Intersex

      С началом нового утра Тэхён чувствует облегчение. Три страшных дня прошли, а это значит, его тело снова принадлежит ему.       Блаженно потягиваясь, парень представляет, что все ему приснилось. Не было никакого соседа, никаких влюбленностей. Хосок не лезет в его жизнь, а молча наблюдает со стороны.       Ему словно доставляет удовольствие смотреть, как бывший друг пытается выжить в нечеловеческих условиях всеобъемлющей ненависти и неприязни.       Давно признав себя не таким, как все, Тэхён привык к боеготовности враждебного мира. Пусть лучше его не любят за характер и поведение, чем будут гнобить за физические отклонения.       Мечтая начать этот день с нуля, парень с лёгкостью поднимается и отодвигает шторы на окне, наслаждаясь серым утром мартовской погоды. Из окна виден парк. Ким обожает ходить туда в часы меланхолии, что изредка нападает. Любит присесть на лавочку и кормить голубей. Любит предаться пустым девчачьим мечтаниям: будто бы он не отличается от остальных и никогда не был иным. Будто бы нет неопределённости с гендером и он просто мужчина, что хочет иметь нормальные отношения.       Опираясь ладонями на холодное стекло, оставляет свои отпечатки на прозрачной поверхности. Вся его жизнь – вот такой же след. Он вроде бы есть и в то же время оставляет после себя лишь размытый силуэт.       Тихое печальное счастье разгоняет шум слива унитаза и щелчок дверного замка через несколько секунд. Тэхён боится оборачиваться.       «Мне что, не приснилось?».       Чонгук выходит из ванной и оседает на кровать, не смея отвести глаз от старшего.       — Не смотри на меня, — грубо огрызается Ким. Он поздно вспомнил, что снова спалил себя в футболке, но сейчас на нём стандартные боксеры. Это придаёт уверенности.       — Почему? — наивно звучит голос в ответ.       Хмыкая от услышанного, Ким поворачивается к младшему лицом. Сложив руки на груди, упирается поясницей в подоконник.       — Время нежностей прошло. Я не хочу, чтобы в придачу ко всему меня считали геем, — фыркает и демонстративно проходит мимо младшего в душ.       — Но нас же никто не видит, — бормочет растерянно Чон и провожает старшего взглядом.       Тэхён не считает нужным отвечать. Эстрогены в его теле успокоились и присмирели, а значит, он снова в строю мужчин и готов побиться за своё право на существование. Жалкая влюблённость в его планы не входит, тем более к парню.       Во время месячных не растёт щетина. Это единственный плюс, от которого можно с лёгкостью отказаться. Тэхён бы так и сделал, если бы у него был шанс. С этого утра на лице вновь приятная поросль, что колет ладони своей шероховатостью.       Принимая душ и одеваясь, не выходя из ванной, Ким пыхтит от натуги, напяливая на себя корсет. Это утягивающая бесшовная боксерка, что меньше тела на целый размер. Тэхён носит такие вещи для придания бюсту плоского вида. Грудь хоть и крохотная, но есть, и сколько бы парень не прокачивал мышцы, она не исчезает.       — Тебе что, плохо? — младший стучится в дверь, чем сильно пугает Кима. Парень бросает озлобленный взгляд на замок, убеждаясь, что к нему не войдут.       — Слушай, отвали, а?! Иди чай лучше сделай! — гремит басом Ким, и, поправляя ненавистные крупные соски, разглаживает стянутую кожу под «панцирем».       Чонгук хлопает глазами, замирая на минуту у двери. Ещё вчера Тэхён был приятным собеседником и соседом, а сегодня его словно подменили.       Не желая отвечать и проявляя характер, Чон не намерен прислуживать. Как бы не была сильна его симпатия, унижаться парень ни перед кем не собирается.       Одеваясь под ругательства и бубнение старшего, первокурсник одевается и выходит. Он планировал часть заработанных денег тратить на завтраки Тэхёна, но нет. Если Ким избрал политику монархизма, то это не подходит Чонгуку. Он позавтракает один, за свой счёт.

