Студентка твоего сердца.

Три месяца пролетело незаметно. Наступил конец последнего месяца учебы и наступило время экзаменов. Как бы Джон не пытался уберечь любимую девушку от грусти и переживаний, этого предостеречь не удалось. Она потеряла счет по времени, мало спала и ела. Дни и вечера проходили нервно, а ночи почти без сна. Мужчина не отходил от нее и был рядом, пытался помочь, когда возникали трудности. После работы Робертс приезжал к Теодоре и проводил с ней вечера. Он почти не появлялся в своем доме и ему пришлось временно отдать Фобоса Томасу, к тому же у девушки была аллергия. Хейнс ругался, но возражать не стал. Кот был весьма капризным и часто царапал его руки, когда оставался с ним наедине — Фобос привык только к хозяину. Мужчина сидел за журнальным столом в гостиной, проверяя тесты студентов. Он нервно вздыхал, просматривая работу за работой. Преимущественно оценки были плохими, достойных работ было мало. Увидев знакомый почерк своей возлюбленной, Робертс заранее приготовился к хорошим результатам, но проверив тест, сильно удивился. Убедившись в том, что это вправду была ее работа, Джон задумчиво постучал ручкой по столу, нахмурившись. Тест был отвратительным. Девушка сидела в своей комнате, подготавливаясь к следующему дню. Она устала держала в руках ручку, делая пометки в тетради. Веки тяжелели, жутко хотелось спать, а голова болела от переутомления и бесконечного потока мыслей. Дора устало оперелась лбом об руки, пытаясь сконцентрироваться на учебном материале. Неожиданно сердцебиение начало учащаться, грудь вздыматься, а трястись. Перед глазами все расплылось, в ушах поднялся громкий шум, отдавая неприятной пульсацией. Дышать становилось все тяжелее — тревожность взяла над ней верх. Услышав из другой комнаты тяжелое порывистое дыхание девушки, Джон тут же пришел к ней. — Тео? Вместо ответа он увидел свою возлюбленную, которую одолела паническая атака. Она сидела на стуле, и Джон сел перед на одно колено, взяв ее подрагивающие ладони в свои. Мужчина стал ласково поглаживать их, а его тембр голоса стал мягким и нежным, более успокаивающим. — Тише, милая. Я рядом с тобой. Ты слышишь меня? Можешь говорить? Головной шум не переставал, но сквозь него она услышала тихий голос возлюбленного. Тео кивнула. Робертс быстро сходил на кухню за стаканом холодной воды, которая не раз успокаивала его при этом состоянии. Вернувшись, он протянул его девушке. Она сделала пару глотков, а затем поставила сосуд на стол. — Сделай насколько глубоких вдохов и выдохов, хорошо? На эти слова девушка крепче обхватила шершавые ладони мужчины, сделав то, что сказал ей возлюбленный. Он улыбнулся, увидев, что ее дыхание пришло в норму. Она медленно откинулась на спинку стула и нахмурилась. Джон приподнялся и взял ее под руку, вновь заговорив. — Тео, отдохни от всего этого, — Робертс кивком указал на учебники и тетради на столе. — Ты вымоталась, тебе нужно прилечь. Эйвери согласна кивнула, но руку мужчины не отпускала. Он помог ей дойти до кровати и аккуратно помог лечь. Дора лежала, обессилено опустив голову на подушку. Джон бережно убирал пряди с ее лица, ласково шепча что-то успокаивающее. Робертс заметил, что девушка прикрыла глаза. Он собирался уйти в другую комнату, чтобы оставить любимую девушку отдыхать, как услышал ее тихий, хриплый голос. — Джон, останься, — она заметила, что мужчина остановился, а затем неловко продолжила. — Полежи со мной, пожалуйста. Мне... Страшно оставаться одной. — честно призналась Дора. Мужчина улыбнулся этой просьбе и лег рядом. Щеки возлюбленных забагровели: их подобная близость была первой. Они обняли друг друга: девушка обвила руками его туловище, а Джон положил одну ладонь на поясницу Доры, а вторую на ее щеку, заботливо поглаживая. — Больше не страшно? — тихо спросил он. — Не-а, — с улыбкой промолвила Теодора. В объятьях этого мужчины было очень тепло, уютно и комфортно. Он оставил пару поцелуев на ее щеках и лбу, а после укрыл теплым пледом. Все вокруг обволок душистый аромат бергамота. Дора спрятала лицо в груди, чувствуя себя намного спокойнее. Через несколько минут ее дыхание стало глубже: девушка умиротворенно спала, нежно обнимая Джона.

