Препод по экономике

      Все эти дни Аяка не могла найти себе места. Беспокойство за Кэйю, эта изматывающая тревога, снова резала её грудь холодными лезвиями. Она переживала за него, за чужого ей человека, и это вызывало неприятное чувство раздражения.       «Опять?» — проносилось в её голове горьким привкусом, — «Сколько можно так волноваться из-за него? Сколько можно позволять себе ввязываться в эти бесполезные переживания? Это же абсурд!»       Они даже не встречаются, не парочка. Просто друзья, и только. Но почему тогда ей так важно, что с ним всё хорошо? Почему её бросало в холод от одной мысли о том, что с ним могло что-то случиться? Этот неуместный и неконтролируемый поток эмоций уже начинал вызывать у голубоглазой отвращение. Ей становилось противно от самой себя, от своей слабости, от этой глупой заботы о человеке, к которому она не имеет… ничего?       Она уже устала от этого бесконечного цикла ожиданий, от этих мучительных ежедневных сообщений. Волнения, которое охватывало её каждый раз, когда мысли о его пропаже попадали в голову. А точно ли это была дружеская забота? Ая🤍: «Люмин с Дилюком сказали, что ты пропал! Что-то случилось?»

20:36 23 июля.

Ая🤍: «Я пытаюсь тебе дозвониться целый час. Всё в порядке?»

12:03 24 июля.

Ая🤍: «Немного беспокоюсь. Ответь, пожалуйста.»

22:54 24 июля.

Ая🤍: «Пожалуйста, отпишись, как только сможешь. Даже простое «всё в порядке» успокоит меня.»

15:25 25 июля.

Ая🤍: «Если что-то случилось, пожалуйста, дай мне знать. Я действительно переживаю.»

19:48 26 июля.

Ая🤍: «Напиши хотя бы что-нибудь. Кэйа, я начинаю серьёзно беспокоиться.»

13:10 27 июля.

Ая🤍: «Пожалуйста, даже если ты не можешь позвонить, отпишись хотя бы одним словом! Я очень тебя прошу!»

21:39 28 июля

Ая🤍: «Твой телефон больше недели вне зоны доступа. Я начинаю представлять всякие ужасные вещи. Ответь простым коротким сообщением, чтобы я успокоилась.»

14:27 29 июля.

      Каждый день, как по будильнику, Камисато писала ему в надежде получить хоть какую-то весточку о том, что с ним сейчас происходит. Беспокойство брало верх, особенно равнодушие блондинки подбивало её к таким чувствам. Словно на Альбериха плевать всем, кроме неё.

Последнее сообщение девушки было таким:

Ая🤍: «Кэйа, пожалуйста! Я так переживаю. Последние дни даже сплю плохо, не может же человек просто сквозь землю провалиться!»

23:43 30 июля.

      Наконец поборов надоедливые мысли об этом, Аяка заснула, утопая в глубине сладких снов. Она улыбалась сквозь пелену грёз, словно ей снилось что-то прекрасное, недоступное, далёкое, но такое близкое… такое родное, знакомое, но такое… чужое, неважное, убийственно волнующее…       Внезапно завибрировал её телефон. На экране засветилось сообщение от неизвестного номера, а время, на минуточку, было практически пять утра. Кому вообще взбредёт в голову писать в такой час? Она неохотно потянулась в постели, размыкая сонные глаза.       Камисато медленно взяла телефон и прочитала сообщение от анонима, словно не веря в то, что видит сейчас своими глазами.

Сердце сжалось.

От неожиданности и ожидаемости.

      Текст был короткий, но в нём была свойственная только одному из знакомых ей людей манера общения… +7 9** *** ** **: «Только сейчас увидел твои сообщения на мой старый номер. Спасибо за беспокойство, конечно, но мне как-то слабо верится, что тебе прям не спится-не лежится без информации о том, как у меня дела.»       Дрожащими пальцами девушка попыталась набрать ответ, но слова словно застряли в горле. Она несколько раз начинала писать, сразу же стирая написанное…

«Почему ты пропал?»

«Где ты был?»

Но это звучало слишком резко.

«Всё ли хорошо?» — слишком просто и не отражало всю бурю пережитых эмоций.

