Take me under

Экко никогда не считал себя человеком готовым к отношениям. Выходец из не самой последней семьи в стране, он был ответственным четверокурсником, хорошо учился и помогал отцу с семейным бизнесом. Клубы, шумные компании, девушки — все это было в его жизни, но проходило мимо, как что-то совершенно неважное. Отношения никогда не входили в его планы. Для чего? Он не хотел никого обманывать: если это на одну ночь, то так и есть. Экко ничего не обещал и никогда не давал ложных надежд. Все изменилось когда он вернулся из Дании. Открытие филиала отцовской компании затянулось на дольше, чем кто либо мог спрогнозировать. Возникли проблемы, их нужно было решать. Вернуться в привычный ритм учебы спустя полгода прогулов было сложно, но возможно. Преподаватели шли на встречу, Джейс помогал наверстывать упущенное. В общем и целом изменилось мало, просто добавилось чуть больше хлопот. А потом он увидел ее.

***

День был совершенно обычным. Экко сидел на скамейке во внутреннем дворе университета, обсуждая с Джейсом очередной пропущенный проект, который хорошо бы успеть сделать к концу месяца, когда она прошла мимо. Ее шаги были легкими, но уверенными. Высокие каблуки звонко постукивали по плитке, привлекая взгляды. Небольшой рост, но такая фигура, что не заметить ее было невозможно. Плавные изгибы, точеные линии. Ее длинные голубые волосы волнами спадали по спине, вьющиеся на концах, а в глазах сверкала дерзость. Экко, затаив дыхание, проводил ее взглядом, не в силах оторваться. — Это кто? — его голос прозвучал хрипло. Джейс, заметив, куда он смотрит, ухмыльнулся. — О-о-о, Экко, забудь. Она не для тебя. — Да ладно тебе, просто скажи. — Джинкс, — коротко ответил Талис. — Ну, ее реальное имя Паудер Уорик, но все зовут ее Джинкс. Третий курс инженерии и компьютерного проектирования. Перевелась к нам где-то сразу после твоего отъезда. Училась в MIT, но решила вернутся в Калифорнию, ближе к семье. — И что с ней не так? Джейс откинулся на спинку скамьи и развел руками, словно собирался прочитать лекцию. — Экко, брат, это наша местная звездочка. Как ты понял, она здесь всего ничего, но ее уже знает каждый. И каждый хочет. Даже если кто-то говорит, что нет — врут. Заявление было сомнительным, Экко косо глянул на друга. Джейс поднял руки в сдающемся жесте: — У меня Мэл и я абсолютно точно доволен тем, что имею. Ты это знаешь, — он ткнул в Экко указательным пальцем. — Так что оставить сомнения. Экко засмеялся. Ответ друга был довольно предсказуем. Джейс и Мэл вместе четыре года. Весь универ знает это. А еще весь универ знает, что отношения переросли в знакомство с родителями и помолвку. Джейс не тот кто будет смотреть на других. Экко вообще иногда кажется, что для друга не существует абсолютно никого кроме его любимой брюнетки. — Слушай сюда, — уверенно продолжил друг, — ее отец — Вандер Уорик — владеет «ViP Corp», разработчиком самых популярных игр на рынке. Семья у нее, сам понимаешь, не из простых. Отец редко в городе, сестра живет с девушкой, поэтому Джинкс довольно много времени сама себе на уме. Готовить не умеет совсем, — хмыкнул друг, — как-то жаловалась подругам, что неделю ела только доставку. — Ничего страшного, — пробормотал Экко, невольно улыбнувшись. — Не так быстро, — перебил его Джейс. — Главное, что ты должен знать, это ее старшая сестра. — Вай? — Именно. Вайолет Уорик. И она встречается с Кейлин, той самой, которая Кирамман, и вместе они — такой тыл, что люди реально опасаются. Если кто-то даже подумает подкатить к младшенькой, ему в лучшем случае дадут понять, что лучше отвалить. — В худшем? — с интересом уточнил Экко. — Останется без яиц. И это не шутка, брат. Экко перевел взгляд обратно на Джинкс. Она остановилась около подруг, громко смеясь. Ее смех был как музыка, звонкий и заразительный. — Она яркая, — сказал он, задумчиво глядя на нее. — Да, — согласился Джейс. — Своевольная, обожает быть в центре внимания, но круг ее общения ограничен. Ее друзья — это Вай, Кейлин и Иша. Все. Она не подпускает к себе кого попало. — На что ты намекаешь? — усмехнулся Экко. — Я не намекаю, Арсо, я говорю прямо — забудь. Не твой типаж, — сказал Джейс, хлопнув его по плечу. — Она не станет ни чьей однодневкой. Экко ничего не ответил. Он снова посмотрел на Джинкс. Она уже ушла с подругами, но ее образ врезался в его сознание. Дерзкая, яркая, красивая. Она отличалась от всех, кого он когда-либо встречал. Джейс ошибался. Экко не хотел ее на одну ночь. Ему стало интересно. Настоящая, со всем ее упрямством, сиянием и гранями, которые пришлось бы разгадывать бесконечно. Ему хотелось разгадывать. Впервые ему не было скучно смотря на девушку. Впервые он видел кого-то, кого хочется узнать. Экко понимал, что шанс не справиться огромен, но вот так сдаться даже не попробовав?.. Ну уж нет, это точно не про него. Ему предстояло завоевать доверие. Стать тем, кого она впустит в свой тщательно отобранный мир. А после… Ладно, об этом пока рано. Сначала попробуем подружиться. Хотя не то чтобы это было сильно проще, если верить Талису, но разве он когда-либо сдавался перед трудностями? Экко Арсо был упорным. В этом была вся его сущность — не отступать перед сложностями. Но даже он понимал, что Джинкс — вызов другого масштаба.

***

Он начал замечать ее повсюду. Она действительно была звездой. Сложно было не обращать на нее внимания. Даже если бы он попытался не смотреть в ее сторону, это было бы бесполезно. Одни только голубые волосы ниже талии чего стоили. На лекциях она никогда не сидела в первом ряду, но ее невозможно было игнорировать. Волосы, каждый раз собранные в разные прически, ее подчеркнуто прямая осанка, как у королевы, и легкая улыбка, будто она знала что-то, о чем никто другой даже не догадывался. Но что его действительно завораживало, так это контраст. Он замечал и видел разницу между Джинкс на лекциях и семинарах и Джинкс вне учебы, с подругами, в комфортной и расслабленной атмосфере. А после он случайно, благодаря все тому же Джейсу, узнал еще одну ее сторону — ночную. Днем Джинкс была сосредоточенной студенткой факультета инженерии. Она внимательно записывала лекции, с энтузиазмом участвовала в лабораторных и даже спорила с профессорами, если считала их точку зрения недостаточно обоснованной. Ее голос звучал уверенно, иногда с легким сарказмом, но всегда цеплял внимание. Однако, как говорил Джейс, настоящая магия Джинкс проявлялась за пределами университета. И Экко смог удостовериться в этом сам. Пятничным вечером друзья затащили его в клуб. Он сопротивлялся, как всегда. У него был проект, который нужно было доработать, переговоры на носу, требующие подготовки, и пара звонков по работе, которые так долго откладывались. — Брось, Экко, — Джейс хлопнул его по плечу. — Ты сам говорил, что нужен отдых. Экко не помнил, чтобы говорил что-то подобное, но под напором друга сдался. Клуб был шумным, атмосферным, с неоновыми огнями, мигающими в такт музыке. Экко не был впечатлен — видел и лучше. Он стоял у стойки с бокалом виски, бездумно наблюдая за толпой танцующих, когда почувствовал, как Джейс толкнул его в бок. — Эй, смотри, сейчас будет шоу. Экко лениво перевел взгляд. И застыл. На сцене зажглись огни. В центре площадки, подсвеченной розовыми и синими неоновыми лампами, стояла она. Джинкс. Экко чуть не уронил стакан. Она выглядела иначе, чем в университете. Сияющая, раскованная, дерзкая. Облегающее платье подчеркивало ее хрупкость и изгибы, каблуки делали ее шаги грациозными, как у кошки. Она двигалась так, будто музыка была ее частью, — плавно, уверенно, но с чувственной резкостью, от которой зрители не могли отвести глаз. Экко не был исключением. Его сердце забилось быстрее. Она выглядела великолепно, почти нереально. Но это все еще была она. Джинкс. Он не мог оторвать взгляд. — Не пытайся, — пробормотал Джейс, заметив, как Экко сделал попытку приблизиться. — На нее только смотреть можно. Касаться нельзя. Запрещено. Экко нахмурился. Звучало, конечно, логично, но он все равно спросил: — Почему? — Ее семья. Вай. Кейлин. Ты знаешь, как это работает. Она любит танцевать, это ее способ самовыражения. Но она не позволяет никому пересекать границу. И, честно, брат, это устраивает даже ее отца, пока рамки дозволенного соблюдаются. Экко ничего не ответил. Он смотрел, как она танцует. Она была словно магия. И не важно, что говорил Джейс тогда, во дворе университета, когда просил держаться подальше — он чувствовал, что должен узнать ее лучше. Она была ярче всего, что он видел. И теперь он знал точно: он не остановится.

***

Через несколько дней Экко заметил ее в университете. Она стояла возле аудитории, что-то рассказывая Кейт. Ее голос был бодрым, почти игривым. Она смеялась, жестикулируя руками, и смотрела так уверенно, что Экко ощутил, как внутри него вспыхивает желание. Это было сильнее, чем он ожидал. В этот раз он решил действовать. — Джинкс, — позвал он ее. Она повернулась, слегка прищурившись. — Да? — Ты была в клубе на выходных, — он шагнул ближе. — Танцевала. Она замерла на мгновение, но потом улыбнулась. — Была, да, — она сложила руки на груди. — Извини, но я не совсем уверенна, что знаю тебя. — Экко. Экко Арсо, — ответил он не задумываясь. — Четвертый курс. Лучший друг Джейса. Меня не было тут когда ты перевелась, не вышло познакомиться сразу. Она молчала, пытаясь понять где слышала эту фамилию, но так и не смогла вспомнить. И прежде чем она успела спросить, он продолжил: — Ты танцуешь… невероятно, — он чуть запнулся, стараясь, чтобы это не прозвучало как банальный комплимент. — Спасибо, — коротко ответила она, но не сделала ни шага в его сторону. — Зачем? Ее бровь изогнулась. — Прости? — Зачем ты танцуешь? Она усмехнулась, чуть наклонив голову. — Потому что мне это нравится, Экко Арсо. Экко замер. Это была простая фраза, но в ее голосе звучало что-то большее. Уверенность, свобода, абсолютное понимание себя. — Ты не похожа на ту Джинкс, которую я вижу здесь, в университете. Она улыбнулась, хитро и чуть надменно. — А ты думал, я только и умею, что сидеть на лекциях да отвечать на каверзные вопросы преподавателей? Экко почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Она была сложной, многогранной. Она была тем вызовом, который он искал. Экко знал, что действовать нужно осторожно. Джинкс — или Паудер, как ее называли только близкие — не была девушкой, к которой можно было подойти с дешевыми фразами. Она держала вокруг себя барьер, невидимый, но ощутимый. Ее смех, легкость, ее дерзкие ответы — это была ее броня.

