«Глупая отличница и хитрый двоечник»

      Ади уверенным шагом направлялся в нужное помещение. Он уже предвкушал, как снимет стресс, и от этого на душе заранее становилось легче. Прежде ему не доводилось пребывать в подобных заведениях, но назад пути уже не было, да и поворачивать обратно ему нисколько не хотелось.              Не удосужившись постучаться, Дэвис толкнул дверь рукой и сделал несколько шагов вперед, очутившись в небольшом помещении, заставленном несколькими гончарными станками. Вместо приветствия, парень пробежался по всем взглядом, тем самым привлекая к себе почти все женское внимание — кроме одного, естественно — Элиза задумчиво смотрела на глину, не поднимая глаз.       — Простите, вы к нам? — наконец прервала его гляделки девушка, судя по всему дававшая мастер-класс. Было заметно, что она слегка растерялась.       — О, да, я к вам, — ответил Ади. Только теперь Элиза резко посмотрела на него, в ужасе распахивая рот. Все остальные, глядя на молодого парня, захихикали, тихонько перешептываясь — никто не ожидал, что здесь появится хоть один человек противоположного пола.       — Ну, что же… — мастер, чуть нервно улыбнувшись, указала на пустой стул, — тогда занимайте свободное место.       Дэвис вальяжной походкой зашагал к единственному гончарному столу, который, как никогда кстати, располагался рядом со столом нужной ему жертвы. Когда Ади уселся, он посмотрел на Элизу, в чьих глазах уже разгоралось настоящее пламя.       — Только не ты… — прошептала себе под нос девушка и прикрыла глаза, чуть покачав головой. Она совсем не так представляла этот мастер-класс.       — Прости, ты что-то сказала? — наигранно вопросительно поинтересовался Ади. У Элизы почти что свело щеки от напряжения — так сильно она скривилась.       — Тебе показалось, — процедила Элиза и отвернулась. Последнее, чего ей хотелось — вступать в перепалку с этим придурком.       — Итак, приступим, — наконец послышался голос ведущей мастер-класса. — Первым делом необходимо подготовить глину. Важно, чтобы она была не слишком влажной. Не берите много глины, лучше в размер вашей ладони… — Элиза старательно пыталась слушать голос мастера, однако не могла не чувствовать, как Ади прожигает ее взглядом. Она уже проклинала свою затею изучить новое ремесло. — …Теперь нужно хорошенько помять кусок глины, чтобы в нем не осталось воздуха. Это важно, так как в дальнейшем ваше изделие может получиться с неровностями.       — Еще чуть-чуть и от твоего куска ничего не останется, — донеслось до Элизы со стороны, на что та резко дернулась. Ох, если он продолжит в том же духе — то единственный, от кого ничего здесь не останется — будет Ади.       — Следи за своей глиной, — огрызнулась она. Парень криво усмехнулся, при этом продолжая сминать в руках материал.       — Поверь, я умею с ней обращаться.       — Конечно, ведь у тебя с подросткового возраста в совершенстве развита мелкая моторика, — сказав это и победно улыбнувшись, Элиза отвернулась. Признаться, ей даже стало чуть легче дышать, после того, как она заткнула назойливого рыжего придурка. Во всяком случае, ей казалось, что она его заткнула.       — …После этого приклеиваем получившийся шар к планшайбе и запускаем вращение… — Элиза неуклюже положила свой кусок глины и включила круг. Краем глаза она глянула на Ади, у которого, на удивление, получалось лучше, чем у нее. — …Один из самых важных этапов работы на гончарном круге — центровка глины. Смочите руки и начните формировать шар глины, прижимая его к центру круга руками…       Элиза протянула руки к небольшому столику рядом, где должна была стоять миска с водой, однако там было пусто. Девушка точно помнила, что подготовила свое рабочее место перед мастер-классом, а, значит, исчезнувшая тара могла значить только одно — ее кто-то нагло забрал.       — Тебе не кажется, что воровство становится твоей постоянной привычкой? — она зло посмотрела на Ади, который как ни в чем не бывало окунал руки в ее миску с водой.       — Я не понимаю, о чем ты, — безразлично хмыкнул он и начал формировать плоскую шайбу из своего куска глины.       — Это была моя миска с водой, — кое-как сдерживая гнев, проговорила Элиза. Дэвис продолжал работать, словно она не к нему обращалась. Когда девушка несколько раз щелкнула пальцами, Ади лениво повернулся к ней и сказал:       — Что-то я не вижу, чтобы на ней было подписано, чья она, — Элизу настолько шокировал ответ, что она только глупо приоткрыла рот, собирая там яд, который вот-вот полетит прямо в парня. — Возьми себе другую миску, что ты как маленькая?       Беззаботность Дэвиса настолько выбивала из себя Элизу, что уже даже не столько бесила, сколько восхищала. Он продолжал работать, в отличие от девушки, и у него уже даже был подготовлен ровный шар. Еще немного, и Ади начнет творить, а Элиза так и продолжит сидеть с куском глины в руках. Видимо, подумав о том же, он решил добить ее окончательно:       — Слушай, может ты уже приступишь? А то ощущение, что у тебя не глина в руках, а…       — У вас все хорошо? — поинтересовалась мастер, заметив, что Элиза так и не приступила к работе. — Вам нужна помощь?       — Нет-нет! — тут же ответил Ади и широко улыбнулся. — Вы все прекрасно объясняете.       — Паршивец, — прошипела Элиза и встала со своего места. Ей нужна была новая миска с водой, чтобы наконец начать работу.       К сожалению, ждать, пока она найдет миску, наберет воду, усядется и, наконец, сделает ровный шар, никто не собирался, а потому, когда она закончила свои действия, заметила, что все вовсю уже лепят. Элиза бросила быстрый взгляд на Ади и оторопела — он аккуратно работал пальцами, создавая донышко для своего изделия.       — Давайте я вам все-таки помогу, — подошла к ней мастер и начала отдельно объяснять алгоритм действий, немного помогая создать первоначальную фигуру будущей вазочки. Как только девушка отошла, и Элиза принялась за работу, оказалось, что это было не так-то просто. Ее ваза, которую так старательно возвела мастер, сейчас превращалась во что-то крайне неприличное. Ади, конечно же, заметил это и тихонько присвистнул.       — Слушай, я думал, такие вещи покупают в специализированных магазинах, а не лепят на мастер-классах.       — Заткнись, — бросила девушка, старательно пытаясь исправить ситуацию. Теперь это глиняное нечто слегка наклонилось и нелепо вертелось по кругу.       — Не любишь ровные? — добил ее Дэвис, продолжая при этом создавать небольшую емкость. Элиза не понимала, что испытывает больше: стыд за то, что ее фигура действительно выглядела как мужской половой орган, и Ади это заметил и не смог смолчать, или зависть, что у парня хорошо получалось работать на гончарном круге, в отличие от нее. — Я мог бы тебе помочь, — весело добавил он, глядя ей прямо в глаза. Впервые Элиза искренне смутилась, однако решила не показывать этого.       — Как? — резко ответила она. — Слепил бы к нему вагину? — прошептала девушка, однако ей показалось это слишком громким. Оглядевшись, она заметила, что некоторые взгляды действительно были прикованы к ней и к Ади. Парень только тихо рассмеялся и отвернулся, продолжая заниматься своим изделием.       Элиза тяжело вздохнула и тоже взялась за дело. Она всеми силами старалась выровнять это недоразумение, однако глина стала только еще более вытянутой и еще более кривой. На вазу это стало совсем непохоже. Девушка от отчаяния подняла руку вверх, ожидая, когда мастер заметит ее и подойдет, но та была занята сначала одним учеником, затем вторым, а потом у нее и вовсе зазвонил телефон и она, извинившись, вышла. Элизе, глядя на свое творение, хотелось и разрыдаться, и рассмеяться одновременно.       — Это самый длинный фаллос, который мне приходилось встречать, — вдруг раздалось над ее ухом. Она даже не заметила, как Ади встал со своего места и оказался возле нее.       — И много ты их видел? — спросила Элиза, однако в ее вопросе не было прежней злости, скорее, полное принятие поражения. Дэвис вместо ответа усмехнулся, а затем взял свой стул и поставил его за спиной девушки. Когда он сел сзади, прижимаясь к ней грудью, у Элизы сперло дыхание. — Что ты делаешь? — кое-как выговорила она, стараясь игнорировать мурашки, распространившиеся по всему телу от горячего дыхания Ади прямо на ее шею.       — Помогаю тебе, — спокойно ответил он и взял ее руки в свои, обхватывая кусок глины. — Что ты собиралась слепить?       — Вазу, — чуть ли не по слогам проговорила Элиза. Сердце бешено стучало в груди.       — Не хочу тебя расстраивать, но из этого уже не сделать вазу, — на ухо прошептал Ади. Девушка искренне надеялась, что Дэвис не замечал ее реакцию на него. — Зато Пизанская Башня вполне себе выйдет.       От нелепого предложения Ади Элиза рассмеялась. Это никак не могло стать Пизанской Башней, может, только будет напоминать своим наклоном, но сопротивляться сейчас не хотелось. Она просто доверилась парню, который оторвал кусок глины сверху и, надавливая на ее ладони своими, начал формировать более аккуратную форму.       — Теперь будем делать арки, потому что это по-прежнему напоминает мне кривой член, — сказал Ади, и Элиза, не сдержавшись, рассмеялась, вновь привлекая к себе внимание. Однако Дэвис был серьезен. Он взял в руку стек и начал показывать принцип работы. — Вот так аккуратно вырезаешь и убираешь лишнее.       — Где ты этому научился? — искренне поинтересовалась Элиза, пока парень вырезал ряд арок. — Ты не выглядишь так, словно занимался гончарным ремеслом всю свою жизнь.       — А я и не занимался этим всю жизнь, — ответил Ади и откинул лишние комки глины. — Приходилось пару раз.       — Ты меня удивил, — сказала она и взяла в руки стек, теперь уже пытаясь повторить движения парня. У нее получалось слишком плохо.       Мастер-класс подходил к концу. Сказать, что у Элизы получилось создать что-то красивое было нельзя. Необычное и очень странное — да. Красивое — точно нет. Еще больше ее веселило, что с одной стороны недобашни те арки, которые делал Ади, были еще хоть как-то похожи на них, а вот то, что расковыряла Элиза, не шло ни в какие ворота. Она решила, что если и поставит этот шедевр на полку, то только той стороной, над которой корпел Дэвис.       Когда они вышли на улицу, было темно. А еще холодно. Элиза плотнее укуталась в свой плащ и начала неловко переминаться с ноги на ногу. Остаться наедине с Ади было странно. И если обычно они дерзили друг другу, то сейчас просто молча смотрели в разные стороны, боясь хоть как-то соприкоснуться.       — За мной сейчас приедет водитель, ты можешь идти, — неловко прокашлявшись, сказала Элиза. Ади наконец повернулся к ней.       — Да, пойду, — проговорил он, натягивая капюшон. Не зная, что еще добавить, он только нелепо кивнул ей и начал спускаться по ступенькам вниз. Когда он дошел до самого низа, до него донесся голос Элизы:       — Ади!       — Да? — он быстро обернулся и посмотрел на девушку, стремительно спускавшуюся к нему.       — Спасибо тебе! — искренне поблагодарила Элиза, поравнявшись с ним. Когда Ади собирался что-то произнести, он услышал сигнал автомобиля — за ней приехали. — Ну, пока, — мельком улыбнувшись напоследок, девушка направилась к машине, где ее уже ждал водитель. Только когда дверь за ней закрылась, а авто тронулось, Ади направился домой.