***

      Выйдя из ванной и не обнаружив младшего, Тэхён испытывает странное чувство, отдалённо напоминающее злость. Чон не послушался. Он сделал всё наоборот, а ведь Тэхён хотел вместе пойти на учёбу. Он ещё сам не понял, в какой момент планировал совместный выход. Наверное, тогда, когда понял, что остался один.       Одеваясь в привычные джинсы и футболку, накидывает дублёнку и выходит из комнаты. В коридоре слишком темно. Попасть ключом в замочную скважину не получается.       Ким чертыхается и шарит по карманам. Закатывает глаза от бешенства. Заходит вновь в комнату и хватает свой телефон со стола, замечая гаджет младшего на кровати.       «Так спешил, что забыл телефон».       Вырывается кривая ухмылка. Включая фонарик на смартфоне, выходит и прячет чужой телефон в недра дубленки. Запирает дверь и кладёт ключ мимо кармана джинс. Звон по полу заставляет парня топнуть ногой.       «Да что ж всё не так-то?!». Взрывается на ровном месте. Волосы растрепываются и лезут в открытый глаз, веко второго после драки едва открывается. Это тоже бесит до скрипа зубов.       — Тэхёни, я жду тебя. Что ты рычишь? Утро не задалось? — насмешливый голос Хосока пронзает темноту в зелёной мути.       — Тебя не хватало. Какого чёрта ты здесь ошиваешься? — Ким не торопится поболтать по душам. Он поднимает ключ, старательно запихивает его в карман джинс и быстрыми шагами проходит мимо бывшего друга. Видеть предателя нет желания, слышать его гнусный голос нет сил.       — Вы поругались? — торопится догонять и не собирается отставать с расспросами. — Я видел Чона. Он нёсся как ненормальный в сторону кафетерия. Знаешь, мне кажется, что он с той девушкой будет отличной парой, — ждёт реакции, но Тэхён уходит от ответа. Он просто молчит и почти бегом спускается по лестнице.       В коридоре на третьем шумно и светло. Как в муравейнике, парням в этом корпусе нет покоя. Кто-то ищет запасную рубашку для неизвестного выхода, кому-то потребовалась тетрадь с лекциями с прошлого курса.       Игнорируя провожатого, Ким грозно стреляет глазом, расчищая себе дорогу.       — Намджун хочет устроить ещё один бой. У тебя всё в порядке со здоровьем? — банальный вопрос заставляет парня вскипеть. Резко оборачиваясь, Ким хватает Чона за шею. Прижимая ненавистного друга к стене, пугает окружающих до замирания на месте. Хосок пытается улыбаться.       — Тэхён, перестань. Ты задушишь меня.       — Именно это я и пытаюсь, — шипит, но на плечо ложится чужая рука.       — Остынь, Ким. Сейчас не время, — словно зная о времени больше остальных, Мин философски подходит к вопросу.       — Тебя забыл спросить, — бросает парень и, отпуская чужую шею, быстрыми шагами покидает коридор. Юнги отрывает впечатанного в стену сокурсника.       — Какого чёрта ты лезешь к нему? — тихо, но настойчиво.       — Тебе не понять. Я отдал столько лет дружбе с ним, что не могу его отпустить.       Растирая болящую шею, Хосок чувствует першение в горле. Говорить становится трудно, да и нечего тут говорить.       — Что за больная навязчивость? — морщится Мин.       — Тебе не понять.       Хосок не станет плакаться и рассказывать, как тяжело ему было принять признание Кима. Не понимая, как реагировать, Чон отстранился на время, переваривал правду о двуполом друге, а Тэхён не захотел подождать. Он взрастил обиду величиной с гору и не подпустил больше к себе.       Так и не прояснив отношения, друзья разорвали многолетнее общение недопониманием, в котором один остался предателем, а другой закрылся в себе.       Намереваясь бежать к кафетерию, Тэхён случайно замечает младшего у входа в учебный корпус. Резко меняя направление, скользит на обледеневшей дорожке, но разворачивается и бежит в сторону младшего.       — Чонгук! — окликает издалека. Студенты ошарашено оборачиваются и пялятся на Тэхёна. Этот парень никогда никого не звал и уж тем более ни за кем не бегал. — Стой, я тебе сказал! — догоняет и хватает за рукав куртки.       Чонгук обижен и немного зол, но старается выражать равнодушие. Он не настолько влюблён, чтобы лить слезы из-за неудачи. Не настолько Тэхён красив, чтобы не найти ему замену. Парень не устанет убеждать себя в том, что его сосед во всём «не настолько», лишь бы не было больно внутри.       — Что?! — вырывает руку, резко оборачиваясь. Смотрит на старшего и не поймёт эмоции на его побитом лице. Тэхён смотрит прямо. Ищет в глазах ответ, который не прозвучит словами.       — Почему ты ушёл?       Чонгук хмыкает от простоты и незатейливости. Словно старший не понимает, что сам виноват.       — Неправильный вопрос, — качает головой. — Спроси, почему я не сделал тебе чай? — клонит голову к плечу, желая подавить обиду и раздражительность.       — И почему же? — Ким снова хватает младшего за рукав, боясь, что тот может уйти.       — В какой момент ты решил, что я твоя прислуга? — поражаясь тупости, Чон снова вырывается.       — Я не решил.       Разговор прерывает довольный голос Юнги. Этот парень преследует Кима по пятам или обладает способностью всегда оказаться там, где его совершенно не ждут.       — Так, так. Вот это да. Комната без номера выясняет отношения. Это что-то интересное, — приближаются Мин и Пак.       — Отвали, — рычит Ким.       — Да перестань. Где ещё можно увидеть такую картину? Чонгук, ты выдержишь напор этого парня? Он не управляемый, — гнусаво хихикает Чимин и хочет повернуть младшего к себе.       — Отвали! — бросает Чон.       Чимин глупо хихикает.       — Смотри-ка, Юнги, как эти двое спелись.       Тэхён словно не слышит. Он смотрит на бледное лицо Чона, на котором мороз заставляет краснеть щеки и нос. Заглядывает в глаза, желая что-то рассмотреть, а это сильно бесит младшего.       Не имея возможности грубить соседу, хочет сорвать своё зло на постороннем: «А ты вообще вынь эту дрянь из носа!». Дёргает за тампон, торчащий из ноздри. — Ходишь как дурак, — бросает противный валик, измазанный в крови и мази себе под ноги.       Чимин взвизгивает от боли, лишившись выдранных волосинок, поднимает тампон.       — Юнги, мне надо в медкабинет, — трясёт перед лицом друга ватой.       — Ну так иди, — отмахивается Мин, но всё равно поддаётся и позволяет себя увести.       Ким продолжает смотреть на младшего.       — Чего ты хочешь? — замерзая, Чонгук ежится, растирая руки.       — Не убегай от меня, — еле слышно.       — Ты хотел, чтобы я отвалил? Я отвалил. Что ещё ты хочешь? — издевательски наклоняется, заглядывая в чуть опущенный глаз.       — Не придирайся к словам. Будто у тебя не бывает неудачного утра, — отводит взгляд в сторону и замечает компанию Намджуна.       Парни неспешно движутся по направлению к цели. Ким и не сомневается, что им нужен он. Выпрямляя спину, прячет руки в карманы, прикрывая младшего локтем.       — Какая встреча, — фальшиво улыбается Джун. — Вот вы и попались, красавчики, — рассматривает лица обоих.       На самом парне заживают побои. Болячки раскиданы по лицу, придают внешности некой брутальности.       Чонгук впивается в противную морду взглядом и выходит из тени.       — Что тебе нужно? — встаёт рядом с Тэхёном.       Компания переглядывается. Дружный смех степенно нарастает. Тэхён сжимает кулаки, готовясь напасть. Один только взгляд Хосока на Тэхёна заставляет его активизироваться на защиту.       — А ты смелый, малыш, — тянет руку, пытаясь ухватить за щеку.       Чон бьёт по кисти, не смея поддаться. Немного страшно противостоять пятерым боксёрам, но больше страшно, что Тэхёна снова изобьют. Его травмы не успевают заживать, а глаз не может нормально открыться.       Лицо Намджуна искажает злоба. Оскорблённый поведением первокурсника, старший не намерен это терпеть. Делая выпад, пытается ударить кулаком в лицо, но Тэхён успевает оттолкнуть Чона.       — Не трогай. У тебя нет причин лезть к нему. Чего ты хочешь? Ещё одну встречу? — холодно смотрит на сокурсника и вечного соперника.       — Я подожду, пока у тебя откроется глаз. Даю тебе неделю на восстановление, — делает шаг ближе к Киму и шепчет ему в лицо: «Держи своего щенка на поводке. Ещё одно слово, и я разукрашу его милое личико похлеще твоего».       Тэхён стоит, словно статуя. Чонгук озлоблено пялится на всех по очереди и понимает, что взгляд Хосока не просто пуст и холоден, как у всех. Этот парень смотрит как-то особенно. Словно кожу с лица срезает опасным лезвием.       Стискивая зубы, Ким даёт пятёрке уйти. Они непременно должны пройти так, чтобы задеть плечами.       — И ты это стерпишь? — ужасается Чон. Он столько слышал о безбашенности соседа, что не может поверить в это спокойствие.       Поджимая губы, Тэхён не говорит, о чем думает. Если бы не угроза младшему, он бы вступил в дебаты на кулаках прямо здесь.       «Этот парень делает меня слабым».       — Сходи сегодня в медкабинет и принеси от доктора Квона заживляющую мазь. Он сам её делает. Мне нужно прийти в форму за неделю, — отдаёт приказ.       Чонгук задирает голову и смотрит на старшего свысока. Его поджатые губы противоречат спокойствию. Не произнеся ни слова, младший разворачивается и уходит в учебный корпус. Тэхён следует за ним и улыбается про себя.       «Этот парень не только делает меня слабым. Он делает меня дураком».

