больше не буду спать

Солнце нещадно слепило, ни одно облако не осмеливалось закрыть его и дать глазам людей отдохнуть. Юнги страдал больше всех. Мало того, что привычка носить все, если не черное, то крайне темное, сыграла с ним злую шутку сегодня, так еще и приходилось носиться за неугомонной 17-и летней сестрой по всему парку развлечений. «У нее день рождения и она должна хорошо повеселиться», — заявили родители, а сами свалили на работу, оставляя Юнджи на угрюмого брата, собиравшегося валяться на диване под кондиционером весь день. Выдав имениннице билет на очередной аттракцион, Юнги ушел в тень, доставая сигарету. Не успел он найти в карманах зажигалку, как рядом появился ангел. Высокий крепкий парень с разукрашенной солнцем кожей и в белоснежном костюмчике наивно хлопал глазами. За спиной блестели белыми перышками крылья, а в волосах светлел ободочек с нимбом. — Я мальчиков по вызову не приглашал, — проворчал Мин, щелкая зажигалкой напротив сигареты. — Вы верите в Бога? Юнги закашлялся дымом, едва не выплюнув сигарету. — Нет. — А я — да. Давай ради Бога познакомимся? Лучший подкат в его жизни, определенно. Хрипло смеясь и выдыхая терпкий дым, Мин осмотрел собеседника ещё раз, теперь гораздо внимательнее. Отметил и крепкие бедра, и широкие плечи, и большие ладони с флаерами кафе в них. С таким и атеисту познакомиться можно. — А ты веришь в ад? — Само собой. — Тогда согреши со мной, и отправимся туда вместе. По улыбке «ангела» парень понял, что он не против стать падшим. — Чон Чонгук. Чтобы ты знал, чьё имя стонать. — Мин Юнги. Тебе придется постараться, сладкий. Как скоро я смогу опустить тебя с небес на землю под моими ногами? — он демонстративно провел языком за щекой. Чонгук облизнулся. — У меня перерыв через полчаса. Отведешь сестренку в кафе, а сам подойдешь ко мне. Выдам тебе аванс, а вечером займемся грехами. Юнги, не ожидавший такого быстрого согласия, хмыкнул. Мальчик знает, как развлекаться, пусть это всего одна ночь без обязательств. Чон отошел, но по взглядам, которые он продолжал бросать на Юна, было видно, насколько ему сложно будет простоять еще полчаса. Подбежала лохматая и довольная Юнджи, сбивая брата с мечтаний о предстоящей встрече с ангелом. — Кто это был, оппа? — в ее глазах плясали черти, она знает брата так же хорошо, как и он ее. — Я думаю, про пестики и тычинки ты в интернете читала, так? — занудным скучающим голосом спросил он в ответ, обнимая ее за плечи. — Да, и про то, что ты предпочитаешь тычинки, тоже там читала, — девушка поиграла бровями и потянула Юнги в как раз нужное ему кафе. — Я голодна, жажду сожрать огрооооомную пиццу и выпить баночку пива. — Рано тебе пиво! — Но тебе ведь нужно будет время, чтобы отойти попудрить носик ангелу, — Юнджи поиграла бровями, и ее брат закатил глаза, улыбнувшись. — Две баночки, и ты идешь домой в восемь. — Договорились! — она скорчила рожицу и потянула Юнги за руку к кафе. Внутри все было уютно и мило, в такие места приятно ходить всей семьей и расслабленно обедать после приятной прогулки по парку. Юнджи упала за ближайший столик и сразу углубилась в меню. К ним подошел официант в таком же костюме ангела, как и у Чонгука, девушка затараторила заказ, стреляя в него лукавыми глазами. Парень не растерялся, и уже скоро перед ней стоял десерт «за счет заведения». — И у кого же ты такому научилась? — хохотнул Юнги, глядя, как официант по имени Чимин идет к другому столику. — У того, кого ангелы жрут глазами, — она кивнула куда-то в сторону. Там, возле неприметной дверки в конце зала, Юнги, повернувшись, обнаружил Чонгука. Взгляд у него был тяжелый, из-под лба, желваки играли на лице, и смотрел он в упор на Юнги, словно ожидая каких-либо действий от него. И, видимо не дождавшись, едва заметно мотнул головой на дверь позади себя, сразу туда и заходя. — Удачи, братишка, — хлопнула Юнджи по плечу старшего и стрельнула глазами в Чимина. — Если меня тут не будет, то я охмуряю другого ангела. Юнги фыркнул и встал, непринужденно следуя за Чоном. И возбуждаясь, чего скрывать. Идея быть оттраханным этим парнем уже не казалась бредовой и противоречивой. Закрыв за собой двери, Мин не успел опомниться, а глаза ещё не привыкли к темноте, как Чонгук прижал его к себе спиной и забрался рукой под толстовку. Он был выше достаточно для того, чтобы, сняв кепку, зарыться носом в волосы Юнги и как-то с особым наслаждением вдохнуть слегка горьковатый запах пота смешанный с ароматом шампуня. Парень отчетливо чувствовал задницей стояк «ангела» и едва не урчал, довольный такой реакцией на себя. — Я боялся, что ты не придешь и придется мозоль на руке натирать. — Так говоришь, будто тебе нужен час, чтобы кончить, — фыркнул Юнги и потерся задницей о пах Чонгука, дразня и чувствуя себя сучкой. Он любил это ощущение. — Увидишь, — прошептал Чонгук старшему на ухо и опустил руку с плоского животика на пах, чувствуя ответное возбуждение и лаская через