К'дива: страстная история о межвидовом романе

Ничто в последнее время не потрясало Криса Пайка сильнее, чем Спок с Джимом в саду, когда первый схватил кадета за плечи, будто пытаясь вытащить его на сушу. Джим в это время держался за Спока, как за спасательный круг. Начнем с того, что Пайк понятия не имел, что Спок и Джим вообще знакомы, пока в 05:30 утра он не проснулся от пиликания своего коммуникатора и не обнаружил в очереди следующее сообщение: Капитан Пайк, Вчера поздно вечером мне сообщили, что кадет Джеймс Т. Кирк был отравлен неизвестными лицами в питейном заведении в космопорте Земли. Старший помощник посольства Вулкана, который был рядом в то время, заметил недееспособное состояние кадета и принял решение перевезти Кирка на территорию посольства ради его безопасности. Вскоре после этого со мной связались, чтобы помочь кадету вернуться в Академию. Поскольку кадет Кирк все еще находился в неприемлемом состоянии, я вместо этого привел его в свой дом, где он провел ночь в гостевой комнате. Сегодня утром я пригласил его соседа по комнате и личного врача, доктора Леонарда Х. Маккоя, прийти в квартиру, чтобы определить, требуется ли дальнейшее медицинское вмешательство. В связи с данными обстоятельствами я прошу вас одобрить однодневный отпуск для кадета Кирка, чтобы способствовать его выздоровлению, и однодневный отпуск для доктора Маккоя, чтобы он мог уделить время своему пациенту, не пропуская без уважительной причины утренние занятия. С уважением, Спок. История первой встречи Пайка и Джима, последовавшей за дракой “четверо на одного” с группой чрезмерно инициативных курсантов из отдела безопасности в баре на верфи, — не новость для Звездного флота. Но она породила множество слухов о Джиме, которые не имеют под собой никаких оснований. Он сын Джорджа Кирка, у него красочное досье, и по сравнению с большинством курсантов Звездного флота у него не так много формального образования. Людям трудно совместить эти факты с блестящим успехом, которого Джим добился в учебе в Академии до сих пор. Все следят за ним. Не только сплетники, но и начальство, и Джим знает о постоянном внимании. Он знает, что лучше не ввязываться в бессмысленные драки в баре, не спать с кем попало и вообще не делать ничего, что может поставить под угрозу его будущее. Звездный флот — это все, что есть у ребенка. Ему не нужно напоминать об этом. Так что Пайк был более чем немного удивлен, узнав, что Джим пил в будний вечер, один, в каком-то старом баре в космическом доке. Единственное, что удивило его больше, так это то, что он узнал об этом от Спока. Пайк проверил, просто чтобы успокоиться, и, да, вылазка Джима за пределы кампуса действительно была должным образом зарегистрирована. И отслеживание по сигналу коммуникатора показало, что он вернулся в кампус до комендантского часа. Как Джим оказался в посольстве Вулкана после возвращения в Академию, Пайк не имел ни малейшего представления. Сжатое изложение событий Споком оказалось на удивление неинформативным, даже если судить по его же отчетам. Он сторонник точности, но, похоже, не всегда осознает необходимость контекста. В итоге Пайк провел большую часть своего утра, организуя тихое расследование вчерашней ночной деятельности в баре, где Джим был накачан наркотиками. Это расследование и предварительные отчеты, которых оно требовало, держали его довольно занятым до половины одиннадцатого. Осознание того, что кто-то подсыпал его протеже коктейль для изнасилования на свидании, привело Пайка в такую ярость, которую Спок, как он думал, не поймет. По крайней мере, так было, пока он не получил второе сообщение от Спока, которое еще больше сбило его с толку. Капитан Пайк, Данным сообщением я уведомляю вас о том, что я отменил обе части моей лекции по этическим дилеммам международных отношений, запланированные на сегодня в 11:00 и 16:00. После осмотра кадета