Наоборот

— Романова, — слышу голос Райдос, но не могу даже открыть глаза, усталость, будто тяжелым, неподъемным комом наваливается на меня, последние несколько недель я спала по два-три часа из-за частых смен в кафе и зачетов, к которым нужно было зазубривать много материала. На грани сна и реальности до меня снова доносится уже более встревоженным и даже нежным тоном, — Марьяна... — Извините, — пытаюсь прийти в себя и открыть глаза, которые совсем не хотят возвращаться в эту действительность. Сразу же вижу перед собой лицо женщины с хмурыми, темными глазами, начинаю подниматься, как замечаю за окном многоквартирный высокий дом, — Где мы? — Я же не таксист, чтобы знать, куда тебя везти, — саркастично отвечает Виктория Германовна, — Пошли, — уже грубее, больше похоже на приказ. Только хочу сказать ей, что сейчас вызову такси и уеду, как она меня перебивает, — Давай только без споров, мы не в суде, — безапелляционно отрезает и выходит из машины. Кутаясь в пальто, следую за ней до подъезда, жду, пока она откроет его ключом от домофона, в полнейшей тишине мы поднимаемся на лифте с огромным зеркалом на стене, в которое я бы в любое другое время не упустила возможность сделать фото. Райдос впускает меня в просторную светлую, в отличие от своей хозяйки, квартиру. Под пристальным взглядом я снимаю ботинки и вешаю пальто. Выпитый алкоголь дает о себе знать - голова немного кружится. Все, происходящее вокруг, казалось абсурдным сном, поток эмоций от случившегося, усталость от постоянной работы и грузом лежащие на душе чувства к стоящей напротив женщине разрушали защитные механизмы моего сознания и тела. Подступающая истерика вперемешку с тревогой, которую я пыталась подавлять на протяжении последнего месяца, накрывали плотной волной. Слезы градом пошли из глаз, я даже не поняла, как это случилось, лишь почувствовала влагу на щеках, пытаясь успокоиться, вытирала тут же появлявшиеся капли, но у меня получалось только размазывать потекшую косметику по лицу. Райдос мгновенно оказалась рядом и крепко прижала к себе, давай выпустить накопившиеся за долгий период эмоции, я вжалось в нее, единственное, что сейчас хотелось — просто слиться с этой женщиной, стать ее частью. — Марьяна, все хорошо, — успокаивающим, совершенно не свойственным ей тоном говорила Райдос, пока я, как маленький ребенок, первый раз получивший двойку, рыдала в ее плечо. Виктория Германовна отстранив, заглянула в мои глаза, пытаясь найти там хоть частичку сознания, за которую можно зацепила, чтобы успокоить, но увидела лишь размазанную тушь и красные, с полопавшимися капиллярами, глаза. — Пойдём умоемся? — предложила женщина и потянула меня за руку через коридор. Я села на бортик ванны, ловя свое отражение в зеркале — опухшие, в черных разводах глаза, красные щеки — я закрыла лицо ладонями, мне было стыдно, что она видит меня такой. Райдос осторожно убрала мои руки, намочила ватный диск мицеллярной водой и аккуратно, с трепетом, словно пытается поймать мотылька, который в любую секунду может упорхнуть, начала водить им, смывая остатки макияжа, по щекам продолжали течь слезы, уже от нежности, с которой женщина прикасалась ко мне. Казалось, внутри тает лед, успевший стать неотъемлемой частью за последние месяцы, плотно прорасти в моем теле, смешавшись с каждой его частичкой. Закончив стирать остатки косметики, Райдос вышла, вернувшись через секунду с махровым полотенцем серого цвета и чистой одеждой, она положила стопку на стиральную машину около ванны. — Примешь душ, я пока чай сделаю? — когда я кивнула, она вышла, неплотно прикрыв дверь. Немного придя в себя, я начала стаскивать платье, которое казалось слишком липким, ужасно грязным и пропитанным отчаянием и жалостью к самой себе. Горячие струи стекали по моему телу, смывая этот день и очищая разум, я не могла точно сказать — слезы текли по моему лицу или это