Семь воронов/Sieben Raben

      Ханджи чувствовала себя ужасно, и ей давалось больших усилий не подавать виду. И вместо этого свою досаду она скрывала за улыбкой.       Ибо ничего другого ей не оставалось.       Она стояла перед директором школы, Деус позади неё, и она чувствовала, как он своим взглядом сверлит ей спину. Сам директор ещё ничего не сказал и не показывал никаких иных реакций.       Но он точно знал, чего она ждёт. Когда он то и дело отрывал взгляд от своих бумаг, она видела его самодовольную улыбку и всю ту желчь, отражающуюся в нём.       Эта ситуация была словно пытка. Ханджи ещё никогда не чувствовала себя так отвратно с мужчинами. Даже тогда, когда речь шла о сексуальных мотивах…       В этом мире, где доминируют мужчины, ей стоило больших сил не дать себя победить и запугать. Прежде всего, тяжело выполнять работу полицейского, не став при этом ядовитым монстром.       У неё постоянно было чувство, что этого недостаточно. И неважно, что бы она делала. Ведь из-за одного только факта, что она женщина, её никогда не будут воспринимать всерьёз.       Только Эрвин, её шеф и хороший друг, постоянно заставлял двигаться её дальше и смеяться. Он был её опорой. Он давал ей трюм, о котором она не просила, но при этом знала, что всегда может воспользоваться им.       Не считая этого момента…       Эрвина здесь не было. Здесь с этим она должна справиться самостоятельно. Здесь нет подстраховки. Но было совершенно ясно, чего она хочет.       Это секретное расследование, по её мнению, было отличной возможностью проявить себя. Заслужить оправданное уважение среди коллег и для самой себя. Чтобы Эрвин ею гордился и был уверен в её способностях как полицейского.       «Всё будет хорошо! Перестань забивать ненужными вещами голову», — пыталась она саму себя заставить замолчать.       Всё-таки это было частью работы. Потому она теперь стояла одна в этом тёмном помещении.       Среди волков. — Итак, мисс Зои…, — в первый раз за всё время заговорил директор. Она как будто уже час стояла, ожидая узнать, почему же её вызвали.       Уроки уже давно закончились, и это было нерабочее время. Она уже собиралась домой, как Деус остановил её и отвёл в кабинет директора.       И теперь она стоит здесь, терпеливо ожидая момента, когда Чарльз закончит с документами. Она готова была поспорить, что на самом деле он не работал.       Проницательный взгляд Деуса и коварная улыбка директора лишь доказывали, что оба играют в чудную психологическую игру.       Эта ситуация и тот тайный разговор, который она подслушала в субботу утром, лишь усиливали волнение Ханджи.       Разговор, содержание которого она могла понять лишь наполовину. Но с этого момента она была уверена: с обоими директорами что-то не так. Больше, чем казалось на первый взгляд.       Они однозначно не обыкновенные бюрократы. Как будто бы они вели двойную жизнь. Ханджи в самом деле могла описать это только так.       К тому же, она сразу же рассказала Эрвину о том разговоре. И, как всегда, он забеспокоился о ней, но от дела не отстранил.       Между тем она ещё не должна спускать глаз с Эрена, который очевидно был на примете у серийного убийцы. Почему или что конкретного убийца в нём нашёл, она не знала.       В этом вопросе школа тоже вела себя как-то странно. Казалось, никого не волновало, что на школьном дворе нашли труп. Да, они испугались… Но никто не воспринял это близко к сердцу. Ни учителя, ни ученики…       Всю школу давило любопытство. Им как будто казалось, что они смотрят на что-то важное.       Но она была так занята сохранением маскировки и, вместе с тем, поддержкой Эрена. Во всём, лишь бы держаться рядом с ним.       «Я должна позаботиться о нём… Даже если это означает, что мне придётся улыбаться этим идиотам»       Она справится. Она боец!              Эрвин подстрахует её, если что-то пойдёт не по плану. Даже если он не здесь, и в этот же момент она почувствовала себя такой одинокой. Зная, что эти двое хотят её спровадить, что у них какие-то скользкие планы на неё…       «Им не удастся так быстро от меня избавиться…»       Ханджи улыбнулась, а в это время на неё смотрели, как на шута, и очевидно относились к ней с презрением. — …Я вовсе не хочу Вас отвлекать и занимать Ваше заслуженное свободное время, — спокойно констатировал директор, надменно откинувшись на своём стуле и сложив руки на животе. — Я лишь хотел поинтересоваться, как прошёл Ваш первый рабочий день? Вы довольны? Были какие-то трудности?       «Тебе плевать на это!..» — думала Ханджи, показывая ему самую прекрасную улыбку, какую только смогла выдавить. — О, мне очень понравилось! Никаких проблем, удовольствие от работы и любезные люди. — В самом деле? — Чарльз, кажется, был очень удивлён этому, и это как-то развеселило его. Как будто Ханджи пропустила какую-то шутку. — А ученики? Никаких…. Странных индицентов?       «Поцелуй меня в зад, ублюдок!»       Всё и так было ясно, почему шеф вообще спрашивает о таком. Она вспоминала, пока тот старался со всей силы сдержать язвительную улыбку.       Они точно знали, что Ханджи ученикам не нравится. Более чем… Возможно, даже ненавидели, ибо она была новой секретаршей. Но всё-таки удалось многое узнать: что причина тому не она сама, а работа. А стычка с теми учениками в коридоре доказывала, что это не слухи и не пустые угрозы.       Но почему? Почему профессию секретаря так ненавидят? — Нет. Все были очень дружелюбны, — соврала она, дабы не дать им удовлетвориться. — Рад слышать.       Его сморщенный лоб и замутненный взгляд доказывали, что его это не очень обрадовало. И она была уверена в том, что заметила это. — Тогда надеюсь, что Вы и дальше продолжите собирать позитивный опыт. — Я тоже на это надеюсь.       Ханджи могла бы играть в эти шарады вечность. Она не сдастся этим двоим. Она не перестанет улыбаться и никогда не потеряет хорошее настроение. Всё-таки её коллега – Кенни. Вместе с тем она автоматически получила стойкость и упорство.       Но их разговор был прерван, когда они услышали звук поворачивающейся дверной ручки. Рефлекторно трое взглянули на дверь позади Ханджи. Ту дверь, которую Деус запер от «непрошеных гостей», дабы они не помешали их разговору.       