Сестринская любовь

Чудеса прекрасны, а утешить брата, помочь другу подняться из глубины страданий, простить врагу его заблуждения — это величайшие на свете чудеса. Вольтер (Франсуа-Мари Аруэ)

Деревянная дверь в комнату Альмы чуть приоткрылась. Затем в ней по очереди показались две головы: маленькая, с загорелым лицом, а также с короткой причёской, и вторая, с чуть вытянутым вниз подбородком, с проницательным зелёным взглядом и рыжей косой до пояса. Две пары глаз уставились на взрослую женщину, тихо спящую на кровати. — Спит? — прошептала вторая голова, покосившись на первую. — Спит, — первая голова исчезла, а затем в дверном проёме возникла её обладательница — невысокая девочка в светло-голубом платьице. В её руках был большой букет с душистыми полевыми цветами. Это была Джульетта Мадригаль. — Так, — тихо обратилась она к рыжеволосой, — давай я пойду и поставлю корзину с цветочками на тумбу. Вторая голова возмутилась, а затем перед Джульеттой выросла её младшая, но уже не по годам высокая сестра Пеппа. — А почему это делаешь ты? — недовольно поинтересовалась она, уперев руки в бока жёлтого платья. — Почему не я? Джульетта оскалилась, посмотрев на спокойно дремавшую мать, после чего вновь глянула на сестру. — Потому что я не хочу, чтобы наша мама попала под твой дождевой будильник! — сказала она сердитым шёпотом. От этих слов Пеппа вспыхнула, а затем стала бледной. — Что?! — неожиданно громко крикнула она и, шагнув к сестре, нечаянно наступила ей на ногу. — …!!! — в глазах Джульетты от боли замелькали все звёзды небесные. Но у неё хватило сил не закричать. Вместо этого раскатисто бабахнул гром, возникший из свинцовой тучи Пеппы. К счастью, Касита вовремя закрыла дверь, и мать девочек не проснулась. Вместо этого она перевернулась на другой бок и, чуть засопев во сне, продолжила спать. Через пять минут дверь снова приоткрылась, и Пеппа с Джульеттой, не без помощи двигающегося под ними пола, всё-таки сумели вдвоём донести цветы и положить их на тумбочку. Затем так же благополучно покинули комнату. — Да! — радостно воскликнули девочки и дали друг дружке пять.

***

Сёстры отошли от маминой двери и спустились на первый этаж. По дороге Пеппа спросила: — Как думаешь, маме понравится? — Ещё бы! — кивнула Джульетта. — Представляешь, как она обрадуется, когда проснётся! Её настроение сразу поднимется. — Ага! И она наверняка простит нам внезапную метель сегодня утром… — тут Пеппа смущённо убрала руки за спину, вспоминая, как мать почти час убирала снег и читала ей нотацию. Тут же над ней возникла небольшая туча. Но затем девочка вновь приободрилась и даже подтянула к себе сестру, крепко обняв. — Спасибо, что помогла мне, Джули! — воскликнула она. — Не за что, — с доброй улыбкой ответила старшая. Затем её лицо озарилось идеей: — А вот было бы здорово, если кто-нибудь в нашей семье умел делать так, чтобы по мановению его руки любые цветы распускались! Джульетта дотронулась до висевшего на стене хмеля, поглаживая его зеленоватые бутоны. — Чтобы он мог — раз! — и превратить этот хмель… в розы! Или в георгины! Да вообще в какие угодно! Наша мама тогда вообще грустить перестанет! Пеппа чуть хихикнула, но мысль сестры ей понравилась. — Было бы неплохо… Позади сестёр скрипнула входная дверь. На пороге стоял низкий худощавый мальчик. Его чёрные кучерявые волосы были покрыты пылью, зелёное пончо и бурые портянки с рубахой порвались, через дырки торчали ободранные в кровь локти и коленки. Под левым глазом виднелась приличная «подкова», а правая щека была расцарапана почти до неузнаваемости. Пеппа с Джульеттой невольно вскрикнули при виде побитого мальчугана, которого они могли узнать из тысячи других. — Бруно?! Юный провидец шмыгнул носом. Он чуть трясся, но продолжал стоять, сгорбив плечи и словно став ещё меньше. На плиточный пол Каситы упали две его слезинки. — Брунито, братик, что с тобой? — Джули подошла к брату, осторожно протянула к нему руку. Неожиданно Бруно отшатнулся от её руки, как запуганный зверёк. — Ничего! — коротко ответил он, накинув на голову капюшон. — Всё в порядке! Мальчик тут же сорвался с места и, прихрамывая, пробежал мимо замеревших сестёр. Быстрее, прочь, скорее к себе, в комнату! — Бруно, стой! — Пеппа топнула ножкой и бросилась за братом вдогонку. — Подожди! А ну вернись! Но Бруно упрямо не хотел возвращаться. Ухитрившись, средняя сестра схватила его за повреждённую руку и потянула к себе. Однако тот ловко выскользнул и, забежав к себе, хлопнул дверью. — Отстаньте от меня! Я в порядке! Джульетта с Пеппой испуганно переглянулись. Поведение брата заставило их волноваться. — Что с ним случилось? — Джульетта устремилась за Бруно. В глубине души она чувствовала волнение и желание помочь ему. Вид того, как её братик, весь помятый, обливается слезами, вызывал у девочки боль на сердце. Ей хотелось утешить его, успокоить. — Держись, Бруно, я сейчас… Пеппа осталась на месте и не побежала вслед за сестрой. Она с остекленевшим взглядом подняла свою худощавую ладонь. На ней были видны размазанные следы крови… Это была кровь Бруно. Кровь её брата. Её единственного, родного брата. Пеппе стало жарко. В её сознании происходило нечто… странное. Горячий, бушующий поток эмоций начал вырываться на свободу… Гнев. Бушующая, неукротимая ярость. Над головой девочки повисла большая чёрная туча. Раскатисто затрещал гром, края жёлтого платьица взлетели вверх под напором холодного, как смерть, ветра… — Кто посмел тронуть моего братика?!