***

      Длительное время не пересекаются. Чонгук успевает соскучиться, потому после третьей пары с упоением слушает рассказ сокурсника. Тот стал свидетелем, как чокнутый Ким избил кого-то в туалете, но ничего серьёзного, пара синяков и разбитый нос.       — Он почти выбил дверь кабинки, швырнув того парня в неё. Силы в этом Киме немерено, — восхищается очевидец драки.       Чонгук сияет от счастья. Он, конечно, не доволен поведением соседа, но по-настоящему его это совершенно не заботит.       Возносясь на пьедестал, парень горд, что живёт с этим необузданным зверем в одной комнате, как в клетке со львом, и не боится быть сожранным.       — Ты чего улыбаешься, Чон? — в пространство мыслей вмешивается ненужный вопрос.       — А? Я о своём, — отмахивается, пряча улыбку.       Тэхён изнывает, не понимая, что происходит. Он только что чуть не разбил чужой головой фаянс в туалете лишь потому, что кто-то сказал про Чонгука плохо.       Стоя у раковины и моя руки, старший услышал, как парни обсуждали первокурсника. Им не нравилось, что вновь поступившим все вокруг восхищаются, отмечая его добрую улыбку и мягкий характер.       «Это мой парень». Пронеслась гордая мысль в голове и, пугаясь, Ким осекал сам себя. «Какой ещё парень? Сосед. Он всего лишь мой сосед. А моего соседа трогать нельзя».       Давая себе разрешение на атаку, боксёр с первого удара отправил в нирвану одного длинноязыкого, а второго пошвырял по сторонам в назидание остальным.       Причинять серьёзный урон Тэхён не хотел, потому, шепнув на ухо: «Покалечу за Чона», разбил парню нос, впечатав его в дверь запертой изнутри кабинки.       Испачканные в крови руки остались не мытыми. Ким рассматривает их всю следующую пару и не может понять, в какой момент для него стал так важен этот мелкий первокурсник.

***

      Младший завершает смену с грустной миной. Он сходил сегодня после занятий к доктору Квону в медкабинет и попросил мазь.       — Какую тебе мазь? — удивился старый доктор.       — Для заживления синяков и ссадин, — простодушно отвечал парень, не понимая, в чем подвох.       Доктор причмокнул и покачал головой.       — У меня здесь не аптека, дружок.       Чонгук немного расстроился от отказа. Опуская голову и поднимая глаза на старшего, посмотрел очень жалобно.       — Ким Тэхён сказал, что вы делаете её сами.       Повисла пауза. Доктор предельно строго осмотрел первокурсника и, сняв очки с носа, потер переносицу.       — Он сам тебе это сказал?       Не понимая, что такого секретного в мази, Чонгук часто кивал, опаздывая на работу.       — Значит, это не слухи, — неожиданно порадовался Квон и одел очки.       — Какие слухи? — топтался младший. Ему нужно уходить, а странный университетский святило медицины не шевелится ни в одну сторону.       — До меня дошли слухи, что у Ким Тэхёна появился друг. Я очень рад, что ты не испугался и принял его особенность как должное.       Снова повисла пауза в воздухе. Брови Чона лезли вверх, а глаза доктора округлялись. Старый маразматик хватается за голову: «Он тебе не сказал». Сокрушался и не знал, куда спрятать себя.       — Вот. Возьми мазь, — торопливо доставал из ящика стола маленькую баночку. — Только не говори про это никому. Мне нельзя лечить студентов народными методами, но мазь действительно хорошая. Через три-четыре дня не останется и следа от синяков.       Чонгук протягивал обе руки. Прятал в ладонях пузырёк, как самое дорогое и, забывая спросить об особенности Кима, убежал на радость доктора.       Только в кафе в памяти всплывают слова. Вертя в руках баночку из тёмного стекла, Чонгук пропадает в раздумьях.       — Что это с ним? — спрашивает Минсу.       Старшая лишь плечами пожимает. Замечая страдания приветливого работника, Чиу приносит коробочку с пончиками.       — Угощайся, — протягивает Чонгуку. Парень хочет отказаться. Денег не хватит накопить на учёбу, если так часто тратить их на сладкое.       — Возьми с собой в комнату, — закрывая крышку коробки, старший понимающе кивает. Чонгук дарит благодарную улыбку и прячет угощение за стойку.       Старшая, наблюдая эту картину, решает проверить свои догадки.       — Чонгуки, — подходит с улыбкой и укладывает поднос на стойку. — Может, прогуляемся после работы.       Повеселевший Чон мотает головой.       — Мне нужно спать. Для прогулок нет времени.       Девушка не унимается и, заходя за стойку, тянет к коробке руку, строя расстроенный вид.       — Я тебе совсем не нравлюсь? Это портит мне настроение. Как теперь мне быть? — ковыряет пальцем крышку, желая намекнуть, что её нужно открыть. Чон поджимает губы. Кладёт на коробку ладонь и тихо, но с улыбкой предупреждает: «Мой друг сломал нос своему сокурснику за то, что он съел его пончик. Не думаю, что тебе подойдут кляпы в носу».       Старшая вспыхивает. Она предполагала отказ, но и не думала, что он будет таким кощунственным.       — Вообще-то Чиу их дал тебе. Неужели ты отдашь всё Киму? — строит гримасу крайнего неодобрения. — Дай хоть один.       Чонгук мотает головой, не переставая улыбаться.       — Нуна, я отдам ему всё, что только могу, — произносит на выдохе, уводя взгляд в сторону.       — Как это понимать? — возмущается, уже жалея о своей игре.       — Тэхён – мой друг. Единственный за последние годы. Поэтому всё лучшее я отдам ему, и то, что останется, достанется мне.       Девушка фыркает с таких заявлений. В её понятиях нет существования мужской дружбы. Как это: отдать что-то вкусное какому-то другу вместо красивой девушки.       Тряся недовольно коротким хвостиком, старшая скрывается за дверями кухни. Минсу, наблюдавший издалека, спешит подбодрить погрустневшего младшего.       — Ты правильно сделал, что не поделился. Она не умеет съесть один и успокоиться. Ей всегда надо всё. Не вешай нос, — кладёт руку на плечо.       — Я не об этом, — хмурится Чон. — Если человек сказал тебе сделать что-то, что под запретом, но законно, получается, он поделился секретом или просто не подумал, что сказал? — ждёт ответа.       Минсу хлопает глазами и, осмотревшись по сторонам, понижает голос: «Ким заставляет тебя делать что-то плохое?».       Чонгук непонимающе хлопает глазами. Не сразу до него доходит вопрос старшего, а после густо краснеет.       — Что ты говоришь? — опускает голову. — Тэхён нормальный парень.       — А ты? — прищуривает глаз старший. — Носишь ему вкусняшки?       — Перестань, мы просто друзья.       Двери неожиданно открываются. В такое позднее время редко кто приходит. Студенты, засидевшиеся допоздна, наоборот, стремятся уйти. Чонгук недоволен появлением посетителей. Ему нестерпимо хочется домой.       Планы меняются, когда карие глаза смотрят на парня в фартуке, как на мышь.       — Мы скоро закрываемся, — злится Минсу и, медленно оборачиваясь, быстро меняется в лице. — Ким Намджун? Что ты здесь делаешь? — поражается.       Чонгук осматривает присутствующих. Основной состав боксёров тупыми глазами осматривают стены и напряжённых студентов, что начинают собираться на выход.       — Я пришёл навестить малыша, — кивает в сторону хмурящегося Чона.       Парень догадывается, что пришёл час расплаты за его выходку. Намджун профессионально занимается, выступает на городских соревнованиях, а тут какой-то парнишка-первокурсник вырубает его на школьной показушной арене. Ким не может простить своего поражения.       — И что тебе надо от меня? — Чон старается быть расслабленным, но сам себе признается, что боится. Он не силён в драках, хоть и умеет махать кулаками.       Намджун приближается быстрыми порывистыми шагами. Смотрит на свою цель, словно на ринге. Чонгуку бы увернуться от руки старшего, а он смотрит на ухмылку Хосока, не моргая.       Отодвигая оробевшего Минсу в сторону, Джун протягивает руку и, схватив работника за волосы на затылке, бьёт лицом в столешницу стойки.       Кровь быстрым потом течёт по подбородку и затекает в горло. Чонгук в состоянии шока не может понять, что произошло. Он пялится на окровавленные руки, растирая ручьи с подбородка по лицу.       Визг посетителей и нуны приводят в сознание. Минсу кидается за стойку и, доставая из мини холодильника лёд, заворачивает его в полотенце.       — Ты что творишь? Это что, ринг? Ты не можешь найти себе достойного противника? — верещит старшая, набрасываясь на Кима с упрёками. Делая вид, что они в зале одни, Намджун игнорирует чужие трепыхания.       — Будешь получать так каждый вечер, или я не дам ранам Кима зажить. Мне надоел этот выскочка, а тут ещё ты нарисовался. Выбирай. Или он, или ты.       В гробовой тишине боксёры покидают заведение, в которое никогда не заходили ранее. Место базирования спортсменов дальше тренировочного зала почти не распространяется.       Чонгук, так и не сказав ни слова, уходит на кухню. Растерянность и неожиданная боль затянули парня в ступор. Путаясь в мыслях, не может сообразить, что же от него хотят.       Умывшись под уговоры кондитера, Чон снимает заляпанный кровью фартук и тянется к куртке. Работать он сегодня больше не сможет, да и держать никто не собирается.       Минсу помогает младшему застегнуть куртку, а старшая подаёт коробку с пончиками.       — Пусть он пожалеет тебя, — слышит парень себе в спину на выходе.       Оборачиваясь в дверях, Чон устало осматривает бледные кислые лица коллег и хмыкает: «Меня не надо жалеть».       Первые слова за всё время напряжённого ожидания развязки привносят в неприятную ситуацию только больше темноты. Словно что-то есть негативное, но Чонгук решает это скрыть и терпеть наказание.

