Melt the ice of your heart

На столь безупречное произведение искусства, от которого было попросту не оторвать взгляда, Юу не мог подобрать подходящих слов, чтобы выразить свою признательность. По всей видимости девушка действительно знала толк в том, что могло бы привлечь внимание даже того, чьё сердце казалось бы выковано из прочного льда. С сомнением разглядывая лепестки цветка, похожий на чистый снег, Юу только коротко выдохнул. Привлечь внимание столь недосягаемого человека подарками, да это звучит, как план, который пойдёт ко дну с момента осуществления. Только вот нельзя сказать этого наверняка, ведь ещё ни один раз он не дарил дорогому сердцу человеку нечто особенное. В любом случае, ничего такого не произойдёт, от которого захотелось бы кануть в бездну. По крайней мере, он искренне рассчитывает на благополучный вариант. «Возможно, план Виктории и сработает, только над ним всё же стоит тщательно поработать», — задумался юноша над словами однокурсницы, которая долгое время наблюдала за его метаниями со стороны и лишь коротко улыбнулась. По правде говоря, он пребывал в полном замешательстве, понятия не имея, какие попытки предпринять, чтобы привлечь внимание того, кто завладел сердцем. Невзирая на то, что это было подобно тернистой тропе, ведущей в неизвестность, для него никогда не была чужда игра с огнём. И до тех пор, пока горит сердце ярким пламенем, он не позволит себе отступиться. Не для того он проводил бесчисленное количество времени, размышляя о возможных способах растопить ледяное сердце того, с кем хотелось быть рядом, чтобы впоследствии опустить руки. Никогда не остановится на не достигнутом. И казалось бы, для него мгновения близости и взгляды говорили больше, чем тысячи слов. Только несмотря на внешнюю уверенность и решимость, в его душе парила тревога и сомнения. Не всегда всё будет так, как желает душа. Всё очевиднее, чем можно себе представить. — Благодарю, Виктория, — выдохнул юноша, с особым усилием высвободившись из плена собственных мыслей, и осторожно, словно ценное сокровище, положил стеклянный шар с расцветающей внутри гарденией, в свою сумку. — Я подумаю над твоим предложением. — Ещё как подумаешь, — произнесла Виктория в более уверенном тоне, поставивший собеседника в ступор. — Потому что это один из самых действенных вариантов. — Уверена ли ты в своих словах? — с тенью сомнения не удержался студент от вопроса, от которого девушка лишь с недовольством покосилась в его сторону. — Не могу сказать наверняка, — призналась девушка, крепче сжимая в руках букет цветов, завязанный атласной лентой. — Но проверить всё же стоит. Насколько же недоступный этот человек, что ты так ломаешься? — Если выразить это простым языком, то слишком закрытый. Мне с особым трудом удавалось поговорить с ним, чтобы частично узнать его, но это не дало особого результата. — Подожди, а ты случайно говоришь не о... — только не успела девушка предположить, о ком конкретно шла речь, как внезапно её окликнул знакомый голос, который в один миг заставил забыть о том, что хотела сказать. Выглядывая из-за спины одногруппника, пытаясь найти среди толпы людей столь родной образ, в объятьях которого хотелось вновь утонуть, и стоило им на мгновение пересечься взглядами, как в глазах девушки вспыхнул яркий блеск и губы растянулись в мягкой улыбке. — В общем, это уже не так важно. Увидимся завтра. Как только девушка коротко махнула ему рукой в знак прощания и не дожидаясь его слов, тут же растворилась в потоке людей. И лишь на короткий миг, Юу смог разглядеть в толпе людей фигуру Виктории, утопающей в мягких объятиях своего возлюбленного, с которым по всей видимости не виделась достаточно долго. Ведь именно после долгой разлуки хотелось быть рядом, как можно дольше. Возможно, так оно и было. Не смея более смотреть в их сторону, юноша, уняв в груди поток противоречивых эмоций, вновь захвативших его подобно прочным цепям, тут же отвернулся, прежде чем направиться в сторону общежития, чтобы наконец позволить себе отдохнуть. Если это вообще будет возможным, особенно зная то, что успел за это время погрязнуть в долгах. С этим стоит разобраться, чтобы не мучиться оставшееся время. Идя неспешным шагом по длинной дороге, его сознание перебирала всевозможные воспоминания, показывая, подобно красочным картинам. Прошлое. Это то, что хотелось забыть и никогда не возвращаться. Начать с чистого листа. Именно этого он придерживался с момента поступления в университет. Ведь лишь тогда он смог выпорхнуть подобно свободной птице из под крыла своих родственников, которые с непременным удовольствия ставили ему препятствия, которые попросту доводили до белого колена. Подобного ему хватило сполна. Более не желает иметь с ними хоть какие-то дела, лишь держаться подальше. И среди осколков воспоминаний, в его сознание вонзилось то, что по сей день оставляло лишь горький отблеск, оставаясь главной причиной совершенных им ошибок. Разрушить всё и более не обрести. «Даже не думай притворяться мёртвым, это не спасёт тебя от отработки. Я тебе помогу», — среди вихря воспоминаний, в сознании тут же промелькнул яркий образ, притягивающий руку помощи, чья доброжелательная улыбка не оставляла сомнений только в искренних намерениях. И столь беззаботный смех, отразившийся в памяти, подобно звонкому колоколу, за долю мгновение поставил его в ступор. Столько времени утекло с того переломного момента и он успел забыть о том, что этот человек был искренним в своих словах, преисполненный ярким доверием, которое разрушилось в один миг. Предательство. Иначе это невозможно интерпретировать. — Как бы то не было, это более не имеет особого значения, — отталкивая от себя картины из прошлого, выпивающие в нутро острыми когтями, разрывающие душу на части, сжигая дотла остатки напоминания о том, что за каждым действием следуют последствия, Юу лишь коротко выдохнул. — Всё осталось в прошлом. — Зависит от того, насколько велико желание провернуть ситуацию под иным направлением. Всё зависит только от нас самих, — словно отвечая на его собственные метания, раздался вдали смутно знакомый голос, от которого Юу в один миг оцепенел, не в силах признать то, что это не плод его фантазий. Только стоило юноше обернулся на бархатный голос, притягивающий к себе, подобно мелодичным звукам арфы, как перед его взором, среди беспросветной толпы, мелькнула фигура человека, чья обворожительная улыбка сияла ярче солнечных лучей, которая сражала наповал каждого, с кем предстояло встретиться. Не каждый день выдавалась такая возможность увидеться со столь яркой личностью воочию. Не в силах оторвать взгляда от молодого человека, ведущего непринуждённую беседу со своими поклонниками, чьи сияющие глаза выдавали их пылкое восхищение, которое невозможно было скрыть, Юу в который раз убедился в том, что столь подходящие слова принадлежали тем, кто находился подле яркой личности. Всё очевиднее некуда. Только собираясь развернуться и уйти прочь, как внезапно в сознание иглой вонзилась мысль о том, что он не мог просто упустить столь прекрасную возможность, чем безусловно стоило бы воспользоваться. Только не успел Юу тщательно всё обдумать, как ноги против воли понесли его вглубь бурного потока, от которого собирался держаться подальше. Невзирая на то, что он на дух не переносил подобное скопление людей, потому что не то, что развернуться, дышать удавалось с особым трудом, в сложившейся ситуации это волновало его в последнюю очередь. Более он не допустит себе отступления. Только чем сильнее он пробирался сквозь толпу, тем отчётливее были слышны разговоры, которые издали казались лишь беспорядочным шумом. — Какая же сегодня замечательная погода! Не правда ли?