Договор на любовь

      Процесс регистрации брака проходит для Соён, как в тумане. Она чувствует себя оторванной от собственного тела, когда подписывает бумаги в ЗАГСе и ставит личную печать на документах о заключении брака с господином Хван Дживоном, когда вносит своё имя в семейный реестр семьи Хван, когда фотографируется рядом с абсолютно непоколебимым директором. Кажется, будто его вообще не удивляет происходящее – он выглядит совершенно уверенным в своих действиях человеком и изредка закатывает глаза, когда его мама хлопает в ладони после вспышки фотокамеры.       Засвидетельствовать заключение брака приходит и мама Соён, хотя сама Соён хотела бы сделать это в одиночестве, без чьего-либо присутствия рядом, даже Хван Дживон мог бы отойти в сторону, чтобы Соён было спокойнее. Но, похоже, и он, и родители их пары боятся, что Соён передумает в последний момент и сбежит, – и потому не отходят от неё ни на шаг.       – Почему ты не в белом? – спрашивает Дживон, наклоняясь к ней во время фотосессии, якобы в немой просьбе к Соён поправить ему галстук. На нём светлый бежевый костюм, на ней – светло-розовое деловое платье с юбкой до колен.       – Потому что не хочу привлекать внимание, – цедит Соён, привычным движением расправляя на директоре воротник его белой рубашки. – Нас могут заметить и, конечно, зададут нам вопросы, если я буду выглядеть, как невеста.       – Но ты и есть невеста, – парирует Дживон и выпрямляется, одаривая её самодовольной усмешкой.       Соён поджимает губы.       – Только на бумаге, – мелодично отзывается она. – И только для наших родителей. А они могут и потерпеть меня не в белом.       – А моё мнение тебя не волнует?       Соён считает вопрос риторическим, потому никак не реагирует.       После официальной церемонии (Соён отказалась от цветов, напомнив о непубличности, мама Дживона была слегка опечалена такой упёртостью своей новоиспечённой невестки), они едут в резиденцию семьи Хван.       Соён ни разу не была дома у родителей Дживона; сам он живёт отдельно, и его квартиру в пентхаусе Соён успела изучить вдоль и поперёк за годы службы на директора.       Машина с личным водителем мамы Дживона привозит их к аккуратному светлому дому в два этажа с террасой, расположенному в пригороде Инчхона. Вокруг раскинулась живописная местность с небольшой рощей, где-то недалеко бурлит река – Соён слышит плеск воды, выходя из автомобиля. Здесь красиво и спокойно – то, что нужно престарелой чете богатого семейства.       Хван Дживон осматривает дом с недовольством, даже не пытаясь скрыть эмоции.       – Мы здесь ненадолго, – говорит Соён себе и маме, но Дживон кивает, будто соглашается с её словами.       У входа в дом их встречает управляющая, пожилого возраста женщина седыми волосами, забранными в аккуратный пучок на затылке.       – Молодой господин, как приятно вас видеть! – улыбается она, и морщины на её лице становятся глубже. Хван Дживон неожиданно тепло ей кивает.       – Привет, Окнам, – здоровается он и кланяется в знак почтения. Соён стоит у него за спиной, и сперва старушка видит только Дживона, но тот отходит, протягивая руку Соён.       – А это, что же, ваша невеста? – ахает госпожа Окнам в голос. Дживон кивает, улыбка на его лице становится шире и не выражает ни капли высокомерия. Удивительно, думает Соён, косясь в его сторону.       – Моя жена, – говорит Дживон. – Только что расписались.       Госпожа Окнам рассматривает Соён с интересом и улыбается так, словно и не ждала, что молодой господин приведёт в дом родителей жену. Впрочем, зная характер Дживона, это вполне понятная эмоция.       – Госпожа, – кланяется пожилой женщине Соён, заправляя прядь волос за ухо. – Приятно познакомиться, я Чан Соён.       Госпожа Окнам берёт её руки в свои и заставляет подойти ближе. В этой семейке, похоже, о личном пространстве никто не слышал со времён Чосона.       – Дай-ка взглянуть на тебя, девочка… – сипло зовёт госпожа. – Ох, да ты же красавица!       – Вовсе нет, – мягко протестует Соён с улыбкой. – Просто немного румян и туши.       – Ну-ка? – госпожа Окнам щурится, вглядываясь в лицо Соён. – О, и правда! Так даже лучше.       