Наизнанку

Чонгук курил, оперевшись спиной о свою машину, когда Тэхен вышел и обнаружил его рядом с парковкой. За те минуты ожидания он успел достаточно успокоиться, чтобы не налететь с кулаками на ничего не подозревавшего альфу, потому он медленно подошел к нему. Тэхен накинул на себя ветровку перед выходом и это определенно было неплохим решением: удобно прятать руки в карманах. — Ты обломал мне кое-что, поэтому, я надеюсь, что это и правда очень важно. Это безнадежно. Можно было уже на этом моменте сказать «пока» и вернуться в общежитие. Хотя его слова принесли и пользу. Робость Тэхена задвигается на второй план, уступив место очередной волне ненависти. — Не зря ты мне с первого взгляда не понравился, — язвит Тэхен. Его улыбка напоминает оскал. — Мне не нравится твой тон. Может лучше перенесем разговор? — совсем несерьезно просит Чонгук, не сдвигаясь с места. Клубы дыма окружают его ареолом, как ядовитый купол. Защита от таких, как Тэхен. — Ты отвратителен. — Что-то еще? Тэхен напрягается. Он ожидал, что альфа начнет, ну, как минимум, отрицать. — Ты самый ужасный человек, которого я знаю. — Ты меня не знаешь, — отрезает Чонгук. — Мне хватило и недели. — Ладно. Это все? — Чонгук прицеливается и отправляет выкуренную наполовину сигарету в урну. Ладонями развеивает дым около своего лица и устремляет взгляд на омегу. Тэхен не мог отрицать, но даже с этой своей ядовитой ухмылкой Чонгук все еще вызывает в нем мелкую дрожь. Как же это его достало! — Просто мне казалось, что ты очень хотел меня видеть. И не для того, чтобы обозвать последними словечками, — не дождавшись ответа, продолжает Чонгук. Тэхен же внимательно на него смотрит, пытается запомнить такого Чонгука, чтобы из его головы напрочь исчез Чонгук, который неделю назад поселился в его голове. — То, как ты поступил сегодня с Карлом... — наконец начинает Тэхен, собирая по крупицам всю ту твердость, с которой он ему написал. Теперь все его чувства выстраиваются на чаши весов.— ...было ужасно. Никто не заслуживает такого. — Я спас твою жопу. — в голосе Чонгука ни капли эмоций. — Или ты сам мог рассказать ему о нашем свидании. Но тогда бы тебе пришлось принять удар на себя. Не понимаю, что ты от меня сейчас хочешь. Альфа устало трет переносицу и зажмуривает глаза, резко вздохнув. — Это было не свидание. — А что, по-твоему? Сам же обозвал это романтичным, — теперь Чонгук усмехается. Прямо как тогда у клуба. — А сейчас говоришь, что я отвратителен. — Знаешь, это не я тебя игнорировал всю неделю. Не я слился перед днем рождения. И это не я плохо обошелся с Карлом, — не выдержал Тэхен. Он даже повысил голос, и сразу пожалел об этом, потому что Чонгук напрягся. — Мог бы и сам подойти или написать. Разве нет? Или ты только сегодня додумался, как со мной можно связаться. Тэхен был не согласен, но чонгуковы слова и правда имели смысл. Но это не объясняло и половины тех странностей, которые омега успел услышать за последние пару дней. — Я просто решил, что ты не хочешь больше общаться. Не стал навязываться, — остатки твердости рассыпались. — А ты разве хотел? — Чонгук выглядел удивленным. — Мне так не показалось. Если они оба думали об одном и том же, значит, они оба, действительно, облажались. — Все не так. — О, теперь ты снова не считаешь меня отвратительным, — ловит его Чонгук. Тэхена раздражает эта чертова несерьезность. — Просто все так запутанно, — признается Тэхен, окончательно сдавшись. Удивительно то, как Чонгук на него действует. Словно знает, за какие ниточки нужно дергать. — Ты сам все усложняешь. И не только ты. Все вокруг. — Что ты имеешь в виду? — Я про всех, кто нас окружает. Слушай, я понимаю, что твое мнение обо мне сейчас не объективно. Но если ты хотя бы позволил нам нормально поговорить, то все могло быть по-другому. Тэхен ничего не понимает. От усиленных попыток разобраться в чонгуковых словах у него вскипает мозг. — Я сейчас здесь. И я сам позвал тебя поговорить, потому что устал от того, что все вокруг мне о тебе говорят. Тэхен разводит руки в стороны, показывая свою полную капитуляцию. От враждебности не осталось ни следа. Чонгук вновь сразил его. — Что говорят? — Много чего. В основном, чтобы я держался от тебя подальше. Все вокруг боятся, что я влюблюсь и ты сделаешь мне больно. Тэхен говорил так, словно этого еще не случилось. — В чем-то они правы, — знающе подмечает Чонгук. У Тэхена нет сил удивляться на очередную нетипичную реакцию Чонгука. Не варись в этом Тэхен, то счел бы альфу за душевнобольного. Настолько нездорова его реакция. Многие бы стали опровергать и оправдываться, но только не он. — Будь я омегой, то тоже не стал бы влюбляться в себя, — с грустным смешком продолжил Чонгук. — Так что да, они правы. Но я всегда открыт для общения со всеми. Теперь Тэхен понял, почему Чонгук так сильно его привлек. Он не пытался показаться ему кем-то