друг моего препода

***

— Блять, да он же пиздец красивый, хули ты возмущаешься? — Ты вообще машину его видела? Там же а-ахуеть комплектация.. и я сейчас даже не про машину, а типо в целом.. — валяясь на мятых простынях под светодиодами фиолетового цвета, Викторов прижимает динамики телефона к губам: разговаривает всё с той же подружкой, которая ему благосклонно инстаграм Серафима предоставить уже успела.  — Заебись короче.. вообще, слушай, а у тебя номер бесоёба остался? — по ту сторону слышится хохот и неразборчивое согласие.  — Кинь мне. Жопой чую — пригодится. Номер позже кидают, а подрочивший Глеб наконец со спокойной душой уваливается спать пораньше. Замена завтра будет почти что днём, так что, надо бы успеть собраться будет.. 

***

А утро сегодня наступило предательски медленно. Он ещё и проснулся удивительным образом за полчаса до будильника. Даже заново уснуть не получилось — сна ни в одном глазу. Пришлось подниматься.   Из плюсов: около часа-полтора простоял возле зеркала, зато, как итог — прекраснейшая укладка на голове, отработанная кропотливыми движениями вплоть до каждой волосинки, полностью выглаженная одежда и, что самое главное — божественный вид сегодня дополняет до скрежета зубов миловидное личико, будто по нему тоже утюгом прошёлся и новое наклеил. И спасибо большое Кевину Систрому и Майку Кригеру за то, что когда-то, в далёком 2010 они создали инстаграм, благодаря которому Глеб смог промониторить хотя бы примерный вкус Серафима, который, судя по всему, любит всё дебильное и яркое — некая противоположность самому Викторову.. но, что уж поделать, какой есть.  Тем более, что-то чёрного цвета всё равно в ленте постов же проскакивало — есть, к чему стремиться..  Поэтому, спустя минут двадцать поисков, наконец найдя в своём гардеробе самую выделяющуюся толстовку с надписью «Русский андеграунд», Глеб быстро напялил ту поверх чёрной футболки — идеальный образ собран. Ещё и не замёрзнет благодаря двум слоям одежды.  — Да тут я уже блять, не спамь нахуй. — записывает Викторов очередное голосовое в личку Кириллу, пока руки с каждой секундой от холода уже так и норовят отвалиться.  Сегодня начинающий преподаватель приезжает заранее и, припарковавшись чуть дальше территории университета, выходит курить ориентировочно там, где это могли бы делать студенты.  — Да, после третьей в пятницу.. — Глеб, окружённый компанией из шести кентов, в сторону универа шагает уверенно, с Кириллом о чём-то шушукается — уже привычная рутина.  Но тут в неё вдруг решает беспринципно и бестактно ворваться водитель чёрной бэхи в пальто и очках, заставляя остановиться у ворот и даже тон понизить.  — А ну-ка тихо блять, разошлись-разошлись нахуй, давайте, в темпе вальса, — он руками всплескивает — пытается как собак всех от себя разогнать, а сам спустя пару моментов уже к Серафиму весёлой походкой несётся. — Бонжур, а у преподавателей есть другое место для курения.. — стараясь не особо напугать, он осторожно проходит к стоящему у машины Серафиму, улыбаясь и махая рукой в знак приветствия.  — Ой, привет.. а, да? Серьёзно? — закашлявшись, он пытается не подать виду того, что и вправду напугался и засмущался.  — Да, но это негласно.  — Типо студенты не в курсах, но типо в курсах.. там всё цивильненько вообще.. Показать? — секунду назад почти что рычал на всех как овчарка злая, а сейчас уже глазки-пуговки карие строит опять, ещё и умудряясь улыбаться при этом — у студентов такое вообще редкость.. поразительный актёрский талант. — Ну-у, можно, если тебе не сложно.. — Серафим мило улыбается в ответ и даже старается пускать весь дым изо рта в другую сторону на случай, если Глеб не курит.  — Сложно. — хохоча, он явно иронизирует.  Секунду по сторонам оглядывается — никого нет. Поэтому, в итоге всё-таки проводит Сидорина за собой в это «тайное местечко», коим оказался самый дальний задний вход.  — Но ваще тут где-то есть место и потише, но оно и подальше будет.. зато, там вообще не ходит никто — всем лень. — Мне кажется, разумнее было бы где-нибудь чисто курилки поставить, чтоб на студентов несчастных не дышать всей этой гадостью.. — несвойственно себе решает задушнить Сидорин, кажется, постепенно входя в роль преподавателя.  — Ну-у, культурная столица, всё-таки. Тут так не принято.  Спустя секунд сорок ходьбы, Глеб останавливается позади университета где-то возле высокого дерева: ни души вокруг, даже людей не слышно, только ветер снежинки вертит — приятно слуху и глазу одновременно. Красиво. — Но вот вы приходите завтра — я вам ещё-ё местечко покажу-у.. о нём даже Андрей Ф.. Игоревич не знает. Я вам зуб даю. — голос Викторова уши ласкает не хуже тишины — сладкий, тихий и лестный, точно как у лисы. — Ты меня решил во все самые тайные тайны университетской жизни просветить, получается? — Серафим тихо хихикает, услышав, что даже Андрей тут не всё знает, а кудрявый первокурсник — прямо знаток. — Ну не-е.. тайна такой негласной курилки — далеко не самое секретное, что у нас здесь имеется..  — Но если вам прям захочется узнать что-то, то я всегда к вашим услугам..  Глеб с ноги на ногу шатается и, в попытках не мёрзнуть, даже руки из карманов куртки не достаёт, ибо знает — лечить его потом будет некому и незачем — жизнь с одноразовыми половыми связями без отношений она такая, да.  Вдруг ловит себя на мыслях: интересно, а Серафима будут лечить, если он заболеет? А есть ли у него кто-то вообще? Желание спросить теперь распирает особенно сильно, но вытащить удаётся только будничное:  — А что курите? — Договорились. — кинув головой кратко заключает Сидорин, прежде чем его снова отвлекут следующим вопросом.  — Винстон икстайл. ну, тонкий. — он затягивается ещё разок, а после, оставив уже подожжённую сигарету в зубах, решает всё-таки протянуть кудрявому почти полную пачку, явно на что-то намекая и даже озвучивая:  — Будешь? — О, а это тема.. — Глеб же одной только интонацией всевозможный респект и уважение такому тонкому вкусу выражает. Кажется, после такого ещё секунда — и прям здесь на колени встанет, но не тут-то было.. Серафим Владимирович ещё и пачку протягивает, заставляя глаза на лоб лезть.  — А можно? — он сначала думает, что либо спит, либо просто в рай попал, а Серафим, как и в библии — ангел ебучий, но нет.. вроде, всё очень даже реально.  — Ну, если вы Андрею Игоревичу не расскажите, то буду конечно.  А после одобрительного кивка от своего нового наставника-отца-и просто старшины, Глеб всё-таки осторожным движением выуживает сигаретку из пачки, поджигает ту мастерски своей голубой зажигалкой с блёстками, меж зуб вставляет и затягивается, уводя лицо в сторону. Спустя две-три секунды полной грудью выдыхает — как гора с плеч — приятно пиздец. А то, если б не предложили — сам тоже бы вряд ли начал. Некрасиво это. — Зажигалка зачёт. — улыбаясь, замечает Серафим, вновь едва ли успев остановить себя в шаге от очередного матного эпитета из разряда: «ахуенная», «пиздатая» и так далее. — Ой, спасибо.. — Глеб либо просто нарочно притворяется, либо серьёзно от такого неожиданного комплимента смущается, пряча взгляд за рассматриванием горизонта. Скорее, второе, но и кокеткой побыть хочется явно.. но тему перевести нужно.  — У нас пять минут осталось, к слову.. — Да успеем, не переживай, — старший сигарету о ближайшую мусорку тушит и культурно выбрасывает окурок в неё же, а следом, начинает думать, как бы сказать этому кудрявому что можно уже идти.. но в итоге все равно выдает в какой-то степени дружеское: — пошли? — Пойдё.. мте. Дают — бери, не дают — отбери, спрашивает что-то человек, которому ты бы отдался — соглашайся и выполняй беспрекословно — три великие заповеди в жизни Викторова.  Поэтому, докурив, он сначала мастерски колечко из дыма выдувает в сторону, а после, всё-таки тоже тушит сигарету, выкидывая. Сидорин весь из себя культурный топает обратно к воротам университета, ровно до того момента, пока белыми кроссовками не умудряется вступить прямо в смесь грязи и неубранного растаявшего снега возле калитки: иными словами — лужу.. Тут-то с элегантного преподавательского языка и срывается уже куда более смелое и уверенное, но явно отчаянное: — Да блять..  