Когда цветы расцветают

      Красноволосый парень сидел за своим столом, его настроение заметно улучшилось, о чём говорило непринуждённое выражение лица и легкие улыбки, сопровождающие его слова. После лёгкого разговора с Адрианом, ему стало легче, будто он избавился от груза, прибавил хорошего настроения. Почему? Он сам этого не понимал. Он с энтузиазмом рассказывал одногруппникам о своём летнем приключении, оживлённо жестикулируя:       — И вот, представьте, лодка уже перевернулась, а я сижу в этой ледяной воде, пытаюсь удержать рюкзак над поверхностью! А Том, конечно, просто кричит: «Бросай всё, спасайся!»       Компания засмеялась, и даже Андреа позволил себе короткий смешок, в знак своей уверенности насчёт весёлой истории. Однако их разговор прервало появление двух женщин у входа в кабинет. Взгляд Андреа с лёгкой ленцой повернулся в сторону двери, и он тут же заметил мисс Шелли, их строгую преподавательницу физики. Рядом с ней шагала молодая женщина с уверенной осанкой, держа перед собой стопку папок.       — Доброе утро, класс, — голос мисс Шелли, как всегда, был громким и чётким. — Хочу сделать объявление.       В кабинете наступила тишина.       — Сегодня — мой последний день в этом университете, — торжественно произнесла она, подняв подбородок. — С этого момента вас будет вести физику мисс Дакота. Вот она.       Шелли чуть сместилась в сторону, однако взглядом потеряла её, за своей широкой спиной, давая своим словам эффект драматической паузы, и кивком указала на молодую женщину рядом. Андреа автоматически выпрямился, пытаясь разглядеть новую фигуру. Та была в строгом тёмном костюме, её короткие волосы аккуратно уложены, а взгляд спокойный и оценивающий.       — Удачи вам, — добавила Шелли, на этот раз с лёгким оттенком сухой иронии, будто ей не совсем хотелось уступать своё место. Она гордо повернулась на каблуках и вышла из кабинета, оставляя за собой ощущение лёгкой драматичности.       Мисс Дакота улыбнулась собравшимся и уверенно подошла к доске, аккуратно написав своё имя: Дакота Блад. Её почерк был таким же чётким и прямым, как и её манера держаться.       — Приветствую вас, — сказала она тёплым, но деловым тоном. — Я ваша новая преподавательница физики. Надеюсь, мы с вами найдём общий язык и сделаем этот предмет не только полезным, но и интересным.       Андреа откинулся на спинку стула, лениво разглядывая её и пытаясь понять, как это заявление могло бы реализоваться.       — Да уж, — пробормотал он себе под нос Том. — Физика интересной точно не станет. В этот момент Том дёрнулся и наклонился к Андреа, чуть прикрывая рот рукой, чтобы их разговор остался между ними:       — Ну, для своих лет она очень даже… ничего, — сказал он с подмигиванием, слегка растягивая последние слова.       Андреа прищурился, закатил глаза и сделал пожалуй все жесты означающие, что его затея и слова слишком вульгарны для таких случаев. Но прежде чем успел что-либо сказать, Мия, сидящая рядом с Томом, недовольно стукнула его по голове учебником.       — Ты что, не усвоил урок с той учительницей из школы? Придурок, ты Том, — напомнила она с возмущением.       Компания взорвалась сдержанным смехом, а Том лишь виновато почесал затылок, пытаясь скрыть своё смущение.       Тем временем мисс Блад уже начала знакомство, задавая вопросы о том, чем каждый интересуется, и предлагая планы на занятия, с такой уверенностью, что даже самые скептически настроенные студенты начали хоть немного прислушиваться.

