я не дам тебе разбиться

Хосок не помнит четкой даты, дня, времени, когда что-то пошло не так, но, пытаясь глазами зацепиться за макушку Юнги в толпе, пытаясь найти его взглядом в столовой, невольно мыслями возвращаясь к парню, он начинает осознавать, что у него не все в порядке. Может, упал на танцах и не заметил, как приложился головой об пол? А еще рядом мелькает Чонгук, с которым, он, видимо, падал вместе, потому что имя «Чимин» из уст друга слышится чаще, чем простое приветствие. Хосок не может сказать ничего о своих чувствах, он не пытается их разгадать, не думает и не занимается самокопанием — не видит в этом смысла. Пока что. Он наблюдает издалека, предпочитая не вторгаться в чужое личное пространство. Знает, какие последствия могут быть. Понимает, что даже если парень решится на активные действия, ему нужно будет быть аккуратным, нежным и очень терпеливым. И то, в случае, если его не пошлют в первую же секунду, а дадут шанс. Хотя Юнги послать не сможет, наверное. Хосок хочет увидеть парня расслабленным, чтобы тот улыбался и не думал трижды, прежде чем сказать при нем хоть слово. Хотеть не вредно — сам себя упрекает. Каждый раз, когда он подходит ближе, когда пытается начать общение, он видит эту явную перемену в состоянии саба. Он становится меньше визуально, если Чимин рядом — отходит за спину друга. Прячется, сжимается и всеми силами пытается не попасть на глаза доминанта. Хосок понимает, что дело не в нем. Это не особая черта характера, которую Юнги показывает лишь при Хосоке. Юнги так со всеми доминантами, это будто заложенная реакция. Чон и не думает обвинять Юнги, но никто не может помешать ему грустить и хотеть поближе узнать парня. Как никто и не может запретить смотреть на него. Честно, Хосок иногда чувствует себя сталкером, но он аккуратно. Юнги не узнает. Он часто видит того в коридорах. Мин чаще всего с Чимином, иногда — с Тэхеном, реже всего — один. Его будто окружили теплым коконом, не дают дискомфорту тронуть парня, оберегают. Юнги в присутствии Чимина и Тэхена другой. У него взгляд меняется: становится открытым и таким теплым. Живым. Он в такие моменты не контролирует себя, свои действия и мимику — активно разговаривает, машет руками и улыбается. К улыбке Юнги Хосок возвращается чаще, чем ко всему остальному. Улыбка у него прелестная. Других прилагательных подобрать трудно. А еще завораживающая и бьющая прямо в сердце. Когда Юнги улыбается, Хосоку приходится прикладывать в два раза больше усилий, чтобы отвернуться и идти дальше по своим делам. Хосок стоит в коридоре. Пара начнется через десять минут, сегодня он пришел пораньше, а аудитория еще не открыта — преподаватель пока не пришел. Толпа студентов заполонила проход, пройти невозможно. Около противоположной стенки узкого коридора он видит Чимина и Юнги, машет им, на что в ответ получает энергичный помахивание от Чимина и спокойный кивок от Юнги в ответ. Парни отворачиваются, продолжая разговор, а Хосок смотрит на них. Делать все равно больше нечего. — За кем сталкеришь? — хватают сзади за плечо, от чего парень вскакивает и резко разворачивается, видя улыбающееся лицо Чонгука. — Сталкерю? — театр одного актера. Чонгук и не ведется. — Да, сталкеришь, — Чонгук прослеживает за вглядом Хосока, натыкаясь на парней. Ухмыляется, будто все понимает и без объяснений. — Чимин или Юнги? — Что? — Ты слышал. — Все, отстань, — Хосок понимает, что нужно перевести тему, потому что конкретно эту он продолжать не хочет. — Что ты тут вообще забыл? У тебя пара на два этажа выше. У Чонгука сегодня настроение прекрасное. Ему нравится подкалывать Хосок, так что он не отказывает себе в этом удовольствии. — Так ты и за мной следишь? — Чонгук хватается за сердце, будто его насмерть ранили. Хосок закатывает глаза так сильно, что сам пугается, что в обратное положение вернуть не сможет. Он не отвечает на глупый вопрос, подталкивая Чонгука в сторону лестницы, чтобы тот перестал его позорить и отправился уже на свои пары. — Ты сегодня только и делаешь, что разбиваешь мое сердце, — произносит, сам не удерживаясь от того, чтобы рассмеяться. В приподнятом настроении тот уходит, а Чон делает глубокий вдох, наконец избавившись от своей головной боли. Наконец преподаватель подходит к двери, звеня ключами в руках. Он открывает дверь, впуская студентов в аудиторию. Хосок напоследок поворачивается в сторону парней и сталкивается с их взглядами, обращенными на него. Невольно улыбается, машет рукой, прощаясь, будто так и было изначально задумано, и проходит внутрь. Чувствует, как пылают щеки, как хорошо, что свидетелями этого небольшого казуса они не стали.