***

      С нетерпением ожидая конца вечерней смены младшего, Тэхён выходит из ванной и тщательно намазывает кожу кремом. Вдыхая аромат с ладоней, уверяется, что Чонгук должен оценить.       Пересев с кровати за стол, ставит ногу на сиденье стула. Это удобная и любимая поза. Парень расслабляется за чашкой чая, пытаясь скоротать время. Телефон на столе не успевает гасить подсветку.       «Почему так долго?».       В это время Чонгук стоит за дверью и не решается войти. Парень рассчитывал, что старший будет спать или хотя бы будет выключен свет. Как пройти в комнату с намазанным и отекшим носом, не известно.       Слыша, что Ким шевелится в комнате, Чон замирает в ожидании.       Дверь открывается, заставая парня врасплох. Спасительная темнота коридора и выключенный свет в комнате играют младшему на руку. Сжимая в руках коробку, он первый нападает с расспросами.       — Ты куда?       Тэхён стопорится, не успев закрыть дверь. Присматриваясь в тёмный силуэт в зелёном блике, признаёт голос Чона и расслабляется.       — Хотел прогуляться.       Секунды бегут вперёд, а парни стоят молча.       — Ну, иди, — с надеждой выдаёт младший. Чону на руку, если он ненадолго останется один в комнате и спокойно ляжет в кровать.       — Я передумал. Заходи, — подталкивает.       Молча кивая, младший заходит. В комнате пахнет сочным персиком. Запах настолько сильный, что во рту копится слюна. Не позволяя себе раскиснуть, Чон отворачивается, когда щёлкает выключатель.       — Это тебе, — не глядя, протягивает коробку. — Ну же, бери, — трясёт в ожидании.       Тэхён смущённо прячет улыбку, хоть его никто и не видит.       — Ты решил закормить меня сладким? — принимает презент и проходит за стол, не снимая дублёнку.       — Меня угостили. Я не люблю сладкое. Не выкидывать же.       Держась максимально отстранённо, Чонгук старается быть сдержанным и быстро прячется в ванной. Тэхён смотрит на коробку печально. Есть пончики уже нет желания.       — Ты взял мазь, которую я просил?! — находит с чего начать разговор и кричит младшему через дверь.       — Возьми в куртке! — отзывается Чон, явно чистя зубы.       Умывшись и пристально осмотрев лицо в зеркале, парень убеждается, что мазь – действительно чудо. Он намазал ею разбитый нос и под глазами, чтобы синяки не были утром такими очевидными, они и не расползаются.       Просовывая руку в приоткрытую дверь ванной, парень щёлкает выключателем и только после этого выходит в комнату.       Тэхён в недоумении сидит на стуле у стола, создавая собой чёрный силуэт на фоне окна. Вздрагивая плечами, младший начинает разбирать кровать.       — Ты чего сидишь? — понимает, что Ким не торопится спать.       — Жду, — голос «из подземелья».       — Чего? — удивляется младший.       — Когда ты меня намажешь.       Чон замирает на секунду, вспоминая свою прошлую попытку и, качая головой, разгоняет постыдные воспоминания.       — В ванной светло и есть зеркало. Иди и намажь себя сам, — грубо отзывается и продолжает подготовку ко сну.       — Мне неудобно самому, — настаивает старший. — Тебе сложно, что ли?       «Нет мне не сложно. Я просто боюсь сделать лишнее». Мелькает заезженная мысль. Чонгук уже не раз вспоминал поцелуй с завистью самому себе. Пусть за этот поступок стыдно, но он был прекрасен.       — Давай сюда, — нехотя соглашается. Подходит к столу и разворачивает старшего лицом к окну. — Закрой глаза.       Ким послушно захлопывает веки. Облизывает нервно губы и ждёт, когда дыхание младшего станет жарче.       Чонгук выдерживает напряжение и не собирается целовать. Он больше не совершит такой ошибки. Это лишнее. Хватает того, что за спокойствие старшего, он принял решение подставлять лицо под удары. Если с Тэхёном удастся сблизиться ещё плотнее, то Чон боится отдать ему душу.       Не получая желаемого внимания, старший сам делает робкую попытку. Он обхватывает чужие ноги и осторожно ведёт ладони вверх. Когда руки доползают до боксеров, Чонгук нервно хмыкает.       — Я такие, как ты, не ношу.       Ким отрывает ладони от кожи, словно обжёгся. Смотрит на младшего с опасением, но его лицо скрывает мрак.       — Что ты хочешь сказать? — пытается быть незаинтересованным, но голос выдаёт напряжение.       — То и хочу, — хмыкает Чон. — Нет у тебя никакой девушки. За несколько дней в университете я многое о тебе услышал. Ты одиночка, страдающий от неудовлетворённости. Поэтому ты носишь женское бельё?       — Что за бред? — Ким вскакивает на ноги. — Ещё скажи, что я крашусь.       Чонгук не видит, как дергаются мышцы на чужом лице, но понимает, о какой тайне говорил доктор Квон. Только вот откуда старый хмыга знает об этой особенности молодого студента?       — Я не стану это обсуждать. Это не моё дело. Если тебе нравится прихорашиваться, то пожалуйста. А сейчас мне пора спать.       Чонгук даёт понять, что скрываться больше нет смысла. Ему тяжело совместить такого парня, как Ким, с такими интересами, как косметика и бельё, но он не отказался бы это увидеть.       Тэхён лишь хватает воздух ртом. Ему нечего ответить, да и возражать нет особого желания. Часть тайны младший узнал. Неизвестно, это дедукция или кто-то сболтнул лишнее, но главное, что реакция адекватная.       Позволяя Чону отойти, старший провожает его взглядом до кровати. Хочется получить побольше внимания и, подвинув Чона к стене, прилечь в его постель. Ким ещё никогда не желал так сильно, чтобы с ним поговорили, но младший явно не расположен к общению.

***

      Просыпаясь раньше обычного, Чонгук бросает на спящего соседа недоверчивый взгляд и сбегает в ванную. Прихватив со стола чудо мазь, обильно смазывает нос и посинение под глазами.       «Всё-таки синяки есть».       Констатирует парень, рассматривая себя в зеркале.       Не желая показывать Киму свою проблему, хватает одежду из шкафа и на цыпочках выходит в коридор. Там, в темноте, одевается и забрасывая сланцы в комнату, быстро запирает за собой дверь.       Это может и выглядит как бегство, но Чонгук так не считает. Он торопливо пересекает третий этаж и прячется в кабине лифта. Вахтерша как-то говорила, что к ней можно обращаться за помощью. У студента нет другого варианта. До прихода старшей работницы в кафетерий ещё долго, а проявляющиеся синяки нужно спрятать немедленно.       Тэхён просыпается в полной тишине. Рывком садясь на кровати, заглядывает за спинку. Постель Чонгука заправлена не аккуратно, видимо, младший сильно торопился улизнуть из комнаты. От этого становится паршиво.       Озлобленный на весь мир, парень отправляется в ванную. Умывается, кое-как мажется мазью. Настроение убивать не воплощается в жизнь только благодаря сердечку, некогда нарисованному на запотевшем зеркале.       Ким его не рисовал, а значит это мутный намёк от младшего, что не только женская талия привлекает его в боксёре. Тэхён надеется, что есть что-то ещё.       Жадно высматривая Чонгука в толпе идущих, не находит знакомого лица. Приходится посетить крыло первокурсников другого факультета. Это приводит в волнение студентов, но старший с ленью и отвращением рассматривает чужие лица. Они меркнут на фоне памятной мордашки соседа.       — Что ты здесь забыл? — за спиной раздаётся знакомый голос и Ким с трудом давит в себе улыбку.       Разворачиваясь, врезается глазами в нужного человека.       Чонгук в кепке. Теперь старший понимает, почему столько времени не замечал Чона.       — От кого прячешься? — тихо спрашивает, дотрагиваясь до козырька. Первокурсник резко бьёт по руке, создавая звонкий шлепок и собирая любопытные взгляды.       — Не трогай, — поправляет защиту, что скрывает половину опущенного лица.       — Что происходит? — ещё тише спрашивает Ким. Его не на шутку заботит поведение соседа. — Вчера от меня прятался, сегодня утром сбежал. Разговариваешь так, словно… я тебе противен, — осознание поражает. — Это из-за того, что ты узнал? Тебя отталкивает моя слабость?       Тэхён готов вцепиться в плечи младшего и трясти его, пока не отвалится голова. Он же впервые встретил человека, что ни разу не посмеялся над его тайной. Такие люди не встречаются дважды, Ким проверил это на себе.       Съедаемый подозрениями вперемешку с опаской, Ким готов уговаривать Чона не отворачиваться. Это на всех вокруг ему наплевать, но сосед – не все. Он значительно важнее, если не сказать, что самый дорогой.       — Нет, — качает головой Чон. — Я думаю, здесь не лучшее место обсуждать подобные темы. Поговорим в комнате. А сейчас мне пора. Я пойду.       Сжимая волю в кулаки, парень уходит. Замечая печаль на лице старшего, Чон ненавидит свою жестокость, но и сказать правду не может. Если Тэхён узнает, что сосед взвалил на себя обязанность защищать лицо боксёра, то сам разобьёт младшему нос.       Отпуская от себя Чона, старший с трудом справляется с разочарованием. Он в очередной раз теряет дорогого человека и всё из-за своей природной аномалии.       Не желая видеть заинтересованные лица, что шепчутся друг другу в уши о произошедшем, Тэхён быстрым шагом покидает учебный корпус. Его тянет туда, где можно без стеснения и ужимок выпустить свою горечь.