***

      Андреа вышел из здания, наслаждаясь мягким, тёплым светом заходящего солнца. Его настроение было удивительно спокойным, словно всё в мире, наконец, встало на свои места. Он сунул руки в карманы и начал лениво направляться к выходу из университетского двора.       Но затем он заметил их.        На другой стороне дороги, у скамейки, стояли Лиза и Адриан. Они о чём-то оживлённо беседовали, их смех раздавался даже на расстоянии. Андреа непроизвольно замедлил шаг, хмуря брови. Лиза, его Лиза, разговаривала с Адрианом так, словно знала его целую вечность. Слова, улыбки, жесты — всё это Андреа воспринимал болезненно. Всё хорошее, что Андреа мог бы сказать об Адриане, вдруг померкло в этом моменте.       Его внутренний голос начал нашёптывать: «Они же только недавно познакомились. Почему они ведут себя так, будто близки? Лиза всегда была со мной. Почему теперь она смеётся с ним?»       Его раздражение снова вспыхнуло, как искра в сухом лесу. Хотя, если честно, он не мог точно определить, откуда оно берётся. Было ли это ревностью? Или просто обидой, что он чувствовал себя оставленным?       Взгляд его всё ещё цеплялся за их фигуры, пока рядом не раздался знакомый голос:       — Эй, что завис? — Том хлопнул его по плечу.       Андреа моргнул, словно очнувшись от странного сна, и повернулся к другу.       — Что? — бросил он немного отстранённо.       — Я говорю, идём ко мне. Ночёвка, фильмы, пицца, ну ты знаешь, как это бывает. Там девчонки, — Том широко улыбнулся, явно предвкушая вечеринку.       Андреа почти автоматически кивнул, собираясь согласиться, но тут же вспомнил: семейный ужин. Внутренне он поморщился, как от неприятного укола и легко отстранившись, вернул свой прежний весёлый вид.       — Не могу, — коротко бросил Андреа, опуская взгляд.       — Да ладно, что так? — не унимался Том.       — Семейный ужин, — с долей усталости пояснил Андреа.       Том выразительно закатил глаза.        — Тяжко тебе, брат, — произнёс он с шутливым сочувствием и махнул рукой. — Ну ладно, в другой раз.        Андреа кивнул, и Том удалился, громко что-то обсуждая с группой ребят неподалёку. Андреа ещё раз бросил взгляд в сторону Лизы и Адриана. Они всё так же стояли, смеясь и что-то обсуждая. Он сжал кулаки в карманах и глубоко вдохнул, прежде чем развернуться и пойти домой.       «Плевать. Пусть общаются» — сказал он себе, но сердце упорно не соглашалось с этими словами.

***

      Андреа вышел из машины, оглядывая дом, который заливал мягкий свет вечерних фонарей. Его сердце билось быстрее обычного, словно предчувствуя что-то важное. Он долго собирался с мыслями, растягивая время своего прибытия. Ещё в машине он попросил водителя ехать медленнее, поглощённый мыслями о том, для чего отец решил устроить этот ужин. Последний раз, когда вся семья собиралась за одним столом, ему было лет десять. Это было ещё до развода, когда в доме царила видимость уюта и счастья.       Переступив порог, Андреа замер. Его взгляд тут же наткнулся на пару туфель, стоящих аккуратно рядом с обувью отца. Женские, изящные, ярко-красные. Его зрачки сузились, а дыхание участилось.       «Это она? Он действительно позвал её?» — мысли в голове метались, как в лихорадке. Почти забыв снять свои ботинки, Андреа быстрыми шагами направился по коридору, который внезапно показался ему слишком длинным, бесконечным. Его шаги гулко отдавались, а сердце бешено стучало. Чем ближе он подходил к гостиной, тем сильнее бурлили эмоции. Радость, надежда, неверие…       «Может быть, отец всё-таки понял, как нам её не хватает?»       