П.М.М.Л

Tokio Hotel EVO
Слэш
В процессе
NC-17
П.М.М.Л
соавтор
автор
Метки
AU Пропущенная сцена Повествование от первого лица Высшие учебные заведения Поцелуи Кровь / Травмы Драки Курение Упоминания наркотиков Попытка изнасилования Смерть основных персонажей Грубый секс Нелинейное повествование Несчастливый финал Эксперимент Намеки на секс Наркоторговля Клиническая смерть Реабилитационные центры
Описание
Все это – наркотики, шприцы, порошки, пакетики он помнит хорошо. Каждый заход, каждый втяг и введение в вену иголки шприца, он тоже помнит. Помнит, что все это – приводит к смерти. Знает, что за все это могут дать хороший и большой срок. Знает, что последствия необратимые. Но запал на наркодилера-однокурсника.
Примечания
«Земфира – П.М.М.Л» Привет дорогой читатель, я впервые себя пробую в пободном написании, попрошу судить не особо строго, по скольку я только тренируюсь. Предупреждение! Все группы и исполнители, которые видны в работе реальны, их можно послушать на площадке вк, яндекс музыке, спотифае (не факт). Тгк – @AVT0RIK
Посвящение
Тебе, сама поймешь. :з А так же, моей семье наркоманов.

Часть 1 «Новенький»

Я едва вздыхаю, как чувствую очередной пинок в живот. Блядь ты конченая, бьет из-за внешности только. Я не помнил его имени, смутно помню его внешность, но знаю, что это был один из моих старых одноклассников, который не терпел «Людей неформальной внешности и всегда на них отыгрывался». Помню, что когда-то он с ухмылкой смотрел на чей-то зад, причем мужской, и изредка разглядывая туннели в ушах человека, противно же, блять! Из раздумий меня вывел еще один удар, уже куда-то в сторону тазового сустава. Я закашлялся снова, едва вдыхая воздух носом, как чувствую, что в какую-то сторону, кажется в мою, плюют и бормочут что-то плохо разборчивое и уходит, оставляя меня в тишине города. Я стараюсь встать на ноги, но чувствую сильную, пульсирующую боль в области щиколотки и хватаюсь за нее, зашипев. Вот же мразь, мне теперь будет еще тяжелее добираться до квартиры, где меня ждет соседка-подруга. Слышу чьи-то голоса, кажется, мужские и сильно знакомые мне, как с задней стороны дома (я находился тогда в боковой, где не выходят окна) идут два парня, с довольно интересной внешностью. Один был в длинной, белой рубашке, под которой нелепо красовалась такая же, белая футболка с надписью, которую я не смог разглядеть, волосы были подстриженные каскадом, но не сильно, часть волос мне напоминала девчачье «Каре», которое, я честно уж быть, не особо любил. Ни цвета волос, ни лица я не разглядел, но его видимо друга, я хорошо запомнил: черные волосы, достающие до лопаток, пирсинг около переносицы, название которого я не знал, небольшая щетина, добавляющая определенной стороны «прикольности» этого человека и черная футболка, с бурым, кажется, сибирским медведем. «Прикольные», – хмыкнул я, с тихим шипением и чтобы они не заметили встаю я с земли, опираясь на ствол дерева, пока не замечаю, что они останавливаются в стороне и, наклоняясь, прячут какой-то завернутый и непрозрачный пакетик, в щель между домом и асфальтом. Я просто хмыкаю, снова и аккуратными шагами, чуть-чуть хромая, направляюсь в сторону дороги или шоссе? Не знаю, в этом районе я впервые нахожусь… спросить тех двух, мне было стыдно, поскольку я видел что они что-то закладывают, точно так же, как когда-то в прошлом закладывал отец. Да, я никогда не отрицал, но при этом никогда и не подтверждал, что являюсь сыном закладчика наркотиков. Работу отца я видел часто и очень хорошо, но я не мог ее терпеть. Вечные порошки, пакетики, шприцы (я их находил в некоторых комплектах для героина или морфина) и жгуты – просто выводили меня! Я помню реакцию