***

Хосок не хочет есть. С утра аппетита нет, но Чонгук его насильно заставил идти с ним в столовую, чтобы ему не было скучно. Все же, он решает взять себе шоколадку и чай, чтобы не сидеть с пустыми руками. Чонгук же берет себе полноценный обед. С тяжелым подносом он двигается в сторону стола. Другого стола. Не того, за которым они обычно сидят. — Ты куда? — Наш столик занят, — балансируя с подносом в руках кивает в сторону стола, за которым они обычно сидят. Хосок оглядывается и понимает, что Чонгук прав. Гук продолжает свой путь, а он лишь смиряется с парнем и идет за ним. И только на подходе понимает, что все это время Чонгук шел в сторону стола, за которым сидели Чимин и Юнги. Хосок совсем не против сидеть с парнями, но он против доставления им дискомфорта. С Чимином проблем нет, они дружат, и саб чувствует себя комфортно с Хосоком, но с Юнги, который шугается и Хосока, и Чонгука, дело обстоит совсем по-другому. — Доброго всем дня, — Чонгук ставит поднос на стол с грохотом. — И тебе привет, — смотрит Чимин подозрительно. — Наш стол заняли, пришлось присоединиться к вашему. — Садитесь. Юнги чуть отодвигает свой поднос, чтобы парни уселись спокойно. Если до их приближения они о чем-то разговаривали с Чимином, то теперь за столом повисает тишина. Никто не произносит ни слова, слышатся только удали вилок о тарелки. Хосок боковым зрением смотрит на Юнги — тот не ест. Еда на подносе, но он лишь играется с ней, будто бы размазывая по тарелке и создавая видимость активной деятельности. — Ты не ешь, — замечает это и Чимин. Юнги от неожиданного громкого голоса друга вздрагивает и бросает умоляющий взгляд на парня, прося того не обострять тему. Чимин этим мольбам не внемлет. — Тебе нужно поесть, чтобы принять таблетки. Молчать не будет. Если Юнги сам не следит за собой, то Чимин собирается напоминать об этом сколько потребуется. Хотя он и понимает, что несправедлив к нему. Тот очень старается, делает все, что предписал врач. После прихода результатов анализов, когда точно стала понятна причина плохого самочувствия, Юнги с двойными усилиями бросился соблюдать предписания: он хорошо кушает, много гуляет, принимает все таблетки, ложится вовремя, спит относительно хорошо. Не глупит. — Не могу, — разговор между друзьями привлекает внимание. — Хотя бы чуть-чуть. Ты же знаешь, что таблетки на пустой желудок нельзя принимать, — Чимин сильно не давит. Никогда и не сможет. Юнги кивает, беря в руки вилку, но кладет ее обратно и укладывает голову на руки. Не может, один вид еды сегодня заставляет его хотеть выблевать все свои органы. У него возникает ощущение, что он позеленел. — Тебя тошнит? — Юнги на вопрос от Хосока вскидывает голову и обреченно кивает. — Нужно выпить зеленый чай с мятой, он помогает. Юнги задумывается. В столовой такого не подают, но в кофейне рядом должно быть. Он верит Хосоку, а еще хочет избавиться от этого противного чувства. Поэтому он ждет, пока Чимин доест, чтобы выйти подышать свежим воздухом, а заодно и взять чай. Пак себя долго ждать не заставляет, он заканчивает кушать, относит поднос, возвращается и берет сумку в руки. Видя это, парни тоже встают со своих мест. — А вы куда? — Чимин смотрит, как судорожно Чонгук собирает все со стола. — С вами, мне так кофе хочется. — Ты же только что выпил целый стакан американо. — А обычно я пью по два. Это заставляет Юнги засмеяться, а следом Хосок к нему присоединяется. Все выглядит такой неестественно-глупой перебранкой, но никто не обращает внимания. Чимин делает вид, что поверил в эту сказку про две чашки, но перечить он не хочет, так что просто двигается в сторону выхода, а за ним выдвигаются все остальные.

