Кризис гопника

      Чимин сонно промаргивается, принимая вертикальное положение на футоне. Солнце нещадно нагрело палатку и в ней невозможно дышать свободно. Хочется в море. С Тэхеном, желательно. Они разошлись перед самым рассветом, стараясь урвать короткие поцелуи перед сном. Чимин улыбнулся, смотря на костяшки. В голове сразу вспыхнуло воспоминание как трепетно Тэхен их поглаживал. — Как ты их порвал? — шептал он в кузове пикапа, кончиками сухих пальцев касаясь ранок. — Тебя ревновал, — тихо, слегка смущенно. — Из-за меня у тебя одни слезы да кровь, — хмурит брови Ви. — Как после этого я могу называться твоим парнем? У Чимина сердце замирает, стоит услышать такое. Его парень. Ким Тэхен его парень, уму непостижимо. Подумать только, за такой короткий промежуток времени его жизнь поменялась, и даже если сначала все шло наперекосяк, то сейчас все идет в лучшую сторону. А ведь Чимин, после всей той драмы с бывшим, думал, что еще долго не сможет довериться другому. Но Ким Тэхен как-то незаметно, тихонечко так выбил с ноги запертую дверь в его сердце, сел на корты и хрипло выдал «Ку-ку, ёпта». Казалось бы, только недавно он оттолкнул от себя Чимина, бросив напоследок «Я не пидор». Оттолкнул и расковырял в Чимине старые раны. Оттолкнул и сам же потом прибежал на вокзал, заставив Пака поверить во всех Богов. Кажется, это было так давно. А сейчас, он лежит с этим самым «не пидором», смотрит на звезды, греясь у него под боком и сердце щемит от данной картины. Пак не думает, долго ли они будут скрываться, сможет ли вообще Тэхен раскрыться перед друзьями, не думает, что будет меньше чем через месяц, стоит ему уехать в Тэгу. Ни о чем не думает, когда Тэхен нерешительно подносит тыльную сторону ладони к своим губам, чтобы мягко, и в какой-то степени даже осторожно поцеловать каждую ранку на его костяшках. — Сорян за это, — шепчет между поцелуями Ви, — но, если тебе захочется в следующий раз помахаться, лучше пиздий меня, я хотя бы не сдеру тебе кожу. У тебя же скрипка, тебе руки беречь надо. А Чимин слушает и пытается удержать щеки, что так и норовят подняться так высоко из-за улыбки, угрожая сузить и без этого не широкие глаза. — Ты чего? — из воспоминаний вырывает хриплый голос Юнги. Тот сидит на футоне, натягивая на себя футболку. Чимин осознал, что улыбается с утра пораньше как дурачок. — Да, это, день хороший будет, чувствую, — прочистил горло Пак, шаря рукой по одеялу в поисках телефона. — Канеш хороший, последний день отдыха тут, вот мы нажремся, — кряхтит Юнги, выходя их палатки, одновременно почесывая бедро. «Последний день в одной палатке с Тонхвой» усмехнулся Чимин, надев бейсболку. Все уже давно встали и выглядели бодрячком, в отличии от самого Пака. Он то поспал всего несколько часов, но ни капли не жалеет, ведь смог чуть дольше побыть наедине с Кимом. Кстати, а кстати, где второй такой? Чимин покрутил головой в поисках Тэхена, но его нигде не было видно. Вон Тонхва с Миён наливают чай, рядом крутится Хосок-хен с Юнги, а вон и Джин с Чонгуком, накладывающие остатки мяса в общую тарелку. «Может в туалет отошел?» пожал плечами Пак, направляясь к парням. — Всем доброе утро, — про Тэхена не стал спрашивать, думая, что будет выглядеть слишком уж любопытным для просто друга. — Привет-привет, — Тонхва прищурила глаза, смотря будто сквозь него. Пак слегка сжался под пристальным взглядом девушки. Почему она так смотрит на него? Она что-то узнала? Заметила как он смотрит на Тэхена? Так, Чимин, спокойно, ты уже себя накручиваешь. — Прошу к столу, — голос Миён заставил всех отвлечься от своих дел, а Паку незаметно выдохнуть. — Ви все еще спит, пойду его разбужу, — Тонхва, скалясь направилась в палатку. Чимин едва сдержал себя, дабы не начать изображать рвотные позывы. Тэхен то рассказал ему, как та лезла к нему в штаны, и как он ее осадил. Чимин тогда даже не скрыл злорадства, вызывая довольную улыбку у Тэхена. В последнее время он перестал там резко реагировать на девушку, зная, к кому именно Тэхен питает чувства. Ее даже жаль, что ли.