отца, когда тот узнал, что я случайным образом нашел это, подумав, что это «Сахарная пудра» и решил попробовать, чуть подцепив всю эту дрянь и попытался разжевать порошок, на что потом стало очень плохо. Отец тогда сидел и бил меня по щекам, пока я старался прийти в себя и не заблевать с этой херни, – уж больно горькой она для меня была. Собственно, тогда я и узнал, опробовал впервые наркотик, кажется, название которого был – насвай. Тогда я очень долго извинялся перед родителем и говорил, что больше никогда-никогда не буду пробовать эту дрянь. Я не соврал. ———⛥——— Совсем не помню как добрался до дома, но помню что меня несколько раз ударила соседка по голове, за то что вернулся настолько поздно, сказав, что мне завтра еще и на учебу. «Вот блин, я влип», – я извинился перед ней, снимая всю верхнюю одежду и обувь, медленно направляясь в ванную, чтобы помыть руки, шугнув Вэл (да-да, ее так и звали), напомнив что ей завтра к первой паре и нужно как минимум, отоспаться. Она, зевнув, кивнула и, пожелав спокойной ночи, закрыла входную дверь и ушла к себе в комнату, ложится спать, поставив перед этим, шестой, вроде-бы, по счету будильник, чтобы не проспать. Я, кое-как, быстро помылся, выключил свет в ванной комнате и ушел к себе, тихо закрывая дверь. Кажется, я снова буду мучаться на учебе, раз решил пойти на графического дизайнера, но пока что получалось наоборот и я просто рисовал на заказ людям. Я оглядел комнату, подходя к кровати и упал на нее, устало пододвигаясь поудобней и обняв игрушку в виде кота, накинул одеяло и стараясь не ворочаться, закрыл глаза, неприятно чувствуя еще и холод со стороны батарей, – сейчас минус два, как показывал термометр, а отопления нет, неприятно! …где-то в тишине квартирки я услышал тихий, нарастающий звук электрогитары, вперемешку с барабанами – это был будильник, с очередной мелодией поджанра «скрим» или «Металла». Не сильно разбирался я в ее вкусе музыки, но кажется, это был один из треков «Грусняффки», кажется, который она мне один раз включала, сказав, что мне понравится. Честно, после прослушивания, я ей сказал, что мне не понравилось, не мой жанр. Я открываю глаза, чуть морщась от громкость звука, который хорошо так раздавался из соседней комнаты и недовольно утыкаюсь носом в подушку, рукой нащупав игрушку и кладя около себя. Через минуту почувствовал, что нужно будить соседку, а то проспит, зная ее, она проспать и до вечера, во сколько не ложись, все равно будет спать долго. Я вздохнул, сморщившись, чуть привставая на руках, сажусь на край кровати и аккуратно встаю, стараясь не опираться на больную ногу и открываю форточку окна, проветривая помещение. Минуту полюбовавшись в окно, я вышел из комнаты, тихо прикрывая за собой дверь и слышу ее будильник, кричащий что-то в, действительно, поджанре «скрим», значит, угадал. Я открываю ее дверь, замечая как та, все еще спокойно спит и видит, наверное, четвертый сон, хмыкаю, не удивляясь. «..Я сжигаю всё, Всё, что так любил! И во мне только самое важное!» – кричащий голос экстрим вокалиста вывел меня из небольшого транса, «вот блин, через несколько часов ей выходить, а она все еще спит». Вру, наверное сильно. Ей выходить через часа три, хотя, наверное, даже через два с половиной, не суть в общем. Я аккуратно трясу ее, стараясь разбудить и выключаю будильник безымянным пальцем правой руки и получаю в лицо подушкой. «Нахрена так рано будить, блин», – недовольно бормочет она, отворачиваясь от меня спиной и снова закрывая глаза, пока я быстро старался отойти после удара подушкой в лицо, неприятно блин. «Вставай, Соня, а то все проспишь», я снова подхожу к ней, пальцами обхватывая ее талию, начав щекотать, пока она, начиная