too good at goodbyes

Два года назад…

      Придумать способ для связи с Рюджин оказалось даже слишком просто. Её шкафчик располагался в одном из самых немноголюдных коридоров, – рядом со складскими помещениями, куда не заходил никто, кроме Рюджин и Минджон. Риск всё ещё оставался, но Йеджи была уверена, что скоро сможет придумать что-то получше.       Убедившись, что никто из подруг не смотрит, она юркнула в один из многочисленных узких коридоров. Рюджин уже стояла у шкафчика, набирая на замке код. Минджон играла в «PUBG». Она была настолько увлечена, что ни сразу заметила, как на пол упала слегка помятая записка. Там было всего два слова: «Неплохо, верно?» с милым смайликом после вопросительного знака.       На губах Рюджин появилась усмешка, пока Минджон с явным неодобрением переводила взгляд с подруги на листок бумаги. Улыбка Рюджин стала шире, когда она заметила Йеджи.       – Да, действительно неплохо.       – Лучшее из того, что я могла придумать.       Иногда Йеджи казалось, будто Рюджин была не реальным человеком, а призраком, созданным из слухов, духом их городка, поселившемся в каждом уголке и переулке. Такими были силуэты мёртвых ковбоев в песчаных бурях, которые иногда видели туристы на Диком Западе, или таинственные Леди и Джентльмены, бродящие по английским поместьям.       Хотя Рюджин почти не выходила из дома, все знали о ней из сплетен, которые разносили религиозные домохозяйки. Они никогда с ней не общались, но были уверены, что она творит ужасные вещи.       Она не ходит в церковь? О, Боже, разве может такая девушка сделать что-то хорошее? Нет, она наверняка тратила всё свободное время, чтобы строить в лесу жертвенники для поклонения Сатане.       – Вообще-то я подумала, что мы могли бы оставлять записки друг другу в книге. В библиотеке есть одна такая. «Законы штата Мэн. Дополненное издание». Её никто никогда не берёт.       – А, этот кирпич, – кивнула Рюджин. – Я видела, как мисс Томпсон убирала его на самую дальнюю полку. Никто уже и не вспомнит, что эта книга существует       – Это к лучшему.       – Определённо. Йеджи старалась игнорировать недовольный взгляд Минджон, но с каждой секундой он становился острее. Рюджин, казалось, тоже это заметила, потому что слабо ткнула локтем под рёбра. Ким скривилась, но молча вернулась к игре.       – Твои подруги тебя не потеряют?       – Они слишком заняты разговорами о парнях, – пожала плечами Йеджи. – Думаю, у меня есть ещё минут двадцать.       – У нас урок в противоположном крыле школы, – напомнила Минджон. – Шин?       – Я могла бы немного задержаться.       – И получить третье наказание за неделю? Можешь попробовать, но я не буду прикрывать твою задницу и в этом году тоже.       – Да брось… – попыталась отмахнуться Рюджин, но Йеджи кивнула, соглашая с Минджон.       – Не думаю, что тебе стоит опаздывать. В последнее время школа ужесточила наказания. Придётся просидеть в классе три часа вместо одного. Можешь пропустить тренировку.       – Дерьмо… Извини.       – Нет, всё в порядке, – улыбнулась Йеджи. – Я напишу.       – Буду ждать.       Не обращая внимание на ворчание Минджон, Рюджин потянула её к выходу из коридора. На секунду Йеджи потеряла дар речи, наблюдая за тем, как напряглись её мышцы. Красивая… Совсем не похожа на тот образ, который рисовал отец и почти все жители города. Почему они считали её агрессивной? Почему думали, что она опасна? Только из-за хоккея?       «Большинство не может ошибаться», – подумала Йеджи, сжимая руки в кулаки, чтобы немного расслабиться. – «Но… это так странно… что, если это было глупой идеей? Боже, надеюсь, что не ввяжусь в неприятности. Пожалуйста».