были капли душа. Надев белую широкую футболку и черные спортивные штаны, я промокнула волосы полотенцем и вышла. Райдос нашлась на кухне, она тоже успела переодеться в домашнюю одежду, и разливала зеленый чай с жасмином и мятой. — Виктория Германовна… — я хотела спросить, где можно покурить, когда она меня перебила. — Можно на ты, когда мы не в корпусе, — сказала женщина, ставя на стол две большие кружки, — Здесь кури, — произнесла Райдос, словно читая мысли, и достала из верхнего шкафчика круглую мраморную пепельницу. Я пила почти сладкий от жасмина чай и курила вторую по счету сигарету, пытаясь осознать окружавшую меня обстановку, Виктория спокойно наблюдала за мной. — Хватит, — сказала она, накрывая мою ладонь, когда затушив сигарету, я потянулась за еще одной, — Пошли спать? Почему-то не было сил даже говорить, я бы пошла за ней хоть в бездну. В спальне стояла широкая деревянная кровать, спинка которой была симметрично простегана, чем напоминала шахматную доску, увидев ее, я даже и не задумалась о банальных нормах приличия и просто упала, зарываясь в первую попавшуюся подушку носом, вдыхая все тот же табачно-ванильный запах. — Давай хоть расправим, — попыталась внести немного здравого смысла Райдос, на что я покачала головой и просто закуталась в темное покрывало, покрытое бежевым восточным узором «Бута» или, проще говоря, огурчиками. — Ты что не здесь будешь спать? — удивленно спросила я, сделав акцент на «ты», когда женщина выключила свет и собиралась уходить. — В зале лягу, — спокойно ответила Райдос, в темноте было почти не возможно разглядеть ее лица, но похожие на угольки давно потухшего костра глаза выделялись. — Кровать большая же, не уходи. — Романова, хочешь спать вместе? — иронично спросила женщина. — Да, — слишком быстро вырвалось. У меня не оставалось сил, хотелось просто поддаться всей абсурдности сегодняшней ночи, лежать на кровати, пропитанной запахом этой не просто женщины, а, кажется, дьявола во плоти, зная, что она спит рядом. Райдос, скорее всего, сама уже хотела побыстрее проводить сегодняшний день, потому что, не сказав больше ни слова, достала второй плед и легла рядом, я повернулась к ней спиной, но все тело ощущало ее присутствие, оно хотело быть ближе, потрогать нежную смуглую кожу, прижаться к стройному сильному телу, сжимая в крепких объятьях. На удивление сон не шел, казалось, я должна сразу же отключиться, как только коснусь подушки головой, но нет, меня отпустили эмоции, но не мысли, в голове крутилось каждое слово, жест женщины, здравый смысл пытался найти всему логическое объяснение. Я ворочалась, то сбрасывала, то снова укрывалась покрывалом, когда Райдос не выдержала, — Иди ко мне, — прошептала женщина и притянула к себе, заключая в объятья так, что я спиной могла почувствовать очертания ее груди, рука легла на мою талию, а до макушки доносилось умиротворяющее дыхание, не прошло и минуты, как в плотном кольце сильных рук я провалилась в сон. Солнечные лучи бьют в лицо, а голова раскалывается, словно внутри черепной коробки каждую секунду взрывались петарды, в памяти потихоньку начинали всплывать обрывки из вчерашнего дня. Белый натяжной потолок — первое, что я вижу, открывая глаза, в нем можно даже рассмотреть свои очертания, поворачиваю голову и не нахожу женщину, с которой вчера уснула. С кухни доносится звон посуды, дающий знать, что хозяйка квартиры там. В голове сразу начинает кружиться вереница мыслей, не могу поверить, что я нахожусь в квартире Райдос. Меня вытаскивает из круговорота воспоминаний звук уведомления — на тумбочке около кровати лежит телефон, заботливо поставленный на зарядку. Сразу же вижу миллион сообщений и пропущенных звонков от Влада, быстро отправляю ему «Прости, у меня все хорошо, попозже наберу», когда замечаю время — 15:53, в пять вечера у меня начиналась смена в кафе. Осознание того, что я не