thus far in effect

— Ладно, да, — Сонхун быстро прочитал сообщение, которое прислал Хисын, и согласно кивнул Сону. — Хён скоро придёт, — Сону уже начал вставать, поправляя свою одежду. — Да, — Сонхун не мог заставить себя солгать. Не так уж и важно, чтобы Сону верил в то, что он может придумать. — И ты хочешь, чтобы я ушёл, — сказал он, и это утверждение идеально отражало мысли Сонхуна. Дело не в том, что Сонхун не любил компанию Сону, но с учётом того, что он собирался делать, когда Хисын придёт, Сону самому не хотелось бы быть там. Наверное. — Да, — кивнул он, немного стесняясь и смущаясь. Сону знал, что произойдёт. — Да, разумно, — пожал плечами Сону. — Но ты должен подумать об этом, ладно? — сказал он, подходя ближе к двери и доставая свои ключи, которые Сонхун до сих пор не знал, как он их достал. — Я серьёзно, вам двоим нужно поговорить, или я запру дверь и сломаю ключ внутри. Сонхун был уверен, что это не пустая угроза. Время, прошедшее между уходом Сону и приходом Хисына, было настолько коротким, что Сонхун не успел подумать о словах Сону. У него не было времени осознать, что он хочет сделать или какое будет лучшее решение. И если быть честным, когда Хисын пришёл, он не мог думать первые несколько минут. Может быть, даже дольше. Это даже не было так, что Хисын пришёл, и они сразу начали. Они разговаривали, ели и обнимались какое-то время, прежде чем начали целоваться. Не думать было тоже хорошо. Сонхун верил в это всем сердцем, потому что если бы он начал думать, всё стало бы плохо. Он, вероятно, сказал бы что-то глупое или сделал бы всё неловким, став нервным и гиперосознательным о том, что они делают и чего не делают. Если бы он начал думать о словах Джейка, Рики или Сону, он точно всё испортил бы. Он не мог себе этого позволить. Хисын был не просто тем, с кем он занимался сексом, он был другом и кем-то, о ком он очень заботился. Хотя это часть проблемы, он не мог рисковать тем, чтобы это стало заметным. А теперь он думал об этом, когда у него был язык Ли во рту. Он старался изо всех сил не думать об этом и сосредоточиться на Хисыне, но это было бесполезно. Его мозг уже ушёл туда, и теперь он не мог остановить себя, анализируя то, что они сделали той ночью. Как надоедливо указал Сону, ничто из того, что они сделали, не было типично для их типа отношений. Позволив себе мечтать на секунду, казалось, что они как будто встречаются. Хотя они не встречались. Но если бы кто-то посмотрел, именно так это выглядело бы. Даже если это не так. Но Хисын был там, нежно гладя его по бокам и целуя с такой страстью. Он был там, мягко подталкивая его к кровати и, казалось, пытаясь поглотить его в то же время. В тот момент Сонхун начал плакать. — Хуни? Дорогой, что случилось? Что произошло? — Хисын прервал поцелуй, беспокойство и обожание на его лице, когда он смотрел на Сонхуна. Он осторожно гладил щёку Сонхуна своим большим пальцем, чтобы вытереть его слёзы. — Можем ли мы... Можем остановиться? На минутку... — Сонхун пытался успокоиться, присаживаясь к изголовью кровати. Он дышал так контролируемо, как только мог, но это не очень помогало. — Конечно, — сказал Хисын, как будто не было никакого другого возможного ответа. Осторожно он переместился, пока не сел рядом с Сонхуном, их плечи прижались друг к другу. — Мы можем просто лечь спать, если ты хочешь, или ты можешь поговорить со мной о том, что тебя беспокоит, — Хисын провёл пальцами вверх и вниз по предплечью Сонхуна, прежде чем взять его за руку и крепко держать. — Всё, что тебе нужно. Долгое время, возможно, несколько минут, они просто сидели, пока Сонхун тихо всхлипывал, а Хисын успокаивал его. Честно говоря, это только усложняло ситуацию для Сонхуна; всё казалось ещё более запутанным. Каждое действие и слово Ли только сбивали его с толку, и он всё больше поддавался искушению. Он хотел поверить Сону, Джейку и Рики. Он хотел позволить своим