Синестезия

      Антон в панике. Мягко говоря. Нет, Антон определено в панике. Кеды стоптаны, волосы промокшие, одышка сильная, будто кто-то бьёт под дых, да ещё и старается, зараза, из последних сил вымучивается. Бежать до универа с лёгкими курильщика не было лучшей его идеей, но, надо признать, и не худшей ведь. На пару они опаздывают ровно на двадцать две с половиной минуты. Шастун стучится робко, нерешительно, словно проверяя «рванет ли», после чего из-за двери раздается ёмкое: «Войдите».       Шаг. Первый, второй. Сорок три глаза уставлены прямо на него. — И почему мне не ко второй? Повезло же Позу, — в очередной раз проносится в голове Антона, — медики, хуле. — Причина опоздания? — словно откуда-то из вакуума доносится голос.       Пара ледяных глаз будто сканирует Антона взглядом. Шастун мнется. Переживает. Странно это, не похоже на него совсем. — Я… — начинает было парень. — Простите. — Понятно, — вторит ему мужчина. — Садись, горемыка.       Втиснувшись в проем, будто визуально пытаясь стать меньше, Шаст проходит к четвертому ряду у окна. Устал он.

***

      Пара проходит в напряжении. Взгляды украдкой, шёпотки однокурсников, лампы с холодным светом, все неприятно ударяет по голове. Оболочка вокруг Антона пульсирует. Жёлтый тускнеет, впуская все больше синего, мерцает неприятно, почти мозолит глаза. Арсений у доски не унимается, спрашивает Антона по любому поводу. Видно, задело. А Антон и рад. Да к чему бы? Вроде мазохизма за собой не замечал ранее, да только глаза эти манят. Голубые, как жвачка ментоловая, слово «математика» или песни «Bezoz i».       Погрузившись глубоко в свои мысли, Шастун едва ли впадает в транс, когда откуда то издалека слышится: — Шастун, останься.