В смысле я не в твоëм вкусе?!

3 сентября, 16:17      Персонаж: Неро                   Над Редгрейвом быстро садилось солнце. Его оранжевые лучи красили сентябрьский холодный воздух, заливали кустарную зелень, потемневшие кроны деревьев вдоль дороги. Перекрёсток проезжал мусоровоз, и Неро, набрав скорость, свернул налево прежде, чем успел с ним пересечься. Ветер бил в лицо, по искусанным губам, трепал полы распахнутой куртки. Их дом не было видно из-за пятиэтажного здания центра психологической помощи, и Неро пришлось проехать чуть дальше. А потом он с привычной усталостью сматерился себе под нос, когда увидел знакомую чëрную машину на открытой парковке. Отец уже был дома. Может, если бы он не задержался с ребятами, получилось бы обернуться домой до того, как он там обустроился. Ну, сейчас уже было поздно что-то делать; Неро сбавил скорость, заезжая на парковку, и примостил мотоцикл в своём любимом углу. В груди уже досадливо зазвенело, и он встряхнул головой, чтобы привести мысли в порядок. Когда отец возвращался раньше, это означало, что он станет искать, к чему придраться. К ссадине на носу, к разбитому телефону, к опозданию, к беззвучному режиму, к непомытой тарелке – да ко всему, в общем-то. Сказать, что отношения у них были напряжённые – не сказать ничего. Неро честно откладывал деньги с автомастерской Голдштейнов и при первой удобной возможности рассчитывал свинтить далеко и надолго – оставалось только учёбу закончить. Сейчас надо было думать о другом. Неро вытащил ключ из бокового кармана рюкзака и снова вздëрнул его на плечо. В комнате он более-менее прибирался, по уголовному праву оценку исправил, в драки не ввязывался уже как недели две (а то и три). Казалось бы, всё было в порядке, но отец точно найдёт что-нибудь; Неро напряжённо хмурился, пытаясь шуршать в голове, пока взлетал по ступенькам на третий этаж. Ну да, посуду утром, вроде, оставил, но если вот прямо сейчас пойдёт помыть, не переодеваясь – должно пронести. Типичные заботы опять начали давить на затылок, и он, морщась ещё больше, повернул ключ в замке. В квартире пахло крепким свежим кофе. Единственная "неправильность" Вергилия. Неро разулся и, стараясь дышать мелко и нечасто, чтобы не разозлиться раньше времени, прошёл на кухню. Отец уже был там. Сидел за столом, попивая чёрный кофе, и Неро аж передёрнуло от желания поскорее свалить в комнату. Физическое напряжение охватило мускулы, и Неро попытался незаметно вздохнуть. Судя по сурово поджатым губам Вергилия, он был не в настроении. Как и всегда, блять. – Привет, – бросил Неро, сразу подходя к раковине. Он на ходу начал закатывать рукава толстовки, но посуды там не было. Диссонанс заставил его замереть на пару мгновений. – Привет, – обманчиво-спокойным тоном ответил отец. – Опять ездил без шлема? Ага, вот оно. Началось. Неро закатил глаза. – Я тебе сто раз говорил, что до универа я езжу так. Тут минут десять от дома. – Ты изучал правила дорожного движения, чтобы получить права, и пренебрегаешь ими, – отрезал Вергилий. – Разве это хорошее начало для будущего юриста? От его ровного холодного тона кровь Неро закипала. От сделал вдох поглубже, чтобы не начать скандал сразу же, а в горле всё равно встал комок острого перца. Хорошим это не кончится. – Ладно. В следующий раз надену. Не наденет, конечно, но иногда это был верный способ его заткнуть. Вергилий вдруг поднялся из-за стола и подошёл к холодильнику. – Будешь обедать? В животе предательски сворачивалось, но Неро только отмахнулся. Всего лишь одна претензия, да ещё и посуду вместо него вымыл и ни слова не сказал? – Ну, что там ещё? За что я ещё не успел отчитаться? Не стесняйся, говори, – язвительно фыркнул Неро, скрестив руки на груди. Вергилий вытащил обед, поставил его на стол, помолчал несколько секунд, за которые его сын успел вскипеть ещё больше, и наконец поднял взгляд. Такой же невозмутимо-разочарованный, как всегда. – Когда у тебя соревнования? – Через три месяца. – Как идёт подготовка? – Ты говорить будешь или