Парень, которого нельзя любить…

СЫНЧОЛЬ Я глубоко вдохнул прохладный воздух, чувствуя, как он слегка освежает после тяжёлого разговора. Кажется, я сказал Джошуа больше, чем собирался. Но странное дело — мне не хотелось взять свои слова обратно. — Думаю, Джун с Миной уже заждались, — я бросил короткий взгляд на него. — Возможно, — ответил он спокойно, но с места не сдвинулся. В его взгляде появилось что-то новое. Менее колючее, менее настороженное. Как будто между нами наконец исчезла невидимая преграда. — После всего, что ты рассказал… — Джошуа помедлил, будто взвешивал каждое слово. — Мне кажется, я стал лучше тебя понимать. Я усмехнулся уголками губ. — Надеюсь, это означает, что ты перестанешь видеть во мне своего личного антагониста? Он фыркнул и скрестил руки на груди. — А я разве когда-то так на тебя смотрел? Я слегка наклонил голову, изучая его лицо. — Иногда казалось, что ты видишь во мне кого-то вроде вечного раздражителя. Джошуа качнул головой и усмехнулся. — Может, и так. — О? — я приподнял бровь, ожидая объяснений. — Ты бесил меня, — признался он без тени смущения. — Этот твой образ человека, который всегда знает, что делает… Знаешь, как это раздражает? Я прищурился, скрывая лёгкую улыбку. — Интересно. — Я сам только что понял это, — он коротко выдохнул, будто отпуская какую-то давнюю мысль. — И с чего вдруг? Джошуа отвёл взгляд, словно искал ответ в тёмных улицах города. — Может… это ревность? Я чуть поднял бровь, изучая его реакцию. — Ясно. — Ну… — он хмыкнул. — Она хотя бы объясняет, почему мне хотелось закатить глаза каждый раз, когда ты появлялся рядом. Я кивнул, слегка усмехнувшись. — А я, знаешь, никогда о тебе так не думал. Джошуа напрягся на мгновение, будто услышал нечто неожиданное. — Да? — выдохнул он, но голос его прозвучал тише. Я отметил, как его пальцы машинально сжались, словно он сам не понимал, почему это задело его. Он ведь всё это время думал, что я его недолюбливаю? — Может, пойдём? — спросил я, переводя тему. — Да… наверное, — пробормотал он. ДЖОШУА Когда мы с Сынчолем вернулись в гостиную, нас тут же встретил оживлённый голос Мины: — О, наконец-то! Я уже начала думать, что вы там решили снять ещё одну квартиру и поселиться вдвоём. Она сидела на диване, поджав ноги, её светлые глаза сияли интересом. В комнате пахло пиццей, но теперь уже остывшей, утратившей тот аппетитный аромат, который бывает, когда только достаёшь её из коробки. Джун лениво листал телефон, закинув одну ногу на другую, но, услышав её слова, приподнял голову и скептически хмыкнул: — Ваш разговор длился так долго, что я успел заново переосмыслить свою жизнь. И заодно вспомнить, что пицца теперь холодная. Я хмыкнул, а Мина вдруг прищурилась, её взгляд скользнул с меня на Сынчоля и обратно. — Ну-ка, что за важный секрет вы там обсуждали? — она склонила голову, подперев щёку ладонью. — Что-то очень серьёзное? Я уже собирался ответить, но Сынчоль опередил меня, отрезав фразу ровным голосом: — Просто… личный разговор. Мина приподняла бровь, но в её глазах мелькнуло веселье. — Личный? — протянула она, затем, хитро усмехнувшись, повернулась к нему. — Это что, про меня? Сынчоль сдержанно выдохнул, явно собираясь что-то сказать, но я решил не давать ему возможности вырулить в сторону: — Да, про тебя. Она выжидательно посмотрела на меня. — Хотел удостовериться, подходит ли тебе твой жених, — я пожал плечами, облокачиваясь на спинку стула. — Ну, знаешь, как старший брат. Джун улыбнулся, бросив телефон на стол: — Значит, ты теперь у нас главный судья? Ну и каков твой вердикт? Меня передёрнуло. — Что? — Одобряем или нет? — повторил он, сложив руки на груди. Я сглотнул, чувствуя, как