***

      В тот день в кафетерии было непривычно пусто.       Джимин сказала, что совсем недалеко открылось мексиканское кафе, и большинство студентов, узнав о скидках, решили пообедать там. Йеджи об этом не думала. Ей нравилось, как тихо здесь было. Впервые за время учёбы она могла наслаждаться едой, не становясь случайной свидетельницей неловких, а иногда и мерзких разговоров или поцелуев с языком на глазах у всего кампуса.       Джису и Юна сидели напротив, деля на двоих сырную пиццу, пока Джимин бормотала что-то о том, что терпеть не может одиночество. Йеджи это казалось милым. Джимин напоминала котёнка, выпрашивающего еду, – тот же жалобный взгляд больших чёрных глаз, тоненькое мяуканье и руки, сложенные на груди как лапки       – Почему бы тебе не зарегистрироваться в «Тиндере»? – Предложила Юна.       – Это худший вариант, – покачала головой Джису. – Она получит слишком много откровенных фото.       – Я не… – щёки Джимин стремительно покраснели. – Я ищу чего-то серьёзного.       – Тогда ты выбрала отвратительное время, – авторитетно заявила Чхве, на секунду отвлекаясь, чтобы поцеловать свою девушку в уголок губ. – Никто не ищет серьёзных отношений в колледже или университете. Люди просто занимаются друг с другом сексом, пока не понимают, что, возможно, влюблены.       – Я до конца жизни буду одинока.       – Не драматизируй, Джимини, – улыбнулась Юна. – Ты можешь найти кого-нибудь в тридцать или в сорок. А может и в пятьдесят. Настоящая любовь приходит в любом возрасте.       Йеджи старалась переключиться на что-то другое.       Сейчас «настоящая» любовь казалась ей чем-то вроде сказки, которую рассказывали, чтобы ребёнок поскорее уснул. Любовь не вылетала на розовых крыльях, пуская во все стороны фейерверки как на День Независимости. Нет, она просто появлялась, поселяясь в сердце, словно всегда была там. И она не всегда имела значения.       Хван сомневалась, что отец когда-либо любил маму, но, – тем не менее, – они прожили вместе много сравнительно счастливых лет.       Йеджи хотела комфорта, а не любви. Она могла бы провести жизнь, не встречаясь ни с кем, сосредоточиться на карьере. Возможно, даже завела бы трёх-четырёх собак. Это ведь не всегда должны быть кошки, верно?       Неожиданно взгляд зацепился за знакомую фигуру. Рюджин в компании невысокой блондинки подошла к раздаче. Рука незнакомки скользнула на предплечье Шин, словно проверяя его силу, и Шин тихо рассмеялась. Капли стекали с её волос на воротник майки. Наверное, она только что закончила тренировку, и в другое время Йеджи отметила бы, как она красива, но сейчас её волновала только блондинка.       Почему Рюджин позволяла ей к себе прикасаться?       «В школе Рюджин бы сразу её послала», – некстати подумала Йеджи. – «Мы больше не в школе».       – Эй, что это? – Спросила Джимин. – Кто эта девушка?       – Кажется, она с того же факультета, что и Рюджин.       – Это… странно, – пробормотала Джису. – Разве у неё нет девушки?       Юна пожала плечами.       – Они ведь ничего не делают.       Йеджи не думала, правильно ли это. Ей просто не нравилось, что кто-то прикасался к Рюджин так, словно это не имело значения. Та Шин, которую Йеджи когда-то знала, терпеть не могла, когда её трогали. В первые месяцы их «общения» она вздрагивала после каждого прикосновения, потом всегда улыбалась, делая вид, что всё хорошо, но Хван навсегда запомнила тот мимолётный страх, который появлялся в её глазах, когда кто-то даже случайно дотрагивался до неё.       – Рюджин не похожа на тактильного человека, – сказала Джису, всё ещё наблюдая за ними.       – Это не наше дело, детка, – рука Юны легла на плечо своей девушки, нежно массируя. – Они всего лишь болтают. Поверь, Рюджин не из тех, кто изменяет. Она обожает Минджон и не станет так портить их отношения.       – Если ты так говоришь…       «Нет, серьёзно, какого чёрта?!» – Мысленно прорычала Йеджи, когда блондинка попыталась скользнуть пальцами выше. Только после Шин отстранила её и мило улыбнулась.       Когда взгляд Рюджин остановился на Йеджи, её пухлые губы скривились в странном подобии ухмылки. Взгляд был полон странной смесью тоски и презрения. Йеджи почувствовала, как к щекам подступило тепло, и опустила голову. Почему она чувствовала это? Они не были даже друзьями, так почему сердце Хван билось так часто? Она ведь даже не скучала по Рюджин! Или…       «Нет», – прервала себя Йеджи. – «Нет. Нет. Нет. Это просто… я не знаю, но я ничего к ней не чувствую. Это просто последствия недосыпа. Стоит больше спать, вот и всё. Да, это разумное объяснение».