***

К счастью, Бруно не додумался убежать к себе по высокой лестнице длиною в жизнь. Джульетта зашла к нему в комнату за деревянную дверь и, миновав песчаный занавес, увидела своего брата. Тот сидел на каменных ступенях, низко опустив голову и спрятавшись за порванным пончо. Выглядел маленький провидец понурым и крайне огорчённым. Когда же он заметил сестру, то нахмурился и стал похож на сердитого мышонка. — Бруно? — позвала его близняшка. — Можно к тебе? Бруно отвернулся от сестры и обхватил руками разбитые коленки. — Уходи! — Ну же, Брунито, я только взгляну, — умоляюще попросила Джульетта. Тот убрал голову в плечи, как бы боясь того, что сестра действительно взглянет на него. — Н-не надо… — прошептал он. — Не будь букой. Пробормотав что-то нечленораздельное, Бруно всё-таки покорился и позволил Джульетте присесть рядом с ним на ступеньках. — Что с тобой случилось? — поинтересовалась она, не сводя с него пристального взгляда. — Я з-запнулся и упал по п-пути домой… — Бруно смущённо отвёл лицо в сторону, боясь смотреть сестре в глаза. Джульетта подняла уголки губ в улыбке. Она понимала, что он врёт. Это было очевидно, поскольку юный провидец не умел хорошо лгать. — Бруно, — сказала она, — ты мой любимый брат… но враньё — не твой конёк. Сестра засунула руку в кармашек платьица и достала из него небольшую арепу. — Вот, давай ты съешь это, а потом расскажешь, что произошло на самом деле? Бруно чуть глянул на протянутую еду, но перечить Джульетте не решился. Схватив арепу, он сразу запихнул её себе в рот и проглотил. В ту же секунду его синяки, ушибы и царапины исчезли сами собой. Джульетта терпеливо ждала, пока он начнёт говорить. И Бруно начал: — Я… просто гулял по городу… к-как и вы… В-возращаясь домой, я услышал, как дворовые м-мальчишки смеялись над вами… Они… они… называли вас… дурочками… Бруно шмыгнул носом, прежде чем утереть его рукой. — Я подошел и попросил их прекратить… н-но они стали с-смеяться сильнее, — спина мальчика сгорбилась, как у паука, лицо болезненно сморщилось. — И я-я полез на них с кулаками… Тогда они стали кидать в меня камни… и били меня, пока им не н-надоело… Повисло молчание. Джульетта дотронулась до плеча брата. От этого прикосновения юный провидец вздрогнул, как будто страшился быть побитым вновь. — Бруно, Бруно… — проговорила Джульетта, дыхание её на миг прервалось. Бруно посмотрел на неё. — Я… я просто хотел, чтобы они перестали! — горячо воскликнул он. — Ни ты, ни Пеппа, ни мама — вы не дурочки! Я хотел заступиться… но… ничего не вышло… Джульетта посмотрела на него долгим, не по-детски серьёзным взглядом. В ней зашевелилось чувство гордости. — Братик, ты сделал всё правильно, — уверенно заявила она, держа Бруно за локти. — Вряд ли кто-нибудь на твоём месте смог быть таким же храбрым и сделать то, что ты сделал. Я тобой горжусь! Бруно посмотрел на Джульетту. Тускловатый взгляд мальчика был полон благодарности по отношению к сестре. Он прижался к ней и потёрся об её грудную клетку щекой. — Спасибо, Джули. Джульетта заботливо погладила Бруно по его кудряшкам, которые только начали расти. Затем взяла его за руки и помогла встать. — Пошли, — твёрдо сказала она. — К-куда? Невдалеке послышался грохот, словно где-то бушевала гроза. — Пойдём и успокоим Пеппу, пока она не снесла весь Энканто.