* * *

Тео приснился отвратительный, тревожный сон. Из-за переживаний ей часто снились кошмары, и она почти не спала ночами. В ту ночь ей привиделись плохие последствия ее неудачного признания в любви своему преподавателю. Что бы было, если бы все сложилось по-другому? — Мне хотелось узнать, что за особая посещаемость и узнать причину долгого отсутствия, — мужчина взял в руки учебный журнал, — Поначалу я думал, что причина вправду серьезная. Потом я узнал, что ни одна пара по другим предметам не была пропущена, но на моем ты почему-то ни разу не появилась. Практики и пары пропущены, и я точно знаю, что ты не будешь допущена к экзаменам. Ты научилась бегать, безусловно, — Робертс вернул журнал обратно на стол и скрестил руки на груди. — Я весь во внимании. Причина? — У меня есть чувства к вам, — незамедлительно сказала Эйвери, с надежды посмотрев в его глаза. На его лице появилось неподдельное удивление. Джон вскинул брови, губы чуть скривились от неожиданного признания. — Что? — переспросил мужчина, и его тон заметно погрубел. Он требовательно посмотрел на нее. Во взгляде больше не читалось никакой доброты и веселья, одна строгость. — Вы услышали меня. На глубоком выдохе Джон положил руки в кармане. Мужчина посмотрел в пол, отрицательно качая головой. — Нет, — промолвил профессор, посмотрев в глаза студентки. — Нет, Теодора. — серьезно повторил он. Сердце девушки бешенно заколотилось, кулаки сжались от подступившего стыда. — Вы давали мне твердую надежду, — сказала девушка сквозь ком в горле. К ней начинала подступать злость. — К чему было это внимание? Теодора чувствовала себя ребенком, наивно поверив в чистоту намерений преподавателя. — Все это было лишь простой вежливостью, присущим всем воспитанным людям. Я объясню тебе одну вещь, — промолвил профессор, делая пару шагов навстречу Теодоре. — Ты — мой студент, я — твой преподаватель,— Джон развел руками в стороны. — Все. Больше нас ничего не связывает и никогда не будет. Я был бы глуп, если бы закрутил роман со студенткой. Девушка разочарованно покачала головой, ее губы сжались от злости. Она развернулась и ушла, не сказав больше ни слова. Мужчина остался наедине с собой. Он выругался себе под нос, недовольный собственной глупостью. После этой встречи прошли недели. Теодора шла по коридору, набитым студентами. Среди шумной толпы в ее поле зрения попало четверо профессоров. Две женщины и двое мужчин. Преподавательницы лет тридцати, а рядом Томас с Джоном. Робертс внимательно слушал собеседницу, а Хейнс изредка кивал. Внезапно Робертс улыбнулся ей. Изнутри девушку начинала пробирать ревность, прожигая душу изнутри. Внезапно мужчина посмотрел на нее. Вновь этот серьезный, холодный взгляд, полный пренебрежения. Его брови сомкнулись на переносице, губы недоверчиво сжались. Прямо как в день их первой встречи. Томас посмотрел на брата и обернулся, равнодушно посмотрев на объект его внимания. За пару дней до окончания учебного года девушка узнала, что Робертс уволился, вернувшись в родную страну. Это означало, что она больше никогда не увидит своего полюбившегося мужчину, чувства к которому были не разделены.