      Её пальцы напряжённо висели над клавиатурой. Она правда очень хотела выразить радость от того, что с ним всё в порядке, и беспокойство от его пропажи. Экран телефона светился, а голубоглазая продолжала сидеть в полном ступоре…       Наконец, сделав глубокий вдох, Аяка набрала сообщение. Она решила избегать прямых вопросов, понимая, что Кэйе и без неё сейчас не легко. Ая🤍: «Я очень волновалась, даже не представляешь… Успокоилась только сейчас.»       Она подождала несколько минут, нервно постукивая пальцами по ноге. В глубине души надеясь на более подробный ответ, который ответил бы на все её вопросы. Камисато не хотела казаться назойливой, но и не могла прекратить волноваться из-за его неожиданного исчезновения.

Через пять минут пришло ещё одно сообщение с того же номера.

+7 9** *** ** **: «Извини. Телефон сел внезапно, а затем я забыл о нём. Был занят… не важно.»       Аяка улыбнулась. Она понимала, что он не собирается рассказывать подробности вот так сразу, поэтому не стала настаивать. Посчитала, что раз есть его номер, то она может написать ему вновь позже… например утром. Ая🤍: «Понятно. Я очень рада, что с тобой всё в порядке.» +7 9** *** ** **: «Спокойной ночи. Не могу разговаривать сейчас» Ая🤍: «И тебе»       Ответила девушка, откладывая телефон, ведь наконец-то могла спокойно заснуть, несмотря на некоторую обиду на Альбериха за игнор. По крайней мере, она была рада, что он жив и с ним всё хорошо.       Наступило утро. В Нововладимирске бушевала стихия — дождь хлестал по стёклам, превращая мир за окном в сплошную непроглядную картину. Даже соседний дом, обычно видневшийся с балкона, был полностью скрыт.       «Ну и ну,» — прошептала Аяка, вяло потягиваясь в постели, ведь надвигается обычный скучный день, а потому торопиться смысла не было.       Дождь, стеной обрушившийся на город, надежно запирал их в четырёх стенах. Никаких прогулок, никаких встреч… только дурацкие часы, которые предстояло каким-то образом убить. Благо, что в компании Люмин. Но она, скорее всего, была не в настроении. Происходящее за окном казалось бесконечным, словно отражая настроение девушек…       Аяка вновь проснулась первой. Тихонько выскользнув из постели, она не стала будить блондинку, и, на цыпочках пройдя на кухню, села на кресло. За окном всё так же лил дождь, потому вид был серый и унылый.       Вспомнив о ночном диалоге с Альберихом, она медленно достала телефон. На экране горел значок нового уведомления от того же неизвестного номера. Сердце ускорило ритм.       Она нехотя открыла сообщение, медленно прочитала его содержание, после чего её лицо девушки побледнело, словно она увидела выпотрошенный труп.

Содержание было коротким, но в нём было то, что заставило её встрепенуться.

«Только прошу, не говори никому про то, что я тебе писал. Не дай бог про это узнает Люмин или Дилюк, мне конец»       Камисато медленно опустила телефон на стол. Её легкое беспокойство превратилось в серьезное замешательство. Теперь это уже не просто тайная переписка — это что-то более серьезное, что могло привести к большим проблемам.       Положение стало намного серьезнее, чем ей казалось раньше. На лице девушки отразилась тревога, чувство ответственности. В этом коротком сообщении было напряжение и крайне важный договор о секрете.       С другой стороны, появилось ощущение, словно она получила нож в спину.       «Как он вообще мог подумать, что я что-то расскажу?!» — пронеслось в её голове, — «Разве он не верит мне?»       Эта мысль была болезненнее всего. Конечно, Ая понимала его опасения, понимала, что взаимоотношения его и Дилюка сложны, но такое недоверие крайне неприятно. Девушка чувствовала себя оскорблённой, словно Альберих считал её человеком нечестным.

Невыносимо.

Раздражение.

Обида.

…

      Её беспокойство за него теперь было совсем другим, словно она жалела. Голубоглазая понимала, что он заслуживает её помощи… Но почему он так думает про нее?       «Где он взял повод на то, чтобы посчитать меня таковой?!» — разгорячённо крутила в мыслях Камисато, утопая в негодовании. — «Ладно, ладно, я должна остыть. Ему просто нужно быть уверенным, что я ничего не расскажу.» — Аяка медленно выдыхала, стараясь охладить свой разум.

Она пыталась представить себя на его месте, понять его опасения.

