Узлы

— Не вовремя, — бубнил длинноволосый, — О, Бут! Его номер! Да! , — выражение лица Юнги с радостного менялось на маску смерти, казалось бы уже белая кожа лица, стала ещё более белой, губы синие, а под глазами застывшими чёрными льдинами Ледовитого океана легли тёмные круги. Альфа мелко дрожал, руки казалось вот-вот выронят телефон. Он сел с отрешённым видом на диван, а в телефоне ему что-то продолжали говорить высоким, наглым голосом. — Сейчас, — еле выдавил Юнги, — через 5 минут. Казалось, альфа постарел на 10 лет за минуту. Он выключил телефон и поднял голову, смотря как в последний раз на друзей. — Я отвечу на звонок через 5 минут. Это Бут предатель. Вернее он и его парни, и он знает, что все у нас в доме и хочет чтобы то, что он сейчас скажет, слышали все. Это он устраивал диверсии и внутри нас тоже. Он мстит мне за то, что когда нам было по 14 лет, я выиграл его в матче по баскетболу, вернее их команду в которой он тогда играл. Ну а потом девушка, которая была с ним, после матча начала приставать ко мне, я её отшил. Но тот факт, что она сама лезла ко мне, Бут не забыл. Тварь! Я думал он этому не придал значение, а он затаился, стал мне близким, во всём поддерживал, он готовился все эти годы к решающему удару. Мы должны сесть так, чтобы он видел всех нас, а нам было видно, что он там покажет. У меня очень и очень плохие предчувствия. У Минни пальцы стали ледяными и ступни тоже. — И да, у него кто-то из наших близких. Он нам сейчас покажет. У него заложник. Тэхёна затошнило от дурного предчувствия. Кто же там может быть? Но ему почему то казалось, что именно его это коснется очень очень близко. Минни дико сдавило виски и звуки были, как казалось, как из вакуума. Брат в Японии. Они не достанут его! Ведь не достанут же?!!! Омега застонал. Намджун резко повернул к нему голову. Чонгук крепче сзади обнял Тэхёна шепнув: — Малыш, не бойся. Мы всё решим. — Я чувствую, что это касается меня, — тихим, как из могилы голосом, еле промямлил Тэ, — Только кто? Звук мелодии телефона заставил всех заледенеть. Юнги встал, альфы сгрудились сзади него, стараясь рассмотреть то, что будет показано на экране. Чонгук, стоя за Тэ, держал его за дрожащие плечи. На большом экране телефона Шуги показались чьи-то ноги в мягких, коротких зимних сапожках на плоской подошве, спортивные, теплые, флисовые штаны, заправленные в обувь и выше… Но Тэхён уже узнал. Все повернулись на его почти животный крик ужаса в зажатую ладонь. По лицу Минни полили молчаливые страшные слёзы. — Чимина, — безумные глаза Тэ, казалось застекленели. Юнги дёрнуло, как от удара тока. Дыхание спёрло и сердце застыло куском окровавленного льда. Теплая, широкая, цвета какао с аппликацией с мышкой в колпачке, толстовка казалась большим теплым одеялом на хрупких плечах, на беспомощно и испуганно, смотревшем на экран Чимине. Блодинисто-розовые волосы, собраны в высокий хвостик на макушке, а руки связаны. — Убью, — тихо прошептал Шуга. — Подожди, может и убьёшь, если найдешь, а пока игра по моим правилам, козырь в моих руках, — наглый смех Бута разорвал ледяную тишину, — Сегодня будет вечер откровений. Я рад, что вы тут все собрались. Внимательно слушайте. Итак! Шуга, друг мой! У меня для тебя есть новость. Но сначала ответь мне на один вопрос, с кем бы ты хотел породниться? С какой семьёй? Ты не понимаешь, к чему это я и в чём дело? О! Как мне нравится эта игра! Как отец, с кем бы ты хотел породниться? Кровь остановилась, дыхание остановилось, воздух остановился. Юнги умирал… Нет, он не умирал, но лучше бы он умер, лучше бы он не родился совсем! На экране Бут, подойдя к Чимину, схватил его за подбородок, омега тяжело дышал с закрытыми глазами, сидя на полу на какой-то подушке и пытаясь поджать под себя ножки. — Не смей его трогать, — зашипел Мин. — Юнги, ещё одна угроза от тебя и твой малыш, вместе с вашими малышками, будет наказан, — зло выдал предатель, обернувшись в телефон, — Аааааа, ты же не знал! Бут достал из кармана длинного кожанного плаща какое-то фото. — Вот! , — он поднёс фотографию к экрану, — Первое фото твоих детей. Это девочки, омеги. ШУГА! ОМЕГИ! Их сразу двое! Знаешь сколько стоят сладенькие, маленькие девочки — омеги на подпольных рынках для педофилов? МНОГО, Шуга! Очень много! Трус засмеялся, перекашивая лицо. — Есть ещё в задумке у меня одна игра! Могу вырастить и продать их, как инкубатор в хорошую семью. Кому сильно надо. Потом инкубатор ликвидируют. То, что Намджун сейчас слышал, толкало его рвать садиста голыми зубами и искать его, пока не найдет, во всех уголках земли. Минни еле стоял, новость чёрной траурной птицей кружила над ним. А экран телефона Юнги опять показал мужскую большую руку, грубо задирающую толстовку и котоновую белую кофточку на Чимине, который трясся от страха, а также его уже хорошо выделяющийся и видневшийся живот. — Юнги, смотри, чтобы ты не думал, что это обман. И наверное Тэхён с Минни всё знали. Только вот пол своих деток, твой сладенький мальчик узнал буквально на днях. А знаешь, он тут накупил им всякой одежды! Хочешь, покажу? Конечно