Curriculum

— Нет, вы что, издеваетесь надо мной? Виктор раздражённо и немного оскорблённо поднял свои брови. Он нервно осмотрел просторный, до невозможности пыльный кабинет, словно его не касались ни швабра ни какая нибудь щётка, в конце концов. Впрочем, скорее всего так и было — иногда закрытось Хаймердингера доходила до абсурда, заставляя всех тяжело-тяжело вздыхать. И чихать. От пыли конечно. Виктор умел держать в голове несколько мыслей одновременно — потрясающая способность для начинающего изобретателя. Вот и сейчас он успешно сердился, паралельно обдумывая то, как сильно ему хотелось открыть хотя бы форточку, ведь казалось невозможным в такую жару держать все окна закрытыми. Кстати о жаре. Утро не предвещало абсолютно никакой беды — над золотым городом плыл небольшой туман, так, дымка, затягивающая персиковый небосвод лёгкой вуалью. На подобные поэтические сравнения, Виктор натолкнулся сидя утром в собственной комнате общежития, перечитывая какую-то старую потрёпаную книжку. Она рассказывала об океанах, смелых моряках и конечно же, китах. Кажется, в каждой приключенческой книге упоминаются киты. Или акулы. Хотя это совсем неважно. Важным было то, что именно отвлекло Виктора от своего чтива. А было этим письмо, залетевшее ему под дверь. Сначала, парень удивился довольно странному способу доставки новостей, а потом заметил печатку Академии. Аккуратно вскрыв письмо, он мысленно подчеркнул витиеватый почерк. Казалось, он многим ученикам снился в кошмарах, потому что именно им профессор Хаймердингер выписывал все замечания и предложения. Но Виктору улыбнулась удача. Его не вычитывали, скорее, наоборот, хвалили. Прямиком за кратким банальным вступлением, о том, что Виктор отличался умом и сообразительностью, шло приглашение на встречу с профессором. Дочитав до конца, Виктор немного раздражённо повёл плечом — к чему был весь этот официоз? Он знал своего учителя третий год и подобные реверансы казались абсолютно лишними. Впрочем всё это было вполне в Пилтоверском стиле. Спрятав письмо назад в конверт, Виктор положил его на стул и вздохнул. Книжку сегодня дочитать не получиться. Выходя из здания, Виктор немного грозно опирался на свою трость, стуча ей по мостовой. На улице было невыносимо находиться и солнце жарило нещадно. Голова казалась тяжёлой и раскалённой, пот катился градом. Передвижение для Виктора впринципе было непростой задачей, а в такую погоду это казалось простым издевательством. Доходя до главного корпуса Академии — прекрасного и немного устрашающего места, Виктор непроизвольно присвистнул. Он любил его — классические формы, золотые, поблёскивающие вставки, молочный цвет стен. Он любил его особенно, когда никого не было и он отдыхал от вечно галдящих учеников. Поднимаясь по поскрипывающим ступеням, Виктор вдыхал запах старой мебели. Только его настроение начало улучшаться как судьба огорошила новым сюрпризом. Тем, что он сейчас собственно, и услышал. — Серьёзно? Возиться с первокурсниками? — Виктор нервно бродил по кабинету вперёд-назад. — Только по этой причине вы настолько официально назначили встречу?       Хаймердингер вздохнул, сидя в своём кресле. — Такого строгого соблюдения правил требует Академия. Тем более, это довольно почётно, сопровождать наших дорогих новобранцев. — профессор пошевелил усами, смотря на измученное лицо Виктора. — Ничего почётного не вижу. — Виктор нахохлился, словно встревоженная птица и наконец остановился. Он удобнее перехватил трость и продолжил. — Профессор, вы же знаете что я много времени провожу в лаборатории. Почему бы не поручить это кому то более…подходящему? В конце концов у меня совсем печаль с социальными навыками. Хаймердингер оживился, словно услышал то, что хотел и поднял палец вверх. — Вот! Вот, мальчик мой, в чём твоя проблема — гениальный ум, но поразительная скромность. А такое задание поможет найти тебе новые знакомства. — профессор немного улыбнулся в усы. — К тому же я слышал что к нам поступают талантливые кадры. Виктор саркастично хмыкнул. — И