Не клеится

Первый снег в Токио — это всегда волшебство, накрывающее город белым покрывалом, превращая его в сказочный мир, где каждый уголок наполнен чудом. Этот день наступил неожиданно, но казалось, что вся столица Японии ждала его с нетерпением. Утро выдалось ясным, и когда первые пушистые снежинки начали кружиться в воздухе, Токио остановилось, чтобы встретить их. Студенты, живущие в общежитиях, были среди первых, кто вышел на улицы, чтобы стать частью этого волшебства. Они собрались группами, запасшись шарфами и перчатками, и отправились на прогулку по заснеженным улицам. Смех и радостные крики раздавались повсюду, когда они прыгали, пытаясь поймать снежинки на язык, и соревновались, кто сделает это первым. В парках и на открытых площадях студенты принялись лепить снеговиков, каждый из которых получался уникален. Некоторые снеговики украшали шарфами и старыми шапками, другие — ветками и камнями, превращаясь в весёлую армию зимних стражей. Воздух наполнился ароматом горячего какао и кофе из ближайших кафе, куда можно было зайти согреться после долгих забав на свежем воздухе. По всему городу люди выходили на улицы, чтобы насладиться этим зимним днём. Семьи с детьми, влюблённые пары, пожилые люди — все они остановились, чтобы посмотреть на снег, как будто видели его в первый раз. Фотографы пытались запечатлеть каждый уникальный момент, когда легкий ветер создавал из снежинок вихри, танцующие в воздухе. Группа студентов собралась на вокзале, приготовившись к долгожданной поездке в Кусацу. Все были полны энергии и предвкушения, кроме Кибы, который, зевая, не мог понять, почему необходимо было вставать так рано. — Ксо! Зачем было так рано вставать? — ворчал он, теребя свой рюкзак в поисках энергетика, который мог бы помочь ему проснуться. По прибытии поезда, настроение в группе заметно поднялось. Рассевшись по своим местам — Ино с Саем, Шикамару с Чоджи, Шино с Кибой, Тен-Тен с Роком Ли, Сакура с Саске, и Наруто с Хинатой — они начали готовиться к трёхчасовому путешествию. Шикамару, скрывая своё раздражение, наблюдал за спереди сидящей Ино, которая весело болтала с Саем. Чувства, которые он испытывал к Ино, заставляли его сердце сжиматься при виде их близости. Чоджи, пытаясь развеять его уныние, предложил парню чипсы, но Шикамару отказался, предпочтя утешение в тихой созерцании меняющихся за окном пейзажей. Ино, в свою очередь, ощущала лёгкий стыд за спор с Тен-Тен. Она не могла поверить, что поспорила на всю свою стипендию и теперь сидела здесь только благодаря щедрости Сая. Сложности финансового характера никогда не были легким испытанием, и ей пришлось принять помощь парня, чтобы не остаться в Токио одна. По мере того как поезд пронзал холодное утреннее воздух и пейзажи за окном начали меняться, каждый в группе нашёл способ занять себя — разговорами, чтением или простым наблюдением за красотой японской зимы. Шикамару медленно успокаивался, вглядываясь в мягкие контуры заснеженных полей и лесов, которые проносились мимо. После долгой поездки по заснеженным пейзажам, группа друзей наконец добралась к своему долгожданному месту отдыха — онсэну в Кусацу. Этот источник, затерянный среди заснеженных холмов, представлял собой оазис тепла и умиротворения. Пар, поднимающийся от горячей, минерализованной воды, создавал вокруг атмосферу загадочности и природного величия. Источники Кусацу славились своими лечебными свойствами. Кристально чистая вода, обогащённая минералами, пузырилась и журчала в каменных бассейнах, обрамлённых белым снегом и кедрами, создавая контраст тепла и холода, жизни и спокойствия. Это место казалось волшебным уголком, где время теряло свою силу, а душа находила покой. По прибытии в Онсэн, ребята были встречены теплом и гостеприимством. Им выделили просторную комнату для отдыха и посиделок, где они могли собираться вместе после купаний. Комната была оформлена в традиционном японском стиле с татами на полу, низкими столиками и подушками для сидения, что создавало уютную и расслабляющую атмосферу. После того как группа друзей освоилась в просторной комнате для отдыха, предоставленной онсэном, они подготовились к главному событию своего визита — купанию в горячих