***

      Солнце жарило так, что заставило Ви скинуть с себя одеяло, оставаясь в футболке и шортах. Когда он вернулся в палатку после заебатой ночи с Чимином, Тонхва уже спала, и слава яйцам. Выслушивать ее не было никакого желания. Разморенный теплым футоном, Ви сладко сопел в руку, лежа ни животе. Утром, краем уха он слышал, что Тонхва ушла, поэтому можно спокойно поспать. Парень дернул уголком губ, ему снился Чимин. Он играл ему на скрипке, стоя в лучах солнца на тот самом холме. Ветер трепал его каштановые волосы, пока Ви сделав из ладони козырек, с улыбкой наблюдал за ним. Доиграв мелодию, Чимин аккуратно положил скрипу на траву, а сам медленно стал приближаться к сидящему на олимпийке Ви. Пак улыбался своими пухлыми губами, опускаясь перед Ви на колени. От такого вида дыхание становится тяжелее. Парень кладет свои ладони на согнутые колени, слегка их разводя. Ви хочет что-то сказать, но горло спирает. А Пак тем временем мягко толкает Ви в грудь, вынуждая того лечь на спину. Он нависает над ним, проводя тыльной стороной руки по щеке. Все как наяву. Ви широко улыбается, с удовольствием подставляясь под ласки. Мычит что-то, ерзая на своеобразной лежанке. Шаловливая рука Чимина гладит его грудь, торс, задевавает кромку шорт. Член дергается от предвкушения. Но Ви хмурится. Что-то не то. Он достаточно держал в своей руке ладони Чимина и они хоть и мягкие, но не такие как ощущаются во сне. Эти отдают холодом, а Скрипач грел собой. В груди поднимается нечто, что не дает наслаждаться ладонью, которая вовсю блуждает в шортах. — Нет, — тянет вымученно Ви, пытаясь оттолкнуть руку, но во сне сделать это не так-то просто. Руки не слушаются, тело ватное, а в горле ощущение тошноты. — Тебе понравится, — прорывается шепот. Не Чимина. Ви мотает головой. Нет. Что-то не то. Парень крепко зажмуривается. Ладонь не перестает гладить его член, но Ви не хочет этого. Что-то не то. Что-то… — Нет, — хрипит Ви, вырываясь из сна. Он в палатке, лежит на спине, что вся мокрая от пота, в горле сухо как в Сахаре, а в штанах все еще чья-то рука. Стоп, что? Ви резко опускает взгляд с потолка вниз. — Ну блядь, — Ви резко отталкивает руку Тонхвы, что явно с удовольствием там хозяйничает. — Ты че прицепилась то ко мне, а? Девушка, ошарашенная такой откровенной грубостью, растерянно села на соседний футон. — Но ты же стонал во сне, тебе понравилось, правда, у тебя снова не встал, походу, ты реально импотент, — уязвленное эго девушки не давало ей оставить эту ситуацию просто так. Ви потер глаза, смаргивая остатки сна. Ведь не хотел ее так обижать, но походу, выбора нет. — Тонхва, — начал он, поправляя шорты и садясь напротив девушки в позе лотоса. — Ты меня не возбуждаешь. Как пластырь с раны снял. Резко. А что поделать, если не доходит до человека? — Сорян, что так грубо, но ты видимо не поняла в прошлый раз. Не хочу я тебя, ни тогда на крыше, ни сейчас. Я думал, ты отстанешь уже после крыши, но ты и сюда поперлась. Девушка открыла было рот, чтобы выразить несогласие, но Ви поднял руку в воздухе. — И не импотент я, просто нравится другой…человек, вот и все. Вот его, ну то есть, человека, я хочу, а тебя нет, так что давай, завязывай, ладно?       Ви выглядел сонно, помято, с взъерошенной головой, но взгляд показывал полную решимость в словах. Тонхва промолчала, пока Ви, приняв это за положительный ответ, натянул шлепки и вышел из палатки. Некогда ему тут чаи разводить с девушкой, ведь сегодня последний день, чтобы поваляться на пляже, позагорать, искупаться, даже возможно с Чимином. Так что, не до всяких обид ему сегодня. Лениво зевая, парень подошел к бутылке с водой, которую использовали как умывальник. — Сученыш, — шипела девушка, зло собирая вещи в сумку. — Думаешь, самый крутой тут, все можешь, но я не оставлю все так. Она ведь просто хотела переспать с Ви, парнем, которого так хвалила одна из ее подруг. Девушка даже домой решила поехать попозже, чтобы остаться в этом вонючем Сеуле! И зачем? Для «ахуительного» траха, как восторгалась ее подруга. А по факту — ее жестко отшили, да еще и сказав, что она не привлекательна. Гордость задели. — По ночам спать нужно и желательно со мной, — зло улыбалась девушка, сняв с блокировки смартфон. Пальцы нажали на иконку галереи, сразу же открывая видео. Она не могла снимать со вспышкой, но и этого достаточно, чтобы было понятно, что там происходит. На фоне много постороннего шума. Шелест деревьев на легком ветру, вдалеке волны поднимаются, но двух парней, что тесно прижаты друг к другу, прекрасно видно.       Вчера Тонхва, решившая, что будет действовать более напористо, и так и так пыталась привлечь внимание Ви, что весь вечер сидел в телефоне. А после его отказа, еще долго не могла уснуть. Вот куда он мог уйти? К Хосоку с Миён? Вряд ли. Джин и Чонгук? Да они со своими играми шумят так, что даже беруши не помогут. Остается Юнги и Чимин. Дабы удовлетворить свое любопытство, девушка, стараясь лишний раз не шуметь вышла из палатки. Она уже была на полпути к намеченному пункту, как ее слух уловил странные шорканья в машине. Тонхва то думала, что не дай бог, воры решили нажиться на их скудном богатстве, но нет. Никто из пикапа не выходил и сумки не летали. Но были слышны вздохи и очень красноречивые звуки поцелуев. — Оп-па, Хосок с Миён решили на природе потрахаться, — хихикнула девушка и направилась к машине, чтобы смутить парочку. В голове уже зрели шутки и подколы, которыми она хотела наградить подругу в будущем. Но то, что она увидела, заставило ее замереть и не дышать. А потом и вовсе отступить на два шага. Ее лицо исказила брезгливая гримаса. В кузове старенького пикапа, не замечая никого вокруг, Пак и Ви взаимно дрочили другу, не забывая столкнуться с губами друг друга. Сначала девушка хотела закричать, переполошить всех, чтобы опозорить парней по полной. И только она вдохнула воздуха побольше, как в ее голову влетела идея. — Живите, пока, голубки, — шипела Тонхва, доставая смартфон, так удачно взятый с собой. В ту ночь девушка не сомкнула глаз, прорабатывая в голове план. Кто бы мог подумать. Сам Ким-секс машина-Тэхен и оказался педиком. Не зря она наблюдала за этими двумя весь отдых. Что-то же подсказывало ей приглядеться.