Сделав последний поворот, он наконец вошёл в гостиную. Комната была залита мягким светом, стол украшен изысканными блюдами, а вокруг витал лёгкий аромат свежих цветов. Всё было идеально… кроме одного. Того человека, которого он ожидал увидеть, здесь не было.       Андреа застыл на пороге гостиной, словно вкопанный. Его взгляд быстро метнулся от отца к женщине рядом с ним. Она была изящной, с аккуратными чертами лица, а её чёрные волосы мягкими волнами спадали на плечи. Глаза Дакоты светились лёгкой улыбкой, но в них читалась напряжённость, словно она ожидала, что её присутствие может быть воспринято неоднозначно.       — Андреа, ты всё-таки добрался, — с лёгкой улыбкой произнёс Вильям, как будто ничего необычного не происходило.        Мир Андреа будто пошатнулся. Его мысли метались, словно от удара ветра. Он ожидал увидеть свою мать, надеялся на примирение родителей, на возвращение чего-то давно потерянного. Но вместо этого — новая женщина. Его преподавательница. Казалось что ещё может быть хуже, после акта «предательства» от подруги?       — Это… что? — едва выдавил он, чувствуя, как разочарование наполняет его голос.        — Позволь представить. Дакота Блад, — сдержанно, но уверенно произнёс Вильям, кладя руку на плечо женщины. — Мы решили, что семейный ужин — подходящее время для знакомства.       Дакота тепло улыбнулась, сделав шаг вперёд:        — Привет, Андреа. Мы знакомы в одном контексте, но надеюсь, сможем узнать друг друга лучше в другом.       Андреа смотрел на неё, но слова будто не доходили до его сознания. «Зачем? Почему именно она? Почему так внезапно?» Его взгляд сузился, словно он пытался понять, шутка ли это.       — Ты привёл её, — холодно произнёс он, повернув голову к отцу.       Вильям вздохнул и отвёл взгляд, понимая, что Андреа был недоволен.       — Да, привёл. Мы давно вместе, Андреа. И я решил, что пора вам познакомиться.       Эти слова прозвучали как удар. Давно? Они давно вместе? Почему никто не сказал ему раньше? Почему он узнаёт об этом вот так?       — Ты шутишь, да? — напряжённо выдавил Андреа. — Семейный ужин? Ты позвал меня сюда для этого?       Дакота опустила взгляд, но не сказала ни слова. Казалось она почувствовала это недовольство ещё с самого начала, но в глубине души, ей приносило боль колкие слова Андреа. Вильям сделал шаг вперёд, пытаясь смягчить напряжение:        — Я понимаю, что это неожиданно. Но я не хотел скрывать это дольше.        — Потрясающе. Просто потрясающе, — саркастично произнёс Андреа, покачав головой и вскинув руки в воздухе. — Ты называешь это семейным ужином? Она даже не часть нашей семьи…       — Андреа! — голос отца был строгим, но не громким. Мужчина взглянул на него тем самым взглядом, который он видел однажды: разочарование. Вильям крепко сжимал бокал в своей правой руке, а стеклянная посуда чуть ли не трещала от крепких объятий рук мужчины.        Юноша вздохнул, сдерживая поток слов, которые рвались наружу.       — Знаешь что? Я, пожалуй, пойду. Семейный ужин не для меня. Развлекайтесь без меня.       — Андреа, немедленно вернись! — прозвучало прежде чем он развернулся и направился к выходу, не дожидаясь ни оправданий, ни попыток остановить его. Его шаги гулко отдавались в коридоре, пока он уходил прочь, оставляя позади пустой стол и двоих взрослых, которым вдруг стало слишком тихо.