нет? – рявкнул Неро, не сдержавшись. Эта игра в "хорошего папочку" ему осточертела, так было только хуже: Вергилий будто пытался подсластить горькую пилюлю, а по сути только усугублял ситуацию. Неро чувствовал, как в его попытках сквозило фальшью, и даже не был уверен, что это были попытки добиться взаимопонимания. Скорее просто желание обелить себя в очередной раз. Конечно, Неро ведь плохой, безответственный сын, а Вергилий дал ему крышу над головой и так далее по списку, и ему надо быть благодарным. Внутренний монолог раздраконил Неро ещё больше. – Не повышай на меня голос, Неро, – стальным тоном отрезал Вергилий. Теперь и у него самообладание истончилось, как ломоть масла. – И отвечай на вопрос. – Нормально всë, – процедил он сквозь зубы. – Лучше всех готов. На пять с плюсом. – Отлично, – сказал Вергилий. Когда он говорил так, сомнений не оставалось: для Неро не может быть ничего "отличного". – Значит, у тебя будет время закрыть долг по зарубежной литературе. Так? Сердце Неро облилось холодным потом и ухнуло вниз. Вот что он забыл. Грëбаные оценки. Он исправлял право, честно оставался после семинара, рассказывал дурацкие доклады, чтобы его погладили по головке и нарисовали недостающие до зачёта баллы, а про литературу забыл. Блять-блять-блять– – Я исправлю, – глухо сказал он. Вергилий взял тарелку и начал накладывать ему обед. По его идиотскому лицу, на котором нос и скулы так походили на его собственные, невозможно было ничего понять, и Неро застыл. Какое он ему в этот раз выдумает наказание? Не то чтобы в двадцать лет стоило бояться того, что тебя поставят в угол, но по поводу учёбы он всегда прикусывал язык. Но только по поводу учёбы. Потому что её оплачивал отец. – Пока не сдашь проект, – сказал Вергилий, – на тренировки ходить не будешь. Это поможет тебе лучше сосредоточиться. – Да чëрта с два! – закричал Неро. Один из самых худших кошмаров, ей-богу, у него даже в груди болезненно сжалось. – Всë я сдам вовремя! И тренировки не помешают! – Сам только что сказал, что вполне готов для соревнований. Так у тебя будет больше времени. Быстрее напишешь – быстрее начнёшь ходить снова. – Каждая тренировка всё равно на счету, – попытался возразить Неро, понимая, насколько по-детски это звучит. Конечно, ещё один уродский шаг его папаши, который вообще не способствует их нормальному общению. Только хуже делает. Неро уже представил, как перестанет видеться с половиной друзей как минимум, умирая за ноутбуком и учебниками, и от досады хотелось заскулить. – Ты вообще права не имеешь так делать! Я всё равно найду время! – А так ты найдешь его быстрее, – молотком прибил Вергилий, ставя тарелку на стол. – Разговор окончен. Неро вспылил по-настоящему. Из-за дебильной литературы, нахрен ему не нужной, неинтересной – по крайней мере, в универской программе, – он вынужден будет забросить тренировки, и неизвестно, на какой срок. Вдруг там работы на полгода! – Перестань вести себя со мной, как с ребëнком, – дрожащим голосом сказал Неро. Зрение запульсировало белым, и он видел, как ожесточилось лицо отца. – Я напишу эту хрень после соревнований. За неделю. Спорим? Я всё успею, я не идиот. Я справлюсь. – Ты начнёшь её сейчас, – сказал Вергилий. Неро стиснул кулаки, изо всех сил сдерживая желание врезать по столу. Такое уже случалось, и кончилось не очень хорошо. Неро пришлось раздербанить свои сбережения, чтобы купить новый – дури хватило, чтобы разломить его в щепки. – У меня же потом будет время, – почти в отчаянии воскликнул Неро. – Курс ещё не заканчивается, я могу это сделать потом! – Если ты собираешься идти в полицию, тебе нужно научиться дисциплине, – сказал Вергилий. Его веки смежились почти устало, и в Неро закипела новая волна злости. – И делать вещи в отведённое для них время. Не позже. – Пошëл ты! Остудиться Неро помогло только распахнутое в комнате окошко. Закат накрывал Редгрейв багряным полотном, садясь на крыши домов и верхушки деревьев, а Неро нечем было себя занять, поэтому он писал Нико. Так хотя бы