Сегодня по плану - смерть

«Уважаемый профессор Снейп, Надеюсь, это письмо найдет вас в хорошем расположении духа. К сожалению, я не получила ответа ни на одно из моих предыдущих посланий, из-за чего уже начала беспокоиться, что они в принципе не доходят до вас. Либо вы их уничтожаете, даже не открывая… Поэтому я решила переговорить с вами лично. Собираюсь приехать в Хогвартс через два дня, надеюсь, что смогу вас застать. С наилучшими пожеланиями, Гермиона Грейнджер» Сова с привязанным к когтистой лапе конвертом выпорхнула в окно. Гермиона закрыла папку с копиями предыдущих писем и аккуратно положила ее в свою потертую сумку. Стоило перестраховаться на случай, если Снейп вдруг начнет убеждать, что ничего не получал. «Не факт, что он прочтет, но я хотя бы предупредила». Каждое из предыдущих писем, что Грейнджер упорно отправляла в Хогвартс на протяжении полутора месяцев лета, были с одной и той же просьбой: она хотела, чтобы Северус Снейп стал ее наставником на предстоящий учебный год и проводил с ней дополнительные занятия. Тот, по ее мнению, был одним из лучших экспертов в этой науке. После войны Гермиона решила, что хочет получить степень Мастера Зелий и начать карьеру в Мунго. В конце концов, ей всегда нравились зелья, пока она училась в замке, и проблем с ними никогда не возникало. Однако перед этим необходимо было закончить пропущенное из-за побегов по лесам образование в Хогвартсе и успешно сдать проект по зельеварению — она ведь так и не окончила седьмой курс. Недавно Гермиона с Гарри завершили ремонт на Гриммо. Это заняло у них первый месяц после войны, который они провели с семьей Уизли в отреставрированной Норе, и уже в середине июня вернулись в стены старого дома Блэков. Они вложили много времени, энергии и магии, чтобы привести дом в порядок и сделать его комфортным местом для жизни. Несмотря на множество прочитанных книг и консультаций с разными волшебниками, Гермиона так и не смогла найти безопасный способ, как вернуть память своим родителям. Один вариант был хуже другого: подвергать их сильному стрессу, топя в каком-то волшебном озере; поить их ядами, чтобы они оказались на грани жизни и смерти, а их сознание стало пластичным. Она опустила руки, отложив поиски на потом, и решила сосредоточиться на своих новых целях. Гарри же стал аврором: он захотел помочь в поиске темных артефактов и поимке оставшихся пожирателей. Кингсли был этому безмерно счастлив, за пару месяцев они с Поттером начали общаться довольно близко, и Шеклболт часто появлялся у них с Гермионой на Гриммаулд-плейс. Хлопнула входная дверь на первом этаже. Грейнджер вздрогнула и, погасив взмахом палочки лампу, направилась к выходу из комнаты. За окном сгущались сумерки — в этот раз Гарри вернулся раньше обычного. — Есть кто дома? — позвал тот, и, казалось, его голос могло быть слышно даже на чердаке. Научился же так громко орать в своем аврорате. — Иду я! Не голоси, — ответила Гермиона, спускаясь по лестнице. — Представляешь, что сегодня случилось, — начал Поттер, не успела она преодолеть последние ступени; он прошел в гостиную, на ходу расстегивая кожаную куртку. — Захожу я, значит, к Пейджу, а там…