— пронесся в толпе женской голос, наполненный ярким энтузиазмом. — И правда, — последовал утвердительный ответ. — Ещё и ярмарку открыли. — Вот да. Такого не было с прошлого фестиваля, — согласилась третья девушка. — И до фестиваля ещё целый месяц ждать, — вспомнила другая девушка и не сдержала обречённого вздоха. — Но так сегодня выступает группа Такахаши Юки! — воодушевлённо произнесла девушка, указывая рукой в сторону фигуры молодого человека. — Точно! Я и забыла! — согласилась другая, поправляя свою причёску. — Вы слышали его голос в живую? — не скрывая восхищения в голосе, поинтересовалась девушка у своих подруг. — Только, когда выпадала возможность попасть на его концерт, — призналась одна из девушек, на что другие лишь единогласно её поддержали. — Но признайтесь, что голос у него, как у ангела! — продолжила девушка с тем же воодушевлением говорить о молодом человеке, чья личность была известна всему городу, если не стране. — Поддерживаю! — последовали громкие слова остальных девушек, не спуская заворожённых взглядов с отдалённой фигуры одного из самых успешных айдолов страны. Остальное казалось для юноши не такими важными деталями, поэтому более не собирался прислушиваться. Значит его подозрения по поводу того, что на этой территории наверняка что-то да намечается не были напрасными. Как он и предполагал, будет обширное мероприятие. Только этим мероприятием является выступление группы айдолов, что и послужило основной причиной для подобных сборов. Если быть достаточно откровенным, то Юу никогда не был поклонником подобных групп, что значительно выделяло его среди сверстников. Не было у него таких кумиров, ради которых тратил бы свои деньги для приобретения билетов. Себе дороже. Как только студенту всё же удалось пробиться сквозь суетливую толпу, из которой, казалось бы, выбраться было за гранью реальности и стоило ему поймать на себе изумлённый взгляд молодого человека, как вся почва словно ушла из под ног. Если заметили, значит более не имело смысла скрываться в потоке людей, только бы не видеть этот взгляд, похожий на холодную ночь в летний зной. — Прошу прощения за беспокойство, Такахаши-сан, — наконец вырвавшись из невыносимой толпы, обратился к нему юноша размеренным тоном, прежде чем поклониться. — Мне было необходимо с вами увидеться. — Добрый вечер, мой дорогой друг. Признаться, это довольно неожиданное стечение обстоятельств, — выходя из краткого оцепенения, поприветствовал Юки ошеломлённого юношу тёплой улыбкой, отстраняясь от окруживших его поклонников, чьи обречённые вздохи пронеслись в напряжённо застывшем воздухе. — Но даже если и так, не смею скрывать, что безмерно счастлив вновь с тобой увидеться. — Но Такахаши-сан, — не в силах подобрать подходящих слов для выражения своего недоумения на столь открытое уклонение от истинного положения вещей, скрытое за дружелюбной улыбкой, Юу коротко выдохнул. — Всё совсем не так. — Не стоит этих формальностей, — отмахнулся Юки, и под неодобрительные взгляды своей команды, с которыми собирался тщательно проработать подготовленные номера, на которые ушло бесчисленное количество тренировок, иначе выступление можно отменять по причине неподготовленности, на короткий миг положил руку ему на плечо. — Мы отойдем ненадолго. У нас есть, о чём поговорить. — Подождите...— только не успел Юу возразить на чужие слова, как его тут же потянули вглубь сквера, скрываясь подальше от любопытных глаз. Сопротивляться столь яркой личности было попросту невыполнимой задачей, и стараясь унять в груди постепенно нарастающую панику, юноша всё же последовал за его удаляющейся фигурой. И если так подумать, это было его решением завести разговор, так что более нечего терять. С изумлением наблюдая за молодым человеком со стороны, чьи элегантные движения были словно выточены из чистого мрамора, выведенные лёгкой кистью, воплощающей в себе тонкое искусство, в сердце юноши на короткий миг зародилось восхищение. — Стало быть, ты Куросаки-сан? — остановившись подле высокого дерева, за которым открывался восхитительный пейзаж на густую чащу, задал он прямой вопрос, скрещивая руки на груди. — Верно, — подтвердил он данное предположение, не смея уворачиваться в другое направление, как в одно мгновение глаза широко распахнулись в удивлении. — Но откуда вы знаете? — Мы однажды виделись, — напомнил Юки многозначительным тоном, таким образом намекая на не столь благоприятную ситуацию, от которой хотелось провалиться сквозь землю. — Только в прошлый раз ты предпочёл, как можно быстрее исчезнуть с моих глаз, тем самым оставив в недоумении своего спутника, который столько раз пытался тебя остановить. Негоже оставлять своего партнёра одного. Мало ли, что могло произойти. — Ещё чего, — сквозь зубы процедил юноша, опровергая подобное предположение, от которого едва не закипала в жилах кровь. Меньше всего он желал слышать от других о том, что его с этим человеком связывали близкие отношения. Никогда такого не будет. — Мы просто знакомые. И это ничего не значит. — Ну раз так, — выдохнул Юки и губы против воли растянулись в лукавой улыбке, которую поспешил скрыть рукой, невзирая на то, что глаза выдавали ярче любых слов. — Не смею более говорить обратное. — Я не ваш поклонник, сразу говорю, — твёрдо произнёс юноша, таким образом обозначая собеседнику истинное отношение, чтобы впоследствии не возникло лишних подозрений. — Я знаю, — усмехнувшись, произнёс Юки непринуждённным тоном, от которого собеседника словно окатили ледяной водой. — Мои поклонники от меня так ещё не сбегали. — Прошу прощения за это, — поспешил он сгладить данную ситуацию, чтобы наконец стереть это из памяти. — Сам не знаю, что на меня нашло. — Что было, то прошло, — легко махнув рукой, таким образом не собираясь более обсуждать произошедшее несколькими днями назад, и оттолкнувшись от ствола дерева, Юки лишь на короткий миг улыбнулся, прежде чем продолжить путь. — Не стоит обсуждать подобное. — Возможно, вы правы, — согласился юноша и поспешил нагнать удаляющуюся фигуру одного из известных людей страны. — Каково это быть айдолом? — Быть идеальным во всём. Это всё, что я могу сказать, — последовал твёрдый ответ, не терпящий возражений. — Всю жизнь быть в центре внимания. Каждый мечтал быть таким, как я, но... — Не все ожидания становятся реальностью, — закончил Юу столь односложную речь, которую другой был не в силах завершить. — Верно. Никто не знает, что там в закулисье, — кивнул альфа, подтверждая слова юноши, так точно подобравший их к данной ситуации. — И в лучшем случае никогда не знать. — Я слышал, что айдолам запрещено вступать в отношения по той причине, что это вызовет скандал. Это ведь только слухи? — поделился он тем, что доводилось слышать про столь ярких личностей от своих знакомых, и перевёл изумлённый взгляд в его сторону. — Чистая правда, — не опровергая его слова, признался Юки, таким образом обозначая истинное положение вещей, потому что подобные ограничения ничуть не приносили удовлетворения, ведь ради внимания поклонников пришлось отказаться от собственных желаний. — Это испортит нашу репутацию. А подобного исхода ни в коем случае нельзя допустить. — Это довольно жёсткие ограничения, — задумавшись на короткий миг над произнесёнными словами, мрачно произнёс Юу, на что собеседник лишь непринуждённо рассмеялся. — Не стану этого отрицать, — покручивая в руке серебряное кольцо с выгравированными символами, сверкающее под багровыми лучами заходящего солнца, Юки лишь усмехнулся. — Впрочем, это уже не имеет особого значения. Каждый сам выбирает свой путь. — Не всегда путь оказывается верным, — возразил юноша, наконец позволив себе оторвать свой взгляд от кольца, созданное из чистого серебра, пытаясь прочесть выгравированные символы, но все попытки были тщетными, что не могло остаться незамеченным. — Особенно, когда не знаешь, кем являешься на самом деле. — Стало быть, тебе нужны ответы, Куросаки-сан, — подводя итог, произнёс Юки ровным тоном и поймав на себе шокированный взгляд собеседника, его губы растянулись в лёгкой усмешке. — И ты их получишь. Считай это знаком моего расположения, потому что я не пылаю особым доверием по отношению к твоей семье. Говорю об этом сразу. — Такахаши-сан, это... — не в силах подобрать слов для выражения собственных эмоций, которые испытал после столь резких слов, в горле юноши застрял прочный ком, не позволяющий продолжить свою речь. — Почему? — Потому что на это есть причина, — последовал твёрдый ответ, тут же заставший юношу врасплох. — Не думаю, что имеет смысл это озвучивать. «У меня теперь появилось несколько вопросов по поводу этого момента», — тут же заключил для себя Юу, таким образом намечая для себя то, в чём следовало бы разобраться. — Вы ведь младший брат Такахаши Наоки? — решился он всё же уточнить эту деталь, в один миг вызвавшее у собеседника удивление, сменившее одобрительным кивком, прежде чем наконец встретиться с его взглядом. — Хорошо осведомлён. Виделись? — окидывая его цепким взглядом, не удержался он от интереса. — Безусловно, — увернулся он от прямого ответа, потому что встреча с этим человеком словно перевернула всю его жизнь. Это человек, которым он восхищался с самого детства, зная каждую сыгранную роль, чья яркая личность лишь сильнее притягивала его внимание к себе. И его главным желанием было увидеться с восходящей звездой вживую, но не предоставлялось такой возможности, а поэтому более не тешил себя надеждами, которые не воплотятся в жизнь.