Вчера, сегодня

      Всю неделю Эрен не появлялся на занятиях. В столовой, в коридорах, на факультативе — нигде Жан его не видел. Не думать о нем Жан не мог. И ужасно скучал. Без Эрена его жизнь снова стала серой и обычной, состояла только из учебы и работы. А тревожность, казалось, росла с каждым днем. Находиться в компаниях людей было все труднее, потому что Эрена не было рядом, чтобы его успокоить.       Несколько раз Жан порывался разблокировать номер Эрена, позвонить ему, сказать, что прощает его и что хочет снова быть с ним. Но остатки гордости не позволяли пойти к нему и разрешить ему вернуться, наплевав на все обиды. Конни хвалил Жана, говоря, что такой урод, как Йегер, не заслуживает прощения и что Жан все правильно делает. Саша же непривычно скромно молчала и лишь время от времени одергивала Конни, когда тот слишком уж распускал язык и обзывал Эрена последними словами.       Жан не знал, страдал ли Эрен по нему или уже давно пришел в себя и на самом деле не ходит на занятия, потому что затусил где-то или нашел себе нового парня. Но сам Жан очень страдал. Ему казалось, что у них с Эреном были идеальные отношения, что он наконец нашел ту самую искренность, которую так долго искал. И он до сих пор не верил, что в один миг все могло так перевернуться. Что Эрен оказался совсем не таким, как он думал. Что следовал совсем другим мотивам и просто использовал его тело, наплевав на чувства.       Чтобы хоть немного отвлечься, Жан решил сосредоточиться на учебе. Вот и сейчас он в одиночестве сидел в библиотеке, выбирая литературу для реферата, когда к нему подсели Микаса с Армином.       — Жан, привет, — поздоровался Армин.       Жан посмотрел на него, потом на Микасу, потом снова на него.       — Привет, — наконец сказал Жан.       — Слушай, тут такое дело, — начал Армин. — По поводу Эрена.       При упоминании его имени Жан заметно напрягся и сделал вид, что очень занят чтением книги. Не получив ответ, Армин продолжил:       — Понимаешь, он уже неделю не выходит из дома. Не отвечает на звонки и сообщения. Мы пытались к нему зайти, но он не хочет никого видеть, кроме тебя. Ты не мог бы помочь? Пойти к нему, поговорить?       Жан застыл: неужели Эрен правда так переживал из-за их расставания, что даже из дома не выходил? Он не тусил и не спал с другими? Значит, те слова, которые он сказал тогда, в их последнюю встречу, были правдой и для него эти отношения были настоящими? В голове появлялось все больше вопросов без ответов.       Но Жан вовремя опомнился, и на смену растерянности пришло раздражение. Он не верил, что Микаса и Армин изначально не знали о плане Эрена. Ведь наверняка тот все рассказывал своим друзьям, как и сам Жан в случае Саши и Конни. Тем более, что это Армин дал Эрену его номер.       — Вы, должно быть, шутите, — сказал Жан, даже не стараясь скрыть раздражение в голосе. — Вы все знали, смотрели мне в глаза и улыбались. А от тебя, Армин, я вообще такого не ожидал. Думал, что мы друзья. И после всего вы смеете просить помочь, даже не спросив, как у меня дела.       — Жан… — начала было Микаса.       — Так вот, мой ответ нет, — резко перебил ее Жан.       Закончив свою тираду, он со звуком захлопнул книгу, не думая о том, что в библиотеке шуметь нельзя. Поднялся с места и быстро ушел, не дожидаясь ответа. ***       В кромешной тьме хоть немного света давал только еле пробивающийся лучик солнца из-за задвинутых занавесок. Спертый воздух в непроветренном помещении с трудом позволял в нем находиться. А на кровати, укрывшись одеялом с головой, неподвижно, свернувшись калачиком, лежало тело.       Зик зашел в комнату, поставил поднос с едой на стол, подошел к окну и резко раздвинул занавески. Комнату тут же озарило солнце. Чтобы проветрить комнату, Зик открыл форточку. Потом он повернулся к кровати и аккуратно потряс лежащего на ней.       — Эрен, пора вставать. Я принёс тебе еды.       Не услышав ответа, Зик нахмурился и сдернул одеяло.       — Что тебе нужно, — недовольно простонал Эрен, не открывая глаз, чтобы в них не рябило от резко появившегося освещения.       