хорошим, он с самого начала не надевал маски, показывая истинную натуру. Он нетепичен в своих действиях, образе мыслей и реакциях. Это всегда цепляет. — Я и Чимин очень похожи, вот только Чимин отрицает это. Он осуждает меня за те поступки, которые сам совершает. Это я так, к слову. И только как разговор, который изначально должен был быть о них, привел их к Чимину? — Причем здесь Чимин? — все же спрашивает Тэхен, сделав маленький шаг и отзеркалил позу Чонгука, по-прежнему держа руки в карманах. — Не хочу, чтобы ты осуждал меня. — Разве это так для тебя важно? Тэхен взглянул на Чонгука. В свете уличных фонарей, в этой обволакивающей полутьме он выглядел еще красивее. — Безумно. — Потому что ты считаешь меня самым красивым омегой в университете? — лучшего момента задать этот вопрос не найти. Вот так в лоб, чтобы не было возможности отмахнуться. Реакция Чонгука не заставляет себя долго ждать. Тэхен задержал взгляд для того, чтобы просто увидеть, как лицо Чонгука становится удивленным. — Что еще тебе успел растрепать Блейн? Тэхену становится смешно. Его губы расплываются в улыбке. — Что ты давно меня знаешь и что ты попросил его записать меня в паре с тобой. А потом по каким-то причинам передумал. Ну, и чтобы я с тобой не связывался, — вкладывает Тэхен все, подчистую. — Ужас! Чонгук нервно проводит языком по своим пересохшим губам. — Я хочу, чтобы ты объяснил мне все. Больше не хочу теряться в догадках. — Начнем с того, что я назвал тебя красивым... — Чонгук делает паузу, собираясь по всей видимости с мыслями. — Я и правда так считаю. Разве это преступление — считать кого-то красивым? Тэхен едва сдерживает свою счастливую улыбку и полный радости вопль. — А насчет второго это давно не важно. Просто не важно и все. А третье... сначала я не хотел, чтобы Блейн потянул к тебе свои шаловливые ручонки. — Что изменилось? — нетерпеливо интересует Тэхен. — Я не хотел давать тебе ложную надежду. — Почему? — Тэхен вопросительно хмурит брови. — Потому что я не смогу дать стабильности. Моя жизнь не принадлежит мне уже четыре года. — Что это значит? — Тебе лучше не знать. Когда-нибудь расскажу, но не сейчас. Вместо ожидаемой легкости от разговора Тэхен ощутил лишь грусть и тяжесть. Но, по крайней мере, хоть не очередное разочарование. — То есть если бы твоя жизнь принадлежала тебе, то мы бы могли быть вместе? — как бы неловко не было это говорить, Тэхен решился, отодвинув всю свою гордость. — Возможно. Может быть мы бы и не встретились никогда снова. А может мы уже вместе, но только не в этой жизни. Снова? Звучало бы романтично, не будь так ужасно больно. Одно дело — теряться в догадках, думать, что не взаимно, другое дело — когда обстоятельства против. — Что значит снова? — Не важно. — Если это касается меня, то я должен знать. — Не усложняй, Тэ-тэ. Тэ-тэ? Так его называют только родные. Тэхен замер, пристально всматриваясь в лицо Чонгука. Теперь ему даже страшно. — Как ты назвал меня? — Тэ-тэ? — Да. — Тэхен выставил руку в сторону Чонгука, словно приготовился обороняться. — Прикольно же прозвучало. А что? Тебя так никто не называет? — Да, только родные. — Я посчитал, что это будет милым. Извини, если напугал. — Наверное, мне лучше поспать, иначе моей голове придет конец. — Хорошая идея, — соглашается альфа, оттолкнувшись от машины и размяв тело. — Уже третий час ночи. Тэхен молча кивает и отходит от машины. — Спокойной ночи, Тэ-тэ, — с особой нежностью и спокойствием произносит Чонгук. — Надеюсь, что больше не будет никакой неловкости или вопросов. Не хочу усложнять жизнь ни тебе, ни себе. И прошу больше не верить всему, что обо мне говорят. — Хорошо. Не то, что бы Тэхен был со всем согласен, но проще было все же согласиться. — До завтра. — Спокойной ночи. *** С того дня неловкость и правда исчезла, чего нельзя сказать о многочисленных вопросах, которых на самом деле стало только больше. Да и жизнь легче не стала, по крайней мере у самого Тэхена. Стало только сложнее. Сложнее, каждый раз видеть Чонгука в коридорах университета, на территории кампуса, в братстве или в кофейне, и знать, что если бы ни какие-то там обстоятельства, то они вполне могли быть вместе. Разве не так должно быть, когда люди признаются во взаимной симпатии? Пусть о чувствах и не было сказано напрямую. Разве при таком раскладе должны мешать какие-то там обстоятельства? Тэхен не хотел, но ему пришлось поверить и довериться. Конечно, он иногда подозревал, что Чонгук таким образом завуалированно отказал ему, чтобы смягчить разочарование. Но и смысла в этом никакого не было? Зачем ему это вообще нужно? Вот только чонгуково «Тэ-тэ», каждый раз звучащее с особой и нежностью, возвращали в реальность. Жизнь легче точно не стала. Было очень непросто вставать каждое утро, зная, что увидишь его и сердце стремительно забьется, буквально выламывая все на своем. Действительно