***

Он начал с малого. Замечал ее в университете, но не приближался слишком резко. Мельком ловил ее взгляд на лекциях, дожидался, пока она выйдет из аудитории, чтобы случайно встретиться в коридоре. Спустя пару дней он заметил ее в библиотеке. Это удивило Экко — он никогда не думал, что Джинкс может сидеть в тихом месте, полном книг. Ее образ был слишком громким, слишком ярким. Но вот она здесь, склонилась над ноутбуком, с наушниками в ушах. Экко не смог удержаться. — Что ты слушаешь? Она подняла глаза, явно удивившись. — Я обязана ответить? — Абсолютно точно нет, но мне интересно, — он сел напротив нее, опираясь локтями на стол. — Ты что-то хотел? — она проигнорировала, перевела тему. Что ж, первый блин комом. — Хотел узнать, почему такая девушка, как ты, вообще здесь. — А «такая» это…? — Ну, ты не похожа на тех, кто сидит в библиотеке до позднего вечера. Она прищурилась, затем улыбнулась. — А ты не похож на того, кто сидит и разбирает схемы для гонок. Экко на мгновение опешил. Это было абсолютно не то, что он ожидал услышать от нее. — Откуда? Она пожала плечами. — Я наблюдательная, а ты бросаешь свои записи где попало. — Она встала начиная собирать свои конспекты и чертежи. Время действительно позднее, а до дома еще доехать надо. Этот ответ его зацепил. Она действительно все видела. Она наблюдала за ним так же, как он наблюдал за ней. — Тогда ты должна была заметить, Рапунцель, что мне любопытно, кто такая настоящая Джинкс. И у меня достаточно терпения, чтобы узнать. — Он встал вслед за ней, наблюдая, но не предпринимая попыток помочь. На сказанное им она лишь усмехнулась, никак не среагировав на новое прозвище, а после, пожелав доброй ночи, развернулась в направлении выхода. Экко проводил ее заинтересованным взглядом. Она не играет, не флиртует как другие. Она знает себе цену. Ему теперь еще больше интересно.

***

Экко не подстраивал встречи специально. Он заметил, что Джинкс не терпит навязчивости, поэтому старался быть естественным. Но это не означало, что он сидел сложа руки. Он выяснил, что она обожает проводить время танцуя в тренировочном зале кампуса. Иногда ее видели там по вечерам. Однажды он решил рискнуть. Дождавшись, пока она закончит, он вошел в зал, когда девушка уже собирала свои вещи. — Уходишь? Джинкс обернулась, волосы растрепанные, щеки раскраснелись. — Экко? Ты что здесь делаешь? — Смотрю. В универе тебя называют звездой, теперь я понимаю почему. Она фыркнула, но в глазах мелькнула искра. — Слишком громкие слова. — Ну, это не значит, что они лживы, — он усмехнулся. — Скажи лучше, почему ты так редко танцуешь на публике? Она посмотрела на него внимательно, и это был не тот ее дерзкий взгляд. Этот был более мягкий, почти задумчивый. — Потому что это мое. Никто не должен касаться того, что делает меня счастливой. — Разве кто-то пытается? — Нет, — она улыбнулась, — потому что мало кто знает. Он знает. Она позволяет ему знать. Кажется, это хороший знак. И, честно говоря, это воодушевляло и придавало сил.

***

Экко знал, что Джинкс редко лезла в чью-то личную жизнь. Но в этот раз ей как будто захотелось. Они сидели в студенческом парке. Все они. Вай и Кейтлин, Иша. Каждый с кофе в руках. Экко считал это маленькой победой. Ему вроде как отвели место в их компании. — А что с гонками? — неожиданно спросила она. Он удивился. — Ты что-то слышала? — Что-то? — она рассмеялась. — Парень, весь универ говорит, что Экко Арсо лучший гонщик на любительских заездах последних лет. — Без шуток, — подключилась Иша. — Я слышала как кто-то из ребят обсуждал твой стиль вождения. Говорят, ты и правда очень хорош. Экко рассмеялся, это было приятно, но слегка преувеличено: — Нет ничего, что не работало бы, если приложить чуть-чуть усилий, а гонки… Нет, дамы, гонки это просто развлечение. Способ расслабиться и проветрить мозги. В нашем обществе, — он обвел рукой всех девушек, давая понять, что имеет ввиду ту среду к которой каждый из присутствующих имеет отношение, — это важно — уметь найти то, что поможет отключить голову хотя бы на время. Он заметил как Кейтлин понимающе качнула головой. Все они понимали его. В мире больших возможностей и невероятных перспектив было очень важно остаться человеком. Очень важно не упустить себя.

***

Со временем Экко начал замечать вещи, которые раньше не бросались в глаза. Не смотря на все свое добродушие и умение найти общий язык буквально с каждым, Джинкс была довольно закрытой. Доверяла только близким. Невероятно сильно любила свою семью. Уважала отца и прислушивалась к советам сестры. Она не пускала в свой мир всех подряд. Она могла флиртовать с кем угодно, но быстро теряла интерес. Она всегда сохраняла дистанцию. Ее смех звучал как звон колокольчиков, но иногда, когда она думала, что ее никто не видит, ее лицо становилось задумчивым и серьезным. Это была ее зона комфорта. Ее мир. Тот оплот спокойствия и надежности, который помогал ей сохранять рассудок трезвым. Он заметил, что она часто прикрывается шутками, когда речь заходит о чем-то личном. Это знание помогло читать между строк. Не все, что она говорит, можно принимать за чистую монету.

***

Он снова нашел ее в библиотеке. Экко внутренне усмехнулся. Это уже стало привычным, честно говоря. — Ты опять? — спросила она, не отрываясь от книги. — Я же говорил: терпение — моя лучшая черта. Она рассмеялась, но не отогнала его. — Хорошо, Экко. Ты хочешь стать моим другом, но для чего? Что скрывается под этим желанием? Еще месяц назад ты даже не знал о моем существовании, с чего вдруг такой интерес? — Хочу понять тебя, — ответил он честно. Ее глаза блеснули. — Вот как. Что ж, могу только пожелать удачи, капитан. — Я готов побороться, Рапунцель. Она закатила глаза, но в ее улыбке было тепло. Кажется, она начинает его пускать. Для Экко Джинкс стала чем-то большим, чем просто целью или симпатией. Она была настоящей, неподдельной, и именно это привлекало его.

***

Первый кризис буквально огрел его молотом. После полутора месяцев сближения, попыток понять и проникнуть глубже в ее мир. После маленьких побед типа совместных обедов или кофе в общей компании во дворе университета между парами. После мягких улыбок и веселых разговоров он совсем не понимал, почему вдруг снова образовалась стена. Это случилось внезапно, в один из дней он просто как обычно подошел позвать ее выпить кофе, а она вдруг довольно холодно сообщила, что у нее планы с Ишей, а после и вовсе развернулась и ушла в сторону подруги не сказав больше ни слова. Экко понял, что что-то не так. Понял по интонациям, взгляду, по ее отношению к нему. Джинкс была все той же — яркой, дерзкой, ее смех все так же перекатывался по коридорам университета, как звенящий колокольчик, а ее глаза горели искрами, как всегда. Но между ними… Между ними что-то произошло. Невидимая стена выросла, и он не понимал, откуда она взялась. Она стала меньше говорить с ним. Она держалась подальше. Каждый раз, когда он подходил, она всегда находила повод уйти. В обсуждениях на смежных семинарах ее ответы на его реплики стали отстраненными, как будто она разговаривала не с ним, а просто размышляла вслух. Он долго думал, что могло пойти не так. Он перебирал в голове все о чем они говорили, что делали, и не мог найти причину. Джинкс всегда была огнем — ей легко становилось скучно, она любила движение и перемены, но раньше она никогда так явно не избегала его. А спустя несколько дней он столкнулся с Вай. — Ты выглядишь так, будто тебя сбил грузовик, — заметила она, оглядывая его. — Чувствую себя не лучше. — Из-за моей сестры? — голос сквозил равнодушием и подавляемой агрессией и Экко растерялся еще больше. Он вздохнул. — Я правда не могу понять, что произошло. Я который день пытаюсь поговорить с ней, но тишина. Она даже на сообщения не отвечает. Она их даже не читает. — На самом деле, я бы сейчас с большим удовольствием съездила по твоему лицу, но ты видимо действительно не соображаешь. А вроде умный парень, — Вай прищурилась. — Кейтлин говорит, что все можно решить словами, так что дам тебе совет — получше следи за тем, что на право и на лево разносят твои подружки. — Подружки? — Экко в шоке уставился на Вай. — Какие, блять, подружки?! Я два месяца не могу найти покоя из-за твоей сестры! О чем ты вообще говоришь? — О тебе, Арсо. О твоих… достижениях? — она скрестила руки, не обратив никакого внимания на внезапную вспышку агрессии. — Пусть будет так. Я говорю с тобой, только потому что я правда вижу как ты на нее смотришь. Она скорее всего не видит, она вся в своих чертежах да танцах, ты же знаешь, но я — да. Потому что я вижу такой же взгляд в отражении глаз Кейт. Влюбленный. Так что, пожалуйста, разберись с этим, угомони призраков прошлого которые думают, что имеют право безнаказанно портить моей сестре настроение. Иначе это сделаю я. И поверь мне, Экко, мои методы тебе точно не понравятся. Вай изучала его взглядом, затем неожиданно смягчилась. — Тебе придется заслужить ее доверие. В нашем мире так много лжи и фальши, Экко, мы все с этим знакомы, мы все отхлебнули этого сполна. Ты должен понимать, что она не поверит сладким речам. Только действиям. Вай ушла, а Экко так и продолжал стоять в пустом коридоре пытаясь придумать, что же ему делать дальше. Сейчас все стало на свои места. Конечно, она узнала. Кто-то рассказал ей о его прошлом — о девушках, которых у него было много, о том, как он никогда не стремился к серьезным отношениям. Экко не был горд этим. Ему казалось, что он всегда был честен: он не обещал того, что не мог дать, но теперь он видел, как это выглядело со стороны. Но Джинкс… она была не такой. Ее нельзя было уместить в рамки его прошлого опыта, и именно поэтому он не хотел повторить ни одной ошибки.

***

Следующие дни Экко провел, наблюдая за ней. Не преследуя, нет — просто обращая внимание на мелочи. Он видел, как она смеялась с Ишей и Кейлин. Как поправляла волосы, рассеянно глядя в окно. Как ее лицо становилось серьезным, когда она работала над своими проектами в студии. Единственно в чем он убедился за эти четыре дня — просто не будет. Вот только когда с ней было просто? Экко решил не говорить с ней напрямую. По крайней мере, точно не сейчас. Он понимал, что слова сейчас ничего не изменят. Ей нужно было увидеть, что он другой — не потому, что хочет ее, а потому что ее существование уже изменило его. Он оставался рядом. Не навязчиво, но уверенно. Помогал, когда мог. Оставлял ей кофе в библиотеке, когда она засиживалась до ночи. Предлагал подвезти, если видел, что она устала. Она не принимала все это как должное, часто отказывала. Ее взгляд, иногда удивленный, иногда подозрительный, говорил, что она видит его усилия, но не верит в их искренность. Джинкс была осторожной. Она всегда такой была, даже если это не сразу бросалось в глаза. Экко видел только ее яркость и дерзость, но теперь он видел и другую сторону — она злилась и обижалась, говорила сдержанно и по существу. Он начинал понимать: за этой фасадной уверенной улыбкой скрывалась стена, возведенная из недоверия и усталости от ожиданий, которые на нее постоянно возлагали. Она не позволяла ему пересечь грань. И он принимал это.

***

В один из дней, между парами он подошел к ее компании у кафетерия. Там была Кейлин, как обычно спокойная, но с мягким намеком на превосходство, и Вай, которая взглядом буквально заклинала его не облажаться. — Экко, — коротко бросила Вай. — Вайолет, — кивнул он. — Я просто поговорить. Джинкс хмыкнула, поднеся к губам стаканчик с горячим чаем. Ноябрь был холодным, а она — мерзлячкой. — Ты всегда такой формальный? — Нет, только когда дело серьезное. — Ты и я — серьезное дело? — она улыбнулась своей кошачьей улыбкой, но в ее глазах промелькнул интерес. — Вполне возможно, — он ответил спокойно. Это вызвало шок у ряда стоящих девушек. Кейлин чуть не поперхнулась, а Вай сузила глаза, но ничего не сказала. Они действительно догадывались, что Экко так прочно пытается влиться в жизнь их подруги не просто так, но чтобы вот так открыто — это было неожиданно. Джинкс отставила стаканчик и склонила голову, будто изучала его. — Смелый, — сказала она наконец. — Как жаль, что этого недостаточно. Он только пожал плечами. — Увидим.

