Сердце на страницах: тень прошлого

      — Кофе будешь? — произнесла как ни в чем не бывало Александра.       — Что?.. — будто в прострации переспросила Аннушка. Внизу живота предательски тянуло, а сама девушка до сих пор находилась в шоке от произошедшего.       — Кофе, говорю, будешь? — еле сдержала смех преподавательница, стоя спиной к Щербаковой. Разумеется, она прекрасно понимала, как себя ощущает студентка. Сдержать смех было трудно, но просто необходимо.       — Какой кофе, Саш?! — возмутилась Анна, постепенно приходя в себя. — Ты нормальная вообще?!       — Я — да, абсолютно, — таким же будничным тоном проговорила Трусова, разворачиваясь и показывая ей пачку кофе. — Черный, какой же еще.       — Трусова, ты издеваешься надо мной?! — подошла к ней Аня. Хотелось рвать и метать, поэтому она, подойдя почти вплотную к Саше, ткнула ей пальцем в грудную клетку: — То есть ты сначала доводишь меня до состояния возбужденной микроволновки, а потом делаешь вид, что ничего не произошло?!       И тут Александра уже не выдержала. Не в силах больше изображать из себя ангельскую невинность, она разразилась заливистым смехом, смотря на хмурящуюся Анюту. И смех ее был настолько красив, что сама Щербакова на несколько мгновений даже перестала злиться, любуясь самой прекрасной картиной на свете.       Когда ей удалось успокоиться, рыжеволосая взглянула на Аннушку, которая любовалась ею. Озарившись, казалось, самой искренней улыбкой, Саша положила ладонь на щеку девушки и посмотрела ей прямо в глаза. Лица медленно приблизились друг к другу. Глаза прикрыты, а на душе — бесконечное счастье и самый детский восторг. Секунда — и их губы медленно и нежно соприкоснулись.       Вдруг раздался стук в дверь.

***

      Как только Анна повернула защелку в замке, дверь тут же распахнулась, чуть не впечатав девушку в стену, и внутрь влетела Медведева. Она явно не заметила Щербакову и сразу же быстрым шагом направилась в сторону Александры.       — Трусова, мать твою, что значит «Мы поцеловались»?! — воскликнула Евгения.       На это преподавательница лишь округлила глаза, всем своим видом призывая подругу обернуться, что та и сделала. Увидев шокированную Аннушку, она лишь мило улыбнулась, пожав плечами, и бодро проговорила:       — Здравствуй, Аня!       — Здравствуйте, Евгения Армановна, — не отойдя от шока, поздоровалась студентка.       — Я же говорила: когда мы одни, можешь звать меня просто Женя, — напомнила ей та.       — Вы… То есть, ты говорила, что так можно обращаться лишь вне стен университета, — парировала Анна.       — Ой, я прошу тебя, не душни, Анька, — закатила глаза Медведева. — Мне и дома такой же мадам хватает, тоже умничает постоянно.       — Я все еще здесь, — привлекла к себе внимание девушек Трусова. — Жень, ты с ума сошла так врываться?       — А что я должна была еще делать? — вновь пожала плечами подруга. — Тут же такие новости! Кстати, — обратилась она уже к Анне, — Я вас поздравляю. Наконец-то у рыжей хватило ума признаться.       — Я все еще здесь! — вновь повторила прошлую фразу Александра, возмущенно глядя на коллегу. — Анют, чего ты там стоишь? Иди сюда.       Услышав просьбу Саши, Аня вновь закрыла дверь на замок и медленно подошла к Трусовой. Та по-хозяйски притянула девушку к себе, обнимая и зарываясь носом в волосы Аннушки.       — Вы такие милые, что меня сейчас стошнит, — усмехнулась Евгения, но, увидев уничтожающий взгляд подруги, поспешила исправиться. — Шучу-шучу!

***

      После небольшого разговора с Медведевой прошло буквально несколько минут. Девушка уже убежала: пятая пара — не очень веселое занятие, но деться от этого никуда было нельзя. Аннушка сидела на небольшом диванчике, положив голову на плечо преподавательницы. Было тихо, спокойно и слишком уютно. Казалось, что она может просидеть так целую вечность.       — Саш? — вдруг позвала ее Щербакова.       — М? — отреагировала Трусова. Все это время она сидела с прикрытыми глазами и просто наслаждалась моментом.       — Что между нами? — приподняла голову Аня и села прямо, чтобы видеть глаза Александры.       — На данный момент около десяти-пятнадцати сантиметров расстояния, — решила отшутиться рыжеволосая. Саша и сама не раз задумывалась над тем, в каком статусе они теперь состояли. Обсуждать это было страшно, но необходимо. Однако Трусова максимально старалась оттянуть данный разговор. Кажется, время пришло.       — Я серьезно, Саш… — сникла Анна.       — Я знаю, солнышко.       — Кто мы друг другу? — произнесла Аннушка.       Александра задумалась. Было невероятно тяжело сформулировать все свои мысли в целостные предложения. Кто они друг для друга? Очень хороший вопрос. Если бы у нее еще был на него ответ…       — Думаешь, нужно обязательно подбирать для этого какое-то определение? — поинтересовалась преподавательница. — Возможно, иногда достаточно того, что происходит между людьми.       Признать, что они встречаются — значит признать все те проблемы, которые возможны вкупе с их официальным статусом. Принятие семьи, друзей, работа в конце концов. Но самое страшное — Марк. Что будет, если он узнает, что у Трусовой появился самый близкий человек? Девушка даже боялась это представить. Было невероятно боязно за Анюту, которая, несмотря на рассказ рыжеволосой, не до конца представляла, на что способен этот человек.       — Но мне — нет… — прошептала Анна, заметно погрустнев. Смотреть на это было невыносимо, но Александра знала: так безопаснее. — Я тебе не нравлюсь?..       — Что ты такое говоришь? — нахмурилась Саша. Да, она — явно не мастер показывать свои чувства, но неужели этого совсем не было заметно?.. — Ты мне невероятно сильно нравишься, Анют.       — Тогда почему, Саш?.. — смотрела ей прямо в глаза Аннушка, а у самой практически наворачивались слезы. Видя эту картину, преподавательница просто не могла сидеть сложа руки. Она тут же притянула девушку к себе и крепко обняла, зарываясь носом в шею.       — Потому что я боюсь за тебя… — еле слышно прошептала она, но та услышала каждое слово.