* * *

Проснувшись утром, Дора жалобно всхлипнула, закрывая лицо рукой. Она была уверена, что простыни рядом были холодными, что Робертс ушел. Тео почувствовала руку на своей талии и услышала бархатный голос с хрипотцой. Ее любимый мужчина был рядом. Ласковый, открытый и нежный. — Доброе утро. — Ты не ушел. — И не планировал, — он замолчал, обдумывая следующие слова, — Мне проще противостоять взгляду твоих глаз, чем твоим теплым объятьям. — Мужчина изучающе посмотрел на возлюбленную. Дора улыбнулась, но в ее чистых глазах читались лишь сплошная печаль. Он очертил рукой линию ее челюсти. — Ты очень расстроенная. Тебе снилось что-то плохое? — обеспокоенно спросил Джон. Девушка задумчиво отвела взгляд, а затем вернула его обратно на Робертса. — Да, снилось, — она положила ладони на его щеки и оставила несколько поцелуев на его лице. — Хорошо, что это лишь сон. Мужчина лег ближе и заботливо обнял ее. — И вправду. Не расскажешь? Девушка вкратце пересказала сюжет своего сна. Эйвери ожидала, что Робертс издевательски посмеется, но он лишь тепло улыбнулся, крепче обнимая. —Моя нежная Тео... Этого бы не было в реальности. — Почему ты так думаешь? — Я люблю тебя. И я знал, что этим кончится. Когда-то мне снился подобный сон, — с улыбкой промолвил мужчина. — Только сюжет был иной, на моем месте были ты и твой друг-немец. Прости, не помню имени. — Мое имя ты запомнил сразу. — Да. Могу похвалиться тем, что смутно помню имя еще одного студента. Дэмиан... Дайодор.. Римус...— Робертс нахмурился, пытаясь вспомнить его имя. — Дариус? — Да. Терпеть его не могу. Мне часто хочется вышвырнуть его из аудитории. Редкостный подонок. — Мне даже как-то обидно. Я была не единственной, кого ты так "любил". Удивляюсь тому, что в нашем разговоре после театра ты подумал о том, что мы с Фридрихом пара. Хотя... Думаю, не стоит тебе говорить о том, какая мысль пришла ко мне в голову, увидев тебя с Томасом. Теодора пожалела, что затронула эту тему. Но Джон по-доброму рассмеялся, поняв смысл ее слов. — Почему-то на всех мы производим такое впечатление. Не забуду то, как мы бронировали номера в гостинице и нам задавали вопросы: "Вам же нужен номер с одной кроватью? Но если вы хотите, можем предложить вам номер с разными." Томас всегда возмущался, а я не мог сдержать улыбки, и его это злило. Они оба засмеялись. — Что ж, пора просыпаться, скоро в университет, — промолвила девушка, протирая глаза. Робертс чуть задумался. — Сегодня суббота, Теодора. — О, точно. В таком случае... Предлагаю немного побездельничать и еще вздремнуть. — Мне нравится эта затея.