***

Все последующие попытки поговорить с ней точно также не возымели никакого успеха, зато он узнал кто рассказал ей и даже провел профилактическую беседу. Он не позволит марать свое имя и уж тем более портить его шаткую дружбу с Паудер просто потому что кое-кто надумал себе, что у него есть будущее с Экко. Пришлось основательно напомнить, что обещаний не было, что связь была одноразовая, что это было оговорено и что это всех устраивало. Экко всегда жил мыслью, что мнение других людей о нем — не его зона ответственности, так что ему было откровенно поебать, что там будут думать о нем после этого разговора. Главное, чтобы не лезли в его жизнь. С остальным он может разобраться. В преддверии дня Благодарения у Экко наконец появился шанс на разговор. Она стояла одна, возле входа в университет, в ожидании задерживающихся девочек. Конец ноября во всю обдувал ветрами и казалось что вот-вот пойдет дождь. Темно-коричневое пальто Джинкс он заметил сразу, как и то, что стоять под порывами сильного ветра в сапогах на каблуке ей было явно не комфортно. Но сейчас он не имел никакого права сказать ей хоть что-то по этому поводу. Вместо этого он наконец решился: — Привет, — его голос звучит тихо, но решительно. Джинкс только слегка поворачивает в его сторону голову, говоря сухо и отстраненно: — Арсо. Он подходит ближе, но держит дистанцию. — Мы можем поговорить? Она наконец разворачивается к нему, и ее взгляд такой же холодный, как и погода сегодня. Руки скрещены на груди, словно она в очередной раз возводит между ними невидимую стену. — Поговорить? Думаю, мы все уже обсудили, — ее любимый сарказм. Она злиться и даже не пытается это скрыть. Впрочем, пусть лучше так, чем равнодушие. Ее эмоции, пусть и отрицательные, давали ему надежду, что ситуацию еще можно исправить. — Нет, не все, — он делает короткий вдох, будто собирается с мыслями. — Я знаю, что ты злишься, и я даже знаю, почему. Она слегка приподнимает бровь, в ее глазах мелькает язвительный блеск. — О, правда? Уверен, что знаешь? — Да. — Экко смотрит ей прямо в глаза. — Ты услышала о моем прошлом, о том, что у меня были девушки, и решила, что я тот, кто просто использует людей, не так ли? Ее губы чуть сжимаются, взгляд становится еще более ледяным. — А разве это неправда? Он отводит взгляд на секунду, словно пытаясь найти правильные слова, а потом медленно качает головой: — Это частично правда. Может быть, я был дураком раньше. Да, я встречался с девушками, и, возможно, их было больше, чем нужно, но я никому ничего не обещал. — Удобно, — ее голос звучит резко, как стекло, бьющееся о бетон. Экко глубоко вздыхает, чувствуя, как это слово колет ему в грудь. — Да, удобно. И это ужасно звучит. Но тогда я не встречал никого, кто бы действительно меня волновал. Она подняла бровь, насмешливый взгляд немного смягчился, но недоверие все еще читалось в ее взгляде. — А теперь встретил? Он не отворачивается, его глаза пронизаны серьезностью. — Да. Он увидел как что-то мелькнуло в ее глазах. Ее броня будто дала небольшую трещину. Настороженность сменилась легкой растерянностью. — Ты серьезно? — ее голос чуть тише, чем раньше. — Абсолютно, — отвечает он, и в его тоне нет и намека на ложь. Он делает шаг ближе, но все еще держится на расстоянии. — Ты — другая, Паудер. Ты не просто мимолетное увлечение. Я хочу быть рядом с тобой. Хочу узнать тебя настоящую. Она молчит, ее взгляд становится мягче, но внутренний бой все еще читается в синих глазах. — Звучит красиво, — наконец произносит она, немного растягивая слова, будто пробует их на вкус. — Но слова, Экко, это только слова. Экко кивает, словно ожидая именно этого ответа. — Я знаю. Именно поэтому я не пытаюсь оправдываться. Я просто хочу, чтобы ты знала, что я здесь. И что я готов доказать тебе все это своими поступками. Джинкс опускает взгляд на свои руки, а потом снова смотрит на него. Ее поза смягчается, но только немного. — Знаешь, Экко, я не привыкла верить людям на слово. Ты сам говорил, что в нашем мире это непозволительная роскошь. — Это нормально, — он улыбается краем губ. — Не верь. Просто наблюдай. На секунду между ними повисает тишина. А потом Джинкс едва заметно кивает. — Ладно. Но, если ты вдруг облажаешься, знай: Вай свернет тебе шею. Он усмехается, эта фраза сбивает с него напряжение. — О, я в этом даже не сомневаюсь. Ее улыбка становится чуть теплее. Ветер опять играет с ее волосами, но в этот раз кажется, что он лишь усиливает ту легкость, что вдруг появилась между ними.

***

Когда Джинкс все-таки позволила ему снова шагнуть через стену, это случилось неожиданно. — Хорошо, — сказала она однажды, когда он снова предложил помочь ей с проектом. — Можешь заглянуть. Но не засиживайся, у меня есть планы. Экко сдержанно кивнул, хотя внутри у него было что-то среднее между фейерверком и землетрясением. Он чувствовал, что это был ее способ сказать: ты можешь быть рядом, но только настолько, насколько я сама захочу. Он смог наладить общение с Ишей, которая вечно подшучивала над ним, и с Кейлин, которая улыбнулась ему так, будто знала о нем все на свете. Вай держалась отстраненно. Пока Паудер не просит — ей незачем лезть. Это были шаги. Маленькие, но значимые.

***

Дружить с ней было потрясающе. Она была искренней и одновременно сложной. Она могла целый вечер веселиться, смешно передразнивать друзей, а на следующий день уйти в себя, отвечая на его сообщения односложными фразами. После прошлого опыта игнорирования он волновался, но заставлял себя просто давать ей время. Социальная батарейка не вечная, а учитывая как много и подолгу Джинкс могла общаться с людьми — перегрузка ей уж точно была необходима. Он научился не давить, не пытаться расспрашивать, когда она становилась замкнутой. Она сама возвращалась, когда была готова, и каждый раз это напоминало ему: она здесь, потому что сама этого хочет. И хотя это злило его, то, что она могла так легко отделять себя ото всех, он уважал ее границы. Но как бы не было прекрасно быть ее другом, проводить вместе некоторое время в перерывах между парами и проектами, Экко хотел большего. Конечно, хотел. Он ловил себя на том, как смотрит на нее дольше, чем должен, как жадно ловит ее улыбки, как сердце пропускает удар, когда она ненароком касается его руки. Но он чувствовал, что для нее эти вещи ничего не значат. Не потому, что она играла или игнорировала его чувства— она просто действительно не искала отношений, не думала об этом. Однажды, когда они сидели вместе в библиотеке после занятий, он спросил: — Рапунцель, ты когда-нибудь думала… о ком-то, ну, в романтическом ключе? Она рассмеялась, запрокинув голову, и бросила на него свой озорной взгляд. — Ты серьезно, Экко? Ты думаешь, у меня есть на это время? — Но… — Нет, — перебила она его. — Знаешь, что я думаю? Если кто-то хочет меня, пусть сначала покажет, что заслуживает хотя бы быть рядом. И он понял. Она не собиралась становиться для кого-то еще одной в длинном списке. Либо она одна, либо что угодно, но, пожалуйста, не с ней.

***

На самом деле Паудер сама не заметила, как начала подпускать его ближе. Ее мир был маленьким, но Экко в нем закрепился прочно. Она привыкла к его присутствию — к тому, что он мог молча сидеть с ней, когда она работала, к его умению поддерживать разговор, не делая ничего излишнего. Она ценила, что он не торопил ее, не задавал лишних вопросов. Он просто был рядом. И чем дольше это длилось, тем больше она понимала: с ним было спокойно. В хаосе мира в котором она жила, ей впервые было спокойно рядом с мужчиной который не ее любимый папа. Экко, в свою очередь, горел изнутри. Ему было непросто терпеть это состояние — быть рядом, но не иметь права на большее. Видеть ее в своем окружении, слышать ее смех, но знать, что для нее это лишь дружба. Но он продолжал ждать. Потому что понимал: она не подпустит его ближе, пока сама не решит, что он достоин. И он был готов доказать, что достоин. Экко не торопился. Он чувствовал, что любое лишнее движение могло разрушить ту хрупкую связь, которую они начали по новой выстраивать. Но это ожидание, это терпение — все, что раньше казалось ему пустой тратой времени, — теперь стало его привычкой. Он понимал, что Джинкс видела мир иначе. Для нее не существовало половинчатых решений. Если она пускала кого-то в свою жизнь, то только полностью. Если она любила, то любила без оглядки, без компромиссов. И он хотел быть тем, кого она выберет. Ее умение оставаться самой собой восхищало его. На лекциях она могла часами сосредоточенно записывать конспекты, ни разу не взглянув в его сторону, хотя он откровенно на нее пялился. А вечером, в их общей компании, она становилась совсем другой — уверенной, дерзкой, раскованной. Однажды, когда они сидели на вечеринке у друзей, она вдруг вскочила, потянула за собой Ишу и Мэл и устроила мини-представление. Музыка гремела на всю, но Экко слышал только ее смех.

***

Паудер ловила себя на мысли, что, наверное, она все-таки не против присутствия Экко. Она не то чтобы доверят ему на все сто, но он точно ее друг. А еще, он точно ей нравился. Признаваться в этом было немного боязно. Но девочки успокаивали — это ведь было ожидаемо. Невозможно не влюбиться когда к тебе относятся так. Но ее все еще терзали мысли о той ситуации. Он конечно объяснил, показал и доказал, что изменился, что достоин быть в ее крошечном мире из самых близких, но она не могла быть уверенной до конца, ей хочется знать, что она — единственная на кого он смотрит. И у нее появилась возможность немного проверить его на выносливость и ответственность. Предрождественский прием устроенный отцом не был местом куда она горела пойти. Она знала, что из этого выйдет. Она знала, что мужчины снова будут одаривать ее взглядами выходящими за рамки общепринятого приличия, она знала, что даже присутствие Вай и Кейтлин, присутствие отца не остановит их от наглого разглядывая ее фигуры и навязчивых попыток познакомиться. Она, конечно, не могла до конца винить всех этих мужчин, где-то она их даже понимала. Она красива, умна, образована, а еще младшая дочь империи «ViP Corp». Она завидная партия. Конечно, они хотели ее. Проблема была лишь в том, что они хотели ее как трофей, а ей это абсолютно точно не интересно. Но папа… Любимый папа. Он так просил, чтобы обе его девочки присутствовали на этом празднике. Семья всегда на первом месте. Так учила мама, пока не покинула этот мир. Так продолжала учить Вай. Для Паудер семья — важнее всего. Так что, конечно, она пойдет. Но никто не отменял нежелательных взглядов и что с этим делать она совершенно не знала. А потом девочки предложили пригласить Экко в качестве спутника на этот вечер, аргументируя это тем, что, во-первых, ей будет спокойнее — присутствие мужчины рядом должно поумерить пыл нерадивых поклонников, во-вторых, можно будет посмотреть как он к ней относиться с оглядкой на наличие ее отца и других мужчин рядом, ну и в-третьих, Арсо тоже вроде как из обеспеченной семьи — он знает как себя вести, стыдно за него точно не будет.