источниках. Соблюдая традиции и правила онсэна, ребята разделились по гендерному признаку, направившись в соответствующие раздельные зоны для мужчин и женщин. — Шикарно, — облегчённо вздохнула Ино, чувствуя, как вода мягко обволакивала её тело. Погруженные в теплую, умиротворяющую воду онсэна, девушки вели неторопливый разговор, который постепенно перешёл на тему личных отношений. — Свинина, а где ты вообще встретила этого чудака? Почему ты ничего мне не рассказывала? — негодовала Сакура, прищурив глаза. — Сай не чудак! — надула губы Яманака. — Он учится в моей группе по обмену. Приехал где-то два месяца назад… Сакура с удивлением подняла брови: — Нихуя себе, Ино. Моя лучшая подруга даже не удосужилась сообщить мне, что у неё появился парень? Вы все знали? — Харуно обвела взглядом Тен-Тен и Хинату. Они кивнули. — Вот это да, Свинья! — Ну, они не проводили столько времени с Саске, что и слова вставить было неудобно. Даже сообщения мне не писала, — блондинка пожала плечами, — Видно Саске намного важнее подруги, которая поддерживала тебя во всем. И между прочем, Лобастая, ты мне вообще ни черта не рассказала о Саске. Ныкалась, как Тен с Роком, по закоулкам. Тен-Тен, сидящая рядом, не сдержала смех, следя за их дружеским прениям, в которые попала и она: — А представь, если бы мы тебе чуть ли не через реплику говорили об этом, как ты. На каждом углу кампуса орала. — Та потому, что мне не стыдно за моего парня, в отличии от вас, вот что! — Обиделась Ино. Хината, слегка улыбаясь, наблюдала за девушками, оставаясь в стороне от спора. Она знала, что эти фурии перебьют её своим непреклонным характером, не дав ей даже слово доказать. — Та ладно тебе, Свинья! — Та иди в жопу, Лобастая! Хината, — блондинка быстро переключилась на другую тему, — я тебе так завидую! Наруто дарит тебе цветы каждую неделю. Наверное, страсть в ваших отношениях просто огромезная… Если бы не покрасневшая кожа от горячей воды, Хьюга бы сразу выдала своё смущение, а так она просто опустила взгляд в воду, разглядывая маленькие колыбания воды. Горячие источники — классная штука, но не когда сидишь голой перед остальными. Та и подруги — это хорошие люди до тех пор, пока не задают такие личные вопросы. Хината лишь кивнула в ответ. — Стесняшка наша, — умилилась Сакура, — Надо бы на маникюр на покрытие сходить… В новый салон. Куда лучше и ближе? И дешевле, а то не богачи. — Не богачи, — согласилась Ино, — Не знаю, я на пи-шайн хожу. — Я хожу в салон в Кото. Там хорошо делают и дешево, — улыбнулась Тен, — вот только совсем не близко. Могу дать адрес. — Ладно… Давай… После тёплого обмена шутками, упрёками и советами, девушки решили полностью погрузиться в атмосферу расслабления и наслаждения, которую только и мог предложить онсэн. Они медленно опустились в горячую, богатую минералами воду, чувствуя, как напряжение с каждым мгновением покидает их тела. Ино, с закрытыми глазами, мягко опустила голову назад на край каменного бассейна, позволяя горячей воде окутать её до плеч. Её мысли, похоже, растворились в паре, поднимающейся над поверхностью воды. Сакура, всегда активная и не умеющая долго сидеть на месте, начала мягко массировать свои плечи, используя термальную воду для уменьшения мышечного напряжения после напряжённых дней учёбы. Тен-Тен, найдя уединённый уголок в источнике, погрузилась в размышления, иногда медленно перебирая воду руками, создавая тихие волны, которые ритмично расходились по поверхности к Хинате. Последняя же сидела и смотрела на эти волны, радуясь, что наконец-то наступила тишина, а значит никто не будет ей задавать провокационные вопросы. Она наслаждалась моментом единения с природой и близостью с друзьями, чувствуя благодарность за эти мгновения спокойствия и гармонии. Воздух вокруг был наполнен ароматом влажной земли и лесных растений, приносимым прохладным ветерком, который иногда проникал в теплый уют онсэна. Когда они решили, что пора выходить, каждая из девушек медленно и неохотно поднялась из воды, обернувшись в большие, мягкие полотенца. Их лица светились отдохнувшим спокойствием, и в глазах отражалось глубокое умиротворение. — Надо будет повторить, только пожрать чё надо, — зевая предложила Сакура.

