Room for two

Джиншик откинулся на спинку дивана, пытаясь сосредоточиться на фильме, но его мысли блуждали. Он остро ощущал, что Сумин сидит рядом с ним, достаточно близко, чтобы их плечи соприкасались, когда кто-то из них поворачивался. В кармане тихо завибрировал телефон, и, хотя он хотел проигнорировать его, любопытство взяло верх. Достав телефон, он взглянул на групповой чат, который гудел весь вечер. Skrrr🦒: Кто-нибудь хочет выпить после этого? Клянусь, эти проекты медленно убивают меня. Tiny Rabbit🐰: проекты — не единственное, что тебя убивает. Не притворяйся, что ты снова не играл в игры до трёх часов ночи. Boss Baby😼 Подтверждаю. Я слышал, как ты кричал через стену. Тебе нужно успокоиться. Джиншик ухмыльнулся, уже предвкушая последующий хаос. Он не ошибся — Сэын, Минджэ и Ечан никогда не упускали возможности подколоть друг друга в чате. И всё же вместо того, чтобы присоединиться, его пальцы замерли над клавиатурой. Он снова взглянул на Сумина, который был полностью поглощен фильмом и тихо смеялся над чем-то на экране. Сегодня между ними царила непринуждённая атмосфера — более комфортная, чем когда-либо. Он ничего не мог с собой поделать; он напечатал. Handsome meat🥓: Сегодня ужинал с Сумином. Он приготовил пасту. Честно говоря, я думаю, что он пытается меня откормить. Ответ последовал незамедлительно. Alien Hedgehog 🦔: ООООХХХ 👀👀👀 Tiny Rabbit🐰: Паста??? В ЭТОЙ экономике??? Это, по сути, признание в любви. Boss Baby😼: Тебе лучше помолчать, братан. По-моему, это похоже на свидание. Джиншик закатил глаза, от такой реакции. Он почти ожидал, что они раздуют все до предела, но это было поддразнивание на новом уровне. Бросив ещё один взгляд на Сумина, который всё ещё пребывал в блаженном неведении о драме в групповом чате, Джиншик не смог сдержать ухмылку. Это же не свидание… верно? Просто соседи ужинают вместе. Ничего особенного. За исключением того, что это казалось чем-то важным. Handsome meat🥓: Остыньте. Это не так. Он просто много готовит, вот и всё. Skrrr 🦒: Да, хорошо. "Не так". Но, разве ты не говорил, что он всегда готовит для тебя? Фактически, на данный момент вы женаты. Boss Baby😼: Сосед или шеф-повар? Есть разница. Джиншик тихо рассмеялся, стараясь, чтобы Сумин не заметил. Его друзья были непреклонны, и в кои-то веки он не возражал. Но за всеми шутками скрывалось что-то по-настоящему тревожащее. Сумин уже давно был для него не просто соседом по общежитию. Он просто не мог дать этому название. Alien Hedgehog🦔: Просто признай это, чувак. Еда — это путь к сближению. Не успеешь оглянуться, как вы уже обнимаетесь во время фильма. Tiny Rabbit🐰: Вы сейчас обнимаетесь? 👀 Сердце Джиншика ёкнуло от этого не совсем невинного вопроса. Он слегка пошевелился, стараясь не двигаться слишком сильно и не выдать, насколько близко они на самом деле находились. Они не обнимались — не совсем — но то, как их плечи соприкасались, было… заметно. Он поколебался, прежде чем напечатать снова. Handsome meat🥓: Мы просто смотрим фильм. Расслабься. Boss baby😼: «Просто фильм», твою мать. Дальше ты расскажешь нам о романтических ужинах при свечах. Skrrr🦒:А если серьёзно, если тебе хорошо, не думай об этом слишком много. Позволь всему идти своим чередом. Последнее сообщение от Сэына, хоть и было простым, задело его сильнее, чем он ожидал. Он ещё несколько секунд смотрел на экран, прежде чем убрать телефон в карман. Может, Сэын и прав — может, ему не стоит слишком много думать об этом. Но это было трудно, особенно когда каждая мелочь, связанная с Сумином, в последнее время казалась… другой. Джиншик снова оглянулся и посмотрел на Сумина, который растянулся на диване, удобно устроив руки за головой. То, как Сумин мог просто расслабиться, словно это было самым простым делом на свете, заставило Джиншика почувствовать себя так, как он не чувствовал уже давно. Сумин поймал его взгляд и приподнял бровь. «Что? Что-то на моём лице?» Джиншик быстро отвел взгляд и откашлялся. — Нет, ничего. Просто… задумался. Сумин улыбнулся той непринуждённой улыбкой, которая заставляла Джиншика чувствовать, что всё хорошо, несмотря ни на что. «Что ж, если ты заблудишься, я буду здесь, чтобы вернуть тебя». Это случайное замечание задело его сильнее, чем он ожидал, и на мгновение Джиншик задумался, знает ли Сумин, насколько сильно его слова повлияли на него. Прежде чем он успел ответить, пошли титры фильма. Сумин повернулся к нему с довольной улыбкой. “Это было здорово”, - сказал он, лениво потягиваясь. “Спасибо, что провел время со мной”. — Да, в любое время, — ответил Джиншик, хотя его разум всё ещё был затуманен мыслями о том, что происходило в его голове во время фильма. Его