Выглядел он ужасно: заросшее щетиной лицо, грязные запутанные волосы, футболка, которую он не менял уже давно. Побои от Конни все еще ярко сияли на щеке и под глазом, давая о себе знать.       — Ты уже неделю так лежишь, — сказал Зик. — Мне нужно, чтобы ты пришел в себя, поел и сходил в душ.       — Нет. Мы с Жаном расстались. Какой теперь смысл.       Эрен лег на спину и безэмоционально уставился в потолок.       — Ты не можешь вечно сидеть в четырех стенах из-за этого. Скажи мне наконец, что ты натворил? — прямо спросил Зик.       Эрен вдруг встрепенулся.       — С чего ты взял, что это я? Может, это он что-то сделал!       — А он сделал?       Эрен вдруг разрыдался.       — Нет, конечно, не сделал! Жан просто ангел. Он самый лучший! Это все я! Я обманул его и сделал ему больно!       Эрен уткнулся лицом в подушку, которая заглушала его слезы. Зик сел рядом на кровать, похлопал Эрена по спине, стараясь успокоить. Постепенно Эрен затих, но плакать не переставал. Между всхлипами он попросил Зика оставить его одного, сказав, что будет в порядке.       Тот вздохнул, напоследок еще раз попросил его съесть суп, пока не остыло. Потом его взгляд упал на телефон Эрена, лежащий на прикроватной тумбочке. На экране красовалась огромная трещина, а сам телефон был отключен. Эрен, устав от попыток дозвониться и дописаться до Жана, в какой-то момент от злости и досады запулил мобильником стену. Он чудом не разбился.       — Я одолжу твой телефон. — сказал Зик, взяв мобильный Эрена с тумбочки.       — Делай, что хочешь. Все равно Жан меня заблокировал.       С этими словами Эрен снова свернулся калачиком, не забыв спрятаться под одеяло.       Зик вышел из комнаты, нашел в контактах Эрена нужный номер и набрал его со своего телефона. Трубку взяли через три гудка.       — Алло. — сказали на том конце провода.       — Жан? Это ты? Привет. Это Зик, брат Эрена.       — Ой. Здравствуйте, — удивленно ответил Жан.       — Давай сразу на «ты», я не такой уж старый, — ответил Зик с легкой улыбкой, но его тон тут же сменился на серьезный. — Прости за беспокойство. Узнал, что вы с Эреном расстались. Он мне толком не говорит, что именно произошло. Но я понял, что это целиком и полностью его вина, и ему очень жаль.       Когда Жан промолчал, Зик продолжил:       — Ты не подумай, я не прошу тебя простить его. Я вот из-за чего звоню. Ты не мог бы приехать? Он уже неделю не вылезает из кровати. Только и делает, что зовёт тебя и отказывается от еды.       Жан снова промолчал, видимо, думая, что сказать.       — Все настолько плохо? — наконец спросил он.       — Очень. Прости, что прошу тебя об этом. Поверь, я бы не позвонил, если бы справлялся сам.       Повисла еще одна долгая и неловкая пауза. Потом Жан сказал:       — Хорошо. Я скоро приеду.       — Спасибо, Жан. Ты отличный парень. Жаль, что у нас с тобой не было шанса толком познакомиться.       Жан не знал, что на это ответить. Потом Зик добавил, что ему нужно уйти по делам, и уточнил, когда Жан сможет приехать. Жан сказал, что будет через час, и они попрощались. ***       В который раз за сегодня дверь в комнату Эрена со скрипом открылась, и раздался щелчок выключателя. Последнее, чего сейчас хотелось Эрену — это в очередной раз спорить с Зиком и объяснять, что за порог своей комнаты он больше никогда в жизни не выйдет. За последние несколько дней Эрену казалось, что в нем что-то продолжало ломаться. Без Жана было очень тяжело. За короткое время Эрен настолько привык к тому, что Жан всегда о нем заботился, ставил его на первое место и даже не скандалил и не злился, когда Эрен устраивал ему сцены ревности. Оглядываясь назад, Эрен так жалел, что не был с ним более мягок. Не ценил его добрую, прекрасную душу.       — Зик, свали. Я же сказал, что не буду есть, — устало пробормотал Эрен с кровати. Одеяло, которым он был накрыт с головой, искажало звук его голоса, поэтому его слова едва можно было разобрать.       — Эрен. Это я.       