— Довольно выдающаяся личность с амбициями и стремлениями, прокладывающей свой путь с самого начала. Никогда не позволит себе отступится. Яркая звезда, которая загорается во тот миг, когда другие гаснут. — Что я слышу? — не удержавшись от ехидной усмешки, уловив в словах собеседника настолько пылкое восхищение, сверкнувшее ярче горящего пламени, в его глазах мелькнула тень мрака. — Да ты небось его истинный поклонник. «Наоки всегда будет впереди меня. Не имеет смысла этого отрицать», — вонзившись, словно острым лезвием, в сознание, заключил Юки, не желая мириться с данной ситуацией. Возможно, наступит момент, когда произойдёт смена ролей, но не в ближайшем будущем. — Так и есть, – признался Юу с мечтательной улыбкой, не скрывая своего благоговения, скрытое в чертогах души, в особенности от цепкого взгляда собеседника. — Я с самого начала наблюдал за его творческой деятельностью и могу с уверенностью сказать о том, что со столь совершенным мастерством сравнятся лишь единицы. Если так подумать, у него настолько безупречные навыки, что любая роль идёт ему к лицу. Я в этом более, чем уверен. — Не стану этого отрицать, потому что это чистая правда, — вздохнул Юки, стараясь, как можно дальше отогнать от себя мрачный поток мыслей и лишь покачал головой. — Но всё же, советую вернуться с небес на землю. — Такахаши-сан, — обратился к нему юноша, с особым трудом взяв под контроль волну ярких эмоций, захлестнувших сознание за короткий миг, и прежде ослепительная улыбка сменилась ледяным спокойствием, от которого словно повеяло холодом. — В прошлый раз я упустил возможность поговорить с Наоки-саном, за что многое бы отдал. Возможно даже не узнал. В общем, могу ли я попросить об одном одолжении? — Вновь устроить личную встречу? — предположил альфа, от слов которого собеседник на короткий миг едва не лишился дара речи. — Я могу этим заняться. Это не так сложно. — Такахаши-сан, не думаю, что это того стоит, — возразил Юу на столь заманчивое предложение, невзирая на то, что в глубине души принял это без замедления, только данная ситуация не располагает это к себе. — Но буду иметь в виду, к кому обратиться. — Безусловно, — произнёс Юки с непринуждённой улыбкой, таким образом показывая собеседнику открытую душу, а значит не позволит себе отказать в просьбе, при любом раскладе событий. — Такахаши-сан, возможно я ошибаюсь, только...— окутанный потоком сомнений, запутывающий мысли, подобно яростному вихрю, выбивая воздух из лёгких, юноша перевёл взгляд в сторону собеседника и только встретившись с его изумлённым взглядом, как все слова в один миг растворились в воздухе. — Только? — заметив в его глазах замешательство, Юки, не удержавшись от лёгкого смешка, подтолкнул в нужное направление. — Только меня интересует один момент. Что связывает вас с семьёй Хиросе? — вспомнив о заголовках в статьях, на которые наткнулся в стремлении разузнать необходимое, но лишь забрёл в тупик, словно не хватало важной детали, наконец озвучил Юу эту мысль, вспыхивающей в сознании, подобно ярким факелам. — Откуда такие мысли? — усмехнувшись, Юки постарался увернуться от надобности незамедлительного ответа, но только мрачный взгляд собеседника говорил об обратном. — Такахаши-сан, — произнёс юноша твёрдым тоном, не принимая во внимание чужие попытки увернуться, потому что это более не имело смысла. Попытки перевернуть очевидное в обратном направлении казались слишком ему знакомы. И стоило этим мыслям вспыхнуть в сознании, как его глаза широко распахнулись. Если так подумать, это ведь напоминает его самого. Сомнений попросту не оставалось. Сколько раз Хироки ловил его на попытках скрыть правду, не сосчитать. При любом раскладе это заканчивалось не столь благоприятно. Более не собирается этим помышлять. — Пожалуйста. — Мне нечего сказать, — резко произнёс Юки, не особо горя желанием разглашать об этой связи всем, кому не попадя. — Это личная информация. — Настолько личная, что если об этом узнают, будут проблемы? — не удержавшись от любопытства, в голосе юноши промелькнули энергичные ноты, но только стоило пересечься с мрачным взглядом собеседника, как весь запал в один миг испарился. — Не представляешь, насколько, — последовал твердый ответ, похожий на сгустившиеся тучи небосвода, не пропускающих лучи яркого солнца. — Так что не имею права распространяться о том, что скрыто под надёжным замком. Я не могу выложить всё подчистую. Это дорого обойдётся. — Такахаши-сан, если у вас имеются противоречия с моей семьёй, меня в их число не вписывайте, — скрывая вспыхнувшее раздражение за надменным спокойствием, Юу коротко выдохнул. От одной лишь мысли о том, что он принадлежит этой семье, которые по всей видимости на своём веку нажили себе неприятелей его в один миг выводило из равновесия. Его уважаемые родственники сами отказались от него, а значит не имело смысла отвечать за их действия головой. Каждый сам за себя. — Это только лишь мой личный интерес. — Я надеюсь, что это в действительности так, — с подозрением прищурившись, с особым трудом доверяя этим словам, Юки всё же сдался на эти уговоры и крепко сжимая чужие плечи, склонился над его ухом, сбавив голос до шёпота. — Только если вся информация дойдёт до ушей твоей семьи, считай, это твой последний день. — Этого не будет, — бросив в сторону Юки выразительный взгляд, пытаясь прочесть то, что скрыто за столь мрачной пеленой, произнёс он обнадёживающим тоном, таким образом показывая искренность своих намерений. Ни при каких обстоятельствах он не собирается доносить свои родственникам то, что повлечёт за собой не столь благоприятные последствия. Это остается под прочным замком. — Так и что это за секретная информация? — Это связано с тем, что наши семьи с самого начала связаны нерушимой клятвой. А значит никогда в жизни не позволим себе предательства. Для друг друга мы как небо и земля. Порознь мы существовать не можем. — Почему же? — не удержавшись от вопроса, на который хотелось получить точный ответ, Юу устремил на собеседника вопросительный взгляд. — Иначе говоря, это как важные составляющие. Взгляни, — с этими словами Юки легко коснулся ладонью его области сердца, всё с таким же усилием колотящееся через грудную клетку, — Сердце отвечает за наши чувства. Отними у человека чувства, это лишит его человечности. Итак, — он несильно ткнул указательным пальцем ему в лоб, таким образом говоря о совсем другом,— Разум отвечает за наш мыслительный процесс и действия. Если этого лишиться, это разрушит способность к интеллектуальной деятельности, а значит не будем ничем отличаться от животных, полагаясь лишь на инстинкты. Одно не может существовать без другого. — Другими словами, вам выгоднее быть на одной стороне,— задумчиво произнёс Юу, стараясь уловить в столь завуалированных словах его ход мыслей. Если так подумать, это только сильнее подтверждало его предположения по поводу настолько прочной связи, удерживающей противоположности на краю пропасти. Только это сокрыто за завесой, за которую никому не дозволено заглянуть, если жизнь дорога. — Можно и так сказать, — последовали твёрдые слова, в которых мелькнули стальные ноты, в один миг стирая прежнюю непринуждённость. Соответственно, за донесение конфиденциальной другим лицам информации в действительности можно поплатиться. — Потому что непредвиденные ситуации могут нагрянуть в любой момент. Нужно быть готовым ко всевозможным раскладам событий. — Это... Звучит довольно справедливо, — задумчиво произнёс юноша, стараясь сопоставить имеющиеся данные между собой, чтобы понять истинную картину происходящего. — Брак в этот пункт тоже входит? — Не могу сказать точно. Это под большим вопросом, — признался Юки, глубоко вздыхая, прекрасно понимая истинную причину, которая заставила собеседника задать этот вопрос. Да и он сам порой задаёт себе этот вопрос, на который по сей день не получил ответа. Возможно, в данной ситуации не имело смысла искать подводные камни, а принять то, что этот лишь веление сердца. — Если честно, это никогда не заходило настолько далеко. Ни у кого бы не хватило духу, чтобы разбить эти прочные стены. Возможно, только в исключительных случаях. Когда сердце не способно на яркие чувства, намного сложнее подобрать ключ. — Возможно, так оно и есть, — согласился Юу с этими словами, не смея отрицать то, что и так ясно, как белый день. Только не успел он толком отреагировать, как резкий рывок по прядям волос острой пульсацией вонзился в сознание, словно молнией пронзили насквозь. Рефлекторно прижимая руку к виску, стараясь таким образом унять острую боль, в один миг разлившееся вдоль тела разрядом электрического тока, он бросил гневный взгляд в сторону собеседника. — Такахаши-сан, что это значит? — Приношу свои извинения, — произнёс Юки размеренным тоном, убирая руку за спину, в которой крепко сжимал полученный материал. — Не думал, что у тебя настолько чувствительная кожа. Просто я заметил, что у тебя в волосах что-то запуталось, и пытался достать, но не рассчитал меру своих возможностей. К тому же, сейчас всё в полном порядке. «Как будто я поверю в эту ложь, — заключил юноша, с особым трудом доверяя этим словам, он устремил на собеседника крайне противоречивый взгляд, — Если я правильно понимаю, он собирается провести генетическую экспертизу, — на его взгляд, в этом не было ни единого сомнения, потому что было слишком очевидным. — Только для какой цели, понятия не имею». — Я очень в этом сомневаюсь, — с недовольством произнёс Юу, со значительным усилием потирая кожу головы, намереваясь таким образом избавиться от лёгкого покалывания, несравнимое с тем, словно в него вонзили иглой. Невыносимые ощущения, которые мечтал более никогда на себе не