Правила поведения

      Глава 7

             Даника разбудила Эли, отдернув шторы и впустив в комнату яркий утренний свет.       - Эй! Эли! – окликнула она, несвойственным ей бодрым тоном.       Эли болезненно простонала. Она лежала распростертая поверх одеяла, условно одетая в половину того, что сошло для нее за наряд вчера. Она едва помнила, как добралась прошлым вечером домой, и была рада, что хотя бы белье на ней осталось – уже это могло считаться за чудо.       Солнечные лучи усилили пульсирующую боль в голове. Но когда она закрыла глаза, чтобы спастись от света, то увидела лишь экран с правилами поведения – текст был словно выжжен на внутренней поверхности ее век, притягивая ее как стоваттная лампа мотылька в ночи.       Я снова на него посмотрела… - вспомнила она. Нахуя я это сделала, а?       - Какая юбка более секси, как считаешь? – спросила Даника, держа в руках две очень маленьких на вид полоски ткани.       Эли с трудом могла узнать свою соседку. Ее щеки стали красновато-розовыми, с нежно-кремовой основой, а глаза с лавандовым акцентом постоянно имели рассеянно-счастливое выражение. Волосы все еще были завязаны в два хвостика, только на сей раз бантиками и в противоположные стороны. Ее микро-топик плотно обтягивал грудь, или, вернее сказать, какую-то ее часть, поскольку был очень коротким, формируя нижнее декольте на ее пышных полусферах.       - Левая… - вяло пробормотала Эли. Левая юбка была желтой и отлично дополнила бы розовые гольфы, которые надела Даника. – А ты… протестовать собралась, я так понимаю?       - Только не смейся, - сказала Даника, натягивая юбку. – Я прекрасно понимаю, как это должно выглядеть со стороны!       Выглядело это ровно так, как Эли и воображала раньше. Новая Даника, преображенная и переделанная. Игривые гольфики на ногах, короткая юбка на бедрах, маленький топик на сиськах. Очень горячий образ. Хотя Эли не об этом собиралась подумать.       - Я просто хотела спросить. Ты больше не веришь в этот… заговор с гипнозом?       - О боже, мне так стыдно за это.       Даника поправила свой топик перед зеркалом. Он был настолько микроскопическим, что одного неверного движения руки вверх хватило бы, чтобы ее соски оголились, а грудь полностью вывалилась наружу.       - Я вела себя как дура, - продолжила она. – Просто не понимала до конца, насколько нас всех тотально контролируют эти правила. Просто увидела, что многие девчонки ведут себя как шлюхи, и решила, что им, типа, промыли мозги. Но вы просто участвовали в протесте. Я должна, наверное, это… серьезно извиниться перед вами всеми.       - Но мы и правда ведем себя как шлюхи.       - Может быть, но в реальности мы же такими не становимся, по-настоящему. Это только для протеста. Теперь я поняла. Мы, типа, совершаем реклейминг. Возвращаем себе право на все эти глупые девчачьи розовые штучки. Ну то есть, ты глянь на меня сейчас. Я выгляжу, как будто я абсолютно безмозглая, озабоченная ебанашка. Выгляжу как абсолютно конченая шалава. Но это же не значит, что я взаправду такая. Внутри, я точно такая же, как и раньше.        Даника сфоткалась перед зеркалом. Делая это, она высунула свой язык с пирсингом и соблазнительно лизнула указательный палец. При первом виде ее нового образа «порно-школьницы с косичками», ее глаза закатились от наслаждения.       Она теперь любит показывать свое развратное тело. Она жаждет внимания.       Даника радостно тыкала в экран телефона, делая все новые снимки, продолжая держать палец во рту и приплясывая на цыпочках.       - Я это Корбину скину. Как думаешь, этого хватит, чтобы он меня простил и взял обратно, или лучше сразу с голыми сиськами сфоткаться?             

***

             Эли вскоре поспешила убежать от этой сцены. Даника все-таки решила, что сиськофото было бы хорошей идеей, чисто на всякий случай, а Эли не хотела, чтобы ее вовлекли в еще одну фотосессию. Особенно после того раза с Грейс.       Ей хотелось верить, что смена настроения Даники была естественной, но она не могла игнорировать отчетливые воспоминания – до того, как ее сознание затуманилось, она очень ярко запомнила, как ее соседка смотрела на экран. Помнила ее пустой взгляд, дрожь во всем ее теле, и как она бормотала себе под нос мантры, не моргая, пока Сиенна лизала ее.       Ее соседку бросили сразу в омут с головой, обрушили на нее все правила разом, и наглядный эффект было невозможно отрицать. Ей промыли мозги. И Эли понимала, что это значило. Что и ей самой промыли мозги, еще раньше. Постепенно, но столь же эффективно.       Вероятно, именно поэтому, даже после всего случившегося, даже после всего, что она узнала, Эли все равно оделась в очередной супер-горячий наряд – золотистую плиссированную мини-юбку и черный топик с кружевным вырезом на груди. Именно поэтому она все так же ходила сексуальной, качающей бедрами походкой, и поэтому все так же жмурилась от сладкой дрожи при каждом, даже мимолетном взгляде от мальчиков.       И поэтому, никем и ничем более не сдерживаемая, она вновь свободно вошла в двустворчатые двери студенческого центра.       - Я вижу сейчас много целующихся девушек, и это замечаааательноооо! – проповедовала Сиенна в мегафон. – И я также видела, как многие из вас вышли уже на следующий уровень и без всякого страха наяривали пальцами киски друг другу. И это тоже очень круто!       Некоторые студентки в толпе смущенно захихикали, словно признаваясь в совершенном, а другие разразились аплодисментами в их адрес.       - Все это ОФИГЕННО. Но мы не должны останавливаться на достигнутом! Серьезно, девчонки, неужели мы можем ожидать от парней, чтобы они кончали, глядя лишь на то, как мы просто гладим друг друга? Нет, нет, нет! Мы должны идти до конца! Других вариантов нет, девочки. Мы все должны не только трогать друг друга, но и лизать!       