руки, чесавшиеся от желания набить кому-нибудь морду, были чем-то заняты. Стоило ещё подумать, как увернуться от очередного идиотизма отца. *** 5 сентября, 19:09 Гнев кипел в Неро вечным пламенем. Энергии и жизненной силы в нём было, хоть отбавляй, но всю её порой перекрывал маленький недостаток: Неро не умел направлять её в нужное русло. Поэтому вместо того, чтобы сразу же сесть за дурацкий проект, он принялся искать лазейки, позволившие бы ему обойти запрет отца и продолжить тренировки. Первым в списке, конечно, был дядя Данте. – Здорово, малой, – весело пробухтел он, вваливаясь в коридор. Зазвать его было проще простого. Закоренелый холостяк Данте приходил к брату и племяннику в гости при каждом удобном случае, а уж если пообещать ему заказать пиццу, он появлялся у порога, как по мановению волшебной палочки. Данте был весёлым, добрым и классным. Неро его просто обожал. Он всегда рассказывал интересные и смешные истории, хоть и подначивать любил ("Я тебя ещё во-о-от таким помню, на твоей свадьбе буду рассказывать, как я тебе жопу вытирал"), утешал после сотен ссор с отцом, они играли в волейбол и теннис, когда Неро был помладше. Конечно, отец тоже с ним играл, но реже; казалось, что Данте всегда находит для него больше времени. Он тоже работал в полиции, только опером, и Неро всю жизнь смотрел на него с неприкрытым восхищением. Если кто и мог ему помочь практически в любой ситуации, будь то невроз перед свиданием с девчонкой или выбор вуза – так это дядя Данте. Он был таким охрененным, что Неро часто задавался вопросом, почему тот всё ещё остаётся одиноким под свои сорок. Однажды в порыве злости и обиды, когда ему было пятнадцать, Неро сказал Вергилию, что его настоящий отец – Данте. После этого между братьями пошёл серьёзный разлад, который закончился после того, как Неро, глотая слëзы обиды и опухшую гордость, извинился перед Вергилием. Он и сейчас, позврослев, порой вспоминал, какое у отца тогда было лицо, и старался больше следить за языком. Данте частенько удавалось уговорить Вергилия сбавить обороты и помочь им найти компромисс. Сейчас Неро точно так же смотрел на него с надеждой – и как когда ему было двенадцать, и сейчас, восемь лет спустя. – Чë случилось у тебя? – спросил Данте, проходя дальше в гостиную. На журнальном столике стояла пицца, отец должен был вернуться примерно через полчаса, и Неро плюхнулся на диван следом. – У меня долг висит по литературе, – вздохнул он. Напряжение и злоба подкидывали вверх дëргающуюся коленку, и Неро старался дышать поглубже, чтобы не закатить истерику ещё и дяде. – Батя сказал, что мне нельзя будет ходить на тренировки, пока не закрою. Данте, пихнувший в рот уже половину куска, замер, и в этот раз Неро даже не засмеялся, когда у него изо рта по-дурацки начал вываливаться сыр. Пару секунд дядя загружал информацию, а потом начал торопливо жевать. Неро дёрнул плечом. – Может, ты сможешь с ним поговорить? Я закрою, правда. Могу поклясться. Данте утëр жир в уголке рта большим пальцем. Вид у него почему-то стал особенно задумчивым. – Ты разве не лучший игрок в команде уже? На кой тебе на них ходить? Неро обомлел. Он глупо заморгал, пытаясь придумать, что можно сходу ответить на такое. Ему же было весело на тренировках, в конце концов, хотя ему действительно уже нечего было учить, тренер уделял больше внимания более слабым игрокам, натаскивая их до соревнований, а Неро ходил, потому что... ему надо было ходить. Потому что хотелось! Он собирался уже выпалить это Данте, как тот продолжил: – Перед соревнованиями, конечно, важно, да. Тут согласен. Но у тебя и друзья-то там только по клубу. Нико ты можешь видеть в мастерской, Кредо тоже... – Ну так мне надо всё равно! – воскликнул Неро. Данте вздохнул. На его губах появилась снисходительная улыбка, та самая, которую Неро просто ненавидел, и в груди знакомо зажгло от злости. – Долг – твой косяк. Извини, но тут, думаю, Верг прав. – Да я знаю, что он прав! – взъярился Неро. От бессильной злости он несильно пнул ногой