      «Да, он поступил не очень хорошо, но всё же…»       Камисато начинала составлять сообщение, подбирая слова, чтобы успокоить его, и при этом показать, что недоверие ей неприятно. Как внезапно в её голове мелькнуло что-то, останавливая поток мыслей.       «А что, если это не Кэйа? Что, если это кто-то другой, кто использует его стиль общения, чтобы манипулировать? Ведь не было ни фотографии, ни голосового сообщения, ничего, что могло бы однозначно подтвердить личность отправителя. Только текст, и даже он мог быть подделан…»       Эта мысль охладила разум и заставила задуматься.       «Что, если это на самом деле ловушка? Неужели я так легко поверила в подлинность сообщения?»       В голове завертелись сомнения, и голубоглазая поняла, что ей нужно хорошо подумать, прежде чем что-то написать вновь. Ая🤍: «Если это правда ты, то давай встретимся. Только ты и я. Поговорим, всё расскажешь.»       Камисато, переборов сомнения, решила, что другого выбора у неё не остаётся. +7 9** *** ** **: «Ну и каков смысл? Я рисковать не планирую» Ая🤍: «Хочу убедиться, что это ты. Мало ли кто может сидеть по ту сторону экрана» +7 9** *** ** **: «Слушай, выходя на улицу у меня намного больше шанс того, что увижу кого-то из знакомых. Вчера видел тебя с каким-то рыжеволосым парнем в обнимку, а говорила, что парня нет»

Он язвит.

Ая🤍: «И я говорила тебе правду! Это мой друг детства, который переехал в город недавно»

А она оправдывается.