А Глеб, видя эту картину, итак спокойное лицо едва ли держит, но как только проскочившую брань слышит, так сразу хохотать чуть ли не на всю громкость начинает, параллельно пытаясь рот рукой закрыть. — Жаль, конечно.. кроссовки.. кхм. — Не промокли?.. — Дико извиняюсь.. — вероятно, только после реакции Глеба Серафим понимает, что идёт не с кем-то из своих друзей, а с первокурсником.. но первокурсник, благо, не первоклассник — за нецензурную брань должно быть менее неловко.. а он, тем не менее, на смех всё равно срывается.  — Кхм, не, нормально всё, сухие..  — Да что вы, не извиняйтесь, мы ж ещё не на территории уника.. да и на территории никому дела нет, мне — тем более.  Глеб окончательно ржать перестаёт только через минуту в силу заболевшего горла: успокаивается более-менее, в себя приходит, а после и к универу продолжает шагать вальяжной походкой, продолжая диалог:  — Просто в мокрых лучше не ходить, я так заболел недавно.  — И всё ещё болею.. наверное. не знаю.  — Да вроде нормально.. а здоровье — важная штука вообще, лечиться надо, малой.  — М? Важная, наверное.. я типо не шарю за вот это всё.. типа, так вышло, что я не бываю здоров. Некому следить. — Глеб, секунду назад рвавшийся от смеха, сейчас снова напоминал унылого мопса: тоже глаза в пол отпустил, мордашку грустную состроил — и давай пиздострадать до ворот универа.. — Все будет, но не сразу.. я тоже один справляюсь. — как-то неумело решает поддержать Серафим.  — Да-да, с опытом типо.. ну, я на это надеюсь, конечно же. — перед тем, как переступить порог универа, Глеб заранее свешивает рюкзак на одно плечо и по традиции жвачку со вкусом мяты зажёвывает. Нет, не для преподов — скорее, для тех, с кем может подставиться возможность пососаться между парами.  — Один? Неожиданно, конечно.. — Один.  — А почему неожиданно? — стянув пальто и пройдя внутрь за Глебом, он продолжает игнорировать абсолютно всех окружающих — даже тех, что уже откровенно косились на эту парочку.  — Не знаю.. Как бы, не обессу-удь, но вы ж не препод, да? — стряхнув снег со стареньких олдскульных вансов, он проходит быстрым шагом к аудитории. И только там продолжает начатый спич:  — Типо, это видно.. ну, так что, если б я был там тёл.. кхм, де-евушкой, то да-а.. ну, я просто не понимаю, как мимо такого можно пройти.. — он хоть и вымещает внутреннюю перемешку мыслей в своей активной жестикуляции и периодических запинках, но разговаривать без мата всё равно как-то совсем не ахти..  Обидно, комплимент ведь хочет сделать, а на язык только слово «ахуенный» так и лезет, не желая подбирать к нему приличных эпитетов, из-за чего Глеб себя с каждой секундой всё тупее ощущает: всё-таки, тяжело со старшими по чину разговаривать — к ним не подойти с внезапным предложением переспать.. приходится пути какие-то искать. — М-м, как интересно.. спасибо, тогда уж, — Серафим, кажется, с одной интонации собеседника подбирает абсолютно все недосказанности и даже понимает, что же значило это самое Глебовское «да-а». Поэтому, в улыбке мерзопакостной плывёт, внимательно слушая и кивая головой.  Вальяжно облокотившись одним плечом о стену возле входа в аудиторию, Глеб, кажется, больно глубоко в свои чертоги разума и мечт углубился, что аж сокровенное почти выдал:  — ..да и не только девушкой.. — уже было договорил, но, благо, в моменте с чужими яркими глазами за стеклами очков пересёкся и улыбочку растянутую увидел — Сразу замолчал.  — Кхм, да-а, не за что..  — А нам не пора?  Ох, что же Господин Серафим Владимирович с молодыми студентами творит? Богу весть — болтать не велено.. аж сам Викторов про пару напомнил.  — Пора. — Сидорин, вновь полный официоза, проходит в аудиторию чуть ли не как к себе домой, невербально попрощавшись с Глебом. — Как неожиданно и неприятно.. — Глеб цокает, но в аудиторию всё-таки заходит, параллельно, сливаясь с кучками других людей и, в том числе — Кирилла, которому ещё предстоит выслушать.. многое. А оказавшись внутри, на удивление, что Викторов, что все его кентики, на третий ряд садятся — не так далеко, чтобы в открытую поспать, но достаточно близко, чтоб попялиться на что-то. Или кого-то..