Собравшиеся вокруг парни разразились одобрительными возгласами, и их возбужденный гомон на мгновение вернул Эли в ее прежний образ мыслей, вновь сделал ее убежденной участницей протеста, где любая развратная, сколь угодно безумная идея была всегда справедлива, где все было логично и понятно.       Мальчики имеют право кончать когда хотят. Когда мы лижем друг друга, это помогает мальчикам кончать.       - Я знаю, что вы сейчас чувствуете… - продолжала Сиенна. – Понимаю, что пробовать новое может быть немного страшно. Я сама сделала это вчера первый раз в жизни, и это было пипец как тяжело! Именно поэтому я хочу сейчас сделать объявление. Мы в Протестном Штабе открываем бесплатные курсы для всех желающих. Все, кто хотят научиться оральным ласкам, могут присоединиться. Первый урок начинается прямо сейчас!       Восемь девушек забрались на столы и раздвинули ноги. Шестнадцать ног, колено к колену, восемь оголенных промежностей. Среди них Эли узнала баскетболисток – Трисс, Энни и Мэй – каждая из которых с гордостью демонстрировала свои прелести, терпеливо поглаживая бедра в ожидании.       Рот Эли наполнился слюной, жалобно выпрашивая леденец. Или что-то еще, что можно полизать. Несколько студенток из толпы выстроились у столов, пока другие перешептывались между собой.       - Лиза, тренер женской баскетбольной команды, любезно согласилась поставить свой опыт на службу нашему делу. Она будет лично инструктировать вас и давать ценные практические советы!       Симпатичная блондинка с короткой стрижкой лет тридцати с чем-то вышла и с улыбкой помахала всем. Одну за другой, она начала подводить вызвавшихся девушек к каждому из столиков, и мягко ставила их на колени перед теми студентками, которые согласились стать «наглядным пособием».       - И помните, - с ухмылкой напутствовала Сиенна. – Девочки, которые лижут вместе, все делают вместе. Солидарность!       В сознании Эли столкнулись две ее половины. Первая Эли знала в глубине души, что происходящее абсолютно оправдано, что это полностью логичный шаг в борьбе за телесную автономию, за личную свободу от несправедливых, угнетающих правил. Но вторая Эли столь же прекрасно понимала, что перед ее глазами творится полное безумие, что экран обладает какой-то глубокой властью над их поведением, и что полтора десятка девушек, орально удовлетворяющих друг друга прямо в университете средь бела дня – никак не может быть нормой.        - Эй, - окликнула ее Сиенна, со смущенным видом приближаясь. – Ну, это. Спасибо за… жест в знак примирения? Если я правильно поняла, что было вчера?       - Наверное, - произнесла Эли. – И ты, я думаю, будешь рада узнать, что Даника теперь горячо поддерживает протест.       - Им всем просто нужно увидеть. Спасибо, что помогла нам убедить ее.       - Ага. Ну, ладно. Извини, что я на тебя так вспылила. Это не твоя вина. Да и не моя, на самом деле. Мы же не по своей воле так ебанулись. С нами сделали что-то.       - Ты все еще собираешься уходить из протеста?       - Пытаюсь. Это очень тяжело.       - Я не в обиде, если что. Дело твое. И мне очень жаль, что так со Скоттом получилось. Я думала, вы с ним, ну не знаю, сразу прям сойдетесь и все будет классно. Вообще не думала, что он поведет себя настолько по-мудацки. Ну блин, как он мог НЕ захотеть тебя? Ты же пипец какая горячая девочка, как он может этого не видеть?       В виде единичного исключения, по случаю примирения с подругой, Эли ненадолго позволила счастливому чувству внутри расцвести ненадолго. Выпустила на волю эти пузырьки от шампанского, дала себе вдоволь понежиться в комплиментах, позволила своей киске самую чуточку нагреться и увлажниться.       - Спасибо, Сиенна.       - Ну, так что скажешь? Поцелуемся и помиримся?       Сведите любые публичные проявления нежности к МИНИМУМУ.       - Поцелуемся и… ч-что?       Но губы Сиенны уже настигли ее, уже накрыли ее рот, теплые и нежные, а вскоре за ними явился и язык. Губы ее подруги были сладкими, как будто пропитанными карамелью, а ее язык скользил по губам Эли, по ее языку, принося с собой сладкую сахаристую слюну.       До протеста, они никогда так не целовались. Это было ненормальное поведение, совершенно им не свойственное. Эли знала, что они с Сиенной делают это даже не для себя, что это некое извращенное шоу, которое их заставляют устраивать для кого-то. Понимала, что целовать девочек – навязанное ей желание, которому надо сопротивляться, не поддаваться. Но сейчас, когда она уже это делала, Эли могла думать лишь о том, насколько же это приятно. Она пылко отвечала на поцелуй Сиенны, активно работала губами и языком, и они обнялись, обхватив друг друга руками за шеи, и покачивались вместе, и страстно сосались, и сплетались во все более тесных объятиях… Чтобы точно помириться надо подольше целоваться, мысленно хихикнула Эли.       В конце концов, она решила, что это ничего страшного. По крайней мере, до тех пор, пока они позволяют себе лишь самый МИНИМУМ.       А по сравнению с тем, что сейчас творилось у столиков в Протестном Штабе, поцелуи определенно можно было считать минимумом, так ведь?       Эли ощутила, как ее тело послало мозгу радостный сигнал о внимании проходившего мимо мальчика. Он остановился посмотреть, будет ли что-то большее, поглаживая себя через штаны, явно ожидая чего-то большего. Требуя большего. На другом конце зала, Трисс, Энни, Мэй и все другие волонтерки, сидевшие на столиках, начали стонать – похоже, уроки тренера Лизы начинали приносить плоды.       Сиенна схватила Эли за попу, запустив одну ладонь ей под юбку. Реакция была мгновенной. Теперь ее киска уже не слегка разгорячилась, а очень заметно. Принимая во внимание обстоятельства, Эли решила, что немного намокнуть сейчас – тоже ничего страшного. В конце концов, чем это ей могло грозить?             