***

      Адриан последний захлопнул за собой дверь кабинета, в который весь день был погружён, и лениво потянулся, размышляя о том, как проведёт вечер. Лёгкий гул студентов, выходящих из других аудиторий, наполнял коридор, но он мало обращал на них внимания. Его мысли уже блуждали где-то далеко, когда он почувствовал, как кто-то приблизился к нему почти вплотную.       Обернувшись, он заметил Лизу. Её мягкая улыбка и спокойный взгляд моментально смягчили его суровые черты. Его лицо, обычно хмурое, слегка напряжённое, озарилось неожиданной, но искренней улыбкой.        — Лиза, — тихо произнёс он, словно и правда был рад её видеть.        Она выглядела привычно уверенной, но не навязчивой. Её лёгкая манера держаться делала их редкие встречи чем-то уютным. Адриан невольно чувствовал себя с ней комфортно. Она знала, как подойти, как заговорить, не ломая его личных границ.       — Ты удивлён? — спросила она с лёгкой усмешкой, заметив его удивление.       — Немного, — признался он. — Как-то не заметил, что у нас был общий урок.       — Ты слишком часто витал в своих мыслях, — отозвалась она, чуть склоняя голову в сторону.       Лиза чуть наклонилась ближе и, понизив голос, аккуратно спросила:       — Ну как там дела с мастерской? Ты же давно о ней рассказывал. Решили, наконец?        Адриан кивнул и, в своей спокойной, неторопливой манере, начал рассказывать:       — Мы обустроили старый корпус. Места оказалось больше, чем думали. Всё уже стоит на своих местах: мольберты, глина, холсты. Даже мебель восстановили. Мы сделали небольшую студию.       Он слегка улыбнулся, вспоминая, как ещё недавно показывал помещение Андреа.       — Ты ведь обещала посмотреть, — добавил он, приподнимая бровь.       Лиза покачала головой, показывая, что сегодня у неё другие планы:       — Я бы с радостью, но мне надо пораньше домой. Надо забрать брата из школы.        — Понимаю, — спокойно ответил Адриан, его голос был таким же мягким, но слегка разочарованным.       Она сделала шаг в сторону, собираясь уходить, но тут Адриан заметил знакомую фигуру, выходящую из здания. Андреа шёл с явно задумчивым видом, его волосы чуть растрепал ветер, а взгляд казался чем-то отстранённым. Хотя когда он поднял свою опущенную голову, Адриан заметил на его лице ту самую беззаботную улыбку, которую видел лишь однажды. Он замер разглядывая его, но вскоре он дёрнулся в сторону уходящей Лизы.       — Постой, — обратился к Лизе Адриан, слегка коснувшись её руки. Блондинка растерянно посмотрела на Адриана и не успела она понять, как парень уволок её ближе к скамейке неподалёку. Они вместе устроились в тени большого дерева. Андреа вдалеке замер, как только его глаза столкнулись с парочкой стоящие, как бельмо на глазу, а Адриан с улыбкой проследил за ним глазами.       — После вчерашнего он вроде стал чуть смелее, но всё равно смущается рядом, — сказал Адриан, возвращаясь к разговору о вечере после караоке.       Лиза не понимала к чему этот внезапный вопрос, но вежливо промолчав об этом, прикрыв рот ладонью, тихо засмеялась:       — У него всегда так. Когда он в компании, он может быть жёстким, саркастичным. Но остаётся один на один, и всё, он сразу такой спокойный и… почти беззащитный, — невольно улыбнулась девушка, рассказывая о нём словно безумно влюблена в него, а её голос автоматически становился нежнее, глаза блестели от каждого упоминания нём.       — Ты права, — ответил Адриан, чуть наклонив голову и явно понимая её язык любви.        Они ещё немного посидели, обсуждая своих общих знакомых и недавние события, прежде чем Лиза наконец собралась уходить, обещая найти время, чтобы заглянуть в мастерскую в ближайшие дни.       Адриан проводил Лизу взглядом, его карие глаза оставались прикованы к её фигуре, пока она не исчезла за углом университетского здания. Вечернее солнце играло золотистыми бликами на её светлых волосах, и это мгновение, словно замершее во времени, невольно вызвало у него едва заметную улыбку.       