Эрен, как ошпаренный, резко сел на кровати, стащил с себя одеяло. Посмотрел на того, кто зашел в его комнату.       — Жан. — только и смог сказать он.       Казалось, что все это сон. Перед ним действительно стоял его Жан. Такой красивый. Еще красивее, чем в их последнюю встречу. Выглядел потрясающе в своих идеальных джинсах и идеальной рубашке, с этими идеальными волосами. Но в его лице, в его глазах было столько усталости и боли, что у Эрена сжалось сердце в груди.       Потом Эрен спохватился, что выглядит отвратительно. И Жан не должен его таким видеть. Растерянно попытался руками пригладить нерасчесанные, растрепанные волосы. Огляделся по сторонам, увидел жуткий бардак: гору одежды на стуле, кучу пустых бутылок и банок от алкоголя на полу, смятые пачки от сигарет.       — Я такой грязный, — сказал Эрен.       — Ничего. Ты все равно красивый.       Эрен вздрогнул. Жан сказал, что он все равно красивый. Даже в такой момент, когда Эрен так обидел его, Жан не грубит ему, не заставляет чувствовать себя еще хуже, чем есть. Он действительно просто ангел.       А еще Эрен понял, что так сильно скучал по его голосу. По всему Жану скучал. Еще чуть-чуть, и он бы точно снова заплакал. Но пытался сохранить остатки гордости и самообладания, хотя даже не был уверен, что они у него вообще оставались.       Жан, найдя где-то в углу пустой старый пакет, стал пробираться к кровати Эрена, по пути поднимая с пола бутылки и другой мусор, который находил. Потом аккуратно положил пакет на пол возле письменного стола, сказав себе под нос, что позже его выкинет и что гору одежды на стуле надо засунуть в стиралку. Наконец Жан подошел к Эрену ближе, остановился перед ним у кровати, сморщил нос. Эрен все также сидел, свесив ноги, наполовину спрятав свои бедра подушкой. Гляда своими бездонными глазами прямо в душу Жана.       — Ты когда в последний раз в душе был? — спросил Жан, принюхавшись. — Хорошо, хоть форточка открыта.       Эрен закусил губу и задумался. Удивился, как вообще может сейчас хоть что-то соображать.       — Не помню. Наверное, в тот день, когда забирал у тебя свои вещи. А форточку Зик открыл.       Эрен не знал, зачем он сказал последнюю фразу. Готов был говорить что угодно, лишь бы Жан продолжил ему отвечать своим прекрасным голосом.       Жан бросил взгляд на прикроватную тумбочку, на которой стояла пепельница, до краев забитая окурками. Он вздохнул, нагнулся, убрал подушку с колен Эрена и аккуратно подхватил его на руки. Несмотря на положение, в котором Эрен находился, противно ему не было. Им двигало только желание помочь и легкое чувство вины за то, что Эрен был в таком состоянии.       — Пойдем в ванную, я помогу тебе привести себя в порядок. — сказал Жан.       Эрен ничего не ответил. Он на минуту замер в сильных руках, потом обхватил его шею, прижался к груди. Вдохнул любимый аромат его одеколона.       В ванной Жан набрал горячей воды, налил туда пену. Потом посадил Эрена на стул, и, пока вода немного остывала, помог ему снять футболку через голову. Понял, что это та самая футболка, которую он отдал ему неделю назад.       В ответ на его удивленный взгляд, Эрен сказал:       — Хочу носить только ее. На ней все еще оставался твой запах.       Даже в такой момент Эрен не стеснялся в своих чувствах, и Жан невольно почувствовал, что краснеет. Потом он обратил внимание на выпирающие ребра ребра, думая о том, как тот похудел за эти дни. Испугался, что он не ел столько дней, а только пил. И как до сих пор не откинулся, непонятно. Видимо, Эрен действительно очень страдал без Жана. Но сейчас это было не важно. Для Жана было важно только вытащить Эрена из этого омута.       Когда Эрен остался в одних трусах, Жан смущенно отвернулся.       — Да ладно тебе. Чего ты там не видел, — сказал Эрен и стянул их с себя.       Потом прошел мимо Жана и сам залез в воду. Жан старался не смотреть на его красивую кожу и упругие ягодицы, которые он недавно жадно шлепал и мял руками. Щеки Жана в очередной раз залились краской, и он постарался отогнать от себя это мысли. Почувствовал себя последним извращением, отругал себя за то, что Эрен все еще имеет бешеное влияние на него.       