Узлы

Чонгука уже штормило от такой ситуации. Постановка вещей в этой истории была, мягко говоря, необычна. Особенно учитывая их сногсшибательный прошлый СЕКАС! От которого у альфы летали вертолётики в голове. Чон уже замучился дрочить на самые «развратные» (приспущенное чуть плечико в в футболке или голенькая лодыжка) фоточки его малыша. Один раз, всё же альфа решился зайти в клинику и там ждать окончания приёма пациентов его любимым доктором. Когда вышел последний папа с маленьким омежкой лет пяти, Гук чуть стукнув костяшками пальцев дверь, услышал нежный, бархатный голос (из ада или из рая, Чонгук ещё не разобрался до конца) — Да-да, входите. Лучше бы ты, Чон мать твою, глупый Чонгучёнок, не входил. Омега стоял спиной к нему в длинных докторских штанах, таких почти невозможно прозрачных и тонких, хоть из хлопковой ткани! А выше (смотри-смотри Чон Чонгукки, ты же бесстрашный и бессмертный, но ещё безмозглый), такой же почти прозрачный халатик из белой ткани, который был одет на голое тело омеги (жара, знаете ли, сильная). — Хорошо, хоть трусы на нём есть, — с облегчением, но без энтузиазма, подумал Гук. Доктор обернулся, почуяв знакомый запах. Он спокойно смотрел на альфу, чуть наклонив вправо голову. — Ты слишком прозрачно одет, — обиженно, с надутыми губами, выдал альфа. — Я в обед случайно облил рубашку и запасную забыл в клинике оставить, как обычно делаю. Вот сам думал, как домой буду добираться. Хотел уже Чима послать что-то купить или через интернет выписать с курьером срочно, но потом вспомнил, что ты должен за мной, наверное, приехать, — негромко и вкрадчиво вещал Тэхён, расстёгивая халат. Гука дёрнуло. А Тэ, жеманно, с видом развратной невинности, чуть наклонился, слегка присел и быстро, одним движением, снял штанишки, оставшись в белых трусиках с ажурными вставками по краям и вместо эластичной резинки сверху. Альфа молчал. Паралич от возбуждения он испытывал впервые (надо сказать Тэ, что этот диагноз нужно внести во все медицинские энциклопедии). Тэхён босой стоял на на пушистом коврике, перешагнув из рабочих и брючек и оставил их лежать белым облаком на лёгких медицинских тапочках. Омега не спеша расстёгивал халат. — Так жарко сегодня. Правда Гуки? Или мне кажется? Или мне жарко, потому что ты рядом? — томно, сука, развратно, шелестел омега своим неземным голосом. — Да, — всё, что мог вымолвить Чон. — Хочешь меня? — поднял вопросительно бровь Тэхён, уже распахнув халат и оглаживая себя по паху через эти невозможные трусики. — Куплю ему 100 таких, — думал Гук, прикидывая степень накала своего тела. Вслух альфа сейчас не мог произнести ни слова. Его зверь рвал внутри, сходя с ума от запаха вишни с молочным коктейлем. Тэ подошёл к альфе. Он сам обнял его за талию, слегка притянув к себе за пряжку ремня, а тот смотрел на него, пытаясь поймать взгляд омеги. — Ты вот так стой, я буду всё делать сам, в прошлый раз ты активничал. А теперь я. Долг платежом красен, — шептал Тэтэ почти в лицо Чона, стоя к нему вплотную. — Малыш, я не переживу, — почти хныкал Чонгукки. — Терпи, тебе будет хорошо, тебе понравится, — настаивал омега, растягивая светло-голубые, драные, с цепями на бедрах джинсы альфы, — Ты такой необычный в этих джинсах, немножко разгильдяй, — хихикал омега. Гук зажмурился и глубоко вздохнул воздух. Его член в длинных, тёплых пальцах, которые бережно его гладят. Альфа открыл глаза и встретился с прямым, внимательным взглядом омеги. Тот неожиданно опять заправил его член в джинсы и взял за ремень, потянув в сторону диванчика, да-да того самого диванчика… Где всё начиналось. — Идём, мой зайчик, я посажу тебя на диван, иначе боюсь, ты упадёшь в обморок раньше, чем ты, наконец-то, трахнешь меня. Я уже устал ждать инициативу от тебя и беру теперь наш секс в мои слабые ручки сегодня. Ты же согласен? Мой опасный, — мурлыкал Тэ. — Я согласен Тэ, я на всё согласен, — Чонгук пытался поймать своего красавца и поцеловать. Поцелуй получился очень-очень мокрый, медовый, затягивающий. Гук на диване, с