***

      Уже два часа Ким бьёт грушу голыми кулаками. Он намеренно не надевает перчатки, чтобы физическая боль помогала выйти душевной. Потерять ещё одного человека, в которого осмелился поверить, невыносимо трудно. Ким не соврет сам себе, что за несколько дней успел прикипеть к младшему и пустить в него корни.       Заметив своего любимого ученика, что портит руки, не осознавая последствий, тренер торопится исправить ситуацию.       Выхватывая из аптечки бинты и спрей, почти бежит к младшему.       — Что же ты творишь, Тэхён? Ты же не первый месяц в боксе, знаешь, что портишь руки, — причитает, останавливая боксёра и принуждая подать для обработки разбитые костяшки.       — Тренер, мне… меня кажется… — слова застревают в горле. Тэхён хочет пустить слезу, но дневная маскулинная сущность держит эмоции под контролем.       — Да что с тобой, Ким? — сочувственно шепчет старший. Он прожил немало лет и повидал много студентов, но такие сложные личности, как Тэхён, ему не встречались.       — От меня отворачивается друг, — с трудом выдаёт парень. Он наблюдает, как ловко и привычно тренер бинтует кисти. — Он отдаляется от меня, а я ничего не могу с этим поделать.       — Ты говоришь о том парне, что забрался на ринг? Сумасшедший мальчишка, — посмеивается, качая головой.       — Он...       Тэхён хотел бы рассказать старшему, как ему повезло с соседом. Какой он отважный и заботливый, как мило умеет улыбаться. Ким мог бы часами пересказывать шутки, которыми Чонгук покорил холодного, нелюдимого старшего, но не делает этого. Понимая, что уже завтра Чонгук может сделать вид, что не видит соседа в упор, блокирует в себе способность говорить.       — Вы поругались? — тренер хочет разговорить, понимая, что студенту нужно выговориться. Об одиноком образе жизни Тэхёна в университете знают все.       — Тренер! — в идиллию врывается голос Хосока. Парень устал ждать Тэхёна на лекциях и пришёл искать его там, где всегда можно найти.       — Не говорите ему, — вырывая руки из бинтов, Тэхён хватается за перчатки. Удивлённый тренер не понимает причины резкого изменения, но и вредить не собирается.       Быстро пряча перевязочный материал в карман спортивных штанов, оборачивается: «Чон Хосок?! Что ты здесь делаешь в неурочное время?»       — А Ким? — кивает головой, приближаясь.       Тэхён сверлит непрошеного гостя взглядом. Второй глаз стремительно идёт на поправку, и это не может не удивлять окружающих.       — Тэхён готовится к межуниверситетским соревнованиям. Я сам назначил ему это время, — спокойно заявляет старший.       Хосок, как и все занимающиеся, знает, что главный тренер универа стоит на стороне Кима, но и подумать не может, что старик станет подыгрывать. Глубочайшее уважение к себе наставник заработал именно несгибаемостью характера. Такие люди не играют в незаконные игры. Они чётко преследуют порядок и равноправие.       — Я тоже хочу позаниматься, — не отстаёт Хосок, рассматривая бывшего друга. — Ты знаешь, что твой сосед намеревается перейти на сторону Намджуна?       Игнорируя молчаливый протест тренера, Хосок хочет хоть как-то зацепить Кима. Ему ранее не приходило в голову устраивать подобные козни, но сейчас слова рвутся сами собой.       Старший жестом указывает на выход, а Тэхён превращается в каменное изваяние от жестоких слов.       «Неужели Чон тоже предаст меня?». Проносится в голове, оставляя за собой кровавые борозды разодранного сознания. Ком растёт в горле, но пытаясь справиться с ним, парень начинает активно колотить грушу.       Довольный результатом, Хосок покидает тренировочный зал. Он вколол первую иглу и она вошла в тело Кима, как в масло. Не будет никаких проблем рассорить этих двоих. Хосок никому не позволит сблизиться с Тэхёном.

***

      Печальный привет от Намджуна прилетает сразу после занятий. Чонгук не ждёт подвоха, когда его окружают. Трое парней из боксёрского клуба встают со всех сторон, заключая в кольцо.       — Что вам нужно? — хладнокровно интересуется младший. Он не боится нападения прямо сейчас. Посреди оживлённого коридора старшие вряд ли отважутся распускать руки.       Боксёры смотрят туповатыми взглядами.       — Намджун ждёт тебя вечером в семьсот тридцать пятой. Это четвёртый корпус.       Сообщение короткое, как по программе. Выдавая заученный текст, парни расступаются и, стекаясь в одну линию, уходят, разрезая для себя чистый проход из людей.       Ошарашенный Чон опускает голову, не понимая, что и подумать.       «Зачем он зовёт меня к себе в комнату?». Настораживается парень.       Предчувствуя, что эта встреча не закончится одним разбитым носом, первокурсник решает подготовиться заранее. Он разворачивается и смело направляется в кабинет доктора Квона.