Кирка доктор Маккой пришел к выводу, что его состояние потребует внимания в течение оставшейся части дня. Однако, поскольку доктор получил экстренный вызов из клиники звездного флота, что сделало его недоступным на неопределенный срок, я добровольно предложил свои услуги в качестве наблюдателя. Кадет Кирк останется в моей квартире, пока доктор Маккой не освободится и не вернется за ним. Мои студенты были уведомлены об отмене и получили задание, которое должны выполнить в течение ограниченного времени. Завтра я продлю часы приема, чтобы ответить на возможные вопросы. С уважением, Спок. Преданность Спока долгу и глубокое чувство личной ответственности — это часть из того, что делает его одним из лучших офицеров, с которыми Пайк когда-либо работал. Но “долг” ни капли не объясняет... этого. Как ответственное лицо, Пайк должен был быть проинформирован о нападении на одного из своих студентов в ту же секунду, как об этом узнал Спок. Тот факт, что он ждал до следующего утра, вызывает много вопросов. Если бы Пайк имел дело с любым другим офицером (любым другим инструктором Академии), который, по его собственному признанию, взял с собой на ночь накачанного наркотиками кадета и теперь отменял занятия, чтобы продолжить “присматривать” за этим кадетом за пределами кампуса, Пайк побил бы рекорды скорости передвижения по земле, приказав медикам и отряду охраны прибыть к дому этого офицера. Но это Спок, которому Пайк доверяет безоговорочно. Даже если Пайк никогда не предполагал, что ему поступит это сообщение (с Джимом Кирком!). Это же о чем-то говорит. Крис пытался завоевать доверие Джима в течение нескольких последних лет, и в целом преуспел. Его надежды на Джима высоки, но и страхи соразмерны. Он, вероятно, следит за Джимом пристальней, чем другие. Звездный флот проверял наличие сложной травмы, вызванной тем, что Джим пережил в ранние годы. Человеку, желающему умереть, легко найти то, что он ищет на службе (не то чтобы у Джима было что-то такое в голове, хотя Пайк был все еще рад воспользоваться близостью Джима с Маккоем и сделать доктора его соседом по комнате). Крис знает, что Джим принадлежит этому месту, но он понимает, что прошлое Джима тоже будет оказывать свое влияние. Он был готов провести своего протеже через кризис или, может, три. Готов уладить спор между Джимом и разгневанным инструктором, отговорить его от отчисления из академии в два часа ночи, что-то в этом роде. Но никаких кризисов и проблем не было. Джим дошел до весенних каникул первого года обучения с высоко поднятой головой и отличными оценками. Затем, как раз когда Пайк собирался вздохнуть с облегчением, его коммуникатор зазвонил ночью в два, как будто он ждал этого все время. Только это был не Джим. Это был Леонард Маккой, звонивший из больницы. Доктор вернулся пораньше из поездки в Джорджию и нашел Джима, сгорбившегося над раковиной в общей ванной комнате их пустого общежития, пытающегося (безуспешно) использовать на себе дермальный регенератор, потому что у него была сломана рука. Виновником травм, как сообщил Пайку сердитый Маккой, несомненно был бойфренд Джима, Гэри Митчелл. Дермальный регенератор, который использовал Джим, был подержанным, и производитель сделал журналы данных доступными для всех, у кого был серийный номер. Выяснилось, что Джим пользовался им почти ежедневно в течение трех месяцев. Это было ненамного меньше того периода, в котором они с Митчеллом встречались. Но Джим не подтвердил факт нападения или насилия для протокола. У Пайка не хватило духу бороться с его возражениями: уголовный кодекс Звездного флота должен защищать жертв, а не запугивать их. Вместо этого он затащил Митчелла в свой кабинет и допрашивал его в течение нескольких минут. Когда он начал все отрицать, Пайк упомянул данные с регенератора. До этого Митчелл хорошо притворялся, что обеспокоен состоянием Джима. Хорошо, но не