испытывать. Только не успела последовать бурная волна переубеждений, которые возможно смогли бы провернуть все сомнения юноши на его счёт в другом направлении, как внезапно в умиротворённой тишине пронёсся яростный голос, который заставил Юки на короткий миг окаменеть. Если так подумать, он действительно задержался на приличное время, невзирая на то, что не рассчитывал на подобный исход. Если его ищет сам лидер группы, это означало то, что его впоследствии ждут не столь благоприятные последствия. Стоило ему вспомнить о том, чем заканчивались конфликты с лидером группы, как его словно окатили ледяной водой. Это в один миг вывело его из оков оцепенения. — Приятно было познакомиться, Куросаки-сан, — переводя тему разговора в другое русло, Юки приветливо улыбнулся, стараясь таким образом избавиться от охватившего его напряжения. — Только у меня с минуты на минуту выступление, поэтому не могу более ничего сказать. Рассчитываю на следующую встречу. Правда, не знаю, при каких обстоятельствах она состоится. До встречи! Только не успел Юу должно ответить на столь своеобразное прощание, как след молодой звезды исчез с его зоны видимости. Провожая его удаляющуюся фигуру, Юу не удержался от разочарованного вздоха. На самом деле, он так до конца и не получил ответа на волнующие вопросы, а лишь пополнил этот список. Разбираться с этим у него оставалось всё меньше времени. Не сможет сопоставить важные составляющие, потеряет всё, возможно самого себя. Оттолкнув подальше от себя мысли о подобном исходе, охватившего его ударной волной, Юу лишь развернулся и ускорил шаг в обратном направлении. На данный момент он желал, как можно скорее оказаться в стенах своей комнаты, и забыть обо всём, как ужасный сон. Только этого не избежать. Разберётся со всем этим потом. «Как же хочется вновь увидеть Хиросе-сенсея, — внезапно промелькнуло в его сознании это желание, обволакивающее нутро горячей нугой, в то время, как в глазах вспыхнул яркий огонь. — Для меня это было бы замечательным времяпровождением». Пребывая в более благоприятном распоряжении духа лишь от мыслей о том, с кем хотелось бы быть рядом, Юу не заметил, как уже достиг территории высокого здания. И находясь в воздушных мечтах, он в который раз боролся с тем, чтобы усмирить яркие порывы, не намеревающихся покидать его ни на миг. На данный момент ему необходимо сосредоточиться на совсем ином. Как только он переступил порог, его тут же встретил пряный запах корицы, разлитый по воздуху, носящий с собой ноты сладкого яблока, что заставило его вмиг остановиться. С вспыхнувшим напряжением, охватившего его лёгкой дымкой, он лишь коротко выдохнул. Это было похоже на глубокую пропасть, которую необходимо преодолеть с особым усилием. Иначе это обернётся прахом. — Возможно, тебя интересует то, почему мы соседи? — внезапно раздался мягкий голос с другой стороны комнаты, похожий на шелест листьев, разносящийся по ветру, тут же разрушающий мрачную тишину. — Было бы любезно, если ты это прояснишь, — убирая сумку в сторону, потребовал Юу точного ответа, на что последовал мелодичный смех, прежде чем дверь спальни благополучно отворилась. — Договорённость, — покидая стены спальни, пояснил молодой человек, чья точеная фигура, словно выкованная из чистого серебра, особенно выделялось под светом ярких звёзд, вспыхивающих под покровом сумрака. И преодолевая между ними расстояние, он, сверкнув взглядом ясных глаз, вложил в его руки договор, подписанный твёрдой рукой, таким образом выводя из короткого оцепенения. — Которую никто из нас не посмеет нарушить. — Не припоминаю, чтобы давал на это согласие, — с сомнением произнёс Юу, принимая из чужих рук документ, с особым вниманием ознакамливаясь с указанными условиями, которые предстояло соблюдать при совместном проживании с новоиспечённым соседом, о чём глубоко сожалел. Меньше всего ему хотелось разбираться с многочисленными заморочками, которые следовало бы учесть, иначе это обернётся катастрофой. Этого ни в коем случае нельзя допустить. И только стоило ему наткнутся на строку, написанную его рукой, как глаза широко распахнулись. «От имени своего, даю полное согласие на совместное проживание с представителем противоположного пола и беру ответственность за вытекающие последствия. Я позабочусь о безопасности этого человека и обещаю, что ни при каких обстоятельствах наши взаимоотношения не перерастут в нечто большее. И данное мной обещание не будет нарушено вплоть до окончания обучения. Я ручаюсь за свои слова», — именно так звучали эти строки, которые вспыхнули в его сознании подобно ударам молнии. Крепко сжимая пальцами документ, он с особым усилием старался вспомнить о том, при каких обстоятельствах он подписывал данное соглашение. Сомнений попросту не оставалось, потому что подпись принадлежит именно ему, а значит в действительности был ознакомлен с содержанием. И стоило ему задуматься об этом моменте, как в один миг вспомнил о том, что на днях ему предлагали ознакомиться со структурой соглашения, на подписание которого ушло около часа. Казалось, вся жизненная энергия покинула его в тот миг, когда он поставил последнюю подпись в конце документа. Забыть о подобном было попросту невозможно. Молча протягивая своему соседу документ, только бы не видеть это вновь, он лишь прочно закрыл дверь, прежде чем пройти внутрь. Насколько ему известно, подобного рода договора подписываются только при условии, что один из них даёт полную гарантию того, что не посмеет прикоснуться к нему с намерением нанести вред. Соответственно, подписал самому себе приговор. — Ну раз уж так сложились обстоятельства, следовало бы представиться, — выдохнул Юу, принимая неизбежность сложившейся ситуации, и развернувшись, протянул руку для знакомства. — Меня зовут Куросаки Юу. Довольно необычное обстоятельство для заведения новых знакомств. — Возможно, — согласившись со словами собеседника, он принял его руку для короткого рукопожатия и мимолётно улыбнулся, прежде чем убрать документ в плотную папку, располагающейся на одной из полок стеллажа гостиной. — Меня зовут Мотидзуки Норио. Так что будем знакомы. — Взаимно, — коротко кивнул юноша на его слова и поправляя растрепавшиеся на ветру волосы, он не спускал пронзительного взгляда с омеги, стараясь припомнить, при каких обстоятельствах они пересекались, потому что казался слишком знакомым. Никогда бы не подумал, что запомнит того, с кем возможно видится впервые. По всей видимости, они даже учатся в одном корпусе. — Извини за такой вопрос, но ты с какого факультета? — Я учусь на факультете философии, — последовал твёрдый ответ, который лишь подтвердил его предположения. И всё потому что данный факультет находится в том же корпусе, что и его. Довольно интересное совпадение. — И на последнем курсе. — Если тебе интересно, то... — Можешь не утруждаться. Знаю, — тут же оборвал его Норио, легко махнув рукой, догадываясь, что последует за этими словами. — С факультета журналистики. Второй курс. Один из лучших учеников своего потока. И дополню, что довольно импульсивная личность. Возможно не всегда, но тот факт, что состоишь в отвратительных взаимоотношениях с некоторыми преподавателями, нельзя просто перечеркнуть. — Откуда ты вообще об этом знаешь? — не удержался он от недоумения, и с закрадывающемся подозрением ожидал от него пояснений. — Потому что ты сам построил себе такую репутацию, — непринуждённо ответил Норио, скрещивая руки на груди, и в его глазах мелькнула мрачная тень, на что было попросту невозможно возразить. — Так что тут всё предельно справедливо. Мы, конечно, видимся в первый раз, мне доводилось услышать о тебе много интересных деталей. — А вот ты мне кого-то напоминаешь, но не пойму кого, — произнёс Юу, принимая такого рода пояснение, всё с тем же подозрением рассматривая его с разных ракурсов. — Возможно дядю, — пожимая плечами, предположил Норио, и закатил глаза от столь пристального внимания, обращённое скорее к его родственнику, нежели к нему самому. — Ты же являешься его учеником. — Вот оно что. Это меняет в корне ситуацию, — с подозрением произнёс Юу, словно догадываясь, о ком идёт речь, но не было весомых на то доказательств. — Но даже если и так, это не является причиной, по которой я поменяю своё мнение о тебе. Я ведь толком ничего о тебе не знаю. И даю обещание, что позабочусь о тебе. Можешь на меня рассчитывать. Оставляя омегу в смешанных ощущениях после произнесённых слов и лёгкого прикосновения к плечу, юноша скрылся за дверьми своей комнаты. Всё, что ему необходимо на данный момент после напряжённого дня, это отдых, желательно на ближайшие два с лишним часа. Этого хватит вполне, чтобы собраться с мыслями, если это возможно. Тем более разговор с одним человеком дал почву для размышлений по поводу того, что могло послужить причиной такого разлада. — Я даже не могу предположить, что это могло быть, — глубоко вздыхая, Юу задумчиво разглядывал лепестки гортензии за прочным куполом, стараясь прикинуть