внутри что-то неприятно сдавило грудную клетку. — Ну… — я задержал взгляд на Сынчоле, который сидел с тем же невозмутимым выражением лица. — Думаю, нормальный парень. Хороший. — А для меня? — не отставала Мина, чуть склоняя голову. В голове взорвалась паника: БЛЯТЬ, ЧТО ЗА ДОПРОС? Но снаружи я лишь улыбнулся: — Да. Очень. Вы… идеально друг другу подходите. Я последовал его примеру, хотя чувствовал себя странно. Почему-то пицца вдруг показалась мне совершенно безвкусной. — Кстати, Джошуа, — Мина с интересом посмотрела на меня, откусывая кусочек теста. — Теперь ты в курсе, да? Я поднял глаза. — В курсе чего? — Ну… свадьбы, конечно. — А, — я постарался изобразить лёгкое удивление, хотя на самом деле эта тема уже давно засела у меня в голове, как осколок стекла. — Да. — Ну и как? — она хихикнула. — Шокирован? Я ухмыльнулся, ставя локоть на стол: — Скорее… застигнут врасплох. — Это мягко сказано, — вставил Джун, откидываясь на спинку стула. — Когда я ему сказал, он чуть не удавился собственной слюной. Мина рассмеялась, довольная этим наблюдением. — Ну так это же хорошие новости! Я кивнул, хотя слова застревали в горле. — Конечно. — Сынчоль, а ты что думаешь? — вдруг спросил Джун, переводя взгляд на него. Я тоже посмотрел. Сынчоль медленно положил кусок пиццы на тарелку, аккуратно вытер пальцы салфеткой и только потом заговорил: — Думаю, всё идёт так, как должно. Я внутренне сжался. Джун приподнял бровь, не скрывая сомнения. — Ты так говоришь, будто не особо-то счастлив этому событию. Мина тут же повернулась к Сынчолю, её улыбка чуть потускнела. — Эй, ты чего? Сынчоль поднял на неё взгляд и мягко улыбнулся. — Просто устаю от разговоров об этом. — О, ну это понятно, — кивнул Джун. — Весь этот цирк с подготовкой… Это же стресс ещё тот. Мина пожала плечами: — Зато будет красиво. — Ну да, если только папа снова не решит всё переделать по своему сценарию, — буркнул Джун, скривив губы. Сынчоль коротко улыбнулся, но ничего не сказал. — А ты, Джошуа? — вдруг спросила Мина, повернувшись ко мне. — Как думаешь, какой должна быть идеальная свадьба? Я моргнул. — Я? — Ну да. Я задумался, потом пожал плечами: — Думаю, главное — чтобы люди были счастливы. Всё остальное не так важно. Она склонила голову: — Ты говоришь так, будто свадьбы — это вообще нечто второстепенное. — Просто для кого-то это формальность, а для кого-то день мечты. Всё зависит от того, кто к этому как относится. Мина кивнула, будто обдумывая мои слова. — Наверное, ты прав. СЫНЧОЛЬ Мы стояли у входа в дом, когда вечерний воздух накрыл нас прохладой. Вдалеке шумел город, гудели машины, где-то слышался смех прохожих, но здесь, на этой уютной улице, всё казалось тише. Мина шагнула вперёд первой, с сияющей улыбкой развела руки и крепко обняла Джошуа. — Ну вот и пришло время прощаться, — её голос звучал тепло, но в нём была лёгкая грусть. Джошуа немного удивился, но тут же обнял её в ответ, легко похлопав по спине. — Время летит, да? — усмехнулся он, отстраняясь. Мина улыбнулась, глядя на него с каким-то родным теплом. — Ты изменился, Джошуа. Взрослее стал… — её взгляд пробежался по его лицу, будто запоминая каждую деталь. — Но для меня ты всё тот же человек, которого я знала раньше. Он посмотрел на неё с лёгкой улыбкой: — А ты… Ты вообще похорошела. Но всё равно для меня останешься той самой школьницей, которую я когда-то знал. Она закатила глаза, но засмеялась. — Вот же вредина, — пошутила она, затем мягко добавила: — Жаль, что так быстро прощаемся. — Ну, ты же не исчезаешь, — напомнил он, улыбнувшись. — Да, но всё равно… — она на секунду замялась, а потом чуть покачала головой. — Пиши мне, ладно? — Конечно, — он