Она ведёт Соён в дом за руку, Дживон следует по пятам. Его мама и мама Соён уже прошли внутрь.       – Девушке вредно быть слишком красивой, – объясняется госпожа Окнам, шаркающей походкой замедляя движение. – От этого у неё пропадает чувство юмора и индивидуальность.       Соён смущённо улыбается.       – Пожалуй, вы правы.       Когда они входят в дом – широкие двери распахивают перед ними горничные, являя взгляду Соён длинный коридор, ведущий в просторную гостиную, всё вокруг светлое и залито солнцем, бьющим в высокие, до потолка, арочные окна, – госпожа Окнам отпускает руку Соён и сама направляется дальше.       Соён осматривается, замирая у входа. Да, дом красивый, сразу видно, как любят тут свет.       Из гостиной доносятся голоса мамы Дживона и мамы Соён, им вторит хриплый смех господина Хвана и… неожиданный детский визг. Из-за угла в коридор выруливает мальчишка лет десяти в школьной форме академии Хвасан и несётся прямиком к Соён.       Она замирает в испуге. Ребёнок? Откуда тут дети?..       Мальчик тормозит напротив Соён, но тут же поворачивает радостное лицо к Дживону и выпаливает:       – Братик!       Брат, у Хван Дживона есть брат?       Соён уже хочет спросить об этом, когда слышит полный холода ответ Дживона:       – А ты что тут делаешь? Ты должен быть в академии.       Таким тоном он даже с Соён не разговаривает, когда она его бесит.       Лицо мальчика бледнеет, он опускает глаза в пол и отвечает, будто бы извиняясь:       – Последние уроки отменили, и я хотел с тобой повидаться, вот и…       – Ты меня увидел? Теперь уходи.       Соён ёжится от внезапного мороза, пробежавшего по коже после таких слов. Она оборачивается, чтобы взглянуть на Дживона – тот на мальчишку даже не посмотрел. Соён толкает его в бок. Дживон закатывает глаза.       – Все вопросы потом, – цедит он сквозь стиснутые зубы и обходит замершего перед ним ребёнка, удаляясь в гостиную к семье. – Почему Джиук здесь? – доносится его голос, обращённый к отцу.       Соён опускает взгляд к мальчику, уже расстроенному. Неудивительно, с таким-то отношением.       – Тебя зовут Джиук, верно? – спрашивает Соён у ребёнка. Он кивает.       – Хван Джиук, – представляется он строго и с любопытством поднимает голову. На Соён смотрят глазки-бусинки, тёмно-карие, точь-в-точь, как у Дживона. У него длинные мягкие волосы, чёлка обрамляет милое округлое лицо. Удивительно, как они похожи.       Удивительно, что Дживон обращается с этим милым мальчиком, как с прислугой, которую хочет выпороть.       Соён хмурится и, лишь бы скрыть неловкость, присаживается перед ним на корточки, протягивая руку.       – Меня зовут Чан Соён, очень рада с тобой познакомиться.       Хван Джиук сперва смеривает её внимательным взглядом, а потом словно узнаёт и радостно ей улыбается – и трясёт её ладонь двумя своими, такими крохотными, что их можно спрятать в кулаке.       – А я тебя знаю! – отвечает Джиук. – Братик про тебя рассказывал!       – Неужели? – усмехается Соён. – А вот мне про тебя ничего не известно…       – Ты же «Чан-Соён-знаю-всё-на-свете»! – продолжает мальчишка и тут же ойкает. – То есть, братик говорил, ты очень ответственная!       – Полагаю, твой братик другие эпитеты в мой адрес подбирает…       – Чан Соён!       И она, и Джиук вздрагивают. К ним с конца коридора идёт Дживон, за метр пышущий холодной злостью. Да что с ним такое?       – Не стоит обращать на него внимание, у тебя есть задача поважнее, – говорит он быстро и нагибается, выхватывает руку из ладошек Джиука и дёргает к себе. – Нас ждут наши семьи, идём. Сейчас же.       Он уводит Соён от собственного брата, словно тот каменная статуя, которую можно игнорировать. Соён оборачивается, на ходу протягивая ему руку.       – Идём, – говорит она одними губами. Мальчик замечает это, вспыхивает неконтролируемой радостью, и бежит следом.       Дживон стискивает запястье Соён, и она морщится.       – Не надо так меня таскать за собой, я вам не собачка, – тараторит она, пока Дживон преодолевает коридор, будто тот объят пламенем.       – Не надо улыбаться этому…       – Вашему брату? – отбривает Соён. Дживон клацает языком. Снова этот жест, вот бы вырвать ему этот его язык. – Почему вы не говорили, что у вас есть брат?       