***

Экко долго стоял у зеркала, поправляя черный галстук. Он считал, что выглядит нормально: строгий костюм, идеально выглаженная рубашка, лаконичные запонки. Но почему-то мысли о вечере вызывали у него больше волнения, чем он привык ощущать. Это практически родная для него стезя, но почему же он так волнуется? Хотя, кажется, он знает почему. Сегодня он будет сопровождать Паудер на одно из самых элитных мероприятий года. Ее отец, владелец империи «ViP Corp», устраивал грандиозный праздник, и она попросила его сопровождать ее. Она попросила его. Экко принял это как знак. Она впустила его еще немного в свою жизнь, дала возможность быть рядом. Но в то же время он понимал, что это не просто приглашение. Это проверка. И ему во что бы то ни стало нужно выдержать этот экзамен. Когда Экко подъехал к ее дому, он еще не знал, что именно ждет его за дверью. Но, увидев ее, он понял, что ни одно из его предположений не могло сравниться с реальностью. Она открыла ему дверь стоя в длинном черном платье. Тонкие бретели едва держались на ее изящных плечах, глубокий вырез обнажал длинную линию ноги, а легкий блеск ткани подчеркивал каждое движение ее тела. Волосы были убраны назад, оставляя шею открытой. Она была совершенством. И ее взгляд — спокойный, как будто она абсолютно не замечала, какой эффект производила, — завершал эту картину. — Как я выгляжу? — спросила она, улыбаясь так ярко, словно это был обычный вечер в кругу друзей. — Сногсшибательно, Рапунцель, — честно ответил Экко. Она усмехнулась, подхватила клатч и, позволив ему накинуть ей на плечи пальто, вышла из квартиры придерживаемая его рукой.

***

Мероприятие было таким, каким Экко и ожидал: блеск, богатство, разговоры, за которыми скрывались миллионные сделки. Паудер держалась уверенно. Она скользила по залу беззаботно, общалась с гостями, мило улыбалась, но при этом сохраняла дистанцию. Экко заметил взгляды мужчин. Он не мог не. Они следовали за ней, пытались подступиться, но она с легкостью обрывала любые попытки. Ему это нравилось — ее умение оставаться независимой, несмотря на все обязательства. Но каждый раз, когда кто-то из мужчин подходил слишком близко, он чувствовал, как напрягаются его плечи. Он ненавидел этот взгляд, который бросали на нее эти люди. Взгляд, в котором было слишком много желания и совсем никакого уважения. Она, казалось, знала, как он реагирует. Иногда задерживала взгляд на ком-нибудь чуть дольше, чем нужно, или улыбалась слишком ярко, чтобы проверить, как далеко он готов зайти. — Ты справляешься отлично, — сказала она, подойдя к нему после очередного круга по залу. — Не то чтобы это было чем-то новым для меня, — ответил он, но голос выдал его напряжение. Она смеялась. — Расслабься, капитан. Это просто вечер. — Просто? — он не удержался. — Да на тебя смотрят, как на самый желанный трофей. Она повернулась к нему, посмотрела прямо в глаза. — А ты? Как ты на меня смотришь? Он замер. Она не отвела взгляда, но после секундного ожидания снова улыбнулась и отошла, оставив его одного разбираться с этим вопросом.

***

Весь вечер он боролся с собой. Она выглядела, как мечта, но он понимал, что любое неверное движение, любое слово могло разрушить то, что они начали строить. Когда вечер подошел к концу, и гости наконец стали расходиться, она снова оказалась рядом. — Спасибо, что согласился, — сказала она, впервые за весь вечер глядя на него без маски напускной любезности. — Всегда пожалуйста, — ответил он. Ее губы дрогнули в едва заметной улыбке. — Ты справился. Он наклонился ближе. — С чем? — С тем, чтобы не потерять голову, — прошептала она, и ее глаза блеснули весельем.

***

На обратном пути в машине он думал о том, как сильно хотел взять ее за руку, когда они уходили. О том, как хотел отгородить ее от всего мира, чтобы никто не мог претендовать на нее. Но он знал: ее свобода — это ее суть. И если она когда-нибудь выберет его, это будет только ее решение. Ее голос вывел его из размышлений: — Экко? — Да? — Ты неплохой друг. Он улыбнулся, чуть сжав руль. — Рад это слышать. Она ничего не добавила, но он понял: это был ее способ дать ему шанс. И он собирался им воспользоваться.

***

Она пропала. Ни сообщений, ни звонков. Преподаватели не в курсе. Экко не находил себе места. Сначала он просто обратил внимание, что её нет на парах. Это было странно — Джинкс никогда не пропускала учебу без причины, даже несмотря на свой характер. На второй день он начал задавать вопросы Ише, и та нехотя призналась, что Паудер заболела. — Ничего серьезного? — спросил он, пытаясь скрыть свое волнение. — Простуда вроде. Но ты же знаешь ее, — Иша закатила глаза. — Никого не пускает, ни с кем не говорит, строит из себя героиню из романов. — Но вы же на связи? — уточнил он. — Конечно. Мы засыпаем ее доставками: цветы, записки, еда, лекарства. Она принимает все, кроме нас. — Понял, — коротко ответил Экко, но в голове уже выстраивал план. Через пару часов он стоял перед ее дверью, с пакетом еды и лекарств в руках. Постучал. Сначала тишина. Затем шаги. — Кто? — донесся ее осипший голос. — Это я, Экко. Открывай. — Нет. Уходи, — отказ был ожидаем, но Экко не собирался так просто давать заднюю. — Открывай, или я буду здесь стоять, пока соседи не вызовут копов. Он услышал, как она фыркнула, а потом закашлялась. — Я заразная, тупица. — Хорошо. Я разделю твою инфекцию. Открывай. — Тебе не страшно? — ее голос был напряженным. — Страшно, но больше мне страшно, что ты там одна. Повисла пауза. Потом дверь слегка приоткрылась, и он увидел ее лицо. Бледное, с красным носом и запутанными волосами, она выглядела измотанной, но все такой же красивой. — Если ты заразишься, я тебя предупреждала, — проворчала она, отходя в сторону. — Предупреждение принято, — кивнул он, заходя внутрь.

***

Квартира была больше похожа на хаос, чем на стильное жилище Джинкс, которое он мельком успел разглядеть когда забирал ее в вечер приема. Повсюду валялись использованные платки, упаковки лекарств, плед упал с дивана и одиноко лежал на полу. — Извини за бардак, — пробормотала она, поднимая плед и плюхаясь на диван. В любой другой день ей было бы действительно стыдно, она приучена к чистоте, но точно не сейчас. Сейчас хотелось только тишины. Хотя обезболивающие тоже не было бы лишним. — Ничего. Ты хоть ела? — спросил он, заглядывая в пакет, который принес. — Девочки присылают, — пожала плечами она. — Но аппетита нет. Экко молча разложил все, что привез. Еда, лекарства, мед, даже какой-то травяной чай, который ему посоветовала Иша. — Ты не обязан был приезжать, капитан, — пробормотала она, наблюдая за его движениями. — Я знаю, — ответил он коротко. Если она и ожидала продолжения, то его не будет. Он сам не совсем уверен, что он здесь делает. Он только знает, что ей плохо. Это все, что имеет значение. Она на секунду задумалась, потом махнула рукой: — Ладно, оставайся. Только не болтай много, голова болит.

***

Экко остался у нее до конца дня. Пока она потягивала горячий чай, он успел немного прибраться и даже приготовил легкий бульон. Он вообще-то довольно сильно удивился, когда открыв холодильник увидел разнообразие продуктов. Для девушки, которая не умеет готовить тут было слишком много всего. Ей пришлось признаться, что большинство продуктов она просто заказывает для красоты. — Ты серьезно? — рассмеялся он, вынимая три одинаковых банки томатного соуса. — Что? Когда-то Кейт и Вай поссорились, Кейтлин хлопнула дверью их квартиры и завалилась ко мне. Она не большой любитель доставок готовой еды, так что составила корзину в онлайн-супермаркете, а после готовила сама. В конце концов они, конечно, помирились, Кейт вернулась к Вай, а составленная корзина так и осталась висеть. Я просто перезаказываю ее время от времени, вот и все. Так удобно, — пробормотала она, завернувшись в одеяло. Он рассмеялся, но спорить не стал. Действительно ведь удобно. Когда настал вечер, она, казалось, начала расслабляться. Они смотрели фильм, который она выбрала, и, к его удивлению, даже задремала, положив голову ему на плечо.

***

Экко не собирался уходить. Он это решил еще до того, как Паудер приоткрыла дверь своей квартиры. Она была больна, выглядела усталой и уязвимой, а в этом состоянии не стоило оставаться одной. Но Джинкс была Джинкс, и в ее уставших глазах горело привычное упрямство. — Тебе пора, — пробормотала она, когда он принес ей кружку с теплым травяным чаем. Она сидела, завернувшись в одеяло, ноги поджаты под себя, нос красный от простуды. — Я справлюсь. — Да? — Экко сел рядом, не сводя с нее взгляда. — Справлялась два дня, пока Иша не проболталась мне, что ты лежишь тут одна, почти не ешь и игнорируешь лекарства. Она скрестила руки на груди, словно пытаясь удержать остатки своего достоинства. — Ну, я не просила тебя приходить, капитан. — Знаю, — ответил он мягко. — Ты бы никогда не попросила. Поэтому я здесь. Она отвернулась, ее лицо было наполовину скрыто одеялом. Несколько секунд тишины, а потом: — Ты не должен был этого делать. Я справляюсь сама. — Иногда даже самым сильным людям нужно, чтобы кто-то о них позаботился. Ее плечи дернулись, и он на секунду подумал, что она снова скажет что-нибудь колкое, снова попытается его выставить. Но вместо этого она вздохнула и тихо пробормотала: — Я… правда не хочу, чтобы ты заразился. — Не заразишь, — отмахнулся он. — У меня иммунитет как у носорога. Она посмотрела на него сверху вниз, будто оценивая, насколько он серьезен. — Ты правда хочешь остаться? — Да. — Зачем? — спросила она с нажимом. — Потому что я хочу быть рядом, — ответил он без пафоса, просто. Джинкс долго молчала. Ее глаза, обычно полные дерзости и огня, в этот момент были задумчивыми, будто она обдумывала его слова и пыталась найти в них подвох. Наконец она опустила взгляд. Экко улыбнулся, не в силах удержаться. На этот раз он выиграл бой. — Поделишься? — он дернул подушку лежащую рядом с той, на которой была она сама. Она закатила глаза, но в ее голосе послышалась усталость, перемешанная с чем-то почти нежным: — Если ты храпишь, клянусь, я вышвырну тебя с балкона. Он усмехнулся, а после кинул подушку на пол, на полном серьезе собираясь спать прямо там. — Не переживай, — сказал он, устраиваясь на полу. — Я буду тихим. Она посмотрела на него, покачала головой и, вставая с дивана, уверенно сказала: — Ты спишь в гостевой. — Эм, я… Что? — растерянно пробормотал он, все еще лежа на полу. Джинкс выдохнула и потерла переносицу, будто разговаривала с кем-то невероятно глупым. — Гостевая, Экко. Вторая дверь направо. У тебя будет отдельная кровать, постельное белье и, возможно, немного уважения к себе, если ты перестанешь быть таким мучеником. Он открыл было рот, чтобы возразить, но она тут же подняла руку: — Нет. Никаких споров. Спать на полу — это что-то из твоих фантазий о рыцарстве, а я достаточно богата, чтобы не унижать друзей до такой степени. — Я бы не назвал это унижением, — пробормотал он, слегка улыбнувшись. — И тем не менее, ты идешь в гостевую, — отрезала она и тут же потянула его за рукав в сторону ванной. — Но, сначала душ. Ты определенно точно примчался сюда сразу из универа. — Я в порядке… — Это ты так думаешь.