в голове всевозможные варианты, только ничего из этого даже близко не походило на реальность, — Возможно соперничество. Но ведь тут даже разные отрасли. Значит отлетает. Тем более, Такахаши-сан с некоторой противоречивостью отзывался о моей семье, значит произошло нечто серьёзное. А если они нанесли вред кому-то из его семьи? Или даже... — он прервался на короткий миг, не в силах поверить в этот исход и отчаянно замотал головой, отгоняя эти мысли прочь. — Не думаю. Это ведь не может быть правдой. Невзирая на то, что за все года, проведённые в кругу семьи, которых следовало считать самыми ближними, кто есть на этом свете, он не припомнил ни единого светлого воспоминания, что прочно связывало с ними его душу. Каждый раз, когда он пытался вспомнить светлые моменты, связывающие с семьёй, его охватывало тенью мрака. Казалось, что всё, что бы он не делал, чтобы добиться внимания близких людей, всё было напрасно. Какие бы усилия он не прилагал, его не замечали. В некоторые моменты ему казалось, что попросту не знает тех, кого считал семьёй. Ничего не знает, потому что не посвящали ни во что. Только в его душе теплилась надежда на то, что представители его семьи никогда бы не позволили себе расправиться с другими. Для него это было попросту невозможным. — Вот на кого следовало бы обратить особое внимание, так это на то... — и не успел он сделать заключение по поводу всей ситуации, которая, впившись в него острыми когтями, всё также не выпускала из своего плена, как соскользнув верхних полок, заполненных стопками книг, в его руки упал золотой медальон, обрамлённый ярким янтарём, чьи выгравированные витиеватые узоры складывались в очертания крыльев, блестящих под светом горящей лампы. Стараясь более тщательно изучить медальон, невзирая на его тяжесть, от которой порой затекала рука, рассматривая под разным углом, примечая каждую деталь до тех пор, пока не наткнулся на вкрапленный минерал, сверкающий алыми отблесками, более похожий на глаз. Легко коснувшись поверхности рубина, так и манящий к себе непомерным притяжением, как к его изумлению, медальон отворился перед его взором, таким образом отдавая послание в его руки, сокрытое от чужих глаз, — Что это? Интересно, — всё ещё не в силах отойти от поражения, он развернул спрятанное письмо, прежде чем приступить к изучению. «Дорогой мой мальчик, если ты это читаешь, то знай, не всё в этом мире благословлено. За каждое действие следует расплата. Будь осторожен, не открывай своё сердце кому не попадя, лишь ранишь самого себя. Не стремись идти туда, откуда не выбраться живым. Пожалуйста, прими это к сведению. Возможно у тебя возникнут вопросы по поводу твоей родословной, из-за которой будешь не спать ночами от неведения. Но прежде чем я расскажу, поклянись, что никогда не пойдешь в руки семьи Минамото. От них добра нельзя ждать, этого не будет. Юу-чи, твои родители сделали всё возможное, чтобы сохранить твою жизнь, иначе бы ты не читал эти строки. Посвящаю в суть дела. В ту ночь глава семьи Минамото, в компании своих верных помощников, устроили пожар, не собираясь оставлять ни одного напоминания о предательстве. Только не учли тот момент, что тебя надёжно укрыли, потому что заранее предполагали такой исход. Другими словами, для семьи Минамото ты останешься главной мишенью, а поэтому не советую лезть в логово льва. Так или иначе, в первую очередь ты — сын Такахаши Мей, и лишь после, человека, который предпочёл некогда близкому другу камелию, которой отдал своё сердце. Юу-чи, твоей семьей являются те, кто носит фамилию Такахаши, которые делали всё возможное, чтобы взять тебя под своё крыло, но только им перекрыли доступ, заявив о том, что ты умер в ту роковую ночь. Не могу предположить, какая жизнь у тебя сложилась в конечном итоге, но если возникнет желание разузнать о своих корнях, следуй в указанном мной направлении. Поверь мне, эти люди примут тебя таким, какой ты есть. И прошу об одном одолжение, носи с собой медальон, это мой тебе подарок. Я найду тебя, обещаю. Пожалуйста, береги себя», — сжимая дрожащими пальцами письмо, хранившее в себе то, над чем столько лет ломал голову, охваченный желанием добиться истины, чьи изящные иероглифы не тронули даже оковы времени, к глазам юноши подступили жгучие слёзы, которые так долго держал в себе, не смея податься слабости. С особым трудом пытаясь осознать то, что его родителей лишили жизни по столь немыслимой причине, к его горлу подступил прочный ком, перекрывающий доступ к кислороду, и его пальцы резко разжались, выпуская из захвата письмо, которое с тихим шелестом упало на пол. Поверить в подобный исход для него было за гранью возможного. Только прямое доказательство прямо перед ним, которое нельзя опровергнуть. Наверняка этот человек знал его с самого детства и поэтому счёл необходимым поставить его в известность. Крепко зажимая ладонью рот, стараясь таким образом подавить в себе крик отчаяния и злости от того, что от него намерено скрывали истинную причину. Оказывается ответ лежал на поверхности, но он не желал рассматривать этот вариант. — Юу-чи, — внезапно вспомнив из письма ласковое обращение к нему, он, всё же последовав этой просьбе и надел блестящий медальон, спрятав его за рубашкой. Не к чему это другим лицезреть, — В моей жизни был только один человек, который так ко мне обращался, — он поднял с пола письмо, и сложив его пополам, убрал в более укромное место, намереваясь разобраться с этим в другой раз. — Только не могу сказать этого наверняка. Только стоило этим словам сорваться с его уст, как в дверь комнаты настойчиво постучали, в один миг обрывая поток мрачных размышлений. Зарываясь пальцами в свои волосы, стараясь привести в порядок ворох запутанных между собой мыслей, альфа резко выдохнул. Если продолжит в том духе, то это перерастёт не в очень благоприятные последствия. Да и тем более, по большей части его должно волновать совсем иное, а именно то, каким образом он собирается разбираться с задолженностями. В лучшем случае начать было необходимо в ближайшее время. Чем раньше начнёт, тем велика вероятность победы. Перебирая на верхней полке дополнительную литературу, Юу, не оборачиваясь в сторону двери, лишь коротко дал своё согласие. И стоило ему достать с полки плотный сборник, содержащий в себе научные статьи в области социологии, как дверь осторожно отворилась. — Что-то случилось, Мотидзуки-сан? — не оборачиваясь в его сторону, поинтересовался Юу, перелистывая страницы сборника, стараясь сосредоточиться на информации, которую следовало наверстать. — Прошу прощения, если помешал, — в размеренном голосе омеги на короткий миг промелькнула слабая тень сожаления, стоило приметить сборник, находящийся в его руках. Гонимый мыслями о том, что прервал его от подготовки к предстоящим занятиям, и крепко сжимая ручку двери, он собирался оставить его, чтобы более не отвлекать. — Всё в порядке, — глубоко вздыхая, произнёс Юу, останавливая застывшего у порога молодого человека, наконец переводя взгляд в его сторону. — Я могу уделить тебе внимание. – Замечательно, — облегчённо вздыхая, он облокотился о дверной проём, взирая на альфу пронзительным взглядом, таким образом пытаясь прочесть в его глазах всё, что только можно. — У меня к тебе есть одна просьба. — Какая? — не удержался он вспыхнувшего интереса, промелькнувшего в глазах, искренне рассчитывая на то, что не пожалеет об этом. — Я видел в гостиной ноутбук. Могу ли я им воспользоваться? Мне необходимо выполнить задание, — озвучил Норио свою просьбу, которая тут же застала собеседника врасплох. — Я обязательно верну. — Не стоит так об этом беспокоиться, — коротко бросил Юу, не удержавшись от лёгкой улыбки, вмиг окутавшей его ярким светом, стоило столкнуться с омегой, излучающего мрачное недовольство, за которым прочно скрывалось нечто иное, — Я не возражаю. Если тебе нужнее, не буду препятствовать, — махнув рукой, таким образом давая своё согласием, он тут же вернул свой взгляд на страницы сборника. — Неужели всё, что о тебе говорили, оказалось ложью, — поражённый столь тёплой доброжелательностью, исходящей от человека, о котором говорили в совсем иных направлениях, Норио был не в силах подобрать слов для выражения своей благодарности, ведь все его предупреждения оказались излишними. — Мотидзуки-сан, — глубоко вздыхая, обратился он к соседу по комнате, легко коснувшись пальцами области груди, ощущая тяжесть медальона, прочно спрятанного от зорких глаз. — Не все слухи правдивы, как кажется на первый взгляд, а значит не имеет смысла воспринимать их всерьёз. Тем более, я не настолько бессердечный, как твердят об этом. — Но а как же все девушки, которые пытались добиться твоего внимания, но в конце концов теряли надежду, столкнувшись со стеной равнодушия? — окутанный пеленой сомнений, не удержался Норио от чёткого вопроса, который попросту не мог оставить неразрешённым. Ему необходимо было понять истинную причину, которая сподвигла его изменить в ином