очень нелегко каждый день сидеть в кофейне на расстоянии вытянутой руки и вести себя вынуждено непринужденно, главное, чтобы никто не догадался. Тяжело сталкиваться в братстве где-нибудь на кухне, когда никого нет, и продолжать вести себя наигранно равнодушно. Еще тяжелее отвечать улыбками на плохо скрываемые подкаты Блейна в надежде, что как-нибудь оно сам там со временем развеется. Чонгук же наоборот всегда выглядел великолепно. У него отлично выходило делать вид, будто ничего совсем не было. Временами он даже позволял себе отпускать двусмысленные шуточки в сторону Тэхена и Блейна, когда они проводили время исключительно втроем. Может так оно и правда к лучшему? Может им и правда не суждено? Со временем отношения с Карлом наладились. Конечно, пришлось потерпеть осуждающие взгляды от соседа и его брата в течении месяца. Но после разбора полетов и падений постепенно все вернулось в прежнее русло. Кажется, даже Чимин стал приходить в себя, все чаще захаживая к ним в гости. Тэхен не сразу, но догадался, что причина не только в нем. Плохо скрываемый интерес к Карлу Тэхен все же заметил. — Как думаешь, что еще можно добавить? — Чонгук поворачивается к Тэхену, сидящему на кухонном островке в доме братства. Здесь он был частым гостем, почти как один из братьев, поэтому и вел себя соответствующе. Остальные в принципе были и не против. — Можно кари. Пока Чонгук готовил им завтрак, Тэхен бездельничал, болтая ногами и глухо ударяя по каменной стенке островка. Хорошо, что он купил мягкие тапочки, чтобы не носиться со своим барахлом из одного конца кампуса в другой. Еще месяц назад он и мечтать не мог о таком, что когда-то они смогут вот так просто беседовать, пока Чонгук готовит. — Яйца и кари? — Чонгук поморщился, видимо, представил этот странный вкус на своем языке. — Почему нет? Я люблю яичницу с кари, — уверяет Тэхен. — Не доверяешь? — играет бровями. — Я ведь доверился, хотя все отказались от твоей стряпни. Давит на больное, ссылаясь на то, как остальные со страхом отказались завтракать, узнав, что поваром будет Чонгук. Оказалось, что Чонгук отравил всех каким-то образом обычной яйчницей. Хотя, конечно, они догадывались, что дело не в Чоне, а скорее в яйцах, все равно решили заранее себя обезопасить. — Ладно, — все же соглашается Чонгук, возвращая внимание к яйчнице. Тэхен такие моменты использует во всю: позволяет себе в открытую пялиться на альфу, внимательно разглядывая каждый сантиметр крепкой спины, с перекатывающимися мышцами; и татуированные руки не скрываются от его взора. Что уж тут греха таить? Тэхен отдал бы все, чтобы хотя бы раз оказаться в кольце этих чертовски сексуальных рук. Также совсем недавно он узнал природный запах Чонгука. Это была смесь лайма, мяты, ледяной свежести с нотками рома. Чертов мохито, который Тэхену так сильно полюбился. Особенно алкогольный. Кстати Чонгук оказался тем человеком, который приготовил мохито специально для Тэхена, тогда он впервые и попробовал его. И чуть позже Тэ узнал и природный запах альфы, когда столкнулся с ним в дверях ванной. Тогда же Тэхен впервые прикоснулся к себе, стыдливо кончив, окруженный запахом Чонгука. Это было отправной точкой в бесконечных фантазиях с участием Чонгука. Это было тем, чем ни с кем никогда не поделишься, поэтому Тэхен стал чувствовать себя еще более одиноким, оставшись наедине с этой гребаной проблемой. — Завтрак готов! — победно объявляет Чонгук, вырывая задумавшегося Тэхена из мыслей. — Отлично! Дай попробую. Омега ловко спрыгивает с островка, подойдя к Чонгуку. Тот стоял, держа в одной руке сковородку, а в другой — деревянную лопатку. Никто так и не догадался поставить сковородку на стол или хотя бы на плиту, принявшись за трапезу прямо так. Тэхен, взяв вилку из выдвижного шкафчика, осторожно поддел небольшой кусочек и, тщательно подув на него, дал попробовать сначала Чонгуку. — Ну как? — с надеждой на одобрение спросил Тэхен, внимательно следя за Чонгуком. — Реально вкусно! — с наслаждением подметил Чонгук. — Заебись! А после попробовал сам. Вкус, конечно, его не удивил. — Чонгук, через пять минут выдвигаемся! — на кухне появляется Чимин, переодевшийся в джинсы и легкий свитер. Всего каких-то пятнадцать минут назад на его голове было гнездо и мятая пижама. То, как некогда спокойное лицо Чимина озаряют легкие нотки злости, Тэхен замечает сразу. Чимину пришлось смириться с тем, что Тэхен вопреки всему общается с Чонгуком. Но то, что они стояли так близко друг к другу, разделяемые лишь одной горячей сковородкой, да еще и Тэхен кормил Чонгука, явно стало спусковым крючком. — Тэхен, Сокджин просил тебя подойти, когда позавтракаешь, — с плохо скрываемым укором цедит Чимин, намекая, что по-хорошему Тэхену лучше бы уйти отсюда. Тэхен лишь закатывает глаза и кладет вилку на столешницу, отстраняясь от Чонгука, который продолжал держать сковородку и