* * *

Через несколько дней состоялся последний экзамен. У мужчины был загруженный день, так как он был задействован на них. Несмотря на это, Робертс часто вспоминал девушку. Из его головы не вылетали переживания о том, получилось ли у нее сдать. Он был уверен в том, что все пройдет успешно, но когда выяснилось, что экзамен у нее должен принимать Нойманн, начали закрадываться неприятные мысли. Теодора часто жаловалась на него и его двусмысленные взгляды, и мужчину настораживало поведение Альберта. Он пристально наблюдал за ним, когда немцу приходилось контактировать с его возлюбленной. Робертс находился в тихой аудитории, приводя мысли в порядок. Профессор задумчиво постукивал ручкой по столу, пытаясь успокоить волнение. В голове крутились только вопросы о возлюбленной. Сдала ли она последний экзамен? Сильно волновалась? Как все прошло? Не позволил ли себе лишнего Нойман? К своему коллеге Робертс относится предвзято: их характеры были далеко не схожими. У них случались споры, после которых мнение мужчины об Альберте падало ниже плинтуса. Однажды увидев его опошленный взгляд в сторону Теодоры и самодовольную улыбку со знанием собственного превосходства, зубы Джона стиснулись, а руки сжались в кулаки до красных царапин от ногтей. Послышалось четыре стука, а через пару секунд еще один. Так случалась только Дора. — Войдите, — нетерпеливо сказал мужчина, поднимаясь с кресла. — Я помню, что мне не следует больше так приходить, но...— она закрыла дверь на ключ, а после подошла к профессору. Мужчина взял ее руки в свои. — Как все прошло? Эйвери не могла больше сдерживать радости и широко улыбнулась. — Я сдала! У него не получилось меня завалить — я слишком хорошо знала материал. Последний экзамен сдан! — Я так рад, Теодора, — промолвил Робертс, крепко обняв ее. — Я очень горжусь тобой. Все волнения позади, милая. Теперь — только светлое будущее. Поздравляю! — он вдруг замолчал, убирая непослушную прядь ее волос за ухо. — Я больше не увижу тебя в этих стенах. — Мы встречаемся, Джон, — успокаивающе произнесла Дора, погладив его лицо. Мужчина, улыбнулся, будто бы опомнившись. Мы встречаемся. И так было в действительности. Для того, чтобы увидеться, больше не нужно было подолгу ждать учебных пар. — Увидимся сегодня вечером? — Конечно. Перед началом мне нужно будет заехать к Йоке, чтобы помочь ей, а после сразу к тебе. — Хорошо. Тишину прервал звук ключей в замочной скважине, открывающий дверь кабинеты. Эйвери настороженно посмотрела на профессора, но тот улыбнулся. Теодора не поняла причину веселья. В кабинет вошел его брат. — Я закрываю дверь не просто так, Томас, — улыбнувшись сказал Робертс. — Джон, я терпеть не могу твою привычку вечно запирать двери, где ты был не находился — дома или в университете, — проволчал Хейнс, не отрывая взгляда от рабочего журнала. Когда он поднял глаза, то обнаружил присутствие девушки рядом. — Вот как, — ухмыльнувшись проговорил тот, переводя взгляд обратно на брата, — Заканчивайте свои телячьи нежности. Продолжите дома. Мне вообще-то нужно проводить здесь пару. Теодора закатила глаза, недовольная неудачной шуткой. — Мне нужно сходить к мадам Валлен-Беренже. Увидимся, Джон, — сказала девушка на прощание, напоследок проведя пальцами по запястью возлюбленного. — Черт, я забыл ежедневник в другой аудитории, — раздраженно сказал Томас и удалился. Робертс остался один. Мужчина грустно улыбнулся, осмотрев кабинет. В нем таилось много воспоминаний, ценных для Джона. Теодора на днях заберет свой аттестат и надолго покинет стены этого учебного заведения. Робертс больше не увидит эту любопытную студентку с горящими от интереса глазами на своих парах. Ее место на среднем ряду займут другие люди, на котором Эйвери больше никогда не появится. Но теперь они были друг для друга не просто преподавателем и студентом, их связывали романтические чувства. Они могли бы съехаться через время и жить в одной квартире, и чтобы встретиться, было бы достаточно придти домой и увидеть дома любимого человека. Прекрасное чувство, которое теплило душу.