Ханджи тогда подумала, что это слишом, ибо была уверена, что в конце школьного дня сюда никто не заявится. Видимо, ошибалась. — Было бы вежливее сначала постучать и извиниться! — крикнул Деус в сторону двери, чтобы обратиться к гостю за ней. —Приходите завтра! Но по записи!       Заместитель довольно усмехнулся, когда за дверю стихло. Видимо, ему очень нравится поучать всех и поправлять. А ещё большее удовольствие ему приносила награда в виде послушания.       Ханджи тоже вновь повернулась к директору, как вдруг что-то громко щёлкнуло. Так громко, как будто рядом выстрелило оружие. Она закричала от страха, закрыв голову руками, мгновенно обернувшись. Только за тем, чтобы увидеть дверь на полу, выбитую из шарниров и теперь лежащую расколотой прямо перед ней.             В ужасе она взглянула наверх, чтобы понять, что произошло. В дверном проеме она увидела Леви, который вовсе не сиял от счастья.       «Леви…? Что…?»          Её разум всё ещё пытался всё сопоставить. И Деус тоже выглядел так, будто ему нужно некоторое время, чтобы всё осознать.       Леви между тем сердито взглянул на Ханджи, но она была уверена, что этот демонический взгляд посвящен не ей. А скорее мужчине позади неё, который всё ещё сидел за своим столом и которого, казалось, абсолютно не заботило, что физрук так внезапно ворвался. — Сойдет за запись? — прорычал Леви, вовсе не нуждаясь в ответе Деуса.       Он вошел в комнату. Наступая на собственноручно выломанную дверь и даже не потрудясь сымитировать хоть какое-то подобие вежливости.       Ханджи следила за каждым его движением. Мимо неё словно пронёсся маленький смерч, прежде чем тот остановился у стола директора.       Лишь для того, чтобы сыграть в битву взглядами со своим начальником.       Чарльз ли Британниа сохранял спокойствие. Он не выглядел ни шокированным, ни впечатленным неистовой злостью Леви. Он, как всегда, высокомерно сидел в своём кресле, отвечая на проницательный взгляд Леви. — Мистер Ривай. У меня нет времени на заботы о ваших припадках. Но рад видеть, что Вам уже лучше, раз Вы ломаете школьное имущество. — А у директора, в самом деле, хватило ещё наглости снова взглянуть на бумаги и сделать вид, будто бы ничего не произошло.       Ханджи робко взглянула на Леви, которому, очевидно, больших усилий стоило держать себя в руках, дабы прямо сейчас не свернуть шею директору. — Просто хотелось в скором времени от кое-чего избавиться.       «Боже! Звучит дерьмово!» — Скоро - понятие растяжимое… — Сколько у Вас там дерьма в голове, чтобы позволить своим ученикам принуждать друг друга к сексу?              Директор ненадолго застыл, но всего лишь на минутку. У Ханджи от ужаса округлились глаза.       «Что? Принуждать к сексу?»       О чем говорит Леви?              Вдруг послышался тихий смех. — Я сказал что-то смешное? — вновь в этот же момент рявкнул Леви, и притом очень разозленный. — Ничего, ничего. — Теперь директор смеялся ещё громче. Наконец, он отставил ручку и взглянул на него. — Мистер Ривай, из-за того, что моё время драгоценно, а Вы, вероятно, хотите побыстрее закончить этот рабочий день, буду краток: то, чем занимаются ученики и преподаватели, меня мало интересует.       «Ученики и преподаватели? Что здесь происходит?» — Серьёзно? — В конце концов, школа – это как крупная фирма. И как у всех фирм всё зависит от двух факторов: репутации и результатов. Пока ученики получают хорошие отметки и не рассказывают за территорией школы о том, что здесь происходит, мне все равно, а значит, и всем другим. Всё всегда идёт к трём вещам: к деньгам, влиянию и уважению.       Ханджи едва понимала, о чём идёт речь. Находясь в панике, она всё ещё задавалась вопросом, о чём они говорили. — Что насчёт родителей? — Многим из них зачастую наплевать. Большинство родителей даже доплачивают, чтобы ничего не всплыло. Слишком велика забота, чтобы их сын… Как там это слово? — вдруг обратился тот к Деусу, который, между тем, уже нашёл подходящее слово. Вместе с этой гадкой улыбкой, красовавшейся теперь на лице шефа. — В просторечье – педик. — Точно. — Оба засмеялись. —Страх, что все об этом узнают – просто огромный. Кроме того, многие из них пользуются уважением, находятся в центре внимания, они – будущие наследники компаний. Если о T.S.E. узнают, они уже не будут экономически полезными.       «TSE?»       Могло ли это быть той самой зловещей игрой, которую оба упомянули в своем тайном диалоге? Игрой, охватившую всю школу? Игрой, подвергающей изнасилованию?       А учителя… содействуют? — Экономически…, — процедил Леви сквозь зубы. — Объясню просто, мистер Ривай: то, чем занимаются ученики в свободное время, это их личное дело. Это не требует общественной огласки… и могу Вас заверить: общество тоже этого совсем не хочет знать… — То есть Вас вообще не волнует, что некоторых из Ваших учеников изнасиловали? — Вы вообще осознаёте, как это звучит? Мужчина не может изнасиловать мужчину.       «Что? Он же это не всерьёз?» — А сам факт того, что ученики сексуально активны – да плевать. Они же не могут забеременеть, — он рассмеялся и откинулся назад на стуле. — А если подхватят какие-нибудь венерические болезни, - опять же, да плевать. Это их здоровье, которое они попросту тратят. Не моё.       «Как вообще можно быть таким хладнокровным?»       Ханджи изо всех сил сдерживалась, чтобы не выйти из себя и не арестовать его прямо здесь и сейчас. Но она не должна забывать о своей маскировке.       Для неё было загадкой, как Леви всё ещё мог контролировать себя и сохранять спокойствие. Он создавал такое впечатление, как будто бы он был от этого далек ещё больше, чем Ханджи.                                — Больше ничего не пришло в голову? — Мистер Ривай! Я Вам ещё раз повторяю: они все – мальчики, а не слабые девчонки. Юноши, которые должны учиться защищаться и заботиться сами о себе. А это учит их защищаться от нападений.       Ханджи сжала кулаки.       «Это самый наитупейший аргумент, какой я только слышала!» — Но, если Вас это успокоит, я с радостью Вас заверю, что я, по крайней мере, иду навстречу нашим ученикам. — Кто вообще в это поверит? — недоверчиво процедил Леви. — Ну конечно. А как Вы думаете, почему у нас занимаются самообороной несколько лет? — Так Вы поэтому её ввели? — ошарашено спросила Ханджи. — Если молодые люди, даже вопреки такой возможности, всё ещё не могут себя защитить, то это уже вопрос их отношения к миру и ума. Жизнь, на самом деле, жестока. Если они не могут пройти школу, то не смогут и там, в реальном мире. — А тот факт, что самооборона начинается только со второго класса, Вы как объясните это этому мудаку? — Мистер Ривай! — недовольно рявкнул Деус, но его остановила приподнятая рука Чарльза, как бы говорящая, «всё в норме». — Я бы сказал, просто не повезло, —он самодовольно улыбнулся.       Ханджи стало плохо. Ей срочно нужно было наружу. Сейчас же! Она отказывалась дышать одним воздухом с этими индивидами! — Значит это уже было, или как? — Вы здесь недавно, мистер Ривай. Вы смиритесь. Вы даже удивитесь, к чему вообще только может привыкнуть человек. — Ханджи подошла к Леви и чуть одернула его за рукав куртки. Как бы намекая ему, что она хочет выйти и ей нужен кто-то, кто мог бы сопроводить её. — Но я уверен, — продолжил директор, отчего Леви на мгновение отвернулся от Ханджи, взглянув на того взглядом, словно он хочет его убить, — кто-то по Вашей компетенции позаботиться о наших учениках. Если Вас это не устраивает, рекомендую, опробовать себя на другой работе. — Скорее всего, так и сделаю, — Леви отмахнулся от рук Ханджи и с угрозой склонился к Чарльзу, оперевшись руками об его стол. — И, скорее всего, расскажу миру, что здесь происходит.       Ханджи вздрогнула, услышав громкий смех Деуса. — Боже мой! Вы что, серьёзно полагаете, что Вы первый, кто угрожает этим? — насмешливо произнёс тот.       «Что?» — У нас уже было несколько таких преподавателей, преимущественно женского пола, которые, покидая это место, хотели обнародовать эту информацию в массы, — спокойно объяснил Чарльз, а затем встал и, скрестив руки за спиной, надменно начал вышагивать вдоль кабинета. — Могу заверить Вас, мистер Ривай, что у нас есть средства и связи предотвратить это.       То, как он сейчас смотрел на Ханджи… Как будто бы он хотел сейчас пригрозить не только Леви, но и ей тоже. — Да что Вы?       «Леви вошёл во вкус?» — Вы подписали договор о неразглашении. В суде мы укажем, что Вы за нарушение договора должны выплатить штраф в большую сумму. — Я похож на того, кому это было бы интересно?       Ханджи лишь молча восхищалась его стойкостью и самоуверенностью. Он не пытался им подольстить. Он не сдавался ни на секунду и не позволял запугать себя.       Его голос был полон гнева, но он даже на мгновение не терял над собой контроль.       Это на самом деле было завидно.       «Хотела бы я так же…»       Но, к сожалению, Деус с Чарльзом были настроены так же. Они тоже не сдавались и не давали себя запугать.       Ханджи чувствовала, что она одна. Одна среди волков… — Мы ожидали такого ответа. Могу заверить Вас ещё раз: мы позаботимся, чтобы Вам никто не поверил. Вы не найдете никого, кто смог бы подтвердить Вашу историю. А даже если и найдутся таких один-два человека, Вас всё равно никто не будет слушать. — Почему же? — Скажем по-простому… Всё завязывается на доверии. А мы очень креативны, когда дело касается разрушения авторитета личности.       «Они же это не серьёзно?»       «Что вообще не так с этими типами?» — Подумайте ещё о малыше Йегере, мистер Ривай, — наконец сказал Деус. Его дьявольская улыбка в этот момент буквально привела Ханджи в ужас. — Разве Вы не его опекун? Кто будет о нём заботиться, если Вы уволитесь? Что произойдет с ним, если Вы уйдете? Мы не гарантируем его безопасность, это я Вам говорю сразу. — Боюсь, мой коллега прав. Кто знает, что другие учителя могут позволить себе с ним сделать? А мы, к сожалению, слишком заняты, чтобы позаботиться об этом.       Деус с Чарльзом больше не пытались скрыть злобу за непринужденными выражениями. Их дьявольские улыбки сверкали вместе с этими холодными глазами.       «Эти чёртовы…!»       Это было последней каплей!       Шантажировать Леви Эреном!       Леви выглядел так, как будто бы он мог взорваться в любой момент. Если бы у него в руке был пистолет… Ханджи уверена, он выстрелил бы без колебаний. — Надеюсь, это всё. Можете идти, — произнёс Чарльз, направляясь вновь к своему столу. — С Вами мы тоже закончили, мисс Зои. — сказал тот. Ханджи вздрогнула, услышав свою фамилию из уст этой мрази. — Желаю Вам большой удачи в школе. — Он улыбнулся ей.       Как этот человек вообще может быть таким жестоким?       По лицу Леви было понятно – с него хватит. Он направился к выходу. Ханджи тут же побежала за ним. Она не хотела оставаться наедине с этими аферистами ни на секунду. — А, мистер Ривай? — Леви резко остановился, отчего Ханджи чуть не врезалась в него. — Просто чтобы вы знали, расходы на ремонт моей двери будут вычтены из Вашей зарплаты.       Леви, кинув на него презрительный взгляд, покинул комнату, и Ханджи поспешила за ним. — Леви, подожди! — молила она, но Леви, кажется, и не собирался повиноваться её просьбе. — Что это было? — Не сейчас, — процедил тот, продолжая нестись вперёд по коридору. Для него – это привычный темп ходьбы. Ханджи, напротив, пришлось почти бежать, чтобы не отставать. — Это правда, что ты сказал? И что… — Я сказал, не сейчас! — строго приказал он и, наконец, остановился, дабы взглянуть на неё.       Это было не очень громко. Но эхом отзывалось некоторое время по пустому мёртвому коридору. — От того, что ты прикрикнешь на даму, ничего не изменится.       Услышав знакомый голос, Леви рефлекторно обернулся, и Ханджи последовала его взгляду. Изая вышел, словно из тени, и остановился посреди коридора, Гурен рядом с ним. — Съебались, — крикнул Леви. Кажется, он был не настроен с ними разговаривать. — Ой. Какой злюка, — Изая весело хихикнул, но его выражение лица устрашало. И теперь он был скорее похож на того, кого знал весь мир и боялся. Он раскрыл свою темную сторону.       Гурен, который всегда так расслаблен и беззаботен, тоже сейчас выглядел чрезвычайно серьезным. — Юу уже написал мне. Теперь Эрен тоже в курсе. И мы подумали, что ты тоже об этом вскоре узнаешь. — В конце концов, вы, двое, кажется, неплохо ладите.       