Don't Look in the Window (I Like What I See)

Прошло два года, и маленькая студенческая влюбленность Сонхва должна была остаться в прошлом. Но это было не так. Как бы Сонхва ни старался, он не мог избавиться от мыслей о своем соседе по комнате и лучшем друге Хонджуне. Похоже, у него даже не было шансов. Хонджун был таким же натуралом, как и все. Идеально накаченный, головокружительно обаятельный и, что хуже всего, член студенческого братства. Несмотря на то, что он предпочел жить с Сонхва, а не в вонючем студенческом общежитии, он тусовался там при любой удобной возможности. Он заработал репутацию человека, который знал, где что происходит на выходных, и при этом оставался ответственным студентом-политологом. Хонджун был идеальным сочетанием «ян» и «инь» для Сонхва. Но навсегда - просто недосягаемым. Теплые послеполуденные часы предвещали начало сезона выпускных экзаменов. Тепло солнца проникало в окна квартиры, нагревая гостиную до некомфортной температуры. Но, как и у всех остальных бедных студентов колледжа, ни у Сонхва, ни у Хонджуна не было денег, чтобы купить кондиционер. Сонхва чувствовал, что жара начинает отвлекать его от напряженной учебы. Он оглянулся на приоткрытую дверь в комнату Хонджуна. - Ладно, все, я больше не могу выносить эту жару, - заявил Сонхва, входя в комнату Хонджуна. – Я спущусь в библиотеку, закончу работу по истории искусств. - он подождал несколько мгновений, втайне желая, чтобы Хонджун присоединился к нему. Хорошо, повеселись, - крикнул ему вслед Хонджун. Сонхва собрал свои вещи в сумку и подошел к их общей двери. Подождав еще немного, в надежде, что Хонджун передумает, он вышел из здания и направился в кампус. Сказать, что кампус был большим, было бы преуменьшением. Но благодаря большому количеству студентов найти близких по интересам людей и «то, что тебе по душе» было проще простого. В стране было не так много других подобных программ по искусству, что только усиливало напряжение на выпускных экзаменах. Нередко можно было увидеть студентов, отрубившихся от кофеина и недосыпания в уголках библиотеки. Сонхва ни разу не попадал в ловушку «лишнего часа». Чего нельзя было сказать о его соседе по комнате. Было много случаев, когда Хонджун терял сознание, и Сонхва приходилось разыскивать его и приводить домой. Он чувствовал себя виноватым из-за того, что видел Хонджуна таким уязвимым, когда тот, в свою очередь, окружал себя ореолом таинственности. Единственный раз, когда Сонхва видел, как рушится этот образ, был на первом курсе, когда он был в компании их общих друзей, Юнхо, Минги и Чонхо. Или когда Хонджун приходил домой пьяным и хихикал. Несмотря на начало сезона выпускных экзаменов, библиотека оказалась на удивление пустой, когда Сонхва вошел в нее. Найдя свой обычный тихий уголок на третьем этаже, Пак принялся за работу. История искусств не была сложным предметом, и Сонхва обнаружил, что она действительно ему очень нравится, даже когда он готовится к выпускному экзамену. Он мог часами изучать искусство, представляя, каково это, когда кто-то настолько заботится о человеке, чтобы посвятить ему одно из своих произведений, которым он посвящал свое время. Трудно было сказать, сколько времени прошло с тех пор, как он устроился на своем месте. Солнце уже зашло за горизонт, и Сонхва знал, что Хонджун скоро отправится на очередную вечеринку братства. Он всегда испытывал чувство зависти, когда знал, что его сосед по комнате веселится на вечеринке. Это было нелепо - ревновать того, кто на самом деле никогда не принадлежал ему. От этого у него сводило живот, а глаза наполнялись слезами. Хонджун никогда не станет его, как бы Сонхва этого ни хотел. Экран телефона Сонхва вспыхнул, оповещая о новом уведомлении. Это был Хонджун. «Сегодня вечером иду на вечеринку Каппа, извини, если опять буду шуметь:)» Сонхва вспомнил его последнюю вечеринку в Каппе. Он прождал почти всю ночь, чтобы убедиться, что с Хонджуном все в порядке, когда тот вернулся пьяный и весь в помаде. Но все же заснул на их общем диване. Когда Хонджун неизбежно разбудил его, Сонхва притворился, что смотрит фильм, чтобы спастись от позора. «Не напивайся слишком сильно:)» Эта глупая влюбленность зашла слишком далеко, если это вообще можно было назвать влюбленностью. Сонхва был почти уверен, что он просто влюблен в Хонджуна. По крайней мере, Уён и Сан, похоже, так считали. Сонхва смог выдавить из себя лишь слабую улыбку, просматривая сообщения. На мгновение появилась надпись «печатает…» от Хонджуна, но тут же исчезла. Видимо, он передумал отвечать, оставляя Сонхва перечитывать уже отправленные сообщения. Убедившись, что Хонджун ушел на вечеринку, Сонхва собрал свои вещи