Наоборот

Как только утром я открыла глаза, все тело прострелило болью, казалось, молния все-таки разрядилась в меня, оставив лишь небольшие крупицы разума. Вики рядом не было, но на тумбочке заботливо стояли стакан с водой и блистер аспирина. — Проснулась? — спросила Райдос, которая сидела за кухонным столом и что-то сосредоточенно печатала на ноутбуке. — Да, — я подошла к ней со спины и обняла. — Иди умывайся, — Вика погладила пальцами мою ладонь, легонько сжимая, — завтракать будешь? — Нет, — меня подташнивало, хотелось просто лежать в крепких объятиях женщины. Я стояла в душе, смывая с себя остатки вчерашнего дня, почему-то на душе было противное чувство, а перед глазами все еще стояло изображение пиковой дамы с укоризненным, обвиняющим лицом. Некоторые моменты вечера обрывками непроизвольно всплывали в памяти: встреча с Керро, выступление Ильи, слойки с грушей, игра в карты и мое нестерпимое желание оказаться рядом с Викой, почувствовать тепло ее тела, вдохнуть уже родной табачно-ванильный аромат духов, прижаться губами к быстро бьющейся венке на шее. Не стерлось из памяти и то, как на мое признание женщина сказала лишь: «Знаю». Конечно, я не имела никакого права требовать от нее ответной реакции, но после той ссоры в марте, когда она признала, что между нами не просто секс на ночь, я видела в каждом ее жесте, действии, интонации такую нежность, которая давала надежду на взаимность чувств, поэтому мне казалось, что слова «Я люблю тебя» лишь формальность, и так понятная в нашей паре. Но зародившаяся тревога гадко посмеивалась внутри, заставляя сомневаться как в себе, так и в человеке, который за последние полгода стал самым близким. — Дай футболку, — попросила я, выходя из душа в одном полотенце. — Там твои на полке лежат, — не отрывая взгляд от экрана, ответила Райдос. Со временем в квартире женщины накопилось много моих вещей: одежда, часть косметики, зубная щетка, но я продолжала каждый раз таскать ее футболки, на которых даже после стирки можно было уловить еле заметный запах родного тела. — Твою хочу, — протянула я, поправляя мокрые после душа волосы. — Много хочешь, — усмехнулась женщина, поворачиваясь ко мне, — тебе Илья все утром звонил. — Надо перезвонить, — карие глаза смотрели на меня в упор, вырывая из памяти взгляд Ларионова, в котором я видела Вику. — Почему он вообще тебе звонит? — ворчливо спросила Райдос, все-таки поднимаясь для того, чтобы достать футболку. — Не знаю, — я пожала плечами, а полотенце, еле держащееся на теле, поползло вниз. — Белая подойдет? — предложила Вика, задерживая взгляд на моей груди. — А черной нету? — я повесила полотенце на дверь и повернулась на женщину. — Говорю же, — в глазах Райдос плескалась похоть, точно кубик льда, отражающий цвет коньяка, в бокале, — много хочешь. — Может, все-таки найдется? — медленно протянула я, приближаясь к женщине, мне ужасно хотелось почувствовать вкус ее губ. — Не найдется, — Вика кинула в меня ее любимую черную футболку, — Ларионову перезвони, — и вышла из комнаты. Медленно зарождавшееся чувство тревоги начинало нарастать, я не понимала, с чем точно было связано беспокойство, но как только я оказалась на кухне, садясь напротив Вики, руки сами по себе потянулись к сигаретам. Первая затяжка казалась спасением, живительным глотком воды после длительного марафона. Я курила, наблюдая, как Райдос пытается сосредоточиться на работе, но ее взгляд то и дело поднимался на меня. Тишина, в которой я обычно находила спокойствие рядом с женщиной, сейчас угнетала, сдавливала внутренности, будто я нахожусь в одном вольере с голодной пантерой, готовящейся совершить рывок, чтобы