***

Чимин с Чонгуком возвращаются в двумя чашками в руках. Раз решили зайти в кофейню, то взяли попить уж всем. Заказ делал Чимин, так что взял всем им по стакану чая, кроме Чонгука. Для него американо. Гук чуть ли не давится кофе, но если он выкинет и не допьет, то все станет очевидно, поэтому маленькими глотками все же пытается все выпить. Чимин хитро улыбается, смотря на парня, а Юнги потихоньку даже начинает привыкать к компании парней. Те часто оказываются рядом и ни разу еще не возникло никаких казусов, заставляющих его сердце биться быстрее, а панике охватить парня. Юнги греет руки о стакан, все же на улице прохладно. Глоток за глотком, он понимает, что его не обманули. Чувство тошноты, которое преследовало его с утра, начинает опускать, а сам Юнги чувствует себя лучше, наконец делая глубокий вдох. Это замечает и Чимин. — Тебе полегче? — спрашивает, поглаживая руку. — Да, — улыбка появляется на лице. — Таблетки не забудь. — Надо что-то съесть. Хосок не медлит ни секунды. Он купил себе тортилью с овощами на быстрый перекус, но он успеет перед тренировкой еще раз заскочить в магазин, так что достает ее из сумки и отдает Юнги, который потеряно хлопает глазами на этот жест. — Я могу сходить купить, — он пытается спорить, но понимает, что долго не продержится, настаивать на своем у парня никогда не получалось. — Не нужно, если любишь — бери. Юнги кивает. Он открывает упаковку, берет половинку в руку и приступает к еде, в то время как вокруг него начинают что-то обсуждать. Он даже не пытается влезть в разговор. Кстати, правильно говорят, что аппетит появляется во время еды, он начинает ощущать, каким был голодным все это время. Закончив кушать, выпивает таблетки и спокойно откидывается на спинку скамейки. Перерыв быстро заканчивается, а им всем приходится разойтись. Юнги и Чимин уходят вместе, так как пары у них в соседних аудиториях. — Ты со всем этим в порядке? — Чимин хватает Юнги за плечо, заставляя его остановиться на пару секунд посередине уже пустого коридора. — Ты про что? — не понимает, к чему клонит Пак. — Про Чонгука и Хосока, они зачастили, — Чимин честно не осознает причин такого поведения. Да, они с Хосоком хорошо общались, но общение редко выходило за пределы спортивного зала, в процессе учебного дня они почти не виделись, а если и виделись, то чаще всего просто здоровались и расходились в стороны. — Если они заставляют тебя чувствовать себя нехорошо, то я могу поговорить, чтобы они не напирали так. — Не надо, — смотрит испуганно, боится даже представить, к чему могут привести такие слова Чимина. — Солнце, — Чимин проводит рукой по предплечью Юнги, он вообще тактильный, Юнги рад, что хотя бы от Пака может принимать спокойно касания, не желая сбросить руки с себя и отмыться от чужих касаний, — они ничего не сделают, ты же понимаешь? Ты не должен так волноваться, тебе буквально нельзя. Так что, если они заставляют тебя тревожиться — я с ними поговорю. Юнги задумывается. Они на деле сильно его не волнуют. С Чимином он и так проводит много времени — дома, на прогулках, в кафе — они почти везде вместе. Так что на обеде «делить» парня с другими не проблема. Но он понимает, о чем именно говорит Чимин. Об относительно частом присутствии доминантов рядом. Юнги соврет, если скажет, что проблем нет и не было. Сначала его очень смущали и Чонгук, и Хосок, от их глаз хотелось скрыться, а еще он отсчитывал секунды, мечтая, чтобы те поскорее ушли, оставив их в покое. Но человек — существо адаптирующееся, Юнги в том числе. Постепенно он привыкает к их присутствию рядом. Но в первую очередь потому, что их нахождение непринужденное и легкое. Ни один не смеет показывать какие-либо различия к их принадлежности к разным вторичным гендерам. А еще они почти не обращают внимания на Юнги. Так что по итогу, он не может сказать, что парни вызывают в нем явное отторжение. — Я думаю, что все в порядке, — не врет, — особенно пока ты рядом. Я чувствую себя в безопасности. Чимин радуется, не показывает внешне это так явно, но в душе ликует. Дело далеко не в Чонгуке и Хосоке, которых не придется выгонять. Дело в Юнги, в том, как тот продвинулся и какой он молодец. Каждый маленький шаг — большая победа.