***

             - Крейг, тебе необходимо УДОВЛЕТВОРЯТЬ твои ПОТРЕБНОСТИ. Тебе сразу станет намного лучше, - сказала Хелен своему измученному коллеге, пока они вместе сокращали путь через студцентр.       Он закатил очередную возмущенную тираду о том, как его доводят студентки, тряся у него перед носом своими сиськами и постоянно провоцируя заглядывать им под юбки на лекциях. Что еще хуже, сейчас они начали делать это не поодиночке, а сообща, координируя свои выходки: лукаво косились на преподавателя, пока страстно целуются, или задирали топы на своих подружках с веселым хихиканьем, а то и устраивали еще более безбашенные фокусы… В таких условиях любой мужчина начал бы стремительно терять рассудок.       Но Хелен не могла в полной мере ему сочувствовать, бесконечно слушая это нытье - ее терпение было на исходе. Сколько можно жаловаться, когда решение столь просто и столь очевидно.       - Я не могу дрочить на моих студенток, Хелен. Тем более в их присутствии. И мне абсолютно все равно, что себе позволяют другие преподаватели. Это просто… неправильно.       - Половина твоей проблемы в том, насколько они тебя возбуждают, - пояснила Хелен. – Ты должен научиться справляться с этим. И здесь есть лишь один способ. Тебе необходимо периодически получать разрядку, чтобы ты мог сконцентрироваться на работе.       Мужчины имеют право кончать когда пожелают.       - Да какая там уже работа! Чему я могу их сейчас учить? Да и кого? Половина девочек уже даже не является на лекции. Даже Эли Берк не…       Продолжение фразы застряло у него в горле, когда Крейг посмотрел на другой конец помещения. Там, на диване, Эли и Сиенна увлеченно сосались, сцепившись ногами и ощупывая руками тела друг друга.       - Ой, как мило, они помирились, похоже, - с теплотой прокомментировала Хелен.       Эли Берк в последнее время не посещала и ее занятия. Причиной была, как она понимала, некая большая ссора между Эли и ее лучшей подругой Сиенной. Сейчас она была приятно удивлена, увидев, как славно девушки вновь ладят. И Эли выглядела горячее, чем когда-либо, в своей короткой юбочке, из-под которой отчетливо виднелись впившиеся в попу маленькие стринги. Сейчас она сидела верхом на коленях Сиенны и тихонько постанывала в промежутках между их долгими поцелуями.       - Неужели ты не видишь, что происходит? – Крейг указал на Эли. – Шпильки. Микро-юбка. На ком? На Эли Берк. Что я тебе говорил раньше? Законы физики…       Хелен собиралась было спросить, к чему он клонит, но тут, словно по какому-то театральному сценарию, экран над ними загудел и озарился яркой вспышкой, за которой появился новый текст. Девственно-новый, никем еще не виденный, призывно ждущий их взглядов.       Словно Генри специально ждал, когда Хелен окажется рядом, чтобы раскрыть это обновление.       Волна девичьих аханий и стонов, раскатившихся по залу, дала им упреждение в несколько секунд. Преподаватели посмотрели туда одновременно, и Крейг сдавленно захрипел, когда его взгляд коснулся экрана.       Хелен тоже издала звук, какой-то нечленораздельный гортанный стон, потому что экран моментально обрушил на нее обжигающее голубое свечение, будто свет сверхновой звезды. И она вспомнила, вспомнила сразу все – это зыбкое, подвешенное состояние, это место вне времени и пространства, в которое она входила всякий раз, когда читала экран. Уже сейчас ее центры удовольствия начинали активизироваться, гормональная система в усиленном режиме накачивала тело адреналином и эндорфинами, превращая ее сознание в вязкий, тягучий кисель, в пористую губку, готовую намокнуть от впитанной информации, как между ног у нее все намокало от предвкушения…       «СТУДЕНТЫ и ПРЕПОДАВАТЕЛИ стали слишком ФАМИЛЬЯРНЫ друг с другом. Необходимы предупредительные меры, прежде чем возникнут проблемы. С этого момента категорически запрещено БЛИЗКОЕ ОБЩЕНИЕ между СОТРУДНИКАМИ УНИВЕРСИТЕТА и УЧАЩИМИСЯ. Это ОТНОСИТСЯ в том числе к обмену хороших оценок на СЕКСУАЛЬНЫЕ УСЛУГИ».       Слова провисели там всего секунду, прежде чем взорваться ослепительной вспышкой, прежде чем весь текст дезинтегрировался перед ее взглядом как белые электрические искры на фоне синего неба.       - Ммммннннн… - бессильно простонала Хелен.       Трахаться с моими студенннтаммииии… - подумала она.       И не только подумала – слова соскользнули и с ее губ, медленные и заторможенные. Она смутно понимала, что произносит это вслух, снова и снова.       - Трахаться… с моими… студентами…       Но это было нечто, чего она бы никогда не сделала. Это шло вразрез с ее профессиональной этикой, с ее моральным принципами, она бы ни за что…       - Ебать… этих… блядских шалав… - прерывисто простонал тем временем Крейг.       Хотя фантазировать она могла, конечно. Таких фантазий у нее уже было немало. Как прошлой ночью, когда она переспала с тем мужиком из бара, в своем сознании она воображала себя не на кровати, а опрокинутую на свой рабочий стол лицом вниз. И да, она представляла сзади не своего реального партнера, а постоянно сменявшие друг друга образы всех этих молодых неутомимых парней, которым она днем читала лекции.       