Голод

Вики проснулась в холодном поту, сердце бешено колотилось в груди, а дыхание сбилось. Сон. Это был просто сон. Но настолько реалистичный, настолько пугающий, что кровь в венах, казалось, застыла. Девушка посмотрела на свои руки и облегченно выдохнула — чистые, хотя секунду назад по ним струилась кровь. Ей уже второй раз снится одно и то же. Все вокруг было мутным, шум проникал в сознание, разрывая его на части. Она слышала отрывистые крики, глухие удары, треск битого стекла и что-то еще, что невозможно было описать словами — нечто, полное животной ярости и безысходности. В этой какофонии звуков прорезался один, особенно острый — ее собственный крик. Вики пыталась заглушить его, сжимая губы до боли, но все было бесполезно. Она видела мужской силуэт, расплывчатый и нечеткий. Фигура рухнула на пол, и оттуда, из-под нее, хлынул поток алой крови, заливая все вокруг. Вики в панике прижимала руки к ране, ощущая липкость и влагу, старалась зажать ее, надавить, остановить кровь, но она просачивалась сквозь пальцы, распространялась по телу, а затем яркая вспышка света озаряла все вокруг, и девушка просыпалась. Скривившись, Вики поднялась на ноги и окинула взглядом комнату, в которой царил настоящий хаос. Бутылки из-под алкоголя были разбросаны по всему пространству, на полу виднелись пятна от пролитых напитков и крошки от еды. Повсюду валялись одежда, пакеты, диван был захламлен подушками, одеялами, книгами, журналами, пустыми упаковками от чипсов и шоколадок. Морща нос от того, что ступни прилипают к паркету, девушка вошла на кухню, где за столом сидели четверо парней, двоих из которых она видела впервые. — Уже проснулась? — Астарот широко улыбнулся и придвинул ей табурет, похлопав ладонью по его поверхности. — Эти ребята сейчас уйдут, не пугайся. Вики заняла предложенное ей место и с интересом стала наблюдать, как Голод взвешивает наркотик на ювелирных весах, кивает самому себе и пересыпает выверенное количество в прозрачные зип пакетики. Она не стала задавать вопросов, еще три дня назад — ровно столько длилась их тусовка — поняла, чем парень зарабатывает себе на жизнь. Удивительно, что ее угощают за «спасибо». После того, как Люцифер пришел к ней той ночью, они утром вместе приехали на пары, на входе встретившись с Мальбонте. Тот не преминул обозвать девушкой шлюхой, а парня падальщиком. Завязалась перепалка, которую, наверное, слышали все — разъяренные молодые люди кричали друг на друга так громко, что не обратить внимание на них мог только разве что глухой. Люцифер, исполнив обещание больше не вмешиваться в их разборки, успешно ретировался, а Вики, разгоряченная, кое-как отсидевшая пары, созвонилась с Голодом, и вот она уже который день сидела в компании этих странных, но, как ей самой уже казалось, родных по духу парней, игнорируя сообщения и звонки друзей. Девушка не боялась, что ее отчислят, уверенная, что успеет закрыть все долги. Ноутбук был под рукой, и, как бы ей не хотелось хвастаться своей сообразительностью, но вчера Вики заплатила деньги за написание одной из работ, которую, хвала всем богам, можно было просто отправить преподавателю на почтовый адрес. — Твой телефон сегодня названивает без передышки, — констатировал Астарот, протягивая девушке мобильник, но та только отмахнулась. — Я все же советую посмотреть. Вики закатила глаза, но когда прочитала именование контакта, высвечивающееся на экране, едва не выронила телефон из рук. Звонила мать. Астарот закивал, мол, да-да, я же тебе говорил. Что этой женщине нужно было от нее? Ей позвонили из университета? Стало известно о прогулах? Сейчас Вики не могла ответить на звонок, потому что она должна была находиться на парах, а не сидеть в вонючей, грязной, похожей на притон квартире с четырьмя парнями-наркоманами. Волнение захватывало в тиски, зубы непроизвольно начинали плясать по нижней губе. Астарот нежно дотронулся до ее плеча, пытаясь привести в чувства, но она уже была далеко от внешнего мира. Телефон перестал вибрировать. Разблокировав его, девушка ахнула, приступив к чтению сообщений, оставленных матерью:

«Ты где?»

«Решила забросить учебу?»

«Этот сукин сын врет, что не знает, где ты»

«Ответь мне»

«Я еду в университет»

— Нам срочно нужна порция успокоительного, — заключил Астарот, открывая баночку из-под витаминов. — Выпьешь пилюльку радости? — Нет, — девушка замотала головой. Как в бреду, она поднялась на ноги, не отрывая глаз от экрана мобильника. — Надо идти… Он ей расскажет, она что-нибудь заподозрит… Мать убьет меня… — Ну и куда ты в таком состоянии? Послушай, — он вырос перед ней, как стена, беря за плечи. — Если твоя мать решит отправить тебя на анализы, то уже поздняк метаться. Отсидись, приведи себя в порядок. Вики смотрела на это улыбающееся, светящееся лицо, и ком тошноты подкатил к горлу. До чего же мерзким сейчас оно ей казалось. Она питала отвращение ко всему, что ее окружало, к самой себе. Докатилась. Этого добивалась, Вики Уокер? — Не трогай меня, — она скинула его руки, бросив на парня испепеляющий взгляд. — Ты ничего не потеряешь, если посидишь с нами еще немного. — Да? — она хмыкнула, скрестив руки на груди. — Откуда тебе знать? Сирота, у которого никогда ничего не было, которому нечего было терять, будет говорить мне об этом? Хотя постой… Не с тобой ли прекратил общение твой любимый братец после того, как понял, что ты конченый, пропащий человек? Я не хочу повторения твоей судьбы. Астарот поджал губы, воспоминания о Кристиане обрушились лавиной. Брат несколько долгих месяцев пытался выдернуть парня из наркотической зависимости, преследовал, уговаривал лечь в клинику, но по итогу сдался. Единственный родной человек оставил его. Астарот почувствовал, как внутри снова разгоралась боль, которую он старательно прятал под маской безразличия. Воспоминания о Кристиане были как острые осколки, вонзающиеся в сердце. Брат, который всегда был рядом, который верил в него даже тогда, когда он сам не верил. Кристиан пытался спасти его, но в конце концов, устав от бесконечных попыток, просто ушел. Он закрыл глаза, пытаясь прогнать образы: как Кристиан умоляюще смотрел на него, как говорил о клиниках и реабилитации, как его голос дрожал от беспокойства. Астарот знал, что брат действовал из любви, но в тот момент ему казалось, что это просто давление, которое он не мог вынести. Почему Кристиан не остался? Почему сдался? В итоге он оказался ничем не лучше их родителей, которые обрекли парней на скудное существование, скитание по приемным семьям. Это ведь из-за них Астарот стал таким, да, именно они во все виноваты. Если бы двух мальчиков не отдали в детским дом, то их бы не стали гнобить приемными, его психическое состояние бы не разрушилось, он бы не связался с плохой компанией, не начал бы употреблять. И к черту, что Кристиан не стал таким, братец всегда был любимцем, золотым ребенком… Черт… Парень улыбнулся. Он догадался, что девчонка пытается вывести его на эмоции. — Ты показала зубки, Вики, — Астарот произнес это медленно, с легкой усмешкой. — Считаешь себя выше меня? Думаешь, что твоя жизнь была идеальной? Что у тебя было все? Посмотри на себя, — он рассмеялся. — Ты была заперта в золотой клетке, была игрушкой в руках своей мамочки, которая дергала тебя за ниточки. В конце концов тебя все заебало и… О надо же! — парень театрально закрыл рот рукой и осмотрелся по сторонам, словно впервые видел эту комнату. — Где же ты оказалась, Вики Уокер? С кем? — хищный оскал исказил лицо. — Ты ничем не лучше меня, дорогая. — Ребят, — один из незнакомцев подал голос. — Давайте мы сперва уйдем. Вообще не в кайф участвовать в разборках. — Я уже ухожу, — Вики бросила на Астарота ненавидящий взгляд, надела ботинки и, схватив с вешалки куртку, хлопнула входной дверью.

***

— Ты же знаешь, где она, — Люцифер остановился напротив Мальбонте. Тот обернулся и заинтересованно окинул парня с ног до головы, прислонившись плечом к фонарному столбу. — И ты туда же? — усмехнулся он. — Сперва мне выносит мозг ее мамаша, затем Мими обвиняет меня во всех бедах. Но откуда у тебя такой внезапный интерес? Думаешь, что трахнул ее один раз, и теперь можешь так себя вести? Люцифер проигнорировал бредовое предположение, перейдя сразу к сути: — Мими передала, что в последний раз, когда Вики ответила на звонок, ее язык заплетался, и учитывая ее новые предпочтения… Лицо Мальбонте омрачилось. Стоило самому догадаться. Спрашивать о том, откуда Люцифер все знает, парень не стал. Понятно, почему они приехали вместе. «Веселились». С этим Мальбонте разберется позже. — Это она попросила тебя поговорить со мной? Или решил таким образом отмолить грехи прошлого? Люцифер и бровью не повел на колкость приятеля, если его еще можно было таковым назвать. Он внимательно следил за тем, как черные брови сдвигались к переносице, губы смыкались в тонкую линию, и пытался понять, о чем Мальбонте сейчас думал. Неужели Люцифер попал в «яблочко», и Вики действительно сейчас с тем, кто угостил ее наркотиком в тот вечер, когда он пришел к ней? Интересно. — Я разберусь с этим, — бросил Мальбонте.