Жан посмотрел на Эрена, который устроился в ванной и расслабленно откинулся на спинку. Подошел к нему, взял шампунь и стал мыть ему волосы, при этом массируя голову. Потом достал бритву из шкафа.       — Не двигайся, — сказал он, взяв Эрена за подбородок. Тот послушно замер, но глаз с Жана не сводил.       Жан стал медленно и аккуратно сбривать его неопрятную щетину, начиная от линии челюсти, заканчивая подбородком и верхней губой. Спросил, почему Эрен не наносил мазь от синяков. Эрен лишь пожал плечами, и Жан снова вздохнул. Подумал, что надо бы поискать крем в шкафу: он точно его когда-то покупал.       После того, как Жан помог Эрену помыться, подсушить волосы и одеться, они пошли в гостиную. Жан посадил Эрена на диван, всучил ему в руки чашку горячего чая.       Потом Жан хозяйничал у него на кухне, а Эрен сидел и смотрел на его красивую широкую спину.       — Как у тебя дела? — наконец спросил Эрен. — Я очень скучал. Думал о тебе каждую минуту.       Жан замер, потом медленно повернулся, оперся о столешницу, на которой нарезал овощи и мясо.       — Честно? Не знаю. — Жан пожал плечами.       — Из-за меня? — спросил Эрен, и Жан кивнул.       Эрен встал, подошел к Жану вплотную. Положил руки ему на поясницу, притянул к себе.       — А я вот знаю, — сказал Эрен. — У тебя все еще есть чувства ко мне, ты в растерянности и не понимаешь, что делать. Хочешь снова быть со мной.       Это был не вопрос, а утверждение.       — Эрен, — предупреждающе сказал Жан.       — Я заметил, как ты пялился на мою задницу в ванной.       Жан закрыл глаза от стыда. Эрен прижался носом к его щеке, провел им вверх к уху, прикусил мочку.       — Я скучал, — томно повторил Эрен, обжигая жарким дыханием кожу Жана.       Когда он потянулся к его губам, Жан резко повернул голову, тем самым отстранившись.       — Не надо, — выдавил он.       Эрен сделал шаг назад.       — Ты с кем-то спал за это время? — спросил он.       — Что?       — Ну, у тебя кто-то был после меня?       Жан, не веря услышанному, тряхнул головой и сказал, что конечно не было. Он бы в жизни не мог так быстро оправиться после расставания. А тем более после расставания с таким, как Эрен. Ведь он был таким особенным для него.       — Я, — Эрен замялся. — Ничего не могу сделать, чтобы ты ко мне вернулся?       Жан опустил взгляд в пол.       — Нет, не можешь. — тихо сказал он. — Мне жаль, что так вышло.       — Зачем же ты тогда пришел? — Эрен почувствовал, что его голос снова дрожит. А ведь он так хорошо держался.       — Твой брат мне позвонил. Сказал, что тебе плохо. Я не мог не прийти, ведь ты всегда будешь много для меня значить.       С минуту Эрен пристально смотрел на Жана, словно стараясь напоследок запомнить каждую деталь в его внешности, каждую маленькую морщинку на лице.       Наконец он отвернулся и сказал:       — Я так хотел тебя увидеть. Но сейчас понимаю, что лучше бы ты не приходил, потому что мне стало только больнее. Иди домой, Жан.       — Эрен.       Жан немного помедлил. Он протянул руку вперед: зачем-то хотел коснуться плеча Эрена. Но в последний момент остановился. Сказал, что суп будет готов через десять минут и попросил обязательно поесть. Потом развернулся и пошел к выходу.       — Мы все равно будем вместе, — сказал Эрен ему вслед. Но не знал, услышал ли он его.       Когда Жан ушел, Эрен медленно сел на пол. Почувствовал, как в глазах снова начало рябить от слез. А в кастрюле медленно закипал суп — последняя еда, приготовленная для него Жаном. ***       На следующий день Жан наткнулся на Флока в коридоре, когда тот стоял у аудитории и непривычно внимательно изучал стенд, висящий рядом.       — Привет. — сказал Жан.       Фору повернулся к нему.       — О, приветик. Как жизнь молодая?       Жан хмыкнул:       — Учеба, работа, все по-старому.       Глаза Флока странно сверкнули. Он схватил Жана за плечи и подвел ближе ко стенду.       — Кажется, скоро все изменится. — сказал он.       Жан сначала его не понял, а потом его взгляд упал на объявление, где большими буквами были написаны их с Флоком имена, поздравления с победой в конкурсе и описание призов.       — Мы выиграли? — удивленно сказал он.       — Я же говорил тебе, — победно ухмыльнулся Флок.       Жан несколько раз перечитал объявление, не веря своим глазам. Получается, он уедет на целых полгода. Первая мысль была о том, что он целых полгода не сможет видеть Эрена. Жан понимал, что это глупо, ведь они с Эреном расстались, и он вообще не должен был о нем думать. Но все же было интересно, как же Эрен отреагирует. Расстроится? Разозлится, что Жан ему ничего не сказал?       — Ты как будто не рад, — заметил Флок, вытащив тем самым Жана из его мыслей.       Жан почесал затылок. Пробормотал, что не уверен, хочет ли ехать.       — А что тебя держит? — спросил Флок. — С Йегером ты больше, слава богу, не водишься. А во Франции знаешь как много красавчиков.       Тут Флок мечтательно закатил глаза, и Жан хмыкнул.       — Вот это меня сейчас точно не интересует, — сказал он.       — Ну, там точно полно длинноволосых парней с татуировками и пирсингом, которые носят косухи в жару и ведут себя так, будто им все на свете должны. Тебе же такие нравятся?       Жан еле сдержал улыбку: язык у Флока был хорошо подвешен, и он как всегда попал в точку. Невольно вспомнился рассказ Эрена о том, что Флок все знал. Сначала Жан разозлился, немного обиделся. Но потом, подумав, решил, что Флок тут совсем не виноват и что он просто не хотел лезть не в свое дело. Конни фыркнул, что тут что-то не чисто, ведь Флок всегда в каждой бочке затычка, так с чего же он решил вдруг поиграть в благородство. Саша сказала, что Конни лучше не слушать, потому что он никогда никому не доверяет. Предположила, что Флок просто не хотел делать Жану больно и надеялся, что Эрен сам все расскажет. Жан согласился с ней. Он и не думал, что Флок окажется ему хорошим другом.       — Расскажешь мне потом о впечатлениях. — вдруг сказал Флок.       — А ты не поедешь? — удивленно спросил Жан.       — Нет, — Флок махнул рукой. — У меня тут, в Берлине, все уже схвачено. ***       Эрен появился в универе на следующий день. Нет, он пришел не из-за желания наверстать пропущенные занятия. Вчера, после ухода Жана, он успел сто раз пожалеть, что выгнал его. Надо было поговорить с ним нормально, еще раз извиниться, сказать, как много он чувствует. Весь вечер Эрен думал о том, что ему делать, и наконец решил, что так просто не сдастся и обязательно Жана вернёт, чего бы ему это ни стоило. Эрен понял, что если он хочет заполучить Жана, то для начала нужно снова сделать так, чтобы они регулярно виделись. А там дальше он еще что-нибудь придумает.       — Надо же, какие люди! — сказал Порко, увидев, как Эрен расслабленным шагом идет им с Райнером навстречу.       — Привет. — сказал Эрен. — Кто-нибудь видел Жана?       Порко положил руку на сердце, сделав вид, что обиделся.       — Мы не общались неделю, ты не выходил на связь и первое, что спрашиваешь сейчас, это не видели ли мы Жана? — театрально воскликнул он.       — Да. — коротко и невозмутимо ответил Эрен.       Порко собирался уже снова сказать в ответ что-то остроумное, но Райнер его перебил:       — Нет, мы его еще не видели. Может, он и не придет. Наверное, дома, собирается.       — Собирается? Куда? — переспросил Эрен.       — Ты что, еще не знаешь? — спросил Порко. — Ах да, ты же неделю затворничал. Откуда тебе знать.       Эрен нетерпеливо закатил глаза:       — Что знать?       — Жан выиграл какой-то конкурс и уезжает на стажировку во Францию. На полгода. — начал объяснять Райнер. — Вот, посмотри.       Он указал на стену за спиной Эрена. Тот сразу повернулся, ища глазами то, куда указал Райнер. Увидев яркий листок бумаги с именем Жана крупными буквами, Эрен резко сорвал объявление со стенда. Провел глазами по тексту, и его сердце упало куда-то вниз.       — Жан… Уезжает? — сдавленно сказал Эрен вслух сам себе.