направлении. — Я никогда не давал никому ложных надежд. Всё, что мной двигало, так это то, чтобы не чувствовать одиночество, — произнёс Юу твёрдым тоном, в котором отчётливо звучала сталь, таким образом разбивая все сомнения вдребезги. — Это всё, что я могу сказать по этому поводу. — Никогда бы не подумал, — задумчиво произнёс Норио, с сожалением понимая то, что для него недостаток внимания был бы попросту невыносим. Выросший под тёплыми крыльями своих родителей, омега привык к избытку внимания, прежде чем его выпустили в свободное плавание. — Впрочем, не буду более тебя отвлекать. И спасибо. Только стоило прозвучать словам, сказанным довольно уверенным тоном, как дверь благополучно закрылась, оставляя юношу вновь наедине со своими мыслями и попытками сосредоточиться на изучении материала. Только чем больше он старался занять мысли учёбой, перед его взором всё также ярко стояли стояли жестокие строки из письма, режущие по сердцу острым лезвием: «В ту ночь глава семьи Минамото, в компании своих верных помощников, устроили пожар». Точно, это всё же был пожар, а не автокатастрофа. И всё это было подстроено. Какая жестокость. Если быть достаточно откровенным, то он никогда в жизни не поверил в то, что люди, которых столько лет считал семьёй могли поступить по отношению к нему столь бессердечным образом. Это выходит за все рамки дозволенного. Всё было надёжно скрыто от его глаз. На случай, если попытается узнать правду. Хотелось бы знать, кем был для него тот человек, который выложил всё подчистую, тот, кто хранил эту информацию только ради того, чтобы раскрыть перед ним карты. Столько вопросов, но ответы навряд ли входят в этот список. «Дядя, — не в силах более размышлять о том, что скрыто за прочным замком, к которому не так просто подобрать нужный код, обессиленно упав на кровать, отчаянно взывал Юу к оставшемуся человеку из семьи, с кем хотелось поделиться всем тем, что трудно держать в затворах души, крепко сжимая в руке медальон, доставшийся из далёкого прошлого, стараясь таким образом унять одолевающую его тревогу. — Мне нужны ответы. Ты как никто другой знаешь о происходящем. Пожалуйста, мне нужно знать о том, что столько лет скрывали от меня. Хотя бы небольшая зацепка. Большего мне и не нужно. Предупреждён — значит вооружён. Так ты всегда говорил. Если бы была возможность всё предотвратить, но уже поздно. Почему от меня скрывали нечто важное? Пожалуйста, если есть то, в чём бы ты мне подсобил, дай мне знак. Я не откажусь от своих слов». Возможно, это было лишь криком отчаяния, на который точно не получит отклик. Только в глубине души рассчитывал на то, что его услышали. Обязательно последует любого рода знак. В этом он не сомневается. Никогда. Ранее утро пробуждалось прохладным обаянием, сопровождаемое чарующей мелодией птиц, похожие на звон колокольчиков, простирающийся сквозь густой туман. Солнечные лучи ласково проникали сквозь занавеску, освещая комнату нежным светом, струящимся с белоснежного потолка, словно мягкие облака обволакивали комнату, создавая лёгкую невесомую обстановку, вырисовывая вычурные узоры на высоком подоконнике. За окном тихо шуршали ветви деревьев и издалека пробивали умиротворённую тишину легковые автомобили и звонкие голоса спешащих людей, доносившиеся со стороны центральной улицы, постепенно сливающейся во всеобщей суматохе. Можно считать, что это положило начало нового дня. Следует быть готовым. Рассматривая за окном янтарный небосвод, переливающийся с малиновой палитрой, что придавало городу изысканное величие, а пробуждающие лучи восходящего солнца, смешиваясь с красками, окутывали искристым огнем, Юу, поправляя ворот рубашки, помешивал мёд в чашке с горячим чаем, приготовленный из цветков акаций, и сквозь открытое окно вздыхал свежий воздух, наполненный ароматами цветущих садов, наслаждаясь умиротворением. Не сказать, что он отдавал особого предпочтения для подъёмов ни свет ни заря, тем более никогда не ассоциировал себя с жаворонками, которые не позволяли по утрам, как следует выспаться, со временем это стало происходить непроизвольно. Возможно, таким образом на его состоянии сказывался пережитый стресс, но для него это скорее преодоление прочной преграды. Сколько себе помнит, он полагался лишь на свою сестру, которая бесконечное количество причитала по поводу его успеваемости, что служило основной причиной их разногласий. От упоминания о том, кто уже почил и более не вернётся, его сердце словно пронзило острой стрелой. Сделав глубокий вдох, он постарался с особым усилием отогнать от себя злосчастные воспоминания, которые следовало закрыть под прочный замок, потому что это более не имело значения. – Я слышал, что ты разбираешься в литературе, — внезапно в мрачной тишине раздался равномерный голос Норио, тем самым вырывая юношу из собственного плена. — Не отрицаю, — поставив пустую кружку на стол, согласился Юу с его словами и не удержался от лёгкой улыбки. — Литература является одной из профильных дисциплин нашего факультета, которую следовало знать на высшем уровне. — Правду говорят, что ученик похож на своего учителя, — задумчиво произнёс Норио, сделав соответствующее заключение, наблюдая за меняющейся реакцией собеседника, и усмехнулся. — Иначе объяснить это будет за гранью возможного. — Это лишь совпадение, — отмахнулся Юу, скрывая за бесстрастным выражением лица вспыхнувшие в один миг яркие чувства, сжигающие его, подобно огню, и не оборачиваясь, продолжил нарезать мелкими ломтиками яичные роллы с ветчиной, аккуратно укладывая их в углубления контейнера. — Не стоит сравнивать меня с тем, до уровня которого мне далеко. — Возможно. С таким человеком ты на вряд ли сможешь быть на одном уровне, даже если приложишь достаточно усилий, — произнёс Норио предупредительным тоном, не спуская заворожённого взгляда с того, с каким трепетом альфа относился к созданию необычайного образа, так притягивающей к себе пленительным ароматом. Никогда бы в жизни он подумать не мог, что такое возможно встретить в реальности. — Молидзуки-сан, — выдохнул Юу, складывая в контейнер нарезанные ломтики поджаристого хлеба. — Я и не стремлюсь достигнуть настолько высокого результата. Не для меня быть исследователем в этой области. Только для тех, кто горит желанием открытий. — Всё зависит от собственных стремлений, Куросаки-сан. Мне доводилось слышать о том, что у тебя довольно высокий потенциал, но предпочитаешь скрыть от других. Скажи, на это ведь есть весомая причина? – рассуждая в нужном направлении, крепко сжимая в руке чашку с горячим напитком, устремив в его сторону изумлённый взгляд, ожидая точного ответа. — А ты действительно проницателен, – заметил Юу, не удержавшись от лёгкой усмешки, скользнувшей по губам. Сомнений не оставалось в том, что этот человек умеет использовать психологическое приемы для того, чтобы расположить к себе собеседника, прежде чем добиться нужного результата. — Впрочем, ты прав. Причина скрыта в том, что меня каждый раз одолевают сомнения в том, что я недостаточно разбираюсь в материале, поэтому прежде чем показать свои знания, предпочитаю в этом убедиться самостоятельно. – Не думаешь, что слишком многого требуешь от самого себя? — глубоко вздыхая от внезапных слов собеседника, который меньше всего желал получить, Норио тут же окутало мраком. — Возможно. Но на это есть личные причины. Но сейчас не об этом, — согласился юноша, не смея никаким образом его слова, потому что это в действительности было так, невзирая на то, что так долго не мог этого признать, наконец прочно закрывая контейнер, таким образом заканчивая мучиться со сборами, прежде чем протянуть изумлённому омеге, застывшего на коротком расстоянии от него, не зная, как реагировать на подобное. — Я дал обещание о тебе позаботиться и точно не откажусь от своих слов. — Премного благодарен, — не в силах подобрать подходящих слов, Норио лишь коротко улыбнулся, принимая из его рук бенто, прежде чем поблагодарить. Возможно, есть малая вероятность того, что они смогут найти точки соприкосновения. Если, как следует постараться. — Не стоит благодарностей, — отмахнулся юноша от слов благодарностей, обращённые в его сторону, с особым трудом осознавая, насколько тепло они звучат, подобно лучу солнца в пасмурный день, и коротко улыбнулся. — Считай это знаком начала нашего знакомства. Времени до начала занятий оставалось достаточно, а поэтому предоставлялась возможность, как можно тщательнее подготовиться. Не к чему лишняя суета, в особенности, кого первой парой в расписании стояла дисциплина, на которой меньше всего хотелось появляться. И всему причины преподаватель, который ведёт данную дисциплину. Не видит он гарантий в том, что всё пройдёт без происшествий. На самом деле, в глубине души он мечтал, чтобы преподаватель и вовсе забыл о его существовании, хотя бы на короткий срок. Это было бы намного лучше, чем в конечном итоге быть тем, на ком пытаются выместить всю свою ненависть. И всё потому