***

— Какой-то ты странный, чел, — не мог угомониться Наруто, кружась вокруг Сая, — Чё ты постоянно лыбишься, а? Шикамару тоже было интересно, чё он постоянно лыбится. Он недовольно сидел подальше от всех, чтобы никто не пристал. Парень раздражался с многих причин, но основными были две: здесь бывший возлюбленный Ино и нынешний возлюбленный Ино, — и если первый уже принадлежал Сакуре, а значит не представлял угрозы, то второй начинал действовать на нервы очень сильно. Нара хотел встать и вмазать ему со всей дури по улыбчивому хлебалу. Нормы морали и законодательство, увы, не дают действовать таким образом, поэтому все эти чувства нужно было хоронить в себе и молча молчать. — Просто улыбаюсь, — ответил Сай, — сейчас очень редко можно встретить улыбчивых людей, знаешь ли. Все стали угрюмыми, а хочется больше позитивных вибраций. Может, он ещё песенку о святости, мыше и камыше заведёт? Этот тип казался благоюродивым, от чего и не внушал особого доверия никому из присутствующих. К Шикамару подсел Чоджи. — Ты какой-то сегодня не такой, — начал он. — Какой не такой? — поинтересовался Нара, стараясь скрыть раздражение в голосе. — Не компанейский. Ты хоть и интроверивный… интровердивный… — Интровертивный, ну? — поправил его парень. — Да, — кивнул ему Чоджи, — хоть ты и такой, но всегда что-то да говоришь. А сейчас сидишь тут себе, как Саске, — он указал носом на таинственного брюнета, который будто обдумывал план мести, — Только этот всегда такой. А ты не такой. — У меня просто настроения нет, Чоджи, — отмахнулся Шикамару, — лучше пообщайся с другими. Извини. — Они все так облепили Сая, я не хочу влезать. Мы, кстати, давно не виделись, надо исправлять. — Ага, надо бы… Что у тебя нового? — Хотелось просто отвлечься от внешних раздражителей, тем более парень реально давно не общался с другом. С лучшим другом. С Кибой он проводит свободного времени больше, чем с Акимичи. Они даже живут на одном этаже, в чём была проблема увидеться? Шикамару мысленно выругал себя, понимая, что дело как раз таки в его лени. А Чоджи что? — Ну, я нашёл себе красотку-девушку с факультета физухи. Даже не знаю, что она во мне нашла, если честно, — нелепо улыбнулся друг. — Зря ты так… Все кого-то находят, а я сижу здесь один. Вернее с тобой, — досадно пробурчал Шикамару, глядя на плотные облака сверху. — Это разве плохо? Ты ж хотел быть холостяком, — Чоджи напомнил своему другу обет безбрачия, который Нара обьявил одного дня. Брюнет кивнул, так и было. — Ситуация изменилась. — Влюбился? — Есть такое. — В кого? — Позволишь не говорить? — спросил Шикамару, нервно глядя на друга. — Просто не думаю, что я ей по вкусу. — Ладно, как хочешь. Говорить дальше иногда бывает бессмысленно; тема исчерпала себя. Шикамару не мог понять, почему стал далёк от своих друзей в одно мгновение. Ино он, к слову, тоже редко видел после того, как по-дурацки положил ей букет под дверь и спрятался, как трус. Единственный, с кем он часто общался, это Киба, но даже тот закрылся в себе после «неожиданной измены» Тамаки-не-его-девушки и пошёл в кураж, глотая разные колёсика вместе с Шино. Порой Шикамару смотрел в