над ним настолько глухая, что Бомгю приходится ей кричать каждый раз, когда они пересекаются у почтового ящика. Он наливает Тэхёну воду в одну из тех причудливых чашек, которые однажды появились в его шкафу, и возвращается в гостиную. Теперь Кай сидит в углу дивана, а Тэхён сидит рядом с ним, так что Бомгю больше не придётся сидеть между ними. Это своего рода облегчение, потому что из-за огромной ширины их плеч Бомгю чувствовал себя так, будто его вот-вот раздавят, несмотря на то, насколько огромен диван. А сейчас Кай прижат Тэхёном к ручке дивана так сильно, что вынужден скрестить ноги и сложить руки на коленях. Тэхён забирает у Бомгю стакан воды. Глаза Бомгю прослеживают движение его кадыка каждый раз, когда тот глотает, осушая стакан за один присест. Линия его подбородка просто невероятна– Заядлый преступник, напоминает себе Бомгю. По-идиотски красивый заядлый преступник, но всё ещё преступник. Идеальное лицо и скульптурные мышцы Тэхёна заставляют его думать об идиотских вещах. — Видишь? Сейчас журнальный столик бы идеально подошёл. Ммм, может, сосна, — размышляет вслух Тэхён. Он ставит стакан между своих массивных бёдер и снова перекидывает руку через спинку дивана. Теперь их ноги соприкасаются, и Бомгю очень близок к тому, чтобы заскулить. Он всегда питал слабость к мускулистым парням, так что можете подать на него в суд. — Мы просто будем сидеть здесь всю ночь или займёмся другим делом? — спрашивает Кай. Хотя такое ощущение, что его вполне устраивает нынешнее положение. — Ты можешь поработать ещё немного, если хочешь, — отвечает Тэхён. — Я слышал, что в полумиле отсюда есть шикарный закрытый посёлок, ты можешь прямо сейчас сходить и принести нам кофейный столик. — Не, меня всё устраивает. Но я закажу нам ужин. — Эм, разве не я должен платить за ужин? — перебивает Бомгю. — Ну, в смысле, вы... украли диван. Для меня. — Всё нормально, — фыркает Тэхён. — Семья Кая не обеднеет от одного ужина, он занимается вороством ради развлечения. Бомгю наклоняется вперёд, чтобы посмотреть на Кая. — Ты воруешь ради развлечения? — Ага, — тот вытаскивает свой телефон, и его лицо озаряет синий свет, когда он открывает приложение доставки. Кай всё больше и больше смущает Бомгю. Он выглядит молодо, и, судя по всему, из богатой семьи. Должен учиться в университете, как и Бомгю, или, может быть, работать на работе, которую его родители нашли ему благодаря их связям. Так живут все, кого Бомгю знает. — Но вы же пашете как проклятые, — говорит Бомгю. — Целыми днями на ногах. — Ага. Но мы же всё равно получаем выгоду с этих перестановок в домах буржуев, — отвечает Кай, всё ещё листая приложение доставки в поисках еды. — Чёрт, все рестораны в этом районе отстой. — Перестановок? — спрашивает Бомгю. Тэхён усмехается. — Мы называем это неожиданный минимализм. Очень популярный стиль  среди богачей в наши дни. Чем меньше у вас дома, тем больше на банковском счету. — Ну, на их банковском счету всё равно будет меньше, если они решат, что им нужно заменить то, что мы вынесли, — вставляет Кай. — Китайская еда сойдёт? Выглядит не так уж плохо, но написано, что доставка займёт сорок минут. Мы можем проторчать здесь всю ночь. — Да, нормально, — отвечает Бомгю. — Всё окей ровно до тех пор, пока вы не заставите меня смотреть Мстителей. Тэхён встаёт и подходит к тумбе, расположенной под телевизором, которую принёс несколько дней назад. В тот вечер он остался на ужин, хотя это был всего лишь рамён с двумя оставшимися в холодильнике яйцами. Он садится на диван с пультом от телевизора в руках. — И именно поэтому мы снова смотрим Мстителей. Бомгю и Кай стонут. В следующий раз, когда Ёнджун и Субин приходят к нему в