идеально — в его глазах был воодушевленный блеск, как у актера, наслаждающегося своей ролью. Но внезапная пустота на лице Митчелла сказала Пайку, что он не знал о регенераторе, хотя ему потребовалось всего тридцать секунд, чтобы начать мямлить, что он давно предполагал, что Джим нестабилен и причиняет себе вред. Тогда Пайк стиснул зубы и приказал Митчеллу держаться на расстоянии тридцати метров от Джима. Митчелл захлопнул рот, громко щелкнув зубами, и кинул долгий взгляд на Пайка. Затем, словно внезапно решив что-то, он повернулся и ушел. Пайк, конечно, продолжил следить за Джимом, но с тех пор он следил и за Гэри. Прошло чуть больше года. Джим, судя по всему, снова был в строю, с лучшими результатами и задающий всем жару в своей добродушной фермерской манере. Пайк достаточно оптимистичен в отношении своего будущего, чтобы серьезно задуматься. Менее чем через три года он отправит Энтерпрайз в первую в истории пятилетнюю исследовательскую миссию в дальнем космосе. Если бы все пошло по плану, он сделал бы Спока и Джима своими первым и вторым офицерами. Он уже давно планировал познакомить их, но при тщательно контролируемых обстоятельствах, выбранных им самим. У Пайка давно было предчувствие, что когда Спок и Джим наконец встретятся, полетят искры, и Крис не хотел, чтобы они зажгли скрытый топливный элемент и случайно вывели из строя городской квартал. Они оба выдающиеся таланты, но Спок — примадонна, а Джим — акробат. Избежать драки было бы чудом. Но вот они здесь. Держатся друг за друга в саду. Пайк решил временно оставить расследование произошедшего в баре в надежных руках первой, чтобы поехать к Споку. По дороге он обнаружил, что размышляет над сообщением, которое Спок отправил ему в понедельник, всего через пару часов после их встречи. Капитан Пайк, В приложении вы найдете копию документа, составленного в соответствии с вашей просьбой оценить текст “К'дива” на предмет ксенофобного или оскорбительного содержания. В краткости, я не нахожу ничего предосудительного или оскорбительного в этом тексте. Из любопытства, есть ли у вас какие-либо мысли о личности автора? С уважением, Спок. Пайк не ответил на это сообщение. Он конечно знал, кто написал эту чертову книгу. Загадкой было то, где Джим находил время писать этот роман, не забывая о своей курсовой? Он начинал подозревать, что парень почти не спал. Однако Пайк не может провести прямую линию от “Споку было любопытно узнать об авторе книги" до "Джим спит у Спока в его гостевой комнате". Будь он проклят, если где-то нет связи. Просто если бы это был кто-то другой, а не Спок... Было около одиннадцати, когда Пайк припарковал машину на улице у дома Спока и постучал в дверь. Когда никто не ответил, он прогулочным шагом пересек двор, вспоминая любовь Спока к маленькому садику на соседнем участке. Спок стоит там, как и предполагалось. Джим тоже там и выглядит просто ужасно, что беспокоит, но не шокирует, учитывая обстоятельства. Но этот взгляд на лице Спока. Нежный и немного паникующий, как будто Джим — это чрезвычайная ситуация, а он не знает протокола. Это точно шокирует. Спок — глубоко сочувствующий человек, хотя большинство людей не смотрят сквозь вулканскую маску достаточно долго, чтобы заметить это. Обычно нужно смотреть на действия Спока, а не на его выражение лица, чтобы понять глубину его сострадания, когда он сталкивается с проблемами других людей. И сейчас такие вещи, как сострадание, желание защитить и даже смущенная привязанность, видны настолько ясно, что их может прочесть любой гуманоид. Любой, кроме Джима. Хотя он и позволяет Споку поддерживать себя, он на него не смотрит. Что-то в его лице, в позе заставляет Джима выглядеть одиноким маяком, передающим сигнал бедствия в открытом космосе. Его потухшие глаза говорят: "Ты не можешь мне помочь. Это нормально. Я привык". Пайк знаком с этим. Сигнал сводит его с ума с того