***

Стоя у подъезда, девушка ловила на себе взгляды прохожих, полные недоумения и осуждения. Она чувствовала себя как будто под микроскопом: грязные волосы и одежда, уставшее лицо. Неудивительно, все же несколько дней в душе не была. Девушка готова была поклясться, что от нее воняет веществами и потом. Стыд пришел на смену бушевавшему внутри гневу. Женщина с ребенком в коляске остановилась, прищурившись, словно пытаясь понять, что произошло. Молодой парень в спортивной одежде бросил на нее быстрый взгляд и шепнул что-то своему другу. Вики казалось, что все знают, чем она занималась все эти дни, и кровь прилила к щекам. Опустив голову, девушка сделала шаг назад. В конце концов, Астарот был прав, и это бесило. Бежать к матери в таком видя, сломя голову, — роковая ошибка. Но самое ужасное — парень не ошибся, говоря, что она ничем не лучше его. Вики уже переступила черту дозволенного, и очень давно, так что какая разница, сколько еще это продлится? Возвращаясь обратно, она встретила тех самых незнакомцев. Они рассмеялись, увидев ее, а один из них похлопал девушку по плечу, заговорчески подмигнув. Вики проигнорировала, сжав кулаки, готовая взорваться. — Ну и дурочка, — прошептал кто-то из них. Когда Вики открыла входную дверь, Астарот сидел к ней спиной. — Все же вернулась. Даже не сомневался, что это она? — Не переживай, — он прищурился, поворачиваясь к ней лицом. — Я не обижаюсь. Астарот с улыбкой хитрого лиса протянул девушке таблетку, эффект от которой наступил не сразу. Сперва это было легкое покалывание в кончиках пальцев, будто по ним пробежал слабый электрический ток. Вики улыбнулась, ощущая, как мысли становились свободнее, словно растворялись в теплой, тягучей жидкости. Приятное расслабление распространялось по всему телу, накрывало ее с головой. Но ненадолго… Внезапно захотелось двигаться, тело будто оживало, наполняясь необъяснимой энергией. В животе, в самом центре, зародилось нежное дрожание, которое постепенно усиливалось, перерастая в приятное смутное возбуждение. Оно растекалось по всему телу, как жар, охватывая изнутри. Каждая клеточка существа казалась наполненной этой новой энергией, которая заставляла сердце биться быстрее, а дыхание становиться чаще. Вики постепенно отключалась от реальности, погружаясь в собственный, волшебный мир ощущений. Девушка чувствовала себя свободной, легкой, как птица, готовая взлететь в небо. Когда ей в очередной раз позвонили, она ответила и, не дав сказать Мими ни слова, усмехнулась: — Надо же, мы снова разговариваем? — Ты где? Твоя мама в университете. — Какая тебе разница? Завтра буду, не переживай. — Что с тобой происходит? Это из-за Мальбонте, да? — На нем что, свет клином сошелся? Пока. Вики сбросила вызов и выключила вибрацию на телефоне, переведя взгляд на Голода. Историю Астарота она уже знала, и ей было интересно, что подтолкнуло другого к формированию той личности, которую он из себя сейчас представлял. — Не спрашивай, все равно не скажу, — он загадочно улыбнулся, поставил локти на стол, сплел пальцы и положил на них подбородок. — Тебе хорошо? — девушка кивнула. — Ни о чем не жалеешь? — Вот только не начинай, — смешок Астарота раздался над самим ее ухом, и через мгновение она почувствовала его губы, смыкающееся на шее. Дыхание, горячее и влажное, щекотало кожу. Внутри все бурлило, подстегивая к ответной реакции. Девушка обернулась, лицо Астарота плыло перед глазами, черты расплывались, а улыбка казалась ей одновременно ужасной и соблазнительной. Тело становилось все более податливым, как будто оно принадлежало не ей, а ему. — Что ты мне дал?.. — Ты такая сладкая, Вики, — прошептал Астарот, губы скользили по шее, оставляя после себя влажный след. Пальцы неосознанно потянулись к его волосам. Она чувствовала себя слабой, марионеткой в руках кукловода, готовой выполнять любые прихоти своего хозяина. В голове мелькали мысли, которые казались одновременно странными и привлекательными. Изгибы тела отвечали на требовательные прикосновения. Вики запомнила этот момент, когда мир вокруг них исчез, оставив лишь пульсирующую атмосферу между ними. Он провел рукой по ее талии, заставляя девушку напрячься, искры в его взгляде превращались в пламя, которое выжигало все сомнения. Внутри нарастало желание, колеблющееся между страхом и восторгом. Вики прикусила губу, пытаясь унять прилив эмоций. Астарот, словно уловив сигнал, наклонился ближе. На этот раз его губы мельком коснулись ее, оставляя чувство как легкого прикосновения, так и обещания самого сокровенного. Девушка оказалась на краю пропасти, и в момент, когда она едва не потеряла остатки самообладания, Вики вцепилась в столешницу и повернулась к Голоду. — Вы серьезно?.. — Я просто наблюдатель, — парень пожал плечами, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди. — Да ладно тебе, — Астарот притянул девушку к себе, усадив на колени; одной рукой он держал ее за талию, другая скользнула под майку, сжимая грудь. — Скажи только, и я тебя отпущу. Вики попыталась вырваться, но Астарот лишь сильнее прижал ее к себе. Она была словно зажата в тиски, но не от боли, а от странного, пьянящего возбуждения. Парень был силен, властен, и Вики ощущала себя крохотной зверюшкой в его могучих лапах. Инстинкты кричали о бегстве, о защите, но тело отказывалось слушаться. Она застыла в объятиях Астарота, плененная его силой и страстью, притягательной, опасной игрой. — Отпусти, — произнесла на выдохе. — Как же я люблю девушек в юбках, — Астарот усмехнулся, рука провела по бедру, и Вики вздрогнула от того, как мужские пальцы нежно, но уверенно, пробрались под ткань трусиков и заскользили по чувственной плоти. Стон сорвался с губ, она вновь предприняла попытку высвободиться, но движения были слабыми, вязкими. — Не хочу… Вики хотела. Безумно. Это было нечто большее, чем просто желание. Это был голод, жажда, которая заставляла тело трепетать и изнывать от невыносимого напряжения. Внизу разгорался огонь, и каждое прикосновение мужских пальцев заставляло ее вздрагивать, дышать учащенно. Оно желала почувствовать его глубоко внутри себя, испытать все ощущения, которые он мог ей дать. Перед глазами все плыло, перекрывая друг друга, играя в безумную симфонию таинственных форм и ярких цветов. Поднимаясь и опадая, стены казались живыми существами, которые угрожающе надвигались, готовые обрушиться волной, сметающей все на своем пути. Время потеряло свой смысл — секунды пролетали, как минуты, а минуты сливались в вечность. В этом хаосе все мысли сосредоточились в одном — диком, необузданном желании, которое разгоралось внутри. Сердце стучало в унисон с ритмом дерзких красок окружающего мира, а дыхание становилось все более прерывистым. Вики хотела соединиться с чем-то глубоким, истинным, закопанным во всей этой неразберихе, и лишь это желание дирижировало в ее душе. — Не здесь… — собственный голос казался странным. — Не стоило говорить мне тех гадких слов, солнце, — прошептал он. Пальцы Астарота, словно опытные музыканты, играли на ее клиторе, вызывая в ней вибрации, которые проходили по всему телу. Он надавливал, сжимал, поглаживал, не давая ей забыть о его присутствии. С губ Вики срывались стоны, вырываемые из самой души. Ей было мало. Она горела от невыносимого желания, и извивалась в его объятиях, уже наплевав на стыд, забыв о присутствии в комнате еще одного парня, и вспомнив о нем только тогда, когда он, остановившись напротив, спросил с ноткой иронии: — Точно ни о чем не жалеешь? Его лицо двоилось, нет, троилось перед глазами, и каждая черта изменилась, приобрела новые оттенки. Черные, как две бездонные пропасти, глаза наблюдали за ней, придавая этому моменту нечто зловещее. Ощущение дезориентации накатывало, как волна, смывая все вокруг. Но как же Вики было плевать. — Я выйду на балкон покурить. — Ага, давай. Астарот продолжил свою игру, понимая, что Вики была на грани, что ее терпение вот-вот лопнет, и он наслаждался этим знанием, как гурман, который наслаждался каждой каплей редкого вина. Он коснулся ее сосков, мягко сжимая их, а затем, оставив клитор, начал водить пальцами по внутренней стороне бедер, нежно, но настойчиво, вызывая пробегающие по всему телу, которое уже не принадлежало ей, мурашки. Оно будто танцевало под его диктовку и подчинялось каждому его движению. Астарот убрал руку, и Вики была готова взвыть от досады. Девушка заерзала у него на колене, рука вцепилась ему в затылок, пальцы сжали волосы. — Пожалуйста, — выдохнула с отчаянное мольбой о том, чего она сама не понимала. — Ты хочешь этого, солнце? Хочешь, чтобы я сделал с тобой все, что пожелаю? — она кивнула, а парень рассмеялся. — Я не настолько мерзавец, милая. Ты же не отдаешь себе отчета. — Но я хочу… — О, я знаю, но потом ты будешь жалеть. Вики попыталась встать, но пошатнулась, и Астарот крепко обхватил девушку за талию, прижав к себе. Она уперлась ладонями в грудь, отметив, что она не такая накачанная, как у Мальбонте, зажмурила глаза, и снова открыла их, стараясь сосредоточиться на мужском лице, которое расплывалось. Голова металась из стороны в сторону. — Эй, все хорошо? — одна его рука заскользила вверх по спине, другая обхватила затылок. Внезапно девушка издала странный, гортанный звук, похожий на пищание, голова резко откинулась назад, а глаза, потеряв фокус, закатились вверх. В ту же секунду ноги подкосились, и она бы рухнула на колени, если бы не крепкая хватка Астарота. Парень в панике пытался удержать тело, которое расслаблялось, становилось безжизненным, теряло всякую силу, медленно опускалось назад, стремясь лечь на спину. — Вики! — Астарот