Абендорм. Пустые лица

      В прошлый раз после взрыва на фестивале я и не заметила на двери дома Тоби золотую украшенную завитками букву «Х».       Без комментариев…       Стоило нам оказаться внутри, как в прихожую выпорхнула светлая миниатюрная девушка, и с возгласом: «Арчи, смотри, кто вернулся», едва ли не бросилась Тоби на шею.       Я так и осталась стоять в дверях, не понимая, куда себя деть. Арчи вынесся в коридор и завертелся вокруг Тоби, весело лая и виляя хвостом. Прыгал на его ноги, цепляя когтями ткань брюк, пока Тоби не склонился и не потрепал его уши.       — Дома никого? — спросил он.       — Зари́н у подруги, — сказала девушка, заправив за ухо выбившуюся из ровного каре прядку. — Остальные в Л’Эшаль.       — Тогда буду в кабинете.       Тоби свернул к лестнице, и Арчи тут же помчался за ним следом. Девушка проводила их взглядом, продолжая лучезарно улыбаться.       И только когда она повернулась ко мне, я разглядела на ее шее, — чуть выше ямочки, где сходились ключицы, — татуировку с буквой «Х». Такой же, как была на двери…       Меня передернуло. Вся создавшаяся только что идиллия треснула.       Девушка — ниим. И принадлежит семье Хоффман.       — Здравствуй, — сказала она, приложив руку к груди. — Я — Дина, помощница Селены Хоффман.       «Не помощница, а прислуга», — мысленно поправила я. Только странно, что не кланяется, общается на равных. Не может ведь знать, что я тоже ниим… Да и с Тоби общалась без должных формальностей.       Не понимая, как быть, я кивнула:       — Элис.       — Очень приятно, — сказала она, не прекращая улыбаться. — Идем, покажу тебе, где можно разместиться.       Я бы и тут постояла, но Дина прошла по коридору, и я все-таки последовала за ней в уже знакомую комнату.       — Здесь гостиная, там кухня. — Она указала на соседнюю дверь и повернулась ко мне. — Чай или кофе хочешь? Могу показать, где можно сделать.       Сделать?! Она точно ниим? Это совсем не похоже на те истории, что я слышала…       — Не хочу, — только и пробормотала я.       — Можешь располагаться, где удобно. Чувствуй себя как дома.       Дина упорхнула в коридор. Донеслись ее легкие, но быстрые шаги по лестнице.       Чувствовать себя как дома здесь вряд ли получится…       Оглядев гостиную, я села на диван. Белые лилии так и стояли в вазе возле пианино, странно, что не завяли. Или их уже заменили на новые? Не зная, чем себя занять, я вытащила из сумки блокнот и, пролистав до последнего разворота, еще раз глянула на рисунки проклятья. На соседней странице нарисованные Тоби клетки намекали, что нужно спросить у него и об этом.       — Мы пойдем прогуляться. Не заскучаешь? — Дина возникла в дверях, держа на руках Арчи. Он ловил ее волосы и терся носом о шею как раз в районе пресловутой татуировки. — Если что, Тоби в кабинете на втором этаже. — Она вытянула руку и изобразила маршрут. — Вперед по коридору, третья дверь справа.       И только когда они ушли, оставив меня в тишине, я осознала, что все это время в гостиной была не одна.       На верхней крышке пианино лежал толстый кот и смотрел на меня. От такого внимания вдруг стало некомфортно, и я пересела на соседнее кресло, но кот проводил меня взглядом, продолжая разглядывать. Хмыкнув, я вооружилась карандашом, нашла пустое место в блокноте (пора все-таки распаковать новый!) и принялась рисовать кота, глядевшего на меня все с тем же невозмутимым видом.       Он продолжал пялиться даже когда рисунок был готов. И если бы изначально он не проследил за мной взглядом, я и вовсе подумала бы, что он ненастоящий. Убрав блокнот, я подошла к пианино. Кот не сдвинулся с места.       Я аккуратно подняла крышку, — не ту на которой лежал кот (его уж точно лучше не беспокоить), а ту, что скрывала клавиши. И медленно надавила на одну из них. Звук разнесся по комнате, отразился от стен, громким эхо уносясь дальше и дальше, и я тут же закрыла крышку. Кот неодобрительно моргнул.       — Так и будешь на меня пялиться? — шепнула я.       Ноль эмоций.       Я вздохнула и решила подняться к Тоби. Он, в отличие от кота, хотя бы мог ответить.       Ступени не скрипели, а мягкие коврики заглушали шаги, но я все равно старалась ступать медленно. И чем выше поднималась, тем лучше мне становилось. То ли, потому что я скрылась от внимательного взгляда кота, то ли, потому что хотела поскорее оказаться рядом с Тоби.       В смысле, поскорее оказаться не одна. Неважно с кем именно. Я не то имела в виду.       По приоткрытой двери я сразу поняла, куда мне идти, хоть и забыла маршрут, продиктованный Диной. Оперлась рукой на косяк и заглянула в комнату, откуда доносилось щелканье клавиш.       