дня, как Джим впервые взглянул на него, с носом, полным салфеток, и спросил: "А кто я, капитан Пайк?", с таким видом, будто правильных ответов не существует. Джим доверил ему некоторые болезненные факты о его жизни до Звездного Флота в отстраненной, академической манере. Как будто это была чья-то чужая боль, пытки, голод и бог знает что еще, если Джим счел нужным избавить Пайка от необходимости знать это. Были моменты во время их разговоров, когда Пайк знал, что Джим страдает, он излучал боль так, как исходит тепло от сильного ожога, но Джим никогда не показывал ему этого добровольно. Даже сейчас он случайно увидел покрасневшие глаза и бледный цвет лица. Спок, с другой стороны, знает Джима только двенадцать часов и каким-то образом уже умудрился проскользнуть мимо всех его барьеров. Он прикрывает глаза и наклоняется к Джиму, как будто хочет остановить время вокруг них, словно он охвачен благоговением просто в силу их близости. После совместной миссии Спок провел Аманду Грейсон к нему в кабинет, чтобы представить ее. Картина, которую они создали в дверном проеме, была поразительной: высокий сын и его низкая мать, а их руки были соединены. Это заставило Пайка задуматься, сколько лет было Споку, когда Сарек в первый раз отвел его в сторону, чтобы объяснить, что ему нужно быть осторожным, иначе однажды он может навредить матери, используя свою вулканскую силу. Джим садится на каменную скамью, а Спок сидит рядом с ним, переполненный нервной энергией, точно так же, как и с матерью. Даже выражение его лица то же самое, сосредоточенное и слегка встревоженное, как будто он чувствует себя ответственным за защиту чего-то жизненно важного, драгоценного и хрупкого. Как только шок проходит, Пайк отворачивается, стыдясь своего непреднамеренного вуайеризма. Он возвращается в машину и проезжает дальше по улице, ожидая на обочине Джима и Спока. Если у Пайка и были какие-то сомнения относительно значимости увиденного им, они исчезают, когда он сигналит, привлекая внимание. Джим подпрыгивает, словно услышал выстрел фазера. Спок так быстро встает перед ним, что само движение становится размытым и почти незаметным глазу. Логически, автомобильный гудок вряд ли будет прелюдией к реальному выстрелу: Спок опирался не на свою собственную логику, а на страх Джима. Пайк задается вопросом, осознает ли Спок свое отношение к Джиму таким, какое оно есть. Он бы дал Споку пару полезных советов, но сначала он хочет узнать, что чувствует в этой ситуации Джим. В конце концов Спок и Джим понимают, что на них не нападают, и замечают, как Пайк машет им рукой. Они послушно поднимаются к его машине. Пайк оглядывает их и видит двух недокормленных, недоспавших, эмоционально истощенных офицеров, которых следовало бы отправить в больницу на выходные, чтобы преподать им урок. — Обед, — объявляет Пайк своим лучшим голосом капитана. — Забирайтесь, парни. Будучи верными членами Звездного Флота, Спок и Джим забираются на заднее сиденье без споров. Пайк изо всех сил старается не указывать на то, что когда-то Джим бы захотел иметь при себе дробовик. Даже если бы он был единственным пассажиром. Особенно тогда. — Тайская или вьетнамская кухня? — спрашивает Крис, отъезжая от обочины. Спок уступает Джиму, который уступает Споку, который говорит, что ему все равно, что он ест. По Джиму ясно, что то же самое относится и к нему, и принятие решений сейчас немного выходит за рамки его возможностей. Спок принимает это без дальнейших споров и выбирает тайскую кухню. Пайк листает навигационную панель в поисках тайского ресторана с координатами поблизости. — О, эм, — вдруг говорит Джим. — Аллергия на арахис. Пайк и Спок переглядываются через зеркало в салоне. “У Тони”, — заявляет Пайк и едет в Академию. Они могут пообедать в пиццерии около кампуса, которую все в Академии считают столовой. Он собирается познакомить Спока с итальянской едой.