гости, старший замирает в прихожей с открытым ртом. А другой чуть не падает, снимая обувь. Они оба пялятся на тщательно продуманную обстановку гостиной, на всё, что Тэхён приобрёл для него всего за несколько месяцев. — Какого хрена, — выдавливает из себя Ёнджун. — Ты убил кого-то и обставил свою квартиру трофеями? — Нет, — нерешительно отвечает Бомгю. — Но... Тэхён вполне мог. — Кто, чёрт возьми, такой Тэхён? — спрашивает Субин, наконец сняв обувь. Он в шоке осматривает комнату. — Это настоящее имя Терри. — Вор? — вскрикивает Ёнджун. — Он вернулся? — Да. На самом деле, даже не один раз, — отвечает Бомгю, нервно почёсывая шею. — Он сказал, что это благодарность за то, что в тот раз я не сообщил о нём в полицию, но теперь это уже кажется перебором. Он также принёс мне тумбочку и стол в спальню, так что мой ноутбук больше не заряжается на полу. — Чувак, — Субин оборачивается, чтобы взглянуть на него. — Почему этот парень не вломился в мою квартиру вместо твоей? — Потому что если бы он вломился к тебе, то только чтобы что-нибудь вынести, — отвечает Бомгю. — Если честно, я думаю, что он просто жалеет меня. Иначе зачем ещё ему делать такое ради какого-то незнакомого парня, которого он встретил четыре месяца назад? — Я не знаю, может быть, потому что он ненормальный, — предполагает Ёнджун, хватая Бомгю и встряхивая его за плечи. — Ты с ума сошёл? Почему ты не сообщил о происходящем в полицию? Он преследует тебя, следит за твоей квартирой... — Я так не думаю, — говорит Бомгю, прерывая Ёнджуна в середине тирады. — Он просто появляется, когда у него есть время, с… не знаю, декоративной вазой или чем-то ещё. Кроме того, если бы я сообщил об этом копам, то они бы решили, что это я всё украл. Не думаю, что десять лет за кражу хорошо повлияли бы на мою стипендию. — Он прав, — вмешивается Субин. — Кроме того, зачем на него заявлять, если он приносит тебе бесплатные ништяки? Твоя квартира теперь выглядит лучше моей. — Это потому что твоя вечно покрыта толстым слоем грязного белья и немытой посуды, — твёрдо заявляет Бомгю. — Извините, но у меня есть понимание чистоты, которое не зависит от еженедельного прихода горничной, нанятой твоей мамой, так как она хочет быть уверена, что ты всё ещё жив. Ни Ёнджун, ни Субин не жалуются, когда наконец устраиваются на диване. Он невероятно удобный, из настоящей кожи, и Тэхён показал, как, убрав подушки, его можно раскладывать. Это действительно немного перебор, но Бомгю не знает, что сказать. Стоит ли его поблагодарить? Нравятся ли преступникам цветы? Бомгю понятия не имеет. — Э-э, так. Чисто теоретически. Допустим, у вас есть друг, который недавно очень много для вас сделал. Он помог вам выбраться из трудной ситуации, и вы хотите его отблагодарить, но ничего о нём не знаете и понятия не имеете, что ему нравится… — Мне нравится еда, — говорит Субин. — Просто купи набор макарун и закажи доставку еды мне на дом или что-то типа того. — Нет, я не про тебя, придурок, — шипит Бомгю, шлёпая друга одной из декоративных подушек, которые принес Тэхён. — Это из-за того мелкого воришки? — спрашивает Ёнджун. Бомгю осматривает гостиную. — Э-э, без обид, но я думаю, что мы уже прошли уровень мелкого воришки. Один только диван – это уже определённо серьёзное преступление. — Не в этом суть, — прямо говорит Ёнджун. — Он тебе нравится, не так ли? Вот почему ты продолжаешь позволять ему возвращаться. — Ну, я же не могу его прогнать, когда он стоит у моей входной двери с украденным миксером КиченЭид, — оправдывается Бомгю, намеренно уклоняясь от вопроса. Субин пересекается с Ёнджуном взглядом. — Да. Всё плохо. Ёнджун поворачивается к Бомгю, который сидит между ними. — Слушай, Гю. Я