в ужасе смотрел на лицо, которое приобрело непривычную бледность, как челюсти начали дрожать и клацать с громким треском. Он пытался держать ее вертикально, но девушка скользила в его руках, как растаявший снежок. — Вики, это не смешно! — она не реагировала на прикосновения и слова, не моргала. Страх сковал сердце, ледяной ужас пробрал до костей. Астарот отчетливо понимал, что что-то не так, что еще немного, и он окажется в полной заднице. — Голод! Срочно! — голос дрогнул, выдав всю глубину охватившей паники. — Что с ней? — парень возник в кухне молниеносно и бросился к девушке, которая уже лежала на полу; руки, словно повиснув в воздухе, были подняты вверх и двигались хаотично, как если бы она пыталась ухватить за что-нибудь. — Сколько ты ей дал? — голос Голода стал суровым. Он тяжело выдохнул и поднял Вики на руки. — Придерживай, не то упадем, — Астарот схватил бессознательное тело за плечи, помогая парню перенести ношу на кровать. В спальне, опустив девушку на мягкую поверхность и закутав в одеяло, они склонились над ней по обе стороны: Голод растирал ледяные ладони, пока Астарот пытался напоить ее водой, приподнимая голову за затылок. Как если бы она проснулась от глубокого сна, Вики резко напрягла все тело, пальцы сжались в кулаки — ноготки впились в ладонь Голода —, брови нахмурились, а на лбу проступили капельки холодного пота. Голод и Астарот замерли, наблюдая за этой неожиданной реакцией. Девушка смотрела в одну точку, изображая застывшее изображение на старом телевизоре, и в глазах замер животный страх. Астарот побледнел. Он прижал ладонь к холодному лбу, по телу пробегали мурашки, и ему хотелось закричать, уточнить, что делать, как помочь. Но парень лишь продолжал наблюдать, пока Голод пытался согреть ее руки. — Нужно звонить в скорую, — прошептал он, а затем активно замотал головой, хватаясь за волосы. — Нет… — взгляд замер, губы задрожали. — Меня посадят, — бормотал он, как в бреду. — Меня посадят… — Астарот, — Голод попытался прикоснуться к его плечу, но парень отшатнулся. — Ты должен успокоиться. Все будет хорошо. Но приятель не слышал. Он, сгорбившись и слабо покачиваясь из стороны в сторону, ушел в себя, в свой собственный мир, где царили страх и отчаяние. — Они идут за мной, — парни изумленно посмотрели на Вики, которая начала оглядываться; ее глаза метались в поисках безопасности, но вместо этого лишь усугубляли паранойю, и когда они остановились на Голоде, девушка села, вжимаясь в спинку кровати, не отрывно наблюдая за ним. Чувство острой опасности накрыло с головой. — Ее перекрыло, — Голод облегченно выдохнул. — Сейчас главное ее успокоить, — он потянулся к ней, чтобы взять за плечи, но девушка издала жалобный писк и замотала головой, втягивая шею. Взгляд метнулся на Астарота, дыхание участилось, плечи задрожали. — Я шлюха… Ты… Я… — грудь тяжело вздымалась и опускалась. Воспоминания врезались в голову. Стыд накатывал, смывая последние остатки достоинства. Ощущение, что она предала себя, сжигало изнутри, как огонь, который невозможно потушить. Стены, казалось, сужались, давили на нее. Взгляд, полный ужаса, замер на одном из них, и она, не в состоянии сдержать страх, начала брыкаться, разрывая тишину своим воплем: «Пауки!». Огромные членистоногие, словно призраки из ее худших кошмаров, были покрыты тонкой, почти незаметной пленкой, мерцающей в тусклом свете. Их многоножки быстро двигались по стенам, оставляя за собой зыбкие тени. Она замирала, вытянув руки, как будто пыталась отгородиться от этой невидимой угрозы, но они только приближались. Каждый их шаг отзывался эхом груди. Кровать казалась источником ужаса, обрамленной призрачными тенями. Оглянувшись, она увидела, как длинные крючковатые червяки с крыльями, похожие на непрошенных гостей из древнего кошмара, ползали вокруг. Их блестящие, влажные тела напоминали смутные видения, застигнувшие врасплох. Они остановились на мгновение, будто оценивая ее страх, а затем стремглав устремились в ее сторону. С каждой секундой безумие вокруг лишь усиливалось. Вики снова закричала; каждый шорох стоял за пределами сознания, обостряя ощущение, что этот мир больше не принадлежит ей. — Вики, все хорошо. Тебе это кажется, — Голод сжал ее щеки ладонями, вынуждая посмотреть ему в глаза, но она брыкалась, визги переходили в рыдания. В этот момент из-за входной двери раздался жесткий, настойчивый стук. Голод на мгновение замер, а Астарот в ответ на ее неистовые вопли попытался зажать ей рот, умоляя успокоиться. — Я знаю, что она у вас! — раздался яростный, полный ненависти крик Мальбонте. — Вики, черт возьми, — взмолился Астарот, но она не слушала, выпучив глаза и пытаясь согнать с себя невидимых монстров. — Что делать? — он умоляюще посмотрел на Голода, тот, в свою очередь, поднялся с кровати и направился в прихожую. — Ты серьезно? Впустишь его? Он же прикончит нас! — Смотри за ней, — парень кивнул головой в сторону Вики, которая была готова выцарапать себе глаза. — Вики… — Астарот попытался притянуть девушку к себе, обнять, но она отчаянно вырывалась, не скупясь на удары локтями и кулаками. Дверь распахнулась с грохотом, как если бы кто-то вышиб ее с ноги. В комнату ворвался Мальбонте. Его взгляд, острый и проницательный, зацепился за фигуру Вики. Он с отвращением смотрел на девушку, бьющуюся в припадках. Лицо его было каменным, а губы сжаты в раздражении. — В сторону, — бросил он Астароту, хватая того за шкирку и оттягивая назад, едва не опрокидывая на пол. Мальбонте со зловещей усмешкой сел напротив девушки, сжал ее запястья и отвел руки от лица. — Ловишь кайф, да? Вики какое-то время смотрела на него, не узнавая, но затем в глазах вспыхнула ненавистью и яростью, ее словно прошибло током, и она затряслась. — Это все из-за тебя! — она задыхалась, слова вырывались из нее рычанием. — Зачем ты опять приперся? — звук пощечины, вместе с которой девушка выпустила наружу накопившиеся гнев и боль, вышел оглушительным. Ее распирало от ненависти, как же она хотела, чтобы Мальбонте навсегда исчез из ее жизни. — Понравилось подминать под себя ту шлюху? Понравилось трахать ее?! Мальбонте на секунду опешил, но затем холодно улыбнулся, в глазах промелькнуло что-то похожее на удовлетворение. — Я, — удар по щеке, — тебя, — в грудь, — ненавижу! — по плечу. Она билась в истерике, тело извивалось, словно змея, пальцы сжимались в кулаки, готовые разбить все, что попадалось под руку. — Ну же, скажи это! Давай! Мальбонте сидел, как завороженный, взгляд прикован к искаженному от гнева лицу Вики, каждая черта которого, казалось, обострилась: высокие скулы, сжатые губы и особенно — глаза. В них горел яростный огонь, словно два маленьких солнца, готовых вырваться из своих орбит. Он чувствовал, как это пламя проникало в его сознание, наполняя энергией и возбуждением. Каждый миг ее ярости был для него не просто зрелищем, а настоящим переживанием. Он впитывал в себя все эмоции, словно губка, жадно ловя каждую искру гнева. Визгливые слова резонировали внутри него, вызывая отклик в сердце. — Я все знаю! — закричала она, схватив его за руку и впиваясь в кожу ногтями. — Ты… Ты… Вики вновь занесла руку для удара, но Мальбонте ловко перехватил ее, затем другую и соединил их у нее над головой, повалив на спину. Когда в ход пошли ноги, парень прижал их собственным весом, полностью обездвижив девушку. Адреналин стремительно поднимался в крови. Вики вывернула тело, пытаясь вырваться, но парень лишь сильнее вдавил запястья в матрас. Глаза засияли от непокорности, и она изогнулась, пытаясь освободиться, но каждое движение встречало сопротивление. Визг вырвался из горла, заполнив комнату и заставив Мальбонте на мгновение растеряться. Он быстро зажал ей рот рукой, стараясь погасить призыв о помощи, но вместо этого Вики закричала еще громче. Парень стиснул губы, пытаясь сохранить контроль. Эта игра увлекала его, каждое движение лишь разжигало пламя его азартного настроения, но вместе с тем терпение было на исходе. В голове пронеслась мысль, что проще задушить ее, чем успокоить. — Ты, — он посмотрел на Голода. — Неси еще. — Мне кажется, ей хватит, — вступился Астарот. — Соседи в любой момент могут вызвать копов. Я ее в таком состоянии из квартиры не выведу. Сперва надо успокоить. Спустя несколько минут на тумбочке слева от кровати были начерчены сверкающие в свете люстры дороги. — Это поможет тебе прийти в себя, — девушка замотала головой, и тогда ладонь Мальбонте, зажимавшая ей рот, сжалась, пальцы больно стиснули щеки. — Не вынуждай меня звонить твоей матери, — он растянул губы, и от этой улыбки у Вики пробежал холодок по спине. — Я тебе позже расскажу, как мы мило с ней сегодня побеседовали. Столько приятных слов о себе выслушал, ты не представляешь. Ну! — рывком он поднял ее корпус и, слегка сжимая шею сзади, склонил к наркотику, протягивая свернутую купюру. — Я даже позабочусь о тебе, — парень собрал волосы девушки в хвост, убирая их с лица. — Я успокоилась, — прохрипела, взгляд бегал по полу; она то и дело открывала и закрывала рот, потому что уши заложило. — Это ненадолго. Я обещаю, что тебе станет легче, а потом мы уберемся из этого бомжатника и спокойно поговорим. Вики уставилась на наркотик. Ей было тупо лень вновь ступать в это болото, но в то же время с каждой секундой желание уйти от реальности, войти в нирвану накрывало все сильнее. Она облизнула губы, жаждя того ощущения, будто безумие и свобода были ее единственными верными друзьями… Внутри вспыхнули страх и волнение, сердце забилось быстрее, голос разума все больше мерк на фоне дикого желания. Ей уже не остановиться…