Дживон замирает у арки в гостиную, бросает Соён предупреждающий взгляд.       – Как это касается тебя? – уточняет он, Соён даже теряет дар речи. Что, простите?.. – Джиук не официальная часть семьи, я не обязан был сообщать о нём своему секретарю.       Он дёргает губой и идёт за стол к отцу, матери и матери Соён, пока та ловит открытым ртом всё своё возмущение. Ну. Какой же. Козёл.       Джиук оббегает её и, спустившись ниже по ступеням в гостиную, подмигивает.       – Идёшь, Чан Соён? – спрашивает он. Несмотря на первоначальную подозрительность ребёнок перед ней открыт и дружелюбен. Соён очень хочет не тратить нервы на его старшего брата. Кто же виноват, что у мальчика такой отвратительно бесстыжий хён.       К семьям Соён присоединяется вместе с Джиуком и садится не по левую сторону от Дживона, а напротив него, рядом с его младшим братом. Дживон наблюдает за ней исподлобья и особо не выказывает недовольства, но Соён видит в его взгляде зарождающуюся злость.       Пошёл к чёрту, высокомерный придурок.       – Как всё прошло? – спрашивает господин Хван, и прежде чем Соён успевает ответить, Дживон коротко отрезает:       – Хорошо. Без эксцессов.       Соён кидает ему презрительный взгляд, он никак на него не реагирует. Ну, естественно, драться при свидетелях никто бы из них не стал.       И сраться тоже.       – Чан Соён, – обращается к ней Джиук, и Соён переключает внимание на младшего отпрыска семьи Хван, о котором ещё пару минут назад знала примерное ничего.       – Да?       – А вы с братиком теперь муж и жена?       Соён, поднёсшая к губам бокал с газированной водой, давится и кашляет.       – Ну, э…       – Да, – снова отвечает за неё Дживон. Джиук улыбается шире.       – Тогда я могу называть тебя сестрицей Соён?       Дживон ставит на стол перед собой свой бокал.       – Нет, – говорит он. Соён игнорирует его прямую указку и сладко улыбается.       – Конечно, Джиук-щи.       Тот радостно машет перед лицом вилкой с насаженным на неё кусочком яблока.       – Можешь звать меня просто Джиук, раз ты теперь моя нуна.       Соён хочет разузнать об этом мальчике больше, раз уж Дживон так ревностно ограждает её от Джиука, но возможности на этом обеде у неё нет: мама и папа Дживона расспрашивают их о дальнейших планах, а поскольку никто из них не знает, что вместе они жить не намерены, им приходится выкручиваться. Вернее, ёрзает на своём месте только Соён – Дживон кажется невозмутимой скалой, которую омывают все тревоги его нервничающей жены.       – Вы уже решили, куда отправитесь на медовый месяц? – спрашивает госпожа Хван. Соён кидает предупреждающий взгляд Дживону, тот отмахивается от него, как от назойливой мухи.       – Сейчас у нас нет на это времени, мама, – говорит он спокойно, – мы работаем. На носу контракт с «Хан Груп», ты знаешь.       – Ох, эта твоя работа… – вздыхает его мать, отрезая стейк с кровью. Им выносят блюдо за блюдом, и Соён гадает, когда же на кухне у четы Хван закончатся продукты.       – Это ты вынудила нас пожениться в такой спешке, – отрезает Дживон безапелляционно, и госпоже Хван приходится поджать губы. Её тоже раздражают манеры Дживона, но она не спорит. Зато его отец отставляет нож с вилкой и выпрямляется, чтобы посмотреть на сына.       – Ты должен свозить госпожу Чан хотя бы к морю, – говорит он. – Молодой леди положено расслабиться и почувствовать себя королевой перед семейной жизнью. А с тобой-то она вряд ли будет непринуждённой.       – Я сам буду решать, куда мне везти свою жену, – возражает Дживон. – К тому же… – он вытирает рот салфеткой с колен и поднимает глаза к отцу. – Кажется, мама тоже не была у моря в ваш медовый месяц. Ах, да, у вас его не было.       Господин Хван проводит рукой по скатерти на столе, задевая тарелку, та стукается о бокал вина перед ним, раздаётся неприятный звон.       Обстановка за столом в этом доме несмотря на первичное впечатление очень далека от той, в которой проводят обеды Соён с мамой. Та смущённо отводит взгляд, и Соён находит её руку под столом и крепко стискивает.       – Бросьте, – влезает она, натягивая на лицо дежурную улыбку. – Сейчас у нас в самом деле нет на это времени. Важные дела не ждут, к тому же, насколько мне известно, в это время даже на Чеджу погода не располагает к спокойному отдыху.       Господин Хван машет в сторону Соён вилкой.       – Вот, – говорит он, обращаясь к сыну, – учись у своей жены, как вести переговоры. – После он поворачивается к ней и участливо спрашивает: – А когда бы ты хотела посетить Чеджудо?       Соён, зажатая между отцом Дживона и самим Дживоном, прикусывает нижнюю губу.       – В… июне? Пляжный сезон как раз открывается, можно будет позагорать.       Господин Хван широко ухмыляется; понятно, откуда такие повадки у его сына.       – Ты её слышал? Свози Соён хотя бы на Чеджу летом.       Дживон закатывает глаза, больше не скрывая раздражения.       – Как скажете, отец, – говорит он, и в его голосе Соён не слышит для себя ничего благожелательного. Ей конец.       После обеда, когда вся семья Дживона и мама Соён перемещаются в общий зал и рассаживаются по диванам и креслам, Дживон оказывается рядом с Соён на небольшой софе. Тут мало места для двоих, и Соён приходится втискивать себя в подлокотник, чтобы не прижиматься к телу Дживона. Его такая близость, похоже, не волнует.       Пока госпожа Окнам разносит всем пунш и предлагает маме Соён выпить – «Он безалкогольный, очень освежает!» – Дживон хватает Соён под локоть.       – Довольна, жена моя? – шепчет он ей прямо в ухо, его дыхание шевелит пряди волос у неё на виске. вызывая мурашки по коже. – Летом мы едем на Чеджу. В медовый месяц.       – До лета надо ещё дожить, – с нажимом отвечает Соён и выдёргивает руку из хватки Дживона. Вот же прилип! А говорил, он не из таких парней.       – О, – хмыкает Дживон. – А у тебя есть другие планы на это время? Вряд ли ты до этих пор найдёшь себе нового мужа или хотя бы жениха, и развод я тебе не дам.       «Зато схлопочешь по шее, если будешь так меня хватать».       – Вы меня недооцениваете, – шипит Соён с ехидной улыбочкой. – У вас есть тайный брат, о котором мне знать было не положено до того, как я пришла в этот дом, – продолжает она, раздавливая каждое слово о гранитный намёк, которого не услышать невозможно. – У меня тоже, может быть, есть кто-то тайный.       Взгляд Дживона темнеет, его глаза выглядят сейчас чёрными дырами на фоне бледной, почти сахарной кожи.       – Кто? – цедит он. Соён вскидывает голову.       – Расскажу, если расскажете про Джиука.       Он сдаётся быстрее, чем Соён успевает придумать какого-нибудь бедолагу, на которого могла бы повесить свои несуществующие романтические отношения. Ну, и поделом. Дживон не хотел, чтобы Соён знала о его брата, с которым у него, очевидно, совсем не родственные отношения, но это и к лучшему. В конце концов, и Соён не планировала влезать в его личную жизнь и становиться её частью.       Тем не менее, наличие Джиука в семье Дживона и тот факт, что Соён ничегошеньки о нём не знала все эти десять лет, что они знакомы, несколько… задевает. Да.       – Нуна! – Джиук подбегает к Соён и беззастенчиво запрыгивает на подлокотник софы рядом с ней. Соён приходится отстраниться, и теперь она зажата между двумя мужчинами семьи Хван. Не так она планировала провести свой первый день в качестве жены Хван Дживона, конечно…       – Что такое? – улыбается она Джиуку как можно более ласково. Джиук кивает в сторону Дживона.       – А как давно ты знаешь моего братика?       – Не разговаривай с… – начинает Дживон, но Соён хватает его за руку и с силой стискивает. Заткнись, ради всего святого.       – С первого курса университета, Джиук, – отвечает она. Дживон рядом с ней замирает – похоже, потерял голос от возмущения. – Мы учились на одном факультете. А что?       Джиук склоняет голову, оценивающе глядя на неё и своего брата.       – Дольше, чем я его знаю, – замечает он, наконец, и в его голосе сквозит нотка ревности. – Я знаю братика только восемь лет.       – А тебе разве не восемь? – улыбается Соён. В этот момент Дживон выдёргивает свою руку из её вспотевших пальцев.       – Нет, – возражает Джиук. – Мне десять.       Интересное дело… Соён берёт паузу, чтобы обработать эту информацию, но сделать выводы не успевает – к ней обращается мама Дживона.       – Соён, дорогая, – зовёт она. – Приезжайте к нам с Дживоном на следующие выходные. Я покажу тебе сад, мы сможем покататься на лошадях, у нас тут неподалёку есть чудесный ипподром… Если, конечно, он не загоняет тебя до полусмерти на чёртовой работе.       – Э…       – Она не рабыня, – реагирует Дживон. – И если работает сверхурочно, то за высокие проценты. В моей компании никто не упахивается до полусмерти, как ты считаешь.       Спорное заявление, но возражать Соён сейчас не станет, не при свидетелях.       Она заправляет прядь волос за ухо и со стеснением отвечает:       – В следующие выходные… Я не могу. У меня, эм, у меня есть планы.       – О, неужели? – удивлённо ахает госпожа Хван. То, что творится на лице Дживона, Соён не замечает, но уверена, что не найдёт там ничего хорошего. – Что ж, у молодой девушки должно быть и своё время наедине с мужем.       Соён краснеет против воли и прижимает руки к щекам. Она могла бы сказать, что её личные планы никак Дживона не касаются, но лучше не портить эту легенду, столь радушно принятую родителями. Мама Соён делает вид, что её в комнате не существует.       К вечеру их отпускают. Соён стоит в коридоре рядом с Дживоном, пока тот помогает её матери одеться, и принимает запоздалые поздравления от четы Хван и госпожи Окнам. Старушка вручает ей на прощание огромный букет цветов – там гортензии и пионовидные розы.       – Спасибо, – улыбается Соён с благодарностью Хоть она и не хотела цветов в день фальшивой свадьбы, отказаться от этого букета не может. – Это мои любимые цветы…       – Да, я спросила Дживона, – кивает госпожа Окнам. – Рада, что тебе нравятся.       Соён с подозрением косится на Дживона. Тот вскидывает одну бровь с немым вызовом: «Что?». «Ничего», – корчит ему лицо Соён. Он фыркает.       Это, что, смех?..       – Сестрица Соён! – к ней вприпрыжку мчится Джиук. – Держи от меня подарок!       – Ой, что ты, не над…       Мальчик пихает ей в ладонь металлическую звёздочку величиной с монету. Это какая-то коллекционная вещь. Соён рассматривает её с интересом.       – Моя брошь на удачу! – поясняет Джиук и широко улыбается. – Ты бери эту, а я попрошу у братика подарить мне новую взамен.       – Не дождёшься, – отрезает Дживон.       – Эй! – возмущается Джиук. – Я подарил твоей любимой жене талисман! Подари и ты мне!       Дживон закатывает глаза и оставляет мальчика без ответа. Он выходит первым, придерживая дверь маме Соён.       – Жду тебя в машине, не задерживайся.       Соён кидает ему вслед ругательство – разумеется, только взглядом посылая его пересыпать землю из цветочных горшков в саду сатаны, – и поворачивается к Джиуку. Ей не стоит делать то, о чём она пожалеет, но… Слишком уж велик соблазн.       Она присаживается перед Джиуком и подаёт ему телефон.       – Обменяемся номерами, Джиук? – спрашивает она с мстительной улыбкой на лице. Хван Дживон, ты будешь в бешенстве.       Джиук вскрикивает от радости и быстро вписывает свой аккаунт в Какао Ток Соён. Теперь у неё есть что-то, чем можно шантажировать директора, если он будет выводить её из себя.       А он наверняка будет.       Соён прощается с родными Дживона и выходит в прохладный поздний вечер. Машина Дживона мигает фарами, зазывая её поскорее отправиться в путь.       Она забирается на переднее пассажирское и оглядывается. В салоне кроме Дживона никого нет.       – Твою маму отвезёт наш водитель, – поясняет Дживон и выруливает со двора родительского дома. – Ты же не хочешь, чтобы мои родители узнали, что мы не вместе живём?       Соён закатывает глаза.       – Спасибо за заботу.       Дживон ничего не отвечает, и некоторое время они едут в молчании.       Соён рассматривает брошь у себя на ладони, и Дживон, замечая это, вздыхает.       – Спрашивай.       – А вы ответите? – ехидно уточняет Соён. Этот вопрос тоже остаётся без ответа, что теперь она расценивает, как приглашение к разговору.       – Он ваш родной брат?       Руки Дживона стискивают руль.       – А ты ещё не поняла? Нет.       Соён щурится.       – Но вы очень похожи.       – Потому что у нас один отец.       