***

А Пеппа метала гром и молнии. В прямом и переносном смысле. Над ней сгущалась массивная грибовидная туча и дул такой ветер, что спустившиеся к сестре Джульетта с Бруно чуть не отлетели в сторону. А Пеппа в порыве эмоций уже совершала тридцатый круг по первому этажу и гневно бормотала: — Клянусь Каситой, я из-под земли найду того, кто посмел тронуть моего братишку, и заставлю… Тут она остановилась, заметив брата и сестру. Туча над её головой перестала зловеще гудеть, но никуда не исчезла. — Брунито! — Пеппа подбежала к нему, взяла ладошками за обе щеки. — Братик, миленький, ты в порядке? Всё хорошо? — Да, да, всё хорошо, сестрёнка, — заверил с улыбкой Бруно. — Джули вылечила меня арепой. Джульетта утвердительно кивнула. Облегчённо вздохнув, Пеппа поцеловала брата в лоб и нос. — Фу-ух, хвала магии… — она отпустила его, и, сердито нахмурила брови. — Бруно, побудь здесь, я скоро приду. — П-пеппа! Ты куда? — до ужаса растерянный Бруно позвал сестру, которая резко направилась к выходу. — Ты ведь н-не злишься? Пеппа обернулась. Её лицо, поджатые губы и стиснутые кулачки не предвещали ничего хорошего. Туча начала сгущаться, темнеть… замелькали крохотные разряды желтоватой энергии… — Не, я не злюсь, братик… не ЗЛЮСЬ… — молния над ней резко сверкнула и бахнула, превращаясь в огромный раскалённый шар. — Я ПРОСТО В ДИКОЙ ЯРОСТИ! Всё вокруг затряслось, висевшие на карнизах цветы, черепица и куски штукатурки сорвались со своих мест, засасываясь в горящую шаровую молнию над головой Пеппы. Ставни и пол Каситы обеспокоенно задрожали. Бруно не на шутку испугался, видя, как его сестра намеревается выйти наружу и покарать любого, кто попадётся ей на глаза. Он поспешно подбежал ко входу и загородил его собой. — Пеппа, прошу, стой! Не надо! — Бруно умоляюще посмотрел на свою замеревшую сестру. — Не надо! Я не хочу, чтобы у кого-то были проблемы похуже моей! Пеппа удивилась, затем повернулась к Джульетте. Та крепко держалась за перила и смотрела на сестру, не моргая. В её взгляде читались обеспокоенность и нечто похожее на просьбу. Словно она тоже хотела сказать: «Остановись. Не делай этого. Всё хорошо». Посмотрев на трясущийся дом, Пеппа виновато потупилась. Затем закрыла глаза и сделала пару глубоких вдохов. Шаровая молния сжалась и стала развеиваться, пока окончательно не потухла. Стены Каситы облегчённо скрипнули, словно вздыхая. Как и Бруно с Джульеттой. — Ох, ладно! Пусть живут, — буркнула Пеппа недовольно. — Но этим наглецам не помешало бы преподать урок! — Спасибо, Пеппа, — добродушно сказал ей Бруно, шаркая ногой. — Я… я ценю твоё желание помочь. Пеппа не на шутку покраснела. Её глаза стали ослепительно-жёлтыми, как цветки лютиков. — «Помочь»?! — она схватила брата за плечи и затрясла так, что у того закружилась голова. — Да ради тебя что угодно готова сделать, понимаешь? И очень-очень-очень волнуюсь за тебя! А если с тобой что случится?! Я же не прощу себе этого! А ты… дурак! Пеппа судорожно заключила остолбеневшего брата в объятия. Настолько крепкие, что Бруно почти не мог дышать и шевелиться. — Я люблю тебя, Бруно, — шёпот средней сестры был трогательно-жалобным, похожим на всхлип. — Пожалуйста, будь осторожней в следующий раз. — Л-ладно… Джульетта подошла к ним двоим, нежно дотронулась до плеча Бруно. — Я тоже тебя люблю, — сказала она, приобнимая обоих. — Мы все тебя любим. Ты у нас единственный. Не забывай об этом, но знай, когда нужно сделать правильный выбор. Бруно лишь улыбнулся, чувствуя тепло, покой и счастье в объятиях сестричек. Они были такими добрыми и заботливыми… Каждая из них не стеснялась доказывать ему свою любовь и преданность. Джульетта и Пеппа… как же ему было хорошо с ними. Всё плохое и неприятное исчезало, улетало прочь, как по волшебству. Хотелось быть с ними, чувствовать тепло их рук вечно… Возможно, оно когда-нибудь превратиться лишь в воспоминание, но Бруно будет всегда беречь его в памяти. До конца своих дней… — И я тоже вас очень-очень люблю…