чувствам вырваться наружу. Одно было абсолютно ясно в его голове: чем бы они ни были, это определённо больше, чем просто секс. Это не было дружеским поведением ни в каком виде, и Сонхуну нужно было прояснить ситуацию, иначе он продолжал бы ломаться. — Хён... — начал он, его голос был хрупким и мягким, почти боясь потерять свою смелость. — Что мы делаем? — Я... Я не уверен, что понимаю? — Хисын звучал озадаченно, как будто он понимал слова, но не совсем осознавал, что имел в виду Сонхун. — Я имею в виду, я... — Сонхун посмотрел на Ли и внезапно закрыл рот. На мгновение он потерял дар речи, но воспользовался этой секундой, чтобы действительно заглянуть в глаза Хисына. Затем он принял решение. — Я влюблён в тебя, — выпалил он, хотя это было не то, что он хотел сказать в первую очередь, но это вырвалось само собой. Он почувствовал, как в этот момент Хисын напрягся, как его рука сильнее сжала его собственную, а дыхание на мгновение остановилось. Всё уже было сказано, и Сонхун собирался сделать всё возможное. — Я влюблён в тебя, и я не могу так продолжать. Я больше не могу это терпеть. — Ты не можешь это терпеть? — спросил Хисын, больше сам у себя, но Сонхун собирался быть как можно более ясным, ничего не оставляя непонятным. — Я... — Это... Мы никогда не обозначали это... то, что мы делаем, — объяснил Сонхун. — Это было весело и потрясающе, так что не было нужды в ярлыке. Но я просто... Я бы смирился, если бы это было всё, что мы делали? Если бы мы оставили это на том, с чего всё началось? Но ты не можешь... Мы не можем притворяться, что это всё ещё так... — Сонхун почувствовал смущение, признавая это, но он чувствовал, что должен. — Я влюблён в тебя с самого начала, и это действительно было нормально, но потом мы начали встречаться чаще... И ты забирал меня, и буквально говорил каждый день... Мы занимаемся сексом почти каждый день, а потом ты заботишься обо мне, и это запутывает меня. Это запутывает мои мысли и чувства. — Он не мог быть более прямым, даже если бы хотел. — И Джейк знает... Он знает всё, и Рики видел, как мы целуемся — потом Сону пришёл, чтобы допросить меня, потому что он всё понял; он всё угадал из-за того, как мы себя ведём, так что я просто... Что мы делаем? Сонхун ожидал множества разных реакций от Ли на свой монолог, варьирующихся от реалистичных до прямо катастрофических. То, чего он не ожидал, так это того, что Хисын наклонится и поцелует его самыми мягкими губами, чтобы затем сказать: — Я думаю, мы встречаемся... — Повтори? — Сонхун был уверен, что он должен был услышать неправильно. Либо он мечтает. — Ну, это... Я тоже люблю тебя, — сказал Хисын, не совсем спокойно, но и не нервно. Сонхун подумал, что он звучал запутанно, так, будто кто-то пытается разобраться с чем-то. — Я не думал, что ты захочешь... встречаться, но было приятно притворяться, и поэтому я просто... Может быть, я зашёл слишком далеко? Так что я думаю... я думаю, мы просто встречаемся. — Мы встречаемся, — повторил Сонхун, не веря. — Ты хочешь сказать, что мы встречались всё это время? Это казалось безумным для него, конечно, они должны были знать. Конечно, должны были быть какие-то правила для отношений. Они не могли просто встречаться, быть вместе, всё то время, пока он переживал кризис. — Может быть, не всё время? Но у меня была своя маленькая фантазия, притворяясь, что мы вместе, и ты никогда не говорил мне остановиться... так что я просто продолжал делать больше? Так что это было как будто мы встречались... — Хисын пытался объяснить. — Мы как бы встречались, да, я думаю... — А ты не мог сказать мне? Какого чёрта, Хисын, — Сонхун чувствовал себя обиженным и расстроенным. Хисын мог бы спасти его от множества раздумий, если бы просто сказал ему, что притворяется, что они встречаются. Они могли бы быть вместе по-настоящему, и Сонхун не паниковал бы, когда кто-то почти их находил. Он слегка ударил Ли по