О. О… Соён проглатывает любопытство, поднимающееся прямо из переполненного едой желудка, потому что чувствует, что ступать на скользкую почву прямо сейчас не стоит, но, всё же, произносит:       – Джиук привязан к вам, как к родному.       – Он с двух лет жил в доме с моими родителями, ещё бы, – фыркает Дживон. – Он вписан в наш семейный реестр, а мать его приняла. Так что номинально он считается моим родным братом.       Соён слышит острую обиду, которой никогда прежде не замечала в голосе Дживона. Это заставляет её посмотреть на бледный профиль директора.       – Ребёнок не виноват в том, что свершилось до его рождения, – тихо говорит она. Лицо Дживона перекашивает злобная гримаса.       – Я позволил задать мне вопрос, а не читать нотации.       Верно. Соён прикусывает губу и отворачивается. Верно, она не должна вмешиваться в его отношения с семьёй, какой бы неуклюжей та ни была.       На подъезде к даунтауну Соён Дживон вдруг говорит:       – Моя мать будет донимать тебя приглашениями, так что рано или поздно нам лучше с ней согласиться.       Соён прислоняет лоб к холодному стеклу бокового окна.       – Предпочитаю поздно, чем рано.       Он косится на неё, изучая усталое выражение её лица.       – Ты не хочешь играть роль послушной жены? – дразнит он, и на его губах расплывается ухмылка.       – Насколько мне не изменяет память, в нашем контракте не было такого условия, – вздыхает Соён, серьёзно кивая. – Мы с вами независимые люди, и я не хочу вмешиваться в вашу личную жизнь с родителями. Вам не кажется, что они получили сполна, когда устроили нам брак по расчёту?       Выражение лица Дживона на мгновение колеблется, словно поверхность озера в назревающую грозу.       Он делает глубокий вдох, пытаясь сохранить хладнокровие.       – Достаточно справедливо, — тихо признаёт он. – В конце концов, мы не обязаны играть счастливую пару.       Он на мгновение замолкает, его взгляд устремлён на дорогу.       – Но… что, если моей матушке захочется проверить, насколько хорошо я лажу со своей…       Соён хмурится и пытается угадать продолжение его фразы, пока он молча сверлит взглядом приборную панель с барахлящим приёмником, передающим сводку погоды..       – С вашей женой, вы хотели сказать? – уточняет Соён хмуро. – Да, ваша матушка должна поверить в нашу неземную любовь, и всё такое, но…       Они выруливают на узкую улицу к дому Соён, и она с облегчением выдыхает, когда машина тормозит напротив родной калитки.       – Мои планы на следующие выходные не изменятся. У меня встреча.       Дживон выключает мотор машины и выходит на улицу сразу же за Соён.       – Встреча? – врезается ей в спину вопрос, который, очевидно, должен был прозвучать очень ненавязчиво. – С кем?       Соён хочет ответить, что это не его дело, но с усилием давит раздражение поворачивается к Дживону с дежурной улыбкой.       – С лучшим другом, вы его не знаете.       Она хватается за дверную ручку калитки, чтобы уйти, наконец, домой и закончить этот длинный-длинный день, но тон Дживона непреклонен.       – Подожди, – внезапно говорит он хриплым голосом.       Боже, дай ему по роже…       – Как долго ты дружишь с этим парнем?       Соён оборачивается к нему с удивлением, ясно читаемым на лице. Неужели это его действительно интересует? Он такой странный сегодня…       – Вообще-то это не ваше дело, – отвечает она резко. – Но я отвечу, раз уж вы вознамерились свести меня с ума сегодня, а я очень хочу прекратить эти пытки, так что…       Она делает паузу и смотрит на него с вызовом.       – Я знаю его уже шесть лет. Он владелец рыбного ресторанчика, весьма популярного. «Глаз мудреца».       Лицо Дживона смягчается, в свете уличного фонаря на его щёки падает длинная тень от ресниц. Ресницы у него тоже длинные. Вот зачем, скажите на милость, такие мужчине…       – Я знаю этот ресторан, – говорит он, в его тоне – только невинность.       – Ага, – кивает Соён устало. – Рада за вас. А теперь позвольте удалиться.       Она кланяется ему и уходит, запирая за собой калитку, и прислоняется к ней спиной. Что за ужасно выматывающие дни ей предстоят…       Пожалуй, ей стоит найти себе мужа поскорее, иначе она не выдержит такого Дживона каждый свой день.