Ханджи едва понимала, что вообще происходит. Её мысли всё ещё были где-то там, в кабинете директора. — Ох, возможно это меня не касается, — осторожно спросила она, — но… о чем вообще речь? И что вы двое здесь делаете? — Ах, моя дорогая Ханджи! — Изая засмеялся и, рванув вперед, остановился прямо перед ней. Он был чертовски быстр. Ханджи перепугалась до ужаса, но крик сдержала. — Во многом – это тебя касается. Как новый секретарь, ты теперь – часть системы. Соответственно и часть игры. — Игры? — Свадебная игра! — он захлопал в ладоши, словно аплодируя. — TSE! Развлечение для детей и взрослых! Рекомендуется для учеников и учителей в возрасте от пятнадцати до шестидесяти лет. — Он рассмеялся, заходя за спину Ханджи.       «Он же это не всерьез…?»       Он обнял её за плечи, резко притянув к себе. — Всё очень просто, — прошептал тот. — Либо ищешь себе любовника, либо провозглашаешь себя «шлюхой». Принять участие может каждый. Никаких правил. Но одно исключение: у каждого должна быть щенячья защита. Всё остальное разрешено. Небольшая игра среди учеников, в которой также могут принять участие преподаватели. У некоторых в игре есть муж или жена. Понимаешь, к чему я клоню? — Изая выглядел словно дьявол во плоти. Его глаза не излучали никакой радости. Никакого тепла. Он напоминал Чарльза или Деуса. Напоминал взглядом, который мог быть только у садиста. Того, кому приносят удовольствие чужие страдания. — А ты и я… Мы продолжим игру. — он хихикнул. — Мы партнеры. — Что? — Ханджи не понимала ни слова. Как она может «продолжить игру», если она узнала о ней только сейчас? — Последний секретарь, — теперь говорил Гурен, сделав несколько шагов вперед, — помогал всё держать в тайне. Он следил за тем, чтобы ученики не могли свободно покинуть стены школы, регулировал взятки. Задача, предназначенная тому, кто продается.       «Нет! Этого просто не может быть…» — А теперь наш вопрос, дорогая Ханджи. — По спине Ханджи пробежался холодок, когда Изая, словно с угрозой, прошептал ей это на ухо. — Сколько тебе заплатили за участие в игре?       Нет! Она понятия об этом не имела! Её никто не покупал! Но в конечном счете она же секретарь. Полицейский! Секретный агент. Здесь не было никакой связи!       Но… как она докажет это? Кто ей поверит? — Нет. Я.., — попыталась объяснить она, но её, оборвав на полуслове, оттолкнули в сторону, чуть не повалив на пол. Шокированная, она взглянула на Изаю, которого Леви схватил за ворот рубашки. — То же самое я мог бы спросить у вас. — Леви выглядел словно зверь, готовый разорвать добычу. — Не понимаю, о чём ты. — Изая улыбался так невинно, словно он здесь не при чём. Но Леви от этого только усилил хватку, из-за чего тот чуть не задохнулся. — Однако ты тоже содействуешь этим мудакам. Что тебя мотивирует? — Это же самое большое удовольствие из всех, — акцентировал Изая, — мне нравится наблюдать за людьми. Страх, отчаяние… Мне нравится наблюдать за тем, как они пытаются выкорабкаться из трудных ситуаций. Все чувства, что они при этом задействуют! Мне не нужны никакие деньги. Лишь этого мне достаточно.       Одного взгляда на то, как Леви смотрит на него, было достаточно, чтобы страх окутал все тело Ханджи. Он избил бы Изаю. Без сомнения. Может быть, даже, ещё что хуже… — А что насчёт тебя, Леви-ляйн? — он усмехнулся. — Что же мотивирует тебя? — Что это значит? — с угрозой в голосе спросил он, усиливая хватку. — Ты проработал здесь неделю, но так ничего и не заметил? Почему? Это не потому ли, что ты каждый день пропадаешь после занятий, возвращаясь после полуночи…? — Моя личная жизнь тебя ебать не должна. — Да что ты? Личная жизнь…?       Ханджи не понимала, что происходит.       «Что он под этим имеет в виду?»       Леви тоже никак не реагировал на странные намеки Изаи. Как будто он тоже не знал, о чём говорит хакер. Или умело скрывал это.       Но достаточно времени обдумать это не оказалось, потому что Гурен влез между ними, остраняя друг от друга. — Достаточно! —крикнул он, удостоверившись, что Изая и Леви находятся на безопасном расстоянии друг от друга. Но напряжение между ними сохранялось. — Если сейчас мы переключимся на мордобой меж друг другом, эти твари многое выиграют! — в ярости, произнес он. Ханджи немного расслабилась, ибо Гурен хоть как-то мог предотвратить драку. Даже если это не изменило ситуацию или атмосферу. — Леви, Изая ничего не сделал. — Пока нет, —поправил Изая, рассмеявшись. Он как будто только этого и ждет, чтобы его возненавидели. — Завали! — рявкнул Гурен.       Изая вскинул руки вверх, продолжив смеяться. — Хорошо, решала. — Леви, Изая – твой наименьший повод для беспокойств. Просто не обращай на него внимания.       Ханджи нервно смотрела на них поочередно, стараясь понять, что же происходит между этой тройкой.       Лишь чуть погодя она окончательно успокоилась. Гурен всё же был прав. От того, что они поколотят друг друга – толку будет мало. — Почему вы нам ничего не сказали? — спросила Ханджи у Изаи и Гурена. Нельзя было точно определить, что за эмоции сейчас играют на её лице.       Гурена как будто к стене прижали, а Изая лишь на это язвительно усмехнулся. — Ха, а мы что, должны были? — Причина в том, что, — вновь заговорил Гурен, — Эрен и Леви слишком много времени проводили вместе. Если бы мы ему что-нибудь рассказали, мальчик узнал бы об этом тоже. — А он не должен был или что?— раздраженно спросил Леви. — Послушай… Я знаю, ты зол. Но вся эта заваруха очень сложная. —Ну а теперь! — Изая громко рассмеялся, с большим энтузиазмом захлопав в ладоши так, что его, наверное, услышала вся школа. — Теперь с этим покончено! Маски сняты, занавес открыт. Шоу продолжается!       «Продолжается?» — Теперь, когда Эрен обо всем знает, а сделка не состоялась, для тебя всё изменится. В конце концов, пока вы испытали на себе лишь лайт-версию. А теперь наступает хардкорное веселье!       «Хардкор?» — Не для всяких там слабаков. И потому последний шанс исчез, моя золотая Ханджи.       Взгляд информатика сверлил её изнутри. Вместе с этой улыбкой. — Ч-что? — Просто я имею в виду… ты же тоже не будешь в безопасности. Единственная женщина в этой мужской тюряге? Мне изъясниться попроще?       «Что…?!»       