***

      Старательно наступая на пальчики, Чимин осторожно крадётся за первокурсником. Он совершенно случайно встретил младшего у кабинета университетского доктора и больше не смог упустить.       — Куда ты так торопишься? — приставал с расспросами.       — Чимин, я очень занят сейчас. Мне нужно идти, — отмахивался Чон.       — Ну иди, иди, — загадочно улыбаясь, Пак провожал спину младшего.       Сверкая пёстрой головой и всё ещё отекшим лицом, парень не планировал преследование. Помышляя о том, что Чон торопится к себе в комнату, старший лишь довольно потирал ладони.       Намечая повод задать пару неудобных вопросов в будущем, замирает с открытым ртом. Чонгук идет совершенно в другую сторону.       Спускаясь со ступеней входа в здание, Чимин мелкими перебежками пересекает задний двор. Его странное поведение привлекает много лишнего внимания, и это грозит провалом спецоперации. Цыкая на смеющихся, Пак жестами просит их быть тише.       Озадаченный своими проблемами, Чонгук словно ослеп и оглох. Он растерян из-за отказа доктора. Мистер Квон очень серьёзно осмотрел лицо студента, спустив с носа очки.       — У тебя нос разбит? Мазью мажешь? — скептически хмыкал старший.       — Да. И мне разобьют его снова. Мне очень нужна эта ваша мазь. Дайте ещё одну баночку.       Чонгук был уверен в успехе, но, пожав плечами, медик отказал: «Моя лаборатория слишком мала, чтобы ставить на поток производство мази. Я её сделаю, но не раньше, чем через два дня».       Как скрывать следы от побоев эти два дня Чон не знает. Проще, конечно, их не получать, но тогда Намджун вновь разобьёт лицо Киму, а оно не успевает заживать.       Блуждая в своих нелёгких размышлениях, первокурсник приближается к четвёртому корпусу.       «Какая-то странная нумерация». Прикидывает в уме. Рядом с четвёртым стоит седьмой и восьмой корпус, пятого не видно, а до шестого довольно далеко идти.       Чимин с трудом сдерживается, чтобы не налететь на младшего. Он понимает, что не по учёбе Чонгук прётся в корпус выпускников. Все пять этажей освободятся через полгода, и жильцы шестого, верхнего этажа спустятся вниз.       Толкая дверь в корпус, Чон осматривает холл и, замечая вахтера, подходит: «Я в семьсот тридцать пятую». Пак таращит глаза, заглядывая в стекло двери.       — На шестой? А тебе зачем? — надменный молодой мужчина оценивает младшего строгим взглядом. Незваный гость в кепке прячет глаза за козырьком.       — У меня встреча. Мне нужно в семьсот тридцать пятую, — твёрдо заявляет первокурсник. Номер этой комнаты отпечатался в памяти как памятное место расправы.       — К боксёрам? Уверен?       Чон согласно кивает.       — Даю полчаса. Не выйдешь, пришлю старших выяснять обстановку, — угрожающе машет карандашом.       Лучшего предупреждения в жизни не было. Чонгук был бы рад увидеть посторонних в комнате Кима и раньше. Согласно кивая и улыбаясь, парень проходит к лифту.       Вахтер оборачивается недоумевая.       — У тебя всего двадцать минут! — кричит в спину уходящему.       Выдыхая с облегчением, Чон входит в лифт. Ему сократили время. Это хороший знак. За двадцать же минут его не убьют?       Отсчитывая цифры на табло, парень сжимает кулаки. Кишки скручиваются в узел от волнения. Ещё никогда не было так страшно.       Шальная мысль просит разум включиться: «Это не моя война. Почему я должен страдать? Они оба отменно дерутся, вот и пусть себе рожи портят. Я тут причём?».       В противовес вспоминается фигура Кима. Как он, потягиваясь и теребя волосы, стоит у окна. Его изгиб талии был таким очерченным и явным, что совершенно не возможно подумать, что он мужской.       «За такие формы нужно бороться!».       Принимая чёткое решение, младший с уверенностью выходит в коридор. Вокруг непривычная тишина. В противовес третьему этажу в его корпусе, этот этаж напоминает больницу.       Приглушённый свет и молчание стен. Лишь двери пропускают через себя звуки тихого смеха.       «Как в морге». Мысли морозят кожу. Волоски на руках поднимаются дыбом из-за мурашек.       Внезапно открывшаяся дверь выпускает из недр комнаты неизвестного. Взгляды встречаются. Улыбка на лице старшего вмиг исчезает, и он начинает смотреть настороженно.       Рассматривая номера на дверях комнат, Чон делает непринужденный вид. Хочет выглядеть расслабленным, а ноги едва перешагивают, оттягивая момент болезненной встречи.       «Семьсот тридцать пятая».       Останавливаясь у заданной двери, Чон осматривается. Парень, что вылетел в коридор, так и стоит. К нему присоединился его сосед и оба наблюдают за пришельцем.       «Надо войти. Хватит стоять дураком». Отдаёт сам себе команду и поворачивает ручку, не собираясь стучать.       — Тебя не научили хорошим манерам, Чонгуки? — насмешливый голос заставляет мурашки по спине в панике разбежаться.       Парень входит в комнату и рассматривает Намджуна, сидящего за столом у окна.       Планировка знакома до мельчайших подробностей. Ничего нового, за что можно зацепиться глазами.       Снимая кепку, Чон бросает её на чью-то кровать.       — Я сюда не манерничать пришёл, — щёлкает костяшками пальцев.       