***

      – Я просто не понимаю, почему ты не хочешь пойти с нами.       Джису сидела на столе в комнате, закрывая рукой книгу Йеджи, пока Джимин просматривала её расписание. На этой неделе не было ничего особенно сложного, – всего одно выступление в пятницу, – но Йеджи всё равно попыталась сделать вид, будто слишком занята. Юна пригласила Джису на тренировку и намекнула, что остальные не будут против, если её подруги тоже придут, но Йеджи знала, что это приведёт к катастрофе. И Рюджин была бы против. Хван не хотела ещё сильнее рушить то подобие отношений, которое сложилось между ними.       – Правда, Йеджи, мы уже две недели приглашаем тебя на каток, но ты всегда отказываешься. Почему? – Джимин скрестила руки на груди.       – Мне не нравится хоккей. Тем более вы ходите туда, чтобы увидеться с Юной и Минджон, и я чувствую себя лишней.       – Ты можешь поговорить с кем-нибудь из девочек, – предложила Джису. – Они очень милые. Рюджин, как и тебе, нравится Кинг.       – Это всё равно не для меня. Я готова пойти с вами в любое другое место, правда, но не на ледовую арену.       – Но почему?       – Это не для меня, вот и всё. Вы же не ходите со мной в библиотеку.       – Потому что ты нас туда не зовёшь, – ответила Джису, едва не свалившись со стола. В последним момент Джимин успела удержать её за талию. – Ты поругалась с кем-то из хоккеисток? Если да, то просто расскажи нам.       Йеджи опустила голову, глядя на свои руки. «Просто рассказать»? Если бы это действительно было настолько легко, она давно во всём призналась, но тогда пришлось бы говорить о прошлом: Уотервэе, отношениях с Рюджин, проблемах с отцом.       Они не стали бы осуждать, но почувствовали себя неловко, а Йеджи не хотела, чтобы так хорошо выстроенный мир рушился. Она могла просто избегать Рюджин, как они и договаривались.       – Ясно… – кивнула Джису после пары минут молчания. – Извини за то, что так давили на тебя. Можешь не идти, если не хочешь. Но, если тебе вдруг нужно будет с кем-нибудь поговорить, ты мы рядом. Помни об этом, ладно?       – Всегда помню.