***

Чимин изо всех сил пытался скрыть улыбку, стоило Тэхену подойти к их компании. — Польешь? — протянул бутыль для умывания Ви. Пак коротко кивнул, стараясь выглядеть как обычно, а не как гребанная фанючка Ким Тэхена. Но не залипнуть на эти мышцы, что перекатываются каждый раз, как Тэхен умывает лицо и шею, никак. Чимин непроизвольно сглотнул слюну. Кончики волос намокли и теперь липли к лицу, но Ви это, кажется, не мешало. — Проголодался? — подал наконец-то голос Чимин. — Там еще мяса осталось. — Угу, — Ви стряхнул руки от лишней влаги и как-то хитро прищурился на парня, — я очень голодный, — и боже, Чимин клянется, пошло, очень пошло улыбнулся. Уши мгновенно вспыхнули, стоило услышать в ответе скрытый подтекст. И это тот самый гроза района Ви? — Отомри, Чимин, — улыбается по доброму Тэхен и сложив из ладони лодочку, налил в нее немного воды. Пока до Чимина дошел коварный план Тэхена, тот уже плеснул ему в лицо свежей водицы. — Хен! — воскликнул не ожидавший такой подставы Чимин. — А нечего варежкой зевать, — смеется Ви, убегая от мокрого как петушок Чимина. — Я тебе покажу варежку! — не унимается тот. — Спорим на сто вон, что через пару метров Чимин-хен выдохнется? — Чонгук сидит на пеньке и с улыбкой наблюдает за бегающими парнями. Рядом неизменно Сокджин. Кажется, на этом отдыхе они расставались максимум на час, когда старший помогал с мясом Юнги. Вот и сейчас, сидят себе у пепла вчерашнего костра, пытаясь угнать вертолет в игре. — Э, так не честно, мы оба понимаем, что он выдохнется, — Джин поддевает младшего плечом. — И то верно, — пожимает тот плечами, — хватай его! А теперь перепрыгивай! — Чонгук резче начал нажимать на смартфон. — Хен, да! Давай, да, сюда! Чонгук так кричал, что у Джина непроизвольно всплыли другие ассоциации с такими выкрикиваниями. Черт, Ким, ты извращуга, Гук еще ребенок и тем более братишка твоего кореша. Он сидит с тобой в игру рубиться, а у тебя такие похабные мысли. За этими размышлениями Сокджин не заметил, как перестал участвовать в игре. — Мы продули, хен! Ты где витаешь? — Чонгук наигранно дул губы, щелкая пальцами перед лицом Джина. — Сорян, малой, чет задумался, сегодня последний день отдыха, а потом начнется подготовка к школе у тебя, мы не сможем уже вот так взять и в любой момент поиграть. — Это да, но обещаю, любую минутку буду уделять тебе, — шутит Чонгук. Нет, не шутит. — Еще годик и там взрослая жизнь студента, да? — грустно улыбается Джин. Кто знает, куда пойдет учиться Чонгук и в какой университет вообще поступит. А если он захочет учиться в другом городе? А если там познает студенческую жизнь и забудет Джина? А если найдет себе деву… — Угу, — Чонгук смотрит пристально, будто ждет чего-то. — Пойдем на пляж вечером? Искупаемся в лучах заката? — В лучах чего? — Джин удивленно поднял бровь. — Заката. Ну там, последний день отдыха, закрепить воспоминания. Купаться в море. Романтично. — Чонгук пожал плечами и снова уставился в смартфон. Как у него хватило духу такое произнести, он не знает. Но сердце готово из горла выпрыгнуть, заставляя Чонгука часто сглатывать слюну. — Пойдем, — растерянно соглашается Джин, все еще не в силах поверить в произнесенное Чонгуком. Романтично. Романтично? Романтично! — Я устал! — плюхается рядом с парнями Чимин, заставляя тех вздрогнуть. — Чонгук-а, ты не заболел? Почему лицо такое красное? — озадаченно беспокоится парень. Джин пытается посмотреть в лицо Чонгука, дабы узнать, действительно то такое красное, но тот упорно пялиться в смартфон. — Со мной все хорошо, хен, не беспокойся, — бубнит тот, стараясь говорить расслабленно. — Чонгук-и? — Джин хочет протянуть руку ко лбу, для проверки температуры, но парень резко поднимается на ноги, бурча что-то о туалете. — Что с ним? — хмурил мокрые брови Чимин. — Не знаю, все было хорошо последние пару минут, — Джин непонимающе жмет плечами, следя за уходящим Чоном. Тэхен, довольный своим выигрышем в импровизированной гонке, садится напротив парней. В его руках тарелка с мясом и палочки. Миён с Хосоком подходят через несколько минут, спрашивая у ребят о планах на день. Солнце греет кожу, заставляя идти к морю. Дождавшись остальных, компания направилась к прохладной соленой воде. Тонхва вела себя подозрительно тихо. За все время, что она вышла из палатки, ни разу не подошла к Ви. Значит, разговор