* * *

      Александр сидел в своей комнате и медленно перебирал струны. После шокирующего объявления Купера о его отчислении прошло несколько дней, однако никаких телодвижений со стороны ректора принято не было. Конечно, Нильсену стоило появляться эти дни на парах, может, тогда бы он и знал, как там обстоят дела, но после всех событий он как-то поник. Возможно, так сильно поник впервые в своей жизни.       — Грант спрашивала о тебе, — произнес Макс после того, как зашел в комнату и сел напротив друга. Брэндон заинтересованно рыскал в холодильнике, краем уха слушая разговор.       — Передай, что я не встречаюсь со старухами, — безразлично бросил Нильсен, продолжая наигрывать незамысловатую мелодию.              — Боюсь, ее интерес куда более глубокий, чем тебе кажется, — бросил Форд и наконец присоединился к друзьям, найдя лишь сладкий батончик, — и так просто она не отстанет.       — Мне плевать, — отмахнулся Александр. — Я отчислен.       — Не отчислен, — прервал его Макс. — И до меня дошел слух, что кое-кто заступился за тебя и тем самым повлиял на решение Купера.       — Рад за этого благодетеля, — сказал Нильсен и отложил в сторону инструмент. — Но мне по-прежнему плевать. Я не в настроении. Так что не могли бы вы закрыть эту тему.       — Кто же обидел нашего мальчика? — весело поинтересовался Форд, которого не смутил грозный взгляд Александра. — Хочешь, я тебя пожалею?       — Отвали, — закатил глаза Алекс. — Только твоего идиотского юмора не хватало.       — Я знал это, — усмехнулся Форд. — И когда ты планируешь покинуть свою скромную депрессивную обитель и заняться пересдачей? Боюсь, еще немного, и Стюарт не дотянет до этого момента, — словив на себе укоризненный взгляд Макса, добавил: — Выйдет на пенсию.       — Я не собираюсь заниматься этим дерьмом. С меня хватит, — Нильсен поднялся с места, лишь мельком глянув на темный экран смартфона. — Я все равно планирую собрать вещи и свалить отсюда нахрен. И мне абсолютно насрать, отчислен я или нет.       — И что дальше? — спросил Фолл. — Что ты скажешь отцу? Или забыл, каким он бывает в ярости?       Нильсен сморщился, неосознанно проводя ладонью по животу — несколько шрамов теперь всю его жизнь будут украшать тело.       — Я был подростком, сейчас я могу постоять за себя, — отмахнулся он.       — Конечно, можешь. Но протянешь ли ты без родительской поддержки? — осторожно уточнил Фолл. Александр так и не ответил, лишь отвел взгляд.       — Послушай, друг, ты знаешь, мы всегда поможем, но тебе пора научиться доводить дела до конца, — начал свое нравоучение Макс. — Сначала это был футбол, затем музыка, теперь учеба. Может, стоит уже изменить подход? — Нильсен вновь сел на кровать, в этот раз внимательно слушая друга. — Я понимаю, ситуация с Харрис выбила тебя из колеи, ты…       — Ситуация с Харрис? — усмехнулся Александр, видимо, стараясь так замаскировать свои переживания, однако друзья даже не притворились, что поверили в его безразличие.       — Да. Мы знаем, что вы поругались, и так как ты не окончательно бесчувственный подонок, то мы также знаем, что ты переживаешь, — сказал Брэндон. — И это очень заметно.       — Что сказала бы Харрис, если бы узнала, что ты забил на учебу? — воодушевленно произнес Макс, и Нильсен задумался. Действительно, что бы сказала Агата? Может, она сказала бы, что у него все получится? Или обязательно придумала бы, как его поддержать?       Не сдержавшись, Александр взял в руки телефон и быстро напечатал небольшое сообщение.