Но, опуская взгляд, он снова наткнулся на знакомую фигуру. Андреа уже сел в чёрную машину, чья гладкая поверхность отливала мягким светом уходящего дня. Юноша не оглянулся, просто закрыл за собой дверь, и автомобиль плавно тронулся с места, оставив за собой едва слышный шум мотора. Адриан смотрел ему вслед, чувствуя лёгкое покалывание где-то в груди, то ли от разочарования, то ли от пустоты.       Ещё немного постояв на том же месте, он повернулся к старому корпусу, который уже стал ему почти родным. Шумное гудение студентов стихло, и вечер опустил на кампус тишину.       Войдя в студию, Адриан закрыл за собой старую скрипучую дверь. Замок сработал с тихим щелчком, отрезая его от внешнего мира. Внутри царила необычная пустота: никто из одногруппников не остался сегодня работать, все решили отдохнуть после напряжённых дней. Но Адриан не мог позволить себе такой роскоши.       Сняв пальто и сбросив рюкзак на старый потертый диван, он закатал рукава, открыл окна, впустив вечернюю прохладу, и медленно подошёл к своему холсту. Белый, идеально гладкий, он стоял посреди комнаты как вызов, как немой судья его нерешительности.        Парень поднял кисть, и его рука дрогнула, едва касаясь поверхности холста. Мысли в голове путались, эмоции сменяли друг друга, не позволяя сосредоточиться. Он хотел выразить на холсте всё, что переполняло его душу, но каждая идея казалась недостаточной, пустой. Его движения замерли, а затем рука сама собой опустилась.       Кисть выскользнула из пальцев, глухо упав на пол. Он медленно сел на корточки, упершись локтями в колени, и смотрел на холст, словно в нём скрывался ответ, который он искал. Белизна полотна казалась ему издевательством, пустотой, которая отражала его собственные сомнения.       Прошло несколько минут. Адриан тяжело выдохнул, встал и подошёл к двери. Закрыв студию на ключ, он бросил последний взгляд на неподвижный холст, словно обещая себе вернуться. Но сейчас он чувствовал, что не готов поднять кисть, не готов создать то, что рождалось где-то глубоко внутри, но ещё не нашло выхода.        Он ушёл, оставляя за собой тишину студии, в которой эхо его шагов медленно угасало.

***

      Андреа брёл по ночной улице, подставляя лицо холодным порывам ветра. Воздух был резким, почти зимним, хотя на дворе ещё стояла осень. Он зябко передёрнул плечами, натягивая пальто, но не останавливался. Дом, с его тёплым светом и навязчивой тишиной, казался сейчас самым чужим местом. Его отец, которого он некогда считал единственным близким человеком, сейчас рушил его мир.       «Другая женщина» — эта мысль грызла его изнутри. Он не мог избавиться от ощущения предательства, не мог смириться с тем, что кто-то занимает место матери, даже если этой матери давно не было рядом. Андреа чувствовал себя эгоистом, виня отца за желание быть счастливым, но боль в груди всё равно не утихала.       Перед глазами всплывали воспоминания — её глаза, нежные и печальные одновременно, улыбка, которую она редко дарила ему, но которая всё равно согревала. Он помнил, как она звала его по имени, как гладкий звук её голоса обвивал его детские страхи, даря утешение. Но эти же воспоминания разрывались резкими звуками — громкие крики, злые слова, удары чего-то тяжёлого о пол. Он снова видел себя, сидящего за дверью своей комнаты, со сжатыми от страха руками и закрытыми глазами.       Шаги Андреа привели его к месту, которое всегда казалось убежищем. Вывеска старой книжной лавки подрагивала на ветру, скрипя своими ржавыми цепями. Свет внутри был тусклым, но таким уютным. Его ноги замерли, словно перед невидимым барьером. Стоило ли заходить? После последнего неловкого случая с Адрианом в этой лавке он старался избегать её, но сейчас, в эту ночь, это место казалось единственным, куда он мог пойти.       