***

Гермиона шла по холодному коридору, ведущему в глубокие подземелья Хогвартса, туда, где запахи зелий, сырости и трав всегда сливались воедино. Каждый камень в этом замке напоминал ей о прошлом: когда они с друзьями еще были детьми и единственное, что их тогда волновало — это обойти Слизерин, выиграть чемпионат по квиддичу, успешно сдать реферат, а Рону хотя бы его успеть сделать. Сейчас школа находилась в процессе реставрации, и многие башни были еще закрыты на ремонт, Минерва предупреждала Грейнджер об этом в письме. Подойдя к дубовым дверям кабинета декана Слизерина, Гермиона сделала глубокий вдох, набираясь смелости. Она беспокоилась, что профессор отвергнет ее просьбу. Они уже сотни раз сталкивались в классах зельеварения, но никогда раньше не общались наедине. Гермиона постучала. После недолгого молчания она услышала: «Войдите». Профессор Снейп сидел за столом в окружении горшков со странными растениями и фляжками с неразборчивыми надписями на этикетках. Он даже не поднял на нее взгляд. — Добрый день, профессор, — Гермиона подошла к столу зельевара. Черные глаза того быстро метнулись в ее сторону и вернулись к длинному пергаменту. Перо поскрипывало, выводя на бумаге витиеватые буквы. — Мисс Грейнджер, — сухо поприветствовал он. Ожидаемо. — Какая неожиданная встреча. Чем обязан? — Разве вы не получали писем от меня? — Получал. «Издевается?!», — возмущенно подумала Грейнджер. — Вы их читали? — продолжила она. — Не читал, — безразлично ответил тот, взял в руки склянку, всмотрелся в ее содержимое. — Я предупреждала, что приду. Снейп бросил на нее пренебрежительный взглял. — Во всех письмах? — Нет, — недоуменно моргнула Гермиона. — Только в последнем. — В таком случае рекомендую побыстрее изъясниться, чего вы от меня хотите. У Гермионы пересохло горло от волнения — она понятия не имела, чего ждать от него. — Я планирую после Хогвартса сдать экзамены в Мунго, получить степень Мастера и варить для больницы зелья. Главное условие у них — это проект, и, ко всему прочему, его должен курировать Мастер Зелий. Я рассмотрела все кандидатуры и выбрала вашу, поскольку она мне больше всего подошла. Будете моим наставником на этот год? Снейп долго смотрел на нее: сузив глаза, сведя к переносице брови, не произнося ни слова. — Вы так уверены в своих силах, — наконец проронил тот, — что всерьез полагаете, будто сможете за год учебы научиться варить сложные зелья наподобие тех, что предстанут перед вами на экзамене для получения степени Мастера Зелий? Вот это поистине гриффиндорское глупое упрямство. — Он усмехнулся, после чего продолжил, не дав ей ответить: — За все годы вашего обучения я не заметил в вас непревзойденный талант в этом искусстве, как и неудержимого стремления к нему. Вашим любимым предметом, насколько я могу помнить, была Нумерология? С чего вдруг уклон в зельеварение? — Это было на пятом курсе, а война наглядно показала, что важно, и помогла расставить приоритеты. К тому же, я уже думала над тем, какое зелье хочу разработать, и у меня есть некоторые заметки по этому поводу. — Я очень требовательный педагог, мисс Грейнджер, — холодно отчеканил Снейп. — И в гораздо большей степени требовательный наставник. Вам придется проводить в лаборатории огромное количество свободного времени, стоять над парами, переделывать одно зелье по нескольку раз, если оно не будет соответствовать моим ожиданиям. В этом деле вам придется проявить настойчивость и упорство, отдыхать будет некогда. И если я беру вас в качестве своей подопечной, то желаю видеть, что вы действительно этого хотите. — Я прекрасно это понимаю, было бы странно, если бы будучи наставником вы вели себя иначе, — Гермиона почувствовала, как у нее вспотели ладони. Профессор взял лист пергамента и принялся на него что-то быстро выписывать. — Это список ингредиентов и краткий рецепт зелья, которое вам предстоит сейчас сварить, — он подвинул бумагу на край стола. — От вас требуется понять правильную пропорцию ингредиентов, отталкиваясь от моих сведений, и огласить в конечном итоге, для чего оно и в каких случаях используется. Исходя из уровня успешности его приготовления, я буду решать, соглашаться ли на ваше предложение. Все понятно? — Да, — Гермиона взяла пергамент в руки и пробежалась по нему глазами. Зелье было не из простых. «Рано расслабляться. Это только тестовое задание. Он может меня и не взять». — Даю вам два часа. Приступайте.

***

Драко внимательно пролистывал страницы книги, которую вручил ему вчера за ужином отец. Ужасно скучное чтиво. Мало того, что Люциус Малфой и так был повернутым коллекционером, так теперь тот еще и вынужден был работать на Министерство в качестве этаких «исправительных работ», консультируя авроров по поводу темномагических артефактов: как их хранить, кто может их покупать, как и где могут проводиться аукционы — законные и не очень, частые места, где прячут такие вещи. Отец решил, что ему не помешает помощь, поэтому попросил Драко больше прочитать обо всех аспектах данного занятия. А Драко согласился на это лишь потому, что Люциус пообещал отдавать ему за это часть прибыли от Министерства. Выгодная сделка. Вдруг за спиной раздался грохот, и Малфой испуганно вскочил на ноги. Обернувшись, он увидел распластавшегося на полу Блейза — тот, не жалея словарного запаса, с чувством выругался. Следом за ним в окно уже лезла Панси, недовольно причитая: — Ты слишком нерасторопный, Забини! Поэтому мы с тобой и расстались! — Лучше помоги мне встать, кажется, я ушиб колено, — просипел в ответ Блейз, упираясь рукой в ворс зеленого ковра. — Какие мы нежные, — ехидно отозвалась Паркинсон, поднимая того за локоть. — Что, драккл вас всех задери, здесь творится? — спросил Драко возмущенно, взирая на своих друзей. — Мы пришли по твою душу, — проинформировала Панси, когда Забини, наконец, справился с управлением своими конечностями. — Уговаривать тебя поехать в Хогвартс с нами. — Мы с Ноттом это уже обсуждали. Мне там делать нечего, — возразил Малфой. Хотя убраться подальше от родительских скандалов уж очень хотелось. Вот бы они скорее уже подали на развод. Панси и Блейз посмотрели на него умоляюще — прием, который они договаривались использовать только в экстренных ситуациях. — А здесь тебе что делать? — Панси забралась на широкую кровать и подложила под голову руку, другой перебирая хвостики пледа. — Сам ведь говорил, как тяжело слушать разборки родителей, — поддакнул ей предатель-Блейз. — Кстати, есть ли какие-то подвижки? — Нет, гоблины все никак не могут решить, есть ли возможность разрушить их магический брак, — ответил Драко, невербальным заклинанием закрывая окно. А то гостей ему на сегодня хватило. — Так уж и быть. Поеду, но только если у меня будут покои старосты. Блейз прикрыл на секунду лицо ладонями, издав страдальческий стон. — Мерлиновы кальсоны, да что ж мне так не везет? Я уже проиграл Паркинсон спор, и она будет просить Снейпа сделать ее старостой. Теперь еще и ты, — пожаловался тот. Разговор прервал стук в дверь. — Можно, — крикнул Малфой, и в комнату вошла Нарцисса. — Драко, что за шум? — заметив Блейза и Панси, она удивленно вскинула брови. — Добрый день. Я не видела, как вы вошли. — А вы и не должны были, — брякнул разочарованный Забини.