сверлить Чимина взглядом. Тэхен не хотел разыгрывать сцен, но так вышло и похоже только сильнее подлил масла в огонь. Он не знает, сколько длилось это немое сверление взглядами, наполнение яростью, между альфами. На миг время потеряло свой вес, его внутренний омега отчетливо ощущал вражду. И только в его силах это остановить. — Желаю вам удачи на прослушивании, — как можно веселее и ровнее произнес он, сначала посмотрев на Чимина, а после и на Чонгука. Сегодня после пар состоится прослушивание, по его итогам будут выбраны кандидаты, которые в последствии смогут стать будущими братьями. Тэхену было дико от мысли, что совсем скоро этот дом наполнится новыми личностями, и Чонгук может не оказаться в их числе. Если он не пройдет все испытания, то больше не сможет здесь жить. Как только Тэ это осознал, не было ни дня, чтобы он по-настоящему не боялся этого. — Спасибо! — ровным тоном ответил Чонгук. — Чонгуку точно удача не помешает. Тэхену не понравилось, с каким тоном это сказал Чимин, но решил не вмешиваться. Он не простит себя, если его общение с Чонгуком как-то повлияет на объективность решения Чимина. Вмешавшись, он может только усугубить и без того непростую ситуацию. *** Тэхен принципиально решил не идти на прослушивание, заранее предупредив об этом Чонгука и Чимина. Было страшно: ему просто не хотелось становиться очередной причиной чиминовой злости, направленной на Чона. Лучше отсидеться в кофейне в компании Сокджина. Пока Сокджин печатал очередной пост для сайта, посвященного деятельности братства, Тэхен выполнял домашнее задание по истории государства. С некоторых пор эта дисциплина стала одной из любимых, и он был серьезно настроен занять место Чонгука в следующем году в качестве ассистента профессора Брауна. Эта мысль невероятно мотивировала его. Порой за изучением исторических событий он забывал и о своих чувствах к Чонгуку. Как Тэхен и предполагал ранее, учеба оказалось той самой таблеткой от влюбленности. Болезнь она не подавляла, но вполне неплохо справлялась с основными симптомами. — Слушай, а что ты делаешь вечером? — внезапно спрашивает Джин, смотря на Тэхена поверх очков. У омеги было хорошее зрение, но от того, как часто и долго он сидел перед ноутбуком, у него болели глаза. Компьютерные очки стали единственным спасением. — Блейн хочет сходить в кино, позвал меня. А что? — Я подумал, что было бы неплохо устроить вечеринку для Чонгука, чтобы отпраздновать его успешное прохождение прослушивания. Сокджин говорил об успехе Чонгука настолько уверенно, что это дало Тэхену надежду на хороший исход. — Я поговорю с Блейном. Думаю, он был бы не против отпраздновать победу своего лучшего друга. — У вас что, настолько все закрутилось? Тэхен не сразу понимает, что конкретно Сокджин имеет в виду. — М? — Тэхен даже оторвал взгляд от айпада. — Я про Блейна. Тэхен, честно, не знал, что ответить. В то время, как подкаты Блейна были очевидными, сам Тэхен предпочел играть дурака, делая вид, будто не замечает этого. Рано или поздно Блейн задаст ему прямой вопрос, Тэ уже сейчас понимает, что не сможет ответить положительно. Он надеется, что это произойдет не скоро и у него будет время влюбиться в него. — Не понимаю, о чем ты. — Брось, — Сокджин хитро ухмыляется. — Это все из-за Чонгука? Сердце Тэхена замерло. Неужели Тэхен все еще ужасно очевиден? Стало не по себе. Что если и остальные в братстве знают об этом? — Причем здесь Чонгук? — решил зайти издалека. — Я все знаю, Тэхен. Знаю о том разговоре между тобой и Чонгуком. Весь учебный настрой катится к чертям, как и спокойствие. Тэхен сглатывает вязкую слюну. — Все в братстве уже в курсе? — Тэхен не смог сдержать легкий порыв негодование. Голос его прозвучал с нотками растерянности. — Об этом знаем только ты, Чонгук и я. Целый месяц прошел с того дня, почему Сокджин решил поговорить об этом только сейчас? — Почему Чонгук рассказал тебе об этом? — интересуется Тэхен с явным недоверием. — Потому что я самый лучший друг Чонгука, — Сокджин говорил дружелюбным тоном, показывая тем самым, что у Тэхена нет причин для беспокойства. — Я знаю о Чонгуке даже больше, чем о нем знает Хосок. Весомое и смелое однако заключение. — Он всем с тобой делится? — прощупывает почву Тэхен. — Не всем. В основном чувствами и эмоциями. О его похождениях по омегам я предпочитаю не слушать. Легче от его слов, конечно, не становится. — Тогда ты наверняка знаешь, почему мы не можем быть вместе? — Знаю, но тебе не расскажу. Если Сокджин такой отличный друг, то какого черта никогда не упоминал о Чонгуке, например, когда приезжал в гости на каникулах? — Почему ты не говорил о Чонгуке, когда приезжал тогда с Намджуном? Почему все держали в тайне его личность? — Никто не держал Чонгука в тайне. Всем плевать на него, кроме меня и Хосока. Даже родителям. Что ж... Тэхен ошибался, когда решил, что настоящая боль — услышать отказ. Узнать, что всем все равно на человека, который так сильно тебе дорог, вершина всей боли. — Почему? — Тэхен и не собирается отступать. Ни тогда, когда у него наконец появился шанс узнать самые потаенные уголки чонгуковой жизни. — Все люди временами совершают ужасные ошибки. Кого-то прощают, а кого-то заставляют расплачиваться всю жизнь. Так вот, Чонгуку не простили. Это чертовски, просто ужасно больно. От осознания всей безысходности у Тэхена помутнело в глазах. Непрошеные слезы, ровно как и слова, застряли в горле. — Не принимай близко к сердцу, Тэхен. Чонгук сильный и прекрасно справляется с этим дерьмом. У него был выбор между быть принятым всеми и счастьем, он выбрал что-то в середине. — Зачем ты мне об этом говоришь? — с трудом спрашивает Тэхен, едва ли справляясь с очередной удушающей его правдой. Первое, что возникло в его голове — бросить все и сразу отправиться к Чонгуку, чтобы просто быть рядом, чтобы быть уверенным, что он в порядке. Плевать, каким это боком для них обернется, если речь о Чонгуке. — Просто. — Сокджин расслабленно пожал плечами. — Хочу, чтобы ты знал. Тэхен большего всего на свете этого хотел, что не мог и подумать, как это на него повлияет. Он не смог оценить масштаб боли от правды и оказался не готов. Совершенно ни к чему не готов. — Теперь я знаю, и мне больно, — признается зачем-то Тэхен. — Это нормально, — Сокджин сочувствующе улыбается и протягивает руку, чтобы взять тэхенову ладонь в свою в знак поддержки. — Если что я всегда открыт для общения с тобой. И если вдруг когда-нибудь вы все-таки будете вместе, то я буду самым счастливым человеком. Когда все, буквально все вокруг, включая их самих, против их отношений, Сокджин оказался тем самым единственным лучиком света в этом странном, наполненном загадками и страшных тайн мирке. — Спасибо, — зачем-то благодарит Тэхен. — Так что насчет идеи. Ты мне поможешь? — Сокджин возвращается в самое начало их спонтанного разговора. *** «Чонгук прошел прослушивание» — сообщение, отправленное Хосоком в их общий чат, заставило Тэхена буквально подпрыгнуть. Сокджину, который в этот момент, был рядом, пришлось успокаивать его порыв радости. Тэхен даже письму от университета о зачислении так не радовался, как этому. Но Тэхен понимал, что на пути к братству прослушивание — капля в море. Дальше их ждет три испытания разного уровня сложности. Чимин будет одним из главных в комиссии, что Тэхена безумно беспокоило. Правда он все еще надеялся на чиминово благоразумие. После пришедшего сообщения Тэхен тут же позвонил Блейну и рассказал о победе Чонгука. Тот с неподдельной искренностью порадовался за друга. Он без сопротивления принял идею о проведении вечеринки в доме братства. Блейн опубликовал новость в своем инстаграме, а дальше дело оставалось за малым. Они втроем приехали в дом братства, прибрались, спрятали все ценные вещи, соорудили из столов подобие барной стойки. Блейн решил взять на себя финансовые траты на закуски. Вопрос с алкоголем был решен на месте: каждый гость приносит его с собой. К приезду остальных братьев, в числе которых был сам Чонгук, Тэхен и Сокджин почти успели украсить общую гостиную. Тэхену, который никогда самостоятельно не организовывал вечеринки, было тяжело. Сначала он не знал, за что взяться, но четкие указания Сокджина спасали ситуацию. Но, как бы они ни старались и не торопились, полностью подготовиться не успели. Пока Джин заканчивал с декором, Тэхену было поручено занять Чонгука. — А вот и мы! — первым на пороге дома появляется радостный Хосок. Следом за ним заходят Чимин с Намджуном, а потом и Чонгук. Тэхен, думавший, что сможет спокойно подавить лавину рвущихся наружу эмоций, не справился. Стоило ему увидеть Чонгука, то все усилия оказались абсолютно бесполезными. Стоило ему увидеть это невероятно счастливое лицо Чонгука, все в миг стало совершенно не важным. Ноги отказались слушать его, неся прямо к альфе. Он впечатался в Чонгука почти на всей своей скорости. Он не уверен, но, кажется, от столкновения отчетливо услышал хруст тщательно выстроенной между ними стены. Чонгук едва ли удержался на ногах, сбиваемый тэхеновыми эмоциями. Пришлось сделать маленький шаг назад и инстинктивно окольцевать чужую хрупкую талию своими крепкими руками. Тэхен же выдохнул, сильнее вжимаясь в чонгуково тело, обвивая его шею руками. Сердце, бешено колотящееся под чужими ребрами, смешивалось с тэхеновым. Уже нельзя было определить, кто из них дрожит и кто волнуется сильнее. Все соединилось воедино, прочно. Тэхен не знает, сколько это длилось, но мир на мгновение вдруг перестал существовать, остановился, позволил ему парить где-то между пустотой и реальностью, на грани. Чонгуково сердцебиение, его руки на талии, его дыхание где-то в районе тэхеновой шеи — единственное, что по-настоящему имело значение, и единственное, что он