* * *

Теодора искала мадам Валлен-Беренже чтобы поговорить с ней после нервного дня. Она подождала, пока ее занятие с другими студентами закончится. — Надеюсь, она не сильно занята и не будет против моей компании, — подумала про себя девушка, сидя в коридоре. Когда студенты начали один за другим выходить из аудитории, Теодора прошла внутрь. Увидев ее, Кассандра радостно улыбнулась. — Теодора, проходи! Рада тебя видеть. Ну что, как экзамен? — спросила мадам, заинтересовано посмотрев на студентку. — Сдала, мадам, — победно промолвила девушка. — Я так рада за тебя, Тео! А у Фридриха, как, получилось? — обеспокоенно спросила женщина. — Да. Он старался и у него получилось. Ему пришлось труднее, с него спрос больше. — Разумеется. Ему повезло со связями, — рассмеявшись вымолвила мадам, кладя руки на пояс. — Неужто месье Нойманн бывает в хорошем настроении и решил не портить аттестат будущим выпускникам? — она шутливо закатила глаза. — Вы молодцы, Тео. Вы очень постарались, и я горжусь с вами, — сказала Кассандра и крепко обняла девушку. Эйвери улыбнулась и обняла женщину в ответ. — Должно быть, сильно нервничала? — Всю неделю. Благо мой молодой человек был рядом и помогал мне. — Уже молодые люди есть! Гляди, скоро детей мне на обучение приведут, — промолвила Кассандра, театрально расстроившись и отмахнувшись. — К слову: как у тебя прошли дела с историей искусств? Получилось сдать? — отстранившись спросила Валлен-Беренже. — В этой ситуации я больше волнуюсь за тебя, чем за Фридриха, вспоминая твои "прекрасные" отношения с мистером Робертсом. Теодора на миг смутилась такой смене темы, но все же надела на лицо долгую улыбку. — Да, сдала с первого раза. На пересдачу идти не пришлось. — Ну вот, видишь! Я говорила тебе, что он не такой упрямый, а ты твердила мне, что Джон невыносимый. — Мило, что вы зовете профессора по имени. —Он мой бывший студент. Я преподавала у него последние года обучения. Прошли года, а его молчаливая и загадочная натура нисколько не изменилась, — добродушно улыбнувшись сказала Кассандра. — Джон учился здесь с третьего курса. Помню, как пыталась разговорить его, подначивала. Я ведь, Теодора, женщина очень разговорчивая. Он молчал, иногда коротко отвечал, лишь бы я отстала. Меня не обижало его поведение: я подтрунивала над ним, на что он закатывал глаза. И вот, — сказала мадам, махнув рукой в воздухе, а другой оперевшись на стол. — Теперь он работает здесь. И даже сейчас он все такой же молчаливый профессор. Меня не удивило то, что в свой первый день он отчитал студентку. Я знала об его строгости, но чтобы так сразу... Такой уж Джон человек. Узнаю своего мужчину. — Помню, как вы ругали меня и заставили пойти извиняться перед ним, — промолвила Эйвери, заливаясь улыбкой. — Я и его тогда отчитала, — со смехом произнесла Валлен-Беренже, — Он ведь поругался с одной из самых лучших моих студенток. — Но все же мне кажется, что мне досталось больше, — с прищуром сказала студентка, ухмыльнувшись. — Не-а. Я думаю, что когда мистер Робертс выпустился из университета, он обрадовался тому, что я больше не буду пытаться разговорить его. Но увидев меня спустя несколько лет неизменно в этих стенах, Джон вздохнул. Я никогда не ругала его во время его обучения, а когда уже он стал преподавателем, впервые отчитала. Знаешь, это даже пошло на пользу — он стал прислушиваться ко мне. Мне было легче эксплуатировать Джона, зная, что он не сможет отказать. Взять к примеру то, как вы часто "случайно" ездили с ним на экскурсии. — А вы женщина коварная, мадам Валлен-Беренже. Кассандра вскинула брови, победно улыбаясь. Теодоре было интересно услышать о студенческих годах любимого мужчины. — Иронично было увидеть в этих стенах Джона вновь. Тогда он был худощавым, замкнутым юношей, а сейчас широкоплечий, галантный мужчина, — мадам сделала паузу, заливаясь хитрой улыбкой. Она оглядела студентку с ног до головы, — Он будто бы стал счастливее. Быть может, нашел себе женщину. Девушка пожала плечами, делая невозмутимое выражение лица. — Да, может быть. — Эх, Теодора-Теодора. Вот и всё, обучение почти закончено. Кто мне в следующем учебном году будет кабинет по кирпичикам вместе с Фридрихом разносить? Я помню, как вы на первом курсе разругались и измазали друг друга краской. Тогда я усомнилась в том, что работаю в университете,— они обе рассмеялись. — Теперь это будет делать кто-то другой, мадам Валлен-Беренже, — сказала Эйвери, разведя руки в стороны.— Бросьте. Вы встретите еще кучу таких студентов. — Но вы будете мне роднее. Я обещала вам, что по окончании учёбы вспомню все те шутки, которые были у нас за года обучения. Еще пару минут они поговорили на незамысловатые темы, пытаясь отвлечь себя от нахлынувшейся грусти. Подошло время расходиться. — Что ж, мне пора, мадам. До встречи. — Не прощаемся, Тео, — сказала мадам, вновь улыбаясь. — И удачи вам, — промолвила Кассандра, вновь по-доброму ухмыльнувшись с прищуром. Теодора поняла, что она имела ввиду.