понимаю. Тебе тяжело, и внезапно появляется рыцарь в сияющих доспехах, который балует тебя всем, что ты хочешь, и даже больше. Это приятно, какое-то время это может казаться чем-то хорошим. Но он не рыцарь в сияющих доспехах, он... — Нарушитель закона, я знаю, — перебивает Бомгю. — Не то чтобы я надумываю себе что-то. Я с уверенностью могу сказать, что раньше этот ковёр лежал в доме, где был кот, потому что к моим носкам постоянно прилипает серая шерсть. — Точно. Он вор и лжец, и он готов на всё, чтобы получить то, что хочет. Можно ли доверять такому человеку? Слова Субина заставляют Бомгю остановиться. Тот нечасто говорит что-то умное, поэтому, когда он это делает, у Бомгю создаётся впечатление, что он должен поаплодировать. — Это хорошее замечание. Я об этом не думал. — Верно, — говорит Субин, выглядя очень довольным собой. — Ты сам сказал, что он нарушает закон так, будто это просто правила в начальной школе. Он не тот, на кого можно положиться в долгосрочной перспективе. А что, если он окажется в тюрьме или что-то подобное? Тогда тебя тоже будут возьмут под следствие, и ты можешь попрощаться со стипендией. Бомгю откидывается на спинку дивана и тупо пялится в потолок. — Я не знаю, зачем он это делает. Может, он вор, потому что у него не было возможности заняться чем-то ещё. Может, его бросила семья, и ему пришлось воровать, чтобы выживать. Может, это единственный вариант заработка для него? — Ты уже сказал, что у него есть большой мускулистый протеже, которого он берёт на свои авантюры, — отмечает Ёнджун. — Так что, похоже, у него есть и другие возможности. Посмотри на себя! Ты на очном обучении и надрываешь задницу, чтобы сводить концы с концами. Так что у него есть и другие варианты. — Наверно, — вздыхает Бомгю. — Может, мне стоит поговорить с ним. Сказать, что всё это должно прекратиться. — Ладно, но будь осторожен, — предупреждает Субин. — Никогда не знаешь, как кто-то подобный может отреагировать. Он может попытаться причинить тебе боль. — Нет, — если Бомгю в чём-то и уверен, так это в этом. — Он ни за что не причинит мне боли. Если бы он хотел, то сделал бы это в первую ночь, когда только вломился в мою квартиру. Оказалось, что Бомгю не единственный, кто хотел бы поговорить. В следующий раз, когда он видит Тэхёна, тот ждёт снаружи многоквартирного дома. А Бомгю прекрасно знает, что тот запомнил код от входной двери. — Тэхён? Тот оборачивается. Он одет в повседневную одежду, джинсы и куртку, так как погода намного холоднее, чем когда они впервые встретились. Его щёки подрумянились из-за холодного ветра, а глаза блестят под светом уличных фонарей. — Бомгю. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает Бомгю, вводя код и придерживая для другого дверь. — Здесь холодно. — Хотел увидеть тебя, — отвечает Тэхён. — И у меня есть кое-что для тебя. — Но ты мог подождать, не отмораживая свою задницу, — Бомгю поворачивает ключ в замке и толкает дверь квартиры. Она выглядит точно так же, как и утром, когда он уходил, включая толстовку, всё ещё висящую на спинке кресла. Тэхён на самом деле не заходил внутрь. Он разувается, и Тэхён делает то же самое. Бомгю идёт на кухню, чтобы заварить им обоим чай. Его руки всё ещё холодные, несмотря на то, что он был в варежках. Он не понимает, как Тэхён не отморозил свои уши. Должно быть, он не так уж долго стоял снаружи — в конце концов, он знает расписание Бомгю. — Садись, — говорит Бомгю, ведя их обоих обратно в гостиную. Обычно, когда Тэхён приходил раньше, он нёс что-то в сумке или коробке, но сегодня на его плече ничего нет. С ним только куртка, которую он оставил на вешалке у двери. — Я хотел отдать тебе вот это, — он