и отправился домой. На улице стояла кромешная тьма, и весенний воздух снова наполнился прохладой. Переступив порог их общей квартиры, Сонхва сразу же направился в свою комнату и переоделся в спортивные штаны. Наклонившись, он достал спрятанную под кроватью коробку из-под обуви. Он открыл ее, осматривая содержимое – внутри лежало множество разнообразных секс-игрушек и флакончик со смазкой. Сонхва остановил свой выбор на маленькой вибропробке, которую хранил как раз для таких моментов, когда Хонджуна не было дома, и он мог стонать так громко, как ему хотелось. Он выдавил смазку на пальцы и стал вводить и выводить их из своего тела. Дыхание Сонхва участилось, когда он вводил в себя палец за пальцем. Удовлетворившись этим, он до упора ввел пробку в колечко мышц. Игрушка подключалась к скрытому приложению на телефоне Сонхва, чтобы он мог самостоятельно регулировать интенсивность вибраций. Пак сдержал стон, когда переключил игрушку на самую низкую скорость. Теперь он был до боли возбужден, но сосредоточился на своей попке, а не на члене. Ему хотелось кончить, пока в квартире никого не было. Вполне естественно, что его мысли устремились к Хонджуну. Он подумал о том, как руки парня обхватывают его член, ослабляя возникшее там напряжение. Может быть, он трахнул бы его, как в фантазиях Сонхва? От мыслей о его тихих стонах и резких словах у Сонхва закружилась голова, и он усилил вибрацию пробки. - Ах, Хонджун», - выкрикнул Сонхва в пустую комнату. Теперь уже он свободно стонал, когда удовольствие затуманило его разум. Когда Хонджун открыл дверь, он не ожидал услышать, как Сонхва, его сосед по комнате, стонет его имя, звучащее как грех. Хныканье Сонхва доносились до него, как пение сирен, заманивающих капитана дальнего плавания на верную смерть. Звуки, которые издавал Сонхва, были сильнее любой песни сирены. Хонджун отчаянно хотел проигнорировать чужие нуждающиеся стоны, раздававшиеся за дверью, и вернуться на дерьмовую вечеринку «Каппы». Но когда твой горячий друг вот так стонет твое имя, больше ничего не остается, кроме как зайти внутрь. Дверь бесшумно открылась, и Хонджун прислонился к дверному косяку. Он был типичным горячим красавчиком с темными глазами, темными волосами и загадочным характером. Он ухмыльнулся и задался вопросом, сколько времени пройдет, прежде чем Сонхва заметит его. Хонджун чувствовал, что у него встает, пока он наблюдает за тем, как лицо его соседа по комнате искажается от удовольствия. Он так долго ждал этого момента - знака того, что он тоже нравится своему забывчивому соседу по комнате. - Ох, черт… - Сонхва потянулся за одеялом, чтобы хоть как-то прикрыть обнаженную нижнюю половину своего тела. Его лицо покраснело от стыда. - Действительно собираешься остановиться? Ты выглядел так, будто тебе хорошо, Сонхва, - Хонджун подошел к краю чужой кровати, оказавшись в нескольких сантиметрах от включенного телефона Сонхва. Он взял его в руки и улыбнулся, глядя на открытое приложение. Хонджун нажал на стрелку вверх, и низкий звук вибрации усилился. - Хонджун, пожалуйста, - Сонхва прикусил язык, чтобы не издать еще больше неловких звуков. - Пожалуйста что, ангел? - Трахни меня, пожалуйста, Хонджун. – он жадно наблюдал за тем, как Хонджун снял с себя рубашку и отбросил ее на пол. Сонхва уставился на его обнаженный торс - он выглядел намного лучше, чем когда Хонджун выходил из душа с полотенцем на талии и водой, стекающей по мышцам. От этого зрелища и несдерживаемого предвкушения у него пересохло во рту. - Ты знаешь, как давно я хотел это сделать? Сколько ночей, сквозь эти тонкие стены, я слышал, как ты трахаешь себя? Они не такие толстые, как ты думаешь, дорогой. - глаза Сонхва расширились при этой мысли. - Я думал, тебе нравятся только девушки из Каппы, - простонал Сонхва. Сочетание все еще включенного вибратора и признаний Хонджуна были почти невыносимы, чтобы Сонхва мог с ними справиться. Он не хотел кончать, так и не дождавшись чужих прикосновений. - Эти девушки никогда не смогли бы сравниться с тобой, даже близко, - Хонджун повозился со своими брюками, снимая их одним церемонным движением. Несмотря на физический рост Хонджуна, Пак еще никогда не чувствовал себя ниже, когда контроль над ситуацией ускользал из его рук. Он так сильно хотел, чтобы Хонджун заставил его кончить. Сонхва наблюдал за тем, как Хонджун взял его телефон и отключил вибратор. Когда он заскулил из-за потери стимуляции, Хонджун ухмыльнулся. - Полагаю, ты был хорошим мальчиком и подготовился, прежде чем вставить это, - Хонджун надавил на основание пробки. Он нежно обвел пальцами тугое колечко мышц Сонхва, срывая с чужих губ еще один стон. Хонджун потянул за