разорвать свою жертву в клочья. — Привет, ты звонил? — я затушила сигарету, набирая Илье. — Ты где? — взволнованно спросил парень. — У знакомой, — я перевела взгляд на Вику, создавалось впечатление, что каждая мышца ее лица находилась в напряжении, готовясь взорваться. — Я думал, ты в общагу поехала, — выдохнул Ларионов, — а утром Влад пишет, спрашивает, где ты. — Да спала, не слышала звонки, — я провела пальцем по крышке ноутбука, смахивая невидимые пылинки, — прости. — Ну, все хорошо? — уточнил Илья. — Все отлично, — я выводила узоры на алюминиевом корпусе, — не переживай. — Тогда хорошего дня, — в голосе парня слышалась улыбка. — И тебе, — прошептала я, сбрасывая вызов. Вика продолжала сосредоточенно смотреть в ноутбук, когда я прикурила вторую за утро сигарету и пошла ставить чайник. Я видела в каждом ее движении натянутость, ей было некомфортно рядом со мной, но я не понимала, что вызывает в ней такую реакцию. — Будешь кофе? — спросила я, открывая шкафчик. — Давай лучше чай, — голос женщины звучал спокойно, но нотки раздраженности проскальзывали в нем. — Так что там с Ларионовым? — Илья думал, что я в общагу поехала, а ему утром Влад позвонил, — ответила я, разливая кипяток по кружкам, — распереживались, где же я. — Влад же с вами вчера был? — резко спросила Вика, тут же поднимая на меня взгляд. — Они с Леной уехали еще до начала выступления Ильи, — сказала я, ставя кружки на стол. — Вы вдвоем весь вечер были? — уточнила женщина. — Ну да, — я села напротив нее, стряхивая пепел. — Ты шутишь что ли? — спросила Вика, а я удивленно подняла взгляд. — Ты о чем? — я затушила сигарету. — Вы вдвоем вчера обдолбались? — в ее глазах читалась ярость вперемешку с чем-то, что я никак не могла уловить. — Вика! — обида захлестнула меня. — Что Вика? — женщина уже не сдерживала злость, которая просачивалась в каждом слове. — Не я вчера весь вечер была с каким-то мужиком, с которым потом еще и обнюхалась! — Все не так! — попыталась защититься я. — А как? — Райдос хлопнула крышкой ноутбука. — Потрахались еще? — Ты с ума сошла что ли? — я не верила, что женщина серьезно думает, что я могла ей изменить. Обида горьким комом подступала к горлу. — У меня с ним ничего не было. — Да хорошо ли ты вчерашний вечер вообще помнишь? — зло выплюнула Райдос. — Я все помню, — немного замявшись, ответила я. — Не сомневаюсь, — саркастично протянула женщина и потянулась к моим сигаретам. — Ты же не куришь, — я выхватила пачку из ее рук. — А ты… — ярость в ее голосе вдруг сошла на нет, она обвела меня взглядом и совершенно спокойным, обыденным тоном сказала, — пошла нахуй. Я неверяще подняла глаза, но в ее взгляде не было ни намека на шутку, я увидела там только презрение, то самое презрение, которое до этого момента не могла рассмотреть. Слезы ручьями начали течь по щекам, как только я вышла из кухни, судорожно собирая вещи. Все еще мокрые волосы противно липли к лицу, когда я натягивала куртку, а бегунок выпадал из трясущихся пальцев. Хлопнув дверью, я услышала звук бьющей посуды и быстро сбежала по лестнице. Казалось, эти пролеты не закончатся никогда, в груди было режущее чувство, я не могла поверить, что все так просто закончится, так просто и тупо. На улице в глаза сразу же ударили лучи яркого солнца, показавшегося впервые за последние два дня, сильный порыв холодного осеннего ветра хлестнул по лицу, стирая слезы. Из открытого окна на первом этаже доносилась песня Кравца с Гио Пика. «Ты меня околдовала, из тишины я вышел на шум И всё перестало быть правильным Постоянное самокопание, когда покидаю здание И кружила вокруг меня колдунья в танце Дай мне, хоть минуту