все-таки помог? Юнги протяжно зевнул, плетясь за остальными. Ему было так лень идти, что ноги едва волочились. — Лягу в воду и хер кто меня вытащит, — бубнел парень. Он смотрел на спины своих друзей. Хосок обнимает за талию Миён, всем видом показывая типа «зацените, она моя». Взгляд переходит на Джина, шепчущего что-то Чонгуку на ухо. Их плечи трутся друг о друга, но, кажется, это никого не смущает. Чон младший слегка бьет хена по плечу, при этом широко улыбаясь. Он указывает пальцем куда-то вдаль, увлеченно что-то рассказывает, не замечая, каким взглядом на него смотрит Джин. А Юнги замечает. Он такой взгляд видит у Хосок по отношению к Миён. Он такой взгляд видел, когда Чимин видео на пляже записывал. Странно. Очень странно и непонятно. Кстати о Чимине. Юнги слегка заинтересованно погладывает на парня, что идет рядом с Ви. Они не касаются друг друга, но Ви то и дело поворачивает голову к Паку. Тот что-то говорит, но будто… неуверенно. О чем они говорят? Юнги зевнул. Что происходит? Он быстро пробегается взглядом по Тонхве, что идет обособленно. Никто не обращает на нее внимания, будто девушки и вовсе нет. Они устроили ей бойкот? Даже Миён вся в разговоре с Хосоком. Странно. Все это странно. — Вода закачаешься! — восклицает Чонгук, стягивая футболку. Джин недовольно цыкает. — Чимин, снова намочишься, — давит лыбу Ви, бросая вещи на лежак. — Ты тоже, — недобро улыбается Пак. — Так, давайте, купаемся, сколько хотим, но вечером обязательно попойка! — хлопает в ладони для привлечения внимая Хосок. — Завтра в обед выезжаем в город! — Хорошо, мамочка, — отдает шуточную честь Чонгук. — Чонгук-и, надеть панамку, сгорит лицо же нахер, — бурчит Джин, намазываясь кремом от загара. Чонгук поворачивается к Джину, осматривает того с ног до головы, и хитро прищурившись произносит так, чтобы его услышал только хен: — Хорошо, папочка. И в припрыжку убегает в воду, оставляя застывшего Джин одного. Папочка? Папочка! Джин сглатывает вязкую слюну, хер знает от куда скопившуюся. Да Малой над ним издевается! То романтично купаться зовет, то вот, на те, папочкой зовет. Кто так делает?! Чонгук сказал и убежал в море, не думая ни о чем, а Джину стояк нужно как-то убрать. Два слова от Чона и Джин течет как сука. Ну, что за нахер! — Угораздило влюбиться же, — беззлобно шепчет себе под нос Джин, втирая остатки крема. Хосок с Миён влюбленно воркуют у надувного круга, что взяли из машины, под пристальный взгляд Юнги. Тот все смотрит и смотрит, сам не зная, что хочет увидеть. — Не бойся, — шепчет снова Ви, смотря на Пака, что потихоньку входит в море. — Не боюсь, — повторяет свои слова Пак, тихо погружаясь в глубину. И он действительно не боится. Он счастлив. Тонхва брезгливо фыркает, смотря на развернувшуюся перед ней картину. Ну, ничего-ничего, она еще вытащит свой туз в рукаве. У Тэхена подтянутое тело и отчетливые кубики. У Тэхена квадратная, прекрасная улыбка. У Тэхена мышцы, способные заставить залипнуть на долго время. У Тэхена шоколадно-карие глаза и ахерительно длинные пальцы. У Тэхена широкая спина и крепкий кулак. У Тэхена скоро встанет, если он и дальше будет глазеть на Чимина. А тот улегся на матрас надувной и лежит себе, в ус не дует. Даже не представляет какие мысли посещают рядом плавающего парня. Хоть группа и договорилась, что последний день они проведут так, как хотят, и с кем хотят, но все же девушки и парни оккупировали пляж и морюшко. Все замечательно проводят время, даже не замечая, что с каждым часом Тонхва становится все язвительнее, ядовитее, злее. У Чимина потрясающая, сочная задница. У Чимина блядские, пухлые губы. У Чимина мягкие волосы и короткие пальчики. У Чимина худая талия и безумно ахуенные глаза. У Чимина в голове скоро дыра прожжется от взгляда Ви. Он всего пару раз мельком кидал на того взгляды, но теперь отчетливо ощущал взор Тэхена. Тот смотрел плотоядно, будто хищник на кусок мяса. Но не в плохом смысле. Отторжения у Чимина такая ассоциация не вызывала. — А как ты хочешь тут на закате купаться, если все, в том числе и мы, пойдем жарить шашлыки? — Джин присел на песок рядом с Чонгуком, что развалился на лежаке. Тот лениво приоткрывает глаза, наслаждаясь картиной. Джин в плавках, что может быть лучше? Он позволяет себе еще раз «провести» взглядом по телу и наконец-то дать ответ: — Так и