Собравшись с духом, Андреа толкнул дверь. Колокольчик над входом звякнул, отозвавшись эхом в уютном помещении. Запах старой бумаги и деревянных полок обволакивал, как тёплое одеяло. За прилавком сидел мистер Джон, старик с вечной парой очков на носу. Он медленно поднял взгляд от какой-то книги, прищурился, и его лицо расплылось в улыбке.       — Андреа! Красная копна волос! — воскликнул он своим привычным хриплым голосом. — Ты исчез так надолго, что я уже подумал, что у тебя выросли корни и ты стал брюнетом.       Старик поднялся со стула с той ленивой грацией, что была ему присуща, и сделал пару шагов вперёд, словно удостоверяясь, что это действительно Андреа.       — Помню, как ты бегал сюда каждый день, искал книги, просиживал часы в этом кресле, — сказал он, кивнув в сторону потрёпанного кожаного сиденья у окна. — А ещё помогал старику таскать коробки, чтобы заработать на очередной роман. Где ты был всё это время?       Андреа улыбнулся. Эти слова, лёгкие и добродушные, смыли с его плеч хоть немного той тяжести, что гнула его весь день. Он почувствовал себя мальчишкой, который снова пришёл сюда за спасением.       — У меня… были дела, — ответил он, опустив глаза.        — Дела! — воскликнул мистер Джон. — Ты говоришь, как взрослый. Нет, не так быстро. Сейчас я принесу тебе чаю, а ты сядь и расскажи, что за дела такие важные, что ты забываешь о старых друзьях.       Старик медленно развернулся и, бормоча себе под нос что-то о «современной молодёжи», отправился вглубь лавки. Андреа, оставшись один, с улыбкой осмотрел помещение. Полки, забитые книгами, мягкий свет ламп, всё это возвращало его в детство, в то время, когда лавка была его укрытием.       Он сел в знакомое кресло, вдохнул запах старых страниц и позволил себе расслабиться. Мир за пределами этого места всё ещё оставался суровым, но здесь, в этом укромном уголке, ему казалось, что всё будет хотя бы ненадолго хорошо.

***

      Адриан вышел из тёмного переулка на оживлённую улицу и направился к книжной лавке. Ему захотелось заглянуть туда за книгой, которую он недавно заказал. Тусклый свет витрины освещал знакомую вывеску, а звонкий колокольчик над дверью оповестил о его появлении.       Мистер Джон, старик с неизменными очками на носу, сидел за прилавком, облокотившись на стопку книг. Услышав звук, он поднял голову и, увидев Адриана, расплылся в тёплой улыбке.       — Адриан! Рад видеть тебя! — хрипловато воскликнул он, поднимаясь со стула. — Подожди-ка, твоя книга должна быть где-то здесь.       — Здравствуйте, мистер Джон, — сдержанно ответил Адриан, коротко кивнув и мягко улыбнувшись в ответ.       Старик начал рыться в коробках за прилавком, бормоча под нос что-то о том, как неудобно стало сортировать заказы. Пока он искал, Адриан оглянулся по сторонам. Полки были всё так же забиты книгами, как он помнил, но теперь лавка казалась ему ещё уютнее, будто дышала спокойствием.       — У вас есть что-нибудь новое? — спросил он, разглядывая знакомые обложки на ближнем стеллаже.       Мистер Джон поднял голову от коробки и, не прекращая своего поиска, махнул рукой в сторону дальней части лавки.       — Конечно, юноша! Посмотри на том стеллаже, в самом конце коридора. Только вчера привезли новинки. Знаю, тебе что-нибудь точно понравится.       Адриан благодарно кивнул и отправился в указанном направлении. Каждая рекомендация старика всегда оказывалась безупречной, и он доверял его вкусу.       Пока он шёл вдоль полок, мистер Джон, словно невзначай, заметил:       — Ах да, совсем недавно здесь был юноша. Тоже из университета, рыжий парень, мы давно его не видели...       Но слова старика растворились в тишине, так как Адриан уже скрылся за стеллажами. Углубившись в тёмный угол лавки, он начал искать что-то подходящее на полках с новинками. Его пальцы скользили по корешкам книг, глаза быстро пробегали названия, когда он вдруг краем глаза уловил движение.       