***

Джинкс дотолкала его до двери ванной комнаты, открыла ее и бросила короткий взгляд: — Полотенца справа, шампунь — на полке, бритва — не трогай, она дорогая. Закончишь — выходи, я покажу, где спальня. Когда Джинкс вручила ему стопку чистой одежды перед душем, Экко невольно остановился. Простая серая майка и спортивные шорты явно мужского кроя. Он взглянул на нее, подняв бровь, и не смог сдержать вопрос: — Это… твои? Джинкс, тяжело опираясь на косяк двери, закатила глаза, уже устав от своего состояния и его неподдельного любопытства. — Нет, конечно. — Ее голос прозвучал хрипло, но в нем не было раздражения, только легкая усталость. — Новые. Для Вай. Она тут иногда ночует. Экко задумался. Да, звучит логично. Вай всегда была такой — сильной, дерзкой, не особо привязанной к условным гендерным нормам. Да и Джинкс… Она все равно всегда выбирала комфорт, когда дело касалось близких. Но все же он на мгновение замер, представив, что в этих стенах могли бы быть и другие парни. Его мысли запутались: «Это глупо, мы же друзья… Ну, пока друзья». Но что-то в нем упорно отказывалось отпускать этот момент. Джинкс, заметив его молчание, вздохнула. — Экко, — начала она, выпрямившись с видимой неохотой, — если ты сейчас спросишь что-то вроде «часто ли тут бывают другие мужики?», я в ту же секунду выставлю тебя за дверь. Он тут же вскинул руки, сдаваясь. — Все-все, понял. Вай. Только Вай. Чего уж тут не понятного, — пробормотал он, пытаясь спрятать нервный смешок. — Умный мальчик, — бросила она, поворачиваясь, чтобы уйти, но в голосе сквозила легкая усмешка. Экко остался стоять в дверях ванной с ее одеждой в руках. Его внутренний голос ехидно шептал: «Конкурентов нет. Ты первый парень, которому она дала одежду и пустила в дом». И эта мысль, как ни странно, заставила его почувствовать себя увереннее. Парень только покачал головой, не переставая улыбаться, и зашел внутрь. Пока он мылся, он думал о том, насколько она была в этом вся: резкая, непреклонная, заботливая так, что это выглядело как небрежность. Она могла притворяться суровой, но ее внимание к деталям выдавали истинные чувства.

***

Когда он вернулся из ванной, волосы слегка влажные, переодетый в выданную одежду, Паудер стояла в коридоре, прислонившись к стене и зевая в ладонь. — Ну что, капитан, готов к роскошной ночи? — усмехнулась она, проводя его к гостевой. — Ты так говоришь, будто я попал в пятизвездочный отель, — ответил он, пряча улыбку. — Ну, мой папа бы оценил, — отозвалась она, открывая дверь и жестом указывая на комнату. Просторная, с мягкой кроватью, аккуратно застеленной свежим бельем, и приглушенным светом от лампы на тумбочке. Экко посмотрел на комнату, потом на нее. — Спасибо. — За что? За то, что не дала тебе сломать себе спину на моем полу? — хмыкнула она. — За то, что позволила остаться. Джинкс на секунду остановилась, потом пожала плечами, но ее глаза мягко блеснули. — Ты хороший друг, Экко. Я это ценю. Она развернулась, чтобы уйти, но он все-таки успел заметить легкую улыбку, играющую на ее губах.

***

Когда Паудер проснулась, солнце уже пробивалось сквозь плохо задернутые шторы, мягко освещая комнату. Голова все еще немного гудела, но температура, кажется, начала спадать. Она лениво потянулась, слабо улыбаясь тому, что провалилась в сон без лишних мыслей — странная редкость в последние месяцы. Но что-то было иначе. Постепенно пробуждаясь, она заметила на прикроватной тумбочке поднос. На нем аккуратно стояла чашка свежезаваренного черного чая с лимоном, тарелка с теплыми тостами и свежими фруктами. Рядом лежала пачка лекарств с приписанным к ним строгим временем приема. И, что удивило ее больше всего, голубые пионы. Ее любимые. Они выглядели так, будто их срезали буквально несколько часов назад. Откуда он узнал? Неужели она вчера болтала не думая о том, что именно она говорит? Джинкс моргнула раз, другой, а потом перевела взгляд правее. Рядом с цветами лежала записка, аккуратно сложенная пополам. Размашисто выведенное «Рапунцель» заставило сердце немного дрогнуть. Она развернула ее, и взгляд сразу упал на ровный почерк Экко:

«Не злись, что я ушел раньше. Только ты у нас на законных обстоятельствах можешь прогулять пары, знаешь ли.

Завтрак и лекарства на тумбочке.

Цветы — просто потому что.

Отдыхай, выздоравливай. Если что, звони.

— Экко.»

Она прочитала записку дважды, затем посмотрела на цветы, на завтрак, и ее усталое лицо озарила улыбка. — Придурок, — пробормотала она себе под нос, чувствуя, как что-то теплое разливается внутри. Она не привыкла к тому, что кто-то кроме ее девочек и отца так заботится о ней. Обычно она держалась на расстоянии, закрываясь от чужого внимания. Но этот жест… Он был простым, непринужденным, и, кажется, абсолютно искренним. Паудер взяла чашку чая, с наслаждением вдохнув его аромат, и в который раз подумала: «Может, все-таки с этим парнем что-то может получиться…»

***

Через три дня, полностью восстановившись и придя в себя, Джинкс влетела в библиотеку университета, как маленький ураган, сбив пару столов с аккуратно расставленными книгами. Разумеется, ее цель была не поиск знаний — это было бы слишком предсказуемо. Нет, она пришла сюда ради Иши, которая обещала встретиться с ней после лекции и выдать конспекты упущенного за время болезни материала. Но, как обычно, Иша куда-то запропастилась. Раздраженно оглядев просторное помещение, Джинкс заметила знакомую фигуру. Экко сидел в одном из дальних углов, сосредоточенно читая толстую папку с документами. — Эй, капитан! — выкрикнула она, привлекая к себе больше внимания, чем хотелось бы. Несколько студентов бросили на нее раздраженные взгляды, но ее это не остановило. Она подошла к нему с задорной улыбкой. — Работай, работай, — усмехнулась она, заглядывая через его плечо. — Над чем ты там корпишь? Что-то важное? Экко поднял на нее взгляд, чуть удивленный, но в то же время спокойный. — Дела семейные, — отозвался он, захлопывая папку и складывая ее перед собой. — Как твое самочувствие? Судя по тому как резво ты ворвалась сюда — Джинкс снова в строю, я прав? — Прав. Я бы сказала, что все только благодаря тебе и твоей заботе, но слишком много чести. И «семейные дела», серьезно? Ты, случайно, не скрываешь от нас, что ты какой-нибудь принц? — съязвила она, плюхнувшись на стул напротив. Экко усмехнулся, он не ожидал благодарностей, она все сказала еще в тот вечер. Он не гордый, ему достаточно. — Сложно скрывать то, что все и так знают. — Что? — Джинкс прищурилась, не понимая, пошутил он или нет. — Я говорил тебе, что мой отец владеет «ArsoTech», верно? Она моргнула и по растерянному лицу Экко понял, что нет, не говорил. — Ты шутишь. — Нет. Джинкс резко выпрямилась. Вот откуда она знает эту фамилию. Господи, ну конечно. — Ты тот самый Арсо?! Той самой компании, которая производит системы защиты и технологии для беспилотников? Капитан, я знала, что ты богач, собственно, это был один из критериев почему я пригласила тебя на тот прием — все это тебе знакомо, но, вау… Такого я точно не ожидала. Экко кивнул, едва заметно улыбаясь, видя, как ее лицо меняется от удивления к осознанию. Паудер продолжила: — Ты, значит, один из тех богатеньких мальчиков, которых я обычно избегаю? — Возможно. Но что-то ты не сильно норовишь отделаться от моего общества, Рапунцель. Она выдохнула, присвистнув. — Вот это поворот. А я думала, ты просто парень, который все время возится с машинами и учебой, катаясь на конференции отца. — Это тоже правда, — пожал плечами Экко. Джинкс задумалась, потом хмыкнула: — Ладно, ты, по крайней мере, не носишь костюмы, не хвастаешься деньгами и не ведешь себя как сноб. А нет, — вдруг продолжает она, вспоминая тот рождественский прием. — костюмы ты все-таки носишь. Экко усмехнулся, откидываясь на спинку стула. — Да. Приходится соответствовать. Экко вернул взгляд к папке, но теперь на его лице играла легкая, довольная улыбка. Джинкс облокотилась на стол, задумчиво глядя на него. Она никогда не смотрела на него через призму денег или статуса. Но сейчас ей стало любопытно: насколько далеко простираются его влияние и возможности? И почему он так упорно остается простым парнем, даже несмотря на то, кем он является?

***

В какой-то невероятно рандомный момент своей жизни Джейс решил, что он местный король вечеринок, а самих вечеринок как-то давно уж не было. Устроенная в загородном доме семьи Талис тусовка мало чем отличалась от любой другой студенческой вечеринки, разве что размахом и ценником на алкоголь. Экко, которого друг позвал в первую очередь, не то, чтобы горел желанием, у него серьезный учебный проект и совсем чуть-чуть не хватает времени в суточном дне. Но Паудер обмолвилась, что девочки уговорили ее пойти, так что, конечно он там будет. Кто-то должен отпугивать от нее всех придурков, что доставляют ей неудобства. Тусовка набирала обороты, дом был полон людей, что уже мало соображали, громкая музыка била по ушам, тут и там виднелись группки людей, что просто болтали о чем-то, а в центре было сделано что-то вроде танцпола на котором извивались порядком пьяные студенты престижного университета. Экко вошел неспешно, как всегда, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Его взгляд тут же выхватил Джинкс из толпы. Она была в центре внимания. Конечно, она была. Ее энергия, ее смех, ее движения — все словно источало магнетизм. Она сияла, как звезда, но ее легкая небрежность в поведении подсказывала Экко, что алкоголь уже начал оказывать свое влияние и на нее тоже. Он следил за ней издалека, не приближаясь, пока не заметил, что внимание, которое она привлекала, начинало становиться нежелательным. Какие-то парни, которых он раньше едва замечал в университете, начали слишком смело подходить ближе. Джинкс стояла у края танцпола, смеясь, пока один из них пытался что-то говорить ей на ухо. Она отклонялась от него, казалось, что сама ситуация ее скорее раздражает, чем веселит. Но парень был либо слепой, либо недалекий, потому что такой довольно яркий, но вежливый намек он попросту не замечал. Экко двигался быстрее, чем осознал. Он пересек пространство между ними, не отвлекаясь на шум вокруг. Парень уже протянулся к ее талии, но Экко был быстрее. Он подошел сзади, аккуратно положил руки на ее плечи, давая почувствовать свое присутствие. Джинкс вздрогнула от неожиданности, но когда обернулась и увидела его, ее лицо озарила ленивая, чуть пьяная улыбка. — Вот ты где, Рапунцель, — произнес он спокойно, глядя прямо на парня, который тут же отошел подняв руки в сдающемся жесте. Джинкс, смеясь, повернулась спиной к нему и откинула голову на его плечо. Экко позволил себе вольность спустив руки ей на талию, но старался держать контроль. По правде говоря, в тот момент Арсо хотел только одного: защитить ее от всех и каждого, кто смотрел на нее, как на объект. Паудер, видимо, прочла это в его глазах, потому что мягко хмыкнула: — Ты мой герой, капитан, — сказала она, подмигнув. Экко не ответил. Он чувствовал, как ее тело расслабляется в его руках, ее доверие, ее беззаботность в этот момент. Музыка становилась громче, людей на танцполе прибавилось. Джинкс вдруг потянула его глубже в толпу танцующих тел. — Давай, Экко, хоть раз расслабься! — выкрикнула она, оборачиваясь к нему через плечо. Он не мог ей отказать. Она танцевала, яростно, свободно, как будто забывая обо всем на свете. Он вспоминал то ее выступление в клубе. Тогда она тоже будто отключилась от всего. Двигалась так будто никого не существовало. Тогда он не смел ее касаться. Никто не смел. Сейчас все было иначе, сейчас она сама не выпускала его из объятий. Ее движения были легкими, изящными, и в то же время в них чувствовалась сила. Экко двигался рядом, его руки снова легли на ее талию, он старался держать дистанцию, но ее затуманенному алкоголем разуму было плевать, она хотела тепла рядом. Его тепла. Она не отдавала себе отчета в том, что делала, но знала, что совершенно точно согласна почти на все, если это Экко. Именно в этот момент он понял, насколько сильно ее хочет. Но не так, как эти парни, не так, как все вокруг. Ему не нужно было только ее тело. Ему была нужна она вся — ее доверие, ее улыбка, ее остроумие, ее свободный дух. Она вдруг повернулась к нему, посмотрела в глаза, и ее взгляд был наполнен смелостью и вызовом. — Ты чего такой напряженный? — спросила она, поднимая бровь. Экко наклонился, чтобы ответить ей на ухо: — Потому что знаю, что если я сделаю хоть один лишний шаг, ты точно меня не простишь. Еще одного шанса у меня не будет. Джинкс замерла. Ее улыбка стала чуть мягче, и она не сразу ответила. Потом просто кивнула, неожиданно серьезно. — Может быть, — согласилась она, делая шаг назад, но оставляя его руку на своей талии. Экко провел ладонью по волосам, чувствуя, как напряжение внутри распадается на атомы. Ее шаг назад и неожиданно трезвый взгляд означали, что он сделал все правильно — удержался от соблазна и не разрушил хрупкий мост между ними. Экко понял, что прошел очередное испытание. Он готов был ждать сколько угодно, если это значило, что однажды она будет с ним — на трезвую голову, полностью осознавая, что он хочет быть в ее жизни не просто кем-то, а тем, кто будет иметь значение. Но прямо сейчас его единственная цель — увести ее отсюда, вернуть домой, убедиться, что она в безопасности. Завтра отец ждет его в компании — очередная рабочая поездка, и он не сможет ни на чем сосредоточиться, если не удостовериться, что она в порядке.