отдышаться» Усмехнувшись строчкам, я накинула капюшон и села на лавочку около подъезда, прикуривая сигарету. В голове не было ничего, там стояла кромешная пустота, затягивающая последние мысли в беспросветную, бархатную тьму. Дым от очередной затяжки обжог легкие, вызывая приступ кашля, от которого слезы вновь проступили. Через пару секунд я услышала писк домофонной двери и увидела Вику, в ее глазах было столько беспокойства и нежности, что обида и злость, разрывающие меня до этого момента, утихли, я понимала, что сейчас выгляжу жалко, отвращение к самой себе перекрывало все остальное. Женщина аккуратно села рядом и взяла из моих трясущихся рук пачку сигарет. — Прости, — сказала Райдос, делая первую затяжку, — я вспылила. — Ты… — мой голос сорвался, казалось, что связки свело, потому что я не могла произнести и звука. — Марьяна, прости, — снова повторила Вика, накрывая мою дрожащую руку своей ладонью, — я была не права, это твой друг. Я не имела права такое говорить и даже думать. Слова застряли в горле, я пыталась как-то сформулировать мысль и выдавить из себя ответ, чтобы женщина поняла, что я уже не сержусь, что обида, так быстро вспыхнувшая внутри, почти погасла, ее затушило тепло, которое дарят прикосновения Вики к моей руке, эти легкие поглаживая, переполненные нежностью, но все, что я могла, это сверлить взглядом ладонь, время от времени сжимающую мои пальцы. — Поднимемся в дом? — спросила Райдос, выбрасывая окурок в мусорку. Первое, что я увидела, зайдя в квартиру, были мелкие осколки фарфора, разлетевшиеся от кухни до прихожей. — У нас минус одна кружка, — тихо сказала Вика, когда поймала мой изумленный взгляд. — На счастье, — прошептала я перед тем, как затянуть в поцелуй, впервые за день наконец-то пробуя вкус ее губ. *** Холодное октябрьское небо было плотно затянуто низкими серыми тучами, сквозь которые еле-еле проглядывали лучи солнца. Мы с Владом ждали начало пары, сидя в уже полюбившейся рекреации на втором этаже, около кафедр. — На следующей неделе у Ильи день рождения, — сказал Череватый, пока я через окно наблюдала за черным BMW, плавно заезжающим на парковку. — Надо над подарком думать, — протянула я. — Он часы давно хотел, — Влад тоже повернулся, следя за моим взглядом. — Куда ты смотришь? — Никуда, — я обернулась на парня. — Что за часы? — На Райдос что ли палишь? — не унимался Череватый. — Говорю же, никуда, — похлопав Влада по плечу, ответила я. — Так что за часы? — Джи-Шок, что ли, — парень наконец-то смотрел на меня, — массивные такие. — Давайте скинемся? — предложила я. — Хорошая идея, — Череватый снова обернулся, но парковка уже была пустая. — Ты придешь? А то последнее время мы без тебя собираемся. — Конечно, приду, — вспоминая последнюю ссору с Викой, ответила я, — Илья же наш друг. *** «В поиске аж до бреда, в каждом сне всё про тебя Ультрафиолетом сладко пахло с сентября Самым ярким цветом вновь раскрасит тополя В поисках того лета, что пропала по полям» Песня играла в наушниках, пока я провожала уезжающий автобус обреченным взглядом. День рождения Ларионова подкрался незаметно, после работы я сразу же должна была ехать к ребятам, которые уже собрались в квартире парня. Беспросветно лил дождь, от чего весь город был в пробках, а нужный автобус уехал прямо перед носом. Накинув капюшон, я стояла под козырьком остановки и курила, наблюдая, как красиво переливаются в лужах блики от фар мимо проезжающих машин. Последнее время наши с Викой отношения были натянутыми, я не могла сказать, что у кого-то из нас была обида, но недосказанность точно витала в воздухе между нами, обещая в будущем вылиться во что-то