разведёнными ногами, член во рту Тэхёна, мозги улетают на крыльях удовольствия под влиянием язычка омеги. Запахи смешались. Тэ усиленно сосал, захлебываясь и обливаясь слюной. Чонгуку нравилось! Тэхён сосал не для альфы, он сосал для себя! Ему самому хотелось облизывать член Чона, нюхать его пах, вздыхать запах его гормонов, Тэ стонал от удовольствие. Гук стонал от удовольствия. Альфа смотрел на эту, ожившую фантазию его развратных желаний. Чонгук был на пределе, оргазм вот-вот обещал накрыть вишнёвой — сладко пахнущей волной. И тут, Тэ неожиданно вынул член изо рта с невиннейшим видом и произнёс, хлопая длинными и густыми ресницами: — Хочешь кончить мне на лицо? Слюнки и предэякулят, измазавший контур губ омеги, отсвечивал, давая ещё один толчок для следующего спонтанного шага к более смелым действиям со стороны альфы. Чон резко встал, держа своего партнера за плечо, взял свой член в руку и начал, сжав челюсть, почти со вступлением дрочить на него. Тэ сидел внимательно смотря, откинувшись на левую руку, а правой гладил альфу по внутренней стороне бедра и коленям. — Смотри на меня, — Чонгук взял омегу слегка за волосы. Сперма горячими каплями начала заливать лицо и грудь Тэтэ. Через десять минут Тэхён сидел на коленях у Чона, они исступлённо целовались, рука Гука была в трусиках у Тэхёна, слегка приспустив их. — Как ты хочешь меня? — добивал Тэ откровенными вопросами. — Задом, хочу увидеть твою задницу, — решил не отставать в откровенности Чонгук и повернул омегу к себе, повернув задом, пытаясь поставить раком на диван. — Лучше на коврике, диван не выдержит, на коврике удобнее, — добавил Тэхён и слез на четвереньки на пол. Он выгнул спину, встав на колени, раздвинул ноги, повернул голову и произнёс, — Я жду тебя и твой член. Альфа пристроился сзади, проводя членом между половинками попки омеги, держа того крепко за бока. Наконец-то ввёл, опять вставший член, с которого уже капали первые капли и произнес сквозь сжатые челюсти: — Тэ, меня всё заебало, так, как раньше, больше не будет! Ты мой и я твой! Хочу нормальный секс, ты весь голый, в моей постели с широко разведенными ногами. Ты понял меня? — Да, мой альфа, ну наконец-то проснулся и давай уже, бери меня, пока я выть не начал и кусаться. Из клиники уезжали через час, глупо хихикая и хватая друг друга за причинные места. Утро отмечали в постели Чонгука. Завтрак у него же на кухне. Пентхауз поразил Тэ зимним садом и совершенно не скучной обстановкой. Ему тут нравилось. — Если я скажу, что люблю тебя, ты мне поверишь? — спросил Чонгук. — Поверю, — гладя его лицо ответил Тэ, — Мне хорошо. Альфа прижал его к себе, внюхиваясь в его кожу и волосы: — Съем тебя как-нибудь. Мы встречаемся. Ты же уже знал? — Догадывался. А что, цветы закончились? — выпятил нижнюю губу омега. — У тебя будет всё, что ты захочешь. Только вот на личный самолёт пока у мне не хватает, но у компании есть свой, могу взять в любой момент, если тебе приспичит, — смеялся Чон. — Меня устроит, а ещё мне кольцо положено, раз я твой. — Сегодня купим. Выберешь сам. Согласен? Или хочешь сюрприз, на мой вкус? — Ну нет, это дело серьёзное, может мне его всю жизнь носить? Выберешь мне ещё что-то не то, — закапризничал Ким. — Может и всю жизнь, мой сладкий. Ты был ураган сегодня ураган разврата. Мне почти было стыдно, — ржал в голос полусерьёзно альфа. — Тебе понравился мой дом? — Да, мне уютно здесь. Идём за кольцом? После душа, разумеется, — хитро щурится Тэ. — Душ, это хорошо, — уже тянул в сторону ванной Чон. В бутик добрались через два часа… Рубин, шикарный, прозрачный, загадочный, как и сам омега. — Тебе нравится? — Да, мой повелитель, — включил одалиску Тэхён. — Значит берём, этот камень очень заметно на пальце, чтобы все видели, что это моя сучка. Они разговаривали не стесняясь, в кабинете у хозяина ювелирного магазина, куда он сам же их и пригласил, узнав что сам господин Чон Чонгук пожаловал купить от Cartier своему жениху кольцо на обручение, оба откровенно бесстыжие и счастливые.