***

Чонгук подходит к университету, поглядывая на экран телефона. Время лишь без двадцати восемь, а тренировка Хосока заканчивается в восемь. В этот раз он переборщил, приехав раньше, чем должен был. На улице ближе к ночи погода становится прохладной, так что он решает зайти внутрь и дождаться Хосока там. Просидев пару минут на диванчике на первом этаже, недалеко от входа, решает посмотреть за тренировкой. Двери частично стеклянные, так что, стоя в коридоре, можно спокойно следить за действиями команды. В почти пустом заведении собственные шаги кажутся слишком громкими, Чонгуку хочется продолжить путь на цыпочках, но сам себя корит за такие глупости. Дойдя до двери, он встает чуть левее, чтобы изнутри его не было видно. Не то чтобы кого-то в процессе активной тренировки интересовала тень за дверью. Чонгук сначала бросает взгляд на Хосока. Он в очередной раз может лишь подметить, какой тот хороший танцор. У Хосока прекрасная техника и необычайный талант, а совместно с усердной работой это дает потрясающий результат. Хотел бы он не смотреть на парня рядом с Хосоком, но не получается. Танцующего Хосока он видел сотни раз, а вот Чимина — нет. На совместном мастер-классе он сам активно разучивал движения и был занят, так что наблюдать за парнем было проблемно. Сейчас же Чонгук может сконцентрироваться на сабе. Чимин от Хосока не отстает. Видно, что он танцует в полную силу, четко следует песне, попадая в такт. Его движения уверенные и четкие, но одновременно с этим — плавные и нежные. Чонгук себе признается легко — отвести взгляд от парня очень сложно. Он притягивает, хочется часами так стоять и смотреть, не следя за временем. Чимин Чонгуку приглянулся, спорить тут он не будет. Хочется узнавать того поближе, но у саба, кажется, такая оборона, что ее снести проблемно. Они почти не видятся вдвоем, за редким исключением, когда Чонгуку удается перехватить парня одного, а когда он вместе с Хосоком, то Чимин предпочитает общаться именно с ним, да и посиделки вчетвером мало помогают двум людям сблизится. Но Чонгук сдаваться не намерен, он свои попытки бросит только в случае, если Чимин напрямую и серьезно ему об этом скажет. Хотя тот наверное и не замечает ничего. Чонгук думает, что ему следует поговорить с Хосоком, вдруг тот посоветует что-то предпринять. Отпугнуть парня настойчивостью не хочется, но и обратного тоже. Чон отскакивает от двери, когда она открывается и первые студенты высыпаются из зала, быстрым шагом идя в сторону раздевалок — чтобы как можно быстрее переодеться и поехать домой. Чонгук делает пару шагов в сторону, делая вид, что это не он последние минут пятнадцать стоял около двери и подглядывал за занятием. Хосок с Чимином выходят последними, направляясь к Чонгуку. Он делает вид, что раздражен опозданием. — Ты чего так медленно? — играет он хорошо, но Хосока не взять таким. А вот улыбка с лица Чимина сползает. — Я пойду, пока, — не задерживается, сразу уходя в раздевалку. Хосок смотрит удивленно вслед Чимину, а потом на Чонгука. Не понимает, что происходит. Да и сам парень ничего не понял происходящего. — И что это было? — Я пошутил, — Чонгук разводит руками. Они часто так прикалываются ведь друг над другом, друзья все же, по-другому никак. Хосок задумчиво глядит в направлении, куда ушел Чимин. — Так я и не про тебя, что с Чимином? — разворачивается в сторону Чонгука, взгляд настолько настороженный, что Гуку хочется спрятать лицо в ладонях и сделать вид, что его тут нет. — Между вами что-то произошло? — Между какими нами, мы не общаемся вне наших недопосиделок. — А ты бы хотел, — бросает невзначай. — Хотел, я и