зеркало и думал, насколько он жалок. Сейчас он глядел в своё отражение в воде и чувствовал себя ничтожным, а ещё одиноким, что в обществе старых добрых друзей ощущалось острее и больнее. Он вышел из воды первым и ушел в комнату, которую им выделили. Всё давило, нужно было снять давление. Парень сел за котацу и попытался медитировать, но женские голоса и смех прервали его, обратив его внимание на источник звука. В помещение зашли девушки, которые щебетали, меняя тему через каждое предложение. Зашла Ино — и он невольно посмотрел на неё: она была укутана в белое полтенце, которое прикрывало очень мало. По коже стекали капельки воды, заставляя парня хотеть слизать их с шеи и ключиц. Длинные локоны волос выпали из пучка, и они делали Ино более желанной. Как бы хотелось намотать её волосы на кулак и… — Ками, Шика, я думала, ты лентяй ещё тот, — самозавбенно восхитилась Сакура, тыкая парня в живот, чем вывела с запретных фантазий, — а ты, оказывается, очень даже в форме. Ага, в форме… Ещё б чуть-чуть, и у него уже б член стоял колом, а возможно даже и вылез из-под полотенца. Хвала Сакуре за то, что она обрубила этот извращённый поток мыслей в самом истоке. О какой форме вообще можно говорить, если он уже давно хлюпик и в физической, и в когнитивной сферах его жизни? Скоро его мораль тоже пострадает, кажется, а то заглядываться на занятую подругу — это не по-людски, не по-нормальному. — Надо бы заказать набэмоно, чтобы было готово, пока остальные придут, — предложила Тен-Тен, — Можем заказать два разных набэ. — И Наруто нужно отдельно рамэн, — тихо сказала Хината, — он в основном его и ест. — Как тебе повезло, — засмеялась Ино, пытаясь собрать выбившиеся пряди обратно в подобие прически, — не нужно думать каждый раз, как удивить своего мужика. Через какое-то время к ним присоединились парни, которые возмущась на то, что ещё нет еды на столе. Сай достал из своего рюкзака скетчбук и карандаш и сел рядом с Ино. Девушка разглядывала, что же теперь нарисует её парень: рука выводила гладкие камни вокруг воды, из которой поднимался пар. Видно, минералы горячего источника зашли в каждую его пору и вдохновили его нарисовать то, что он увидел. Каждая линия казалась Ино шедевром, на который не способен ни один человек, кроме Сая, конечно. — В этом твоем рисунке ничего особенного, — фыркнул Наруто, рассматривая, по его мнению, какую-то мазню. — Да, ты прав, — к нему повернулся Сай всё так же жутковато улыбаясь, — так же, как и в твоём вялом члене. Смеялась над шуткой только Ино, остальные же неловко молчали, поглядывая то на девушку, то на Наруто, то на Сая. Шикамару устремил свой взгляд на Ино и думал, что ей в нём нравилось. Каляки? Возможно. Она даже говорила, что он нарисовал её портрет. Его улыбка? Так она невъебически фальшива, выдавлена, наиграна. Что же ещё? Киба толкнул Нару в плечо, тихо говоря, что Сай психопат, и иметь дело он с ним вообще не хочет. Шикамару кивнул другу, сверля глазами упомянутую особь. Вдруг этот бледнолицый типок оторвался от рисования и глянул на парней: — Я всё слышал, — улыбаясь сообщил им Сай, и это заставило их двоих поёжится. Жуткий чувак.