что же мне прикажете делать? Сопли за ними подтирать? — Почему же, просто приглядывать в течение года. Поможешь провести первый день, сначала. Все эти речи, сам понимаешь. — Это всё, профессор? — парень сдался и взялся покрепче за трость, словно собирался уйти. — Почти. Держи вот. — Хаймердингер кинул папку перед Виктором на стол. Тот аккуратно подцепил её и покрутил в своих тонких пальцах. Похоже, содержимым была его торжественная, или не очень, речь. — Но у меня для тебя ещё одна новость. Студент молча посмотрел на профессора. — Будешь моим ассистентом. В лаборатории, на уроках. Покажешь себя на первом дне и так уж и быть, я дам разрешение на ту…штуку которую ты собирался мастерить. Глаза Виктора засияли и он улыбнулся. Потом подавил свою улыбку но тем не менее радостно поблагодарил профессора и распрощался с ним. Всё же, жара не так сильно мешала. С сентября Пилтовер менялся до неузнаваемости — листья резко расцветали разными красками, а ветер становился более шустрым. Ранняя осень всегда была порой волшебной и, в целом, весьма подходящей Золотому Городу — по темноте немного зябко, а днём солнце приятно согревало, хоть уже и чувствовалось как оно начинает слабеть. Впрочем, это совершенно не мешало наслаждаться теплом, лишь иногда заставляя грустно вздохнуть в ожидании холодов. В тишине было слышно крик одиноких птиц и шум близлежащей реки. Выглядывая в большое панорамное окно, можно увидеть как она отблёскивала, плавно извиваясь в своём русле. Можно увидеть и огромный мост, соединяющий два берега. А ещё в отражении стекла можно было увидеть собственное измученное сонное лицо. Джейс потёр уставшие глаза и тяжело вздохнул. Всю ночь он только ворочался в кровати, тщетно пытаясь уснуть. Какие только методы не шли в оборот — всё было зря. Тем не менее под утро удалось провалиться в короткий тревожный сон, после которого гудела голова и ломило всё тело. Выбравшись из-под тяжёлого одеяла, Джейс взглянул на часы и, к его разочарованию, стрелка коварно подбиралась к шести. Решено было начать собираться ведь для нормального сна времени не оставалось. Тихо зевая, юноша осмотрел свою комнату — в этой просторной обители с синими обоями и скрипящим полом прошла почти вся его сознательная жизнь. Заметной была и страсть к изобретательству, ведь маленькие деревянные полочки были полностью завалены различным хламом, который накапливался годами. Тем не менее для Джейса не существовало дела занятнее, чем рассматривать каждую вещицу, вспоминая с каким трепетом он её собирал и какие детали использовал. Вот и сейчас его взгляд проскользил по механическим птичкам, маленькой музыкальной шкатулке, часам, настоящим, с кукушкой, и зацепился за большущий плакат во всю стену — на нём гордо смотрел вперёд какой-то учёный, а сверху парил дирижабль. Этот рисунок ему подарили на какой-то из дней рождений и, почётно занимая центр стены, он висел годами. Джейс обожал дирижабли, не только лишь технически, а и потому что они давали человеку удивительную способность — расширять рамки возможного. С приятными мыслями, Талис направился в ванную, довольно неторопливо собираясь. Сегодняшний день был особенно важным — первый учебный день в Академии Пилтовера. Джейс всегда с завистью пожирал взглядом студентов, гордо идущих по улицам в своей бежевой форме с книгами наперевес. Они казались невероятно умными, поправляя свои шейные платки и перечисляя различные термины, которых, к своему стыду, Джейс никогда не слышал. И наконец наступил тот день когда Талис и сам присоединится к этим молодым людям, более того, постарается составить им конкуренцию. Экзамены были сданы с лёгкостью и тем не менее, Джейсу очень хотелось впечатлить своих будущих учителей. И одногрупников конечно. Именно по этой причине сегодня он выглядел как огромная сонная муха, которая ползала по ванной в надежде привести себя в божеский вид. Джейс умылся, аккуратно причесался, почистил зубы и хотел совершенно незаметно проскочить на кухню, чтобы приготовить себе перекус, как из-за