Леви вдруг вступился за неё. — Отвали от неё! — Изая, хватит её запугивать! — вмешался Гурен, оставаясь на стороне Леви. — Это ещё почему? Потому что у вас двоих яиц нет сказать об этом громко вслух? — Он приблизился к ней, чуть наклонившись. Лишь ненадолго задержал свой взгляд на Леви, а затем уставился на Ханджи. Но подойти не решался. По крайней мере до тех пор, пока разъяренный Леви рядом… — Мальчики здесь не гомосексуальны, — медленно, но бойко объяснил он. Тембр его голоса всё больше внушал в неё страх, парализующий тело, — они голодные! А женщина… одинокая… и, как назло, секретарша. Я бы на твоём месте нашёл себе пассию. «Что не так с этой школой?»       Она столько лет работала в полиции. Хоть она совсем недавно стала инспектором, но работу свою знала. И типажи людей, с которыми приходилось иметь дело, были заучены наизусть. По крайней мере, ей так казалось…       Будучи патрульным ей приходилось иметь дело в основном с пьяницами и дебоширами, а время от времени с ворами.       А с тех пор как она стала инспектором, совсем радикальных случаев на её пути было немного. И то связанные с арестом убийц. Она даже как-то допрашивала убийцу. Но она знала, что серийные убийцы, наркодиллеры и мафиозные группировки – жестче этого.       Однако лишь теперь понимала, насколько.       Изая, Чарльз, Деус… даже тот же самый Леви. Одного их взгляда, который они так умело могли принять, хватало, чтобы запугать её до смерти. Словно голодные звери на охоте, они наблюдали за Ханджи, чувствовали её страх. Увлеченные той болью, что они причиняли ей. Как будто бы она – заяц среди волков. В самом низу пищевой цепочки…       Она даже понятия не имела, насколько это отличается от того времени, когда она была обычным патрульным.       То были люди, совершившие ошибку.       А это… Это были монстры. «Нет! Возьми себя в руки!» — вопил её боевой дух.       Ханджи не собиралась уходить. Она взяла задание и относилась к нему очень ответственно. Она не сбежит просто так. В противном случае, так бы она разочаровала Эрвина и никогда не смогла бы себе этого простить. — Отвали от неё! — вновь повысил тон Леви, отчего Изая увеличил расстояние меж ними, снова заговорил Гурен: — В любом случае, Ханджи будет непросто. Теперь всё изменится. — Что это значит? – спросила Ханджи, осторожно отстраняя от себя Леви. Как бы давая понять ему, что с ней всё в порядке, она справится. — То, что произошло на этой неделе за закрытыми дверьми, повторится снова на школьных дворах, в коридорах, туалетах. —Школа – пороховая бочка, а сделка и тот факт, что её разорвали, в конечном счете приведут ко взрыву.       Изаю явно всё это забавляло, а Гурен, напротив, выглядел очень расстроенным. Но он ни на минуту не терял самообладания. Он оставался серьёзным, не давая волю чувствам. Держался крепко и достойно. Настоящий военный. Но с сердцем. — Единственное, что мы хотим посоветовать тебе, Леви… Ты должен позаботиться об Эрене.       Когда он назвал его имя, Ханджи прислушалась. — С какой целью? — спросил в свою очередь Леви. — На этой неделе с ним ничего не случится, можете не переживать… По крайней мере, с физической точки зрения. — Но совсем скоро Эрена возненавидят. Прежде всего, жертвы.       «Что? Жертвы? Не хулиганы?» — Почему? — То, что Эрену в первую неделю не дали ни о чем узнать, повлияло на поведение учеников и учителей. Всё было, на удивление, тихо. Даже когда нашли труп охраника. Прибытие сюда полиции помогло прибавить уверенности в защищенности. В конце концов, на каждом углу стоял полицейский. Игру не прерывали, но не было ни охоты, ни публичных забоев с самого первого дня обучения Эрена… Всё проходило тайком. Довольно… мирно, можно сказать.       Только теперь после объяснения Изаи она хотя бы понимала, почему никого не испугал тот случай с серийным убийцей. Страх перед игрой был гораздо больше. — И вот кошмар начинается снова. И в этом кого-нибудь обвинят. — Но не Эрена же? — тут же попыталась выяснить она, не скрывая своего ужаса. — И всё же. Лишь от того, что он узнал, террор возобновиться. Его сделают козлом опущения. И здесь уже никакая щенячья защита ему не поможет. А с таким количеством различных преступников один обычный ученик по обмену – наиболее удобный вариант. — Т-так же нельзя! Это же не зависит от него! — рефлекторно выкрикнула она, как будто бы от того, что она повысит голос, в такой несправедливости что-то изменится. — Нормальные люди так и подумали бы… Но только не жертвы. Это просто… человеческая натура.       Гурен шагнул вперед, дабы обратить внимание на себя. — Жертвы будут ненавидеть Эрена, учителя и банды охотиться за ним… Поэтому мы хотели тебя предупредить. Ты, как опекун, можешь помочь ему. Если ты конечно сам этого хочешь. — И, может быть, ты бы даже смог помочь секретарше…, — вставил Изая, изображая свою типичную улыбку.       Ханджи взглянула на Леви, не произнесшего больше ни слова с их дискуссии с Изаей.       Взгляд не выражал ничего, держа мысли в секрете. — Ч-что он всё-таки должен сделать? — спросила за него Ханджи, поскольку Леви явно не собирался поинтересоваться, а у неё больше не было сил терпеть эти неизвестность и любопытство. — Как и у каждого здесь у него есть всего 3 варианта. Первый – придерживаться трех принципов. Ничего не слышал, ничего не видел, ничего не говорил. Ты ведёшь себя так, как будто бы это не касается тебя, игнорируешь крики, заплаканные глаза, рванную одежду…       Ханджи поплохело. — Второй вариант – исчезнуть. Но поверь мне на слово, люди Деуса и Чарльза будут наблюдать за тобой и преследовать. Чтобы при любом раскладе заставить тебя заткнуться. И ты должен быть готовый к тому, что твоя жизнь в любой момент может превратиться в ад, зарыть свою совесть глубоко и присоединиться к общественности. — У них много приятелей. Изая знает этих людей. И они пойдут на все ради денег и власти. — Какой третий вариант? — наконец спросил Леви. Он произнес это так спокойно, как будто бы это его даже не касалось. — Третий вариант самый эффективный. Самому вступить в игру. — Что? — синхронно спросили Ханджи и Леви. — Если будешь подыгрывать, Деус с Чарльзом оставят тебя в покое. Они будут уверены в том, что ты в его руках и перестанут преследовать, позволив тебе уйти в тень. Ты перестанешь представлять интерес для них.       