просыпаться окончательно, тихо смеялась. «Билл, твою мать!» смеется она, ударяя меня по рукам, встает с постели, свесив ноги на пол, параллельно обувая тапочки на ноги, «все-все, “Мать Тереза”, я встала, можно больше не будить меня» «Верю-верю вам, о Дочь моя», уже откровенно ржал я, хлопнув по плечу ее и отходя в сторону, надеясь, что в шутку (ну или, может в обиду) в меня не прилетит подушка, «Чайник поставить?» «Ставь», сонно говорит она, пока я выходил из комнаты, краем глаза замечал что она заправляет постель. Я, шагая по небольшому проему-коридору, иду в сторону кухни и открывая дверь, подхожу к кувшину, проверяя, сколько еще воды осталось в нем, потому что, возможно, не хватит на чайник. Я открываю крышку “Старого дружка-чайника” (я так прозвал его про себя, поскольку чайник действительно был старым, помню его еще с начала нашей с Вэл дружбы, блин) заливаю туда не кипяченую воду, закрываю с неприятным хлопком крышку чайника и ставлю его на газ, щелкая по кнопке «Огонька» на своеобразной, для меня, раскладке плиты, и поджигаю, включая «Двойку» на конфорке, пока сзади не услышал шаги. «Поставил уже? Спасибо», она снова зевает, подходя ко мне сзади, и как-бы в шутку сжимает мое бедро, на что я смеюсь и ударяю её по ладоням. Она открывает шкафчик, показав мне язык и достает нам по кружке – ей с надписью «Чирлидинг-клуб «Родина»», а мне с моими любимыми «Отцовскими Радиолюбителями». «Спасибо», я выхватываю из ее рук кружку, поставив на столешницу, и заливаю воду в кувшин, давая отстояться, пока она еще достает два крепких пакетика кофе. «Будешь?» она кладет «Мешочек» с кофеином около кружки, проглядывая мне глаза. Ее голубые глаза, сновно видели во мне душу и все истинное «Я», пока я не отвернулся и недовольно не высунул язык. «Конечно буду, женщина» «Молчи, мужчина», она выключает чайник, который начал закипать (даже как-то быстро, для меня минуты три пролетело!) заливая мне и себе на дно холодной воды, после себе добавляя пакетик «дешевого энергетика» в кружку и заливает кипятком, что-то буркнув про сахар, «Тебе к какой паре сегодня?» «Второй, вроде бы, посмотрю скоро», я беру с плиты чайник, заливая себе пол кружки, добавляю растворимого кофе, замешиваю его, давая раствориться, и достаю нам пакетик «Мини-Сахарка» (мы его так прозвали по приколу, поскольку нам это казалось тогда милым), отрывая край, насыпая себе половину, и смотрю на нее, давая ей в руки оставшуюся половинку. «Спасибо большое, о отец мой любимый», она насыпает себе, пока я пробую напиток на язык. Оказался хорошо горячим. Я с небольшой тяжестью выпиваю глоток, чувствуя что жидкость обожгла мне горло. «не подашь ли ты мне, моя дорогая, молока из холодильника? Пожалуйста» «угу, сейчас», она отходит от меня и открывает холодильник, взглядом пытаясь найти остатки молока, «Его нет, вчера, похоже, остатки выпил» Вот блин! Неприятная ситуация, придется пить так, обжигая себе всю глотку. «понял», выдавливаю я, делая глоток и чуть с непривычки морщась от вкуса кофеина. «слушай, ты что ли снова подсела на какую-то группу? А то, этот трек у тебя на будильнике я впервые слышу...» «Подсела-подсела, на Жирного Барсика, как раз.. у другого проекта вокалиста была, э-э.. совместка с “Грусняффкой”, которую ты слышал», говорит она, хлопнув меня по плечу и кратко сдувая челку в бок, чтобы не лезла в глаза. Собственно на ее внешность велось много девушек, думая, что это природный парень, но когда узнавали, что у нее есть небольшая (ну, хоть какая-то) грудь, отсутствует член в брюках, то резко отступали. Некоторых, как я знал, она клеила под себя, в итоге состояла в отношениях с некоторыми из них. «Ты чего задумался?» Я виновато улыбнулся, посмотрев