скажем, что хотим еще раз окунуться. — Ты и я? — Джин непонимающе хмурится. — Парни же не так понять могут, все ушли, а мы остались. Чонгук принимает сидячее положение. — А что тут такого? Действительно. — Ну, закат, ты и я, — перечисляет Джин. — Хен, ты намекаешь на-а…? — тянет гласную Чон. — На то, что это все странно, — он не за себя боится, за Чонгука. — Хен, — понижает голос Чонгук, — мы же не делаем ничего криминального, да? — Угу. — Вот и все, успокойся, папочка, — игриво подмигивает Чонгук и снова растягивается на лежаке, оставляя Джин с открытым ртом. — П-почему именно п-папочка? — хрипит он, стараясь выглядеть как можно более спокойнее. Чонгук закусывает губу. — Потому что возишься со мной как с ребенком, играешь со мной, мясо подкладываешь, про панамку напоминаешь, ну чем не папочка? — Чонгук говорит невинно, но пылающие щеки и уши выдают его с потрохами. — А че не мама? — Джин пытается привести дыхание в норму. — Мамочка же Хосок-хен, — шутит Чонгук. — Стало быть, ты, — Джину показалось или Чонгук слегка понизил голос? — Папочка. Так, Джин, беги, беги, мать твою. Стояк в плавках скрыть будет очень трудно. Пробормотав что-то про охладиться и ранний инфаркт, Сокджин, спотыкаясь бросился к морю. Чонгук же, накрывает свое пылающее лицо панамкой и пытается выровнять сердцебиение. Как он решился на такие слова? Как смог произнести это в слух?! Хотя, что тут думать. Они два (!) дня ночевали вдвоем в палатке, вот у Чонгука немного много крыша поехала. Чон закусил губу, стоило вспомнить как они лежали на одном футоне, тесно соприкасаясь плечами и бедрами. Те места будто все еще горят. Он помнит, как дыхание его перехватило, стоило Джину слегка приблизиться к нему в порыве эмоций от игры. Его дыхание фантомно ощущается на щеке, а голос до мурашек пробирает кожу. А как сладко он спал эти дни под теплым боком хена, Гук и не представлял, что ему настолько хорошо рядом с Джином. От него веет теплом, заботой, добротой, каким-то…трепетом что ли. И, может быть, Чонгук бы не предпринимал никаких действий, не говорил такие слова, если бы не замечал пару раз сбитое дыхание у Джина. Если бы не замечал взгляд, что блестит, как после алкашки, когда тот пялится на Гука. Но, решающим фактором было то, что увидел Чонгук в прошлую ночь. Он проснулся посреди ночи от жара, но одеяло было у него в ногах. Это Джин, обхватив его как коала, мирно сопел в шейные позвонки. Чонгук тогда на пару минут дышать перестал, боясь разбудить хена. Его руки так правильно ощущались на животе, а губы, что едва едва касались оголенного участка, будто током отдавали. Чон еще долго не забудет свой стояк, что не спадал еще час точно. А еще, он отчетливо ощущал чужой стояк, что упирался ему аккурат между булок. — Так, бля, хватит тут фантазировать, — присел парень на лежаке, мотая головой из стороны в сторону, — не хватало еще сейчас со стояком сидеть.

Джин нырнул с головой, стараясь выбросить из головы голос Чонгука с его «папочка». Что на младшего нашло вообще? Он никогда так раньше не вел себя и не говорил таких пошлых слов. А за сегодня уже дважды провоцировал его. Не может же быть такое, что все из-за сегодняшней ночи? Джин стыдливо закусил губу, вспоминая, как беззастенчиво жался к охуительной чонгуковой заднице. Он и сам не заметил, как перевернулся во сне и, видимо, сделал то, о чем так долго мечтал. Обнял Чонгука. Младший был таким мягким, таким теплым, таким…таким возбуждающим, что Джин проснулся со стояком. Он, думая, что Гук-и еще спит, тихонько повернулся к стене палатки и постарался не дышать так шумно. Пальцы еще долго покалывали от прикосновений, а в носу все еще запах Чонгука. Ладонь все еще помнит, какой на ощупь пресс младшего. Сука. — Сука, — цедит Джин, поправляя в воде плавки. Таким темпом он никогда стояк не уберет. Тонхва сидела у кромки песчаного берега, разглядывая горизонт. Чимин с Тэхеном ведут себя осторожно, и если не вглядываться, то ничего не заметишь. Но стоит чуть заострить внимание, то видно, как они смотрят друг на друга. Можно увидеть смущающуюся улыбку Пака, неопытные и осторожные движения Кима. Они вроде как со всеми, но тем не менее, держаться обособленно. Всегда чуть поодаль стоят, шепча друг другу на ухо, вероятно, всякие мерзкие гейские пошлости. — Осталось чуть-чуть, — шипит Тонхва, вставая с песка.

