Искусство быть любимым

Пара горячих ладоней медленно скользит по бледным щекам вверх. Художник льнёт к столь желанным и нежным прикосновениям, обнимая любимого за талию. Как же тепло и приятно чувствовать его так близко. Тонкие пальцы, продолжая свой путь, начинают утопать в смоляно-чёрных прядях, а янтарные глаза смотрят с обожанием. Его дыхание слегка щекочет кожу, вызывая мурашки трепета и желания… — Гэгэ… — произносит Саньлан, ощущая сладковатый вкус каждой буквы на языке. Его притягивают ближе. Мягкие губы касаются уголка подрагивающих уст, оставляя горячий след краткого поцелуя, и шепчут: — Просыпайся… Хуа Чэн бросает недоумевающий взгляд на прекрасное лицо. — Просыпайся! Уже пора вставать. — Что?.. Почему? — не понимает он. Ладони выпутываются из гладких густых волос и кладутся на плечи, слегка сжимая их, а приятный голос становится громче. — Вставай! Давай же… — Зачем?.. — Вставай, ночной горе-трудяга! — Зачем мне просыпаться?.. — не открывая глаза, сонно бормочет юноша в ответ, — Я ведь, вроде, не сплю… Руки Хуа Чэна тянутся к лицу напротив и осторожно обхватывают его, начиная поглаживать гладкую щёку большим пальцем. — За тем, чтобы ты не бежал до института, сломя голову, как любишь это делать! — мелодичный голос сменился на более низкий, а тон с ласкового - на… слегка раздражённый, — И почему ты трогаешь моё лицо?!. Услышав это, живописец наконец открыл глаз, пытаясь как можно скорее сфокусировать зрение. Перед ним сидел не тот, но тоже красивый молодой человек, нахмуривший брови. Хуа Чэн, будто дотронувшись до раскалённой сковороды, отдёрнул руки от белоснежного лица и подскочил на кровати. Хэ Сюань чуть отодвинулся от друга и хмыкнул: — Странный ты. И руки у тебя горяченные… Померь-ка температуру.

***

— Так он мерзлый жутко! — добавил иллюстратор, — Только ветер подует, он болеть начинает и лежит по неделе с температурой! — Ага. Проснулся сегодня, а температура уже под тридцать девять была… «Как же так? Прости-и-и, Саньлан… Это, похоже, всё из-за меня…» — слушая своих знакомых, только и думал Се Лянь. — Ему в сто слоёв закутываться нужно, похоже, чтобы не болел! — Да, похоже… Пусть выздоравливает поскорее… — Мгм. — Да. Разойдясь со студентами, натурщик спешно достал телефон из кармана брюк и принялся набирать сообщения.

Я:

Саньлан, привет!

Почему ты мне не сказал, что заболел?..

Ответ пришёл сразу же. Саньлан: (シ_ _)シ Прости, гэгэ… Я не хотел, чтобы ты беспокоился (＿＿*) «Ох…» — вздохнул Се Лянь.

Я:

Но я бы всё равно об этом узнал

Я же работаю там, где ты учишься

Да и это мне нужно извинится

Ты из-за меня ведь простудился…

Прости!!

Саньлан: Нет-нет, гэгэ Тебе не за что извиняться! Всё в порядке ( o˘◡˘o) На секунду Се Лянь почувствовал крохотное облегчение от ответа.

Я:

Как ты себя чувствуешь, Саньлан??

Саньлан: Вполне нормально. Спасибо, гэгэ (´｡•ᵕ•｡`)♡ Завтра уже буду сидеть в аудитории за мольбертом!

Я:

Но Хэ Сюань сказал, что у тебя температура утром была почти тридцать девять, и ты даже с кровати не смог встать…

Саньлан: (◡‿◡#) «Ох, Саньлан…» — от чего-то уголки губ натурщика дёрнулись вверх. «Решено!»

Я:

Я зайду навестить тебя после пар!