Тоби сидел за ноутбуком в дальнем углу. Свет из окна путался в его волосах, скользил по светлым ресницам. А я так и стояла у двери, завороженно наблюдая, как его пальцы быстро стучали по клавишам; останавливались, зависая над ними, тянулись к кнопке, чтобы стереть написанное и вновь набрать уже новый текст. С таким сосредоточенным видом, как и всегда за своими книжками, он поднес правую руку к лицу, едва касаясь губ костяшкой пальца, и нахмурился, глядя в экран. Солнечный блик, отразившись от его часов, упал мне на лицо, заставив моргнуть, и я опомнилась. Отшагнула назад, решив все-таки не мешать.       — Еще пару минут, — сказал Тоби, не отвлекаясь от ноутбука.       Мог бы сразу сказать, что заметил меня. Или ему польстило, что я просто стояла и пялилась? Но возмущаться сейчас было бы совсем не уместно.       — А твой отец…       — Все в порядке, — сказал Тоби. — Почту проверяет Дина. Я ее предупредил.       — И отец ничего не скажет? — спросила я, не веря в этот странный план. — Вдруг он случайно увидит или…       Тоби поднял голову и его губы дрогнули. Он явно собирался сказать что-то, но перевел взгляд обратно в экран и только сухо произнес:       — Не увидит.       План казался совсем простым. Написать запрос с почты самого Генри Хоффмана, — конечно, кто ж ему откажет? И, возможно, именно это меня и пугало. То, как Тоби легко найти решение любой проблемы и воплотить это в реальность. Не жизнь, а сказка. Никаких тебе трудностей. А если какие и появятся, — все можно решить: деньгами, статусом, фамилией, или еще миллионом способов. Наверняка и полезные связи прилагаются. А если ты один, совсем один в этом огромном и враждебном мире, где тебе даже не к кому обратиться, или ты просто не можешь попросить хоть кого-то о помощи, потому что страх сковывает тебя и лишает возможности говорить, точно обрубая голосовые связки, — ты просто ничегошеньки не можешь сделать. Ты — ниим. Никто.       И теперь, стоя здесь, и осознавая, что Тоби действительно пытается помочь… Нет, не пытается, а в самом деле помогает. Мне! Пусть и по такой мелочи (серьезно, плевала я на это проклятье), и возможно даже в какой-то степени подставляет себя. Мне стало невероятно стыдно оттого, что я обманула его. И не раз. Кажется, я вообще очень сильно завралась. Настолько, что скорее всего уже и не вспомню всей своей лжи, а если попытаюсь, то точно запутаюсь.       Как же отвратительно… Какая же я отвратительная!       Внутри уже разгорался пожар, слова лезли наружу, мне так хотелось признаться, что я не заслужила его доброты, что я обманула его, что соврала, что он зря мне помогает, и вообще зря связался с такой как я. И я почти уже собралась сказать, но горло сдавило. Тот самый страх обвился змеей вокруг моей шеи, и я могла лишь приглушенно дышать, не произнося ни слова. Потому что представляла, как он отреагирует, скажи я правду. Как изменится его отношение ко мне, как он разочаруется, отречется, пожалеет о том, что хотел общаться, не обращая внимания на то, сколько раз я отталкивала его. Отталкивала, потому что это все слишком странно, слишком приятно и некомфортно одновременно.       И так не должно быть. Не должен никто тянуться ко мне, не должен проявлять ту заботу и помощь, что он предлагает. Я не заслужила этого. Нужно сказать ему, нужно признаться, пусть отвернется и больше не смотрит на меня, и больше не говорит мне приятных слов, и больше не предлагает помочь. Но…       Так страшно.       Что, если все это действительно закончится?       И я молчала, пока эти мерзкие чувства вертелись внутри, почему-то гранича с приятным теплом и дрожью.       А когда он поднялся, выключил ноутбук и улыбнулся, подходя ко мне, я смогла выдавить лишь тихое: «спасибо», и надеяться, что мой рот изогнулся в чем-то хоть отдаленно напоминавшем улыбку, потому что челюсти аж сводило, а правый уголок губ подергивался.       Но он не заметил. Или сделал вид, что не замечает.       — Рассматривать заявку будут в течение недели, — сказал Тоби, остановившись передо мной в проходе. — Во сколько у тебя встреча с Адрией?       — В четыре, — глухо ответила я.       Тоби поднял руку и глянул на часы.       — Тогда у нас еще пара часов.       У нас… Боги, я должна ему все рассказать.       Я мотнула головой и развернулась, пошла к лестнице.       Нельзя. Нельзя. Нельзя.       Не могу я ничего рассказать. Лучше отдалиться, исчезнуть, сбежать. Пока не стало слишком поздно. Пока я не…       — Ты не голодная? — спросил Тоби.       Понятия не имею.       — Думаю, Дина приготовила что-то на обед, — продолжил он. И от звука ее имени все тут же схлынуло, сменяясь совсем другим, совершенно неприятным чувством. — Или можем зайти…       Я замерла на ступеньках и резко обернулась, отчего Тоби, шедший позади, едва не врезался в меня.       — Это часть ее договора, да? Быть такой дружелюбной, делать вид, что рада тебя видеть и прочее.       Тоби отшагнул назад, растерявшись. Запнулся о ступеньку, и схватился за перила.       — Дого… Что? — он помотал головой. — Нет, конечно!       — Почему тогда она была так рада?       Его губы расползлись в улыбке. Он смотрел с нескрываемым удивлением.       — Может, потому что действительно была рада? — Тоби обошел меня и направился вниз по лестнице. — Не знаю, можешь спросить у нее, когда вернется.       Странно, очень странно. Не может такого быть.       — Она ниим? — спросила я, нагоняя его в коридоре.       — Да. Но у нее нет договора. По крайней мере того, который ты подразумеваешь.       — А татуировка? — настаивала я, следуя за ним в гостиную.       Кот все еще лежал на крышке пианино и Тоби остановился возле него, чтобы почесать за ушком. Тот замурчал, но не сводил с меня глаз. Смотрел как-то презрительно и с недоверием щурился.       — Татуировка нужна для ее безопасности. Она сама предложила этот вариант, после одного… инцидента. А теперь никто не сможет усомниться, что она зарегистрированный ниим.       Ниим. Не прислуга, а помощница. Без договора. С татуировкой для безопасности… Он что, пудрит мне мозг?        — Так не должно быть.       Теперь помимо кота на меня уставился еще и Тоби. Две пары внимательных глаз, от которых хотелось сбежать.       — А как должно быть?       Я помотала головой. Не знаю я как должно быть. Все, что я слышала от других ниимов, все те ужасы, что они рассказывали, все то, во что я верила, все то, что видела — ломалось и трескалось. Как должно быть? Понятия не имею!       — Тебе не нравится, когда с ниимами поступают несправедливо, но при этом ты недовольна и тем, что кто-то ведет себя иначе? — Тоби опустил руку и кот с недовольством глянул на него. — Дина помогает по дому, ей за это хорошо платят. Она ни в чем не нуждается. И общаемся мы с ней на равных.       — Так… не бывает, — зачем-то продолжала упорствовать я. У меня в голове не укладывалось, что такое возможно. Он явно пытался обмануть меня, зная, что я переживаю из-за ниимов. Наверняка, просто хотел выглядеть лучше в моих глазах.       — Если тебе кажется, что все вокруг ненавидят ниимов, это не значит, что так и есть, — совершенно спокойно говорил Тоби, пока у меня внутри все кипело. — Просто, возможно, тебе попадались такие люди или… Ты часто интересовалась чьим-то отношением к ним?       Все не так. Все совсем не так. Все иначе.       — Все считают ниимов мусором…       — Действительно все? — спросил Тоби. — Какой процент опрошенных?       Я задохнулась возмущением.       — Да ты посмотри вокруг! Ниимы живут на улице или в ужасе прячутся в подвалах, потому что боятся оказаться в ЦИОРМе. Потому что там их либо отдадут в рабство, либо посадят в тюрьму, либо и вовсе убьют, пытаясь вернуть магию.       — Элис.       — Что?!       — Мне жаль, что ты видела подобное, но это не значит, что все обстоит именно так.       — А как по-твоему?! Ты видел Хоуп, видел, что с ней стало. И почему? Потому что ей некуда деться, потому что она не может…       — Если бы она обратилась в ЦИОРМ…       — Ее мать там умерла! Я убила ее, ясно? Я! Я провела тот ритуал, который… — Я замолкла, чувствуя, как колотится сердце, как жар охватил лицо, раскалив щеки. Я покачала головой и заговорила тише, сжимая кулаки так, что ногти впивались в ладони. — Это все из-за меня, понимаешь? Я виновата перед ней и теперь должна что-то сделать. Как-то помочь ей, но не понимаю как, потому что…       — Элис, — перебил меня Тоби и посмотрел мне в глаза. — Ты не виновата.       — Нет, я…       — Но ты не виновата, — повторил Тоби.       Я замотала головой и отшагнула. В носу щипало, глаза жгло.       — Ты меня вообще слушал?!       — Слушал.       — Нет, не слушал. — Еще шаг назад. — Мне нужно идти. И не вздумай преследовать меня!       Я развернулась и устремилась к выходу. Меня колотило, разрывало на части, мне нужно было выйти, сбежать, убраться подальше, лишь бы больше не находиться рядом с ним. Дверь распахнулась и Арчи бросился ко мне, виляя хвостом, прыгал и вертелся вокруг. Дина лучезарно улыбалась, что-то говоря ему, но я не слышала. Вывернулась, выскользнула, вынырнула за дверь.       Не нужно меня утешать. Не нужно мне помогать. Не нужно пытаться доказать мне что-то.       Я сама разберусь.

