Узлы

Чонгук хотел секса и развлечься. Спорт в его приоритетах и бизнес были на первом месте, но иногда всё это очень хотелось закинуть подальше, оторваться. — Хён, дай лимузин, — Гук отлично умел клянчить у старших. Сегодня под раздачу попал только вернувшийся из Японии Джей-Хоуп. — А тебя твой гараж уже не устраивает? — А у меня ещё лимузина нет, а в Lamborghini или Мерседесе неудобно возить большие компании омег, — младший напирал как танк, впрочем, как всегда и во всём. — Бери, когда увижу тебя? В пятницу в нашем новом ресторане все ужинаем.Ты же будешь? — Конечно, спасибо, водитель твой. Окей? — Хорошо, до завтра. Чонгук с двумя своими охранниками и водителем Хосока спустился в элитный гараж компании. У Джей-Хоупа, единственного из них, был лимузин. Он любил всё очень представительное, как для красной дорожки. Столик в лучшем клубе, VIP ложа заказана. Его ждут, но прежде, чем начать пить, хотел секса прямо тут, в машине. Его это возбуждало. Ему нравилось драть какого-нибудь омегу и чтобы другой смотрел на них, даже двое и ещё ласкали его самого. Чонгук сам не понимал, что с ним происходит последнее время, он чувствовал себя, как натянутая струна, даже секс с одного партнёра перешёл на двоих или троих. Денег много, есть всё, что он хочет. Друзья, которые уважают, родные, которые любят, враги которые боятся. Он даже начал опять, в тайне от всех, рисовать ночью, когда не мог заснуть. Природу рисовал, это единственное, что приводило его в спокойный баланс. Гук метался ночами и лежа с открытыми глазами в потолок, всё думал, что с ним происходит. Руки хотели трогать, что трогать, он не понимал. Запахи не возбуждали никакие, ему казалось, что словно ест еду без соли, без вкуса. В голову лезли дурные романтические мысли. Прижимая колени почти к подбородку в огромной кровати, он со стыдом, сам себе признавался, что хочет тупо влюбиться, по-настоящему. И чтобы любили его. Он даже не знал, какую именно пару он всегда хочет. Кто и какой должен быть человек, которого он захочет на руках нести после секса в ванную или с трепетом отвечать на сообщения и звонки? В глубине сердца, альфа боялся, что в его жизни никогда не появится никто, от кого он захочет детей и отдаст своё сердце! Весна! Гук всё свалил на неё, на заразу! На этот вечер он снял трёх элитных омег парней. Эта компашка — его друзья по койке и безрассудному веселью, все трое его хорошие знакомые с совсем юных лет старшей элитной школы. Именно они ввели юного Чона в мир большого секса, а также рассказали ему, что у него большой член и вкусный тоже, кстати (по их словам). Парни были старше на три года и из приличных семей. Их дружба была построена на принципе ты нам — мы тебе. Они трахались без всяких обязательств, он им звонил, когда яйца становились каменными, а они ему, когда в течки помощи, кроме как у него, больше было ждать неоткуда. Один работал на радио, другой в журнале мод, а третий просто был красивый и родители сдували с него пылинки. Все трое яркими птичками прыгнули в лимузин. Для них и был выпрошен у Хоби. Пить начали сразу, только опустив попки на кожаные сиденья. Люк открыт, весна кидает в него одуряющие запахи и гормоны уже сорвали тяжёлые двери Чонгука с петель. У альфы встал! Он широко и свободно улыбался, шутил, свои люди, можно свободно попросить отсосать и прямо сказать, что хочет и как и с кем и где. Здесь, сейчас в машине! Омеги призывно улыбались, в наглую хлебая Вдова Клико из горла бутылки, которая шла по кругу, смешивая вкусы слюны на горлышке. — Отсосите мне, хочу кончить до клуба, — а что, он со своими, прямота экономит время. — Чонгукки, сладенький, с удовольствием! Только давай поиграем. Хочешь с нами играть? — произнес старший из омег. — Это как? У меня яйца сейчас лопнут, — альфа хитро и нагло ухмыльнулся, откинувшись на сиденье. — Сейчас допьём, поиграем в бутылочку, на кого покажет горлышко, тот счастливчик сосёт тебе первый и первый трахается с тобой. Тебе интересно? — Да, давайте представление, я согласен. Шампанское быстро кончалось. Парни сами не сдержались и первые полезли лапать Гука и трогать его стояк через брюки. Он смеялся, отпивая из фужера. Наконец, последний глоток из бутылки сделан. Вертушка. Стоп. Победитель выбран, визжит от радости, уже с нетерпением расстёгивает ремень и пуговицы на штанах альфы, встав на колени. Второй, вынув рубашку Чона, лижет и покусывает его торс и соски.