спины раздался мягкий голос. — Джейс? — обернувшись, он увидел свою маму. Ксимена Талис была невысокой женщиной, с добрым выражением лица и тёмными волосами в которых поблёскивала седина. Она аккуратно, но строго смотрела на сына, явно не привыкшая к таким ранним подъёмам. — Ты чего не спишь? Поняв, что его поймали с поличным, юноша опустился на стул и лениво положил голову на кухонный стол, закрывая глаза. — И тебе доброе утро, мам. — он подложил руку под щёку и вздохнул. — Никак не могу заснуть. Решил что кофе меня воскресит. Ксимена тихо улыбнулась и проходя мимо Джейса, провела рукой по его тёмным волосам. Она открыла шкафчик доставая две фарфоровые чашки и весело сказала: — Сейчас проверим! — через пару минут по кухне поплыл запах пряностей и горького шоколада. Одним из негласных правил Ксимены было пить кофе с чёрным шоколадом, ведь она истинно верила что это улучшает настроение на целый день. Впрочем, так и было. Сделав пару глотков, Джейс почувствовал себя гораздо лучше, в его взгляде появилась ясность. Одновременно с этим проснулась тревога. Нервно перебирая в руках край длинной футболки, парень неуверенно смотрел себе в чашку. Оттуда на него выглядывала собственная испуганная рожица. От этого увлекательного занятия отвлекла тёплая рука, которая сжала его свободную ладонь. Химена заметила настроение своего сына и нежно сказала: — Свет мой, всё будет хорошо. Я знаю как ты переживаешь. — женщина села рядом и нежно посмотрела на Джейса. Кажется, ещё вчера он был маленьким мальчиком, прячущимся за её спиной, а уже сегодня являлся взрослым мужчиной. Удерживая слезу, она тихо прошептала, поглаживая сына по голове. — Твой папа бы гордился тобой. Резко подняв взгляд на маму, Талис на мгновение замер, а потом быстро заморгал, шмыгнув носом. Повернувшись в сторону он пробормотал: — Думаешь? — Конечно, любовь моя. Конечно. Солнце уже поднялось достаточно высоко, когда Джейс с Ксименой уверенно шагали улицами. На плече у юноши висела небольшая сумка — все нужные вещи с лёгкостью туда поместились. Город начал потихоньку шевелиться — пару раз можно было даже заметить таких же волнующихся студентов в выглаженной форме, которые спешили в одну сторону, всё ближе к большому молочному зданию. Главный корпус Академии не только был одним из самых прекрасных зданий Пилтовера, но и одним из самых давних. Он был украшен золотыми вставками, которые блестели на солнце. Множество окошек разных размеров находились на разной высоте, а у подножья располагалась огромная лужайка, где уже находилось какое то бесчисленное количество людей. Подходя ближе, Джейс неуверено посмотрел на маму. Она лишь спокойно кивнула и улыбнулась, подталкивая сына вперёд. Оставшись позади, возле самых ворот, Ксимена лишь немного грустно смотрела вслед. Пробираясь сквозь толпы молодых людей, Талис старался держаться уверенно. Натянув фирменную улыбку, он старался рассмотреть людей вокруг. Все галдели и держались небольшими кучками. Подходя ближе к крыльцу здания, Джейс заметил что шум прекращается — на импровизированной сцене появился маленький пушистый профессор. Он похмыкал, надел очки на конец носа и начал громко говорить в микрофон, зачитывая с листа. — Дорогие студенты! Я, представитель Академии и по совместительству член Совета, профессор Хаймердингер, рад приветствовать вас здесь. Хочу поздравить всех с началом учебного года. Для некоторых этот год станет новой ступенью их обучения, а для первокурсников будет являться началом увлекательного приключения в мире исследований. Попрошу к слову моего ассистента, студента третьего курса, Виктора! Вокруг раздались аплодисменты. Учитель отошёл, предоставляя место молодому человеку. Джейс внимательно осмотрел представленного персонажа — он двигался плавно, был невысокого роста и опирался на длинную изящную трость. Правую ногу он тянул за собой, немного прихрамывая и тем не менее это не мешало ему соблюдать природную элегантность и краткость движений. Волосы были коротко и рвано обстрижены, лежали немного