***

Как Мальбонте и уверял, состояние Вики нормализовалось. Парень привез ее к себе в квартиру, и сейчас, сидя у него на кровати и пытаясь распутать мокрые волосы, которые сейчас больше напоминали гнездо, полностью отражавшее беспорядок, творившийся в ее жизни, девушка сердито рычала, морща нос. — Да что б вас… — она стянула резинку с запястья и собрала их в хвост, откинувшись на спину. Девушка ощутила слабое покалывание в мозгу, словно бы она летела вниз со всей скорости. Наркотик все еще держал, но она больше не чувствовала того кайфа от употребления, не погружалась в бездну эйфории, как раньше. Вики просто могла существовать. Ей было легче. Не намного, но все же. — Выглядишь отвратительно. Она повернула голову в сторону Мальбонте. Он стоял в дверном проеме, облокотившись о косяк, и внимательно разглядывал ее. — Сделай одолжение — сдохни. Мальбонте усмехнулся. — Грубо, Вики. Не припомню, чтобы ты всегда была такой милой. Или это просто побочный эффект твоей «терапии»? Он подошел ближе, присел на край кровати, рука легла на ее бедро. Вики не отреагировала. Усталость наступала постепенно, и каждый звук, каждое движение начинали казаться далекими и незначительными. Она не хотела ничего: ни говорить, ни двигаться, ни даже отвечать на насмешливые слова Мальбонте. Его ядовитые подколы, полные дразнящей иронии, больше не вызывали у нее никаких эмоций. Батарейка села. — Лучше объясни, что за скандал ты устроила? — пальцы скользнули выше. — Ревнуешь? Хотела бы быть на ее месте? Хотела, чтобы я трахнул тебя, а не ее? Слова прозвучали, как пощечина. Значит, Мальбонте действительно переспал с ней. Но почему ей так не пофиг? Куда делось то прекрасное, томительно равнодушие ко всему, что ее сейчас окружало? — Не ответишь? — Размечтался. — Объясни мне, что ты делала с теми парнями три дня, — продолжал Мальбонте, его слова были словно удары молотка по мозгу. — Хочешь сказать, что у вас ничего не было? Вики вспомнила те дни, полные веселья, пустых, бессмысленных разговоров, танцев, водоворота безумия, пальцы Астарота, ласкающие ее, как она едва не совершила ошибку. Девушка сжала зубы, не желая выдавать, как сильно задевают его слова. Вики ненавидела Мальбонте, ненавидела себя, ненавидела все, что происходило с ней. А затем перед глазами всплыла комната мотеля, она и Маль, похожий разговор, их секс… Она была словно в трансе, не понимала, что делает. Ее тело двигалось автоматически, подчиняясь его воле. — Отвечай, — прорычал он, склоняясь над ней и заглядывая в глаза. Внутри девушки что-то застрекотало. Лицо парня было близко к ее собственному, она чувствовала его дыхание на своей коже, взгляд, проникающий в душу. Тело напряглось, а в животе зашевелилось странное чувство, похожее на огонь. Вики не могла понять, от чего оно: от наркотиков, которые она приняла — хотя их количество было столь ничтожно… Как же толерантность? Прошедшее время? —, или от его близости. Но это было приятно, возбуждающе. Она не сопротивлялась этому ощущению, наоборот, хотела, чтобы Мальбонте дотронулся до нее, и единственное, что девушка могла сделать, это смотреть на него, ждать, что же будет дальше. Нет-нет-нет. Мальбонте жестокий, злой, ему плевать на других, всегда берет то, что ему нужно, не заботясь о чувствах окружающих. Ты же ненавидишь его, Вики. Так почему же?.. Привязанность после употребления? Черт… Взгляд скользил по его лицу, задерживаясь на каждом изгибе, на каждой черте. Вспоминая их секс, она ощущала, как тепло разливалось по телу, оставляя легкое дрожание. Она вспоминала волнующие прикосновения, властный голос, который заставлял забыть обо всем, кроме его присутствия, вспоминала жгучую страсть, силу. В груди зарождалась жажда, которая требовала утоления. Вики хотела почувствовать Мальбонте в себе, отдаться в его владения, этому безумному водовороту страсти. Внутри нее шла война. Одна сторона существа кричала о бегстве, о том, чтобы оторваться от него, как можно скорее. Другая же часть, казалось, растворялась в этой опасной игре. Она была привлечена, словно мотылек к яркому свету. Мальбонте, заметив реакцию, хищно усмехнулся. Как игра в кошки-мышки. Наклонившись, парень провел языком по ее губе, оставляя влажный след. — Вики, — прошептал он. — К чему все это? Ты не можешь сопротивляться. Ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе, — Мальбонте ухмыльнулся, заметив нерешительность, и наклонился еще нище, губы коснулись уже шеи. Он целовал нежно, ласково, едва ощутимо. Его прикосновения, его запах — все сводило с ума. Вики ненавидела себя за то, что не могла сопротивляться, за то, что ее тело предательски реагировало на каждое прикосновение, за то, что она начинала испытывать странное влечение к этому мерзкому, властному существу. Он продолжал покрывать поцелуями шею, губы оставляли горячие следы на коже. По спине пробежали мурашки, дыхание стало прерывистым, мышцы напрягались в предвкушении. — Мальбонте, пожалуйста, — прошептала она. — Хватит… Но он не слушал, двигался дальше. Рука скользнула под футболку, пальцы легко коснулись кожи. Вики стиснула зубы, когда перед глазами возникли образы — Мальбонте прижимает к себе сестру Голода, его руки исследуют ее обнаженное тело, она стонет под его натиском… Горло перехватило от бессилия. Вики хотела закричать, ударить его, мечтала, чтобы земля разверзлась и поглотила их обоих. В этот момент в ней что-то переломилось. — Не смей, — процедила сквозь зубы, отталкивая парня от себя. — Не смей прикасаться ко мне. Я тебе не шлюха, которую можно трахнуть в любой момент. Если так горит, то позвони Чуме, — голос был пропитан горькой желчью. Мальбонте не двинулся, не отреагировал на ее выпад. Он просто смотрел холодным взглядом. Вики хотела подняться, но внезапно с обеих сторон от ее головы раздался глухой удар. Девушка вздрогнула и инстинктивно вжалась в матрас. — А кто ты? Сначала стонала подо мной, просила еще, а потом побежала к Люциферу. Скажи, ты отдалась тем двум торчкам за дозу? — Прекрати! Я не такая! — Какая же тогда? Ты так и не объяснила мне ничего, — прорычал он. — Я не обязана тебе ничего объяснять. — Нет, обязана! Ты же сама хотела меня. — Я была под наркотиками, — голос Вики срывался. — Ты воспользовался моей слабостью! — Ошибаешься. Это ты сделала первый шаг. И разве тебе не понравилось? — Хватит… Оставь меня в покое… Я тебя ненавижу… — Вики закрыла лицо ладонями, ее тело затряслось от рыданий. — Почему?! — Мальбонте, не отрывая взгляда, застыл, словно окаменевший. Его лицо, обычно полное хищной усмешки, было напряжено, челюсти сжаты. — Откуда тогда эти приступы ревности? Почему дрожишь от моих прикосновений? Я не понимаю тебя! — пальцы схватили ее запястья и сдернули руки с лица. Вики вздрогнула, ожидая удара, но его не последовало. — Отвечай! — Ты — монстр. Сколько раз ты ударил меня? — Ты сама в этом виновата. Не стоило меня злить. — Что и следовало доказать. Мальбонте взметнул руку и задержал ее в воздухе у лица Вики, пальцы дрожали, пытаясь сжать воздух. Он едва сдерживался от удара, но в следующее мгновение громко рассмеялся. Словно оглушенный, парень отшатнулся, поднялся на ноги и сделал несколько шагов назад, как бы отстраняясь от неумолимого желания уничтожить. — Прости, — процедил он сквозь зубы, даже не глядя на девушку. Лицо Вики вытянулось от удивления. Парень никогда не извинялся. Ни перед кем. Ни при каких обстоятельствах. Мальбонте всегда считал себя выше этого. — Я сожалею о том, что так вел себя. Я хочу возобновить нашу дружбу. Мне не хватает тебя, — выдохнул он, голос был тихим и хриплым, словно горло перехватило. Вики, все еще ошеломленная, не могла поверить своим ушам. Мальбонте, этот гордый и неукротимый демон просил прощения. Она подняла голову, и сердце сжалось от жалости: парень боролся с самим собой, его гнев уступал место раскаянию, надменность рушилась под напором эмоций. Впервые она увидела его не как монстра, не как хищника, а как обычного человека, полного противоречий и страданий. Или ей хотелось его таким видеть? — Я… — начала она, но слова застряли в горле. Вики не знала, как реагировать. Как вообще можно реагировать на такой неожиданный поворот событий? Стало безумно грустно, печаль саднила грудь. Почему отходняк начался именно сейчас? — Я не знаю, — сказала она наконец. — Я был глуп. Я был зол. Прости, — Мальбонте повернулся к ней. Он хотел ее понимания, хотел, чтобы она приняла его извинения, вернулась к нему. Завибрировал телефон — мать. Вики впервые была счастлива ее звонку. Схватив мобильник, вылетела из комнаты. — Где ты, Вики Уокер? Девушка сморщилась от этой формальности. Мать злилась и имела на это полное право, конечно. Но почему она не может оставить ее в покое? Вики уже не маленькая девочка, сама может решать, как ей жить, даже если это неправильные выборы. В конце