же хочешь, — продолжил измываться бывший «друг». Бут взял в руки большую тряпичную сумку с мягкими ручками и рисунком с зайчиками, запустил в неё руку, вынул ворох детской одежды для грудных в разных тонах розового цвета. Шуга смотрел то на своего омегу, у которого текли по лицу слёзы, то на эту ненавистную руку с ворохом розовых вещичек ЕГО, О БОЖЕ, ЕГО, Юнги детей! — Береги его! Пуще собственной жизни! , — оскалился Чонгук. — Чонгук! Ты ходил в своих догадках так рядом, что я боялся, что схватишь меня за яйца, — издевался дальше Бут, — я сделал всё, что смог, чтобы остальные кланы и полиция думали на эти все диверсии, что это вы. Надеюсь, что хотя бы зёрна сомнения в вас, в Кинтертеймент у всех, я смог зародить, не хочу чтобы моя работа и старания пропали даром. Эй, Шуга, у меня в голову сейчас пришла ещё одна идея. Может, когда родятся девочки, я устрою лотерею и какой билет вытяну, та из твоих троих омег и жива останется. Я её даже тебе отдам. Нет, правда! Пришлю тебе в целости и сохранности. Тебе нравится такая идея? Только вот в таком случае, двух других придётся убить, зато какая интересная игра! А может предоставить тебе выбирать, кто из троих умрет, а кто жить будет с тобой? Я уверен, ты рад. На заднем плане Чимин одними губами шептал: — Выбери детей! Умоляю! Выбери детей! Хосок стоял и соображал, где он уже видел это помещение, но память никак не хотела ему помогать. А он, сосредоточившись, пытался залезть в её самое отдаленные уголки. Джун наклонился к экрану: — Я лично приду за тобой. От голоса альфы прошла ужасающая энергетическая волна разрушающей силы, словно желающая смести всё на своём пути. — Намджун, удар в самое сердце.Что Джун, что мой любимый альфа?! Не помнишь тех трёх ночей со мной? А вот я отлично помню! Да мы были неделю назад с тобой в постели! Красивое злое лицо альфы по ту сторону экрана и он выдал с инфантильной плаксивостью: — Хочешь сказать, мой альфа, что ты не догадывался, что я тебя люблю с самой школы! С того самого первого раза, когда меня с вами познакомил Мин? Джун глотнул, опустив тяжело голову, вена на его шее так сильно пульсировала, что казалось, порвёт ворот голубой рубашки. Запахи альф и омег смешались на маленьком пространстве, где вся компания сгрудилась, но Намджун почувствовал, как запах белого пиона с ванилью сделал волну по комнате, а Минни, оглянувшись на него, казалось сейчас медленно умирал. У каждого в этом зале сейчас происходила личная драма, каждый пытался переварить всё то, что слышал. А Бут продолжал: — Я даже красился для тебя, одевал бабские и омежьи шмотки и бельё. А ты не оценил мою любовь и преданность! Да я сам возил тебе шлюх! Я трахал их вместе с тобой на одной кровати! , — орал, как сумасшедший, предатель, — Я всё отдал тебе и я тебе не нужен! У Тэхёна кружилась голова. А Чонгук уже Бута похоронил, потому что уже знал свои грехи за последние месяцы, которые могут уничтожить их с Тэхёном любовь и его доверие на корню. Он сильнее обнял своего любимого (возможно в последний раз). — Люблю людей шокировать и удивлять, — уже безумно смеялся изменщик, — А Тэхён знает сколько омег переимел наш мистер Чон за те две недели, когда вы были в ссоре? Тэ резко скинул руки Чонгука с плеч и повернулся к нему, настойчиво глядя в самую душу. — Тэхён, я пришлю тебе видео и фото, чтобы не прослыть пустословом и вруном. — Я верю в твою «честность», Бут, — громко произнёс Тэхён, всё так же ещё пытаясь поймать взгляд своего альфы, который боялся на него поднять, сжимая кулаки и тяжело дыша, — Ты одел всё чёрное, сердце моё, на похороны как раз нашей любви. Угадал с луком, в тему, в цвет. Тэхён опять развернулся и смотрел на экран телефона Юнги. Каждый в этом полукруге сейчас жил в своём личном аду, внутри каждого шла борьба на выживание, выживание своей души, своей психики, своего сознания и совести. Для Тэ боль от разочарования в своей любовной истории и в фальши в ней, была почти ничем, по сравнению со страхом и болью за своего беременного друга, который на данный момент был неизвестно где, в руках безумного монстра, а монстр тем временем продолжал: — Теперь я оставлю вас наслаждаться иинформацией и хорошенько всё обсудить между вами. Бут последний раз посмотрел на одервеневшего Шугу: — Он в тепле, кушает хорошо. Мне нужен качественный товар. Не переживай за свой инкубатор, друг мой Юнги. На днях услышимся, пока я жду развития сценария. Будет интересно, я уверен. — Что ты хочешь? — подал, наконец голос Хоуп. — Вот, видно деловой человек, задаёт деловые правильные вопросы. Я мести хочу и справедливости! А пока приготовьтесь, я сообщу на днях, что я хочу за поддержание спокойной жизни вашего беременного дружка. Тут у меня очередь на его красивый зад, а что, поставить раком и трахай, живот не видно, зато задница вся в твоём распоряжении, — пытался вывести всех из себя Бут. Шугу тянуло за пистолетом, Чонгук изобретал в голове новые методы пыток и казней и для себя и для предателей. Джун и Минни смотрели в разные стороны. Вся ситуация кричала от боли и грязи, что вылилась на них.