лезет в карман своей толстовки и достаёт гладкую бархатную коробочку. Она квадратная, размером с ладонь Бомгю. Он хмурится, глядя на нее. Он знает логотип, именно такие украшения продаются в универмаге, где он работает. — Тэхён, — медленно произносит Бомгю. — Что это? — Последний подарок, — отвечает тот. — В благодарность за то, что не заявил на меня в полицию. — Ты уже бесплатно обставил всю мою квартиру, — указывает Бомгю. — Думаю, этого достаточно. — Да, но этот я купил, — говорит Тэхён. — За деньги. Заработанные на реальной работе. Я не знаю, клиенты в универмаге всё ещё дерьмово к тебе относятся или уже нет, но твоё желание сбывается. Я думаю… прекратить это. Начать нормальную жизнь. Бомгю молчит пару секунд. — Серьёзно? Тэхён кивает. — На прошлой неделе подал документы на съём квартиры. Она недалеко отсюда. Не самая хреновая в мире, но довольна близка к таковой. — Тебе нужно с чего-то начинать, — говорит Бомгю. — Я горжусь тобой. Я рад за тебя. Тэхён толкает его плечом. — Открой. Бомгю сглатывает. Снова смотрит на бархатную коробочку на своих коленях и открывает её. Он сразу же узнаёт то, что внутри неё: тонкая серебряная цепочка и Т-образная застёжка. Это его любимый браслет из универмага, тот, на который он всегда поглядывал, когда проходил мимо витрины. Аккуратно с осторожностью он достаёт его из коробки и поднимает. — Я попросил Кая провести разведку, — признаётся Тэхён. — Надеюсь, тебе понравится. — Я знал, — говорит Бомгю, ударяя себя по колену. — Я знал, что грудь того чувака была слишком большой для обычного человека. На нём была маска, поэтому я не был уверен, но… Тэхён забирает у него браслет и застёгивает его на руке. Он идеально подходит, изящно окольцовывая тонкое запястье. Но Бомгю даже не может взглянуть на украшение. Всё, что он может делать, — это смотреть на Тэхёна. Тот выглядит безумно довольным, когда отстраняется, но затем выражение лица меняется, когда его взгляд пересекается с взглядом Бомгю. — Что? Почему ты так на меня смотришь? — Тэхён, — шепчет Бомгю. Его голос очень слаб. — Мне нужно, чтобы ты был со мной по-настоящему честен, иначе я начну думать что-то не то. — Скорее всего это правда, — говорит Тэхён. — В смысле, что бы ты ни думал, всё так и есть. — Почему ты устроился на постоянную работу? Почему ты оставляешь позади жизнь, которую знал, и то, в чём ты так хорош? Зачем всё это бросать? Тэхён прерывает их зрительный контакт. Он смотрит на свои руки, лежащие на коленях. Его плечи сгорблены, и впервые Бомгю может ощутить небольшую разницу в их росте. Тот выглядит крошечным, практически вжимаясь в диван. — Потому что однажды во вторник вечером я ворвался в квартиру самого красивого мужчины в мире, и он идеален. Он умный, трудолюбивый и принципиальный, и такой человек, как он, никогда не станет встречаться с преступником. Я решил, что, если приведу жизнь в порядок, если чего-то добьюсь, то, может быть… Бомгю протягивает руку и кладёт её на руку Тэхёна. — Очевидно, я не настолько уж принципиальный. Прямо сейчас мы сидим на диване, который ты украл три месяца назад. Тэхён смеётся. И Бомгю находит себя очарованным этим смехом. Тэхён редко смеялся так, чтобы в уголках глаз появлялись морщинки, а на одной щеке — ямочка. Когда тот снова смотрит на Бомгю, он всё ещё улыбается. — Что за работа? — В это сложно поверить, но в продажах, — отвечает Тэхён. — В компании, которой владеет отец Кая. — Кай – хороший друг. — Точно так. — И грудь у него хорошая. — Мы можем перестать говорить о Кае? Я пытаюсь признаться в чувствах. И теперь уже очередь Бомгю смеяться. — Ну, я принимаю твоё признание. Хотя, должен признаться, что, скорее всего, я бы принял его даже