***

В этот раз пропал он. Экко не было на лекциях, он не мелькал в столовой, даже в его любимой автомастерской, где он обычно засиживается после пар, его не было видно. Паудер попыталась убедить себя, что ей все равно. Он всего лишь друг. Его внезапный отъезд вообще ничего не значит. Но вечером, вернувшись из университета, когда курьер протянул ей букет из ее любимых голубых пионов, внутри что-то перевернулось. Записка, вложенная в букет, была короткой:

«Уехал с отцом по делам компании. Скоро вернусь. Постарайся не устроить конец света, пока меня нет, Рапунцель.

— Экко.»

— Ишь ты, какой заботливый, — проворчала она, хотя ее губы дрогнули в слабой улыбке. Проводить вечер одной не хотелось от слова совсем, поэтому быстро напечатав в общий чат сообщение, что она ждет девчонок у себя, Паудер принялась распаковывать цветы. Предстояло найти давно задвинутую в глубь шкафа стеклянную вазу и постараться успокоить собственное сердце.

***

Час и семнадцать минут спустя, Кейтлин уютно устроилась на диване с чашкой чая, Вай полулежала там же, закинув ноги на журнальный столик, а голову положив на плечо своей девушки, Иша, по привычке, сидела на подоконнике, поджав одну ногу под себя. Джинкс стояла у стола, машинально перебирая лепестки любимых цветов. — Так, малыш, выкладывай, что происходит, — заявила Вай, поднимая голову. — Ничего, — быстро ответила Паудер, все так же продолжая разглядывать цветы. — Да ну? — протянула Иша, скрестив руки на груди. — Ничего — это когда на твой стол не прилетают букеты с записками. — Он просто уехал с отцом по делам, — буркнула девушка, не оборачиваясь. — Решил, что нужно как-то сообщить об этом. Ничего больше. — Или все-таки что-то большее, — вставила Вай. — Цветы, записка, забота… — начала Кейтлин. — …А ты делаешь вид, что это ничего не значит, — закончила за нее Иша. — Потому что это ничего не значит, — раздраженно произнесла Джинкс, резко обернувшись. — Паудер, — вмешалась Вай, поднимая руку, чтобы успокоить ее. — Ты сама-то веришь в то, что говоришь? Паудер тяжело выдохнула. — Он хороший. Он правда хороший. Смешной, умный, заботливый. Даже… милый. Но… — Но? — одновременно спросили Кейт и Вай. — Я боюсь, что он такой же, как все. Что все эти букеты и ужины — это просто попытка добавить меня в какой-то невидимый список, — призналась она, опуская взгляд. Кейтлин мягко улыбнулась: — Паудер, ты видела, как он смотрит на тебя? Этот парень — не из тех, кто использует людей втихую. — Да, — добавила Вай. — Я не видела, чтобы кто-то так носился с тобой с тех пор, как мы с Кейт начали встречаться. Джинкс закусила губу, избегая взглядов подруг. — Ну, может, он и правда просто… заботливый друг, — тихо произнесла она. — Конечно, — с преувеличенной серьезностью сказала Иша. — Все так поступают. Просто друзья бросают дела, чтобы спасти тебя на вечеринке, ночуют у тебя дома когда ты болеешь, присылают любимые цветы… — И смотрят на тебя так, как будто ты их центр вселенной, — добавила Кейтлин, глядя на младшую поверх чашки. — Да хватит вы! — резко ответила Паудер, чувствуя, как щеки начинают гореть. — Может, он и хороший, но откуда мне знать, что это не просто… влечение? — Ой, начинается, — закатила глаза Иша, спрыгивая с подоконника и пододвигаясь ближе к подруге. — Ты боишься, что он как остальные, потому что он парень? — Нет… — начала Джинкс, но Иша подняла руку, чтобы ее остановить. — Тогда чего ты боишься? Экко уже доказал, что не собирается бросать тебя после первого же отказа. — Просто… — пробормотала Пау. — Что если это все только ради его интереса, если это правда просто влечение, если он просто хочет… ну, вы понимаете, — она махнула рукой, — я не хочу быть очередной. Вай задумалась, потом мягко сказала: — Влечение проходит. А он уже сколько времени доказывает, что ты для него куда важнее разового секса. — У него даже терпения хватает не сорваться, когда ты вытворяешь свои танцы на вечеринках, — добавила Кейтлин с улыбкой. — Это просто танцы, — отмахнулась Джинкс. — Это твои танцы, — поправила ее Кейт. — Это ты, полностью, без фильтров. Взрывная, опасная, невероятно сексуальная. Если бы ты хоть иногда в такие моменты выплывала в реальный мир, ты бы заметила, что практически каждый присутствующий разве что слюни не пускает. А он принимает это. Знает как танцы важны для тебя. Как ты это любишь — быть в центре внимания, пусть даже и находясь в своем собственном мире. Боже, ты бы видела как он смотрит на тебя, Пау. Так не смотрят на тех кого просто хотят. Джинкс задумалась. Она знала, что девочки по-своему правы. Но ее сомнения и страхи все еще не отпускали. — Может, он и правда другой, — пробормотала она. — Но я не хочу ошибаться. — Значит, дай ему шанс показать, что он именно тот, за кого себя выдает, — мягко сказала Кейтлин. — Ты же не боишься бросать вызов? — А если он подведет? — спросила Паудер, встретив взгляд девушки старшей сестры. Иша фыркнула, усаживаясь на диван: — Тогда мы все вместе устроим ему такой ад, что он еще пожалеет, что вообще когда-то к тебе подошел. Кейтлин тихо рассмеялась: — Иш, ты только не забудь, что Вай — главная в устрашении. — Не претендую, — отозвалась Иша, с серьезным видом. Паудер не выдержала и улыбнулась. — Ладно, — пробормотала она, снова посмотрев на цветы. — Я просто подожду, пока он вернется, и посмотрим, что он скажет. — Вот и умничка, — довольно подытожила Вай. — А пока расслабься и перестань ходить вокруг этих пионов, как кот вокруг миски. Джинкс фыркнула, но отпустила букет, чувствуя себя немного легче. В любом случае, у нее есть время, чтобы разобраться в своих мыслях и чувствах.

***

Экко вернулся через несколько дней. Сжимая в руках пакет с небольшим подарком, купленный в перерыве между встречами, он сразу направился туда, где он точно знал, что она будет — библиотека. Джинкс сидела за столом, в окружении десятка книг, разбираясь в деталях очередного проекта. Она подняла голову, когда он подошел, и ее лицо мгновенно озарила кривая улыбка. — Долго тебя не было, — бросила она, поднимаясь из-за стола, чтобы поприветствовать его. Она дернулось было обнять его, но остановила себя. Не то чтобы она до конца понимала зачем это сделала, но решила, что это будет не уместно. — Скучала? — спросил он с улыбкой, протягивая ей обычный крафтовый пакет. Она бросила на парня быстрый взгляд, открыла подарок и не смогла удержаться от ласковой улыбки: внутри был блокнот, красивый, среднего размера, как раз такой который легко носить с собой и записывать важное. Ей было комфортнее вести записи в блокноте и он, конечно, заметил это. Не мог не. Только не он. Она была неимоверно ему благодарна. Это была мелочь, но он подумал о ней, нашел время, купил. Это было приятно. Внимание было приятно. Его внимание.

***

Следующие несколько дней промелькнули в суете: лекции, тренировки, и работа над проектами. В редкие перерывы они сидели вдвоем — он шутил, она ворчала, но его искренняя улыбка всегда заставляла ее смягчаться. К концу недели все снова собрались в старом холле для обсуждения нового светского мероприятия, на которое их пригласили. Джейс с энтузиазмом перебирал детали вечеринки, пока Мэл снисходительно посматривала на него. — Отец сказал, что мы обязаны там присутствовать, но я не понимаю зачем? — спросила Вай, скрестив руки на груди. — Мы же даже не задействованы в делах компаний, Экко не в счет — мальчик-бизнесмен. — она бросила шутливый взгляд в сторону Арсо. — Потому что мы их дети, — хмыкнула Паудер, качнув головой. — И пусть мы не принимаем непосредственно участия в жизни компании, мы все еще часть жизни наших родителей. — Я в деле, если это повод надеть красивое платье и мои новые туфли, — добавила Кейлин с лукавой улыбкой, бросив взгляд на Вай. — Туфли? — подхватила Вай. — Это те неудобные шпильки высотой с Эйфелеву башню? Ты же жаловалась, что они натирают тебе. — Это туфли от «Ив Сен Лоран», Вай. Даже если они разотрут мне ноги в кровь, я все равно их надену. — Героически, — усмехнулась Иша. Экко чуть наклонился вперед, бросив короткий взгляд на Паудер: — Что на счет тебя? Уже придумала в чем пойдешь? Паудер лениво подняла руку, будто отдавая честь, и ухмыльнулась: — Так точно, капитан. Мэл продолжила: — Знал бы ты чего нам всем стоило выбрать для нее это платье. Джинкс может быть капризнее ребенка, если ей что-то не по душе. — Я не против, — тихо прошептал себе под нос Экко пока Паудер пыталась доказать Мэл и всем остальным, что ничего она не капризная и вообще, пусть на себя посмотрят. Для полноты образа не хватало только сжать кулачки и топнуть ножкой. Экко усмехнулся представив такую картину.