***

В центре стола, устланного татами, красовались два набэ, из которых волшебным образом витал пар, обещая уют и вкусный ужин. Один горшок был наполнен сябу-сябу — бульоном, в который, словно в волшебном ритуале, предстояло погружать тонкие ломтики мяса и свежие овощи. Рядом аккуратно были разложены тарелки с ингредиентами: ярко-зелёные листья овощей, блестящие от свежести, мягкие, словно облака, кусочки тофу и тонко нарезанное мясо, ждущее своего часа. В другом набэ тихо кипел одэн. В его глубинах прятались сокровища японской кухни: рыбные булочки, морские водоросли, варёные яйца и многое другое, каждый кусочек впитавший в себя насыщенные нотки соевого бульона. Это блюдо словно рассказывало истории далёких островов и тёплых семейных вечеров. Наруто первым принялся за дело, с восторгом и детским азартом погружая ломтики мяса в кипящий бульон сябу-сябу. С каждым кусочком, достигшим идеальной готовности, его глаза светились всё ярче. — О-о, это просто невероятно! — воскликнул он, поспешно хлебая бульон. — Но, знаете, это всё равно не рамэн! — Его слова вызвали некий смех, ведь почти все знали о неизменной страсти Наруто к любимому блюду. Сакура, уловила момент напряжения, который витал в воздухе последний час и решила обратиться к Наруто и Року Ли с вопросом о их волонтёрской деятельности, хотя она на самом деле была искренне заинтересована, как проходит их помощь в доме престарелых, о чём до сих пор лишь слышала отрывками. — Ну, мы недавно проводили физкультуру для стариков, — заулыбался Рок, гордо поднимая голову, — некоторые даже покруче вас будут! — Да-да! — Согласился Наруто и выставил палец вверх. — Вы, в сравнении с ними, очень даже дряхлые! Сай тихо и странно посмеялся, глядя на двух парней. Сакура закатила глаза: теперь понятно, где источник напряжения. Но как вырубить его на корню? Не выгонять же этого негодяя подальше от компании. Харуно посмотрела на Наруто, который, кажется, не обратил внимание на него. Или ничего не понял. Розоволосая девушка зло зыркнула на Ино. С нежной улыбкой блондинка взяла палочками кусочек мяса из горячего бульона, аккуратно обдула его, и поднесла к губам Сая, чтобы быстро заткнуть его рот, пока он ничего не сказал. Он аккуратно откусил предложенный кусочек. На другой стороне стола Шикамару, наблюдая за этой сценой, старался всеми скрыть бурю негативных эмоций, которая бушевала внутри. Он отвернулся, стараясь сосредоточиться на своей порции одэн, но мысли его были далеко от ужина. В глубине души он испытывал смешанные чувства — разочарование, ревность и замешательство по поводу своих неразделённых чувств к Ино, которые, казалось, становились только сильнее перед лицом её внимания к Саю. Попытки сидящего рядом Чоджи развеять неловкую атмосферу шутками лишь на миг отвлекли его, но не смогли полностью развеять тяжёлые мысли. Шикамару резко встал из-за котацу и полуголый отправился наулицу, прихватив из кармана пальто, висящего на выходе, сигареты. Парень выдохнул из легких тяжелое облако дыма. Улица була окутана сумеречным молчанием. Снег, прекративший свой пляс несколько часов назад, превратил весь мир в непрерывное поле белизны, напоминая страницу, которую ветер забыл исписать. Всё вокруг казалось замороженным между прошлым и будущим, между надеждами и потерянными мечтами. Тени деревьев растянулись на снежном покрове, словно карандашные штрихи на бумаге. Эти тени, вихляя и переплетаясь, напоминали о всём неприятном, что случилось за этот день. Далеко вдали, огоньки домов мерцали, как звёзды, зажжённые на земле, обещая уют и тепло, которые так и остаются недостижимыми за пределами хрупкой границы холода и одиночества. Так, стоя на границе двух миров — одного, близкого, покрытого снегом, и другого, такого далёкого, полного жизни и тепла, — Шикамару созерцал эту замерзшую картину. Он хотел бросить свои чувства в снег и оставить их там замерзать. Стоя в укромном месте, Нара был невидим для остальных. Сумерки уже плотно обволокли улицу, когда из дверей онсэна появились Сакура и Саске. Их фигуры вырисовывались на фоне мягко освещённого входа, их силуэты сливались в одно целое в тёплом объятии. Они целовались и обнимались, словно весь мир существовал только для них двоих в этот момент. Они о чём-то говорили, улыбаясь