друзья наверняка почувствуют его настроение позже. Когда Сумин встал, чтобы убрать пустые стаканы, телефон Джиншика снова завибрировал. Ему даже не нужно было смотреть на экран, чтобы понять, что в групповом чате снова хаос. Но он уже точно знал одно: что бы ни происходило между ним и Сумином, это было нечто большее, чем просто ужин. И никакие насмешки или размышления не могли этого изменить. ~~~~~~~~~✨✨~~~~~~~~ Джиншик сидел на краю кровати, рядом с ним лежал телефон, а тишина комнаты давила на него. Он должен был чувствовать себя расслабленным после вечера с Сумином — ничего серьёзного, просто фильм, немного смеха, — но знакомая тяжесть давила на его грудь. Он пытался не обращать на неё внимания, но она не исчезала, возвращая его к воспоминаниям, которые он хотел бы забыть. Хэджин. Это имя по-прежнему имело вес, даже спустя столько времени. Хэджин был его первой серьёзной любовью, первым человеком, которого Джиншик впустил за стены, которые строил годами. Тогда всё между ними было легко и естественно. Они часами разговаривали обо всём и ни о чём, строили планы на будущее, делились тихими моментами, которые заставляли Джиншика чувствовать, что он нашёл того, кто по-настоящему его понимает. Но любовь не длится вечность, даже когда ты этого хочешь. Поначалу изменения были незначительными. Хэджин стал немного отстранённым — пропустил несколько сообщений, то тут, то там отменял планы. Джиншик не обращал на это внимания, убеждённый, что это просто трудный период и всё вернётся на круги своя. Он не хотел верить, что что-то настолько хорошее может разрушиться. Но трещины увеличивались. Теплота Хэджина сменилась холодным молчанием, и их непринуждённая связь казалась вынужденной, как будто они оба притворялись, что всё в порядке. Джиншик пытался это исправить — пытался вернуть их к тому, какими они были раньше, — но это не имело смысла. Хэджин уже начал отдаляться, и как бы Джиншик ни старался, он не мог удержать их вместе. Та ночь, когда всё закончилось, до сих пор ярко стояла у него перед глазами. Они стояли в квартире Хэджина, разговаривая на повышенных тонах из-за какой то ерунды, хотя на самом деле ни один из них не спорил о том, из-за чего они поссорились. Так много всего осталось недосказанным, так много разочарований было скрыто под поверхностью. А потом Хэджин тихим голосом, который разрезал напряжение, как нож, произнёс слова, которых Джиншик так боялся. "Я больше так не могу". Джиншик почувствовал, как мир вокруг него перевернулся, а сердце камнем упало в грудь. Он хотел бороться, умолять дать ему второй шанс, но он видел это в глазах Хэджина. Спасать было нечего. С Хэджином было покончено, и никакие усилия Джиншика не могли этого изменить. Уходя той ночью что-то в нём сломалось. Не только потому, что он потерял Хэджина, но и потому, что чувствовал, что теряет ту версию себя, которой был с ним, — версию, которая верила в любовь, в то, что можно позволить кому-то увидеть все свои недостатки и чувства. С тех пор Джиншик держался на расстоянии от всех, кто подходил слишком близко. Так было проще. Если он никого не подпускал к себе, то не мог снова потерять. Но теперь, с Сумином, всё было по-другому. И это его пугало. Ему нравился Сумин. Очень нравился. С Сумином было легко — он был внимательным, весёлым, он заставлял Джиншика забыть обо всём, что его тяготило, по крайней мере, на какое-то время. Но Джиншик не был уверен в своих чувствах. Он не был уверен, что его чувства к Сумину были чем-то более глубоким, чем-то настоящим. Испытывал ли он сильные чувства к Сумину? Он пока не был в этом уверен. Ему было приятно находиться рядом с ним, но Джиншик не мог понять, было ли это просто потому, что Сумин отвлекал его от прошлого, или это было что-то большее. А что насчёт Сумина? Чувствовал ли он то же самое, или для него всё это было просто дружеским жестом? Конечно, они проводили много времени вместе, но это не было похоже на отношения. Джиншик понятия не имел, что Сумин думает обо всём этом, и неопределённость терзала его. Был ли Сумин просто дружелюбен, или за тем, что он задерживался чуть дольше, когда они соприкасались плечами, или за тем, что он без раздумий готовил ужин для них обоих, стояло что-то большее? Джиншик вздохнул, откинувшись на спинку кровати и уставившись в потолок. Он хотел верить, что, может быть, из этого выйдет что-то хорошее. Но каждый раз, когда он думал об этом, груз прошлого удерживал его. Страх снова пострадать, остаться позади заставлял его колебаться. Сейчас всё, что он мог делать, — это сидеть в неопределённости, надеясь, что, может быть, если он будет достаточно терпелив, ответы придут со временем.