***

Прием был в самом разгаре. Просторный зал с высокими потолками и сверкающими люстрами был заполнен элегантно одетыми гостями. Паудер выглядела ослепительно: темно-синее платье, облегающее ее фигуру, с открытой спиной и высоким разрезом. Экко, вспоминая причитания девочек о количестве потраченного на выбор этого наряда времени, не мог не признать, что оно того стоило. Но, что еще он не мог не заметить, так это того, что взгляды мужчин словно липли к ней. Снова. И Экко чувствовал, как внутри разгорается желание уйти забрав ее с собой. Он стоял в стороне, наблюдая за девушкой мечты. Она смеялась, общаясь с Кейтлин и Мэл, но ее улыбка не дотягивала до глаз. Экко понимал, что ей здесь неуютно. Этот мир, хоть и был ее с рождения, сегодня не приносил никакого удовольствия. — Не могу больше это выносить, — прошептал он себе под нос. Когда она отошла к бару за бокалом шампанского, он шагнул к ней. — Рапунцель, — его голос был с уловимой усмешкой. Она повернулась, глядя на него с облегчением. В какой-то момент она потеряла его из виду и чтобы не нарваться на нежеланное внимание, быстро сбежала к девочкам. С ними и простояла все это время. — Ты выглядишь потрясающе, кажется, я не успел сказать тебе этого еще, — продолжил он, улавливая, как Паудер заметно расслабляется в его присутствии. Она улыбнулась, но усталость в глазах ее не покинула. — Спасибо, Экко. Но, если честно, я бы предпочла прямо сейчас сидеть дома в пижаме. Он хмыкнул: — Так в чем проблема? Я думаю, что мы пробыли здесь достаточно, чтобы незаметно сбежать, как считаешь? Ее брови слегка поднялись. — Ты серьезно? — Абсолютно, — он наклонился ближе. — Я могу похитить тебя отсюда? Паудер усмехнулась, оглядываясь. Вай и Кейтлин наблюдали за ними издали. Увидев ее взгляд, Вай чуть кивнула, будто говоря: «Давай, малыш, я прикрою». Кейтлин одобрительно улыбнулась, а Иша, перехватив взгляд подруги, тут же подошла к ее отцу, начиная непринужденный разговор. — Ладно, — наконец сказала Паудер, посмотрев на Экко. — Но если нас поймают, это твоя вина. Он рассмеялся: — Поймают? С таким прикрытием, — он махнул в сторону девочек, — это уж вряд ли. Они быстро вышли из зала через боковой выход. На улице их встретил свежий вечерний воздух, который сразу стал облегчением после душного зала. Экко открыл для нее дверь своей машины. — И куда мы поедем? — спросила она, пристегиваясь. — Отвезу тебя в свой мир, — загадочно ответил он, трогаясь с места.

***

Экко привез ее на гоночный трек. Абсолютно пустой гоночный трек. Где-то вдалеке виднелись высотки города. Там было шумно, там всегда хаос. Здесь же было тихо и спокойно. Здесь они не были наследниками многомиллиардных корпораций. Здесь они были просто Экко и Паудер, которых никто не знает. — Я помню, ты говорила, что устала от всей этой показухи, — сказал он, выходя из машины и помогая ей выбраться. — А это место — мое убежище. Я как-то говорил, что гонки — это способ успокоится, прийти в себя и освободить голову. — Ты привез меня устроить заезд? — она с сомнением глянула на свое платье в пол и высокие каблуки. — Не сегодня, — усмехнулся он. — Но я могу устроить — только скажи, — он достал из багажника теплый плед и термос с ее любимым фруктовым чаем. Паудер засмеялась, видя его подготовленность. — Ты был настолько уверен, что я соглашусь поехать? — удивилась она. — Надеялся, — честно ответил он, проводя ее к обустроенной вип зоне где стояли более удобные кресла и было видно всю трассу. Они сели рядом, она укуталась пледом, а он разлил чай по стаканчикам, и молчали, глядя на освещенную гоночную трассу, думая каждый о своем. Через некоторое время Паудер держа в руках стаканчик с чаем, обернулась к нему: — Ты всегда такой… правильный? Экко усмехнулся, качнув головой. — Только когда это касается тебя. Она задумалась, посмотрев на него, и, наконец, шутливо сказала: — Но ты буквально похитил меня, капитан. — Уж точно не против твоей воли, — отозвался он. Она улыбнулась. Точно не против. Тишина пустой гоночной трассы не располагала к разговорам. Хотелось просто остаться в этом моменте. Тихом, спокойном. Только для них двоих.

***

Через несколько часов они остановились у ее дома. Путь был легким и приятным, наполненным тихими разговорами ни о чем. Паудер ощущала себя свободно и очень-очень хорошо. Спокойно. Они остановились у двери ее квартиры. Экко чуть замешкался, будто собираясь что-то сказать, но потом сделал шаг ближе. — Паудер… — начал он. Она взглянула на него, и этого было достаточно. Он обхватил ее за талию, притянул ближе и поцеловал. Паудер чувствовала, как Экко все крепче и крепче сжимал ее талию в своих руках, позволяя себе все больше и больше. Именно Экко мягко прижал ее к ее же дверям вместе с тем аккуратно скользнув языком в ее рот, горячо, но нежно целуя… У Паудер дрогнули ноги. Голова закружилась. Она не хотела, чтобы это заканчивалось. Когда он все же отстранился, его темные глаза смотрели на нее с такой искренностью, что она не могла отвести взгляд. — Извини, — пробормотал он, слегка улыбаясь. — Просто… не смог удержаться. Она стояла, едва дыша, потом тихо сказала: — Не извиняйся. Он слегка удивился, но улыбка на его лице стала шире. — Тогда… доброй ночи, Рапунцель, — прошептал он, отступая назад. Она лишь кивнула, все еще чувствуя его губы на своих. Когда за ней закрылась дверь, она прислонилась к той, касаясь пальцами своих губ и улыбаясь.

***

Чертовски красивые, но такие же чертовски неудобные туфли были сброшены где-то в коридоре и забыты. Платье, ставшее этим вечером причиной взглядов и шепотов, сменилось на ее любимую мягкую пижаму. Сжавшись на диване с чашкой теплого чая, она достала телефон и, не раздумывая, открыла общий чат с девочками. Pow-Pow: Он поцеловал меня Пальцы застыли над клавиатурой. На экране не было ни единого прочтения. Тишина длилась целых семь минут, пока наконец чат не ожил. CК: Я была уверена. Вай, ты проиграла Bunny: А парень хорош Sis: Если обидит — я сверну ему шею Паудер рассмеялась, ее сердце, все еще бившееся быстрее обычного, словно оттаяло. Она начала печатать в ответ, с каждым словом ощущая, как слетает ее напряжение: Pow-Pow: Это было… восхитительно. Я даже не знаю, как описать. Я была не против, совсем не против. Это просто… кажется, я сдаюсь. И знаете, это больше не пугает Pow-Pow: А еще… Мне хочется постоянно его обнять. У него такие мышцы… Он огромный просто, я серьезно. Я уверенна, что с ним невероятно прекрасно обниматься Bunny: Ты меня конечно прости, Пау-Пау, но судя по твоим рассказам, могу предположить, что во время секса ты будешь ощущать вес его тела… Что тоже невероятно прекрасно CK: Господь всемогущий, Иша, ты бы поаккуратнее, Вай тут чуть с размаху не въехала в стену, когда увидела твое сообщение CK: А вообще, Пау, она права — большой партнер это классно, всегда есть место где оставить свои следы Bunny: Говоришь как эксперт или просто хвастаешься? Девочки продолжали обсуждать эту тему, попутно пытаясь успокоить разбушевавшуюся Вай, которая грозилась оторвать Экко все что только можно, если он посмеет тронуть ее сестру, но Паудер уже не смотрела на экран. Паудер на мгновение зависла, уставившись в телефон, она совсем об этом не думала, но сейчас… Сейчас, когда она на секунду позволила себе представить их близость… Она вдруг почувствовала как все внутри обдало жаром. Она не знала как должна была реагировать на это. У нее никогда не было секса до этого. Учеба и семья — единственное, что ее интересовало все это время. Она была совсем неопытна и стоило бы сообщить об этом Экко, но в данный момент она совершенно не хочет об этом думать. Она вновь вспоминает его поцелуй. Улыбается. Пусть все идет своим чередом.

***

После того вечера все между ними стало… другим. Паудер не могла понять, что именно изменилось. Любое ее движение, взгляд или смех все так же притягивали взгляд Экко, но теперь она чувствовала это, обращала на это внимание. Чувства между ними начали набирать обороты. Их друзья этого не могли не заметить. Однажды, во время большого перерыва, стоя во дворе университета всей компанией, Экко вдруг тянет ее к себе за талию ближе и зарываясь носом в длинные голубые волосы, целует в висок. Паудер даже осознать ничего не успевает как слышит голос Иши: — Боже мой, вы посмотрите на них. Пау такая довольная задница, — она закатывает глаза продолжая, — получает поцелуйчики в лоб. Паудер не то чтобы смущается, но подобное ей в новинку, так что она предпринимает попытку отстраниться, на что ее только ближе притягивают к чужому телу. Экко вдруг выдает: — Слушайте, — он улыбается, но кажется, что эта улыбка больше издевательская. — А как так выходит, что в такой большой компании пары сложились у всех, а Иша все еще одна? Иша чуть прищурилась, переводя взгляд на Экко, и с ухмылкой ответила: — Может, я просто предпочитаю проводить время без обязательств, — ее голос стал чуть более игривым. — Зачем мне что-то серьезное, если можно повеселиться без всяких статусов и ограничений? Отношения слишком сложная штука, а я пока не готова так заморачиваться, — ее слова были полны легкой дерзости, она действительно так считала и не видела смысла обременять себя чем-то или кем-то. У нее в руках весь мир и она уверена, что ей этого достаточно. По крайней мере сейчас. Экко ухмыльнулся, узнавая себя четыре месяца назад. Отношения для него не имели значения, пока взгляд не запутался в голубых волосах. В конце концов все меняется когда ты встречаешь нужного именно тебе человека.

***

Это свидание было далеко от тех которые были знакомы Паудер. Не то чтобы она, конечно, была на многих свиданиях. За окном была обычная пятница. Паудер оставалась последняя лекция в универе, а после ее ждали два выходных, которые она планировала провести в компании девочек у себя дома. Экко решил, что это скучно. Экко решил, что пора исполнить обещание данное ей почти месяц назад. Экко ловит ее в коридоре, когда она направляется к нужному кабинету. Нежно тянет за руку к себе ближе, целует в губы, а после, наклонившись к уху, заговорщическим шепотом сообщает, что крадет ее. Она смеется, пытается объяснить ему, что у нее еще одна лекция, всего одна и она поедет с ним добровольно. Арсо не слушает. Разворачивает ее и ведет к выходу. Ничего не случиться из-за одного прогула. Она сдается, хотя не то чтобы она сильно сопротивлялась. Паудер довольно быстро поняла куда ее везут. Она еще в тот первый раз запомнила дорогу до гоночного трека. Экко то и дело поглядывал на нее, на ее глаза, полные любопытства и волнения. Паудер, по ее собственным словам, даже представить не могла, что такое скорость гоночной машины, но была уверенна, что не испугается. Она любила новое. Она любила вызовы. Экко обещал ей показать насколько это действительно невероятные ощущения. Когда они приехали, трек был почти пуст — идеальные условия для того, чтобы почувствовать весь спектр эмоций от гонки. Экко не терял времени: сразу же вывел ее на стартовую линию и показал машину, которую он приготовил для сегодняшнего их заезда. Машина выглядело невероятно. Голубая, почти как ее волосы. Ей почему-то захотелось разрисовать ее в своем стиле. — Ну что, — сказал махнув рукой в сторону машины, — готова попробовать? Паудер не сразу ответила. Она смотрела на машину, потом на него, и только когда он слегка наклонил голову и улыбнулся, она поняла — это не просто способ развлечь ее, не просто свидание, он полностью открывает ей двери в его мир. Она помнит, что гонки для него это как для нее танцы — личное, не для всех. Способ прийти в себя и найти успокоение. Усадив ее на пассажирское и удостоверившись, что она правильно пристегнулась, Экко сел за руль, покачав головой. Он всегда был сдержан, но сегодня его глаза горели огоньком. Они были здесь не для того, чтобы просто прокатиться, а чтобы разделить этот момент, разделить скорость, риск и адреналин. — Так вот какой ты, когда отключаешь голову, — шутливо сказала она, когда они выехали на трек и разогнали машину. — Ты в своей стихии. Паудер смеялась, чувствуя, как тело расслабляется в кресле. Показался первый поворот, а звук мотора отдавался в ушах. Когда Экко надавил на педаль газа, она почувствовала легкое волнение, но ей нравилось это ощущение свободы, которое он ей давал. Скорость не пугала ее — она позволяла ей почувствовать себя живой, не в той реальности где она младшая дочь важного человека, не в той где нужно соответствовать нормам и правилам, а в мире, где все зависит только от ее решений и от ее доверия к Экко. Такую же свободу она ощущала когда танцевала. Когда в голове кроме музыки не было ничего. Сейчас в голове только рев мотора, а перед глазами полоса гоночной дороги. Экко мастерски маневрировал, но каждый его взгляд в сторону говорил о том, что он внимательно следит за ее реакциями, не упуская ни одного момента. Он на огромной скорости погружал ее в свой мир, показывая, что ему важно ее присутствие. Ему важна она.