и смеясь тихо, но их слова терялись в вечернем воздухе, не доходя до Шикамару. Он наблюдал за ними сквозь призму тоски, которая постепенно наполняла его сердце. Сцена перед ним, казалось, была как кадр из фильма, где счастье и любовь других только подчёркивали его собственное одиночество. Шикамару стоял неподвижно, позволяя холодному ветру касаться своего лица. Он смотрел на Сакуру и Саске, и в глубине души знал, что их мир, мир любви, полный нежности и тепла, ему недоступен. Эта мысль усиливала чувство тоски, оставляя в душе ощущение пустоты и невысказанных слов. Когда последние отголоски теплых объятий Сакуры и Саске растворились в зимней тишине, из дверей онсэна вырвалась оживлённая группа друзей. Их голоса и смех резко контрастировали с тихой меланхолией сумерек, мгновенно преображая атмосферу вокруг. Не видно было только Ино и его хахоля. Кто-то ударил ладонью его по плечу: — Вуайерист чёртов! Подглядываешь за сюсю-мусю Сакуры и Саске? — Спросил Киба, насмехаясь над другом. — Ничего я не подглядываю, — нахмурил свои брови Нара, — они вышли после меня, обсасывая друг друга. Противно. — А то, — засмеялся друг, — Ксо! Теперь и нам не с кем засосаться. Все три свободные девчонки нашли себе ушлёпков, прикинь! Ну что ж, Мэй, — он поднял ладонь и посмотрел на неё с притворным желанием, — сегодня будем только мы с тобой. Опять. Извини, тебе может показаться, что я тебя использую… — Киба, блять, что за хуйня? — Шикамару ударил себя по лбу ладонью и опустил голову. — Не хуйня, а реалии жизни. Они стояли полуголые, одни только полотенца весели на бёдрах. Было прохладно, надо бы вновь окунуться в источник, чтобы не заболеть, а ещё можно нагнать градусы с помощью саке. Последнее, возможно, залечило бы душевные раны хотя бы до конца вечера. Шикамару протянул другу сигарету и сам подкурил. Хорошо помолчать вдвоём. Не хотелось думать, что там за стенкой. Почему не вышла Ино с Саем? Неважно, трахаются ли они или нет. Это теперь их личное, и Шикамару там нет места.

***

— За то, чтобы каждый нашёл себе пару, — подняла отёко уже практически красная Ино, — Кампай! Ребята дружно выпили, поддерживая тост Ино. Смех и шутки звучали почти непрерывно, а чашки с саке переходили из рук в руки. Наруто, всегда готовый поддержать любую инициативу, добавил с энтузиазмом: — И чтобы каждый из нас мог поделиться этим счастьем не только между собой, но и распространить его дальше, даттебайо! — Так ребят, у нас остался один час до поезда, надо уже собираться! — сообщила Тен-Тен, повиснув на шее Рока Ли, — Опустошаем все бутылки — и сматываем! Собрав все свои рюкзаки, ребята отправились обратно к железнодорожной станции. Шагая по свежему снегу, оставляя за собой следы, ребята обменивались впечатлениями о дне и шутили, делая путь к станции казаться короче. Ино и Сай шли впереди, держась за руки. Шикамару наблюдал за ними сзади, как извращенец; если недавно такие их действи могли вызвать у него неприятную волну ощущений, то сейчас ему было всё равно: в крови бурлил алкоголь, добавляя краски в темные и выцвевшие картины. Он сел в поезд подальше ото всех и прикрыл глаза. Сначала в уме маячила Ино в одном полотенце. Она улыбалась, смеялась, рассказывала что-то подругам и пила саке. Её уши краснели, как и щёки, но она пыталась держаться бодро. И вот он её уводит далеко ото всех и обнимает её податливое тело и целует. Шикамару мотнул головой: нужно подумать о ком-то другом, например Темари. Темари, Темари, Темари… Та самая Темари, которую ему не удалось трахнуть. Да, именно она. Она ведь тоже красивая, умная, определённо умнее Ино. Темари не бегает от парня к парню, она искала только его в той толпе. Она подходила только к нему за помощью, которую, наверное, и сама могла осилить. С ней он чувствовал себя нужным. Парень начал представлять, как бы закончился тот вечер, если бы не дурацкие мысли, посетившие его голову. Разумеется, он бы трахнул девушку там, на преподавательском столе. Натянул бы по самое не хочу, чтобы она не могла дышать, лишь закатывала глаза. Конечно, он наслаждался бы её телом. Он наслаждался бы той, которая его хочет, которая в него влюблена. Но мысли вновь возвращались к Ино, рисуя яркими красками постельные сцены, которым не суждено быть в реальности.