Но это была всего лишь фантазия. Хелен отдавала себе в этом отчет. Генри, как всегда, проявил полное отсутствие доверия к людям. Как будто она сама не способна видеть границ допустимого. И это было попросту оскорбительно. И почти вызывало в ней желание специально…       - Траааахатьссяяя… мммффф… с моими студентами…       Это правило уже точно было абсолютно излишним. Как будто кто-то всерьез собирался это делать. Пусть даже тренер Лиза, когда они вошли в зал, активно направляла девичьи губы к другим, нижним губам их подружек, и придерживала волосы студенток, пока они прилежно, усердно лизали, и хвалила их за хорошую работу... Это ничего по большому счету не значило.       - Трахаться…. мммм… ебаться с моими… студентами… - произнесла Хелен, но она не слышала себя, не могла слышать, потому что синева была повсюду вокруг, окружала ее, обволакивала, и она погружалась, падала в этот бесконечный космос, и сияющий белый текст проносился мимо как вспышки метеоритов. Краем сознания она видела отблески каких-то слов.       ШЛЮХА. КАПРИЗНАЯ ДРЯНЬ. НЕПОСЛУШНАЯ ДРЯНЬ.       Она знала, что НИКОГДА не будет трахаться со своими студентами, как бы сильно ей ни хотелось, насколько бы она ни ощущала себя как дерзкая, непослушная дрянь после чтения правил Генри, насколько бы Генри ни БЕСИЛ ее, она бы НИКОГДА…       …НЕ МОГЛА…       …НИКОГДА БЫ…       …не могла ДОЖДАТЬСЯ, когда будет…        - Аааааххх… ебааа… аааах!!...       Ее вагина напрягалась и начала судорожно пульсировать, и оргазм, который все это время нарастал в ней, незаметно даже для нее самой, внезапно обрушился на нее - или она обрушилась, провалилась в этот оргазм, а в следующую секунду резко очутилась вновь в своем теле, вновь стоящая посреди студенческого центра, едва способная дышать после пережитого экстаза.       Рядом с ней, Крейг тоже тяжело дышал, приходя в себя.       Каким-то краем сознания Хелен ощутила, как все, пережитое ей только что, тает в тумане, будто она лишь посмотрела на экран секунду-другую, равнодушным мимолетным взглядом. Все это уже воспринималось как полузабытый сон после пробуждения, и занимало исчезающе-малое место в ее памяти. Когда она вновь обратила свое внимание к Крейгу, стоявшему рядом с густо покрасневшим лицом, у нее уже не осталось практически никаких воспоминаний о чем-либо необычном.       Да и что могло быть необычного? Ведь она прекрасно знала, что с экранами Генри все в порядке.       - Это… Я даже не… Зачем это вообще возводить в отдельное правило? Секс преподавателей со студентами? Я бы никогда не позволил себе и мысли о подобном! – наконец произнес Крейг.       - Разумеется. Генри просто упрям и недоверчив. Он решил, что раз мы протестуем вместе со студентами, то теперь выбросим на свалку все наши профессиональные принципы. Сидит там, блин, изображает большого начальника… - Хелен ненадолго задумалась.       НЕПОСЛУШНАЯ ДРЯНЬ       - Да и вообще, пошел он на хер! Еще будет нам тут указывать.       Крейг снова посмотрел на Эли и Сиенну, которые полулежали на диване, сплетенные в объятиях и полураздетые, завороженно глядящие на экран с гримасами неземного блаженства на лицах. Они стонали какие-то фразы, почти в унисон.       - Соблазнять… моим… развратным телом… трахаться с моими… учителями…       - Ах эта Эли Берк, ебаная шалава… - хрипло выдавил Крейг. – Ты знаешь, что ей грозит неуд по моему предмету? Она первая полностью перестала приходить на занятия. Даже ни одного эссе мне на почту не скинула. Эта деваха - тотальное разочарование.       Крейг сжал одну ладонь в кулак. Хелен попыталась успокоить его, чувствуя, что ее коллега охвачен гневом, очевидно вызванным неудовлетворенностью.       - У них всех сейчас много чего происходит в жизни. И она сильно поссорилась с подругой.       - Нет, – коротко ответил Крейг. Его брюки заметно распирало от торчащей эрекции, а по лбу стекали струйки пота. – Никаких оправданий. Мне нужно как следует поговорить с ней об ее успеваемости. Нам необходимо… встретиться. Да. В моем кабинете. С глазу на глаз. Только она и я.       Крейг грубо дернул свой галстук, ослабляя его, затем расстегнул свою рубашку до ключиц.       - Нам надо откровенно побеседовать о ее… ее оценках.       Он размашистым шагом двинулся в сторону завороженной экраном студентки, закатывая на ходу рукава и бормоча себе под нос:       - Даже не являться на лекции… Ах ты шалава…       Тем временем, инструктаж тренера Лизы у столиков становился пугающе практическим. Встав на колени позади маленькой азиатки, рот которой усердно трудился, она помогала, разводя ладонями пошире бедра длинноногой рыжей девушки, массируя ее там настолько далеко, насколько могли дотянуться большие пальцы.       - Да… теперь попробуй клитор. Нет-нет-нет, милая – не так. Медленнее. Так, ладно… может, тебе просто… ну-ка отодвинься в сторонку…       Лиза мягко оттолкнула голову девушки в сторону и сама заняла ее место. Ее завороженный взгляд уставился на юную бритую киску перед ней.       Тренер облизнула губы.       - Мне, вообще-то, нельзя… Но, может быть, если… Всего на минутку… Давай я покажу тебеееее…. Ммммффф…       Ладно, подумала Хелен. Может быть, насчет профессионализма Лизы она ошиблась. Но обиженная на последнее правило Генри, чувствующая себя сейчас особенно дерзкой и одержимой духом противоречия, она не могла заставить себя возмущаться неэтичным поведением коллеги. Напротив, испытала за нее какое-то одобрительное удовлетворение. Возможно, даже легкую зависть.       Ну и ладно, подумала она. Мне-то что за дело.       А учитывая, с какими счастливыми стонами извивалась рыжая студентка под языком Лизы, и с каким благоговейным изумлением наблюдала за ее мастерской работой миниатюрная азиатка, Хелен начала думать, что у обучения личным примером есть и свои плюсы.             