кивнул, и в его голосе не было ни капли фальши. Джун, до этого молча наблюдавший за сценой с лёгкой ухмылкой, встал рядом и, не раздумывая, приобнял Джошуа одной рукой. — Давай, бро, увидимся, — сказал он, хлопнув его по плечу. — Ещё как увидимся, — Джошуа усмехнулся, отвечая тем же. Затем Джун повернулся ко мне. — Ну а ты, — он ухмыльнулся, коротко приобняв меня, — не загоняйся, понял? — Загоняюсь? — я приподнял бровь. — Ага. Иногда у тебя такой вид, будто ты решаешь судьбу мира. Мы попрощались, и я проводил их взглядом, пока они не скрылись за дверью дома. Остались только мы вдвоём. Я повернулся к Джошуа, оценивающе глядя на него. — Подвезти? Он едва заметно напрягся, потом мотнул головой. — Нет, я лучше такси возьму. Ответ был быстрым, почти рефлекторным. Я кивнул, хотя внутри что-то дрогнуло. — Как скажешь. Джошуа сделал пару шагов назад, потом коротко кивнул, даже не взглянув в мою сторону. — Пока. И развернулся, уходя быстрым шагом. Я смотрел ему вслед, не двигаясь. — Окей… До встречи, — пробормотал я себе под нос. Но он уже не слышал. Я вернулся в свою квартиру где меня ждал Джонхан. Мой Джонхан. Закрыл за собой дверь, и квартира тут же окутала меня теплом. После прохладного ночного воздуха это ощущалось слишком приятно, почти обволакивающе. Джонхан стоял в центре комнаты, склонив голову на бок, словно изучая меня. В его глазах было что-то… мягкое, но в то же время настойчивое. — Ты долго, — сказал он, но не укоризненно. Я слабо усмехнулся. — Всего несколько часов. — Для меня — вечность. Он шагнул ближе, сокращая расстояние между нами. Я видел, как его губы чуть приоткрылись, будто он хотел что-то сказать, но передумал. Вместо этого его руки медленно поднялись, скользнули по моей груди, а затем обвились вокруг шеи. Я почувствовал его тепло. Это было странно — осознавать, как быстро он способен растворить во мне весь день, все мысли, все тревоги. — Я скучал, — прошептал он, наклоняясь ближе. Его голос был низким, мягким, почти убаюкивающим. Я закрыл глаза на секунду, позволяя себе почувствовать, насколько естественно он вписывается в моё пространство. — Я тоже, — признался я, скользнув пальцами по его спине. Джонхан поднял голову, заглядывая мне в глаза. В его взгляде было что-то слишком настоящее, слишком обнажающее. — Тогда почему ведёшь себя так, будто между нами ничего нет? Я не ответил сразу. Его ладонь коснулась моей щеки, большой палец медленно провёл по коже, и я непроизвольно закрыл глаза от этого прикосновения. — Ты ведь хочешь этого, да? — прошептал он, приближаясь ещё ближе. Я не знаю, о чём именно он спрашивал. О том ли, что происходит сейчас? Или о нас в целом? Но я не стал разбираться. Я просто наклонился и коснулся его губ. Сначала это было мягко. Осторожно. Будто я даю себе время осознать момент. Но потом Джонхан притянул меня ближе, пальцы сжались на моей рубашке, и его губы стали настойчивее. Он всегда был таким — уверенным, когда дело касалось чувств. Я провёл ладонями по его талии, ощущая, как он вздрагивает. Медленно, лениво, наслаждаясь тем, как его тело отвечает на каждое моё движение. — Сынчоль, — выдохнул он между поцелуями. Я не ответил. Просто опустил голову ниже, оставляя лёгкие прикосновения губами к его шее, заставляя его дышать чаще. Его руки скользнули вверх по моей спине, а затем снова вниз, цепляясь за ткань, словно ему хотелось чувствовать только меня. Я улыбнулся против его кожи. — Ты нетерпеливый. — А ты мучитель, — он чуть прикусил губу, когда я провёл пальцами вдоль линии его позвоночника. Я не торопился. Я хотел насладиться каждой секундой. Когда он посмотрел на меня снизу вверх, в его глазах было что-то тёплое, слишком