***

      Александра Вячеславовна уже четверть часа видела под кабинетом ректора, ожидая, когда мужчина освободится. Цель ее была предельно ясна — любой ценой вернуть Анну в общежитие. Сказать, что ей нравилось жить с Аней в ее квартире — не сказать ничего, но она прекрасно видела, как сильно девушка скучает по своим друзьям да и самой общаге. Все же, Саша и сама была студенткой, поэтому прекрасно помнила все прелести и романтику общажной жизни.       Наконец, из кабинета вышел один из преподавателей, и секретарь пригласила Трусову войти. Когда она прошла в помещение, в нос ударил неприятный аромат табака. Его Александра просто терпеть не могла. Ирония судьбы, но, когда куришь сам, запах совершенно не ощущается, и девушка прекрасно это знала.       — Добрый день, Борис Михайлович, — поприветствовала его преподавательница.       — Здравствуйте, Александра, — ответил он. — Что вас привело ко мне?       — Одну из студенток выгнали из общежития, — немного нервно начала Трусова. — И я хочу, чтобы ее восстановили.       — Если ее выгнали, — нахмурился ректор. — Значит была причина, какая мне необходимость объяснять это?       — Я записала на диктофон разговор с комендантом, которая прилюдно оскорбляла студентов, — решила пойти с козырей девушка.       Несколько минут они вдвоем слушали диалог, который предоставила Саша. Отец еще в самом детстве научил ее: все важные разговоры нужно записывать, чтобы потом никто не смог ничего предъявить. Когда запись подошла к концу мужчина несколько секунд раздумывал, а затем нажал кнопку селектора:       — Инна Сергеевна, — произнес мужчина. — Вызовите ко мне, пожалуйста, коменданта общежития юридического факультета.       Спустя четверть часа в кабинет постучали, и на пороге оказалась примилейшего вида старушка. Однако Александра знала, что скрывается за этой ангельской натурой.       — Вызывали, Борис Михайлович? — любезно проговорила она.       — Вызывал, иначе вы бы тут не находились, — строго ответил ректор. — По какому праву вы так неуважительно общаетесь со студентами?       — Я? Когда? Не было ничего такого! — пыталась оправдаться женщина, но потом заметила сидящую в кресле Трусову. — А, так это ты решила меня оклеветать, бессовестная?!       На эту реплику Саша лишь усмехнулась, всем своим видом показывая: «Я же говорила».       — Да будет вам известно, что она — преподаватель нашего университета, — отчеканил мужчина. — Вернемся к нашему вопросу. Александра, — обратился он уже к преподавательнице. — Включите, пожалуйста, запись.       С каждой минутой прослушивания женщина белела. Она явно не ожидала того, что ее хамские речи сможет кто-то записать, однако именно это в конце концов и произошло.       — Что вы можете сказать нам в свое оправдание? — приподнял бровь Борис Михайлович.       — Эта наглая девчонка притащила в комнату кошака! — буквально завопила старушка.       — Александра, это правда? — вновь обратился к ней ректор.       — Да, она спасла его, втащив в комнату с карниза, но сразу же собиралась пристроить его в приют, — пожала плечами рыжеволосая.       — В таком случае, мой приказ о выселении остается в силе, — проговорил он, а затем обратился к слишком довольной комендантше. — А вы, уважаемая, здесь больше не работаете за грубое нарушение этики общения со студентами.       Как только женщина услышала это, начался самый настоящий хаос: она сыпала проклятиями, рвала и метала, проклиная и студентов, и преподавателей, и даже ректора. В конце концов она слишком быстро для своего возраста покинула кабинет, и Александра Вячеславовна осталась с мужчиной один на один.       — Борис Михайлович, могу заверить вас, что подобное со стороны Анны больше не повторится, — деловым тоном произнесла Трусова. — Позвольте ей, пожалуйста, вернуться. Под мою ответственность.       — Почему вы так печетесь об этой студентке? — вдруг спросил он, сощурив глаза, и Саша вдруг занервничала, однако ни один мускул на ее лице не дрогнул.       — Потому что она — одна из моих лучших студентов, — четко ответила преподавательница.       — Под вашу ответственность, Александра, — спустя несколько минут раздумий произнес он. — До первого замечания. Передайте ей, что она может вернуться.