* * *

Джон пытался отворить дверь квартиры. Он чертыхался, не понимая, как приспособиться к другому замку. — Джон, подожди. Отдай мне ключи, — с доброй улыбкой проговорила девушка, принимая связку в руки. Несколько спокойных движений и у нее получилось открыть несчастную дверь. — Все немного проще. Они прошли внутрь и огляделись. — Очень уютная и атмосферная квартира, — с тихой радостью проговорила Дора. Мужчина кивнул, взяв в руки тонкие пальцы любимой. — И вправду, — тихо сказал он, осматривая милый интерьер. Через пару дней после после окончания учебы студентов профессор взял отпуск. В один из летних вечеров июня Джон предложил Доре съездить на несколько дней в другой город. Снять квартиру, посмотреть окрестности и просто отдохнуть отдолго мучивших их забот. Теодора согласилась, не тянув с ответом. Они разложили по полкам вещи, которых она взяли не так уж и много. Эйвери посмотрела на время: пять часов. — Джон, мы можем прогуляться. Я пойму, если ты устал и хочешь отдохнуть после пути, — сказала девушка, нежно приобнимая его. — Почему бы и нет, милая. Пара шла по улицам, нежно держась за руки: им больше не нужно было скрывать своих трепетных чувств. Пальцы девушки чуть подрагивали. — Холодно? — спросил мужчина с нотками беспокойства в голосе. — Немного, — сказала Теодора с неловкой улыбкой. Мужчина крепче обхватил ладонь любимой в своей. — Июнь выдается слишком холодный, что приходится ходить в плащах, — Робертс перевел задумчивый взгляд на здание, стоящее неподалеку, на котором красовалась надпись "кино". Он улыбнулся, посмотрев на возлюбленную. — Мы можем согреться там. — Что будем смотреть? — заинтересованно спросила Теодора. — О, эм... Сейчас в кинопрокате есть " Куда ты делась, Бернадетт", "Маленькие женщины", — мужчина задумчиво посмотрел в небо, пытаясь вспомнить остальные фильмы. — Похоже, по времени мы успеем только на " Дамбо", — промолвила Дора, посмотрев на мужчину с широкой улыбкой. — В таком случае предлагаю купить билет на первый попавшийся фильм. Посмотрим, что одержит победу. — Надеюсь, что не "оно". Я несколько дней отходила после просмотра первой части! — Значит этот вариант точно не рассматриваем. Пойдем, твои руки уже покраснели от холода. Теодоре было интересно посмотреть экранизацию романа Луизы Мэй Олкотт, но в кинотеатре лишь анонсировали его трейлер, полноценный фильм должен был выйти в декабре. Этот роман очень нравится ей в подростковом возрасте, наравне с " Гордостью и предубеждением". — Обязательно посмотрю его накануне нового года. Возможно, Джону тоже понравится, — улыбнувшись подумала про себя Эйвери. Эмоций после просмотра была предостаточно. Когда пара выходила из кинотеатра, небо залилось темными мрачными тучами, отдаленно послышались раскаты грома. Возлюбленные добежали до дома, но это не помешало им намокнуть. — Черт, нужно скорее переодеться. — Не будь занудой, Джон! Будет, что вспомнить, — рассмеявшись сказала возлюбленная, убирая с лица мокрую прядь.