+7 9** *** ** **: «Знаю я этих друзей детства и чем это обычно заканчивается, вон, на подружку свою глянь» Ая🤍: «Я могу встретиться с тобой там, где тебе будет удобно» +7 9** *** ** **: «Ага, шляться по задворкам на объездной трассе? Не смеши меня, Ая» Ая🤍: «Пожалуйста, мне нужна эта встреча»       Искренне и настойчиво просила девушка, желая всё же поговорить с ним лично, наедине… +7 9** *** ** **: «Ладно. Давай встретимся у локомотивного депо? Не лучшее место для одинокой девушки, но раз ты настаиваешь, то это под твою ответственность» Ая🤍: «Когда?» +7 9** *** ** **: «Сегодня. Ближе к 4 дня, сойдёт? До этого времени обещал другу помочь с работой» Ая🤍: «Договорились»       Камисато стала поспешно собираться на встречу, поскольку время было уже два часа дня, а до места назначения ещё надо было как-то добраться. Поэтому тихонько, стараясь делать всё быстро, девушка прокралась в спальню, начав рыться в их с Люмин шкафу.       Дождь за окном монотонно стучал по стёклам, ласково напоминая о погодных условиях и о том, что так просто придти и увидеться у нее не выйдет. Аяка натянула на себя уютный красный свитер, сделанный из шерсти, после чего запрыгнула в свои старенькие чёрные джинсы, проверенные временем и погодой. Осталось только достать из чемодана водонепроницаемую ветровку и осенние ботинки, только вот это не так легко, как может показаться. Быстро откинув в сторону коробки сверху, она уже собиралась открыть его, как в комнате раздался чей-то сонный голос. — Аяка? Ты куда собираешься? — протянула блондинка, потирая глаза и потягиваясь. Она лежала на теплой кровати, укрывшись белым пуховым одеялом.       Камисато неожиданно занервничала. Теперь ей придется тщательно импровизировать. Она не могла рассказать правду о встрече с Кэей, так что нужно придумать лучшую отмазку, которая будет неопровержима и Люмин в нее поверит. — Мы с Томой идём гулять, — ответила голубоглазая, стараясь сделать так, чтобы её голос не дрожал и звучал уверенно, — Погода, конечно, не очень, но мы наверное к нему зайдём.       Она посмотрела на блондинку с легкой, но нервной улыбкой, стараясь не выглядеть глупо. В душе слабо чувствовался неприятный укол совести, но обещание Кэйи сейчас было несколько важнее. Да и рисковать — не её манера.       Люмин, ещё полностью не проснувшись, кивнула и вернулась к своему сну, перекатившись на другой бок. Камисато тихо вышла из комнаты, ощущая, как на неё давит нервозность. Даже была какая-то злость, что-ли, на Альбериха из-за того, что она была вынуждена врать своей лучшей подруге.       И вот, подходя к месту встречу, Аяка неловко шла по узкой, неприветливой тропинке, а бетонные тротуары граничили с покосившимися заборами. Заброшенные склады сменялись обветшалыми гаражами, однако гнетуще. Запах машинного масла и металла, казалось, пропитал сам воздух, накладывая на все вокруг отпечаток запустения. Людей нет. Совсем. Она старалась не обращать внимания на обшарпанные стены, исписанные граффити, на мелкий мусор, устилавший обочины. Взгляд Аяки невольно поднимался к сталинским домам, угрюмо возвышавшимися над общей серостью. Монументальные, но мрачные, с тяжелыми карнизами и узкими окнами, они казались безмолвными стражами этого забытого уголка города.       «Интересно, сколько лет этим домам?» — подумала она, стараясь скрыть дрожь, пробежавшую по телу от холода и неуютности места.       Камисато чувствовала себя здесь чужой, словно персонаж из фильма, случайно попавший в сказочный, но неприветливый мир. Ее мысли метались, пытаясь заглушить нарастающее беспокойство. Она чувствовала, как учащается ее пульс, а в животе зарождается волнение — смесь страха и предвкушения.       «Нужно быть осторожной.» — напомнила она себе, ускоряя шаг. Локомотивное депо, с его темными, зияющими проемами ангаров, маячило впереди, словно призрак, обещая встречу, которую одновременно ждала и боялась. Ая сжала кулаки, напоминая себе, что она не из пугливых. (Ну да, конечно)       Аяка остановилась, приглядываясь в туман, где, кажется, виднелась чья-то фигура. Боже, как же она молилась, что это будет Кэйа, иначе она прямо сейчас побежит обратно с громким криком. И, благо, она узнала его по маленькому шраму на левой щеке, который ей как-то особенно приглянулся в его внешности, но она никогда не придавала ему особого значения. Стало даже интересно, откуда он мог появиться. Наверное, дрался с кем-нибудь? Или, быть может, он всё же чем-то похож на своего брата и спасал, например, какую-нибудь кошку с дерева? Хотя, как будто бы, это не совсем про Кэйю. — Привет. — холодно поздоровался парень, прислонившись спиной к бетонной стене. — Да… привет. — сделав ещё шаг вперёд, Камисато оказалась немного ближе, словно собиралась начать его отчитывать. На деле ей просто хотелось рассмотреть его, посмотреть в глаза. — Ну, теперь то ты довольна? — он наконец вышел из тени, его бледное лицо осветил близстоящий фонарь.       