***

             Эли Берк испуганно, послушно следовала за профессором Крейгом Коллинсом, который вел ее в свой кабинет на кафедре антропологии. Он шагал, храня гробовую тишину, быстрой и уверенной походкой, а студентке приходилось семенить на каблуках, чтобы поспевать за ним.       Ее одежда все еще была растрепана. Одна тонкая бретелька топика без конца падала с ее узкого плеча, а лифчик куда-то пропал. Должно быть, Сиенна сняла его – хотя Эли никак не могла вспомнить, когда и как это произошло.       Появление профессора стало в каком-то смысле спасением. Еще до того, как обновление экрана с правилами поведения прервало их с Сиенной поцелуи, Эли успела уже слишком увлечься. Успела потерять голову от ощущений. Если бы профессор Коллинс не явился и не сдернул ее за руку с этого дивана, две девушки наверняка вскоре продолжили бы ровно с того места, на котором остановились.       Кто знает, насколько глубоко они бы уже залезли друг к другу в трусы к настоящему моменту?       Но Коллинс выглядел очень злым, и у Эли было дурное предчувствие, что она сейчас попала из огня да в полымя. У нее были проблемы. Преподаватель вел ее в свой кабинет, чтобы отчитать. И от этой мысли она чувствовала…       ДРЯНЬ       …ну, как минимум, волнение. Только не могла пока понять, тревожное волнение или приятное. Ее сердце колотилось часто-часто, и уж точно это не могло быть от предвкушения? Или могло?       Трахаться с моими учителями. Использовать мое развратное тело.       Крейг завел ее в кабинет и закрыл дверь. В помещении повисло тяжелое молчание. Долгий, напряженный момент – идеальная питательная среда для нервного смятения девушки, которое лишь усиливалось с каждой секундой, что она ерзала на стуле и ожидала, когда профессор скажет хоть что-то.       Она сдула пару слипшихся мокрых прядей волос от своего лица. Ну пиздец, в каком я непотребном виде, подумала она, поспешно завязывая волосы в два коротких хвостика, в тщетной попытке вернуть себе какое-то подобие серьезного облика.       - Эли. Ты знаешь, зачем я попросил тебя зайти сюда? – строго спросил он наконец.       - Я пропустила несколько занятий…       - Ты пропустила много занятий. Пропустила много контрольных. У тебя истек срок сдачи работы, ты помнишь? А еще до этого, ты валяла дурака на лекциях. Я видел, как ты залипала в телефон. Видел, как ты шепталась с другими девочками. Ты не сдашь экзамен, Эли. Тебе грозит неуд.       НЕУД.       От этого слова у Эли сердце ухнуло куда-то вниз. Ей светит неуд. Она еще никогда не сталкивалась с настолько серьезными проблемами ни по одному предмету. Она была хорошей студенткой. Должно быть, это какое-то недоразумение.       - Но…       Она хотела спросить: «А может, я могу что-то для вас СДЕЛАТЬ, профессор?»       Можно будет даже похлопать перед ним ресницами, и невинно прикусить губу, именно в той манере, которую запрещали правила поведения. Какой мужчина сможет противиться такому милому личику с двумя смешно торчащими девчачьими хвостиками? Но последнее правило подтачивало ее изнутри, глумилось, искушало ее.       Запрещено БЛИЗКОЕ ОБЩЕНИЕ между СОТРУДНИКАМИ УНИВЕРСИТЕТА и УЧАЩИМИСЯ. Это ОТНОСИТСЯ в том числе к обмену хороших оценок на СЕКСУАЛЬНЫЕ УСЛУГИ.       Крейг ждал, когда Эли закончит фразу, но она лишь тяжело сглотнула.       - Нечего сказать в свое оправдание? – поинтересовался он.       Как могла Эли объяснить ему, что происходит? Как могла убедить его, что на их сознание воздействует некая непреодолимая сила, что правила на экране диктуют их поведение, и они не способны сопротивляться?       - Профессор Коллинс, пожалуйста… Я знаю, что вы видели последнее правило, и знаю, о чем вы сейчас думаете, но мы не можем этого делать!       - Да как ты смеешь! – сказал он, поднимаясь из кресла и приближаясь. Эли вдруг осознала, насколько же он высокий. Даже подавляющий. Имеющий какую-то властную ауру, которую она никогда раньше не замечала. И никогда раньше не видела его настолько взбешенным. – Так ты думаешь, что я для ЭТОГО тебя сюда привел? Думаешь, привел тебя, чтобы… чтобы… выпросить у тебя какую-то услугу??       - Я не знаю!! – лихорадочно произнесла Эли, не способная соображать от всплеска адреналина.       Ей грозил неуд. Она не могла трезво мыслить. Если бы она могла сначала решить хотя бы одну проблему…       Использовать мое развратное тело.       - Я тебя насквозь вижу, - рявкнул он. – Шалава. Лизалась там с этой твоей подружкой посреди студцентра, прямо на глазах у двух своих преподавателей. Специально, напоказ! Значит, на лекции наши ты являться не имеешь желания, а как устроить для нас непристойное шоу – это ты всегда готова? Ну что ж, тогда давай. Начинай шоу, как ты умеешь. И увидишь, какой будет результат.       - Я совсем не это… Я не хочу! И вы тоже не хотите. Неужели нет другого способа? Дополнительные занятия там… или…?       Профессор Коллинс скривился от боли и схватился за голову.       - Ннннфф! Ох, конечно же, я не хочу ничего такого. Это было бы абсолютно, тотально неэтично. Это бы уничтожило мою карьеру. Мы ни в коем случае не можем этого делать, Эли. Поэтому… я поставлю тебе оценку на балл выше, если ты покажешь мне сиськи. И на этом все.       Предложение шокировало даже самого Крейга, и он отшатнулся назад, прислонившись к столу для равновесия.       Но в то же время, он и не взял своих слов обратно. Эли сомневалась даже, что он способен взять их обратно в своем состоянии. Он просто позволил сказанному висеть в воздухе между ними, в напряженной тишине, которая в любой момент была готова разрядиться… чем-то.       На балл выше. Получить тройку все же лучше, чем неуд. И самое важное, это проходной балл. И все, что от нее требуется – показать ему сиськи. Это даже сложно считать сексуальной услугой. Она будет просто… показывать свое тело.       Показывать мое развратное тело.       - Правда? – тихо спросила она.       - И я при тебе подрочу, - быстро добавил он, уже расстегивая ремень и ширинку. – Я так больше не выдержу. Нахер это правило. Мне нужно снять напряжение, пока я не сделал чего-то, о чем потом пожалею.       Мужчины имеют право кончать когда пожелают.       Это была плохая идея. Эли знала, что не должна обменивать СЕКСУАЛЬНЫЕ УСЛУГИ на оценки. Но эта непристойная, запретная мысль толкнула ее за грань. Она скинула вторую бретельку с плеча и спустила свой топик на живот.       - Вы только гляньте на нее… - простонал профессор, активно наяривая свой член. – Нарушает еще одно правило. Ах ты непослушная ДРЯНЬ.       ДРЯНЬ.       Эли покрутила перед ним своей голой грудью и улыбнулась. Она должна была подыгрывать. Чем скорее он закончит, тем скорее она освободится. И тем скорее сможет скрыться от него, не заходя дальше этого.       - Ты ведь наверняка думаешь сейчас, что сумеешь как-нибудь уболтать меня на оценку еще выше, да? – произнес Крейг, и его восхитительное внимание наполнило тело Эли райской дрожью и почти невыносимым жаром. – Но нет, нельзя этого делать. Я не позволю тебе замарать мою репутацию. Дрянь.       - Понимаю, профессор. Я не буду, – прошептала Эли.       Но в то же время, оценка повыше звучала очень заманчиво. Получить тройку все равно ведь довольно плохо, в общем и целом. Эли сомневалась, стоит ли позволять проректору лишать ее возможности спасти хорошие оценки? Разве недостаточно он и так разрушил ее жизнь? Это ведь его вина, что она стала плохо учиться, из-за чего и оказалась сейчас в такой ситуации.       Запрещено БЛИЗКОЕ ОБЩЕНИЕ между СОТРУДНИКАМИ УНИВЕРСИТЕТА и УЧАЩИМИСЯ.       …к обмену хороших оценок на СЕКСУАЛЬНЫЕ УСЛУГИ.       - Ну то есть, я не буду ничего делать, если только вы чего-то не захотите от меня… - пообещала она.       Крейг шагнул ближе к стулу, на котором она сидела, продолжая медленно подрачивать. Его член оказался в опасной близости от ее рта. Девушка облизнула губы и поглядела на каплю влаги, выступившей на головке. Исходивший от мужчины мускусный запах дурманил ей голову, и он так властно возвышался над ней…       - Тогда не делай. Капризная дрянь, - это прозвучало как приказ.       Эли повела плечами от пробежавшей по ее телу дрожи. Она ощущала, вопреки всем доводам рассудка, подавляющую тягу к неповиновению.       Через некоторое время она покинула кабинет профессора Коллинса. Ее все еще распирали трудно выразимые эмоции от свежезаработанной пятерки, а на языке все еще ощущался вкус, напоминавший о полном поражении ее воли. Пьянящая смесь соленого и мускусного, которая еще надолго останется у нее во рту – и хотя она пыталась отказаться от леденцов, в данный момент ей нужно было что-то сладкое и сочное, чтобы избавиться от этого нового вкуса, грозившего стать такой же зависимостью.       Трисс терпеливо дожидалась за дверью кабинета. Блондинка нанесла на губы свежий слой блестящей помады («грейпфрутовый рай» - узнала Эли знакомый оттенок), подмигнула своей однокурснице и зашла внутрь.       Я знаю, что с нами происходит, и мне это абсолютно не помогло. Я все равно такая же, как она… - виновато подумала Эли. – Такая же непослушная дрянь. Такая же шалава.       И теперь ей никак не удавалось избавиться от мысли, как они с Грейс могли бы в следующий раз спасти свои оценки по химии. С лабораторными занятиями у них обеих дела обстояли неважно. Как и у близняшек. Все они, вчетвером, точно могли бы что-нибудь сообразить с профессором. Что-нибудь прикольное, интересное.       Мне нужна помощь, - подумала Эли. Нужен кто-то, кому я могу доверять.       Преподаватель, решила она, под единогласное одобрение всех частей ее разгоряченного тела.       Запрещено БЛИЗКОЕ ОБЩЕНИЕ между СОТРУДНИКАМИ УНИВЕРСИТЕТА и УЧАЩИМИСЯ.       И Эли очень надеялась, ради своей ужасно уставшей челюсти, что это окажется кто-то, по чьему предмету ей НЕ грозит неуд.             

***

             - Я не могла ушам своим поверить! – произнесла Шэннон, меряя шагами кабинет Хелен туда-сюда. Сегодня она красовалась в еще более вызывающем наряде, чем вчера. Это не была по сути даже одежда, а просто бельевой комплект из кружевного топа и декоративной юбки, из-под которой виднелись трусики-бикини, усеянные сердечками.       - Он попросил, чтобы я с ним совокупилась прямо там, в моем кабинете! – возмущенно продолжала завкафедрой. – И предложил, что в обмен на хорошую оценку для него, я получу ор… оргазм!       - Ты согласилась? – спросила Хелен.       - Конечно же, нет! Абсолютно невозможно, чтобы столь молодой мужчина, студент, смог такое сделать. Мог… мог доставить оргазм! – Шэннон сняла очки и поднесла их к губам, принявшись посасывать кончик дужки. – Или смог бы?...       Хелен не могла ответить на этот вопрос. Она сама до сих пор еще не приняла ни одного из подобных предложений, хотя те становились все многочисленнее. Даже прямо сейчас за дверью ее кабинета наверняка ошивалось несколько мальчиков, ждущих своей очереди испытать удачу и попытаться ее соблазнить.       - Ох, Хелен. Позволь, я буду с тобой откровенна? Ты даже не представляешь, насколько я возбуждена после этого. От него веяло такой юношеской самоуверенностью, таким пылом. Я никогда не думала о студентах в подобном смысле, но теперь… Мне нужна какая-то перезагрузка. Надо как-то прочистить голову. И, в общем… Я хотела… надеялась… Можно тебя попросить, ну… помочь мне достичь разрядки? Только пальцами, ничего больше! Можешь даже считать, что это просто массаж. Разумеется, это нарушило бы правила поведения в некоторой мере. Я понимаю, что на нас они тоже распространяются, и нам нельзя трогать друг друга. Но, может быть… как жест профессиональной солидарности?       Взгляд Шэннон стал умоляющим, а ее голос поднялся на одну октаву.       - Ну пожалуйста? Мне это так нужно, я очень тебя прошу!       Ее телефон пикнул, извещая о новом сообщении. Она вытащила очки изо рта и осторожно поместила обратно на переносицу.       - Ох, божечки. Я опаздываю на очередную встречу. С кем там… А, да – с еще одним студентом. Эти юноши такие нетерпеливые, такие настойчивые. Скажи честно, ты ведь не думаешь, что они реально могут обладать навыками, чтобы… Ах, не важно. Я лучше пойду. Увидимся!       