на нее, «да, прости, правда задумался... А какой проект у вокалиста, твоего, как его.. Барсика?» «Не моего, а одного из крутых и смешных проектов... И главный проект – Evo, там весь коллектив крутой был, сейчас из группы осталось два человека, Дима Стесяков неудачно как-то погиб, я подробностей не знаю.. с еще тремя, я правда не знаю что произошло, Вокалист ничего об этом не писал, да и не будет», посвящая в подробности, говорит она, параллельно допивая остатки своего кофе, грустно вздыхая, «но помню, что гитарист у них был что надо, в кигуруми, вроде бы так называется, бегал на одном из концертов, а потом ныл, мол, неудобно в нем!» «понятно, спасибо что сказала» «всегда пожалуйста», на этом повисло молчание. Я стоял и аккуратно пил кофе, чуть морщась от вкуса, но все так же что-то думая. У меня начало пульсировать левое верхнее веко глаза, как я постарался унять покалывания, которые были неприятны. «Слушай, а ты за Outlast как-то разбираешься? Просто я первую часть игры начинаю смотреть, стало интересно о этом.» «конечно, я играла в него, в классе восьмом, забыл? Или старческая память уже плоховата?» стебется она, усмехнувшись на последних словах. «Если я старше тебя на несколько дней, это не дает тебе права так называть меня, ребенок» «эй, мы одногодки!» она смеется, на что я тоже улыбнулся, чувствуя как ветер сзади поддувает мою спину. «я шучу-шучу, моя любимая подружайка», говорю я, держа кружку в руке, приобнимаю ее за плечо. «я же не в оскорбление тебе так говорю» «Верю», она, переминаясь с ноги на ногу, убирает мою руку со своего плеча и отходит в сторону стола, садясь на стул. Сразу вспомнился момент, когда она пришла домой вся в слезах и с пережатым горлом. Помню, что в первое время я ее успокаивал после истерики, помню что она сквозь всхлипы что-то говорила о нем (я просто имени не помнил), что он по пьяне взял и отымел (хотя с ее самообороной можно было и позавидовать, она могла и без перцовки, там, разобраться чисто на кулаках с ним, но он ее, кажется, тогда сильно задавил в спину), точнее уж быть, там было трое-четверо, все с разными лицами, разными вещами в руках. Она говорила, что ее “парень” был тогда под наркотиками и сильным градусом алкоголя, его друзья тоже. Помню ее долгий страх на прикосновения после изнасилования, помню что она после всей этой ситуации решила координально меняться, вышел из нее хороший «парень», с не милым характером. В общем-то, знаком с ней я еще с учебы, классная тогда ее пересадила около меня, со словами: «Учись у Каулитца, а не целыми уроками разговаривай!» на что она просто ядовито ей сказала в ответ, а что именно, я конечно же не помню, камон, шесть лет прошло! Мы начали с ней сидеть с класса седьмого, на каждом удобном случае начав общаться и искать в друг друге интересы. ———⛥——— «Все взяла? Контейнер взяла?» переспрашиваю я в раз третий, когда она уже обувалась, задувая челку в сторону, чтобы не колола веки. «Взяла-взяла, нервный», она зашнуровала зимний ботинок, вставая с колен и застёгивается, хватая рюкзак, накидывая на плечо лямку, «ты не опоздаешь?» «нет, я успеваю, мне еще через, о-ой как много, почти два часа, надо появится на паре», я мило улыбнулся ей, нервно вздохнув, беспокоясь о ней, «постарайся, пожалуйся, сегодня без приключений, не хочу потом снова весь вечер слушать твои рассказы о том, как тебя отчитывали из-за внешности!» «ладно, постараюсь», она кивает мне, проведясь по верхней губе языком, облизывая и оставляя не сильно жирный след, «я пошла, удачи сегодня тебе.» Я вижу как закрывается дверь, чуть вздрагиваю после хлопка и разворачиваюсь на пятках в сторону прохода из коридора, заценив «кота» на тапках. Какие-то минут пятнадцать