Леви на это лишь презрительно фыркнул. — Не интересует. — Тогда, может быть, так: если вступишь в игру, сможешь помочь Эрену.       Выражение лица Леви резко изменилось. Внезапно его спокойная мина перестала быть таковой. — Если возьмешь его под своей крыло – он в безопасности. — Он несовершеннолетний! — Как и многие здесь. И это никого не волнует.       Гурен положил руку Леви на плечо. — Это несправедливо, я знаю. Но это гарант. Эта игра представляет собой систему, инстанцию, которой все придерживаются. Если вступишь в игру, дашь понять, что ты теперь её часть и уже тогда они оставят тебя в покое. Ученики, преподаватели, директора. — Да прежде всего потому, что ты – препод, — вмешался Изая, прыгая вокруг них, — у учителей особый статус, который ты можешь использовать в своих целях. — В любом случае. Неважно, насколько ты богатый. Быть учителем – бОльшая привилегия. Ещё увидишь… — И эта херня должна помочь?— спросил Леви, явно без какого-либо энтузиазма. — По крайней мере, повлияет на действия директора. Эти дела его особо не интересуют. Он живет в своем мире. И называется он – деньги.       Ханджи задумчиво покачала головой. Это могло бы быть едва ли не единственным решением! — Нужно к чертям спалить всё это место! — выдвинул Леви альтернативное предложение. — Если бы была такая возможность, — Изая хихикнул и, кажется, представил это у себя в голове, — Хах! Не могу дождаться, чтобы увидеть, как ты в итоге поведешь себя, Леви-ляйн! — Тебе это правда нравится? —вновь спросила Ханджи. Наивно полагая, что Изая поменяет свой ответ. — Конечно. Обожаю людей!       Она даже и не знала, что о нём думать. Был он хорошим парнем или плохим? — Ты относишься к этому довольно спокойно. — вдруг спросил Леви. Вопрос был адресован Гурену, — разве твои приемные сыновья не в этих классах? — Да… Но обо мне не беспокойся. — Почему? — Юу под охраной Мики. Он уверен в нем, а Мика может сам о себе позаботиться. Они участвуют в игре. Но я волнуюсь о твоем избраннике. — Эрен тоже может сам о себе позаботиться. — Пока что. Но он не похож на того, кто просто последует игре и даст себя запугать. Он точно будет бунтовать. И как думаешь, что будет, если он продолжит в том же духе? Он не найдет себе последователей своим открытым восстанием… И без разницы, насколько ты хорош в самообороне, это не принесет никакой пользы, если несколько классов одновременно решат преподать тебе урок. Особенно если они смогут выиграть сделку с Сатаной… — Я больше не могу слушать эту хуйню. — Леви хотелось сбежать от этого, но Гурен окликнул его, что заставило его на мгновение замереть. — И так каждый раз. Большинство имеют власть. Если сражаешься один против всех - проиграешь в любом случае. Подумай об этом!       Разозленный, Леви ушел прочь, а Ханджи поторопилась за ним, в то время как Гурен всё ещё кричал позади них: «не принимайте решения, о которых позже потом пожалеете!» Леви       «Да что за ебанное говно! — вновь мысленно выругался Леви.       Что не так с этой сумасшедшей школой? Ему не впервой встречаться с подонками и ощущать бесчеловечность на своей собственной шкуре. Кроме того, он рано познакомился с несправедливостью, коррупцией и злоупотреблением власти в этом мире. Но такое… Они же все были детьми! Богат он или нет, для него это не имело значения. Дети – это табу. Особенно их детство. Совсем скоро они подрастут, озлобятся и ожесточатся. Эти несколько лет их безмятежности, что у них были, необходимо было сохранить.       Ему было дурно от всего этого. От игры, от правил, от людей. От всего! И теперь он оказался в центре событий.       Стал частью этого.       «Сука! Да нахрена оно мне всё!»       Как будто бы он и так не был сыт этим по горло. Теперь ещё ему нужно было с этим бороться! — Леви, остановись, пожалуйста!                      Ханджи всё ещё бегала за ним хвостом. У него и так было достаточно проблем, а теперь ещё и это.       Он выполнил её просьбу и остановился. Ещё для того, чтобы успокоиться самому.       Он не знал, что делать со своими мыслями. Директор, Гурен, Изая… Всё, что они сказали. Всё, что Эрен объяснил ему об игре.       Это просто отвратительно.       Ханджи пыталась отдышаться. Неужели он так быстро шёл? — Пожалуйста. Я просто хочу тебя кое о чём спросить. — О чём? — прорычал он. У него правда не было настроения на болтовню. — Прежде чем я задам тебе вопрос, я хочу, чтобы ты кое-что знал. — Он обернулся, услышав серьёзность в её голосе. — Клянусь! Пожалуйста, поверь мне! Я ничего не знала об игре. Когда меня нанимали и так далее. Меня никто не покупал. Я… просто оказалась здесь.       Она говорила правду. В этом он был совершенно уверен. Уже тогда, когда Эрен объяснял про здешнюю роль секретаря, тот догадывался, что Ханджи не имеет к этому никакого отношения. Он хорошо разбирался в людях.       Точно также он знал, что нужно послеживать за Изаей, так и с Ханджи, он чувствовал, что она хороший человек. Её наполненный паникой взгляд, что тот должен поверить ей, уже был достаточным доказательством.       Он напряженно выдохнул. — Я знаю, — произнёс он, чтобы хоть как-то отреагировать.       Хоть этого и было мало. —Спасибо, — сказала она с облегчением, — я хотела спросить… это… что.       Он ненавидел, когда кто-то начинал заикаться. — Давай ближе к делу! — Я просто хотела узнать… Что ты теперь будешь делать?       Однако это был хороший вопрос. — Ещё не знаю. — Вместо этого он наблюдал, как она удрученно смотрит в пол. — Тебе стоит задать себе тот же вопрос. — Что? — Я бы на твоём месте ушёл. Пока ещё можешь.       Он не мог игнорировать предупреждение Изаи. Ведь Ханджи действительно была здесь единственной женщиной. К тому же, её ещё и ненавидели… ситуации, вроде стычек в коридоре, скоро покажутся безобидными и незначительными. Будет на самом деле хуже. И она будет не способна защитить себя как Эрен… — И речи быть не может! — решительно изрекла она, стараясь не показывать свой страх. — Так и думал, — вздохнул он, по большей мере, для себя. Ему, правда, не нужно было это всё дерьмо. Но изменить уже ничего не получится. Теперь, когда он узнал обо всём, он не мог игнорировать это и просто заниматься своими делами. — Тогда ничего не остается. — Что, прости?       