серьезное. Женщина так же ласково произносила мое имя, так же нежно водила кончиками пальцев по коже, но напряжение чувствовалось в каждом жесте, словно частицы ее тела старательно сдерживали неминуемый взрыв. — Тебя подвезти? — из мыслей вырвал знакомый голос. Я подняла глаза и увидела серый Лексус, переднее стекло которого было опущено, из него выглядывала Мэрилин. — Нет, спасибо, — я старалась перекричать шум дождя. — Да ладно тебе, я не кусаюсь, — посмеялась женщина, — залезай. У меня совершенно не было желания ехать в переполненном, словно консервная банка, общественном транспорте, собирая по дороге все остановки, поэтому спустя пару секунд сомнений я все-таки села в машину к своему научному руководителю, тут же набирая сообщение Владу, что приеду раньше, чем планировала. — Какой адрес? — спросила женщина, перестраиваясь в потоке. — Да можете где-нибудь около «Клевера» выбросить, — ответила я, подставляя руки горячим порывам воздуха из печки, — там уже добегу. — Как скажешь, — протянула женщина, исподтишка разглядывая меня. — А ты вообще откуда? — Работаю тут недалеко в кафешке, — тепло машины приятно окутывало, — на пересечении Камса с Советской. — Это круглосуточная которая? — уточнила женщина. — Да-да, — я слегка кивнула головой. Сквозь крупные капли дождя, застилавшие окна, я наблюдала, как люди стараются скрыться от стихии, прячутся под козырьками зданий, заходят в магазины, непроизвольно оказываются ближе друг другу, боясь остаться один на один с такой мрачной, тревожной атмосферой. — Будешь поступать в магистратуру? — спросила Мэрилин, когда мы остановились на светофоре. — Меня юриспруденция совершенно не интересует, — пожимая плечами, ответила я, — поэтому нет. — А что тебя интересует? — ее глаза в темноте автомобиля казались темно-зелеными, будто сосновый лес, в котором мы с Викой гуляли, когда приезжали в ее загородный домик. — Литература, — уверенно сказала я, — мне нравится писать. — Ого, — Мэрилин перевела взгляд на дорогу, нажимая педаль газа, — и что ты пишешь? — Обычно только наброски, — я пыталась разглядеть, где мы уже едем. — А необычно? — усмехнулась Керро, в ее голосе слышался интерес. — Недавно закончила писать рассказ и отправила его на конкурс в Питер, — я сама не знала, почему решила открыться женщине, ведь об этом не знал никто из моего окружения, даже Вика. — Надеюсь, у тебя все получится, — улыбнулась Мэрилин, останавливаясь, — вот и «Клевер». — Спасибо большое! — уголки губ поползли вверх. — Не забывай про диплом! — уже в спину крикнула женщина, но ее слова с трудом можно было разобрать из-за шума дождя. Я зашла в ближайший к дому Ильи магазин, чтобы купить свечки, и через пятнадцать минут уже заходила в квартиру, наполненную вкусными запахами, видимо, Лена успела поставить курицу с картошкой в духовку. — С Днем Рождения! — я приобняла Ларионова. — Расти здоровый, умный, и чтобы все твои мечты сбывались. — Марьяяяна, — на лице парня сияла улыбка, — спасибо большое! Я быстро скинула куртку и прошла на кухню, где Лена уже резала салат, а Череватый старательно изображал участие в готовке. — Влад! — парень тут же поднял на меня глаза. — Знаешь, кто меня подвез? — Кто? — Череватый прищурился, прикидывая в голове варианты. — Райдос? — Нет, — я слегка нахмурила брови, удивляясь предположению парня, — мой научный руководитель. — Ну, я так понимаю, — засмеялся парень, — диплом уже в кармане. — Очень смешно, — саркастично протянула я, включая музыку на фон, — Лена, помощь нужна? — Да, давай Влада отсюда выгоним, — сказала девушка, — а то только мешает. — Ой, ну и ладно, — притворно надув губы, ответил парень, — пойду