представляю, в какой части города нахожусь, сколько времени займет дорога и успею ли я вообще, начинает атаковать мозг, я резко подскакиваю, роняя телефон. — Проснулась? — буднично говорит Райдос, заходя в комнату, на ее плече висит кухонное полотенце, которое создает по-домашнему уютную атмосферу, сейчас ее глаза кажутся янтарными, лучи зимнего солнца путаются в каштановых волосах, эта картина напоминает мне нашу первую встречу — знойный летний день, когда она принимала у меня экзамен. — Да, доброе утро, — не в силах сдержаться, улыбаюсь я. — Уже добрый день, — посмеивается женщина, я забываю обо всем, когда вижу ее нежную улыбку, слегка касающуюся губ, — Будешь кофе? — Черт, я же опаздываю, — резко вскакиваю, — Где мы? Какой адрес? — быстро спрашиваю я, пытаясь по телефону посмотреть, как мне добираться до работы. — Куда ты опаздываешь в субботу? — настороженно спрашивает женщина, поднимая брови. — На работу, — говорю это и понимаю, что у меня здесь только облегающее короткое платье, в котором не вариант идти в кафе, осознавая, в каком положении нахожусь, я ошарашенно оглядываю себя, стоящую в растянутой после сна футболке и огромных спортивках. Райдос сразу понимает по поводу чего мое замешательство. — Давай я тебе что-нибудь дам, — немного замешкавшись, говорит женщина, открывая шкаф, кидает мне черные скини, такую же футболку и толстовку, — Надеюсь, подойдут, жду на кухне, — безапелляционно заявляет Виктория и уходит. Быстро переодеваюсь, пока мозг хочет зависнуть, обдумать все случившееся, проанализировать каждое слово и действие женщины, в чьей футболке я сейчас стою, но времени, к сожалению, на это совсем нет. На кухне меня ждет большая кружка горячего кофе и тарелка с омлетом, только сейчас замечаю, как я проголодалась, живот сразу же реагирует на вкусные запахи еды. — Приятного аппетита, — говорит женщина, внимательно наблюдая, как я, словно, голодный хищник, накидываюсь на тарелку, — Где ты работаешь? — спрашивает Райдос, отпивая из своей кружки с чаем. — В одной кафешке на окраине города, — быстро поглощая еду, отзываюсь я, — Кстати, где мы? Мне еще надо понять, как отсюда уехать можно. — Я отвезу, — спокойно говорит Райдос, пока мои глаза увеличиваются до размеров пятирублевых монет. Улица встречает морозным ветром, бьющим по щекам, сразу прячу ладони в карманы, Виктория критично оглядывает меня и снимает машину с сигнализации. Пальцы нащупывают между зажигалками коробочку с кольцом и я наконец-то вспоминаю, что сегодня день рождения Райдос. Мы едем молча, в машине играет Мумий Тролль «Это по любви», рукой сжимаю кольцо, прокручивая в голове вчерашнюю ночь, сегодняшний день, мысли не дают покоя, за окном пролетает суматошный город, проживающий последние перед новым годом выходные. — Поездка окончена, не забывайте свои вещи в салоне, — в шутку, как в такси, произносит женщина, останавливаясь на парковке рядом с кафе. — Спасибо за все, — улыбаясь говорю я, — Дашь номер телефона, чтобы я вернула вещи? — почему-то у меня очень легко получилось перейти с ней на ты. — А, да, конечно, — я не могла узнать в почти нежных, теплых интонациях привычную Райдос, которая могла убивать своим холодным, не принимающим никаких оправданий тоном. Она диктует номер, пока я мучаю себя желанием отдать подарок, который по праву принадлежит ей, волнение накрывает, заставляя руки слегка подрагивать. — С Днем Рождения! — легкая улыбка касается моих губ, когда я под удивленный взгляд карих, как темная, передержанная карамель, глаз протягиваю коробочку с кольцом, — Только давай без вопросов, — говорю и выхожу из машины, оставляя женщину в недоумении. *** Тридцатого первого числа я провожала Влада, который уезжал к бабушке в деревню, потому что «Новый год — это семейный праздник», — говорил парень. После той ночи Череватый, удостоверившись, что со мной все в порядке, не стал расспрашивать, наверно, это