***

— Я слышал, у тебя была тяжелая ночь, Джим, — говорит Пайк, пока они ждут заказ. — И, судя по всему, тяжелое утро. Джим слегка бледнеет. Он прочищает горло. — Бывало и хуже, — говорит он легкомысленно. Его тон не соответствует его глазам. — В последнее время нет. Это была прекрасная тенденция, которую я хотел поддерживать. Пайк берет лопатку и кладет всем по кусочку только что принесенной пиццы. — Ты что-нибудь хочешь мне рассказать, Джим? Джим моргает в недоумении. — Я был без сознания большую часть времени, сэр, но я уверен, что отчет Спока был достаточно подробным... Хорошая попытка, малыш. — Это был не отчет, это была голосовая заметка, — он чувствует, что Спок начинает нервничать, поэтому переключает внимание на него. — Спок? Хочешь что-нибудь добавить? — Сейчас нет, капитан, — сухо отвечает Спок. — Тогда ладно. Пайк знает, каким может быть упрямство вулканцев. Лучше переключить внимание, пока Спок не забудет, что хотел молчать. — Мы выясняем, как тебя накачали наркотиками, Джим. — О? — удивленно восклицает Джим, широко открывая глаза. — У меня есть записи с камер видеонаблюдения, на которых видно толпу в баре вчера вечером. Я хочу, чтобы ты посмотрел их и сказал мне, если увидишь что-то. — Что-то это...? — Все, что покажется знакомым или просто странным. Джим кивает и подтягивает падд Пайка, на котором загружено видео. — Спок, ты тоже можешь посмотреть, если Джим согласится, — добавляет Пайк, просто чтобы посмотреть, что произойдет. Спок тут же обращает умоляющий взгляд на Джима. Однако усилия напрасны. Джим даже оглядывается на него, прежде чем подвинуть падд. Спок явно пользуется предлогом, чтобы наклониться, прижимаясь к нему плечом. Джим поднимает падд так, чтобы им обоим было удобно, и нажимает кнопку воспроизведения. По тому, как бегают глаза Спока, Пайк может сказать, что он составляет свой собственный список увиденного, надежно спрятанный в его эйдетической памяти. — Капитан, извините, — говорит Джим через десять минут, в течение которых они продолжали игнорировать пиццу. — Я думаю, что я сейчас плохо соображаю. Знаете, нас еще в школе предупреждали, что наркотики делают нас глупыми. — То есть ты вообще никого не видишь? Может, узнаешь знакомое лицо? У Пайка есть подозрения, но бар был переполнен и тускло освещен, а еще дело в том, что простая внешность Гэри Митчелла не выделилась бы в толпе и из трех человек. Джим пожимает плечами. — Я думаю, всему виной хронический вывих мозга. Спок распаляется, пока Пайк забирает падд обратно. — Вы восстанавливаетесь после серии травмирующих событий. Неразумно принижать ваш интеллект просто потому, что... — Серии? — перебивает Пайк. — Прошу прощения, капитан? — Я знаю об одном недавнем, возможно, травматическом событии. Что еще успело случиться со вчерашнего вечера, о чем я не знаю? Спок открывает рот. И тут же закрывает его. Пайк наконец-то застал своего первого офицера-вулканца без готового ответа. Он должен отметить этот день в своем календаре. — Спок, все в порядке. Капитан, у него сложилось приятное, но ошибочное впечатление, что я обладаю таким качеством, как достоинство, — объясняет Джим, — поэтому он пытается придумать, как ответить на ваш вопрос, не упоминая о панической атаке. ...И теперь Пайк чувствует себя идиотом из-за того, что заставил Джима поднять эту тему. — Вчера вечером или сегодня утром? — говорит он, смягчая голос. — Утром. Вчера вечером я был слишком уставшим для панических атак. — Понятно, — он бросает взгляд на Спока, но затем снова обращается к Джиму. — Леонард дал тебе что-нибудь на этот случай? — Да, но я пришел к выводу, что моя тревожность по крайней мере частично устойчива к лекарствам. Боунс бы сказал, что это невозможно с медицинской точки зрения, но, по-видимому, так же невозможны и половина моих аллергий. — И ты, Спок, вызвался... остаться с Джимом после этого? Спок поднимает подбородок. — Если вы спрашиваете, знал