груди, чтобы выпустить свою злость на него. — Прости! Я не знал! — протестовал Хисын. — Я не знал, но теперь я знаю... так что мы можем официально быть вместе. — Хисын держал обе его руки, чтобы предотвратить любые будущие удары или потому что он хотел быть ближе. Чтобы сделать Сонхуна счастливым или, может быть, просто потому что он хотел, Хисын потянул его на себя и снова поцеловал. — Позволь мне быть твоим парнем, пожалуйста, — спросил он вместе с третьим поцелуем. — Ладно... — Сонхун не только не мог возразить, он не хотел. У него не было причин сказать нет. — Ладно, давай будем вместе, официально, — пробормотал он в губах Ли, его руки освободились из хватки Хисына, чтобы обнять его лицо. Вскоре они вернулись к тому, где остановились. Сонхун теперь сидел на коленях Ли, запирая его между своими ногами. Его руки нежно касались челюсти Хисына, осторожно приподнимая его голову, и они вновь погрузились в страстный поцелуй. Хисын, в свою очередь, опустил руки под футболку Сонхуна и положил их на талию, готовясь снять её, как только представится возможность. Это, вероятно, произойдет в ближайшее время, поскольку оба были уже достаточно возбуждены до того, как Сонхун попросил о перерыве, а теперь их страсть только усилилась. Худшая — или лучшая — часть всего этого была в том, что это даже не ощущалось иначе, чем в любое другое время, когда они занимались сексом. Возможно, было чуть меньше чувства срочности. Не было нужды скрывать, где или с кем они были, хотя Хисын мог бы утверждать, что на самом деле не было никакой необходимости в этом. Однако теперь всё изменилось. Сонхун больше не старался скрыть следы, которые Хисын оставлял на его коже, покрывая шею поцелуями. Он не прятал засосы и отметины, которые вскоре украсят его тело, и даже с лёгкой застенчивостью демонстрировал их. То, как он мог выражать себя, что ему было позволено говорить, — всё это стало совсем другим, и Сонхуну это нравилось. Ему нравилось каждое изменение, которое делало этот раз уникальным по сравнению с прошлыми. Комната была горячей, настолько, что Сонхун думал, что вот-вот растает, а места, которых касался Хисын, жгли его сильнее всего. Он начал слегка покачивать бёдрами, сидя на Хисыне, а тот явно поощрял его, скользя руками вниз и обхватывая его ягодицы. Их поцелуй превратился в настоящий хаос — смешанная слюна и влажные следы, остававшиеся на шеях и около подбородков. Сонхун особенно любил слегка покусывать губы и щёки Хисына. Это почти казалось игривым, если бы не то, насколько они оба были возбуждены. — Чёрт, малыш, — пробормотал Хисын сквозь поцелуи. — Позволь мне… сделать тебе приятно, — добавил он, сжимая ягодицы Сонхуна для убедительности. В ответ Сонхун простонал прямо на губы Хисына: — А как ты хочешь?.. — он чувствовал себя немного неловко, задавая этот вопрос, потому что обычно Хисын просто делал то, что хотел. — Сядь на моё лицо, — без промедления ответил Хисын. Казалось, что он с самого начала хотел именно этого. — Ты уверен? — Сонхун всё же решил уточнить, больше для себя, чем для Хисына. — Да. Пожалуйста, — Хисын был твёрдо уверен. Сонхун просто кивнул и сполз с него, чтобы тот мог полностью лечь на кровать. Пока Хисын устраивался поудобнее, Сонхун воспользовался моментом, чтобы снять штаны и бельё. По его руководству Сонхун разместился поверх, с коленями по обе стороны от его торса, лицом к его ногам. Он медленно опускался вниз, не зная, как сильно можно давить своим весом. Когда они нашли удобное положение, Хисын сразу же начал лизать его, заставляя Сонхуна почувствовать себя немного странно и неловко, но при этом это было приятно. Он наклонился вперёд, чтобы опереться руками, скрывая своё смущение. Это был не первый раз, когда Хисын делал такое, но впервые в такой позиции. Поэтому Сонхун знал, что вскоре будет наслаждаться этим настолько, что забудет о неловкости. Более того, это было… чертовски