концов, должна же она рано или поздно образумиться? — Я тебе объясню все позже. Ты была права, Мальбонте — отвратительный человек, — Вики давно смекнула, что лучший способ задобрить мать — это играть по ее правилам. И потому, сделав голос нарочито печальным — хотя для этого ей и не стоило прилагать особых усилий —, девушка продолжала спектакль одного актера: — Мне очень больно от его предательства. Ты не представляешь, как он поступил со мной. Я тебе позже обязательно все расскажу… — она сделала паузу, подумав, стоит ли добавлять «мамочка», но, решив, что это вызовет подозрения, остановилась. Молчание матери убивало. Ее было не так легко провести, вернее — невозможно. И она дала понять это, тяжело вздохнув и пригрозив: — Знаешь, сколько лжи я наслушалась за свою карьеру? Не думай, что я позволю тебе губить себя. Женщина сбросила вызов. Вики не подозревала, что на днях Ребекка встречается с мистером Шепфамалумом — отчимом Мальбонте —, который так любезно нашел в своем плотном графике окно для встречи. Оставалось только надеяться на свой профессионализм и способность убеждать. Она знала, что с этим человеком трудно вести дела, и исход мог быть любым, но женщине не оставалось другого выбора. Кто-то же должен был открыть ему глаза на пасынка. Если ему, конечно, вообще было до него дело. Вернувшись, девушка застала парня, склонившегося над белым порошком. Снова… Сжав пальцы в кулаки, она повернулась лицом к двери, намереваясь покинуть эту комнату, квартиру, но замерла. А почему бы и нет? Девушка бросила взгляд на Мальбонте, который, кажется, уже получил дозу своего кайфа, и закусила губу. Нет. Он же специально. Сейчас она употребит вместе с ним наркотик, затем они переспят. Вновь отвернулась, пальцы сжали края футболки. Она же сама хотела этого, можно будет снова все спихнуть на нетрезвость… Нет! Затем ей вновь станет мерзко от себя, от него, следом последуют боль и разочарование. — Ты долго будешь там стоять? Да похуй. Вики приблизилась к Мальбонте и заняла место рядом с ним на полу. Можно же и не доводить все до секса, она три дня провела в компании парней, и если бы не тот странный наркотик, который ей дал Астарот, то все было бы в порядке. К тому же Мальбонте изъявил желание помириться, не станет ведь он брать ее силой. Они просто поговорят, откроются друг другу, наконец-то решат все. И она, возможно, даже узнает правду о той девушке. Это дрянь так развязывает язык… Вики будет держать ситуацию под контролем. Будет держать… Будет… Наивность своих суждений Вики поняла, когда они сидели на кровати и предавались воспоминаниям. Сначала все было замечательно, как обычно, но затем, после очередного приема, тело охватило странное чувство. Возбуждение, словно жар, распространялось по венам. Она не могла его контролировать, оно было сильнее ее. Внизу, между ног, все пылало. Девушка невольно свела колени, чувствуя, как тело реагирует на присутствие Мальбонте. В груди забилось сердце, удары которого стали учащаться, создавая в ушах оглушительный ритм. Она задышала чаще, воздух в легкие поступал короткими, прерывистыми вздохами. Голова пошла кругом, мир таял, превращаясь в смазанные, яркие пятна. Воздух стал гуще, тяжелее, обволакивая, как липкая субстанция. Тело будто бы стало чужим, так странно было смотреть на собственные руки. Нет… Опустившись на спину, она лежала, напрягая мышцы ног — но эти движения были непроизвольными, как будто подчинялись собственному ритму, который теперь управлял ею — и не сводя взгляда с хитро улыбающегося Мальбонте. Ее пальцы, словно в бреду, блуждали по груди, поглаживая кожу. — Тебе хорошо? — прошептал парень, нависая над ней и убирая с ее лица прядь волос. — Наркотик… — пролепетала она. — Где ты его взял? Не может быть… Он бы не стал… — Правда интересует? — Мальбонте скользнул пальцем вниз по переносице до кончика носа, останавливаясь на губах, и Вики почувствовала непроизвольное дрожание в теле. — Попросил твоего приятеля дать то, от чего ты станешь самой податливой, — прошептал он ей на ухо. — А твои извинения… — Вики сделала судорожный вдох, когда Мальбонте обдал горячим дыханием шею, оставляя на коже мокрые поцелуи. — Тебе ведь не жаль… — он раздвинул ее колени и вжал девушку в кровать бедрами. — Мальбонте… Его горячие губы скользнули по ключице, руки исследовали каждый изгиб, каждый сантиметр ее тела, словно пытаясь изучить до мельчайших подробностей, поглотить своим жадным вниманием. Язык ласкал кожу, заставляя девушку дрожать от удовольствия. Глаза Вики встретились с его, и в них он увидел ее страдание, желание, покорность. Он хищно, даже зловеще улыбнулся. Это была победа. Наслаждаясь ее беспомощностью, Мальбонте перешел к более агрессивным действиям. Руки вцепились в края женской майки, нетерпеливо и грубо срывая ее. Он провел языком вокруг одного из сосков, другой обхватил пальцами, легонько сжав, заставив тело девушки содрогнуться. Но этого было мало. Мальбонте хотел, чтобы она стонала, просила его, умоляла. Парень продолжал свою игру, чувствуя, как колени девушки упираются ему в ребра все сильнее, таз выгибается ему навстречу, и — о да, наконец-то! — тихий, хриплый, полный желаний стон прозвучал у него над головой. Резким движением стащив ее вниз, Мальбонте впился в искусанные губы, язык ворвался в горячий рот, исследуя полость. Он чувствовал, как ему уже становится больно от возбуждения, член пульсировал, словно готов был лопнуть. Тело вики трепетало, дрожало, мозг заполняла бесконечная волна наслаждения. Она чувствовала себя растворенной в этой волне, не в силах управлять своим телом и мыслями. Девушка не понимала, почему Мальбонте медлит, чего он ждет. Вики дернула бедрами, еще и еще, чувствуя между ног возбуждение парня. — Куда?.. — вырвалось у нее, когда он отстранился. Мальбонте стянул женские трусики и провел пальцами по внутренней стороне бедра, неотрывно наблюдая за реакцией девушки. Он задерживал удовлетворение, наслаждаясь игрой с ней, и это доставляло ему еще большее удовольствие. Мальбонте нравилось видеть ее страдание и отчаяние, нравилось мучить Вики, играя с ее чувствами и телом. Она такая покорная. Казалось, что девушка была готова на все, чтобы утолить свою жажду, страсть, потребность в нем. — Скажи, как сильно хочешь, чтобы мои пальцы оказались в тебе, — наконец, произнес он, приближаясь ближе к сокровенному месту. В памяти всплывали образы Астарота, его ласки, слова. Но Мальбонте был другим. Он не остановится, добьется своего, изведет. А ведь Вики так хочется именно его и никого больше. — Ну же… Она хотела этого. Она хотела, чтобы он проник в нее, чтобы он заполнил ее своим присутствием, чтобы стал ее всем. — Просто попроси… Его пальцы, словно змеи, скользнули по влажному месту, медленно, почти что издевательски, проводя по складкам, задевая чувствительную точку за точкой. Вики, стиснув зубы, пыталась сдерживать стоны, но тело сдавало хозяйку. Терпение истощалось, желание перерастало в отчаяние. — Пожалуйста, — выдохнула она, сдавшись. Но Мальбонте продолжал медленно дразнить, как бы подготавливая к тому, что ждет впереди. Он знал, как заставить ее страдать, как заставить умолять о большем. Вики вцепилась в простыни, пальцы побелели от напряжения. — Умоляй меня лучше, — Мальбонте сам едва сдерживался. Вики стиснула зубы и задрожала от невыносимого напряжения. Как же унизительно, но вместе с тем это возбуждало еще больше. — Пожалуйста, — голос был слабым, но полным мольбы. — Пожалуйста, я не выдержу больше… Мальбонте замер, взгляд встретился с ее. Вики была сломлена, готовая отдаться ему без остатка. Улыбка тронула его губы, пальцы сжали бедро, словно парень хотел вдавить ее в матрас. Он знал, что она на грани. Он был ее мучителем, ее богом, ее дьяволом. И она была его. Мальбонте медленно и глубоко проник в нее пальцем, вынудив Вики вздрогнуть и всхлипнуть от неожиданной остроты ощущений. — Еще… Он усмехнулся и ввел еще один, вызывая новый вихрь наслаждения. Каждое его движение было словно молния, пронзающая насквозь, заставляя забыть обо всем, кроме его прикосновений. Мальбонте, наслаждаясь стонами, начал методично исследовать свободной рукой ее тело. Пальцы, словно ловкие щупальца, скользили по нежной коже, оставляя за собой мурашки. Он изучал предмет обожания, выискивая нужные точки, которые могли привести к безумному наслаждению. Податливое тело изгибалось под прикосновениями. Глаза Вики были закрыты, губы слегка приоткрыты, а дыхание прерывистым и горячим. Она была прекрасна. Мальбонте двигался медленно внутри нее, наслаждаясь страданиями, растягивая собственное удовольствие. Пальцы, скользнув глубже и нащупав самую чувствительную точку, провели по ней, надавили. Не в силах сдерживаться, девушка начала двигаться навстречу его рукам, пытаясь найти спасение от волны возбуждения, перерастающей в