ли я о состоянии Джима, когда вызвался остаться с ним в отсутствие доктора Маккоя, то ответ — да. Спок не становится проще, но Пайк только что узнал именно то, что хотел узнать. Поэтому он изящно меняет тему. — А ты увидел что-нибудь? — Да, хотя только одно из моих наблюдений имеет вероятное отношение к расследованию. Я полагаю, что могу указать на человека, который намеревался последовать за Джимом из бара, но передумал, когда увидел, что за Джимом уже следит Макал. — Какого черта? Это один из довольно редких случаев, когда Джим выражается в присутствии Пайка. — Я бы согласился, — говорит Спок, его голос такой мягкий и успокаивающий, что Пайк дважды проверяет, действительно ли это говорит Спок. — Этот человек сидел за столиком слева от вашего места у барной стойки. Он не отходил от стола и не пытался приблизиться к вам, пока вы не ушли от бара в 22:55. Затем он встал, и кажется, собирался пойти за вами, однако Макал опередил его. Мужчина вернулся за столик и заказывал еще один напиток. — Покажи мне, — требует Джим, и невозможно понять, вызвана ли дрожь в его голосе злостью, страхом или смесью того и другого. Спок немедленно возвращает видео обратно к точной временной отметке и позволяет Джиму нажать на кнопку плей. Еще два нажатия, и изображение приближается к лицу мужчины — Боже, он похож на одного из миллиона парней, которых я знаю. Джим отворачивается всем телом от коммуникатора, а Спок кладет руку ему на спину. Пайк начинает чувствовать, что ему следует извиниться и выйти из-за стола. Может, просто оплатить счет и пойти своей дорогой. Но он слишком переживает. Беспокоится, что Джим просто на автопилоте, который в любую минуту собьется с курса. Да, он знает, что он не отец Джима. И да, он будет защищать его в любом случае. Пайк сомневается, что Спок искал дыру в тщательно выстроенных стенах Джима специально, но, похоже, он все равно ее нашел. — Итак, это будет непросто, — говорит Пайк, снова заставляя Джима и Спока сосредоточиться. — Все, что у нас есть сейчас, это признание бармена, что кадет из Звездного Флота дал ей наркотики и заплатил за то, чтобы она подсыпала их в напиток Джима. — Кадет. Джим опускает глаза на свою тарелку и отодвигает ее одним пальцем. — Я догадываюсь, о чем ты подумал, но мне нужно, чтобы ты меня послушал. Пайк наклоняется к нему через стол. — Мы не будем делать это также, как сделали с Гэри Митчеллом, понял? Если ты хочешь стать капитаном, тебе придется начать доверять другим людям. Если хочешь, чтобы они доверяли тебе, когда ты будешь сидеть в кресле на мостике. Джим проводит руками по волосам. Спок хмурит брови. — Гэри Митчелл — это романтическая связь? — осторожно спрашивает он. Джим вздыхает и кивает. — Он... вёл себя неподобающе? Джим впивается зубами в нижнюю губу, и Крис боится, что она начнет кровоточить. С тех пор как рука зажила, Пайк не поднимал эту тему, надеясь, что они больше никогда не будут говорить об этом. Однако он должен знать, что Джим усвоил урок. — Джим, — говорит Пайк, — какие бы секреты ты ни считал нужным хранить, ты должен знать другое. Если бы я действительно верил, что ты участвуешь в стольких драках, когда ты врал всем о своих травмах, я сам бы выгнал тебя из Академии. Пайк склоняет голову, а Джим подается назад. — Я все надеялся, что ты сам кому-нибудь расскажешь. До того, как Леонард понял, что за игру ты затеял. Спок непонимающе переводит взгляд с Джима на Пайка и снова на Джима, который отворачивается от пристального взгляда. — Я полагаю, что Митчелла взяли под стражу, как только правда всплыла? — спрашивает Спок. Его спокойный, властный тон — это тон сына посла. Пайк пожимает плечами. — У меня были связаны руки. Спок тратит мгновение, чтобы понять значение фразы, и когда до него доходит, снова появляется этот взгляд, как будто Джим разбивает ему сердце одним своим существованием. На этот раз у Спока нет оправданий, он знает, что