пробку, наблюдая, как попка Сонхва расширяется и сжимается вокруг основания игрушки. После продолжительных ласк пробка была извлечена из его тела. - Пожалуйста, не заставляй меня больше умолять. Просто трахни меня, Хонджун, - на глаза Сонхва навернулись слезы. В том скудном количестве света, что проникал в его комнату из коридора, он выглядел совершенно неземным. Задница Сонхва, казалось, ничего не скрывала – наоборот, приглашала, умоляя о чем-то, о чем угодно. Хонджун наклонился, лишь слегка приоткрытыми губами оставляя поцелуи на мягких бедрах Сонхва. Его пальцы продолжили исследовать дырочку Сонхва, чтобы лишний раз убедиться, что в нее сможет поместиться его член. Приставив головку своего члена, Хонджуна наконец вошел в ожидающую, теплую дырочку Сонхва. Это было намного интенсивнее, чем они оба ожидали. Жар вокруг члена Хонджуна был почти невыносимым. Но он слишком долго ждал этой возможности – это был хоть какой-то намек на то, что его чувства к Сонхва взаимны. После того, как он ночами напролет слушал его сладкие стоны через общую стену, теперь сам Хонджун был причиной удовольствия своего соседа по комнате. На лице Сонхва появились дорожки слез, когда он почувствовал, как Хонджун заполняет его задницу, до его слуха доносились почти оглушающие звуки предэякулята и смазки. Он прикрыл рот рукой, чтобы заглушить неловкие звуки, срывающиеся с его губ. Но чужая рука грубым жестом схватила его за предплечье, останавливая: - Даже не думай о том, чтобы вести себя тихо, ангел. Иначе как же наши соседи узнают, с кем тебе так хорошо, кто доставляет тебе такое удовольствие? - Хонджун поднял руки Сонхва над головой и, наклонившись, поцеловал его в губы. - Ты хоть представляешь, как давно я хотел это сделать? Сонхва уже не мог ничего ответить. Он боялся, что если Хонджун в ближайшее время не начнет двигаться, то ангел смерти заберет его еще до того, как у того появится шанс. Почувствовав, что Сонхва долго не протянет, Хонджун решил прекратить наслаждаться моментом и наконец трахнуть своего бедного влюбленного друга, лежащего прямо перед ним. Аккуратно, сантиметр за сантиметром, он вышел из парня, стараясь не кончить слишком рано. Затем он снова медленно вошел в Сонхва, стараясь не причинить ему боль во время их первого раза. - Сильнее. - Что сильнее, ангел? - Трахни меня сильнее, Хонджун, пожалуйста. Без всякого предупреждения, Хонджун резко вышел из него и толкнулся обратно. Сонхва уже достаточно вымотался от всего того, чем занимался до прихода соседа, и знал, что долго не продержится. Он чувствовал, как внутри сжимается знакомая спираль, приближая оргазм. - Блядь, блядь, блядь, Хонджун, я сейчас кончу, - простонал он уже более жалобно. - Пожалуйста, дай мне кончить, Хонджун. Хонджун скользнул рукой ниже, лаская красивый член Сонхва. Тот кончил со сдавленным стоном, и струйки липкой белой спермы покрыли его грудь и грудь Хонджуна. Он знал, что Хонджун вскоре последует за ним. Сонхва высвободил одну руку из захвата Хонджуна и положил ее на затылок своего возлюбленного. Он притянул его ближе к себе и поцеловал, пока тот кончал в него, заполняя изнутри. Хонджун рухнул рядом с Сонхва и положил руку на грудь своего соседа по комнате. Единственным звуком, который раздавался в квартире, было их тяжелое дыхание, когда они наконец осознали, что именно только что сделали. Через несколько минут Сонхва наконец заговорил: - Я нравился тебе все это время? - в его голове все еще крутились мысли о признании Хонджуна. - Конечно, ты мне нравишься, Сонхва. Я никогда еще не видел, чтобы кто-то испытывал такие страсть и трепет к своей специальности, - признался Хонджун, покраснев. Он действительно очень уважал Сонхва. Никто из тех людей, кого он встречал на вечеринках, не мог прочувствовать и понять эту сторону его личности - ту, что жаждала встретить людей, отличающихся от остальных, людей, увлеченных своими интересами. - Ты нравишься мне практически с тех пор, как мы поступили в этот университет, - Хонджун уловил нервозность, едва заметно прозвучавшую в словах его друга. Казалось, Сонхва никогда не собирался признаваться ему в этом, если бы только не случилось чудо. Хонджун почувствовал, как адреналин начинает покидать его тело. Он взглянул на часы на столе Сонхва: три часа утра. Хон вышел в их общую ванную и намочил полотенце. Когда он вернулся, то обнаружил Сонхва, свернувшегося калачиком, на той стороне кровати, где он сам только что лежал, уткнувшегося лицом в подушку. Он с наслаждением вдыхал аромат, который после себя оставил Хонджун, когда ушел. Хон тщательно вымыл их обоих и вернулся на свое место в постели Сонхва. Уже утром у них будет достаточно времени для разговоров.