столик, и Данте тут же схватился за его край. – Извини. Правда, знаю. И я свой косяк исправлю. Но после соревнований же можно? Там даётся время до конца семестра, на любую такую хуйню! Данте потëр щетинистый подбородок. – Вообще, можно... Но я правда тебе советую тут поиграть по его правилам. Ты и без того косячишь нормально. – Как? Носки разбрасываю? – Я в твои годы так много не дрался. – Там за дело было. Кто вообще в универе продолжает издеваться над другими? – Дело праведное, но для будущего полицейского неприемлемо, ты же сам знаешь. Я вот это допëр потом, – Данте с важным видом постучал указательным пальцем себе по виску, и Неро захотелось ему его сломать. – Теперь твоя очередь. – И ты мне предлагаешь тупо сдаться? – спросил Неро. Он откинулся на спинку дивана, и его тон стал бесцветным. Похоже, надежда угасла очень стремительно. Данте даже не постарался встать на его сторону. В чём-то он был прав, конечно, но в какие-то моменты вот так неожиданно вставал на сторону Вергилия, и это просто убивало – будто вместо одного несносного отца у него резко становилось двое. – Не сдаться, приятель, а набраться мужества и подготовиться. Сдашь эту хрень, батя тебя похвалит и вернёшься дальше к своим тренировкам. – Нифига он меня не похвалит, – процедил Неро сквозь зубы. Данте вскинул брови, но он уже отвернулся и попытался сменить тему. – Я просто не понимаю, почему надо именно сейчас. До сореванований. – В полиции надо будет действовать по уставу, а самое главное – вовремя появляться и уходить тогда, когда скажут, – отвратительно-менторским тоном заявил Данте. – Поэтому... – Вот и батя то же самое сказал, – огрызнулся Неро. Данте развёл руками и снова взялся за пиццу. Отец пришёл немногим позже. Он ни капельки не удивился ни присутствию Данте, ни коробкам пиццы на столе. Просто прошëл дальше в свою комнату, поприветствовав членов своей маленькой семьи коротким кивком. – Здорово, Верг, – крикнул Данте, дожевав пиццу. Неро кисло скривился. Рассчитывать теперь было особо не на кого. Он поговорит с тренером Плимметом, обязательно, но если Данте не соглашается его урезонить – больше некому. Стрëмно было признавать, но эту черту в отце он невольно уважал – Вергилий во всëм был непоколебим. – Упрямые два осла, – еле слышно сказал Данте, словно подтверждая его мысли. – Вот он раньше такой же был. Копия. Он потянулся взъерошить Неро волосы, и тот недовольно мотнул головой. – Да иди ты. – Извиняй, но тут тебе и правда надо постараться. Верг, будешь пиццу? Отец уже переоделся в домашнее, опустился в кресло, на ходу бросив взгляд на коробку. – С чем? – Ветчина и грибы. Не жирная, не ссы. Вергилий потянулся взять кусок. Неро вовремя прикусил язык, чтобы не отпустить по этому поводу саркастический комментарий. Отец обычно вообще не жаловал что-то жирнее супа. – Неро, – начал он, и Неро стиснул зубы. Будь старше. Будь взрослее. Если уж Данте говорит, что этот раунд за отцом, значит, так оно и есть. Ему стоит послушаться, как бы тошно от этого не было. Неро поднял голову, встречая взгляд Вергилия. Может, ему казалось, на фоне общих расстройств, но холодные глаза отца чуть смягчились. – Я подумал. Тебе можно будет продолжать посещать тренажëрный зал и мастерскую – не больше двух раз в неделю. Но о тренировках с командой пока можешь забыть. В мыслях Неро разразился очередной тирадой, перевернул стол к херам собачьим, убедил отца, что он сам в состоянии принимать решения, в двадцать-то лет, и сделал ещё уйму чего крутого. Данте с интересом наблюдал за ними двумя, продолжая пожирать пиццу с таким аппетитом, что стоило за неё взяться, пока она не исчезла. Неро передумал много всякого за эти несколько мгновений, но вслух только кивнул, поджимая губы, и потянулся за куском пиццы. – Растëшь, – хохотнул Данте, с такой силой хлопнув его по спине, что ветчина и грибы едва не полетели обратно в коробку. *** 6 сентября, 11:34 С Данте не прокатило. Стадии отрицания и торга он прошёл, вроде, какая там была дальше?... Неро ехал в