— Тэхен-хен, — Чимин лежит на надувном матрасе, подзывая Ви. — М? — тот лениво барахтается в воде рядом. Как-то вышло, что он не уплыл подальше, аккуратно поглядывая на Чимина. — Мне через две недели нужно будет уже уезжать, — он начинает издалека, надеясь, что не сильно торопит события. — Хуево, конечно, — хмурит брови Ви, — но мы че нить придумаем, не ссы. От этого «придумаем» тепло в груди растекается. — Но… — Чим-чим, — впервые использует уменьшительно-ласкательное слово Ви, — давай, не портить последний день тут, а как приедет в Сеул, обязательно об этом поговорим, идет? Не ссы, — Ви, оглянувшись по сторонам, подплывает ближе, становясь напротив лежащего на животе Чимина. По левую руку виден берег и ребят на нем, поэтому Ви, аккуратно поднимает из воды правую, чтобы слегка сжать предплечье Чимина. Тот блаженно улыбается, стараясь не сильно краснеть. — Хорошо, — тихо. — Лан, давай вылазь, смотри, пальцы уже на сморщенный урюк похожи, — бурчит Ви, потянув за уголок матрас Чимина. — Ну, хен, я еще не позагорал, — тот дует губы. — Солнечный удар схватишь, — давит аргументами Ви. Не будет же он говорить, что заметил одного типа в море, что барахтался рядом. И тот уж больно долго посматривал на Чимина и его булки. Похотливый осел. В другое время, Ви давно бы ему прописал пиздюлей, но он не мог привлекать внимания. Пацаны подтянутся, скажут а че за драка, и что Ви сказать? «Чимина приревновал»? Да он даже в слух не сможет этого признать. Не хочет дать понять Чимину, что по самые помидоры влип в него. Юнги сидит в кресле-качалке под тенью широкой пальмы. В его руке сигарета, что практически превратилась в пепел. Его взгляд мечется от Джина, что сам с собой разговаривает в море, до мирно переговаривающихся Чимина с Ви. И если первый лежит на матрасе, прикрыв глаза, второй вовсю пялится тому за спину. И можно было бы подумать, что подцепил очередную девушку, но там плавал лишь незнакомец. — Ну, что? — подходит Хосок к собирающейся компании. Его волосы взъерошены, а шорты кривятся. На шее алый засос, а рядом хихикающая Миён. — Вы что, трахались? — рубит Юнги. — Где успели? — За баром, — гордо сообщает Хосок, вызывая улюлюкания со стороны. И легкий удар со стороны Миён в плечо. — Лан-лан, все, че, обсыхаем и на шашлыки? — он обводит взглядом компанию. Чимин тихонько подходит к Чонгуку, что сидит на лежаке. Позади него идет Ви, что тащит этот несчастный матрас, а рядом шагает Джин, глубоко о чем задумавшийся. Компания собралась. Чонгук в нерешительности кусает губы, украдкой поглядывая на Джина. Ви сдувает матрас, под тихие переговоры Джина с Юнги, пока Тонхва и Миён с Хосоком уже направляются к лагерю. Первая еще раз оглядывает парней, перед тем как скрыться за деревьями. Чимин поймал лишь последнюю секунду, но и так заставила поежиться. В горле собрался неприятный ком. — Ты себя накручиваешь, — убеждает шепотом себя Пак. Он переводит взгляд на Ви, что наклонился за шортами. Мокрая ткань плавок натягивается, заставляя Чимина сглотнуть. Как же хочется взять эти половинки в ладони, крепко сжать их и развести в стороны. Смачно провести яз… — …н, хен, — щелчок пальцев перед носом заставляет вздрогнуть. Чонгук сидит рядом и ехидно улыбается. — Ты что, залип на попу Ви-хена? — шепот в ушную раковину скользит так неожиданно, что Чимин не сразу понимает вопрос. А когда понимает, резко вскидывает брови вверх. — Что? — «кричит» он шепотом. — Я? Куда? Ты что. Нет. Зачем? Дурной что ли? Пф. Не надо мне это. Чимин отчетливо ощущал полыхающие щеки. А этот проказник еще сидит и лыбится. — Я шучу, хен, — широко улыбается Чонгук. — Мелкий негодник, — шикает тот на него, надеясь, что этот маленький позор никто не увидел. Ви натягивает футболку, взъерошивая волосы. — Ну что, погнали? — Вы идите, мы догоним, — Чонгук старается звучать повседневно, — я хочу посмотреть закат. — Закат? — не понимает Ви. — Он же везде одинаковый, хер ли его смотреть? — Ты не поймешь, хен, — улыбается Чонгук, — закат может быть и одинаковый, но ты можешь воспринимать его по-разному. — Он меня ща глупым назвал? — обращается Ви к Чимину. Тот, смутно понимая, к чему это все, уводит Кима в лес. — Пройдем через то место, где впервые, ну, это, — смущаясь шепчет Чимин. — Ах ты, — щурит глаза Ви, — просто пройдем или…? «Или» звучит еще тише, под краснеющие уши Чимина. — А ты говорил, что-то