Шэннон поспешно покинула кабинет. А вскоре после ее ухода, как Хелен и ожидала, в дверь снова постучали.       Ну, понеслось… - подумала Хелен. Еще один парень, который хочет меня трахнуть.       Учитывая, насколько настойчивы были эти студенты, Хелен не знала, сколько еще она сможет продержаться. Каждое плохо завуалированное предложение «прийти к варианту, который удовлетворит их обоих» щекотало ее воображение яркими, сочными, неприличными фантазиями.       Но соблюдать границы было очень важно, даже она была в этом согласна с Генри. Только настоящая НЕПОСЛУШНАЯ ДРЯНЬ станет нарушать их лишь потому, что какой-то начальственный мудак тоже считает, что этого делать нельзя.       Хелен плотно сжала свои липкие от влаги бедра.       - Войдииитееее… - мелодично, нараспев окликнула она, по-быстрому расчищая стол на случай, если… если им понадобится поверхность… понадобится, чтобы…       Оооохххх, бляяяядь…       Когда дверная ручка начала поворачиваться, мысли Хелен окончательно превратились в липкий, сладкий, горячий кисель. Она поняла, что сейчас уже не сможет противиться. Все, что этот студент захочет сделать с ней – он сделает. Она надеялась, что это будет какой-нибудь спортсмен с мощными руками.       Но к ее удивлению, на пороге появилась Эли Берк. С обнаженной грудью, одетая лишь в свою золотистую мини-юбку и шпильки с сегодняшнего утра. Ее волосы теперь были завязаны в два хвостика, а некогда отрешенное, насупленное лицо сияло в постоянно манящем выражении, с приоткрытыми губами и широко распахнутыми глазами, блестящими серебряным и золотым глиттером.       - Ой, Эли. Ты-то что здесь делаешь? У тебя оценки не настолько скатились.       На лице девушки появилась шокированная гримаса.       - А они скатились??       - Ты не сдала несколько работ. И посещаемость занятий влияет на оценку. Но твое последнее эссе было совершенно великолепным – которое про макияж. Так что в целом у тебя дела идут более-менее нормально.       Хелен залюбовалась на секунду грудью своей студентки, юной и идеально гладкой, упруго торчащей вопреки внушительному размеру. Она вновь сжала бедра от накатившей волны похоти. Даже если ей и не достанется член какого-то наглого молодого мачо, милый ротик Эли Берк сейчас выглядел почти столь же заманчиво.       - Да я вообще не про это хотела поговорить, - сказала Эли, заметив, куда устремлен взгляд Хелен и тут же покраснев. – Если только… А какая у меня будет оценка? Стоп, нет! Не говорите мне! Я хотела спросить вас насчет проректора. Я слышала, что вы были в комиссии, которая принимала его на работу. Вы что-нибудь знаете, откуда он вообще взялся?       Хелен с трудом вырвалась из липкого, густого тумана своих фантазий, чтобы сконцентрироваться и сформулировать какой-то логичный ответ. Эли спрашивала ее насчет… проректора? Вспомнить что-либо из периода, предшествовавшего установлению его власти над кампусом, было на удивление трудно.       - Генри? Да, он работал в какой-то древней компьютерной компании. Что-то насчет разработки софта из годов 80х что ли. Не помню названия. А что?       - Вы мне скорее всего не поверите. Но мне кажется, что он промывает мозги всем в университете. Делает нас… Эмм… Развратными.       Хелен удивленно выгнула бровь.       - И почему ты так считаешь?       - Моя соседка по общаге тоже так думала, до какого-то момента. Говорила, что правила поведения влияют на нас, заставляют возбуждаться без причины, и неприлично себя вести, и все такое. Как-то заставляют нас делать обратное тому, что там написано. А потом она тоже посмотрела на этот экран, и…       - Все девочки должны смотреть на экран, Эли, - механически произнесла Хелен. – Чтобы быть в курсе новостей, я хочу сказать.       - Но то, что случилось с ней – это было что-то нереальное! Она превратилась в свою противоположность! И посмотрите на нас с вами, профессор. Мы одеты как стриптизерши. Посмотрите, в каком я топике.       Эли жестом указала на свой бюст, и только в этот момент осознала, что ее голые сиськи выставлены на всеобщее обозрение.       - Ой, бляяя… - еле слышно пробормотала она.       Смутная тревога зашевелилась в темных, влажных джунглях разгоряченных мыслей Хелен. Слова Эли звучали как бессвязный бред, но что-то из них, какая-то мысль начинала пробиваться к ее сознанию. За последнее время многое изменилось в университете Монро. Многое изменилось в самой Хелен.       А еще она вспомнила, как Агата Редмар глазела неморгающим, влюбленным, отрешенным взглядом на планшет, который ей давал Генри, и как начала стремительно терять свою ауру властного авторитета сразу после этого, пока не превратилась в его послушную куклу.        Я и раньше подозревала, - вспомнила Хелен. Подозревала, что он что-то сделал с Агатой. И со всеми студентами. И тогда он применил свои правила против меня. И вот во что я теперь превратилась.       Она пошарила среди бумаг в ящиках стола. Все документы там были такими серьезными. Ее планы уроков, заметки, контрольные работы студентов, все такое скучное и черно-белое. И даже не было никакого парфюма, чтобы на них побрызгать, чего-нибудь сладкого и фруктового… Хелен отогнала последнюю мысль. И призадумалась, когда она вообще последний раз серьезно работала с документами?       - А, вот они, - наконец произнесла она. – Мои заметки с заседания комиссии. Генри работал в компании под названием «Уитен Динамикс». Их офис где-то у нас в городе. Интересно, а есть ли…       Хелен повернулась к компьютеру и забила название в поисковик. Эли склонилась над ней сзади. Ее голые сисечки болтались прямо над плечом Хелен, жар юного тела сочился, пропитывал ее со спины.       Запрещено БЛИЗКОЕ ОБЩЕНИЕ между СОТРУДНИКАМИ УНИВЕРСИТЕТА и УЧАЩИМИСЯ.       Трахаться с моими студентами.       Ублажать девочек, чтобы они кончали.       - Этот сайт совсем не вносит ясности, - сказала Хелен, заметно расстроившись.       