*****

— Не ожидал от тебя такой безрассудной прыти, мой неожиданный, не до конца изученный друг, — бухтел Чим, напихивая в свой пухлый ротик кукурузные хлопья и заедая кимчи. — Знаешь, семьи и детей захотелось, а ещё, я влюбился. Пока мы, конечно, повстречаемся, но он даже с его недостатками меня очень притягивает и словно дополняет. В нём есть всё, что я люблю в альфах и ещё кучу всего, что я даже не знал, что полюблю. Он может быть злым, но он и добрый. Я у него дома случайно увидел буклет из питомника больных собак, он туда деньги переводит регулярно и у него дома одна такая маленькая живёт. Уродец уродцем, а он в ней души не чает. Иногда тёте отдаёт посидеть, когда едет по делам и на следующей неделе я с ним сижу. А ещё, он меня обещал в этот приют свозить. Я видел фото одного маленького шпица, он ещё щенок, родился с проблемами сердца и никому не нужен. Может заберу себе, — тарахтел не затыкаясь, обычно не сильно разговорчивый, Ким. — Я рад, что твоё сердце растопили, а рубин — это подтвердил. Надеюсь, хоть у вас всё будет как людей, а никак как в сказке про Мин Юнги и меня — розовласку, — Пак ел, как не в себя. За кукурузными хлопьями и кимчи понеслись сэндвич и мороженое, вернее сразу два. — Чим, ты чего так ешь? Всё вместе смешиваешь! Печень не отвалится? — младший омега прищурился, — Ты может тест сделаешь? — Какой тест? На вшивость или глисты? — по-детски, набив рот, смеялся Пак, при этом слегка побледнев. Его тошнило, не рвало конечно, но тошнило в эти дни. Запахи обострились, ел он не переставая. Паника начиналась, если из дома выходил без апельсина, яблока или шоколадки в рюкзачке. Снились сны. То пони, то единороги, то трахающий его Шуга, то заставляющий его смотреть, как сам альфа имеет других же и тут омега просыпался, пил водички, что-то опять съедал и спать. — Мне не нужен тест. Я беременный. Я уже и так знаю, через три дня иду на УЗИ, анализы сдал сегодня с утра. Я сразу догадался, просто одному, без поддержки альфы, как-то это воспринять, пока не соображу, — спокойно говорил Чимин. Со ставшими ещё больше глазами, Тэхён уставился на друга: — Что ты будешь делать? Не аборт? Правда же? Не надо! Родителям и Минни сказал? — Нет, конечно же делать не буду. Родителям и брату скажу на днях. Мой ребёнок не виноват, что его родители сделали его вот так, не договорившись. Выходит вина в таких вопросах только на нас двоих, дети здесь не должны страдать. Я уже всё обдумал. Родители будут рады, конечно после небольшого скандала. Минни тем более. У меня есть работа, карьера, универ уже закончил, клиника уже наша. Буду работать до последнего и после родов, как только смогу, по два-три часа в день буду принимать пациентов, а административной работой из дома могу заниматься, пока ребёнок спит или папа с отцом с ними сидят или кто-то ещё, кто мне будет помогать. — Боже, как я рад, — выдохнул Тэхён с облегчением, — Это же Юнги ребёнок? — Да, но я его больше не видел. А значит пошёл он в жопу. Это он должен был контролировать своё семяизвержение, он же альфа. Потом я ему писал, чтобы он забрал нас из супермаркета, он приехал ни слова не сказал, довёз, сгрузил. Я попытался, но ничего не получилось. Обычно, это так происходит. Он кончил в меня, когда я был в бессознательном состоянии. Я встал с утра, его нет. А ещё три дня течки пережил сам, но я жив, здоров и беремен. История закончилась плодотворно. Знаешь что я решил? Что если я и вправду жду ребёнка, то я соблазняю этого шрамированного ловеласа и поеду на три месяца в Японию на дополнительную учёбу. Помнишь, мы обсуждали это? — Да, отличная идея с учёбой. Нам твой опыт от этих курсов очень пригодился бы здесь. Я только административные вопросы не смогу все решать сам, будешь руководить из Токио. — Конечно. Ты уж прости меня, придётся тебе немного одному поработать, — виновато заключил Пак. — Ой, даже не переживай и правда лучше первый триместр беременности учись, первые три месяца самые опасные для плода и лучше, если ты будешь в спокойной атмосфере, а заодно, дело хорошее и очень нужное для нас и будущего клиники сделаешь. Потом учиться ехать на столько месяцев будет сложнее, — успокаивал друга Ким. — Как думаешь, кто у тебя? — Маленький Мин Юнги, — буквально залился смехом Чимин, — А если серьёзно, я об этом ещё не задумывался. Но думаю, что это нечто нежное, потому что мне снятся пони и единороги, — припечатал фактами розоволосый доктор. -Я решил волосы отрастить до его рождения. Вот. Ну ладно, идём работать… Тэ, я рад, что ты счастлив, ты заслужил.