не скрываю. Хосок кивает, не видит смысла что-то говорить. Он еще тогда предупредил Чонгука относительно Чимина, но ему кажется, что его слова скорее напугали парня, хотя тот и не показывает этого, потому что Чонгук не может найти в себе смелости даже пригласить саба на обед или прогулку. — Сейчас вернусь, — уходит в раздевалку. Чонгук уходит к выходу и садится. От нервов он начинает дергать ногой. Хосок его таким комком нервов и находит. Он не сдерживает смешка, на что ловит обиженный вгляд друга. — Ты похож на побитого щенка, — большие глаза Чонгука и его грустное лицо действительно заставляют провести такое сравнение. — Не только похож, чувствую себя так же, — Хосок вздыхает на такое заявление. — Пошли, я хочу есть. Молчание сопутствует их дороге, пока идут до машины Хосока. Старую тему ворошить не хочется, а новую начинать нет желания. Садятся в машину, и Хосок не выдерживает первым. Он отъезжает со стоянки и сам возвращается к разговору. — Давай с самого начала. — Что? — Давай с самого начала. Что происходит, что ты хочешь, чтобы происходило? Вопрос попадает в самую точку. Потому что происходит ровным счетом ничего, а хочется. — Не знаю, — нагло врет, знает. — Ладно, знаю. Хочется, ну, узнать Чимина поближе, он, скажем так, мне симпатизирует. — Он тебе отказал? — взгляда с дороги не сводит, но слушает внимательно. — Нет. — Тогда в чем проблема? — не понимает. Чонгук молчит, пока Хосок паркуется около круглосуточной забегаловки. Драмы драмами, а ужин должен быть по расписанию. — Проблема в том, что ты меня напугал, — опять этот обиженный взгляд. — Я? Когда? — Ты сказал, что Чимин всех отшивает, а я не хочу, чтобы он и меня отшил, потому что если он скажет нет, я не смогу продолжать на него давить. Я уважаю чужие слова, мне совесть не позволит продолжить ухаживать за ним, если он даст прямой, четкий и отрицательный ответ. А пока я кручусь в такой неопределенности, будто шанс есть, понимаешь, о чем я? Теперь Хосок понимает переживания друга. И согласен с ним. Говорят, что четкий отрицательный ответ всегда лучше, чем неопределенность, но люди забывают про простой человеческий фактор — пока у тебя есть малейший шанс, ты будешь надеяться. — Понимаю. — Что мне делать? — хныкает, не зная, как подступиться. — Попытаться сблизиться, но не идти напролом. Мне так кажется, что если ты даже примитивно позовешь его обедать, то итог тебе не понравится. — Ты говорил, что он не хочет вообще отношений, почему? — Чонгук надеется, что у Хосока будут ответы. — Я точно не знаю, мы никогда не говорили на эту тему в открытую, но подозрения есть. Надежда загорается в глазах Чонгука. Зная причины, проще действовать. В противном случае это будет ходьба по минному полю. Рванет рано или поздно. Хосок же сомневается, выдавать чужие секреты ему не хочется, но это и не секрет. Собственные наблюдения. — Мне кажется, он был свидетелем чужих очень нездоровых отношений, — Хосок выбирает золотую середину. Кратко, без имен, но все же — это хоть какая-то информация. Хосок два плюс два сложить способен. Чонгук кивает, не пытаясь выпытать больше информации. Они отвлекаются на еду, которую им приносят. Каждый думает о своем. Но все же долго сохранять тишину у Чонгука не получается. Заведение практически пустое, так что тишина сразу начинает давить. — Но с тобой же он общается, — утверждает, на что Хосок смеется. — Но мы и общаемся просто, Чимин и сам это прекрасно понимает, — Хосок убежден в том, что они спокойно общаются с Чимином, потому что тот уверен, что никогда дальше дружбы они и не зайдут. И он с ним согласен. — Как все сложно… — Ну а ты как хотел?