и не нужно было, ведь казалось, что каждая частица меня сияет изнутри. Всю ту смену я провела в мыслях о том, что на мне вещи Райдос, и пыталась среди запаха порошка и кондиционера различить такой притягательный, только ее запах. Одежду я постирала уже на следующий день, но написать насчет того, чтобы отдать, не решалась, да и женщина про нее, видимо, забыла. — Много не пей без меня, — шутил Влад, обнимая, перед тем, как сесть в автобус, который через несколько минут проехал мимо, оставляя после себя чувство одиночества. Я заранее знала, что буду одна встречать этот новый год, потому что Череватый сразу сказал, что уедет домой, а Лена отмечала с родителями, но осознание того, что это первый раз, когда рядом не будет ни одного хоть немного близкого или родного человека, накрыло только сейчас. Я шла по темнеющему городу, в котором царила праздничная суматоха, все бегали из одного магазина в другой с огромными пакетами продуктов, взгляд цеплялся за новогодние украшения, висевшие чуть ли не на каждом здании. В общаге оставалось несколько человек, которые договорились праздновать вместе, но у меня не было желания встречать новый год с незнакомыми людьми, я старалась не придавать этому празднику какой-то особый смысл, просто дата, ничего больше. В моих планах было, закидываясь мандаринами, перечитывать свою любимую книгу про журналиста, который учится искать компромиссы как в жизни, так и на работе. Оставалось несколько часов до полуночи, в коридоре шумели голоса, активно готовящиеся к празднику, когда мне пришло уведомление, я взяла телефон, настраиваясь на еще одно смешное видео Влада, но увидела сообщение от Райдос: « Романова, когда платье заберешь?». Честно говоря, я совсем забыла, что в ее квартире остались какие-то мои вещи, недолго думая, я ей ответила: «Да хоть сейчас, как раз твою одежду верну ;))», тут же на экране появился вызов от женщины, сердце забилось быстрее, будто за ним гнался хищник в попытках съесть. — Алло, — сразу же взяла трубку я. — Ты в городе осталась? — озадаченно спросила женщина. — Да, не захотелось домой ехать, да и у меня уже второго числа смена на работе, — как можно беззаботнее ответила я. — С друзьями празднуешь? — уточнила Райдос. — Да, — мой голос дрогнул. — Врешь? — тут же последовало от женщины. — Да. — Я сейчас приеду, — спокойно заявила Райдос, сбрасывая вызов. Пару минут я сидела в шоке, вся ситуация напоминала сюжет банального романа про неземную любовь, которая существует только на страницах книг. Я сложила чистые вещи Виктории в пакет и начала думать, нужно ли мне собираться, или она приедет только за ними, очень сложно было понять мотивы женщины, сердце кричало о том, что все не просто так, но мозг отказывался верить, то и дело прокручивая случившийся диалог. Я решила сильно не заморачиваться, поэтому выпрямила волосы, надела серую толстовку и обычные синие джинсы. Через десять минут, мне пришло сообщение с одним словом: «Выходи». Я накинула куртку и, быстро сбежав по лестнице, оказалась на улице, где на парковке рядом с общежитием стоял черный БМВ с парочкой царапин сбоку. — Привет, — улыбнулась я женщине, залезая в машину, и протянула пакет. — Кинь назад и пристегнись, — Виктория качнула головой в сторону задних сидений и начала заводить машину. — Куда... — я не успела задать вопрос, как меня прервали. — В магазин, а потом ко мне, — уверенно сказала Райдос, выезжая на проезжую часть, — У нас, кстати, мало времени. Мы ехали по почти пустым, ночным улицам города, который, казалось, затаился перед чем-то особенно важным, готовым изменить жизнь каждого. Мне не верилось, что я сейчас еду с этой женщиной в одной машине, повернув голову, я залипла на ее профиле, запоминая каждую малейшую деталь, откладывая в памяти, чтобы когда-нибудь вернуться к этим минутам своей жизни. Райдос сосредоточено следила за дорогой, но она