личное. И я вдруг понял, что именно этот взгляд, именно этот момент — единственное место, где я могу быть собой. Здесь, с ним. Только с ним. ДЖОШУА — На понедельник вам задание, — голос преподавателя по рисованию звучал лениво, но я уже чувствовал подвох. — Вам нужно нарисовать портрет одного человека и описать, почему вы выбрали именно его. Я приподнял бровь. — Нихуя себе. — Чего ты там бурчишь, Хонг? — преподаватель даже не взглянул в мою сторону, продолжая листать какие-то бумаги. — Да ничего, — пробормотал я, наклоняясь ближе к Чеён. — Кого будешь рисовать? — спросила она, склонив голову набок. Я ухмыльнулся: — Тебя. Она скривилась. — Блять, а если серьёзно? Я вздохнул, глядя на листок перед собой. — Хотел бы нарисовать маму… но я её плохо помню. Так что пока не знаю. На секунду повисла тишина. Чеён не сразу нашлась, что сказать, но потом, видимо, решила сменить тему. — А я нарисую того, кем… ну, кем дышу, — сказала она, чуть улыбнувшись, но в её голосе была какая-то странная нотка. Я на секунду замер. «Кем дышу»… Я, конечно, мог сделать вид, что не понял, о ком идёт речь. Но это было бы откровенным враньём. — Ого, понял, — я кивнул, хотя на самом деле не знал, как лучше на это отреагировать. Чеён взглянула на меня с интересом: — А чего ты такой? — Какой? — Будто хочешь что-то сказать, но не решаешься. Я на секунду отвёл взгляд. «Сейчас или потом?» Я прекрасно понимал, что если отложу этот разговор, то сделаю только хуже. — Чеён… — я посмотрел на неё серьёзно. — Мне нужно тебе кое-что сказать. Она нахмурилась. — Чего ты такой серьёзный? Говори уже. Я провёл языком по губам. — Тот, кого ты собираешься рисовать… — я сделал паузу. — Он скоро женится. Чеён застыла. — Чего, блять? Её глаза расширились, а улыбка тут же сползла с лица. — Ты о Джонхане? — Нет, — я покачал головой. — О Сынчоле. Она на секунду открыла рот, но потом снова закрыла его. — Подожди, стоп… — она выдохнула, проведя рукой по лицу. — Ты издеваешься? Я молчал. — Сынчоль женится? — её голос был тише, но в нём явно читался шок. Я кивнул. — На ком? — На Мине. Она моргнула. — Мина? Ты имеешь в виду ту Мину? — Да. — Блять… — она резко откинулась на спинку стула, прикрывая глаза. Я дал ей немного времени. — Он тебе сам сказал? — спросила она наконец, глядя на меня испытующе. — Нет, но у нас есть общие знакомые. Чеён провела рукой по волосам, будто пытаясь хоть как-то собраться. — Подожди, а он что, уже расстался с Джонханом? — Нет. — Что за нахрен? — её голос задрожал от эмоций. — Джонхан ничего не знает. И ты не должна говорить ему. Она прищурилась: — Почему? — Потому что это не твоё дело. Чеён чуть усмехнулась, но в этой усмешке было больше горечи, чем веселья. — Ах, не моё дело, да? А по-твоему, это всё нормально? — Нет, не нормально. — Я наклонился вперёд, смотря ей прямо в глаза. — Но, Чеён, я говорю тебе это не для того, чтобы ты вмешивалась. А для того, чтобы ты не разбила себе сердце. Она прикусила губу. Я продолжил: — Найди себе кого-то, кто будет смотреть только на тебя. Она покачала головой, но не ответила сразу. — Ты мне не веришь? — спросил я. — Верю, — наконец сказала она. — Просто… это пиздец. Я слегка улыбнулся. — Это да. Она задумчиво смотрела в окно. — И что мне теперь делать? Я пожал плечами: — Продолжать жить. — Серьёзно? Это всё, что ты мне скажешь? Я накрыл её руку своей ладонью. — Я тебе верю, Чеён. И люблю тебя. Но ты заслуживаешь кого-то, кто выберет тебя без колебаний. Она молчала. — Я не знаю… — пробормотала она наконец. Я сжал её пальцы. — Если захочешь поговорить, я всегда рядом. Она глубоко вдохнула, а потом выдохнула, чуть улыбнувшись: — Спасибо, Джошуа. Я кивнул.