действительно чувствовал. В голове набатом надрывно звучало: не отпущу. Просто никогда и ни за что больше в жизни не отпущу. Даже если третья мировая, даже если чертов апокалипсис. Хоть до конца вселенной, но лишь бы вот так — крепко, тесно, до хруста, до остановки дыхания. — Чонгук? Тэхен? — Тэхен не уверен, но, кажется, это был Сокджин. — Вам особое поручение. Действительно, Сокджин, возвращающий в реальность. Тэхен словно с огромное высоты сиганул вниз. Нельзя никак больше обозвать то, что он ощутил, когда ему пришлось отстраниться от Чонгука. Все еще стояли здесь, в холле братства, просто уставившись на них. Кто озадаченно, кто с яростью, кто с сожалением. Тэхен выдохнул от ужаса, разглаживая подрагивающими ладони свои идеально выглаженные брюки. Не нужно быть дураком, чтобы понять, что их объятия (первые в жизни) длились дольше, чем положено. — Какое? — Чонгук быстро реабилитировался, сделав непринужденный вид. — Я составлю список. Вы съездите в магазин и купите все, что необходимо. — Мы решили устроить вечеринку, — поясняет Блейн. Он привалился к косяку дверного проема, руки его были сложены на уровне груди. Хоть он и сохранял обладание, но играющие скулы говорили: ему чертовски это не понравилось. Тэхен был первым, кто покинул холл, отправляясь прямиком на кухню. В горле все пересохло от волнения и страха. Нервы все еще были ужасно напряжены и он всем богам молил, чтобы ни Блейн, ни тем более Чимин, не решили последовать за ним. Он не настроен объясняться ни перед кем. Случилось то, что случилось и ничего нельзя было исправить. — Ты как? Тэхен вздрогнул и чуть не выронил стакан из рук, когда внезапно услышал голос Джина прямо за своей спиной. — Я идиот? — с безумно виноватым спросил Тэ, смотря на старшего с мольбой. — Нет, но ты был ужасно близок к провалу, — тихо ответил Джин, а потом исправился. — Вы оба были ужасно близки к провалу. — Я идиот, — уверенно заключает Тэхен, тяжело вздыхая. — Все хорошо, — успокаивает Сокджин. — Я сейчас озадачу всех, чтобы ни у кого не было желания поехать с вами. Так что у вас будет какое-то время побыть наедине. Зачем Сокджин делает это? Какой смысл ему вмешиваться и сталкивать их, если он знает почему им нельзя быть вместе? — Только не рассказывай Чонгуку о нашем с тобой разговоре. Тэхен и не собирался. — Не буду. — Хорошо. Сокджин поддерживающе похлопал его по плечу, прежде чем вернуться в гостиную и оставить его в одиночестве. *** Вопреки всем стараниям Сокджина, по дороге в магазин Чонгук не обмолвился с ним ни словечком, врубив музыку на всю катушку. Тэхену пришлось смериться и делать вид, словно и правда ничего не произошло. Если Чонгук хочет и дальше держать его на расстоянии, то так оно и должно быть. И правда, зачем все усложнять? В супермаркете Чонгук продолжил играть молчанку, изредка советуясь с Тэхеном в выборе алкоголя для ребят и некоторых закусок. Они же вместе решили, что будут пить мохито, которое Чон готовит, если честно, гораздо лучше, чем яичницу. Когда они вернулись в братство, дом уже был готов к принятию гостей. У них оставалась еще пара часов до начала вечеринки и они решили сначала отметить чонгукову победу в узком кругу. Разместив на кухонном столе какую-то часть закусок и несколько бутылок шампанского, они уселись за стол. Во главе был Чонгук. Тэхен же предпочел отсесть дальше, чтобы лишний раз не злить Чимина и Блейна. К слову о них, Тэхен сидел между ними, под их пристальным контролем. Сумасшествие! — Дорогой мой брат! — Хосок первый вызвался сказать тост. — Ты знаешь, я не красноречив. Единственное, что я хочу сказать, никто не подходит так идеально на роль брата, как ты. — Отличный тост! — Сокджин захлопал. Остальные присоединились к Джину, создавая общий аккомпанемент из аплодисментов. Тэхен же взглянул на Чонгука, не задерживая взгляд дольше положенного. Но этого вполне хватило, чтобы зацепить так полюбившуюся ему улыбку. Каждый из ребят сказал тост, абсолютно все, кроме Тэхен. Чимин не дал, схватив за руку, буквально припечатывая к стулу. Нельзя сказать, насколько это выбесило его. И только наличие здесь лишних ушей и глаз не позволило Тэхену поступить опрометчиво. Но видит бог, ему до страшного захотелось проехать своим кулаком по лицу друга. Это не первый раз, когда у Тэхена появляется такое желание. И он уже не понимает, когда так все вдруг резко поменялось. Чимин словно стал совершенно другим, не тем, кого Тэхен так сильно любил, кому доверял. Это вызывало серьезные опасения и сомнения в истинности их гребаной дружбы. Вместе с тем, как их с Чонгуком общение улучшается, Чимин все сильнее отдаляется от него, каждый раз смотря с еще большим презрением. Тэхен не мог остановить этот быстро развивающийся процесс, похожий на натягивающийся механизм. Рано или поздно он взорвется, и не понятно, чем это все может обернуться для их дружбы. Но уже