* * *

      — Прости, я правильно увидела имя отправителя сообщения? — Элиза собиралась перехватить телефон, но Агата резко убрала его в карман, так и не прочитав смс. — О, как это мило, тебе написал «Алекс». Тот самый Алекс, который повел себя как мерзавец? Я права?       — Элиза, прошу, — только и ответила Харрис. Сил спорить с сестрой не было.       — Из-за него ты здесь, — девушка развела руками, указывая на квартиру. — Тухнешь, грустишь и просто морально разлагаешься.       — Я ценю твою заботу, но вообще-то мне здесь хорошо. И, кстати, до твоего прихода здесь было не так шумно, — по-доброму усмехнулась Агата. — А теперь забудем про сообщение и продолжим наш разговор. Что ты хотела мне рассказать?       Элиза несколько секунд смотрела сестре в глаза, а потом отвернулась. Почему-то в последний момент она передумала делиться с Агатой тем, что произошло на мастер-классе.       — Всего лишь хотела сказать, что я стараюсь всесторонне развиваться, — натянув улыбку, сказала она. — Пробую себя в разных сферах.       — Однако в сфере вранья ты так и не продвинулась, — подтрунила Харрис.       — Не забывай, я еще тот талант в этом непростом ремесле. Хотя до Данте мне еще очень далеко, — девушка бросила взгляд на небольшую рамку с фотографией, на которой были запечатлены трое: Агата, Данте и она.       — Как у него дела? Он не планирует возвращаться? — Агата тоже перевела взгляд на снимок, с тоской думая о брате.       — О, у Данте все отлично. Он пробуется на роль какого-то таинственного убийцы, за которым будет охотиться весь город. Думаю, ему даже не придется долго вживаться в образ — таких убийц матушкиной нервной системы еще стоит поискать.       — Тетушка так и не простила его?       Элиза отрицательно качнула головой. После того, как ее брат сбежал из дома, Аннет словно сорвалась с цепи. Теперь она контролировала Элизу двадцать четыре на семь, стараясь таким образом уберечь девушку от какой-либо глупости.       — Ничего, я верю, что все будет хорошо, — вдруг ответила она. — В том числе наладится и твоя ситуация.       Агата крепко поджала губы, а затем протяжно выдохнула. Помимо проблемы с Александром, была еще одна значимая — Ади. И, признаться, второе ее беспокоило чуточку больше.       — Я не знаю, хочу ли мириться с ним, — наконец сказала она. — Ади очень своеобразный парень. С одной стороны, он мой близкий друг, с другой — эта дружба приносила мне много боли. Вспомнить только, сколько раз он позволял себе некорректные высказывания в мою сторону.       — Думаю, он это не со зла, — задумчиво начала Элиза, не замечая тут же насторожившегося взгляда Агаты. — Просто он не умеет правильно выражать чувства. Может, в детстве его… Что? — прервалась девушка и тут же осознала свою ошибку.       — С каких это пор…       — О, Агата, прошу, — повторила слова сестры Элиза. — Я просто смотрю на все с психологической точки зрения.       — Не знала, что в тебе гибнет психолог, — подколола ее Харрис. — И как давно вы в терапии, мисс Сильвер?       — Ты невыносима! — прорычала девушка. — Вы с Ади стоите друг друга! — когда улыбка сошла с губ Агаты, Элиза быстро добавила: — Ладно, мне еще нужно по делам, я поеду. Звони мне, — и поднялась с дивана.       Харрис понимающе кивнула и слабо улыбнулась — она не могла злоупотреблять временем сестры. Они быстро попрощались, и Элиза стремительно покинула уютную квартиру, выходя на дождливую улицу. Как только девушка села в автомобиль, а водитель нажал на газ, она достала телефон и набрала недавно добавленный в контакты номер.