Он строго взглянул на неё, тем самым завоевывая всё её внимание. — Ты остаёшься рядом со мной. Ни шагу от меня, поняла? — Но, Леви- — Тихо! — рявкнул он. Ему не нравилось, когда его перебивали. — Ты делаешь это, и я больше не хочу ничего слышать! — Т-ты… переживаешь за меня?       Хотя они едва друг друга знали… Хотя она его просто выводила из себя… Он не позволит и волоску упасть с её головы. Это само собой разумеющиеся.       И всё же он прекрасно понимал… Это временное решение. Так он не сможет решить проблему. Ему нужно было что-то придумать. «— У тебя 3 варианта.» — Тц.       Ни один из этих вариантов ему не подходил… Но что ещё оставалось? — Мой герой, — хихикнула она, словно школьница, отчего Леви передёрнуло, — могу я задать тебе ещё один вопрос?       Он не ответил и просто молча посмотрел на неё. — У тебя есть дочь?       Это что-то новое. В конце концов, ему ещё никто не задавал такой вопрос. — Тц. Ты спятила.       Судя по выражению её лица, другого ответа она и не ждала. Тогда почему она вообще спрашивает? — Я просто имею в виду… это странно. — Я что, похож на многодетного отца или что? — Нет! — Рассмеялась она, очевидно представив его в этом амплуа. — Я имею в виду такие парни как ты, мускульные, проявляющие сострадание к женщинам. Я имею в виду… думаю, что единственные мужчины, которые на самом деле выступают против изнасилования женщин – это отцы дочерей. — Довольно пессимистичный взгляд на мир. — Чья бы корова мычала, — хихикнула она. В конце концов, Ханджи ещё могла улыбаться. Так что, день еще не совсем потерян.       Но… что ему теперь делать? Что будет делать Эрен?       Юноша вступит в игру? Или поднимет бунт, как предсказывал Гурен? — А что будет с Эреном? — спросила вдруг Ханджи, словно читая его мысли. — А что с ним будет? — Ну не надо! Я знаю, ты волнуешься за него. Из-за того, что сказали Гурен с Изаей.       Нет! Об этом он хотел думать меньше всего. Больше отвлекаться было нельзя. — Он может сам о себе позаботиться. — Но… — Это же очевидно, — перебил он её. В надежде, что окажется прав.       Эрен не был слабаком или тюфаком. Он был бойцом. Он ни раз это демонстрировал. И у него был талант.       Велика вероятность, что его просто недооценивали. И что вся эта болтовня лишь нагнать страх. И, может быть, всё будет не так плохо.       Время покажет. Он сможет понаблюдать за всем и проверить на следующей неделе. И, возможно, за это время он придумает решение. «— Почему ты помогаешь мне? — Тупой вопрос, кто-то же должен это делать.»       Небольшой диалог между ним и Эреном, произошедший не так давно.       Тогда он думал, что держать Эрена подальше от назойливой полиции – его главная проблема. Теперь, когда он стал его опекуном, он не мог игнорировать это. Да и не хотел…       По нескольким причинам. — Я думаю, ты единственный, кто сможет помочь ему. «Дамочка с дуба рухнула?!» — Что?! — Буду честна. У меня есть некоторые беспокойства и переживания по поводу Эрена. У бедняги и так хватает проблем. Снаружи разгуливает серийный убийца, который пишет его имя на трупах… А теперь ещё и школа восстанет против него? — Мы не знаем, действительно ли это произойдет, — попытался он её успокоить, стараясь избавиться от удрученности на её лице. —Да… но что если произойдет? Школа – единственное место, где он может остаться. Он – ученик по обмену. У него нет дома. Ему просто нужно быть здесь в безопасности. — Для секретарши, пробывшей здесь всего неделю, ты сильно привязалась к нему, — отметил он, открыто показывая ей свой скептицизм. Он давно подозревал, что за добротой Ханджи к Эрену скрывается что-то больше. Но с другой стороны, возможно, ему просто показалось. Женщина была очень импульсивна. — Ты здесь тоже всего неделю, и он тебе уже понравился! Может быть, к Эрену просто невозможно оставаться равнодушным, не так ли?       Леви не смог сдержать улыбки. Да, Эрен действительно был таким. От него невозможно было удержаться. Неважно, как сильно стараться. Он знал, о чём говорил… —Вот почему мне не всё равно! Ему всего пятнадцать, и он совсем один! Ему нужна помощь. Да даже просто выговариваться кому-то. И…я подумала о тебе, — пробормотала она последнюю фразу. — Почему? — Я думаю, что это должен делать тот, кто не боится и кого нельзя запугать… И я не знаю никого лучше тебя… Думаю, сейчас нам стоит держаться вместе. — Кто такие «мы»? — Все, кто не хочет играть в эту игру.       Леви наблюдал за тем, как её взгляд становится серьёзным и, между тем, умоляющим. —Пожалуйста… Пожалуйста, присмотри за ним. Я не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Тебе я доверяю больше всех.       Что случилось с людьми? Почему все так доверяли ему и его способностям? Особенно Ханджи! Она вообще его не знала. Так откуда эта уверенность? — Почему? Вдруг я окажусь одним из этих извращенцев и присоединюсь к игре…? — Я в это не поверю, — констатировала она и, кажется, и вправду была в этом уверена. — Я наблюдала за тобой во время разговора с Гуреном и Изаей. Тебя задело, когда речь зашла об Эрене… Поэтому, если не хочешь защищать его ради меня, сделай это ради себя.       Он выглядел… встревоженным? — Скажи мне, Леви. Что ты будешь делать? Армин       Он испугался, когда входная дверь внезапно открылась. Тишина, темнота и страх сделали его чувствительным к таким неожиданностям.       Но его шок прошёл, когда он увидел заходящего Леви, и потому ему ничего не угрожало. Армин между тем тихо сидел на кровати и молча наблюдал за ним, его учитель физкультуры на мгновение замер и скептически оглянулся. — Где Эрен? — раздраженно спросил он.       Армин предположил, что разговор с директором прошёл не очень хорошо. Но иное обстоятельство дел его бы удивило. — О-он пошёл в кафетерий перекусить, — неуверенно пояснил он, в то время как Леви захлопнул за собой дверь и резко направился в сторону своего шкафа.       Эрен ненадолго оставил Армина в комнате Леви, потому что Армин уже поел, да и из-за сегодняшнего стресса вряд ли почувствует голод. Он сказал, что тот будет здесь в безопасности и сможет, если что, сказать Леви, где его искать, если он вернется раньше него.       Эрен оказался прав.