что не получил желаемого. Не позволит он ему отнять у него нечто ценное. Отгоняя от себя прочь размышления, постепенно погружающие в пучину мрака, юноша, прочно закрывая за собой дверь, разделяющую его от соседа, чей проницательный взгляд словно заглядывал в душу, он позволил себе расслабиться. Как бы прискорбно это не звучало, но от такого человека по всей видимости довольно трудно укрыть то, что можно присесть с помощью невербальной коммуникации. Для него было достаточно их разговора, который позволил составить образ представителя противоположного пола, хоть и не до конца. И меньше всего желал того, чтобы всё, что так долго хранил под прочным замком в один миг были обнаружены. Впрочем, смеет он себе признаться, это довольно интересно. Перебирая в комнате тетради, разбросанные по письменному столу, Юу не удержался от глубокого вздоха. С каким бы усилием он не старался приучить себя к порядку, видимо это ему не дано, потому что в конце концов это заканчивалось прахом. Постепенно собираясь на занятия, потому что не особо горел желанием вновь оказаться в деканате за собственную посещаемость, который в последнее время обходил стороной, и только стоило ему вновь свериться с расписанием, как его словно окутало мраком. Усмирив в себе внезапно поднявшееся раздражение и желание выбросить учебники через окно, Юу глубоко вздохнул. Не к чему ему лишняя трата энергии, которая приведёт к неблагоприятным последствиям. «Если это такая шутка от деканата, то крайне унизительная, — с недовольством заключил юноша, идя поспешным шагом по длинному коридору корпуса, минуя проходящих студентов, чьи разговоры можно было услышать на достаточном расстоянии. — Да чтобы я...». — Доброе утро, Куросаки-кун, — внезапно раздался за спиной голос однокурсника, от яркого света которого хотелось скрыться, как можно дальше, таким образом обрывая поток его мрачных мыслей. — Ты чего такой мрачный? — Да так, увидел сегодняшнее расписание, как настроение сразу же пропало, — усмехнулся Юу на сказанные слова, стараясь таким образом отвлечь самого себя от напряжения. — Подумаешь, это ещё не конец света, — легко махнув рукой, Рюу беспечно улыбнулся, словно его ничуть не напрягло составленное расписание, прежде чем поравняться. — Для тебя что, пять пар в порядке вещей? — с недоумением отозвался Юу, устремив на однокурсника полный непонимания взгляд, на что последовал громкий смех. — А если скажу, что подобное давно вошло в мою привычку? — не удержавшись от лёгкой издёвки, промелькнувшей в его голосе, задал Рюу сопутствующий вопрос. — Да ты небось продал душу дьяволу, — мрачно произнёс альфа, потому что других вариантов быть попросту не могло, прежде чем отворить дверь аудитории. —Конечно. Тем более мы сами, сейчас оказались в логове дьявола. Так что нам всем конец, — последовали слова однокурсника в ироничном тоне, которые лишь подлили масло огонь, стоило им у порога аудитории встретиться с не столь радушным взглядом преподавателя. И едва ли не сбившись, он решительно изменил тактику. — Доброе утро, Накаяма-сенсей. — Ну здравствуйте, — не собираясь тратить время на приличия, произнёс Юу в резком тоне, сверкнув яростным взглядом, таким образом напоминая о том инциденте, на который закрывать глаза не собирается. — Не буду говорить, что бесконечно счастлив присутствовать на ваших занятиях, но мне не нужны проблемы. Захотите устроить мне опрос по пройденному материалу, пожалуйста, я не возражаю. Или устроите мне индивидуальную проверочную работу, без проблем. Пересказать пройденный материал, легко. Не удастся вам придумать причину, чтобы отправить меня за дверь. Ямамото-сенсей будет недоволен. — Прикрываетесь классным руководителем, Юу-кун? — скрещивая руки на груди, с изумлением произнёс Кента, в голосе которого промелькнуло откровенная попытка задеть за живое, взглянув на студента свысока. — Да вас действительно жизнь ничему не учит. — Вас, к тому же тоже, – зацепившись за последние слова преподавателя, вернул он ему эти же слова сильным ударом. — Так что, если вы будете делать вид, что меня не существует, то, так уж и быть, я не раскрою карты перед остальными. — И какие же? — не удержавшись от саркастичной улыбки, тронувшей его губы, поинтересовался мужчина, на что юноша лишь усмехнулся. — Вы прекрасно знаете, о чём я, так что не имеет смысла тратить на это время, — последовали твёрдые слова, сорвавшиеся с губ студента, обозначая то, что использует утаенное при выгодной для него ситуации. Недолго думая, юноша бросил на преподавателя возмущённый взгляд, таким образом говоря о том, что не позволит подобному повториться, и перехватив руку изумлённого однокурсника, не в силах даже попытаться предотвратить зарождающуюся бурю, направился вглубь аудитории. И невзирая на огромное количество вопросов, которые в конечном итоге обрушились на него сильным ураганом, Юу лишь коротко улыбнулся, прикрывая своё поведением тем, что иного выбора у него попросту не было. Тем более, в некоторой степени это имело место быть, потому всем прекрасно известно то, что между ним и этим человеком идёт долгая война, которая, по всей видимости не завершится до завершения обучения. По крайней мере, он на это рассчитывает. Внезапно, в его сознание пробило стрелой, таким образом напоминая о произошедшем инциденте, который сказался на дорогом сердцу человеке довольно неблагоприятно, невзирая на то, что не показывал истинное положение ситуации столь открыто. На короткий миг, в глазах юноши вспыхнула ярость. Если так подумать, то подобного рода бесчестие попросту не заслуживало милосердия, потому что это могло закончиться летальным исходом. Возможно, данное предположение было не самым подходящим вариантом развития событий, но и иначе быть не могло. Сколько раз он позволял себе прикасаться к человеку, зажигающий сердце ярким огнём, и сильнее убеждался в том, что к нему следовало относиться с особым трепетом, не говоря уже о том, чтобы разбить ледяной барьер. Вне сомнений, пользуясь его хрупким расположением, всё ещё теплящимся в душе, мужчина решил добиться желаемого, только не столь благоприятным образом. Как возможно было таким образом пытаться удерживать человека подле себя, не принимая во внимание его чувства, для него это было из ряда вон выходящим. Только стоило ему на короткий миг задуматься, как его неожиданно толкнули в плечо, что за короткий миг вызвало в груди яростный ураган. Никакого позволения он не давал для осуществления подобного рода вольности. Крепко сжимая пальцами ручку, и оборачиваясь в сторону соседки по парте, намереваясь высказать всё, что только вертелось в его сознании, но слова словно застряли в горле, стоило девушке указать на преподавателя, взирающего на студента мрачным взглядом. Приняв более благопристойное положение, и, не удержавшись от лёгкой усмешки, скользнувшей по губам, в глазах Юу ярким пламенем вспыхнул вызов, от которого отказываться не собирался. Не принимая во внимание то, что ходил по тонкому краю, он всё же позволил себе открыть тетрадь. Невзирая на то, что лекция уже началась, а значит следовало бы приступить к написанию материала, у студента не было ни единого желания. Отбрасывая в сторону тревожные мысли, юноша сосредоточился на написании материала, время от времени бросая в сторону преподавателя яростные вспышки. Не позволит даже подойти к тому, к кому стремилась его душа. За последствия он не ручается. Невзирая на сложившиеся обстоятельства, которые лишь сильнее укрепило взаимное недоброжелательство с обоих сторон, только на данный момент преподаватель в действительности предпочёл не тратить время на лишние разговоры со студентом, которого терпеть не мог. Если быть честным, это несказанно удивило юношу, потому что не проходило ни дня, чтобы к нему не придрались лишь за одно его присутствие. Возможно, своеобразное принуждение действовать по его правилам, всё же подействовало, правда сомневается в том, что это надолго. Слишком это вызывает подозрения. «И всё же, кем является этот человек из того письма? — размышлял юноша, вновь вернувшись к более волнующему его моменту, который напрямую связывал его с прошлым. — Навряд ли кто-то из моей семьи. Возможно Ритсу, но есть несостыковки, что сразу отметает этот вариант. И это не его почерк. Да чтобы он писал таким образом, мир бы перевернулся. Есть вариант, что его старший брат. Но это под вопросом». Вариантов бесчисленное множество, но ответы получить будет намного сложнее, если не сложить полученную информацию воедино. Не хватает важной детали. И будучи погруженный в глубокие размышления, стараясь сопоставить детали между собой, он не сразу услышал звонок, повествующий об окончании занятия. По крайней мере до той поры времени, пока его не вернул в реальность однокурсник. Оборачиваясь в его сторону, он, не высказывая ни единого слова для сопротивления, лишь, собравшись, последовал в сторону выхода из аудитории. Не сказать, что он открыто доверял своим однокурсникам, но тем