я просто смотрел в окно, пытаясь хоть что-то вспомнить. К слову, я ничего и не вспомнил. Зато, получил много сообщений от Вэл, с типичной фразой: «Одевайся теплее, сегодня на улице холодно, да и я сомневаюсь, что у вас в универе включили отопление!» Шутница чертова. Я, наверное спустя несколько минут, после “Наикрутейшего” просмотра прохожих решил посмотреть, что да как там у меня с Георгом, ведь не хило так волновался за него. “Привет Биллка-Абилка”, шутил он так, ласково исковеркав мое имя до клички какого-то животного, “что, сегодня снова вместе идем?” “Конечно, Георгий”, усмехаясь я в трубку, получая в ответ что-то на подобии «Фу Господи! Не называй меня так, бесишь!», на что просто в открытую смеюсь. “Тогда, около общаги?” “Какой общаги?! Сразу у универа!” “Ты издеваешься?”, смеется он, хотя я уже знаю, что буду ждать Георга около общежития. “Ладно-ладно.” ———⛥——— «Ну, ты где был?!» я хмурясь, закутавшись посильнее в шарф, бормочу другу, показывая сразу два средних пальца, «охренел совсем опаздывать, а мелкий?» «Сам ты мелкий, обдолбыш, я старше тебя на несколько месяцев!» недовольно буркнув, что-то ещё под нос прошипев, лепечет Листинг, показав мне язык, «и в общем, если ты продолжишь так придираться к моим опозданиям, я тебе самого вкусного не расскажу! И то..» Он снова начинает мне что-то втирать про «Far Cry» и в целом про его серию игр, на которую он подсел совсем недавно. Я что-то пробубнил на подобии, «Господи, за что мне все это?» и поправив лямку рюкзака, пошел за ним, чувствуя как нос мерзнет и натягиваю шарф выше. EVO – Безликие улицы неба. «Да-да, я помню тему, которую вы нам объясняли в прошлую пару, но сейчас рассказать не могу, просто.. кот дома лежит в плохом состоянии, я всю ночь около него сидел», вру я, гневно посмотрев на Геогра и ногой ударяю его в щиколотку, сам чуть поморщившись от боли в другой ноге. Было непривычно, что за все время, пока я шел туда-сюда по корпусу, пока пытался найти этого придурка, который занимал нам парту в аудитории (где я ну очень-очень редко, но мог уснуть), щиколотку никак не сводило, она никак не болела, или это я не обращал внимания на боль? «Каулитц, я вам честно, ни слова не верю, но в следующий раз, вы будете отвечать на обе темы...» Преподаватель химии что-то еще буркнула и пошла по списку ниже, вызывая на ответ других студентов. Я сел наконец на место, прошипев “Ебучий Георг!” и выдал ему подзатыльник, хмуро поглядев в тетрадь, начал переписывать начало лекции у Листинга, пока он с довольным лицом наблюдал за мной. «Би-и-илл! Я тебе сейчас такое расскажу!» я уже спохватился за сердце. Не хотелось слушать в очередной раз рассказ о его любви к какому-то женскому персонажу из игры, «да не бойся ты, я не буду рассказывать об Фар Крае, я тебе другое расскажу! К нам, в середине октября переводится ещё двое новеньких, прикинь?» «о как», я дописывая, смотрю на него, приподнимая бровь с пирсингом. Он знал большую часть того, чем я просто не интересовался. Новенькие, сплетни – все проходило через него, все, даже до мелочей рассказов, «и кто они? Надеюсь, та, которая тебе западет в сердце.» «Ты издеваешься, мелкий?» он шикнув чуть сжал мою кожу, оставляя след от «крапивницы», «нет конечно же, сам увидишь их!» «Ну Гео-о-о», тяну я, отдавая ему тетрадь и поглядывая в экран мобильника, стараясь понять, потек ли карандаш в слизистой. «У тебя тушь потекла», бормочет он, замечая мою заинтересованность к просмотру на свое же лицо, «Вот тут! Нет, не тут! Левее! Блядь, правее, придурок!» «Все-все, стер, спасибо что подсказал», я окинул его взглядом, останавливаясь на его коротких волосам. Нас частенько с них называли парой (из-за дружбы в особенности, но