небрежно, словно только что их взлохматил ветер. Во всех его действиях чувствовалась вывереность и уверенность, но тем не менее некоторая скованность, словно всё это представление его крайне смущало. Немного прокашлявшись, юноша начал свою речь. Говорил он в общем о правилах и их соблюдении, общежитии, списке предметов. Перечислял длиннющие фамилии учителей и названия факультативов, объяснял расположение кабинетов и корпусов Академии. Но внимание Джейса фокусировалось не на том. Оно было зациклено на тёмных густых бровях, сведённых на переносице, тёплом голосе и терпком акценте — видимо, Виктор был не из местных. В одно мгновение Талису показалось что вокруг не было других студентов, яркого палящего солнца, что он не был одет в такую изящную форму, которая немного сковывала движения — был только ассистент профессора, третьегодка Академии, который с явной скукой бегал глазами по листку с речью. Он напоминал хитрого лиса, немного рассеяного, но довольно вкрадчивого. Разглядеть Виктора поближе Джейсу не удалось, но тем не менее, заканчивая нагло пялиться на его фигуру, первокурсник наконец стал вникать в смысл сказаного. — Собственно полное расписание вы можете получить в деканате, заселение в общежитие происходит до завтрашнего дня. Первокурсников прошу присоединиться ко мне. На такой неочевидной ноте закончился краткий экскурс в студенческую жизнь Пилтовера. Вокруг сразу поднялся шум — старшекурсники уверенно направлялись в разные стороны, словно стаи разноцветных рыбок. Джейс неуверено завертел головой, находя среди голов одну конкретную — тёмную и судя по всему, довольно умную. Виктор немного устало поднял руку вверх, давая сигнал всем новоиспечённым студентам. Талис поправил свою сумку и последний раз обернулся в сторону ворот — его мама плакала, прижимая руки к груди. Хоть расстояние от его родного дома до Академии было смешным, Джейс твёрдо решил съехать, начиная новый этап своей жизни. Немного грустно улыбаясь, он помахал ей на прощание и продолжил двигаться в сторону своей группы. По привычке пробиваясь вперёд всех, Талис сразу заметил немного насмешливый взгляд Виктора — тот скосил глаза на юношу и поднял бровь. Первокурсник зарделся и немного отступил назад. — Уважаемый, не переживайте, вы меня и так прекрасно расслышите. — Виктор издал смешок, вгоняя в краску несчастного Джейса. — Что ж, дорогие первокурсники, прошу проследовать за мной. В целом осмотр Академии был небольшим. Виктор показал лишь то, что попадалось им на пути к общежитию — пару кабинетов, просторный холл и большой кафетерий. Тем не менее Талис был впечатлён и с детским восторгом осматривал всё, вращая головой то туда то сюда. Иногда он замечал на себе взгляд Виктора и сразу смущался, но через пару минут прежний восторг возвращался. Восхищаться было чем — пол был украшен дорогим красным ковролином, из больших окон лился солнечный свет, заставляя всю Академию буквально сиять изнутри. Заворачивая за угол, лидер небольшой группы всплеснул руками и довольно оперевшись на трость, осмотрел первокурсников. — Что ж, мы прибыли в пункт назначения. Номера комнат указаны в вашем пригласительном письме, надеюсь вы читали их не по диагонали. Кажется всё, с соседями не ругаться, в комнатах не смалить, для этого придумали улицу. — прищурив глаза, Виктор словно пытался вспомнить ещё что то, но потом устало махнул рукой и поспешил покинуть компанию. Отлепившись наконец взглядом от третьекурсника, Джейс смог осмотреть остальных новичков. В целом их было не очень много — человек пятьдесят. Хоть Академия и была главным учебным заведением, но не единственным и свой статус ценила больше всего. Этим и обуславливалось такое маленькое количество поступающих, и именно поэтому Талис так гордился собой сейчас. Парни и девушки, все были одеты в аккуратную форму и с такой же тревогой в глазах оглядывались вокруг, словно Виктор был мамой-уткой, покинувшей своих птенцов на произвол судьбы. Проходя вперёд, Джейс нашел глазами свою комнату и уверенно распахнул дверь.