Саньлан: Гэгэ, но ведь ты можешь заболеть!! Я не хочу заразить тебя… Ещё после нескольких сообщений, в которых Хуа Чэн пытался отговорить своего гэгэ от данной затеи, Се Лянь привёл пару сокрушительных аргументов в духе «У меня отличный иммунитет» и «Всё будет хорошо! Я не болел уже несколько лет!», и студенту пришлось сдаться, принимая предложение, от которого, по правде, в глубине души он отказывался с большим трудом.

***

Наконец закончился рабочий день. Все оставшиеся занятия Се Лянь провёл в думах, как бы позаботиться о Саньлане и ускорить его выздоровление, и пришёл к отличному, по его мнению, методу. Горячий суп! Так что, нужно бы заглянуть в продуктовый. И в аптеку! Может ещё и в пекарню… Накинув пальто и закутавшись в белый шерстяной шарф, молодой мужчина вышел из учебного заведения. Стоило ему сделать шаг, как холодный воздух обжёг щёки и кончик носа. Се Лянь невольно поморщился от мороза и, сунув руки в карманы, двинулся за ингредиентами для чудодейственного снадобья на овощном бульоне.

***

Через сорок минут со всеми покупками было завершено. Натурщик купил пару килограммов свежих овощей, чтобы хватило наверняка, прихватил несколько пакетиков с приправами и специями и не забыл про вкусности: любимые клубничные йогурты Хуа Чэна, свежеиспечённый шоколадный маффин, три пачки вишневого мармелада и цитрусовый чай с малиной тоже лежали в бумажных пакетах. В аптеке Се Лянь приобрёл, казалось, всё, что только можно: леденцы от боли в горле, сироп от кашля, жаропонижающее, спрей от насморка, электронный градусник на всякий случай, обезболивающее… «Этого должно хватить! Наверное…» Увидев знакомый пейзаж и поняв, что скоро будет на месте, Се Лянь невольно расплылся в мягкой улыбке. «Хочу увидеть его… Надеюсь, ему понравится суп, и он скоро поправится… Ах, да, чуть не забыл!» Взяв все пакеты в одну руку и достав телефон, он отправил заранее напечатанное сообщение.

Я:

Скоро буду!