институт, всë-таки надев шлем (который в черте города больше мешался), и думал. Надо было узнать объëм работы и какого хера вообще надо делать, а там он что-нибудь придумает. Справится за недели две, сунет отцу под его ошарашенную физиономию и гордо продолжит заниматься своими делами. Хоть раз бы он посмотрел на него не как на разочарование, а как на... да не важно. Всё, кроме этого нечитаемого выражения на каменно-холодном лице. Нико курила за третьим корпусом, по-беличьи оглядываясь по сторонам. Разве что кто-то из физруков пройдёт, но тоже хорошего мало; из-за её пышной причёски и манеры довольно эксцентрично одеваться Нико Голдштейн можно было узнать издалека. – Хуëво, – искренне посочувствовала она. Неро специально встал со стороны, противоположной ветру, чтобы противный запах сигарет меньше до него доходил. – И чë, много там? – Не знаю ещё, я ж не спрашивал, – Неро оглянулся, пнул какую-то алюминиевую банку поближе к мусорке. Нико пожала плечами, и длинные блестящие серёжки в её ушах звякнули. – Ну, хотя бы в тренажëрку разрешил ходить. Батя, конечно, у тебя... – Во-во. У всех нормальные родители, ничего уже не запрещают, только мой пытается делать вид, что у него всё под контролем, – злобно выплюнул Неро. По коже опять пробежался жар, а Нико в ответ только невесело рассмеялась. – Скажешь тоже! У всех так, куда ни плюнь. Если не сирота. Помнишь, как меня бабуля отчитала, когда я уехала в Джеффордс? Я потом месяц в мастерской полы бесплатно драила! Бесплатно! Такое забыть было сложно. Неро даже оставался ей помочь – каждую субботу. Сначала, конечно, всю жопу себе отхохотал, что её поставили в угол, как нашкодившую девчонку, а потом всё равно оставался помогать. Нико таким благородством не отличалась, но сейчас только похлопала его по плечу. – Так что понимаю. Сильно смеяться не буду. Так, припомню тебе потом при Кирие пару раз. Она ядовито усмехнулась, и Неро уже мысленно махнул рукой. Если с чем-то Нико и могла помочь, точно не с литературой. – Пошла в жопу. Кирие была студенткой медицинского с педиатрического направления. Она каждое воскресенье посещала церковь, обожала детей, книги и очень вкусно готовила. У неё была тёплая улыбка и стянутые в хвостик каштановые волосы; она смеялась так, что Неро хотелось еë съесть. Ничего общего с его лучшей подругой Нико. Они хорошо общались, но не более того, хотя Неро уже давненько собирался сделать первый шаг, но каждый раз что-то его останавливало. Может, слишком сильно бьющееся сердце, или бабочки в животе, или мысль о том, что он для такой девушки точно не пара. Может, можно было бы попросить её помочь с литературой? Стоило Неро об этом подумать, сердце забилось ещё сильнее, заливая краской щëки. Это же как в фильме каком-нибудь! Неужели и правда можно попробовать? Убьёт двух зайцев одним выстрелом! Нико несильно пнула его по ноге, тут же пачкая штанину пылью. – О чëм это ты думаешь, извращенец мелкий? Твоя медсестричка тебе ни под каким соусом не даст, успокойся уже. У Неро аж уши запылали. Он возмущённо поперхнулся воздухом. – Да ни о чëм таком я не думаю! Ты охренела?! Они препирались ещё какое-то время, пока Нико наконец не докурила, и они со спокойной совестью могли отправиться на физкультуру. В третьем корпусе оставалась последняя надежда Неро, которой он собирался воспользоваться. Над Редгрейвом сгущались по-настоящему осенние тучи. Не по-грозовому чëрные, а светлые, похожие на сигаретный дым; Нико как раз запихивала в рот две мятные конфеты сразу, хотя это вообще не помогало. Неро с удовольствием сказал ей, что от волос и одежды провоняло так, что Нико можно учуять за километр, и получил заслуженный подзатыльник. В воздухе пахло озоном и приближающимся тёплым, но неприятным дождëм, поэтому учитель физкультуры, к огромной радости девочек, разрешил провести занятие в зале. – Сегодня опять с филологами занимаемся, – вздохнул Кредо. Рослый и сильный, он был хорошим другом Неро, они учились на одном факультете и играли в одной команде по бейсболу. Неро