не казалась суровой или холодной, какой все привыкли видеть ее в стенах университета. — Готовое будем брать или сами сделаем? — спросила Виктория, пока выкатывала тележку. — Я плохо готовлю, — призналась я. — Тогда будем учиться, — посмеялась Райдос, — Что бы ты поела? — Это что был выбор без выбора, — шутила я, — Да мне без разницы. — Совсем ничего не хочешь? — удивилась женщина, — Подумай. — Пиццу, — тихо сказала я, Виктория тут же повернула на меня голову, — И салат крабовый. — Хорошо, — сразу же согласилась женщина, закидывая кукурузу в тележку — Что пить будем? Мне было совершенно без разницы, потому что я находилась рядом с ней, все мое нутро кричало, не веря в реальность происходящего, казалось, через несколько секунд выскочит человек со словами «Это был розыгрыш, а Вы на него повелись». — Романова, не говори только, что не пьешь, — смеялась Райдос, мы взяли почти все, оставался только отдел со спиртным, отчаявшись получить от меня какой-то ответ, она взяла бутылку белого сухого вина и шампанское, — Ну и безалкогольное детям, — саркастично сказала она, когда брала с полки ананасовый сок. Оставалось меньше часа до нового года, я дорезала крабовые палочки в салат, а Вика ставила пиццу в духовку, на уютной кухне играла музыка, не было того самого предновогоднего волнения и трепета, когда люди суетятся, чтобы все успеть, но было ощущение какого-то личного, можно сказать, интимного праздника, мы не спеша готовили, пили вино и болтали на самые разные темы, еще неделю назад такое казалось невозможным, но вот я рядом с этой женщиной, которая одним взглядом карих, словно крепкий кофе с утра, глаз могла заставить мое сердце биться чаще, она смеялась над моими шутками и рассказывала личные истории, скорее всего, даже не подозревая о том, какая буря эмоций бушует внутри меня. — Пару минут до полуночи осталось, — сказала Райдос, блокируя телефон, — Будем телевизор включать? — Давай, — не думая, отозвалась я. — Так, надо шампанское достать и листочки с ручками, — начала вставать Вика, чтобы вытащить бутылку из холодильника, — Ты же загадываешь желание под бой курантов? — Никогда так не делала, — призналась я, опуская глаза, если задуматься мои самые сокровенные мечты сейчас воплощались в реальность. Мы выпили по два бокала вина, я попробовала самую вкусную в своей жизни пиццу, этот день в любом случае навсегда останется в моей памяти, как островок надежды, к которому можно приплыть в самые пасмурные дни. — Ну вот впервые попробуешь, — сказала женщина, доставая из ящика две черные ручки и небольшие белые листики, — Зажигалки, я думаю, у тебя найдутся? — иронично проговорила Райдос. — Конечно! — я принесла из кармана куртки вторую зажигалку. На кухне фоном играл Мумий Тролль «Фантастика», Вика включила телевизор, когда заканчивалась речь президента и был слышен первый бой курантов, долго не думая, я написала на бумажке самое заветное желание. Оставалось несколько секунд, в которые идеально можно было успеть поджечь бумажку, кинуть в шампанское и выпить, но я выронила дрожащими от волнения руками свою мечту на стол. Вика тут же потянулась за листочком, чтобы подать, и опустила взгляд на написанную там фразу «Поцеловать Викторию Райдос», ее глаза удивленно округлились, мой мир рухнул в эту же секунду, я испугалась, что она больше никогда меня к себе даже близко не подпустит, за мгновение в моей голове прокручивались самые страшные варианты развития событий. Но женщина лишь бросила клочок бумаги на стол и притянула к себе, впиваясь в меня своими слегка влажными, горячими губами, наши носы сталкивались, дыхания совершенно не хватало, за окнами послышались радостные крики и звуки салюта, а внутри меня яркими всплесками взрывались фейерверки. — С Новым Годом, — прошептала Райдос, отстраняясь на секунду. — Сбылось желание, — прямо ей в губы отозвалась я, затягивая в новый поцелуй.