* * *

Теодора лениво поплелась в спальню. Ее серьезный мужчина нахмурившись сидел на кровати. Он был одет в теплую домашнюю одежду, укутавшись в плед. В его руках неизменно была горячая чашка эрл грея. Посмотрев на любимого, щеки Эйвери залились румянцем, а губы расползлись в теплой улыбке. В углу шкафа стоял ночник, освещая комнату тусклыми бежевыми лучами. По окнам стучали капли дождя. — И не скажешь, что сейчас июнь. Будто бы осень, — прервав тишину сказала Эйвери. — И вправду. Не хватает пожелтевшей листвы, — промолвил мужчина, ставив кружку на стол рядом. Руки Доры вновь подрагивали от холода. — Забыл, насколько ты чувствительна к холоду, — он кивнул на место рядом с ним, улыбнувшись и издав вопросительное "м". Одна любовь. Наши губы. Одна любовь. Один дом. Ни рубашки. Ни блузки. Только мы. Теодора села рядом. Он бережно обнял ее и укрыл одеялом. Пальцы их рук медленно сплелись. Джон оставил несколько теплых поцелуев на ее щеках. Их губы встретились в мягком медленном поцелуе. Они прильнули друг к другу ближе, отчего поцелуй становился более чувственным, более интимным. Грудь начинала тяжело вздыматься. Дора отстранилась, почувствовав скованность Робертса. — Ты нервничаешь, — низким голосом прошептала девушка. — Давай остановимся. — Почему? — Я никогда не был с женщиной. Боюсь все испортить, — признался мужчина, посмотрев в полуприкрытые глаза девушки. Она коротко поцеловала его. — А я никогда не была с мужчиной. Не волнуйся, Джон. Мы сделаем все красиво, — с очарованием промолвила Тео. Джон улыбнулся, приятно шершавыми губами нежно прижимались к ее. Он поддался ближе, так, чтобы они находились вплотную. Руки мужчины осторожно поднялись выше талии, отчего Дора немного приоткрыла рот и сжалась, почувствовав ласки груди под бюстгальтером. Он принялся нежно мять ее, на что Тео запустила пальцы рук в его волосы, прикрывая глаза от приятных чувств. Мужчина мягко целовал девушку, выражая весь трепет своей души. Иногда он приоткрывал глаза, наблюдая за ее реакцией. Эйвери нравилась эта внимательность. Ее руки спустились к рубашке, поочередно расстегивая верхние пуговицы. Мужчина бережно положил девушку на кровать, расположившись между ее ног. Робертс провёл языком по нижней губе Эйвери, вовлекая в глубокий, влажный поцелуй. Теодора положила ладони на его щеки, пододвигая любимого ближе. Он отстранился и принялся осыпать мягкими поцелуями каждую черту ее лица. Их щеки покраснели в порыве близости. Эйвери поержилась, безмолвно говоря мужчине о том, что в теплом свитшоте становилось все жарче. Сняв с друг друга верхнюю одежду, Джон бережно выцеловывал бархатную кожу ключиц и плеч, доставляя девушке удовольствие. Тео не издавала стоны, упорно молчав, порой шумно выдыхая. Прижавшись к мужчине, она почувствовала сквозь штаны его эрекцию. Джон освободил Эйвери от остальной одежды. Дора стыдливо покраснела, смутившись своей наготы. Робертс нежно поцеловал ее щеку, а после посмотрел в ее серые глаза. — Ты такая прекрасная, Тео. Живая и нежная, — промолвил Робертс, поглаживая контур лица любимой девушки. Ее напряжение перед мужчиной ослабло, она больше не чувствовала смущения. Им не хотелось сдерживаться. Дора проложила дорожку поцелуев от его скулы до ключиц, а их руки нетерпеливо потянулись к пряжке ремня, освобождая разгоряченный орган. Уперевшись им во влагалище, Джон почувствовал влажность Тео. — Скажи мне, если тебе будет больно и мы остановимся. Хорошо? Девушка кивнула. В следующий момент мужчина медленно качнулся вперед, наполняя ее. Они одновременно простонали друг другу в губы, девушка сжалась. Джон наблюдал за ее реакцией и замедлял движения. Когда сквозь поцелуи с губ Доры срывались тихие стоны, мужчина двигался глубже. Шелест простынь, поскрипывание кровати, касание разгоряченных тел будоражило. Они кончили от особо глубокого толчка. Ей было хорошо и комфортно находиться в руках своего мужчины, получать его ласки и заботу. И речь шла не о сексе. Они лежали в теплых объятьях, гладив друг друга кончиками пальцев. Близость любимых людей получилась чувственной и нежной. Секс для них был актом любви и ее выражение, не жестокости и грубости, каковым считался для других.