      ***

      Когда я оказалась в Гамбле, у меня оставалось чуть больше часа до встречи с Адрией. Поэтому я прошлась по знакомым местам. Свернула между домов, даже не глянув на стенд с улыбавшимся Генри Неважно-как-его-там, о сыне которого лучше сейчас не думать. Нырнула в подъезд и застыла, глядя на пустоту вместо привычной панели. Аккуратно заглянула внутрь, но в помещении было темно и тихо. Точно, их ведь выследили. Логично, что они здесь больше не появятся. Но где тогда найти Хоуп?       Я обследовала еще пару возможных мест, но везде — пусто. Вариантов не оставалось. Быстро набрав заученный наизусть номер, который опасно хранить в телефоне, я дождалась пока пройдут гудки. Тот самый план, которым Хоуп не воспользовалась в прошлый раз, но, возможно, решилась теперь?       — Слушаю, — донесся из телефона хриплый голос Мэг.       — Это Элис.       — Элис?! — поразилась она и грязно выругалась. — Только не говори мне, что у тебя тоже ЧП, я не вывезу.       — А, не-ет, все нормально, — пробормотала я. — Ты не знаешь где Хоуп?       — Фух. Зашибись тогда. Она у меня. Вместе с шайкой других отбросов.       Я поежилась, и зачем-то кивнула.       — Я зайду?       Мэг молчала, пока на фоне разносились чьи-то пьяные голоса.       — Ну зайди. Только у нас эм-м… В общем, неважно. Заходи.       Желтокирпичный переулок начинался под аркой между двумя домами, сросшимися в одно неведомое архитектурное уродство. Возможно, когда-то переулок и вовсе был частью этой странной постройки, но теперь отслоился и зажил собственной жизнью, став настоящим лабиринтом и вобрав в себя самые злачные заведения. Алкоголь, азартные игры, запрещенные вещества — все было здесь, в месте, объединившем под своей прогнившей крышей бар, игорный клуб и даже дом терпимости.       Блюстители сюда не совались, зная, что здание принадлежит кому-то из членов генерального совета, и обходили это место стороной, закрывая глаза на происходящее внутри. А тот богач наверняка довольно посмеивался, выкачивая последние деньги у и без того балансирующих на грани жителей Гамбла.       Я часто бывала здесь раньше. И теперь каждый желтый кирпич под ногами напоминал мне о тех временах; пока я шла по заученному маршруту и молилась, чтобы его здесь не было.       Но он, конечно же, был. Развалился на диване с незнакомой мне девушкой на коленях и поглаживал ее оголенные бедра. Мэйсон совсем оброс, и, судя по виду, давно не следил за собой. От одного взгляда на его длинные грязные волосы и заплывшее жиром лицо меня замутило. Захотелось залить в себя пару коктейлей да покрепче, чтобы горло обожгло, чтобы стало еще хуже, чтобы уж точно стошнило.       Я отвернулась. В мигающем свете, среди стольких людей, почему я сразу увидела именно его? Я должна была искать Хоуп, а не отвлекаться, не проваливаться опять в свои мысли и проблемы, но звуки игровых автоматов и пьяный гогот мужиков за баром тянули меня вниз, наполняя живот чем-то густым и тяжелым, отчего подкашивались ноги.       — Элис! — Хоуп бросилась мне на шею и сжала в объятиях. — Элис, я так рада тебя видеть!       Я растерялась. Не знала, как быть и какое-то время просто позволяла ей обнимать меня, но потом все же неловко погладила ее по спине.       Хоуп отстранилась и расплылась в улыбке. Она выглядела куда лучше, чем в прошлую нашу встречу. Явно отъелась и в мерцании ламп сияла румянцем.       — Ты слышала про фестиваль?       — Да. — Я нахмурилась, не понимая, к чему она. — Точнее, была там.       — О-о! — Хоуп обхватила мои руки и подскочила на месте. — Ты видела? Видела?       — Я…       — Потрясно было, да? — спросила Хоуп, даже не дав мне продолжить. — Как они все испугались, как понеслись, как кричали! Они теперь нас боятся, Элис.       Я потрясенно смотрела на нее, пока она продолжала сжимать мои руки и искриться от счастья.       — Это… вы сделали?       — Да! — сказала Хоуп не скрывая восторга. — Этот Рейнар просто гений! Все придумал, все устроил. Вообще не представляю как он это делает, у него будто какие-то сверхспособности. Он то здесь, то там. Нужно что-то узнать и раз, уже все узнал!       — Хоуп, — строго сказала я.       Она замерла. Улыбка сползла, оставляя рот приоткрытым и Хоуп нахмурилась.       — Что?       — Ты обещала…       — Ну вот опять ты заладила, — сказала Хоуп, отпустив мои руки, и они безвольно повисли вдоль тела. — Как ты не понимаешь? Сейчас все наладится. Рейнар действительно знает, что делать. Он поможет нам. Только вот… — Она запнулась и вновь потянулась к моим рукам, но я спрятала их за спину. Хоуп непонимающе вглядывалась в мои глаза. — Мне нужна твоя помощь…       — Разве? В прошлый раз ты сказала…       — Прости! — Она обхватила мои плечи, прижимаясь ближе. — Прости-прости-прости. Но я не знаю, как мне быть и куда деться.       Грудь сдавливало от ее жалобного тона. Она ластилась как котенок, вымаливая прощения, умоляя о помощи, распахивала и без того большие печальные глаза. И я держалась из последних сил.       — Рейнар сказал скоро будет очень важная фаза, после которой нужно будет залечь на дно. И… Ты же предлагала пожить у тебя.       — Ты не хотела, — пробормотала я, пытаясь не выдавать никаких эмоций.       — Да… но теперь мне некуда деться. — Хоуп отстранилась, махнула рукой, обводя пространство, и жалобно продолжила: — Ты только посмотри. Здесь опасно находиться. Сюда иногда такие типы заглядывают, что страшно становится и… Элис, ты что, хочешь бросить меня здесь?       Я стояла, не зная, что ответить. В прошлый раз я без сомнений готова была отдать ей ключи, позволить жить в моей квартире. И да, мне совершенно не нравилось, что она была в этом месте, но… Почему-то я медлила.       — Мэг сказала, что вышвырнет нас через пару дней, — добавила Хоуп. — Ниимы в заведении отпугивают клиентов.       — Хоуп, я… Нет, прости, я не дам тебе ключи.       Сама не понимаю, что на меня нашло и почему я сказала это. Но мне отчаянно казалось, что я не должна соглашаться. Даже несмотря на то, что я…       Ты не виновата.       Лицо Хоуп вытянулось, рот жалобно приоткрылся, а брови сошлись, взметнувшись вверх, отчего мое сердце сжалось.       — Ты… Почему? Я же… Элис, ты… — Хоуп путалась в словах. Я точно огорчила ее, очень сильно огорчила. Расстроила. Разочаровала. Она сжала губы и, нахмурившись, замотала головой. Голос резко стал грубее, чем прежде. — Вот так, значит. Сначала лишила меня матери, а теперь и помочь отказываешься.       Я пораженно отшатнулась. Нет. Она же… Она ведь не винила меня, она…       — Я не… — начала я, но слов не было.       — Если я умру, это тоже будет на твоей совести, так и знай!       Ты не виновата.       — Хоуп…       — Уходи!       Ты не…       — Хоуп, подожди!       Рука сама потянулась к сумке и нашла там ключи, протянула ей.       — Ничего мне от тебя не нужно, — отмахнулась Хоуп.       Ты виновата. Виновата. Виновата!       — Хоуп!       Я схватила ее за руку и вложила ключи. Она сжала их и посмотрела на меня, но в ее взгляде не было ничего кроме злости.       — Это все равно не искупит твою вину, — процедила Хоуп.       Она выдернула руку и ушла. С моими ключами. Оставив меня совсем одну в баре желтокирпичного переулка, наполненного людьми.