***

После нескольких быстрых кругов он сбавил скорость и заглушил мотор. Оказавшись в тишине, они взглянули друг на друга. Она заметила, как его щеки слегка покраснели от ветра, а на губах появилась загадочная улыбка. — Что скажешь? Не жалеешь, что прогуляла скучную лекцию? — поинтересовался Экко, и не дожидаясь ответа и отстегнув ремни безопасности вышел из машины. Он направился в сторону ее двери, открывая и помогая выйти. Оказавшись в его руках она смогла выдохнуть только тихое: — Спасибо, Экко. А после поцеловала его. Это был первый раз когда она целовала его сама и он был уверен — никакой заезд не сравнится с эмоциями от осознания того, что она здесь, с ним, в его руках. Он перехватывает инициативу и целует ее глубже.

***

В какой-то момент все стало проще и сложнее одновременно. Она уже не просто чувствовала себя комфортно рядом с ним — она тянулась к нему. Его рука на ее талии перестала быть чем-то необычным, его поцелуи перестали смущать. Они проводили много времени вместе. Будни универа, смешные переписки в чате, вечерние встречи за кофе — все это стало для нее привычным, а его улыбка и уверенность начали становиться необходимыми. Ее осознание того, что она его любит, пришло не внезапно, а постепенно. Когда он помогал со сложным заданием для итогового экзамена, когда обнимал ее в момент, когда ей это было нужно, и когда просто был рядом. Она видела в его глазах то, что видела в глазах Вай, когда сестра смотрит на Кейтлин — восхищение. Желание быть рядом. Оберегать и помогать.

***

В тот вечер Экко пришел к ней домой позже, чем они договаривались. Паудер еще с утра обдумывала их встречу, стараясь не слишком накручивать себя, но от волнения не могла избавиться. Она знала, что хочет провести с ним ночь, знала, что хочет большего, но внутри все равно был страх. Когда он появился на пороге, с улыбкой и в приподнятом настроении, ее сердце замерло. — Ты поздно, — сказала она, открывая дверь. — Пробки, — оправдался он с легкой улыбкой, протягивая ей пакет с ее любимой выпечкой. Они устроились на диване, болтая о мелочах и иногда обмениваясь короткими, но теплыми взглядами. Разговаривать с ним всегда было просто. Они могли говорить днями на пролет. На свете было столько всего, что они могли бы обсудить… Но сегодня разговоры прервались долгими, тягучими поцелуями. В какой-то момент он притянул ее ближе, обхватил сильнее. Поцелуй начинался так же нежно, как всегда, но вскоре стал глубже, слаще. Его руки скользнули по ее спине, притягивая ее к своему сильному телу, а она, сама того не осознавая, оказалась у него на коленях. — Ты знаешь, что сводишь меня с ума? — пробормотал он, отрываясь от ее губ, чтобы вдохнуть воздух. Она улыбнулась, чувствуя, как ее сердце бьется все быстрее. Его пальцы скользнули под ее футболку, нежно касаясь кожи, и она почувствовала, как все ее тело охватывает жар. — Экко, — выдохнула она, ее голос дрогнул. Он тут же остановился, взглянув на нее обеспокоенно. — Все нормально? Она кивнула, но ее глаза выдавали страх и нерешительность. Она взяла его лицо в свои ладони, прижимаясь лбом к его. — Я… прежде чем мы продолжим, ты должен знать, — начала она тихо, стараясь не отводить взгляд, — у меня… раньше ничего не было. Экко несколько секунд молчал, осмысливая ее слова, а потом нежно улыбнулся. — Ты хочешь сказать, что ты… — Да, — перебила она, боясь, что не сможет сказать это снова. Он провел рукой по ее волосам, убирая их с ее лица. — Рапунцель, ты не должна ничего бояться, — его голос звучал мягко и уверенно. — Я не хочу давить на тебя. Если ты не готова, мы можем подождать. — Но я готова, — ответила она, ее голос был чуть громче шепота. — Просто… я сказала это, потому что хочу пойти дальше, но, чтобы ты был в курсе и был аккуратнее. Его взгляд потеплел еще больше, но вместе с тем загорелся огнем. Это был ее первый раз и она была готова доверить его именно ему. Она хотела именно его. Он никогда ее не отпустит. — Я буду самым аккуратным человеком на свете, — пообещал он, проводя пальцами по ее щеке. Она улыбнулась ему, чувствуя, как ее страх постепенно улетучивается, уступая место уверенности. — Тогда… не останавливайся. Экко не заставил себя ждать. Их поцелуи стали еще жарче, еще нежнее, его руки продолжали изучать ее тело с невероятной осторожностью. Он дал ей время привыкнуть, почувствовать себя комфортно. В этот момент она поняла, что доверяет ему больше, чем себе. В ту ночь их миры переплелись, каждый жест и каждое слово были наполнены любовью и заботой. Экко долго подготавливал ее с помощью поцелуев и прикосновений. Паудер под ним ерзала и восхитительно стонала, прогибаясь в спине. Экко с невероятным наслаждением доводил ее до точки кипения одними только руками, отстраняясь сразу же как чувствовал, что она близка к грани и не давая ей дойти до оргазма. Когда Экко вошел в нее, Паудер задохнулась в наслаждении. Снова и снова. Экко двигался глубоко, но плавно и волнообразно. Он пристроился сверху, давая почувствовать вес своего тела. Паудер задохнулась снова. Иша и Кейтин были правы. Ощущать его было невероятно. Его спина была такой широкой, что она буквально пряталась за ним, чувствуя себя до безобразия счастливой. Он целовал ее шею и плечи, осыпал поцелуями ключицы и грудь, шептал комплименты. Паудер под ним таяла, расплываясь по постели. Простынь стала мокрой, а комната набилась жаром. Паудер делала что-то по интуиции, а что-то ей с нежностью и заботой подсказывал Экко, сходя с ума от того, какой пылкой она была и с какой жаждой отдавалась всему, что происходило. Эту ночь они провели вместе, отдаваясь друг другу с головой и всецело. Это был долгий секс с долгими прелюдиями, осторожный и нежный. Они шептали друг другу интимные вещи, открывались с новой стороны… Он был нежен, как и обещал, давая ей почувствовать, что она для него — самое ценное. А она, в свою очередь, почувствовала себя свободной, любимой и абсолютно счастливой.

***

Следующим утром о том, что произошло, знали все девочки. Конечно, благодаря общему чату. Bunny: Тебе было нормально? Комфортно? Sis: Хоть малейший намек на твой дискомфорт и я расквашу ему нос Девочки действительно приживали о ее состоянии. Паудер закатила глаза, но сдержать улыбку не смогла. Pow-Pow: Все было идеально. Я не уверенна, что это нормально, но я все время думаю об этом. Вспоминаю как хорошо было в его руках и хочу ощутить это снова Ответ мгновенно вызвал волну сообщений: Bunny: Я знала, что маска невинного цветочка это просто прикрытие. Где делась та стесняшка, что краснела только от поцелуев в присутствии других людей? Что ты с ней сделала? Sis: Надеюсь, он действительно был аккуратен иначе слова про сломанный нос быстро воплотятся в реальность. Ты меня знаешь, малыш, одно твое слово CK: Рада, что тебе понравилось, Пау. Но не забывай, что важно и о себе позаботиться. Не торопись, и все будет еще лучше Паудер рассмеялась — ее девочки всегда такие, всегда о ней заботятся. Но уже в следующее мгновение она и думать забыла о чате, о телефоне, ее в целом перестала интересовать жизнь за пределами этой комнаты в момент когда проснувшийся Экко подмял ее под себя и жарко поцеловал. Она ответит девочкам после, будет краснеть и оправдываться, а может сверкать глазами и дерзко говорить, что это только ее дело, а может… Экко прижимает ее за талию еще ближе. Плевать. Она разберется с этим потом.

***

С того утра Экко дал себе больше свободы. Они никогда и не скрывали отношения, но теперь это было так демонстративно, что даже преподаватели переглядывались. Если кто-то оказывал ей нежелательное внимание, Экко всегда был рядом и одним только взглядом давал понять — она его. Он постоянно был где-то поблизости. А еще ему было важно касаться ее, будто он хотел быть точно уверенным, что она рядом и не собирается исчезать. Джинкс, конечно, посмеивалась. — Ты на мне еще знак принадлежности нарисуй, — поддразнивала она его. Но нежный взгляд давал понять, что она вовсе не против. — А я ведь так и сделаю! — парировал Экко. — Рядом с тобой всегда нужно быть на чеку — ты же буквально мишень в которую все время целятся. Она смеялась и тут же легонько била его в плечо, но ее смех уже не был прежним: теперь в нем не было напряжения, только настоящее, свободное веселье.

***

Их отношения не стали идеально гладкими. Иногда общество давило. Статусы и обязанности. Правила. В такие дни она уходила в себя. Пряталась как страус и ему оставалось только терпеливо ждать когда она будет готова на разговор или его молчаливое присутствие рядом. Иногда Экко слишком сильно пытался ее защитить, забывая, что она сама знает, как за себя постоять. Но каждый раз они находили способ прийти друг к другу. В один из совместных вечеров Паудер вдруг стало интересно почему несмотря на все проблемы, что она время от времени ему приносила своим равнодушием и отказами, он не прекращал попыток занять место в ее жизни. Экко тогда лишь усмехнулся, глядя в любимые синие глаза. — Ты, конечно, проблема, Рапунцель, но ты моя проблема. И я люблю тебя. Джинкс фыркнула, но в ее глазах блеснуло что-то теплое. — Я тоже люблю тебя. — тихо ответила она, а после сверкнув глазами добавила, — Но это не значит, что теперь будет просто, капитан. Он посмотрел на нее, чуть наклонив голову. — А когда с тобой было просто, Рапунцель?

***

Экко никогда не считал себя человеком готовым к отношения. Клубы, шумные компании, девушки — все это было в его жизни, но проходило мимо, как что-то совершенно неважное. Экко ничего не обещал и никогда не давал ложных надежд. Все изменилось когда он вернулся из Дании. Вернуться в привычный ритм учебы спустя полгода прогулов было сложно, но возможно. А потом он увидел ее. Экко потерял себя в длинных голубых волосах, в заразительном смехе, в блеске синих глаз. Паудер подарила ему веру в то, что отношения это не бремя, что они не мешают жить, а только помогают двигаться все дальше и дальше. Она каждый раз предостерегает его, что просто не будет. Он каждый раз говорит, что просто с ней никогда и не было.

-fin-