Ая проигнорировала его вопрос и вместо этого тщательно пригляделась, но в этих глубоких синих глазах нельзя было заметить хоть что-то. Они были словно замутнены какой-то пеленой, словно он и сам равнодушен к произошедшему или… скрывали его истинные эмоции?       Юноша скривил бровь, нагинаясь к стоящей перед ним «неподвижной статуе», глядевшей так пристально, будто она его в чем-то подозревала. — Ну и? Что ты видишь? — прозвучал недовольный голос, тут же отвлекая девушку от игры в гляделки. — Ничего не вижу. — Аяка, слегка покраснев, опустила взгляд, её голос звучал тихо и немного смущенно. — Так зачем тебе нужна была встреча со мной? Я не маленький мальчик, чтобы за меня переживать. Третий десяток так-то не первый год. — мужчина скрестил руки на груди, с явным намеком на то, что ему не нравится эта ситуация. — Да… Но, как ещё мне было понять, что всё нормально?! — голос стал более уверенным, в нем прозвучало отчаяние. — А какая тебе вообще, прости, разница? — бровь Альбериха удивленно приподнялась, в его глазах промелькнул намек на насмешку. Он внимательно посмотрел на нее, словно изучая. — Я переживала! — Аяка прозвучала обида, ее взгляд стал умоляющим, слегка поджав губы, стараясь сдержать свои эмоции. — Зачем? — он стал более резким, в нем сквозило непонимание.       Она остолбенела. И правда. А зачем? Кто он ей, чтобы она так нагло тревожила его, вырывала из привычного течения? Мысли смешались. С одной стороны, не сделала ничего плохого, а с другой… так нельзя было делать. — Не знаю. — Ая запнулась, не зная, как объяснить свои чувства. — Просто я переживала… — Лучше скажи мне, с какой целью ты обманула меня? — Кэйа смотрел на нее с подозрением, словно пытаясь разгадать ее истинные намерения. — Ты о чём? — девушка вскинула голову, а в её глазах появилось недоумение. Она не понимала, о чём он говорит. — Сказала мне, что не любила, что отношений нет и не было, а потом стоишь в обнимку с каким-то парнем, ещё и с букетом цветов? Я знал, что отношения быстро закручиваются, но почему-то ты казалась мне другой. — в этом рассказе прозвучала некая обида. Его эмоции — тайна. Разгадать её невозможно. — Между нами ничего нет, Кэйа. Он мой друг детства и мы вчера встретились спустя много лет разлуки. — она выдохнула, стараясь найти в себе силы, чтобы продолжить, — Помню, ты говорил, что «знаешь всех этих друзей детства», но я не имею к нему чувств. — Ну, допустим, я тебе верю. — выдохнув с облегчением, Альберих демонстративно закатил глаза, — Но тебе стоит подумать над тем, что нужно ему.       Неловкая тишина повисла в воздухе, словно густое покрывало. Глаза скользили по стенам зданий, избегая прямого зрительного контакта, а пальцы нетерпеливо постукивали по поверхности холодного кирпича. Каждое мгновение казалось вечностью, заполненное лишь нарастающим напряжением и невысказанными словами. Затянувшаяся пауза, казалось, давила на них, заставляя судорожно искать хоть что-то, что могло бы разбавить эту неловкость. — Где ты был все это время? — она смотрела на него с тревогой, исходящей глубоко из ее чувствительного, искреннего и нетронутого злостью сердца. — У друга. — как же это было отстранено и холодно.       Секунда молчания. Он указал пальцем на близстоящую во дворе скамью, приглашая девушку сесть туда вместе с ним, чтобы дальнейший диалог происходил в более удобном для них обоих положении. — Почему не отвечал? — присаживаясь, Камисато настойчиво продолжила. — Телефон отслеживался. — и снова закатил глаза. — Кем? — какой глупый вопрос. — Так, я не на допросе. Какая разница? Со мной всё нормально, ты же в этом хотела убедиться, нет? — Кэйа раздражённо махнул рукой. Он избегал ее взгляда, словно не желая вдаваться в подробности. — Я хотела поговорить.       Альберих замолчал. Ему не хотелось сейчас взаимодействовать ни с кем. Даже с самим собой. Какое ещё «поговорить»? — Если ты объяснишь мне, зачем тебе это нужно, то я соглашусь.— Кэйа на мгновение замолчал, задумчиво глядя куда-то вдаль. Его лицо выражало сомнение, словно он боролся с противоречивыми чувствами. Наконец, он перевел взгляд на Аяку, и в его голосе прозвучала осторожность. — Кэйа, я переживала. Да, это глупо! Я знаю! Но я такая. Я волнуюсь за всех, даже тех, кого никогда не знала лично. Ты не стал исключением. — её голос дрогнул, но был полон решимости, — Если ты переживаешь, что я могу кому-то что-то рассказать, то зря. Я понимаю, что если проговорюсь, то это разрушит тебе жизнь. Дай мне возможность узнать все детали, хотя бы чтобы по-человечески поддержать тебя. — в её глазах отразилась искренняя тревога. — Поддержать меня?! Ты сама понимаешь, о чем говоришь? Меня загнали в угол! Имел ли я выбор? — он всматривался в чистые голубые глаза, наполненные слезами, пытаясь найти ответы на те вопросы, которые не знал никто, — Не имел! Какая здесь вообще может быть поддержка?! — гнев, отчаяние и непонимание боролись в его глазах. — Прости, я… — Аяка едва успела заговорить, как её