боль. Его движения стали еще более интенсивными, дыхание — тяжелым, взгляд — горячим. Она была его, только его, и он наслаждался каждым мгновением этого обладания. Вики теряла себя, растворяясь в удовольствии, которое захлестывало ее. Она была близка, он чувствовал это по ее стонам, телу, сжимавшемуся в ожидании. Пальцы Мальбонте двигались все быстрее и быстрее. Вики задыхалась, крики перешли в хриплый шепот. Движения парня были ритмичными, уверенными, и каждый раз, когда пальцы другой руки касались клитора, она сжималась, словно от удара электрического тока. Девушка была в трансе, в том самом состоянии, когда окружающий мир не существует, есть только он и она. Однако этого было недостаточно. Вики, не выдержав, попыталась отстранить Мальбонте, завладеть ситуацией. Ей нужно больше. Парень не сопротивлялся. Одержимый желанием, он стянул с себя штаны одним движением, не отрывая взгляд от лица девушки. Она ловко переместилась к нему на бедра, провела рукой по вставшему члену, готовому войти в нее, и затрепетала в предвкушении. Откинув парня спиной на кровать, Вики оперлась руками о его торс и скользнула вниз по органу, набирая темп. Пальцы Мальбонте сжали женские ягодицы, оставляя после себя белые полосы. Чуть согнув колени, он перенял инициативу на себя, быстрыми, резкими толчками двигаясь внутри нее. Тело Вики было гибким, податливым, грудь прыгала в ритм его движениям. Громкие женские стоны разжигали и без того кипящую кровь. Перевернув девушку на спину и оказавшись сверху, Мальбонте вцепился зубами в тонкую кожу на шее, накрыл губами, оставляя засос. Не встретив сопротивления, он продолжил осыпать Вики своими «метками», ставя их на ключице и груди. Мальбонте чувствовал, как Вики сжималась вокруг члена, он тяжело дышал, глубже врываясь в нее. — Тебе нравится? — Да, — ладонями обхватив его щеки, слилась с парнем в страстном поцелуе, с силой кусая нижнюю губы Мальбонте и слизывая капельку крови. Ему нравилось, она поняла это по рычанию и усилившемуся темпу. — Скажи, что хотела этого. — Да. — Скажи, Вики. Мальбонте никогда не нравились разговоры во время секса, но сейчас хриплый голос его обольстительницы возбуждал, дурманил, доводил до экстаза. — Я хотела, чтобы ты трахнул меня. — Я нравлюсь тебе? Вики не стала отвечать, и тогда Мальбонте сжал ее волосы на затылке, прорычав в губы: «Отвечай». Перевернувшись с девушкой на бок, нащупал ее клитор, вызывав волну мурашек. Вики обвила рукой его шею и повернула к нему голову. Реальность была зыбкой, тело томилось в плену удовольствия, и, сама до конца не осознавая, девушка прошептала: «Да». Губы Мальбонте расплылись в широкой улыбке, грубость уступила место нежности. Он все также быстро двигался, но прикосновения и поцелуи наполнились лаской. Внезапно волна возбуждения прокатилась по всему телу Вики. Мышцы напряглись, кровь прилила к лицу, а дыхание участилось. Это было не просто удовольствие, это было что-то большее, что-то, что заставляло ее дрожать от головы до ног. Девушка вцепилась ногтями в его шею, боясь, что он ускользнет, и все окажется сном. Соски стали твердыми, чувствительными, словно их пронзили тысячи иголок. Каждая мышца напряглась, ожидая разрядки, а затем тело сократилось в мощном спазме, и Вики выгнулась, выпустив из себя громкий стон. Как в бреду, она зашептала его имя, словно молитву, но была прервана пальцами, проникшими в ее рот. Обхватив их губами, девушка провела языком по одному, второму, между ними. Свободной рукой Мальбонте сжал шею девушки, ускорился, едва не разрывая ее, и когда Вики сомкнула зубы, он провалился в бездну наслаждения, выругался, выбивая последние толчки и испуская свершение своего безграничного желания на женское бедро. Теплый, добрый смех сбил с толку. Мальбонте заключил девушку в объятия, утыкаясь носом ей в плечо. В порыве нежности она провела ладонью по его щеке и оставила легкий поцелуй на кончике носа. Любовники погрузились в мир идиллии и блаженства, который был нарушен звонком. На этот раз вибрирующий на тумбочке телефон призывал Мальбонте. Он схватил гаджет и вышел из комнаты. Вики тихонько встала с кровати и, ступая по мягкому ковру, подкралась к дверь спальни. Мальбонте говорил шепотом, и было сложно что-то разобрать, но все же… Кровь отлила от лица, сердце забилось в бешеном ритме. Девушка скрипнула зубами, когда с мужских губ срывались нежной интонацией слова: «Я все улажу завтра… Конечно, конечно… Я буду там, не переживай… Сегодня не могу приехать… Приятно слышать, что ты скучаешь… Конечно, я тоже…». Ручка дернулась вниз, дверь приоткрылась, впуская в комнату Мальбонте. Он замер на пороге, выгнув бровь и вопросительно посмотрев на отпрянувшую назад Вики. Ее губы были плотно сжаты, а в глазах застыл ужас, брови сдвинулись к переносице, а взгляд, устремленный на парня, стал острым, как лезвие. Она смотрела на него, не моргая, пытаясь прочитать его душу. В глазах Маля не было ни капли раскаяния, ни тени стыда. Только холодное, безразличное спокойствие. Вики сжала кулаки так сильно, что ногти врезались в кожу. В груди кипела буря эмоций: злость, обида, унижение. Неужели он думает, что она — какая-то легкодоступная девчонка, которую можно просто трахнуть и укатить к другой? Да… Так и есть… В кого она, блять, превратилась?! Грязь. Грязь. Грязь. От этого не отмыться. Появилось жгучее желание взять железную губку и стереть с себя порочные следы, нанесенные парнем. — Понравилось подслушивать? — он улыбнулся той самой улыбкой, которая еще несколько минут назад казалась ей самой прекрасной в мире. — Это Чума тебе звонила? — голос Вики показался парню слишком резким, он поморщился, закрывая за собой дверь. — Что ты там собираешься уладить? Мальбонте невольно замер, на его лице появилась тень сомнения. Он быстро справился с ней, заменив привычной маской безразличия. — Не твое дело. — С кем ты там встречаешься? С кем «улаживаешь» свои дела? — продолжала наседать. — Не твое дело, — повторил он. Вики почувствовала, как терпение лопается. — Ты использовал меня, — ноги ослабли. — Какая же я дура, — Вики схватилась за голову, опускаясь на корточки. — Тебе так претил мой отказ, не нравилось быть отвергнутым, что ты решил унизить меня, заставить умолять, чтобы… — она замолчала, замерев. Смысл растыкаться перед ним? Зачем она продолжает разговор? Надо уйти. Встать, одеться и покинуть эту чертову квартиру, навсегда выкинув из своей жизни ее владельца. — Не придумывай, — процедил он сквозь зубы. — Ты просто ревнуешь. Услышала что-то урывками и сделала свои выводы. Должен заметить, тупые и бессмысленные. — Тогда покажи, кто тебе звонил, — она резко поднялась и протянула руку. — Давай, ну! — Ты что, с ума сошла? — процедил, отступая назад. — Я не буду тебе ничего показывать. — Почему? — Вики наступала. — Значит, я права? Мальбонте сжал кулаки, но не сделал ни шагу навстречу. Он не хотел конфронтации, хотел, чтобы все вернулось на круги своя. Но Вики, взбудораженная ревностью и болью, не давала ему этого сделать. — Ты думаешь, что я настолько наивна? — голос дрожал от ярости. — Я слышала каждый твой проклятый шепот! Ты говорил о ней, о том, что «уладишь», о том, что «скучаешь»… Мальбонте попытался перебить ее: — Все не так, как ты думаешь. — Не лги! Я больше не верю тебе! — Не ломай драму. — Ублюдок! — не задумываясь, она ударила его по щеке. Несильно, но это задело парня за живое. Мальбонте на мгновение застыл, ошарашенный. Хотя стоило бы уже привыкнуть. Это ведь теперь «в стиле» Вики Уокер — колошматить его. Он вскинул руку, готовясь ударить в ответ, но, встретившись с ее взглядом, остановился. Ярость клубилась в жилах, было трудно сдержаться. Но он все же смог противостоять этому порыву, вдавив девушку в стену, сжимая челюсть так, что заскрежетали зубы. Дыхание стало тяжелым, и Мальбонте приблизился к ней вплотную, шепча: — Не провоцируй меня. Еще раз повторю: я больше тебя не обижу. Вики отчаянно пыталась оттолкнуть его, но он держал крепко, не давая двинуться. В голубых глазах Мальбонте видел не только страх, но и отвращение. Снова… Блять, да как же так?! Это было самое ужасное. Ее отвращение было хуже любой боли. — А вот я тебе такого слова не давала! — она пнула его, затем нанесла еще один удар и еще. — Ты сумасшедшая! — парень попытался схватить ее за руку, но Вики ловко увернулась, вновь обрушивая на него шквал из кулаков и пощечин. — Перестань! — Мальбонте перехватил запястья и повалил на пол. Вики взвизгнула, пытаясь отбиться, но он был сильнее. Парень зажал ее ноги коленями, вдавливая руки в пол, и наклонился к ней. — Успокойся, Вики, — прошептал, пытаясь привести в чувства и ее, и себя. — Все хорошо. Вики, задыхаясь, пыталась вырваться, дергалась, брыкалась. Руки дрожали, внутри растекалась что-то, напоминавшее холодную тягучую липкую слизь. — Я думала… Я… Черт