бросил ленивый взгляд через плечо. И правда: целая куча новых девчонок, парней среди которых было намного меньше. Несколько девушек и один юноша сразу поплыли в сторону трибун, где сидела тренерка по лёгкой атлетике. Из преподавательской раздевалки вышел их тренер, мистер Плиммет, и Неро, оглянувшись на приятеля, быстро побежал к нему. – Здравствуйте! – воскликнул он. Если и тут не поможет, шевельнулось в груди, значит, пиши пропало. Придётся играть по отцовским правилам. Тренер чуть нахмурил кустистые брови. – Что случилось? – У меня долг по литературе, – напрямую выпалил Неро. Ему вдруг стало до щекотного стрëмно, и он потëр затылок. – Отец говорит, что хочет запретить мне ходить на тренировки с командой, пока я его не закрою. Может, вы могли бы ему сказать? Что сейчас очень важно, что я недостаточно готов? К его ужасу, Плиммет расплылся в прямо-таки неприятной усмешке. Блеснул золотой зуб. – Ага, может, ещё сказать, что лошади летать стали? Взрослых так легко не обманешь, Спарда. Как будто у тебя отец не знает, что к чему. Ну, тут уже пиши пропало. Оба факультета уже начали пробежку на разогрев, девочки звонко смеялись, так, что хохот отскакивал от стен зала, а Неро стоял, глядя на тренера, и крепко сжимал губы, чтобы не зарычать от досады. Хоть бы заткнулся побыстрее и дал вернуться в строй. – Ты лучше закрывай по-быстрому свои хвосты и возвращайся, – причеканил тренер, пихнув журнал себе под мышку. – Мне там двоечники не нужны. Усëк? – Так точно. – Встать в строй. Неро ненавидел терпеть поражение. Он об этом никогда не думал, но, пожалуй, это была их общая с Вергилием черта. 6 сентября, 15:42 Его последней инстанцией стала профессор Леманн. Молодая немка невысокого роста, с длинными каштановыми волосами, которая не уступала строгостью многим преподавателям "старой закалки". Приятное лицо было обманчиво; многие студенты надеялись на её доброту в силу возраста, но профессор Леманн дело своё знала. Неро мог быть сыграть свою любимую карту "можно, пожалуйста, взять дополнительное задание? Мне нужно на соревнования", но стоило только встретить её пронзительный взгляд, чтобы понять, что это плохая идея. Неро стоял у её стола, нервно держась за лямку рюкзака, и чувствовал себя пятиклассником. Отец обожал ставить его в такие вот унизительные ситуации (Неро решил не говорить себе, что это обычные учебные дела). Профессор Леманн задумчиво постучала ручкой по тетради, и Неро на секунду представил, как она вгонит её ему в глаз. – Что ж с тобой придумать, Спарда, – вздохнула она. Неро стиснул зубы так, что заболели виски. – Просто так я тебе оценку нарисовать не могу. Он торопливо кивнул. Типичная учительская песня. "Рожай уже быстрей!" – Нужно будет подготовить проект, – сказала профессор Леманн. – Записывай. – Неро послушно вытащил телефон, открыв заметки на телефоне, и приготовился. В груди как чёрная дыра развернулась. – Курсовая работа на тему... "Портрет Фауста в одноимëнной трагедии Гëте". Объëм курсовой знаешь. Неро кивнул. Настроение уже ползало где-то у его кроссовок, и он начал мрачно прикидывать, получится ли у него справиться за две недели, как он себе наобещал. На преподавательницу он не смотрел, полностью погрузившись в застывшую горечь своего поражения, и удивлённо вскинул взгляд, когда профессор Леманн добавила чуть более мягко: – Не умирай заранее. В моей группе есть студент, который может тебе помочь. Я зачту тебе курсовую, даже если вы будете работать вдвоём. Неро замер на пару мгновений, обрабатывая неслыханную удачу, и профессор Леманн даже не стала давить улыбку. – Спасибо вам, – искренне выдохнул Неро. Она кивнула. – Его зовут Витале. Дай свой номер телефона, я ему передам. Спишетесь и попробуете вместе. Срок сдачи – до конца учебного года. Справишься? Неро кивнул. Ему нужно было успеть за три месяца, так что – в любом случае. Даже если это означало, что ему придётся заниматься ненавистной учëбой с парнем, которого он даже не знает. Оставалось только надеяться, что он нормальный.