Саньлан: Жду тебя, гэгэ (⌒▽⌒)☆

***

Двери лифта открылись на седьмом этаже. Се Лянь подошёл к знакомой высокой входной двери и намеревался позвонить в звонок, но дверь тут же распахнулась сама. За ней стоял невероятный юноша. — Привет, гэгэ. Его голос стал ещё ниже, и появилась лёгкая хрипотца, но он звучал также приятно и обволакивающей, как и обычно. Губы художника расплылись улыбке. Длинные волосы цвета вороного крыла были распушены, спадая с плеч и струясь по спине, чёлка немного небрежно спадала на правую часть лица. Мягкая медицинская белая повязка прятала пустую правую глазницу. На всегда белом, словно фарфор, лице проступил румянец, видимо, от температуры. Глаз сиял влажным блеском. Тонкие черты лица будто чуть смягчились и выражение стало более нежным, даже… беззащитным. А домашние хлопковые штаны, футболка и носочки с лисами делали его ещё милее. Се Лянь впервые виделтакогоХуа Чэна. Домашнего и словно без прикрас, но ещё краше… Неизвестно столько времени натурщик просто стоял в дверях и любовался открывшейся ему картине. В реальность его вернул голос, раздавшийся почти над ухом. — Проходи, гэгэ. — А… Да, спасибо! Чуть замешкавшись, Се Лянь наконец зашёл в квартиру. — Давай я тебе помогу. Живописец потянулся к бумажным пакетам, но его остановили. — Спасибо, Саньлан, но давай я сам. Ты ведь болеешь, тебе нужно набираться сил! Иди пока в постель, а я скоро приду. — Гэгэ, мне правда не труд… кхэ-кхэ… но… — закашлялся Хуа Чэн. — Саньлан!.. — Се Лянь принялся гладить заболевшего по спине. — Ладно… Но если будет нужна помощь, зови меня… — Хорошо! Хуа Чэн нехотя поплёлся в свою комнату, а Се Лянь, снимая верхнюю одежду, наблюдал за юношей. Было видно, что тому с трудом удаётся стоять на ногах, похоже, у него кружилась голова, но он изо всех сил старался не подавать виду… Мужчина вздохнул и поспешил на кухню. Помыв руки и разобрав пакеты с покупками, натурщик направился к ожидающему его парню, держа в руках целую гору лекарств и сладостей. Завидев в дверях Се Ляня, губы художника сразу же растянулись в ласковой улыбке, а тот улыбнулся ему в ответ и сел рядом на мягкой кровати. — Вот, Саньлан, здесь лекарства и твои любимые сладости. — Ох, гэгэ, не стоило! — сделав паузу он продолжил, — Сколько… — но не успел договорить. — Нисколько. — Но… — Саньлан, я хочу позаботиться о тебе, хочу, чтобы ты поскорее поправился! Да и в конце концов ты из-за меня простудился… — Гэгэ, всё в порядке, в этом нет твоей вины! — хрипло отозвался Хуа Чэн, — Не переживай об этом. — Хорошо… Тогда просто позволь позаботиться о тебе. Спустя десяток секунд, парень кивнул, а уголки его губ чуть дёрнулись вверх. — Спасибо, гэгэ!.. Се Лянь наконец смягчился и одарил молодого человека нежным взглядом. — Как ты себя чувствуешь? — Неплох… — Только честно. — Если честно, то так себе… — Ты давно мерил температуру? — не дожидаясь ответа, натурщик потянулся ладонью ко лбу Саньлана, — Небеса! Да ты весь горишь! Вот жаропонижающее, выпей, я сейчас принесу воды!

***

После получаса расспросов о самочувствии студента и инструкций по приёму лекарств, лучший во всех трёх мирах врач-гэгэ вспомнил про чудодейственный супчик! — Кстати, Саньлан, ты не будешь против, если я воспользуюсь твоей кухней? — Всё в этой квартире в твоём распоряжении, гэгэ, — улыбаясь, ответил молодой художник. — Отлично! Оставайся здесь, а я скоро вернусь с кое-чем! — Мгм!