возьми, Мальбонте, — нижняя губа предательски задрожала. Нет, не сейчас, держись! — Почему ты такой? — голос сорвался. Мальбонте обхватил ее лицо руками, пальцы были жесткими, но в то же время нежными. Он попытался смягчить свой тон, но все еще оставался в плену гнева: — Я не буду делать тебе больно. Просто успокойся. Ты ничего не знаешь. — Так расскажи мне, давай, просвяти. Только подожди, сниму лапшу с ушей, не то плохо слышно. — Ты же ни черта не понимаешь, — прошипел он. — Я не хотел тебя унизить, переспав с тобой. Я… Блять, как непривычно, — он тяжело выдохнул и выпрямился, заметив, что девушка больше не вырывается, только смотрит на него, замерев в ожидании. — Я решил, что эта дрянь — мой шанс помириться с тобой, решил, что ты забудешь обо всем плохом. — И раздвину перед тобой ноги, да? — она усмехнулась, лицо перекосилось от злобы и раздражения. — И это тоже. Вики похолодела. Она не ожидала такой откровенности. Прикусив губу со внутренней стороны, замолчала, давая парню возможность продолжить. — Серьезно думаешь, что я таскался с тобой все эти годы, потому что ты такой офигенный друг? Приехал за тобой в тот притон, потому что ты так сильно задела мою гордость, что я решил накачать тебя наркотиками и трахнуть в отместку? Ты серьезно? Я мщу по-другому. И если бы хотел с кем-то переспать, то… — он замолчал. — То у тебя есть, с кем это сделать, — закончила она. — Верно, — его губы скривились. — С Чумой, например. Завтра вот собрался «улаживать» ее недотрах. — Забудь это слово, — рявкнул Мальбонте. — Вообще забудь про нее, — парень понимал, что совершил ошибку, что все испортил. Он разрушил их неначавшиеся отношения своими собственными руками. А могли они вообще начаться? — Я люблю тебя, Вики, если ты настолько тупая, что не смогла понять этого самостоятельно. Девушка смотрела на него, в его глаза, сейчас полные отчаяние и боли, и не могла поверить. Мальбонте просто издевался. Любовь? Да какая это любовь? — Мерзость, — она готова была рассмеяться, но сдержалась. — Зачем ты мне сейчас все это говоришь? Думаешь, я буду с тобой после всего, что ты сделал? У тебя был шанс, который ты только что испортил. Катись в сексуальный тур к Чуме, еще к кому-нибудь, а от меня отвали. Она шевельнулась, с легкостью высвободившись из-под обмякшего тела, и поднялась на ноги, торопливо одеваясь, сдерживая слезы. Вики чувствовала себя одновременно опустошенной и разъяренной. Она была зла на него, на его манипуляции, на его предательство. Она была зла на себя, за то, что позволила ему так с ней поступить, поверила ему. Внутри бушевал ураган эмоций. Боль от его слов, действий, вранья. Но еще глубже, под этим слоем гнева, пряталась больная любовь. У него был шанс? Серьезно? Да… Она поверила, что он изменился, будет работать над собой. Может, это и не любовь вовсе? Просто возникшая связь от совместного употребления, секса, который случился из-за всего этого? Переспала бы она с ним, будучи в ясном сознании? Даже под алкоголем ей не хотелось этого… Или Вики просто глушила чувства, убеждая себя, что они просто друзья? Блядский Мальбонте. Девушка не знала, что будет делать дальше, как жить с чувствами, внезапно проснувшимися в ней, с тем осознанием, что, кажется, она действительно любит этого утырка. Но одно было ясно — надо прекратить с ним общение, перестать его замечать. Вики обернулась. Мальбонте смотрел на нее, обреченный, его фигура казалась растерянной и маленькой в этой комнате. Он выглядел так, словно вдруг лишился опоры, потерял смысл. — Ты серьезно уйдешь после того, как я признался тебе? — голос звучал тоскливо, как у ребенка, которому отказали в исполнении его сокровенного желания, хотя перед этим дали надежду на его исполнение. — Ты же сказала, что я тебе нравлюсь. Вики подошла к двери, но замешкалась. Сила и уверенность в принятом решении начали исчезать, собственная любовь к нему требовала от нее поступков, которых она не могла себе позволить. — Да, нравишься. Но это не значит, что я должна быть с тобой. Вики сделала шаг к двери, но Мальбонте вдруг подскочил, как опаленный. Его глаза расширились, а губы сжались в тонкую линию. Он схватил ее за предплечья, пальцы впились в кожу. — Не уходи! — прорычал он. — Не смей! Я же тебе все объяснил! — жесты Мальбонте были резкими, неуклюжими. Он был похож на маленького мальчика, который не знает, как обращаться с собственной болью. — Отпусти меня! — она пыталась вырваться. Да когда же это закончится? Они словно ходят по замкнутому кругу. Парень был словно охвачен безумием. Мальбонте не видел ее, не слышал. Чувство неминуемой потери, одна только мысль об этом сводила с ума. Он сжимал предплечья все сильнее, пальцы впивались в плоть, оставляя красные следы. Вики кричала, отчаянно пыталась вырваться, но его хватка была железной. Мальбонте не замечал ее боли и страха. Все как обычно. Вики стало страшно, тело становилось ватным, паника туманила разум. — Отпусти! Не отпустит. Охваченное каким-то звериным инстинктом, его лицо исказилось, напоминая морду самого отвратительного и ужасного существа, охраняемого глубоко под землей, где-то в самом дальней темнице Ада, закованного крепкими, толстыми цепями. Силы иссякали. Нужно было что-то сделать. Глубоко вдохнув, девушка мобилизовала все свои силы и дернула рукой. — Конченый! — вырвавшись, Вики бросилась к двери, пробежала по коридору и выскочила в подъезд, не оборачиваясь. Она бежала. Бежала так быстро, как только могла. Вики не хотела смотреть назад, не хотела видеть его боль, не хотела видеть его отчаяние, не хотела видеть его гнев, не хотела видеть его. Вики бежала, не разбирая дороги. Она не знала, куда направляется, но знала, что должна уйти от него подальше, как можно дальше. Легкие и мышцы ног горели, уши закладывало. Остановилась только тогда, когда стала задыхаться, и колени подкашивались. Прислонившись к стене здания, глубоко вдохнула, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Она оглянулась — никто не преследовал ее. Ну конечно, не стал бы Мальбонте бежать за ней голым. Возможно, накинув на себя что-то, все же выбежал на улицу, но девушка уже скрылась. Или же ему просто плевать. Вики опустилась на ближайшую скамейку, закрыв лицо руками. Только сейчас, когда опасность миновала, она осознала всю тяжесть произошедшего — в сумке не было телефона, мобильник остался у Мальбонте. Сука. Слезы хлынули из глаз. Вики уткнулась лицом в ладони. Ей было больно, она устала. Плечи содрогались от безмолвных рыданий, которые вырывались из глубины сердца. Предательство Мальбонте, его жестокость, то, в кого она превратилась, — все это сплелось в один ком и обернулось колючими шипами. Шлюха, наркоманка… Эти ярлыки, которая она сама на себя нацепила, не давали дышать, увидеть себя заново. Вики хотела крикнуть, выпустить все, что накопилось в груди, но внутри нее лишь свистело — пустота, страх, потеря. Сама того не сознавая, девушка начала винить во всем себя. Не надо было тереться о того парня, не надо было провоцировать Мальбонте, не надо было соглашаться на предложение Голода. Нет, он сам во всем виноват. Рано или поздно все случилось бы так, как случилось. Ненависть к предателю переплеталась с безмерной тоской, и каждое новое воспоминание причиняло новую рану. Мальбонте нужен был ей. Вспоминая его грустные глаза, ей почему-то стало жаль его, появилось неистребимое желание обнять, приласкать. Вики закрыла глаза, пытаясь подавить волну эмоций. Его слова и обещания звучали как сладкая мелодия на фоне ее подвешенного состояния. Решимость сохранять дистанцию тлела внутри, но с каждым новым вспоминанием, с каждой уловимой эмоцией, рука, что до сих пор тянулась к нему, сжималась все сильнее, словно пытаясь удержать последние обрывки близости. В этом угнетенном состоянии, полным слез и самокритики, она понимала, что теперь игра с огнем чревата только еще большим разрушением. — Девушка, с вами все хорошо? — Вики вздрогнула и ошарашенным взглядом посмотрела на старушку, присевшую рядом с ней на скамейку. — У вас что-то случилось? — Можете вызвать мне такси через приложение, пожалуйста? За наличные. — Конечно, — она сочувствующе улыбнулась, от чего сердце девушки сжалось. Старушка излучала тепло и понимание. Пока она искала приложение на своем телефоне, в голове снова мелькнули обрывки прошлых дней. Мерзость. Сейчас на лавочке словно сидели два представителя разных миров — доброй души человек и скатившаяся на дно… Вики не стала вновь называть себя теми словами, которые, не прекращаясь, крутились в голове. — Жизнь — она как волны, — сказала старушка, словно читая ее мысли. — Мы переживаем подъемы и спады, но важно не потерять себя в этом. Поздно. Вики уже потерялась. Подавив всхлип, ей внезапно почудилось, что эта женщина — знак свыше, — но тут же осекла себя, понимая, что точно теряет рассудок.