прервали. — Нет. Это ты меня прости. Я очень зол на происходящее и не хотел срываться. — он виновато отвернулся, словно ребёнок, разбивший вазу. — Ладно, не будем о плохом. Может быть, ты расскажешь мне что-нибудь более… хорошее? — Камисато вздрогнула от его резкости, она опустила голову, упираясь взглядом в пол. — Да, кстати, при нашей прошлой встрече я не говорил тебе о том, что я увлекаюсь мотокроссом уже очень давно и в пятницу у нас будут соревнования? — Альберих немного расслабился, на его лице закрасовалась лёгкая улыбка. Он оперся на локоть, устремляя взгляд на напарницу, словно вспоминая что-то приятное. — Ого? Да? И ты будешь участвовать? Я буду болеть за тебя! — глаза Аяки загорелись интересом, и она тут же забыла о недавней ссоре. — Нет-нет, ты всё не так поняла. Я не участвую. — он грустно усмехнулся, его улыбка, увы, стала печальной, — Ещё в феврале я повредил ногу и с тех пор перестал заниматься. Просто не хочу о позорить свою команду этой травмой. — — А что случилось тогда? Всё настолько серьёзно? — удивлённо нахмурив брови, девичий голос был полон сочувствия. — Меня придавило мотоциклом и… довольно сильно. Я повредил нерв и он до сих пор не в лучшем состоянии, поэтому иногда у меня судороги, честно говоря, очень болезненные. — синеглазый вздохнул, на его лице отразилась далеко не лёгкая боль при тех воспоминаниях, словно ностальгия окутала его. — Ох, мне так жаль. — она наклонилась к нему, касаясь руки, выражая так свою искреннюю заботу, — Надеюсь, что ты сможешь вернуться в своё любимое дело. — К сожалению, на восстановление уйдёт ещё не меньше полугода. — грустно улыбнулся Альберих, пожимая плечами, словно смирившись со своей судьбой.       Они замолчали. На секунду показалось, что шелест ветра был намного громче, чем молчание между ними. Тяжёлым временем осеялась их недоговорённость в прошлом. — Ты знаешь… — он на секунду замолчал, словно обдумывая, что сказать дальше, — Я думаю, что могу позвать тебя в пятницу со мной. Если, конечно, ты не будешь снова зависать с тем парнем… или у тебя не возникнут какие-то неожиданные планы со своей подругой. — его взгляд стал чуть более пристальным, а уголок губ дрогнул, когда он закончил говорить. — Нет, в этот день у неё свидание с Дилюком. — девушка с легкой улыбкой покачала головой, её глаза ярко блеснули, — Она всё ещё не сказала мне об этом, но я случайно подслушала диалог. — Ну ладно. Тогда я напишу тебе всю информацию, которая тебе нужна для того, чтобы приехать. — он издал тихий смешок, но быстро собрался, стараясь казаться непринуждённым. — И перестань, пожалуйста, напоминать мне про того парня. Это мой друг детства и, честно говоря, несмотря на точ что ты отчасти прав в его намерениях… — Аяка остановилась, пытаясь сформулировать мысли, — Всё же хочу сказать тебе, что не планировала с ним никаких серьёзных отношений. Если тебя это успокоит. — она вздохнула, тон стал серьезным. — Я рад, что ты не врала мне тогда. — Кэйа откинулся на спинку скамейки, расслабленно сложив руки на груди, его лицо теперь озаряла удовлетворенная улыбка.       Вскоре ребята разошлись, поскольку у парня возникли «дела, которые нельзя откладывать на потом». Он вежливо поинтересовался, знает ли Аяка куда идти и та лишь кивнула ему, после чего они расстались. Лишь до пятницы.       Аяка шла по вечерним и холодным улицам, которые освещали лишь фонари. Она шла медленно и неторопливо, словно окутанная легкой прохладой. Ее шаги были лёгкими, а на губах играла тихая, счастливая улыбка. Мысли кружились вокруг Кэйи, волна облегчения и радости затопляла ее сердце.       «Все в порядке,» — пронеслось у нее в голове, но от этой простой мысли стало тепло и спокойно.       Каким-то непостижимым богу образом все максимально быстро и без последствий уладилось. Наконец-то Ая снова могла дышать полной грудью, ничего не спирало ее внутренности. Было так легко, словно она порхала. Глубоко внутри себя, кончено же.       Но, стоило ей перейти порог их с Люмин квартиры, как на нее нахлынула новая, менее приятная волна осознания. Люмин, ее подруга, ждала объяснений. В голову полезли мысли о том, что придется снова выкручиваться, лгать, придумывать правдоподобную историю о том, где она была и что делала. Внутренний голос шептал о необходимости придумать хоть что-то, что могло бы отвести от неё подозрения и избежать лишних вопросов. И вот, от былой легкости не осталось и следа, а на смену ей пришла тревога и легкая досада. — Так клёво погуляли с Томой! Кажется, ты была права. Я ему действительно нравлюсь. Думаю, у нас могло бы что-то получиться! — небрежно бросила голубоглазая, как только в поле зрения появилась ждущая её Люмин.       После этого девушка заперлась в ванной, якобы чтобы привести себя в порядок. Какой, однако, глупый, но отвлекающий маневр. Присущий, кстати, им обоим.

В груди у нее сжималось от предчувствия чего-то неизбежного, словно она приближалась к точке невозврата. Пути назад не будет.