и в поведении), на что мы либо смеялись, либо действительно отыгрывали слабоумных, в некоторых случаях, кстати прокатывало. Мои волосы закрывают шею, чуть затрагивая лопатки, останавливаются на своде между суставами. И слава богу, что из-за волос никто не заметил мою татуировку с символом группы, которую создал в тринадцать лет. Наш состав остался очень малым, один я, да Георг. Том, брат мой, по случайному образу погиб после хватки Клинической смерти, в его возрасте это вообще оказалось первая такая ситуация! Я смотрю на свои глазишки, за которые частенько получал от людей, да и от учителей в особенности, – они были тускловато, но в черном, хорошем оттенке подведены, слизистая частенько слезилась, норовясь, чтобы весь «Блядский и Экстравагантный» макияж потек по лицу. Неприятно будет, если действительно потечет, а глаз потом будет изнутри черным. «Ну так, смотри, тут и так все ясно и понятно написано, придурок», “ласково” называет меня Листинг, показав пальцем в тетрадь и переводя свой же почерк, «тут написано, что ты.. ой, не то! Написано, что...» И он продолжает мне твердить что-то из раздела Биологии (или зоологии?), то что я не успел записать с быстрой речи препода. Хотя, если так, то меня снова спросили тему домашнего задания, которое вроде-бы был конспект лекции, я пересказал все что запомнил и все. Дальше вопросы, на которые я не смог ответить, не из-за тупости (хотя и из-за нее тоже кстати), с горем пополам получил натянутый балл Четыре. Кстати, за то время пока был перерыв, я ни новенького, ни кого-то другого не увидел в коридоре. Спросил у друга, тот отмахнулся лишь тем, что они возможно придут завтра, по скольку сегодня смысла идти на оставшиеся две пары нет. Действительно нет смысла, если это математические предметы, что-то вроде физики и математики. «Я выйду?» произношу я, обращаясь к преподв и получая кивок, наклоняюсь к рюкзаку, доставая из внутреннего кармана пачку «Vinson Красного», с дешевенькой зажигалкой, под взглядом Георга (он, честно сказать, негативно прожигал меня), хмыкнул и положив в карман джинс, вышел из аудитории, направляясь в мужской туалет. Может, у кого-то есть и курилки в таких местах, но все мы, курильщики, тут обходимся как в обычных школах – туалетами, где всем уже с головой по боку на нас. Я, как-то обычно не привык курить при соседке, ведь та, либо потом будет долго и негативно напоминать об этом, или в хорошей форме заберет у меня пачку, со словами “сама докурю, раз тогда не купил вторую пачку”. Ну ладно, не хочу вспоминать это, неприятно. Зажимаю в губах фильтр, чиркаю несколько раз зажигалкой, поднося огонек к сигарете и поджигаю наконец ее, делая затягу, убирая зажигалку, пламени у которой уже не было, и выдыхаю дым, сдавливая кашель. Ну, одышка тоже бывает, но редковато, не настолько сильно еще я “тру” курильщик. ———⛥——— «Да бля, Георг, еб твою же мать!» кричу я в толпе народа, стараясь найти его взглядом, «Уже убежал что-ли, придурок?» Бормочу ещё что-то матерное и направляюсь в сторону кабинета, где, собственно, и будет пара. Пока иду, получаю косые взгляды и флиртующие улыбки в мою сторону, пока случайно не врезался в старшекурсника (как мне показалось) плечом. «Прости-прости», извиняюсь я, подняв взгляд на него и чуть свел брови к переносице. Тот же пацан, что и был вчера в каком-то районе – Волосы под девчачье каре, рубашка, на этот раз уже в бордово-черную клеточку, черную футболку с какой-то группой и взгляд. Прожигающе-неприятный взгляд, который, кажется, скоро сожрет меня. Голубые глаза смотрели на меня очень пристально, на что я немного сжался и поправил лямку рюкзака, точно такого оттенка, как моя футболка. Он наконец, перестает