Оказалось что юноше повезло и он жил один — комнатушка всё равно оказалась мизерной. Смысл описывать обстановку не велик, поскольку её, как таковой, не было — голые стены, односпальная кровать с тумбочкой, пара навесных шкафов и маленькая душевая кабина с такой же манюсенькой раковиной. Из безупречных плюсов был пушистый ковёр, лежавший у кровати и какие то цветы на подоконнике. Вспомнив, что за цветами нужно будет следить, плюсов поубавилось. Тем не менее, в довольно хорошем расположении духа, Джейс решил провести вечер не в нудном раскладывании по полочкам вещей или уборке, а собственной экскурсии по Академии. Одиночной. Выскальзывая из комнаты, Джейс тихо прикрыл дверь, кривя смешную рожицу когда она пронзительно заскрипела. Почти что на цыпочках крадясь по коридору, Талис понял что вокруг ни души и разрешил себе идти менее скованно. Он осмотрел интерьер ещё раз и, то ли дело было в компании, то ли во времени суток но сейчас Академия выглядела более роскошно и изящно. Возможно, сумерки действительно придают таинственности и совершенно всё равно, что везде горит свет. Поднимаясь по лестнице, Джейс сгорал от любопытства. Комнаты находились на первом этаже, а что было выше — оставалось загадкой. Поворачивая в разные стороны, юноша словно был заперт в каком то причудливом лабиринте, который никуда не вёл. Тем не менее, одно из его ответвлений показалось странным — ни одной двери по бокам, лишь широкий дверной проём впереди. Подкрадываясь ближе, Талис заметил что внутри никого нет, а потому пошарив рукой по стене включил свет. Не успев подумать над тем насколько это глупо и тем, что его засекут и отчитают в первый же день, Джейс обомлел — он находился в самой настоящей лаборатории. Не в какой то аматорской коморке, где просто валялся всякий мусор, а в настоящей профессиональной колыбели механизмов. Помещение отличалось от всей Академии, словно жило своей собственной жизнью, успешно отпочковавшись от надоедливой студенческой суеты — оно было на порядок темнее, вокруг стояли высокие стелажи с книгами. Окна были меньше и уже, а по широкой стене тянулся большой стол. Здесь точно кто-то работал, причём довольно увлечённо — стопками валялись открытые книги, аккуратной кучкой лежали разные мелкие детали, в рулонах завёрнуты чертежи. Казалось, будто этот кто то, всего лишь на минуточку покинул своё рабочее место, отойдя по другим делам. Подходя к столу, Джейс внимательно рассмотрел один из рисунков — на нём крупным планом был изображен какой-то любопытный аппарат. Почти прикоснувшись пальцами к выдавленым карандашом линиям, Талис онемел. — Эй? Ты кто и какого ты трогаешь мои чертежи? Медленно и испуганно, словно в фильме, Джейс обернулся и встретился глазами с не менее удивлённым и испуганым Виктором.