тогда к Илье. — Иди-иди, — улыбаясь протянула девушка, но в ее голосе слышалась нежность, с которой она относилась к Череватому. Через полтора часа мы вчетвером уже сидели за столом, Илья по-детски радовался часам, фотографируя их с разных ракурсов, а Влад с Леной обсуждали, когда лучше с учетом пар и смен в кафе сходить в кино. Я прокручивала в голове поездку с Керро, пытаясь понять, почему ни одному из близких людей я не смогла рассказать про конкурс, который значил очень многое для меня, а, грубо говоря, первой встречной я доверилась, даже не думая. — Марьяна, — Череватый повернулся на меня, — может, тост скажешь? — Конечно, — я встала, театрально поклонившись, и взяла фужер. — Дорогой Илья, ты зачастую своими фокусами заставляешь каждого из нас поверить в магию, создаешь для нас сказку, так вот я желаю, чтобы твоя жизнь была одной из самых счастливых сказок, где удача всегда сопутствует своему герою! — Вооооу, — Ларионов разулыбался, а мои глаза слегка заблестели, — спасибо большое! — И кстати, — я хитро посмотрела на парня, — так уж и быть, я сделаю тебе расклад. — Ну наконец-то, — делая глоток, ответил Илья, — уже месяц упрашиваю. «Это всё не сон, твой каждый волосок Королева на престол Свежий сок под нос, принёс на песок Избегать катастроф, не жечь мостов, давай Мы всё время вперёд забегаем И это нас убивает» Песня играла на фоне, когда мы с Ильей переместились на кухню, чтобы я сделала ему расклад, Влад с Леной остались в зале, выбирая на какой фильм мы все вместе пойдем в воскресенье. — И какой вопрос? — спросила я парня, вынимая карты из бархатного мешочка. — Что будет в моей жизни через полгода? — улыбнувшись, ответил Ларионов. — Именно полгода? — слегка приподняв брови, переспросила я. — Да-да, — парень завороженно наблюдал, как я перетасовывала карты, — потом расскажу, почему такой срок. Я мысленно задала вопрос, представляя в голове образ Ильи, и по очереди вытянула три карты: Туз пентаклей, Маг и Колесница. — У тебя будет шанс, чтобы материализовать идею, которая сейчас сидит в твоих мыслях, ты добьешься своей цели, кроме того, возможно куда-то переедешь в погоне за своей мечтой, — улыбнувшись, ответила я. — Ух, — парень расслабленно выдохнул, — это как раз то, что нужно было мне сейчас услышать. А можешь еще что-то узнать? Я доложила еще один триплет: Дьявол, семерка мечей и Императрица. — Знаешь, — я слегка задумалась о том, как это можно растрактовать, —обманным путем тебе удастся завоевать какую-то женщину, возможно, у вас даже брак будет. — Ну это уже слишком, — рассмеялся Илья. — Что выпало, то и трактую, — убирая со стола карты, ответила я. — Так почему полгода? — Мной одни ребята заинтересовались после выступления в клубе, предложили в Питер с ними поехать, свое шоу создать, — с горящими глаза сказал Ларионов, — примерно в марте-апреле вся эта движуха начнется. — Ого, — я искренне была рада за парня, — Илья, у тебя точно все получится. — Я надеюсь на это, Марьяна, — слегка понизив тон, ответил парень, — я надеюсь. — Только веди себя прилично, — вспоминая последний триплет, добавила я, — не разбивай девочкам сердца. — Такого в планах не было, — смеясь, протянул Ларионов. — Ты то куда после универа? — Куда-куда, в магистратуру, — соврала я, когда на кухню зашли Влад с Леной. — Мы выбрали фильм! — торжественно сказал Череватый. — В воскресенье идем на Кэрол. — Это тот нудный фильм про лесбиянок? — уточнил Илья. — Там же скукотища. — А отзывы хорошие, — вставила Лена, слегка косясь в мою сторону, — так что не обсуждается. *** «Если ты всё ещё ждёшь меня на том же месте Не уходи, если вдруг дождь Это не дрожь, а лишь