***

Вики брела по университетскому двору. Ее одежда была мятой, на лице виднелись следы слез, а волосы растрепаны. Было бы ужасно неловко встретить кого-то из знакомых, в таком случае сплетни не заставили бы себя долго ждать. Интересно, что бы о ней начали говорить? Алкашка, наркоманка, проститутка? Не думай о себе так, не смей. Ты не такая. Она почти дошла до общежития, когда впереди, на фоне желтеющих листьев деревьев, увидела Люцифера. Он сидел на скамейке с книгой в руках, закинув ногу на ногу. Парень поднял голову на звук приближающихся шагов, которые впервые раздались за ближайший час. — Что с тобой? Это ты зря, парень. Мог же просто промолчать, сделать вид, что не заметил. И какого черта вообще… — У тебя вошло в привычку попадаться мне на глаза в переломные моменты? — Вики остановилась напротив, пронзив Люцифера ледяным взглядом. — Опять Мальбонте? — протянул он, пытаясь скрыть смешанное сожаление и легкую насмешку. Вики сжала кулаки, чувствуя, как кровь приливает к щекам от гнева. — Почему все всегда сводится к Мальбонте? — резко спросила она, чуть покачивая головой, как будто сбрасывая с себя ненавистные мысли. — Вокруг других парней нет? Люцифер закрыл книгу, положив ее на скамью. Во взгляде мелькнуло понимание. Он поднялся на ноги и приблизился к девушке, наклоняясь к ее уху: — Ты подсела на наркотики, я прав? — выпрямился, обжигая Вики своим вниманием, внутри которой начинала зарождаться паника. — Ты снова сделала это? Поэтому тебя не было несколько дней? — Да какое тебе вообще дело!? — она вздернула подбородок, но в глазах читалась такая боль, такая безнадежность. — Мне? Честно, никакого, — он пожал плечами, но взгляд не отвел. — Мими беспокоится о тебе, твоя мать сегодня летала по университету в панике. Ты хоть отдаешь себе отчет, во что ввязываешься? Может, тебе нужна помощь? С губ Вики сорвался истеричный смешок. Она схватила Люцифера за грудки, притягивая к себе и заглядывая в алые, блестящие в свете уличного фонаря глаза. — Какую помощь мне может оказать бывший наркошка? — пропела девушка. — Дорогу начертишь? За закладкой съездишь? Или, быть может, телефон у моего носа подержишь? Люцифер замер. Он молча смотрел на Вики, и в этом молчании было больше боли, чем в ее едких словах. Красивое и резкое лицо сморщилось, губы, обычно застывшие в едва заметной усмешке, сжались в тонкую линию. В них читалось явное разочарование, но не злость. Больше — скорбь. Словно он видел не Вики, а свой прошлый собственный образ, утопающий в пучине зависимости, и ему было до ужаса больно. Его взгляд скользнул по ней, и, несмотря на гнев, который она излучала, в нем чувствовалась жалость. — Мальбонте любит трепаться языком, — продолжала она. — Мне не нужна помощь, у меня нет зависимости. Ну, повеселилась немного, с кем не бывает? Это единственное, что делает меня живой. Представь, каково это — чувствовать, что ты вечно зажат в рамках жизни, которые воздвигает вокруг тебя твоя умница мать. — И жизнь в этом жалком состоянии — это твое «жить»? — Люцифер не сдержал горькой усмешки. Она посмотрела на него с презрением, но в глазах было что-то еще — искра надежды, которую она пыталась задушить. Ей действительно нужна была помощь, только девушка еще этого не осознала, или не хотела принимать этот факт, не хотела считать себя зависимой. Нет-нет-нет, это случилось всего пару раз. Она остановится, больше не станет. Это ведь не сложно! — Оставь меня в покое, прошу. Я благодарна тебе, что ты оказался рядом, когда мне было хреново, но, повторюсь, мы не друзья. Я не понимаю, что тебе надо от меня, и не говори, что «меня слишком много стало в поле твоего зрения». — Не забудь извиниться перед Мими, если тебе, конечно, не хочется остаться одной, — Люцифер поднял руки и отошел от нее, ретируясь. Вики ждала спора, горячих слов, но получила лишь холодную отстраненность. Хватит набивать себе значимость. Сама дала понять, что тебе не нужна помощь, у тебя все под контролем. Ее брови сошлись в недовольном выражении, губы скривились в презрительной ухмылке. Эта «победа» была горькой на вкус. — Закончил с моральной проповедью? — Люцифер молча кивнул. В этом кивке не было ни жалости, ни упрека, ни даже намека на сожаление — только безразличие. — Удачи, Уокер, — он холодно улыбнулся, и эта улыбка больше напоминала оскал. — Интересно будет посмотреть, как низко ты еще способна опуститься.