сейчас известно, что нихрена хорошего не будет. Тэхен в очередной раз решил отпустить ситуацию, проглотив недовольство, что комком встрял в его горле. Гости начали приходить за полчаса до заявленного времени, так что в братстве быстро стало слишком громко. Каждый приходил со своим алкоголем, целыми компаниями. На входе не было никакого контроля, поэтому здесь собрались все, кому не было жаль потратить вечер пятницы на очередную вечеринку. Все быстро разбрелись по компаниям, Тэхен решил пока сильно ни с кем не контактировать, наблюдая за происходящим со стороны. Ребята их братства разделились. Кто-то сидел на диванчиках, играя в бессмысленную игру на поцелуи. Среди них был и Чонгук. Факт, сводящий Тэхена с ума. Но, к его великому счастью, Чонгук ни с кем не целовался, лишь медленно потягивая мохито из своего бокала. Блейн решил составить компанию Тэхену, но все попытки альфы развеселить или расшевелить были безуспешными. Блейн сдался, оставив Тэхена на некоторое время. Настроение было почти на нуле, пока Блейн снова не вернулся и не принес с собой карты. Запрещенный прием, учитывая то, что альфа знал, насколько Тэ падкий на карточные игры. Тэхен не был азартным человеком, но он определенно был очень силен в карточных играх. В детстве отец часто играл с ним, показав кучу приемчиков и хитростей, чтобы почти всегда выигрывать. — Идем! — Блейну пришлось напрячься и наклониться к тэхеновому уху, чтобы перекричать орущую в колонках музыку. Тэхен слабо кивнул, позволив Блейну взять себя за руку и повести в сторону кухни. Там пока никого не было, это несомненном было на руку. В сравнении с гостиной здесь заметно тише, так что можно особо не кричать, чтобы услышать друг друга. — Предлагаю сыграть на желания, — говорит Блейн, странно ухмыльнувшись, отчего Тэхен ощутил неприятный зуд под кожей. Тэхен уже играл с Блейном и много раз выигрывал его. — Давай, — без какой-либо задней мысли соглашается Тэхен. — Во что будем играть? — В блекджейк. Тэхен хмыкнул, не понимая подвоха. Он что до двадцати одно не сосчитает? — Так как у нас нет дилера, мы будем по очереди брать по одной карте, пока у нас не получится что-то близкое к двадцати одному или именно двадцать один. — Значение картинок те же? — Да, но, в зависимости от ситуации, туз может быть и единицей, и одиннадцатью. Пока что все звучало ровно. — Можно перетасовать? — Тэхен ткнул пальцем на колоду в руках Блейна. Они уселись за стол напротив друг друга, растолкав бутылки алкоголя в стороны. — Без проблем. — Блейн протягивает ему колоду. Тэхен с улыбкой перетасовывает колоду, все еще думая о предполагаемом подвохе. Судя по уверенности Блейна, он явно что-то задумал. Наверняка что-то коварное. — Давай на берегу решим. Желания будут восемнадцать плюс или детская версия, по типу пробежать вокруг дома или обозвать Намджуна душнилой? — уточняет Тэхен на всякий случай. — Мне по душе первое, но ты можешь не согласиться. — Хорошо. Тогда первое. Конечно, запал уверенности чуточку иссяк. Блейн выглядел чересчур уверенным. В прошлые раза Тэхен выигрывал примерно в шести случаях из десяти, но то были безобидные игры на детские желания, типа: приготовь или купи кофе. Сейчас все было иначе, а Тэхен больше ни в чем не был уверен, особенно в своей победе. Тэхен раздает по одной карте рубашкой вверх, остальное кладет в середине. Первая карта со значением «десять» уже не сулила ничего хорошего. Блейн посмотрел на него, снова ухмыльнувшись. Тэхен инстинктивно напрягся. Взял карту из колоды. Это была девятка. Теперь Тэхена спасет лишь двойка, но по статистике этот раунд точно выйдет ему боком. Конечно, можно попытать удачу и взять еще одну карту, и тогда он может вытянуть двойку или карту с еще большим значением. Что-то подсказывало, что сегодня удача не на его стороне. — Я воздержусь, — произнес Тэхен, взглянув на выжидающего очереди Блейна. Тот вытянул еще одну карту, третью в общем количестве его карт. И судя по тому, как Блейн изменился в лице, Тэхен понял, что удача и правда его покинула. — Двадцать два! — Блейн первым открывает карты. Две десятки и чертова двойка. — Блять! — вслух проскулил Тэхен, осознавая масштабы своего проеба. Если бы он вытянул, то победил. — Бля-ять! Тэхен положил свои карты с общей суммой в девятнадцать. Фактически Блейн выиграл, его число оказалось ближе к двадцати одному. — Загадывай свое желание! — Тэхен заметно нервничает. — Поцелуй! — Кого? — Поцелуй меня в зад! — Тэхена оглушает голос, которого он никак не ожидал здесь услышать. Его взгляд тут же метнулся в сторону двери. Там стоял Чонгук, совсем недружелюбно смотрящий на Блейна. Блейн рассмеялся, громко так, протяжно. Тэхен растерялся, окончательно упуская свою стойкость. Он не знал, чего ожидать от двух явно не настроенных на хороший исход альф. — Тэхен, тебя Сокджин искал зачем-то, — даже не поглядев на него, произносит