***

Юнги четко для себя решил — сегодня он должен сдать задание по основам педагогики. Если не сделает этого — сам себя четвертует. Он решил проникнуться атмосферой учебы, книг и сходить в библиотеку, чтобы поймать всеобщий настрой. Кто же знал, что после второй пары тут будет так пусто. Всё же, все на учебе, редко у кого в расписании можно заметить такой короткий учебный день. Но делать нечего, раз уж пришел — план свой реализует. Юнги выбирает самое удобное место — недалеко от окна, с удобным диванчиком вместо стульев. Достает свой ноутбук и наушники. Не любит заниматься в тишине, тогда и думать нечаянно получается, а ему не нравится, легче уж заглушить себя спокойной мелодией и сконцентрироваться на нужном. Правда долго сохранять внимание не получается. Глаза слипаются, так что Юнги откидывается на спинку дивана и прикрывает глаза, думая, что это поможет взбодриться. Но эффект достигается полностью противоположный — он так и засыпает. В неудобной позе, съежившись от легкой прохлады, но самым глубоким сном. И телефон у него на беззвучном стоит, так что даже не слышит, как яростно до него пытаются дозвониться.

***

Хосок отправляется в библиотеку с одной целью — в тишине переждать окно, которое так неудобно стоит в середине учебного дня. Проклинает мысленно всех, кто хоть как-то причастен к составлению расписания. Он садится поближе к розетке, так как телефон показывает критические десять процентов, ночью забыл поставить на зарядку, видимо, начались проблемы с памятью в таком раннем возрасте. Хосок усаживается на стул, осматривая библиотеку. Взгляд цепляется за такую знакомую макушку, сжавшуюся в комочек на диване. Он пару секунд думает, а потом ноги работают быстрее, чем голова, и Чон идет в сторону парня, только на подходе задавая себе вопрос: «а зачем?». Оправдание находится быстро, когда Хосок замечает, что парень подрагивает. Он заметил, что Юнги очень мерзлявый. Он всегда одевается чуть ли в два раза теплее, чем остальные. Чон подходит к пледам, которые лежат, сваленные в большую кучу, недалеко от них. Хосок берет один из них и возвращает к сабу, чтобы укрыть того. Их университет, как и многие остальные учебные заведения в продвинутых странах, старается создать максимально комфортную среду для обучения как доминантов, так и сабмиссивов. К примеру, в библиотеке есть большое количество мягких пледов и подушек на случай, если кому-нибудь срочно потребуется почувствовать себя в комфорте и безопасности, что не такая уж и редкость для сабов. Юнги от ощущения мягкой ткани скозь сон передергивает плечами, но не просыпается. Укладывает руки под щеку и выглядит настолько прелестно, что сердце Хосока щемит от этой картины. Он подносит руку с желанием погладить парня по щеке, но сам же ее отводит. Не имеет права касаться, пока Юнги в таком беззащитном положении. Хосок идет обратно к месту, на котором он расположился. Но взглядом возвращается к парню, спящему так близко. Он не может не смотреть, все инстинкты требуют обеспечить тому полную безопасность. Хосок через силу заставляет себя сидеть на месте, но надолго его не хватает, так что в скором времени он пересаживается за соседний стол. Глупо листает меню телефона, каждые пару минут бросая взгляд на Юнги. А тот спит, даже не понимая, причиной каких моральных споров невольно стал. Телефон Юнги лежит на столе, и Хосок замечает, как экран ярко загорается. Он чуть вытягивает плечо, заглядывая в экран, и видит звонок от Чимина. Чужой телефон брать и отвечать на звонок не собирается, но когда поступает еще один, начинает казаться, что дело важное. Хосок перезванивает со своего мобильного, Чимин после первого же гудка берет трубку. — Привет, что-то срочное? — голос кажется Хосоку заплаканным. — Ты звонил Юнги, — поясняет цель звонка, — он рядом со мной, я решил перезвонить — вдруг что-то важное. — Черт возьми, — раздается всхлип, — почему он трубку не берет? — Спит, — Хосок удивлен такой реакцией. — Чимин, что произошло? — Не знаю, я не мог до него дозвониться, начал себя накручивать и волноваться, он не брал трубку, — тараторит так быстро, что ничинает задыхаться. Делает глубокий вдох. — С ним же все в порядке? — Думаю, да. — А ты как рядом оказался? — Увидел нечаянно. — Вы где? — В библиотеке. — Сейчас подойду, — и бросает трубку. Хосоку остается лишь беспомощно смотреть на телефон, будто он сможет объяснить, что сейчас произошло.