любовь живёт там в каждом жесте Скоро мы встретимся вновь» Было около двух ночи, когда я курила на лавочке около подъезда Райдос, слушая музыку. Я наблюдала, как дым плотной пеленой уходит в небо, а тусклый свет фонаря отражается в лужах. Сразу же после праздника я поехала к Вике, хотя мы с ней об этом не договаривались, по горящей лампочке в кухонном окне, я знала, что женщина еще не спит, скорее всего, дописывая кассационную жалобу, о которой она мне говорила в последнюю встречу. Сомнения с каждой затяжкой сильнее вгрызались в душу, я не могла решиться позвонить в домофон. Я не чувствовала обиду или злость на женщину, просто я боялась, что в любой момент Райдос так же, как в то утро, спокойным, безразличным тоном скажет: «Пошла нахуй», разбивая в дребезги уже не чашку с чаем, а мои надежды на нас, на наше общее будущее. Я закурила очередную сигарету, когда от двери послышался писк, я встревоженно обернулась, мне не хотелось сейчас встретиться с каким-нибудь пьяным мужиком, решившим, что ему нужно догнаться, но передо мной стояла Вика, поверх домашней футболки была накинута косуха, а в руках женщина держала пачку сигарет. — Огоньком не угостите, девушка? — улыбаясь спросила Райдос, а в привычно темных глазах от света уличного фонаря загорались искорки. — Откуда… — я не успела договорить, как женщина меня перебила. — В окно увидела, — присаживаясь рядом со мной, ответила Вика, — думала, ты покуришь и зайдешь, но у тебя, видимо, другие планы. — Ты начала курить? — я протянула женщине зажигалку. — Последние дни напряженные были, — прикрывая глаза, ответила Райдос, делая первую затяжку. — Это точно, — выдыхая дым, отозвалась я. — Не замерзла? — спросила Вика, накрывая мои пальцы своей теплой ладонью, в голове сразу же начали всплывать обрывки того утра, когда мы с женщиной так же сидели около ее подъезда. — Все в порядке, — я встала, высвобождая руку, и затушила сигарету, — я, наверно, домой поеду. — Приезжала просто под окнами покурить? — спокойно спросила Райдос, а ее губы изогнулись в попытке изобразить улыбку. — Не знаю, — тихо ответила я, вытаскивая из кармана телефон. — Марьяна, не дури, — Вика потушила сигарету, — пошли в квартиру? — Зачем? — слезы горьким комом, подкатывали к горлу, грозясь с минуты на минуты вырваться изнутри. — Марьяш, что случилось? — нежность в голосе женщины подкупала, хотелось прижаться к ней, ощутить всем телом ее тепло. — Ничего, — мой голос дрогнул, — ничего не случилось. Слезы непроизвольно текли по щекам, Вика встала и обняла меня, в нос сразу же ударил любимый табачно-ванильный аромат духов, я понимала, что снова выгляжу жалко в ее глазах, истошный крик завис внутри, мне хотелось орать на всю улицу, хотелось оттолкнуть ее, ударить, чтобы она хоть немного почувствовала ту боль, которая сейчас разрывала меня, вонзаясь, словно острие меча, в сердце. Но я лишь глупо стояла, уткнувшись в ее плечо, пытаясь подавить очередной ком слез, подступающий к горлу. Ее пальцы нежно гладили мои волосы, а дыхание обжигало шею, посылая волну мурашек-предателей, из-за которых все тело начинало потряхивать. — Моя девочка, — прошептала Вика, а меня затопило теплом, с которым она произнесла эти два слова, — пойдем в квартиру? — Пойдем, — сквозь всхлипы ответила я. Вика слегка отстранилась, крепко сжимая мою ладонь, и открыла дверь домофона, пропуская вперед, казалось, пути назад нет, и я снова не смогу объяснить ей, что именно меня тревожит, а она снова не сможет довериться мне, чтобы подпустить ближе, раскрыть свои тайны, которые невидимой стеной встали между нами, сквозь которые, я надеялась, когда-нибудь мне удастся пробиться.