***

      Йеджи обнаружила, что её любимые острые чипсы закончились, примерно через два часа после того, как Джису вернулась в комнату. Часы на экране мобильного показывали около одиннадцати вечера, и в другой раз Хван даже не вышла бы на улицу, но… чёрт, это же были острые чипсы! Лучшее из того, что придумало человечество!       Магазин располагался всего в паре минут ходьбы от кампуса, на ярко освещённой центральной улице. Мимо то и дело проезжали машины, и на секунду Йеджи почувствовала себя спокойнее. Если в них сидели не маньяки, она смогла бы добраться до общежития живой и здоровой.       – Блять, – услышала она, едва свернув к полкам со снеками. Рюджин стояла всего в паре шагов, рука сжимала упаковку солёных орехов. – Серьёзно, Хван?       – У меня закончились острые чипсы, а это ближайший к кампусу продуктовый.       – Вселенная меня ненавидит, – проворчала Рюджин, прежде чем посмотреть на Йеджи. – Почему ты стоишь там? Можешь подойти, я не собираюсь тебя бить.       – Можешь ударить, если так тебе станет лучше.       – Ага, а потом получить за это срок и вылететь из университета. Нет, спасибо, – поставив ещё одну банку с орешками на место, она прошла дальше, к хлопьям. – Твои подруги сегодня приходили на тренировку. Джису сказала Юне, что беспокоится на твой счёт.       – Из-за того, что я отказалась идти с ними?       – Ты им соврала. Насчёт учёбы.       – Мне же нужно было что-то придумать.       – О, так мне стоит быть благодарной за то, что ты порвала со мной без всяких отговорок?       – Я этого не говорила, – нахмурилась Йеджи. – Я не пришла, потому что не хотела снова с тобой ссориться. Мы делаем это всякий раз, когда видимся, и это плохо, потому что мешает концентрироваться на других вещах.       – Например, на симпатичных блондинах, да?       – Кто бы говорил, Шин, – Йеджи закатила глаза. – Вот, мы опять это делаем. Не нужно было к тебе подходить.       – Не нужно было бросать меня по СМС, кусок ты дерьма.       Йеджи почувствовала укол боли в районе сердца, но постаралась расслабиться. Рюджин имела полное право так говорить.       – Я это заслужила, – прошептала она. – Можешь называть как хочешь, если потом будешь чувствовать себя легче.       – Легче? Ты испортила весь мой прошлый год, Хван. Ты испортила всё хорошее, что было в моей жизни. Ты… просто скажи, почему ты не могла сказать мне, что уходишь? Тогда я хотя бы знала, почему это случилось, но вместо этого мне пришлось провести последний год, думая о том, когда я успела сделать тебе настолько больно, что ты смогла так со мной поступить. Если бы ты поговорила со мной, то мои воспоминания о тебе и том времени, когда мы были вместе, остались бы тёплыми, понимаешь? Но сейчас, прокручивая их в голове, я не чувствую ничего, кроме ненависти к тебе. Тот год, – год с тобой, – был самым счастливым для меня, и ты его испортила. Спасибо. Теперь я точно уверена, что вся моя жизнь – полоса настоящего дерьма. Особенно та часть, когда я встретила тебя. Круто. Теперь у меня вообще ничего не осталось.       Дыхание Йеджи участилось. Слёзы подступили к глазам.       – Мне очень жаль. Да, звучит тупо, но это правда. Я не думала о тебе. Папа… всё вышло очень плохо.       – Он тебя запер? Отобрал телефон?       – Нет.       – Тогда ты могла мне сказать.       – Я знаю. Я не оправдываюсь, просто рассказываю. Он дал мне день, и я пригласила тебя погулять, чтобы рассказать об этом, но поняла, что не могу. Мне было бы больно видеть, как ты принимаешь это, поэтому я решила, что просто не стану смотреть. Забыть о тебе казалось легче, чем проходить через всё. Я всего лишь слабак, Рюджин, я не хотела ничего портить.       – Но испортила, – руки Рюджин тряслись, и она кусала губы, чтобы сдержать слёзы.       Сердце Йеджи билось с утроенной скоростью, пока фантомная боль наполняла грудь. Она не хотела… она действительно надеялась, что Рюджин забудет о ней, начнёт жизнь с чистого листа. Но… Хван не думала, что Рюджин так сильно ценила то, что было между ними. Она никогда не умела проявлять чувства, и Йеджи казалось, будто для неё это такая же игра, способ повеселиться.       – Да, и понимаю, что никогда не смогу за это извиниться, но… мне было хорошо с тобой. Правда. Сперва я хотела позлить отца, но потом ты мне понравилась.       – Ты вообще любила меня, Хван? Хотя бы немного?       – Я не знаю, – обречённо выдохнула Йеджи. Она заткнула эти чувства так глубоко, что сейчас не могла вспомнить ничего, кроме нестерпимой боли и обиды на отца.       – Надо было послушать Минджон и забить на тебя ещё в самом начале. Блять, нигде нет этих ебучих орешков, – Рюджин набрала больше воздуха в грудь, собираясь с мыслями. – Я не хочу тебя видеть, но Минджон нравятся Джису и Джимин. Если они перестанут приходить из-за тебя, она расстроится. Хочешь загладить передо мной вину? Начни ходить с ними. И убедись, что сидишь достаточно далеко от катка, потому что не могу пообещать, что не захочу метнуть в тебя шайбу.       – Эй, Рюджин…       – Не говори со мной, Хван.