Пайк его видит. — Вы общались с Митчеллом недавно? — снова спрашивает Спок. — Конечно, — Джим пожимает плечами. — Он член моей учебной группы. — Той же учебной группы, членами которой являются кадеты Вро и Ухура, а также доктор Маккой? — Да, это вообще-то единственная учебная группа, в которой я состою. Спок напряженно замирает. — Значит, он один из тех, кто знал о “К'дива” до того, как она была опубликована на публичном сервере? — К сожалению. Спок делает глубокий вдох. — Тогда наиболее вероятно, что кадет Митчелл — тот человек, который следил за вашей сетевой активностью, я прав? — Что это значит, и почему я только сейчас слышу о еще чем-то? — спрашивает Пайк. — Потому что вы были заняты всю неделю, — отвечает Джим, глядя на него с насмешливым упреком. — Я же записался к вам. — Ну, я уже здесь. Выкладывай. — Итак, вы знаете, что есть этот... файл, который стал почти вирусным. — Капитан Пайк знаком с “К’дива”, — быстро отвечает Спок. — Именно он официально обратил мое внимание на эту книгу. — Отлично. Это, это отличные новости. Джим качает головой и смотрит на Пайка. — Итак, глупый вопрос, ты же знаешь, что это я написал, да? Пайк не может сдержать улыбки. — Это мог быть другой кадет Звездного Флота, который живет на Вулкане и регулярно вытаскивает неожиданные навыки из своей задницы, но да, это было очевидно. Спок вздрагивает, а Джим краснеет, уставившись на скатерть, как будто он может слиться с ее узором или просто исчезнуть. Пайк на секунду забывает, что это их первая встреча друг с другом, потому, что у них язык тела двух людей, которые хорошо знают друг друга. В конце концов Джим поднимает голову и прочищает горло. — Это был кто-то, кто проводил плановые проверки моей сетевой истории, сэр. Вот как эта история стала достоянием общественности. Думаю, это была единственная неприличная вещь, которую они смогли найти в моих академических папках. К счастью, кадет Вро смогла изменить файл, так что его нельзя было отследить до меня. Но она не смогла удалить его из сети. — Если у тебя есть доказательства, что это был Митчелл, я могу приказать изъять его терминал и остальные устройства, — предлагает Пайк. Он не удивлен, когда Джим качает головой. — У меня нет никаких доказательств, сэр. Компьютеры — не сильная сторона Гэри. — Тогда какая у него сильная сторона? — говорит Спок холодным, оценивающим голосом тактика. — Он ужасающе харизматичен, — тут же говорит Джим. — Он мог бы быть лидером культа. Если позволить ему говорить достаточно долго, он заставит что угодно казаться хорошей идеей. Он словно залезает в голову. Пайк замечает, что Спок, телепат, реагирует на это заявление с гораздо большей тревогой, чем он сам. Если подумать, в файле Митчелла точно есть запись о его пси-уровне — он просмотрит ее позже. Вероятно, это просто их выдумки. В этот момент Спок и Джим получают сообщения на коммуникаторы. — Это Боунс, — говорит Джим. — Он закончил дела в больнице, говорит, что мне пора возвращаться домой, наверное потому что ему за восемьдесят, и он думает, что он моя мама. — Я могу отвезти тебя обратно в Академию, Джим, — говорит Пайк. — Я все равно туда поеду. Это же не нарушит твоего обещания позаботиться о Джиме, да Спок? Спок моргает, но вулканскому выражению невозмутимости требуется всего лишь мгновение, чтобы вернуться. — Разумеется, нет, капитан. Вряд ли я мог бы оставить Джима более надежному человеку. Никто уже не хочет есть, поэтому Пайк просит коробку для пиццы. На заднем сиденье его ховеркара Джим и Спок обмениваются номерами, как пара ботаников, назначающих встречу после занятий. Внезапно к нему приходит вдохновение. — Спок, Джим тут ко мне приставал, чтобы я его научил играть в шахматы. Почему бы тебе не начать? Раз уж вы двое теперь друзья. Джим вскидывает голову. Спок ловит взгляд Пайка в зеркале заднего вида, и в строгой линии его изогнутых бровей Пайк читает одновременно укор и благодарность.