Старший наблюдает за происходящим. Хмыкает на свои же мысли и, поворачиваясь к младшему всем корпусом, веселит себя вопросом: «А зачем ты сюда пришёл?».       Чонгук готов закипеть. Он на нервах. Ожидал драки с порога, а старший ведёт себя так, словно позвал поиграть в шашки.       — Давай решим всё сразу и быстро. У меня нет лишнего времени, которое я хотел бы потратить на тебя.       Набираясь смелости, Чонгук готов драться, чтобы отстоять своё право на спокойную жизнь и доказать, что Тэхён – не лёгкая добыча, что за него есть кому постоять.       Ким медленно поднимается. Он легко распознаёт неуверенность в лице младшего, что скрывается под маской юношеской бравады.       Намджун вспоминает себя таким же. Лет в пятнадцать он впервые столкнулся с серьёзными проблемами в виде четырёх старшеклассников за углом школы. Тогда стало понятно, что треп без разбора бывает неуместен и за свои слова нужно держать ответ. Из Кима вытряхнули извинения силой.       С того момента прошёл не один год. Намджун многое переосмыслил за это время, но сделал неправильные выводы. Вместо того, чтобы держать язык за зубами, Ким решил научиться отбиваться от обиженных им парней.       — Я буду краток. С этого вечера ты ходишь со мной. Будешь в моей компании. Я добьюсь твоего переселения в наш корпус, — приближается, готовый услышать отказ.       — Ни за что! — фыркает младший, вызывая улыбку. — Зачем я тебе нужен? Мала численность свиты? — издевательски.       Джун усмехается с глупости чужих изречений. Многие бы хотели попасть в его компанию, но парень очень тщательно подбирает приближённых.       — Ты для меня не составляешь никакой ценности, — дышит в лицо. — Я хочу раздавить Кима.       Чонгук отступает. Чужое дыхание неприятно. Напор старшего тоже давит. Бегая глазами по лицу старшекурсника, Чон пытается понять смысл игры.       — Как твоё противостояние связано со мной? С чего ты взял, что Тэхён будет повержен моим общением с твоими псами?       — Я знаю Кима лучше тебя, — усмехается Намджун. — Он ни к кому за всю учёбу не привязался. Ни с одним нормально не поговорил. Ты думаешь твой уход никак на нём не скажется?       У Чонгука округляются глаза. Парень прекрасно понимает, что это психологическое давление. Может быть, именно из-за своего одиночества Тэхён стал засматриваться на бельё.       — Я не стану следовать твоему больному плану. И не перестану общаться с Кимом. Мне лучше с ним одним, чем со всеми вами, — бросает в лицо, желая сделать неприятно.       Разворачиваясь и собираясь покинуть отвратительную комнату с её омерзительным жильцом, Чонгук натыкается на открывающуюся дверь. Улыбчивый Хосок входит, преграждая дорогу.       — Чонгук? А ты что здесь делаешь? — переводит многозначительный взгляд на своего соседа.       Младший кривится. Чон прекрасно знает, что в гостях забыл новенький студент. Хосок был вчера в кафе и явно осведомлён о планах Намджуна. Более того, это он должен был подсказать Киму, в чем кроется уязвимое место Тэхёна. Они же бывшие друзья.       — Отойди! — рявкает Чон, отталкивая удивленного Хосока. — Это ты треплешь про Тэхёна, — полностью уверенный в своей догадке.       Старший Чон смотрит растерянно и недоуменно.       — Я ничего не рассказывал, — мотает головой.       — Тогда счего эти фантазии, что Ким расстроится из-за одиночества? Он же пережил твой уход, — вскидывая голову, Чонгук теряет рефлекс самосохранения. Высказываться в подобной форме, находясь между двух боксёров, более чем рискованно.       — Ах, ты об этом, — с облегчением выдыхает Чон, но младший не собирается больше ничего слушать. Он горячо желает оказаться в своей комнате и чтобы рядом находился Тэхён.       Не важно, что подойти к нему сейчас не получится из-за неровной побитой рожи. Главное, чтобы видеть, что Ким спокоен и у него всё хорошо.       Отталкивая преграду со своего пути, первокурсник пытается вырываться в коридор. Хосок хватает его за плечо.       — А ну-ка постой, — приказным тоном.       Вырываясь и чувствуя, как сердце стремительно учащается, Чон готовится дать отпор.       — Ты слишком дерзок, малыш, — радуется Ким, что нашёл повод придраться. Выпускать младшего безнаказанно не входит в его планы.       Чонгук крутит головой, чувствуя себя загнанным в тупик. Старшие напирают, прижимая жертву в угол. Хосок захлопывает дверь, а в ушах Чона захлопывается крышка гроба.       Удар в живот заставляет согнуться. Рывками хватая воздух, парень жмурит глаза, в которых плавают цветные круги.       — С нами стоит дружить, малыш, — приговаривает Намджун и вполсилы бьёт кулаком в лицо.       — Да пошли вы! — приводя дыхание в норму, Чонгук бьёт Хосока между ног, нейтрализуя его толчком в сторону. Чон, зажавшись и рыча от боли, падает на кровать.       Злясь от непоколебимости младшего, Джун хватает его за ворот куртки и пробивает солнечное сплетение ударом колена. Хрипя от перехваченного дыхания, Чон опускается по двери на пол.       — Прибью, как блоху, — шипит Ким и бьёт босой ногой в челюсть, заставляя ударяться об дверь затылком.       Не контролируя себя, Чонгук теряет сознание.