подумают, — Чонгук смотрит на удаляющихся Ви и Пака. — Мда, они даже меня не спросили, — озадаченно произносит Джин. — Ну, что, в море, закат встречать? — Да, в интернете писали, что закат будет в 22:13, так что, у нас три минуты, вперед, — встает с лежака Чонгук. Легкий ветерок приносит аромат соли и свежести, пока волны нежно катаются на песчаном берегу, оставляя легкие пенистые следы. Золотистые лучи солнца играют на поверхности воды, создавая искрящиеся дорожки, ведущие к бескрайнему океану. — Красиво, — шепчет Чонгук, смотря на заходящее солнце. — Да, — соглашается Джин, не отводя взгляда от Чонгука. Чонгук тихо выдыхает, прежде, чем начинает подплывать ближе к Джину. Тот смотрит на него с вопросом, не понимая, почему Чон замолчал. — Хен, когда я спрашивал о том, любил ли когда-то, ты ответил «любил», — начинает он тихо. — Ну да, а что? — Джин пытается восстановить сбитое дыхание. Почему Чонгук так близко? Чонгук нерешительно поднимает взгляд, слегка задевая своими ладонями руку Джина. Тот удивленно смотрит вниз. — А если я спрошу, кто это был, ты ответишь? — Чонгук-а… — Ответишь, хен? — взгляд полный мольбы, разбивает все твердые «нет». — Зачем тебе? — Спроси меня о том же, — не отвечает на вопрос. Голос дрожит, но Чонгуку до ломоты в костях нужно узнать. Закат у моря — это волшебное зрелище, когда солнце медленно погружается в горизонт, окрашивая небо в яркие оттенки оранжевого, розового и пурпурного. — О чем? — Джин отчаянно гонит от себя мысль, что Чонгук догадался. — Спроси, любил ли я. Воздух вокруг был разряжен до предела. Казалось, возьми нож и ты сможешь разрезать его. — Чонгук, я не думаю, что нам стоит об этом гов… — Спроси, хен, — просит с нажимом Чонгук, крепче стискивая ладонь Джина. Тот оглядывается вокруг, но к счастью, на их островке никого нет. — Люб… — язык спотыкается. Джин не понимает, что произошло с Чонгуком. — Любил ли ты когда то? — Да, — быстро, без раздумий. — И все еще люблю. Сердце пропускает удар. Еще один. Еще. Из рта Джина выходит хрип. Все еще люблю. У него изначально не было шансов? — А ты все еще любишь? — Чонгук смотрит с вызовом. — Да, — Джину трудно дышать. Ему теперь не за чем скрывать. У него нет шанса. Джин вытаскивает руку из плена. — Зачем ты все это устроил? Че хотел добиться? — Джин поджимает нижнюю губу, стараясь говорить спокойно. Он старается отплыть, будто ему физически больно от присутствия Чонгука. А тот стоит по грудь в воде, немо смотря на Джина. — Кто это? Скажи, в кого ты влюблен? Хен, пожалуйста, — молит старшего, подплывая ближе. — Зачем? Нахуя тебе надо? — Надо, от этого зависит многое. Скажи. Чонгук не хочет поддаваться панике, но с каждым молчанием Джина, пальцы все сильнее начинают дрожать. — Зачем? Нахуя?! Че хочешь добиться этим?! — Джина срывает. Одно дело любить его и знать, что его никто не привлекает. И совсем другое, когда тебе четко дают понять, что ты тут лишний. — Добиться ответа хочу, это важно, хен, скажи пожалуйста, — заламывает брови Чонгук. — Нельзя, нет, — отрешенно машет головой Джин. — Такое нельзя говорить, нет, не поймут, не примут, — он говорит в никуда, даже не смотрит на Чона. Чонгук смотрит на слезящиеся глаза Джина, что тот отчаянно трет. Он слушает его ответы и хочет просто обнять своего хена. Ведь он понимает его. Не примут. Не поймут. — Спроси в кого я влюблен, хен. — Нет, не хочу знать, неа, сохрани мое сердце, — выдает Джин на эмоциях и замирает. Лишь секунда, а он сдал себя. Секунда и проговорился. Столько лет скрывать, а сейчас так легко ответил? — Спроси, — просит Чонгук, подходя в плотную к старшему. — Кто? — устало выдыхает Джин. Весь этот разговор вымотал его. Чонгук держит его за руку, боясь, что тот все-таки уйдет. — В кого ты влюблен, Чонгук-а? — он находит в себе силы поднять взгляд и натыкается на веселый Чонгука. Смешно ему. Издевается? — В тебя, — сквозь улыбку выдает Гук и слезы потоком льются из его глаз. Он не специально заплакал, просто эмоции взяли вверх. Чонгук столько копил в себе, столько держал, а теперь, сказав одно слово, словно открыл все замки. — В тебя, хен. Я влюблен только в тебя, — он даже не старается стереть соленые дорожки. Сердце бешено колотиться, грозясь разорвать грудную клетку, а руки не поддаются контролю. Чонгук наконец то выпускает из плена руку Джина. Они так и стоят по пояс в воде. Джин с замершим лицом и