не менее, среди них были исключения. Да и не особо хотелось отдаляться от тех, кто протягивал руку для помощи. Было бы слишком самонадеянно. Только стоило студентам покинуть аудиторию, прежде чем направиться на другой конец корпуса, разбавляя атмосферу непринуждёнными разговорами, стараясь морально подготовиться к предстоящим занятиям, как внезапно столкнулись с человеком, заставивший Юу задержать на нём свой взгляд. И с каким бы усилием не старались достучаться до его сознания, это оказалось лишней тратой времени. — Доброе утро, Хиросе-сенсей, — поприветствовал юноша преподавателя, не скрывая сияющего взгляда, похожего на свет яркого солнца. И невзирая на попытки однокурсника удержать, он метнулся в его сторону. — Вам помочь? — Куросаки-кун, вы... — не успел он закончить свою речь, как тут же заметил за спиной студента красноречивый взгляд Рюу, который говорил ярче любых слов. Вне сомнений, этот человек догадывался о происходящем довольно давно, но не подавал вида. — Вам бы следовало позаботиться о самом себе. — Мне это ни к чему, — признался юноша и легко коснулся пальцами его руки, сжимающей стопку книг, не спуская с него, полного нежности взгляда. — Только мне бы хотелось прояснить один момент. — Я, пожалуй, пойду, — кашлянув в кулак, произнёс Рюу, наблюдая со стороны за попытками однокурсника достучаться до чужого сердца, и не собираясь прерывать их разговор, предпочёл, как можно скорее ретироваться. — И какой же? — провожая взглядом удаляющуюся фигуру Рюу, постепенно растворяющуюся в толпе студентов, задал Хироки прямой вопрос, на который требовался незамедлительный ответ. Несмотря на то, что времени до начала следующего занятия было достаточно, но это вовсе не означало, что необходимо было растягивать его до бесконечности. — В первую очередь, мне бы хотелось знать, — начал юноша, сделав короткий вздох, прежде чем высвободить из его рук стопку книг. — Есть ли то, что вас действительно интересует? — А вы любопытный, — произнёс Хироки, скрывая лёгкую улыбку, невольно растянувшейся на губах, за длинными пальцами, только бы так открыто не показывать свои истинные эмоции студенту, вызывающий неоднозначные ощущения в сердце. — Зачем вам? — Это мой личный интерес, ничего более, – постарался он вывернуться из данной ситуации, чтобы не вызвать подозрения со стороны человека, о котором хотелось узнать, как можно больше, но только прочную стену не каждому дано преодолеть. — Например, в старшей школе меня тянуло на поэзию. Правда, не помню, где теперь этот сборник. Мог бы даже показать. — Вы писали стихи? — не скрывая удивления, переспросил Хироки, словно услышал нечто из ряда вон выходящее, на что последовали утвердительные слова, которые вмиг развевали все сомнения. — Стало быть, вы довольно романтичная натура. — Возможно, так и есть, — кивнул юноша, ярко улыбнувшись на подобное предположение, которое лишь сильнее подтверждало его расположение души. Да и отрицать это не имело смысла. – Только я не строю идеальный мир, который не соответствует реальности. Лучше быть реалистом, чем идеалистом. Будет намного проще принять неизбежное. А что же интересует вас? — Я... — он на короткий миг задумался, открывая двери аудитории, пропуская внутрь студента. — Меня увлекало музыкальное искусство. Но я всегда это рассматривал, как увлечение, не более того. Тем более, уже этим особо не занимаюсь. — Это довольно интересно, — с нескрываемым восхищением произнёс Юу и по лёгкому движению руки открыл дверцы одного из стеллажей. — На каком инструменте играли? — Фортепиано, — не теряя много времени на раздумья, твёрдо ответил Хироки, перебирая на рабочем столе стопки с документами, таким образом подготавливаясь к предстоящим занятиям, которые начнутся в ближайшее время. — Вы в действительности разносторонняя личность, — не скрывая своего удивления, поделился юноша своими мыслями по поводу этого открытия, которое удалось совершить лишь по причине того, что ему немного, но удалось заслужить его доверие. — Произведения каких авторов вы отдавали особое предпочтение? — По большей части отечественных композиторов, перечислять можно бесконечно, только, — он на короткий миг погрузился в глубокие размышления, вспоминая произведения, отразившимся в душе ярким светом. — есть и те, которые были созданы за рубежом. — Насколько я помню, вы отдаёте особое предпочтение классике, — произнёс Юу, размышляя по поводу данного направления вслух, потому что в одном из разговоров в более неформальной обстановке, об этом вскользь упоминалось. И всё, что касалось этого человека, он старался запечатлеть в памяти. Это наверняка пригодится. — Так что, я предполагаю, что вы собираетесь сказать. — А вы проницательны, — с удовлетворительным вздохом, согласился с ним мужчина, потому что иное он не рассматривал вовсе, прежде чем юноша наконец убрал книги на полки стеллажа. — Классические произведения довольно специфичные, так что отказаться от них, несравнимо с тем, что лишиться души. — Хиросе-сенсей, — обратился к нему юноша с вспыхнувшим в груди ярким огнём, охватившим сердце за короткий миг, закрывая дверцы стеллажа, прежде чем оказаться подле него. — Вам когда-нибудь говорили, насколько вы замечательный? — Куросаки-кун, вы переходите все границы, — предупредил он студента, чьи пальцы с особым трепетом проходились вдоль его лица, словно желая таким образом вновь запечатлеть столь желанный образ, вызывая противоречивые эмоции, отразившиеся в глазах. — Это непозволительно. — Ошибаетесь, — покачав головой, произнёс Юу сладким голосом, проводя пальцами вдоль его шеи, прежде чем опустить на плечо. Откуда в нём возникло столь сильное желание коснуться его при подвернувшейся возможности, хотелось бы ему знать на это ответ. — Я не сделал ничего предосудительного. — Вы уже делаете, — с недовольством произнёс Хироки, вытягивая руку перед собой, чтобы отстранить его от себя, только это было выше сил. — Может прекратите? — Это просьба или приказ? — продолжая играться, поинтересовался юноша с лукавой улыбкой, тут же столкнувшийся с его помрачневшим взглядом, особенно ярко сочетающийся со смущением, которое старался скрыть всеми возможными способами. — Для вас — приказ, — отчеканил он каждое слово стальным тоном, не спуская со студента пронзительного взгляда, рассчитывая на то, что это подействует, — Вы должны... — только собираясь завершить свою речь по поводу соблюдения правил, как его взгляд в один миг зацепился за медальон, выглядывающий из-за слоя его рубашки, блеснувший при свете утренних лучей, тут же лишая дара речи, тем самым предотвращая нарастающий ураган. —... Прекратить. — Не могу этого обещать, — покачав головой, увернулся юноша, словно от нападения, соглашаться на подобного рода шаг, зная о том, что это не продлится на длительный срок. Значит не видит причины для того, чтобы подписывать себе приговор. И воспользовавшись его замешательством, он взял его руку в свою, мягко проводя вдоль запястья. «Может просто скажешь всё, как есть?», — наблюдая за его действиями, вспыхнула в сознании Хироки эта мысль и тут же прикусил губу, чтобы удержать себя от желания озвучить то, о чём хотелось умолчать. — Вы невыносимы, — выдохнул Хироки, более не стараясь сопротивляться действиям этого человека, стремясь вновь ощутить это тепло, поглощающее его без остатка. — Знаю, — произнёс Юу, не удержавшись от лёгкой улыбки, озарившей ярким светом, глядя в его глаза, в которых отражалась волна ярких эмоций, которые мужчина попросту не мог выразить, прежде чем с трепещущим в груди сердцем коснуться губами его пальцев. Подобного рода действия стали для него скорее привычкой, означающей прощание, потому что на нечто большее он не рассчитывал. — Прошу прощения, если отнял ваше время. — Всё в порядке, идите, — только стоило ему поклониться, прежде чем развернуться, как внезапно в оглушающей тишине раздался, полный разочарования вздох со стороны преподавателя, который по всей видимости ожидал от него совсем иных действий. Этого было вполне достаточно для того, чтобы остановить студента на пути к выходу из аудитории. Если так подумать, то этот человек на дух не переносил того, чтобы к нему прикасались, что было достаточно хорошо заметно со стороны, только, как ему кажется, в его душе что-то изменилось. Возможно здесь скрывалось совсем иное. То, что сложно разглядеть за неприступной стеной. И в сознании альфы тут же вспыхнула мысль, которую желал претворить в реальность. Развернувшись в сторону преподавателя, собирающегося вооружиться учебником, чтобы сделать заметки для предстоящего занятия, Юу, сделав глубокий вдох, стараясь унять вспыхнувшее в груди волнение, в один миг преодолел между ними расстояние. Лучше попытаться приложить все усилия тогда, когда дают возможность, чем не воспользоваться этим вовсе. И не успел Хироки толком отреагировать на действия со стороны своего студента, как был тут же заключён в тёплые объятия. Для него этого будет более, чем достаточно.