***

Чимин идет в библиотеку очень быстрым шагом, не разбирая дороги. Приходит лишь в себя, когда впечитывается в чью-то грудь и отскакивает, еле удерживая себя на ногах. Чонгук аккуратно придерживает парня за спину, не давая свалиться от неожиданности. Он заглядывает в лицо саба и видит слезы, что стекают по лицу. Паникует совсем чуть-чуть, не зная, как подступиться. — Все в порядке? Чимин кивает. Голосу своему он сейчас не доверяет, так что лучше всего — молчать. — Ты плачешь, — молодец Чонгук. Поразительная наблюдательность. — Да. — Куда идешь? — кажется, это самый неловкий разговор, который был в жизни Чонгука. — В библиотеку. Чонгук все же решает последовать за парнем. Вдруг что случилось. Да и оставлять того в таком состоянии одного кажется бессердечным. Идут в полном молчании, лишь иногда Чимин шмыгает носом, что говорит о том, что парень продолжает плакать. В библиотеке Чимин видит Хосока и сразу бежит к нему. Чонгук же лишь удивленно смотрит на происходящее. Хосок прикладывает палец к губам, показывая, что нужно быть тише. Чимин видит Юнги. Живого, здорового Юнги, который просто уснул. Он прижимает ладонь ко рту, пытаясь сдержаться и не начать плакать в голос, но у него не получается. Из-за шума вокруг Юнги открывает свои глаза. Все взгляды устремляются на него, а парень промаргивается, похожий на сонного воробушка. Он видит, в каком состоянии находится Чимин, и сон как рукой снимает. Парень вскакивает на ноги, подходя к другу. — Что случилось? — в ответ на это Чимин лишь качает головой и льнет в объятия Юнги. Они вместе садятся, плед, до этого греющий Юнги, ложится на Чимина. Парень пытается сделать хоть что-то, чтобы заставить того почувствовать себя лучше. Чимин сидит, а потом начинает говорить с такой болью в голосе. — Ты не брал трубку, я запаниковал, — Юнги внимательно слушает, одновременно с этим гладя парня по спине одной рукой, а второй приобнимая его. — Ты себя довел, ты же знаешь? — Чимин кивает. — Со мной все в порядке. — Знаю, но я не мог, не мог сделать ничего, просто дал тревоге заполнить каждую клеточку тела, — говорит шепотом, но в полной тишине слышат это все. Хосок вообще стоит в полном шоке, чуть ли не с открытым ртом, впервые видя парня в таком состоянии. Чонгук хмурится. Он ищет бутылку воды в сумке, которую как раз недавно купил. Он подходит и кладет ее на диван. Юнги видит это, благодарно кивая. А Чонгук смотрит на Хосока, ловя взгляд того, указывает на дверь, намекая, что им пора уходить. Шаги уносят прочь, а сердца со всей силы рвутся обратно, не желая оставлять сабов одних.