Чонгук, с горячими от слез щеками. Звуки на фоне померкли, оставляя лишь смех Чонгука и его всхлипы. В голове все еще крутится «в тебя». Чонгук только что признался ему. Чонгук, которого он любит вот уже несколько лет? Чонг… — Что? — не может связать слова Джин. — Ты слышал, — шепчет Чонгук, шмыгая носом. — Слышал и хочу еще раз услышать, — резко сокращает расстояние Джин, все еще неверяще вглядываясь в любимые зрачки. — Тебя, — шепчет Чонгук, опуская голову, — люблю. Сердце снова начинает отсчитывать удары. Джин снова живет. Джин снова дышит. — Если ты так шутишь, клянусь, я прибью тебя, — все еще сдерживает себя Ким. — Не шучу, уже год точно, — признается Чонгук. — Спроси меня, кого я люблю, — вторит свой вопрос Джин. — Хен, кого ты любишь? — затаив дыхание спрашивает Чонгук. Джин аккуратно берет в свои ладони чонгуковы, его руки тоже дрожат. Между ними всего несколько сантиметров расстояния, и кажется, можно вдохнуть чужое дыхание. — Хен любит только Чон Чонгука, — хрипит Джин, резко впечатывая в себя ойкнувшего Чонгука. Тот не может скрыть своей улыбки, пока слезы не перестают жечь щеки.       Небо наполняется нежностью, и звезды начинают медленно просыпаться, готовясь укрыть мир в своем мягком сиянии. Этот закат становится символом любви и надежды, подаренным миром только им, и остаётся в памяти навсегда. Влюбленные, стоя по пояс в воде, ощущают, как их сердца бьются в унисон с ритмом волн. Закат наполняет их душу теплом и нежностью. Они смотрят друг на друга, и в этот момент мир вокруг теряет свою значимость. Джин крепко держит Чонгука, скользя ладонями по его лопаткам. Новое чувство растекается по венам, даря такой прилив адреналина, что кажется, Джин готов горы свернуть. Чонгук не может перестать плакать, ощущая небывалую легкость на душе. Он признался и его чувства оказались взаимными. У него за спиной будто крылья выросли в данный момент. — Можно тебя поцеловать? Я так долго мечтал об этом, — шепчет Джин в шею. Это Джин то спрашивает разрешение? — Я тоже, долго, — сглатывает Чонгук. Им плевать, если их кто-то увидит. Плевать, что скажут. Плевать на все, кроме острого желания почувствовать вкус губ друг друга. — Это значит «да»? — неверяще шепчет Джин. — Это значит очень «да».       Первый поцелуй — это момент, когда время замирает. Два сердца бьются так быстро, будто пытаются успеть донести все чувства. Нервное волнение смешивается с ожиданием, и оба задерживают дыхание, ощущая теплоту близости. Джин ощутимо дрожит, вторя Чонгуку. Все впервые. Все в новинку. Все так неожиданно. Их взгляды встречаются, а в глазах читается нежность и страх. Нежные губы Чонгука и суховатые Джина соприкасаются, словно случайно, но в этом прикосновении уже заключена вся магия. Ветер играет с волосами, а вокруг не слышно ничего, кроме тихого шепота моря. Ток проходит по телам, заставляя громко вдохнуть. Джин добавляет напор, словно осваиваясь во рту мычащего от удовольствия Чонгука. Его руки медленно охватывают плечи и предплечья младшего, пока тот покоит свои на шее у хена. Ресницы трепещут от осознания, что и с кем он делает. Он отдает свой первый поцелуй Джину. Кажется, на пару минут мир затих, давая насладиться друг другом в полной мере. Будто понимая, что когда они выйдут из моря, им придется снова на людях играть друзей. А сейчас они могут беспрепятственно ощущать тела друг друга, вдоволь вдыхая кислород друг друга. Сердце в грудной клетке трепещет так сильно, что Чонгук, не справившись с эмоциями, отстраняется от Джина. Их дыхание загнанно, а губы красны. Вкус поцелуя легкий и сладкий, его сложно выразить словами. Чонгук с Джином прямо сейчас открывают для себя новую реальность, где существует только этот момент. Поцелуй длится мгновение, но кажется будто вечность. — Это мой первый поцелуй, — признается Чон. Джин стоит, прикладываясь своим лбом ко лбу младшего. — Я, считай, тоже, — хрипит он. — Никогда не целовал парней. Чонгук прячет влюбленный взгляд в изгибе шеи хена, пока тот пытается привести себя в чувство. Сокджину кажется, что он сейчас не в воде стоит, а в небе летает, там по облачками скачет. Такая расслабленность его щас охватывает, что ноги подкашиваются. Парни переводят взгляд на последний свет уходящего солнца и понимают: этот момент — не просто мгновение, а начало чего-то волшебного, ожидание новых рассветов и совместных обретений.