привлекательно. Когда язык Хисына проник внутрь, разум Сонхуна полностью отключился. Всё, что он мог чувствовать, — это удовольствие и, возможно, немного нетерпения. В какой-то момент Хисын взял ароматизированную смазку с прикроватного столика и добавил пальцы к своим действиям. Сонхун был уверен, что Хисын мог бы довести его до оргазма одним только этим. Но он этого не хотел, поэтому, против своей воли, ему пришлось остановить Хисына. — Хён… п-пожалуйста, — простонал Сонхун. — Мне н-нужно, чтобы ты… о, чёрт… Нужно, чтобы ты вошёл в меня, — у него с трудом получалось говорить без перерывов на стоны и тихие ругательства. Хисын с удовольствием продолжал бы заниматься этим до тех пор, пока они оба не остались бы полностью удовлетворены и обессилены, но он знал, что Сонхун хочет большего, поэтому уступил. Они сменили позы, скинули одежду и продолжили целовать друг друга с такой страстью, желанием и любовью, что казалось, всё остальное исчезло. Всё закончилось так же, как началось: Хисын лежал на спине, а Сонхун сидел на нём верхом. — Так лучше? — поддразнил Хисын, прекрасно зная, что Сонхун наслаждался этим, но всё равно хотел большего. Усмехнувшись на возмущённый стон Сонхуна, он потянулся за презервативом к прикроватной тумбочке, но его остановил всё ещё смущённый Сонхун. — Давай… давай без него сегодня, — сказал он, глядя в глаза Хисына. — Ты же знаешь, что потом будет грязно… — попытался возразить Хисын. Не потому, что он был против, но знал, что потом придётся всё убирать. — Пожалуйста… я хочу почувствовать это — почувствовать тебя сегодня, просто… пожалуйста, хён, — умолял Сонхун, готовый настаивать дальше, если понадобится. К счастью, Хисын не был сложен в убеждении. — Как скажешь, малыш, — он нежно притянул Сонхуна к себе и запечатлел короткий поцелуй на его губах, прежде чем направиться к его входу. Он ждал, пока Сонхун сам опустится вниз, и ловил все его стоны, проникая в самое сердце. Их движения были синхронными, как будто они знали ритм друг друга без слов. За годы, проведенные вместе, они научились чувствовать желания и потребности друг друга. Хисын знал, как добраться до самых чувствительных точек Сонхуна, словно это было его второй натурой. Честно говоря, было удивительно, что им потребовалось столько времени, чтобы понять, что они любят друг друга. Связь между ними всегда была, даже если они не всегда осознавали это. Когда ноги Сонхуна начали дрожать, Хисын перевернул его на спину и начал двигаться с такой быстротой и силой, как только мог. Сонхун обожал, когда Хисын брал на себя инициативу, позволяя ему наслаждаться моментом. Это было лучшее время, когда он мог отключить голову и сосредоточиться только на Хисыне. Но даже несмотря на то, что он был почти на автопилоте, Сонхун знал, что его оргазм близок. Он старался сдержать себя как можно дольше, напрягая и дрожа всем телом, чтобы продлить это удовольствие. И даже несмотря на то, что он мог иметь Хисына в любое время, это не имело значения. Вскоре он достиг вершины, крича так громко, что, вероятно, вызвал бы жалобы соседей. Его тело содрогалось от сильнейшего оргазма, и на мгновение он потерял сознание. Когда он пришел в себя, Хисын все еще медленно двигался внутри него, достигая своей кульминации. Он осыпал лицо Сонхуна лёгкими поцелуями, шепча слова любви и обожания. Сонхун чуть не растаял. — Хисын-хён… — позвал он, когда оба уже расслабились и пытались отдышаться. Хисын ответил мягким звуком, продолжая нежно гладить его, и Сонхун почти задремал. — Я люблю тебя, — пробормотал он, счастливый, что теперь мог говорить эти слова без страха и сомнений. — Я тоже люблю тебя, — ответил Хисын, целуя его плечо. — Но убирать всё это придётся тебе… — добавил Сонхун, вызывая усталый стон у Хисына. — Хотя… это может подождать до завтра, — наконец уступил он, слишком уставший, чтобы волноваться о том, насколько сложнее это будет на следующий день.