Третий сидит напротив, призывно сосет свой палец и ласкает себя сам, обстановка накаляется ещё и сумасшедшими ритмом музыки. Чонгук на грани оргазма, парень между его ног старается вовсю, до спуска секунды, казалось бы ну вот-вот и никак не наступает, напряжение и стресс последних дней не дают получить разрядку быстро, какой-то блок и стоп в забитой голове. Лимузин тормозит на светофоре, мягко встав в линию, остановившихся машин. Окно чуть приоткрыто, затемнённые стёкла никому не позволят увидеть порнофильм в живую. Гук на пару секунд поворачивает голову в сторону приспущенного окна, чтобы глотнуть свежести воздуха и отрывает глаза. За окном остановка автобуса вся в огнях. Музыка бьёт по вискам. Возбуждение по мозгу, гормоны делают фейерверк, лёгкий алкоголь гонит кровь, а спуска нет! И тут, как удар в голову, ну прямо контрольный выстрел, Чон видит, как на остановке в ярком свете в сторону машины, наверное на музыку, разворачивается парень и откидывает с высокого лба волосы, чуть приоткрытый рот, немного капризная верхняя губа, грация породистой кошки, лицо редкой красоты, длинные пальцы. Гук рычит и кончает, бурно, сильно, густо. Всё уплывает, уплывает лимузин. Зелёный на светофоре, клуб и выпивка ждут. А Чонгук пытается осознать, сквозь шум в голове и полную кашу там же, что сейчас было?! Дыхание не хочет приходить в норму, сердце тоже, душа воет! Что это было? Что с ним только сейчас произошло? Этот парень на остановке. Какой-то миг. Гук жмурит глаза. Ему сейчас кажется, что это всё, какой-то мираж и бред! Он ещё никогда не кончал просто посмотрев на кого-то, в чьё-то лицо! Сука! Кто это? Чон осознает в этот момент, что даже толком не помнит его лица. По виду, явно омега, очень красивый, высокий, стройный, нежный, чувственный. МОЙ! — Стой! — Чонгук уже всё решил. Водитель, включил знак остановки. Заморгали огни машины. Тормоза мягко припарковали лимузин около бордюра. — Я сейчас, ждите здесь, — уже открыл дверь. — Солнце, ты куда? — омеги спросили почти одновременно в три голоса. — Сейчас вернусь, открывайте шампанское, веселитесь, — альфа закрыл дверь и двинуться на свет автобусной остановки, что светилась в двухсот метрах дальше по улице, которая ещё пестрела людьми и транспортом. Чонгук бежал, боясь не успеть, сзади его пытался нагнать охранник. Но разве за ним угонишься! Даже лучшие из охраны не могли с ним сравниться. Чонгук пытался уловить из толпы и из окна проезжающего общественного транспорта это лицо и фигуру, которые вызвали в нём оргазм, остатки которого ещё немного кружили голову. Омеги нигде не было видно. Чон же точно не помнил его лица, только ощущения от вида этого парня, ощущения были космические, очень сильные. Альфу мало, что поражало в этой жизни, но уж если его что-то до такой степени поражало, то это была вещь очень сильная и незабываемая. Чонгук озирался, крутился волчком, пытаясь угадать и прислушаться к интуиции и прося своего внутреннего зверя помочь ему найти омегу. — Ты где? — шептал Гук, всё ещё всматриваясь в людей и в пространство, стоя на той же остановке, где пять минут назад (долгих и упущенных пять минут назад), стоял человек, которого Чон хотел теперь себе и только себе. Время уплывало, как вода в горной быстрой реке. Парня не было абсолютно нигде. — Босс, что ищем? — Омега стоял на остановке, когда мы проезжали. Его уже нет. Так, ладно, может парень с этой остановки часто уезжает. На днях надо здесь оставить людей. Пусть сторожат. Чонгук не помнит внешность точно, но рост, фигуру, цвет волос. Он помнит и ещё он уверен, что когда увидит его, то сразу вспомнит. Уже порядком захмелевшие омеги встретили его радостным поскуливанием. — Едем отдыхать, — Чонгук старался отвлечься, но длинные стройные ноги и красивый зад в памяти наполнили рот липкой, сладкой слюной. Тэхён, сидя на мотоцикле в шлеме, за спиной старшего брата, вспоминал, как из-за остановившегося, почти вплотную к остановке, приоткрытого окна лимузина, на него смотрели плывшие от желания глаза альфы, тёмные, опасные, затягивающие. Тэ тогда поправил чёлку, вскинув высветленые слегка волосы, чтобы чётче разглядеть самца (ух, какое слово тебе, Тэтэ, влетело в головушку), рот сам по себе приоткрылся, это всё произошло почти инстинктивно. Поток машин двинулся, унося длинный сверкающий лимузин, гремящий музыкой и опасные, возбуждающие глаза. Омега опомнился в следующую секунду, когда брат, подъехав на мотоцикле, окликнул его и быстро кинул ему шлем. Три секунды и Тэхён поверх железного коня, проезжая мимо элегантного автомобиля, наблюдал, как альфа в дорогущем костюме выбежал из лимузина. Чуть задержавшись сзади впереди едущей машины, мотоцикл позволил омеге немного лучше и безопасно, скрытому за шлемом, разглядеть мужчину. Яркое освещение улиц позволяло увидеть высокий рост, накаченное тело и очень красивое лицо. Маленький нежный, почти девичий, рот альфы озарила хищная ухмылка и у Тэ скакнули гормоны. Захотелось пищать. Он слегка взвизгнул. Длинные серьги в ушах альфы раскачивались в такт его резким движениям. Зажмурить глаза и уехать. Парни в таких костюмах и на таких машинах, пусть и не все, но в основном, плохо себя ведут, в понимании омеги. И уже точно ему не подходит, но этот, именно этот альфа подошёл бы Тэ для того, чтобы перецеловать пальчики на руках и ногах омеги, его лодыжки и бёдра. Ох горячо. Каска скрывает красные щёки. Лишь бы не возбудиться, стыда не оберёшься. Молодой мужчина попытался дышать глубоко и остановить свой поезд желаний, который уже очень набрал скорость и мог снести головушку омеги с правильного пути. Парень отвлёкся на думы о работе, о заботах и волна возбуждения откатилась, на некоторое время. Брат ссадил около многоэтажки, где жил Тэ. Попрощались. Омегу ждёт вкусный ужин и отдыхать. Ура! Теперь спать.