… И вот юноша сидит с ним один на один.       Безоговорочно, Леви был зол. И эта удручающая тишина в комнате, казалось, ещё больше усугубляла ситуацию. — В-всё в порядке? — осторожно спросил он, потому что уже не мог терпеть эту тишину.       Тут же в ответ прозвучало короткое: «нет».       Армин с грустью опустил глаза в пол.       У него было чувство, что Леви злился не только на директора. Закрадывались сомнения, что он – тоже был причиной его гнева. Из-за сделки с Сатаной… — Я прошу прощения за всё, — выразил он. В малейшей надежде, что это придаст ему уверенности. — За что ты извиняешься? — спокойно спросил тот, надевая уже другую куртку, — за то, что ты хотел вонзить Эрену нож в спину?       «Так и есть!»       Армин не был удивлён, скорее он даже ждал чего-то подобного. Он уже давно догадывался, что тот не понимал шуток, когда дело касалось Эрена. — Я…, —попытался объяснить он, но Леви его опередил. — Мне всё равно, какие у тебя причины. Мне всё равно, простит ли тебя Эрен…. Я не собираюсь оказывать тебе услугу. Тебе повезло,что сын зама не хочет держать язык за зубами.       Армин избегал его взгляда, потому что….. Леви был прав. Заключить сделку было ошибкой. Это было несправедливо и трусливо по отношению к Эрену. Осуждение Леви было, на самом деле, мягким наказанием по сравнению с тем, что он, по своему мнению, заслуживал. Особенно если учесть всё, что произошло, и всё, что могло произойти, если бы не Акисе.       Армин знал, что сам бы он никогда не рассказал об этой сделке. И потому ему было стыдно. — Знаю, — стыдливо произнёс он. Он давно признал свою ошибку. И тот факт, что Эрен был милостлив и простил его, не означал, что Леви должен был сделать то же самое. — Тц. — Услышал он, когда захлопнулась дверца шкафа.       Армин понимал: что бы он ни сказал… что бы он ни сделал… это чувство вины никогда не оставит его в покое. Ему нужно было как-то отвлечься.       Ему нужны были ответы. Ответы, которые уже так давно крутились у него в голове. Наблюдая за тем, как Леви ищет что-то в карманах, он решил попытать удачу.       В конце концов, они были одни. Леви и так злился на него. Терять уже нечего. — Сенсей… Вам нравится Эрен? — напрямую спросил он. — Что?!       Судя по испуганному взгляду его учителя, он не ожидал такого вопроса. — Э-этот вопрос я хотел задать тогда в зале: Вам нравится Эрен? — Если ты сейчас чего-то от меня добиваешься, говори прямо!       Леви, судя по всему, понял, что Армин имеет в виду нечто большее, чем простые дружеские отношения. — Эрен…. Он…, — Армин попытался проглатить всё свое волнение, находясь под пристальным взглядом Леви. Он уже начал. Теперь нужно было закончить, — пожалуйста, не злоупотребляйте его добротой, — с некой строгостью попросил он.       Кажется, Леви это не впечатлило. — Типа как ты?       Это в точку. Он не мог ему ничего возразить. — Если ты думаешь, что я такой же, как остальные учителя- — Так всегда! — закричал он на него. При этом он не мог сказать, злился он на него или на себя самого, — поначалу все учителя такие любезные, но потом…, — он глубоко вздохнул и попытался унять колотящееся сердце, — игра меняет учителей. Рано или поздно, к ней все присоединяются. Вся дружелюбность лишь притворство.       Леви пристально смотрел на него, внимательно слушая. Но никто не смог бы сказать, что у него происходило в голове. — Да, так и есть! Я не лучше! И, может, у меня даже нет права переживать об Эрене, но я делаю это! Вы ему симпатизируете. И я не позволю Вам воспользоваться этим!       Армин едва мог поверить, что он правда это сделал. Он накричал на учителя. И не на какого-нибудь там.       И всё-таки… он почувствовал какое-то облегчение. Потому что… он каждое слово говорил от чистого сердца. С тех пор как узнал, что Эрен схож с ним.       Что он берёг себя для кого-то, кто ему нравится…. Что он и не думал присоединяться к игре только потому, что этого хотели другие… — Чувак, да они хорошенько промыли тебе мозги. — Услышал он вдруг бормотание Леви.       Армин был уверен, что тот накричит на него и заставит закрыть рот. Но вместо этого Леви был совершенно спокоен и, казалось, даже не злился.       Армин непонимающе взглянул на него, в то время как Леви смотрел на него, не отрывая глаз. — Я не обижаю несовершеннолетних. И мне все равно, что делали мои предшественники и коллеги. Теперь это не имеет значения. Даже то, что ты сделал.       «Что?»       Армин ничего не понимал. — Почему? — Потому что это закончится. Начиная с этого момента, — уверенно произнёс он, — я узнаю, как это закончить.       Он хотел… помочь? — И как? — Я что-нибудь придумаю.       Сначала Армин подумал, что ослышался. «Я что-нибудь придумаю». То же самое сказал Эрен. Просто потрясающе, как эти двое были похожи друг на друга. — Сегодня будешь спать здесь. Я буду спать в твоей комнате.       Слова Леви вернули его в реальность. — Но- — Не перебивай меня! — раздраженно рявкнул он, и Армин тут же замолчал. — У меня есть одно условие. — И что это? — нерешительно спросил тот, уже опасаясь ответа ещё до того, как он будет озвучен.  — Ты будешь поддерживать и заботиться об Эрене. Чтобы больше такой херни, как эта сделка, я не видел, понял?       В эту же секунду его окатило облегчение. Он был только рад принять это условие. — Да! Конечно, — пообещал он, не в силах сдержать искреннюю улыбку. — Тогда заметано, — произнёс Леви и, казалось, тоже улыбнулся, — я найду Эрена. Скажу ему, чтобы забрал тебя завтра перед уроками.       Его физрук тут же приоткрыл дверь, казалось, он куда-то страшно торопился.  — Сенсей? — К его облегчению Леви на самом деле остановился, чтобы выслушать его. — Вы приглядите за Эреном?       Он и сам не знал, почему задал этот вопрос. Он не мог быть уверен в том, что Леви не присоединится к игре. Для этого он его плохо знал. Да и за последний год пережил немало разочарований. Потому его недоверие не было необоснованным.       Но всё-таки Эрен доверял ему. Потому он хотел попробовать тоже. Особенно после того, как Леви дал ему второй шанс.       Армин не мог даже приблизительно описать размер камня, упавшего с его плеч. Как раз в тот момент, когда он увидел улыбку Леви и услышал, как тот сказал: — Тупой вопрос.