когда ты был преступником. Думаю, я не так уж и идеален, как ты думаешь. Лицо Тэхёна озаряется. На нём больше радости, чем Бомгю когда-либо видел, даже больше, чем когда они смотрели Мстители: Финал в двенадцатый раз. — Правда? — Да. Но это не повод возвращаться к воровству. — Нет, я имею в виду то, что ты принимаешь мои чувства, — выдыхает Тэхён, практический светясь от волнения. Он придвигается ближе к Бомгю, пока их руки всё ещё соединены. — Я– я правда тебе нравлюсь? — Ну, как-то во вторник один безумно горячий грабитель ворвался в мой дом. Я думал, что меня убьют, но потом подумал, что если мне удастся взглянуть на его лицо, то я умру счастливым. А потом оказалось, что грабитель на самом деле очень милый, даже если он солгал и сказал, что его зовут Терри, и мне пришлось называть его так целый месяц. Тэхён смеётся. — Ну вообще-то это правда моё английское имя. — Я знаю, и это делает всё ещё хуже, — ответил Бомгю. Следует короткая пауза, а затем Тэхён нервно поджимает губы, прежде чем заговорить. — Будешь ли ты... ну, моим парнем и всё такое? Я не знаю, у меня никогда не было ничего подобного. У меня никогда не было парня. — Во-первых, ебать, конечно, да. Во-вторых, мне трудно поверить, что у тебя никогда не было парня. — Не так уж много людей хочет встречаться с преступниками, — говорит Тэхён. — И я никогда не встречал никого, кто пробудил бы во мне желание… ну, ты знаешь. Желание измениться. Стать лучше. За этим следует ещё одна пауза. А потом Бомгю говорит: — Как жаль. Ты нравишься мне таким, какой ты есть. Он притягивает Тэхёна к себе. Сначала тот кажется нерешительным, и это мило. Он нервничает. Бомгю направляет его, укладывая руки Тэхёна себе на талию и наклоняясь ближе, чтобы их губы соприкоснулись. Тэхён мурлычет. А затем резко наклоняется вперёд, чтобы углубить поцелуй, следуя примеру Бомгю, когда тот двигает губами. Бомгю скользит руками по груди Тэхёна. — Я знал, — бормочет Тэхён в поцелуй. — Я нравлюсь тебе только из-за груди. — Если бы это было так, я бы встречался с Каем, а не с тобой. Тэхён отстраняется ровно настолько, чтобы взглянуть на него, прежде чем снова поцеловать, и его губы такие настойчивые и тёплые. От него так приятно пахнет, а губы на вкус как чай, который остывает на украденном столике перед ними. Бомгю вздыхает в поцелуй. Он хотел этого дольше, чем мог бы признаться даже самому себе. — Больше никаких разговоров о Кае. Я запрещаю говорить о Кае до конца вечера. Ты мой парень. — Тогда тебе стоит заботиться обо мне, — дразнит его Бомгю. — Меня очень легко переманить. Грудью. — Так и будет. Я приглашу тебя на ужин, принесу тебе цветы на работу, принесу кофе, когда ты будешь заниматься в два часа ночи. — Селфи в спортзале? — Если это то, чего ты хочешь. — Готово, — говорит Бомгю. — Ты меня подцепил. Я твой. Тэхён нежно целует его в губы. — Очень на это надеюсь. Я совершил ради тебя безумно глупые вещи. Каю не раз приходилось бросать меня, уезжая на машине. Он был уверен, что я сяду на десять лет. — Я думал, ты только что сказал, чтобы больше никаких разговоров о Кае, — бормочет Бомгю, снова целуя его. — Ты мой парень. — Ты прав, ты прав, — Тэхён тянет Бомгю вперёд, пока они не ложатся на диван рядом друг с другом, переплетая ноги и обнимаясь. Места достаточно даже для двух взрослых мужчин. — Ммм, — мычит Бомгю. — Это мило. Мне нравится. Ты мне нравишься. — Ты мне тоже нравишься, — бормочет Тэхён. — Правда, очень-очень нравишься. — Я знаю, — Бомгю наклоняет голову, чтобы поцеловать ключицу Тэхёна, выглядывающую из-под футболки. Тот издаёт довольный звук. — Оказывается, мне очень нравится парень, который ради меня готов совершить пару преступлений.