Чонгук. Страх, сковавший тело, не позволил Тэхену сдвинуться с места. Он весь напрягся, глядя то на Чонгука, сжавшего кулаки, то на откровенно забавляющегося ситуацией Блейна. Воздух сгустился, наэлектризовался. Было почти не чем дышать. — Тэхен, я во второй раз повторять не буду! Чонгук зол, почти в бешенстве. Не хватает лишь огненного ареола вокруг него для большей убедительности. Опасность, исходившая от альфы, ощущалась Тэхеном слишком отчетливо, слишком остро, слишком горячо. И только поэтому Тэхен нехотя поднялся с места, последний раз взглянув на Блейна и направился к выходу. Говорил ли Чонгук правду, одному богу известно. Тэхен где-то в глубине души понимал, что нельзя было оставлять их наедине, но ноги все равно тащили его к Сокджину. Находит он его довольно быстро. — Ты меня искал? — уточняет Тэхен, склонившись над ухом омеги. И когда видит его наполненный непониманием взгляд, в его голове все мгновенно становится на свои места. Не помня себя он быстро возвращается на кухню, с трудом пробравшись сквозь компанию, которая преградила ему путь. Он не уверен, но, кажется, кого-то успел толкнуть, и этот кто-то кинул ему во след нелицеприятные словечки. Первое, что он видит, когда залетает на кухню, Блейн, кровь на столе, кровь на полу и его лице. Чертов Чонгук! — Где он? — дрожащим голосом спрашивает Тэхен, едва держась на ногах. — Вышел, кажется, на улицу, — через боль отвечает Блейн указав пальцем куда-то в сторону холла. Дальше все стало больше походить на кашу из резких движений, рванных вдохов и выдохов, мелко дрожащих пальцев. Он бежит с такой скоростью, с которой никогда, наверное, не бегал. Дверь с приглушенных хлопком закрывается прямо позади него, он дает себе секунду, наскоро пробегается взглядом по пустынной улице. Чонгука он находит почти сразу, тот совсем неспешно, прогулочным шагом направлялся к парковке. — Чонгук?! — Тэхен закричал сильнее, чем планировал. Ноги несут его через лужайку прямо по хрустящим сухим листьям. Чонгук останавливается сразу, замерев на месте. Тэхен, запыхавшись, минует лужайку, выбегает на тротуар и, ни секунды не медля, нагоняет альфу. Чонгук стоит неподвижно, сложил руки в кармане ветровки. Стоит подобно самому прекрасному каменному изваянию. — Зачем ты это сделал? Тэхен не на шутку запыхался, но злость подпитывает его тело внезапным скачком энергии. Сейчас он похож на сгусток ненависти, обиды и бесконечной, чертовски сильной любви, почти граничащей с безумием. — Зачем, черт возьми?! Тэхен упирается руками в колени параллельно с тем, как слезы фонтаном брызнули из его глаз. Он страшно устал, просто адски устал. От Чонгука ноль реакции, все то же гребаное спокойствие. От прежней ярости ни следа. Тэхена это приводит в бешенство. Он одним рывком кидается к Чонгуку, с силой толкая его в грудь обеими руками, чтобы расшевелить. Видеть это равнодушие больше нет сил и терпения. Тэхену не хотелось причинять Чонгуку боль, изначально не было такой цели, но альфа вынуждает идти на крайние меры. — Я тебя ненавижу. (Скорее ненавижу твое равнодушие, недосказанность и невозможность быть с тобой). Тэхен порывается толкнуть Чонгука снова, но альфа перехватывает его руки, схватив за запястья, в паре сантиметров от своей груди. Так они застывают на несколько безумно долгих секунд. Тэхен по ощущениям, словно со стеной бетонной столкнулся на скоростьи кометы. Врезался в Чонгука, разрешил разбить себя на кусочки. Настолько больно и страшно отзывалось в нем происходящее. — Чтобы снова спасти тебя, — только и произносит Чонгук, глядя столь пристально в тэхеновы глаза, будто в душу пытается залезть. — Я тебе не верю, — хрипло одними губами произносит Тэхен. — Придется, — все так же спокойно, нежно и тихо говорит Чонгук. А потом Чонгук слабо тянет Тэхена за руки, вынуждая сократить расстояние. Омега, окончательно окаменев, делает жалкую попытку вдохнуть больше спасительно воздуха, отдающего листвой, мохито и ночью. Чонгук смотрит так пристально и тепло, что Тэхен невольно с частичкой блаженства выдыхает. Чонгук близко, ближе, чем когда-либо в жизни. Он ощущает его равномерное дыхание на своей щеке, пока его руки слабо, почти невесомо касаются сначала тэхеновых плеч, медленно поднимаясь к шее, а после к щекам. Как, блять, как все стало вдруг таким? Минуту назад Тэхен его ненавидел, а теперь млеет. — Зачем? — жалкая попытка вернуться в исходную точку, пока не стало поздно, пока они не совершили еще больше ошибок. — Неважно, больше ничего не важно, — легким шепотом. — Я так сильно хочу поцеловать тебя. Тэхену это желание знакомо каждой клеткой тела. Это разъедающее, сносящее крышу чувство. Тэхен не знает, кто из них первым переступает эту невидимую, запрещающую черту, но уже в следующее мгновение он чувствует прикосновение чонгуковых губ к своим в совершенно невинном, самом восхитительном жесте.