***

Настал самый ответственный момент дня - приготовление супа на овощном бульоне! Се Лянь никогда не славился успехами в готовке, но за годы самостоятельной жизни кое-чему научился. Засучив рукава свитера и подготовив всё необходимое, он приступил к процессу. Помыть и нарезать основные ингредиенты не составило труда, как и то, чтобы отыскать кастрюлю подходящего размера на огромной кухне. Налить в неё воду и поставить на плиту тоже получилось без проблем. Дождавшись, когда вода закипит, натурщик бросил в неё овощи, подсолил, помешал и двинулся к пакетикам со специями и приправами, которые лежали на круглом обеденном столе. «Так… Это придаст вкусу яркости. Это не нужно… Что у нас здесь? О, в самый раз! Ещё это и-и-и вот это!» Добавив из каждой выбранной упаковки по чуть-чуть, Се Лянь накрыл крышкой кастрюльку и оставил вариться на час. За это время он пару раз успел заглянуть к Хуа Чэну, как и тот к нему на кухню, пытаясь выведать, что же такое готовит молодой мужчина. Невероятно-супер-мега-целебный-исцеляющий-чудодейственный горячий супчик на овощном бульоне готов! Выглядит вполне неплохо! И аромат специй… То, что нужно! Налив его в глубокую керамическую тарелку и прихватив с собой ложку, Се Лянь отправился к простудившемуся. Поставив посуду на прикроватную тумбочку, он уселся рядом с юношей. — Я сварил суп на овощном бульоне, — с улыбкой оповестил он. — Спасибо, гэгэ! — Как ты? — Мне лучше. Всё благодаря тебе. — ответил тот, так же нежно улыбаясь. — Думаю, температура хоть немного спала. Давай проверю. Хуа Чэн приподнялся с подушки и убрал чёлку со лба, придерживая её тонкими пальцами. Натурщик собирался было приложить к нему ладонь, но вспомнил, что недавно держал в руках горячую тарелку, поэтому дотронулся до лба губами. Парень чуть вздрогнул. Се Лянь сделал это совершенно не колеблясь, так естественно, будто совершал подобное тысячи раз. Лишь спустя несколько долгих секунд, чувствуя жар на своих устах, он, спеша, отстранился и залился краской. Юноша сидел неподвижно, его выражение лица можно было назвать удивлённым, а глаз сверкнул. Пытаясь скрыть своё смущение, Се Лянь отвернулся и принялся искать электронный градусник. — В-вроде, немного спала… Держи, померь… — Хорошо, гэгэ. В комнате повисла тишина, но несмотря на обстоятельства, её нельзя было назвать неловкой. Спустя минуту её прервал низкий голос. — Гэгэ, пахнет вкусно. — А? Ах, да… Подумал, что этот суп поможет тебе поскорее поправится. Моя мама готовила мне такой, когда я болел в детстве. — Правда? Мне не терпится попробовать. Только Се Лянь хотел спросить, почему же тот не приступает к еде, как вспомнил, что Хуа Чэн мерит температуру и, скорее всего, есть сейчас, держа тарелку на весу, ему будет проблематично… Чуть покраснев от собственной мысли, натурщик взял с тумбы глубокую тарелку и, зачерпнув ложкой суп, поднёс её к губам Хуа Чэна. — Ешь, Саньлан. — отведя взгляд от художника, пробормотал Се Лянь. — Гэгэ, ты меня так совсем избалуешь! — хихикнул тот.

***

Уже давно стемнело. Людей на холодных улицах стало меньше, огней, зажжённых в окнах, больше; мелкие хлопья снега плавно падали с неба, затянутого тёмными облаками, оседая на дорогах и крышах машин, поблескивая от света фонарей, и ветер тихо выл, протираясь в редкие щели оконных рам. А праздные разговоры между ними всё не утихали, губы то и дело растягивались в улыбках, звенел смех… «Хорошо и спокойно…» Хуа Чэну стало заметно лучше, что ни могло не радовать, а Се Ляню веселее на душе. За очередной чашкой цитрусового чая с малиной они обсуждали забавные случаи из детства, творец рассказал об учёбе в колледже и про недавно прочитанную книгу, а натурщик о годе обучения в полицейской академии и соревнованиях по фехтованию. Когда стеклянный чайничек опустел, молодой мужчина отправился на кухню, что наполнить его вновь, а вернувшись застал мирно спящего Саньлана, укутанного в тёплое одеяло чуть ли не с головой. Се Лянь улыбнулся и присел на большую подушку, лежащую на полу возле студента. «Такой милый…» Рука сама потянулась ко лбу - температура почти спала. Затем кончики тонких пальцев скользнули по гладким волосам, заправляя длинную чёлку за ухо, а длань свободной руки легла на розоватую щёку и ласково огладила её… В мыслях всплыло прикосновение губ к горячей коже. Это было приятно, чувствовалось что-то очень родное… — Поправляйся скорее, Саньлан. — растягивая слова и улыбаясь, тихо произнёс Се Лянь. Прибравшись на кухне и написав записку о благодарности за чудесный вечер и с пожеланиями о скорейшем выздоровлении, он стоял в прихожей и завязывал шарф. Вдруг послышался звук хлопка двери, и показался мрачный паренёк. Хэ Сюань вернулся домой. — Привет, Хэ Сюань! — Привет. — Я сейчас ухожу. Проследи, пожалуйста, чтобы Сань… Хуа Чэн мерил температуру почаще и пил лекарства. — Мгм, хорошо. — Спасибо! Пока. — Пока. По пути домой с лица Се Ляня не сходила улыбка.