сверлить меня взглядом и хлопает по плечу, крепко сжимая его и улыбнулся. Парень поправляет очки на переносице и вынимает наушник с уха, наконец, давая спокойно услышать весь мир. «Ничего, милая», я хмыкнул на это, немного приподняв бровь вверх, как-бы вопросительно, «все же бывает, ну бывает разок, что ты ударила плечом человека.» «Блядь, Дмитрий! Вы где там потерялись? Первый день на учебе, а ты на последние пары идти не хочешь, дурак», к нему подходит черноволосый парень, с пирсингом на переносице (блин, я так и не посмотрел же название этого прокола!) и отвешивает ему подзатыльник, отвлекая от монолога. Он на несколько секунд переводит взгляд на меня и ухмыльнувшись вместо него похлопал меня по волосам (видимо, решил окончательно испортить мне прическу или решил, что раз у него очень хорошо уложены волосы, то нужно мои потрогать), «пошли уже.» «ладно, Вов», он помахал мне рукой и ушел с ним, обратно в ухо убрав наушник, включая музыку. «А ты где был, Каулитц?» я резко получаю по бёдрам удар ладонью и оборачиваюсь назад, где стоял друг, «пока ты с, не знаю как их там, общался, я успел нам места занять, а ты как всегда медленный!» «прости уж, я не виноват в этом, просто тебя искал.» «Уже не важно, пошли уж», он хватает меня за плечо, пинком отправляя идти вперед. С тихим шипением и бормотанием я подхожу к кабинету, заходя внутрь и направляюсь к своей излюбленной, последней парте. Я кладу рюкзак на стол, растегивая его и достаю тетрадь по предмету, на дне стараясь нащупать ручку. Слышу знакомый звук – играет какая-то английская (но до боли знакомая мне!) песня, из наушников Георга и достав все что нужно было, кладу наконец руки на парту, аналогично уложив голову поверх локтей и как можно поудобнее сел, закрывая глаза. До боли хотелось спать, ведь наполовину бессонная ночь, раннее пробуждение говорят о своем. Кое-как засыпаю, стараясь чтобы меня не заметил препод, пока сосед по парте писал все что сказано было. ———⛥——— «Ого как! Ты видел? У него тату на тазу! И в виде звезды, это мне напоминает нашу группу, узнаешь?» я слышу какой-то невнятный голос, который что-то говорил собеседнику. «Прекрати вести себя как идиот, видел я, давай по быстрому разберемся и уйдем», оба подходят ко мне сзади, я что-то слышал в их разговоре о том, что “пидорасов” нужно с курса убрать и что-то подобное. Я открываю глаза, когда почувствовал, что меня распихивает Георг, взглядом показывая, что, мол, пара закончилась, собирайся давай. Я немного запутавшись во времени, собрал рюкзак снова, чуть потягиваясь в спине. «это последняя надеюсь была?» «угу», он кивнул на выход головой и не распрашивая меня, уходит вперед, пока я все еще обдумывал все то, что было во сне. Странные силуэты, голоса.. бред кажется, но голоса были немного знакомы мне, да и тем более, откуда они знали о том, что у меня, чуть ниже талии, на тазу находится тату с тремя звёздами? Не знаю, потом разберусь. А вообще, о моей татуировке знало лишь пятеро – Том (и то который умер), Георг, Мама (собственно, я ей первым делом и показал, со словами, «Мам, смотри! Крутая, да? Тебе нравится?», на что она тогда посмеялась над мной, сказав, что татуировка действительно хорошая), Густав и наверное.. Вэл. Вот она как раз и узнала о рисунке спонтанно, от слова совсем. Не рассчитав, что я все еще тогда был в ванной, зашла, чтобы захватить какое-то из своих средств и увидела меня в одном нижнем белье. Было конечно, немного стыдно обоим, но после этого, она считает, что татуировка действительно хорошая, не зря Родительница ее тогда одобрила. Татуировка – это татуировка, но причем они и откуда знают? Может вещий сон? Или это “бредовые сны сумасшедшего”?

Награды от читателей