Повернувшись, он заметил фигуру у окна. Там, в самом укромном уголке лавки, свернувшись клубком, спал Андреа. Он был укрыт тёплым, слегка выцветшим пледом, а его ладони крепко держали раскрытую книгу. Лунный свет из окна заливал его лицо, выхватывая яркие отблески рыжих прядей, которые мерцали, будто впитали в себя весь свет ночи.       Адриан замер, невольно задержав дыхание. Андреа выглядел таким безмятежным, таким хрупким. Его ресницы подрагивали во сне, словно шевелимые лёгким дуновением ветра. Адриану вдруг показалось, что он видит совершенно другого человека — не колючего и язвительного, а удивительно уязвимого и настоящего.       Его сердце вдруг пропустило удар, а затем заколотилось быстрее, наполняя уши гулом. Он медленно подошёл ближе, стараясь не нарушить этот момент. Когда он остановился перед ним, взгляд его непроизвольно упал на прядь, выбившуюся на лоб Андреа. Она чуть подрагивала от его ровного дыхания, щекоча ресницы. Адриан медленно протянул руку, едва касаясь кончиков рыжих прядей. Это было первое касание — дерзкое, почти наглое. Его пальцы скользнули по мягким волосам, а сердце пропустило удар, словно протестуя против его собственной смелости. Но он не мог остановиться. Что-то в Андреа сейчас, в его безмятежном сне, притягивало его сильнее, чем все краски и холсты, перед которыми он проводил дни.       Его дыхание стало тише, чтобы не потревожить этот миг. Опустившись на корточки, Адриан приблизился к спящему. Андреа выглядел как картина, созданная гением. Идеальные черты, освещённые серебряным светом луны, мерцание рыжих волос, прикрытые ресницы — всё в нём было пропитано какой-то эфемерной красотой, которую Адриан боялся разрушить.       Он не знал, что делать. Его руки дрожали от желания оставить этот момент с собой, унести его в сердце, но он понимал, что старик ждёт, а дома мать могла обеспокоиться его отсутствием. Адриан тяжело вздохнул, заставляя себя подняться. Его ноги, будто налитые свинцом, отказывались двигаться, но он заставил себя отойти на шаг, затем на два, готовый уйти.       Но что-то удержало его. Разворачиваясь, он вернулся к Андреа и, склонившись, поправил сползшее одеяло. Пальцы на мгновение задержались на краю пледа, а затем он, не удержавшись, наклонился ближе. Его губы мягко коснулись макушки рыжих волос. Это было словно прощание, обещание и признание, о котором Андреа никогда не узнает.       Адриан выпрямился, стараясь не смотреть больше на юношу, иначе он не смог бы уйти. Его шаги стали тише, словно он боялся разбудить тишину. Когда за его спиной раздался звон колокольчика, оповещающий об уходе, он почувствовал, как сердце разрывается.       Но Андреа не спал. Он проснулся ещё тогда, когда Адриан рылся в стеллажах, но не выдал себя. Он слушал, как осторожные шаги приближались, как тепло касания легло на его волосы, как на миг укрыли его каким-то неведомым чувством. Андреа был потрясён.       Он медленно сел, глядя в окно, где отражался ночной свет, а затем перевёл взгляд на место, где только что был Адриан. Его сердце билось так, что казалось, это слышно на всю комнату. Он был в замешательстве. Гнев, радость, облегчение, непонятная нежность — всё смешалось внутри него. Он не знал как реагировать на это, как поступить, что сделать. Накричать и сказать, чтобы не приближался к нему? Почему Адриан позволил себе это? Но противовес этому, у него не было чувства отвращения, отторжения, словно он принял это как должное. И главное почему Андреа хотел, чтобы это продолжалось?       Его руки сжались в кулаки, но не от злости, а скорее от страха. Он не знал, как теперь смотреть Адриану в глаза, не знал. Единственное, что он понял в этот момент, — ему всё это понравилось больше, чем он был готов признать.