Официальная страница организации состояла из бесконечного набора ничего не значащих слов и пустых описаний. Хелен прочитала все информационные плашки с реквизитами, в поисках чего-либо, способного объяснить, чем занимается компания, но каждый следующий текстовый блок был еще более абстрактным и уклончивым, чем предыдущий. Словно этого было мало, дизайн сайта выглядел устаревшим лет на двадцать. Бежевый и некрасивый, со шрифтами вразнобой и с растянутыми фотографиями в JPEG сбоку.       И постоянно назойливо мерцал им в лицо.       - Продолжайте листать… - сказала Эли. – Может, там дальше будет что-то еще…       Там было что-то еще. Много чего еще. Хелен листала вниз, мимо фотографий устаревших компьютеров и офисных работников с массивными древними мобильниками, пролистывала бесконечные нечитабельные стены мерцающего текста.       Текста было столь много, что Хелен не могла и надеяться прочитать все, поэтому она просто просматривала мельком, бегло выискивая что-нибудь непохожее на техническую терминологию. Но даже при этом, слова все равно терялись, ускользали от ее взора за размытыми фотографиями и старомодными анимированными картинками, которые вторгались в поле зрения с периферии экрана. Она уже едва могла различать, что именно видит перед собой.       Однако, вопреки всему, компания выглядела как…       - Абсолютно нормальная… - произнесла Хелен.       - Угу… - задумчиво протянула Эли.       Хелен продолжила листать.       Зачем они это делают? Чем бы ни занималась компания, где раньше работал Генри, она вряд ли могла иметь какое-либо отношение к происходящему в университете. Вебсайт был скучным. Настолько унылым, что там все сливалось воедино, а Хелен не могла даже вспомнить, какие страницы уже посетила, а какие нет.       Она была готова сдаться. Тем более, что существовало так много куда более интересных занятий, которым можно было предаться с симпатичной студенткой.       ЗАПРЕЩЕНО БЛИЗКОЕ ОБЩЕНИЕ.       Например, посплетничать и обсудить ту большую ссору Эли с Сиенной. Хелен уже давно горела любопытством узнать, из-за чего девочки так поцапались. Из-за мальчика, скорее всего, и Хелен хотела поговорить на эту тему еще сильнее. Она могла бы дать Эли пару ценных советов. Поделиться опытом, сексуальными секретами. Дать ей мастер-класс по соблазнению мужчин.       Они могли бы сходить куда-нибудь, выпить по коктейльчику. Эли наверняка станет куда более интересной собеседницей, чем Коллин, которая была в последнее время так же уныла, как этот сайт. Только надо будет сначала одолжить студентке какой-нибудь из своих топов, поскольку ее милые сисечки все еще торчали наружу, прижимаясь в данный момент к спине Хелен. И боже, как же они были чудесны… А кстати, может быть, как вариант – просто пригласить ее к себе в гости, и тогда Эли не придется прятать свою прекрасную грудь.       - Какое здесь все… обычное… - вздохнула Эли.       Хелен еще продолжала прокручивать содержимое сайта, но была уже полностью с ней согласна. Это все представлялось ей пустой тратой времени. Ей хотелось забыть и никогда больше не думать про «Уитен Динамикс», и чем они занимаются, и кто они, и вообще все, что с ними связано.       Ей нужно было выпить. Они с Эли… да… потом они могли бы близко пообщаться. Ничего неприличного, конечно – Хелен знала рамки допустимого. Просто позвать ее в гости, немного выпить вместе. Максимум, они могли бы потом вместе помастурбировать – в разных концах комнаты, само собой. Чтобы все было прилично.       Текст на экране сменился неразборчивым коллажем из фото, многие из которых были настолько пережаты, что Хелен едва могла различить изображения. Они все сливались вместе, их цвета заплетались в спираль, в какой-то водоворот, словно некая мутная цифровая жижа.       Очень жаль. На какую-то долю секунды, Хелен была даже готова поверить, будто Эли реально что-то нащупала. Но просмотрев сайт сама, она не могла отрицать очевидного.       - «Уитен Динамикс» – образцовая, ничем не примечательная компания.       Они обе пришли к этому выводу одновременно, произнеся фразу почти в унисон, и страничка тут же радостно моргнула, и Хелен тоже сразу почувствовала радость. Как же она была рада покинуть этот сайт и больше никогда к нему не возвращаться, очень рада оставить это все позади, и рада, что скоро пригласит Эли к себе домой, где сможет наконец поставить эту шлюшку раком и засунуть пальцы в ее упругую, мокрую…       - Стоп! – Эли резко выпрямилась, встревоженно ахнув, и указала пальцем на какую-то фотографию среди хаотичной мешанины изображений. – Это что, он???       Хелен прищурилась. Было трудно различить, особенно когда фотографии накладывались одна на другую, мешая сориентироваться, а ее собственный мозг кричал ей: ПРЕКРАТИ ЗАДАВАТЬ ВОПРОСЫ. УИТЕН ДИНАМИКС - ОБРАЗЦОВАЯ, НИЧЕМ НЕ ПРИМЕЧАТЕЛЬНАЯ КОМПАНИЯ. Но она все равно напрягала зрение, борясь с подступающей головной болью, вглядывалась все пристальнее, чтобы по-настоящему увидеть это изображение.       А потом, словно в головоломке с оптической иллюзией, картинка стала четкой. Хелен уставилась на нее, временно освободившись от развратных мыслей, опутывавших ее мозг подобно лианам. Она боялась моргнуть.       На фото он выглядел моложе. Лицо выглядело более худым, а волосы не носили следов седины, но все остальное было тем же. Короткие усы щеткой, унылая старомодная одежда, вялая полу-улыбочка.       Это был Генри Хёрст, а на его рабочем месте стоял массивный ЭЛТ-монитор, дисплей которого обладал всеми узнаваемыми характеристиками экрана, установленного сейчас в студенческом центре университета Монро. Синий фон, белый текст.       - Эли… - осторожно произнесла Хелен, боясь отвернуться, опасаясь, что стоит это сделать, как она уже и сама не поверит, будто правда видела это. Фото было доказательством. Доказательством, что происходящее в университете Монро, чем бы оно ни было, брало свое начало в компании Уитен Динамикс. – Эли, не желаешь ли съездить со мной на небольшую экскурсию?