***

— Это зелье для выработки привыкания к сильнейшим ядам, — Гермиона поставила флакон на стол. Снейп на секунду оторвался от бумаг и осмотрел склянку скучающим взглядом. — В данном случае — к яду змей. Если заменить входящий в его состав яд василиска на, к примеру, яд акромантула — то пауков. — И как вы пришли к таким выводам? — профессор продолжил выписывать что-то на пергамент, посматривая на этикетки выстроившихся перед ним в ряд зелий. — Яд василиска — невероятно сильный, от него умирают довольно быстро. Но слезы феникса в совокупности с жалом веретеницы нейтрализуют его смертоносный эффект, оставляя ферменты, расщепляемые организмом. При регулярном смешивании этого зелья с кровью вырабатывается иммунитет, и со временем даже самый сильный яд змей перестает смертельно действовать на организм. Профессор взял в руки предоставленный Грейнджер пузырек, поднес к свету и всмотрелся в его содержимое. Гермиона догадывалась, что Снейп, скорее всего, использовал это или подобное зелье во время войны, чтобы обезопасить себя от возможного нападения Нагайны. Иначе никак больше нельзя было объяснить то, что он остался жив. Когда его тело принесли в замок и положили к остальным погибшим, специалист из Мунго, магически сканирующий тела, обнаружил, что у Северуса Снейпа в груди все еще перекачивало кровь сердце. Гермиона слышала, что колдомедики называли это парадоксальным — выжить после укуса королевской кобры — когда контролировали здоровье профессора, пока тот находился в коме. — Вы узнали о взаимодействии слез феникса и жала веретеницы из «Опуса злостных ядов» Мурдрейда Стрейвза? — спросил Снейп, отставив в сторону итог двухчасовой работы Гермионы. — Нет, я прочла об этом в рукописях Сайласа Пирнейка. Профессор хмыкнул. Откинулся на спинку кресла, задумчиво коснулся пальцем нижней губы. — Я в итоге сделала все верно? С зельем, — осторожно поинтересовалась Грейнджер. — Весьма сносно. Но не обольщайтесь, — на его лице возникла знакомая кривая ухмылка. Гермиона, в общем-то, и не рассчитывала на большую похвалу. — Вот что, мисс Грейнджер. До начала учебного года две недели, и на этот промежуток времени я беру вас на этакий испытательный срок. Наши занятия будут проходить каждый день. За это время я смогу понаблюдать за тем, как вы справляетесь, чтобы понять, стоит ли становиться вашим ментором, — его глаза сверкнули, — или это пустая трата времени. — Хорошо. Спасибо, сэр, что дали мне шанс. Снейп взглянул на нее без особого энтузиазма. — Профессор МакГонагалл уже выделила вам покои? — это был довольно неожиданный вопрос от него, поэтому Гермиона на мгновение растерялась. — Нет, я планировала добираться через камин с Гриммо. Зельевар приподнял бровь — всего на миллиметр, но Гермиона, выучившая за годы обучения спектр его мимики, поняла, что это, безусловно, была демонстрация одной из степеней недовольства. — Это неудобно, — резко бросил он. — Такой расклад будет ограничивать меня в разнообразии методов преподавания. До начала учебного года покои старост Слизерина будут пустовать, а потому я бы попросил вас поселиться там на эти две недели. Они соседствуют с моим кабинетом. Гермиона моргнула. «Это что у него за разнообразие методов такое?» — зародилась на задворках сознания тревожная мысль. — Тогда мне нужно будет перенести вещи, — неуверенно протянула Грейнджер. Это было неожиданное предложение, и ей явно следовало на него согласиться для своего же блага. — Можете сделать это в любой момент, но хочу предупредить, что первое занятие начнется завтра в восемь утра. Соизвольте не опаздывать. — Хорошо, сэр. Но у меня есть еще одна просьба, — Снейп, уже взявший в руки перо, неохотно поднял на нее взгляд. — Я бы хотела перевестись на Слизерин.