***

      Обиженный на Кима Чимин не собирается ничего ему рассказывать, но, чувствуя, что мелкий попал в облаву, спешит рассказать о своих познаниях соседу.       Юнги хмурится с каждой секундой всё сильнее.       — Плохо дело, — подытоживает. — Если Намджун взялся за Чонгука, то не отстанет, пока не добьётся своего.       — Чего он от него хочет? — кусая нижнюю губу, переживает Пак.       Юнги осматривает растрёпанные волосы друга. Поправляет пряди, разбирая их по цветам.       — Он заметил связь между Тэхёном и Чоном. Ким же никого к себе не подпускал столько времени, а сейчас вьётся перед этим парнем. Дураку понятно, что они сдружились.       Юнги привык разъяснять глуповатому другу простые вещи. Чимин слишком поверхностен, чтобы смотреть вглубь.       — И что? — склоняя голову, подставляет её под чужую ладонь.       Поглаживая волосы и по-доброму улыбаясь, Мин терпеливо разжевывать причинно-следственную связь.       — Намджун хочет уничтожить Кима. Если не будет Тэхёна, то он станет первым боксёром университета. Станет любимчиком тренера и быстрее прорвется наверх. Через Чонгука можно воздействовать на противника. Угрозы, манипулирование.       Пак хлопает удивленными глазами.       — Так получается, что Ким устранит Кима с помощью младшего? — осознает. Юнги согласно кивает и снисходительно улыбается.       — Нужно предупредить Тэхёна, — внезапно поднимает глаза. Чимин добр сердцем, потому не может держать обиду на сокурсника больше двух дней.       Мин охотно соглашается. Ему жаль смотреть на распадающуюся неокрепшую дружбу между местным одиночкой и маленькой звёздочкой универа.       — Хочешь, чтобы я сходил к нему?       Получая согласный кивок головы, Юнги целует цветную макушку и быстро выходит из комнаты.       Тэхён встречается в коридоре. Мокрая чёлка лезет в глаза сосульками. Багрово-синий цвет под глазом и озлобленное выражение лица. Нормальный человек не подойдёт к такому парню, но не Юнги.       — У меня есть разговор, — тормозит Кима, преграждая ему дорогу.       Тэхён прет, как скоростной поезд. Ему наплевать на помеху. Отталкивая Мина, лишь грубо бросает: «Отвали».       Не переживая по этому поводу, Юнги решает не вываливать всю информацию на виду у всех и преследует злого Кима до его комнаты. Тэхён делает вид, что не замечает сопровождение.       Преодолевая тёмный коридор, Ким находит ключ в кармане дубленки и, отперев дверь, не планирует пускать непрошенного гостя.       Настырный Мин пролезает в щель.       — Эта новость о Чонгуке, — сразу выкладывает суть разговора.       — Не хочу о нём ничего слышать, — небрежно бросает Ким, раздеваясь и бросая дублёнку на кровать Чона.       Юнги не понимает отказа, но желает высказаться до конца.       — Чимин видел, как младший заходил сегодня в четвёртый корпус, — едва успевает произнести.       — Да мне плевать! — неожиданно взрывается Ким. — С чего ты взял, что меня это волнует?! Какое мне дело до ещё одного придурка?! Пусть катится, — опустошённый, приземляется на кровать младшего и хватает его подушку.       Юнги молча наблюдает невиданную ранее картину. Жестокий, безбашенный парень, что ранее не слушал ни одного оправдания в защиту, сейчас выглядит как побитый кот. Сжимая наволочку в кулаках, пялится в одну точку на полу, и кончик носа неожиданно краснеет.       — Тэхён, — пробует успокоить и посочувствовать.       — Не смей приближаться ко мне, — шипит сквозь зубы. — Мне не нужна твоя жалость. Проваливай! — орёт на сокурсника и, вскакивая на ноги, взглядом принуждает уйти.       — Ему, может, помощь нужна? — пробует Мин, уже стоя в проёме двери.       — Пошёл вон! — орёт Ким, не имея понятия, как справиться с нахлынувшей нервозностью. Хочется плакать. Выть от тоски и несправедливости. Он снова поверил не тому. Его снова предали.