ткань. После этих слов Юнги подумал, что и потом было бы неплохо встретиться, а затем ему стало уже не до мыслей. Чонгук укусил его за загривок, словно знал, что после этого он из вредины превращается в послушного мальчика, согласного абсолютно на все, лишь бы его трахнули. И потому не сдержал стон, выдержки хватило только на то, чтобы не выпрыгнуть из одежды прямо сейчас. Юнги повернулся, приподнимаясь на носочки и впиваясь Чонгуку в губы жадно, пытаясь растегнуть на ангельски белой рубашке пуговицы. Тело Гука под тонкой тканью пылало, словно раскаленные угли, но Юнги не боялся обжечься. Он готов был сгореть, лишь бы сейчас Чон не переставал мять его задницу и (спасибо, Господи, за такой подарок) трахнул уже, наконец, прямо здесь. Мин снял таки эту глупую рубашку и сразу присмоктался к широкой крепкой груди, вылизывая и кусая соски, руками, тем временем, нетерпеливо расстегивая белые льняные штаны и опускаясь губами ниже. Оказавшись на коленях, он застонал, понимая, какое же ему досталось сокровище, за какие заслуги ему выпала честь так удачно согрешить, он не знал, но глядя на крупный член Чонгука, Юнги благодарил всех известных ему богов за подарок в виде этого ангела. — Блять, ты понимаешь, что после работы ты тоже будешь занят? — О да, я бы разочаровался, если бы ты не сказал этогооообоже. На последнем слове младшего Юнги уже вовсю посасывал головку, лаская её юрким язычком. Чонгук, не сдерживаясь, низко стонал, запустив руку в волосы на затылке. Юнги снесло крышу. Он заглотил член почти полностью, отключая мозг и отдаваясь ощущениям. Расстегнул свои штаны, начал дрочить себе, стонами добавляя Чону ощущений и двигая головой. Гук не мешал, в голове все мысли были только об этом жадном ротике с уже слегка припухшими губами. И хитрых, полных желания кошачьих глазах. Юнги играл, проводя головкой члена себе по губам, вылизывая яички и целуя рельефный живот. По нему было видно, как он любит это делать, сколько удовольствия получает, слушая стоны и видя напряжение Чона. — Если ты не планируешь кончать сейчас, кончи в меня. Просто от этой фразы Чонгук едва сдержался, лишь так же держа за волосы поднял Юнги с колен, целуя яркие после минета губы и накрывая его член ладонью. Мин выгнулся, словно кошка, и заскулил едва разборчиво что-то вроде «трахни уже наконец». Но Чонгук взял перерыв на час и никуда не торопился. Он развернул парня к себе спиной и заставил нагнуться, упираясь руками в стенку, снял чересчур узкие брюки с того и, облизав пальцы, ввел в манящую задницу. Юнги, видимо, не так уж редко соглашался быть снизу, потому что растягивать долго не пришлось, и уже скоро Чонгук плавно толкался в горячую глубину под тихий скулеж Мина. Им было неважно, что их могут слышать посетители кафе, совершенно безразлично, что они разнесли половину подсобки. Юнги было главное, чтобы Чон не останавливался, а Гуку срывало крышу от собственного имени хриплыми гортанными стонами. Он трахал так, что старшему казалось, ноги вот-вот не выдержат, и он свалится прямо на холодный пол, но продолжит стонать и просить еще. Чону мозолила глаза толстовка, все еще надетая на Юнги, он поклялся себе, что после работы снимет с него и её тоже, а потом будет пол ночи мешать спать, заставляя срывать голос и будоражить фантазию соседей. Но сейчас выдержка уже махала ладошкой, по лбу и по спине катился липкий пот. Чонгук поднял Мина за волосы, прижимая его к себе и двигаясь рваными короткими толчками. Юнги, уже не сдерживаясь, почти кричал, двигая рукой на своем члене, а спустя пару толчков задрожал, сжимаясь, и кончая в ладонь. Он бы непременно упал, если бы Чонгук не держал его крепко, продолжая трахать. Но и он решил не держаться дальше и, выйдя, кончил на бледную кожу ягодиц. Тяжело дыша повернул к себе хёна, сразу целуя, контрастно нежно в сравнении с происходившим безумием. Юнги размяк окончательно, обвивая руками шею высокого Чона, практически повиснув на нем. — После работы к тебе или ко мне? — Мин выглядел как сытый кот, он лениво вытирал руки и, хитро щурясь, попросил вытереть ему задницу. — С тобой — хоть посреди площади, — улыбнулся Чонгук, вытирая мягкие ягодицы и поглаживая, а затем помогая одеться. — Но я живу через дорогу, так что ко мне, вероятно, ближе. — Буду ждать возле выхода к восьми, — Юнги, казалось, сейчас вовсе размурчится, снова потянувшись за поцелуем. Зал кафе был почти пустой, солнце клонилось к закату. Юнджи под столом ножкой водила по бедру крайне довольного ангела Чимина и постоянно облизывала губы. — Если я узнаю, что вы переспали до твоего следующего дня рождения, он останется без причиндалов. — Не умничай, это не я тут посетителей с детьми распугала! Юнги хватило наглости даже не покраснеть, в отличие от Чонгука. — Потом обсудим. Домой топай, мелочь. — А ты, ясное дело, домой сегодня не явишься. — И завтра, скорее всего, тоже, — усмехнулся Чонгук, и Юнги понял, что снова возбуждается.