больше не буду спать

      Один и тот же сон вот уже третий день. Чонгук просыпается в мокрых шортах и с каменным стояком. Будто во сне обкончаться мало, надо еще руками работать.       Но когда дрочишь на узкие ладони, разводящие округлые ягодицы в стороны, вспоминаешь хриплые ругательства сквозь стоны и кошачьи развратные глаза, то особо и рукой работать не приходится. С такими снами можно и парня себе не искать, просто проматывать в голове сон, как пленку.       Если бы он видел хоть одно такое же горячее порно, то, несомненно, оно бы заняло в его личном рейтинге первое место.       Просто туманное воспоминание о гибком горячем теле парня из сна заставляет Чонгука рычаще ругнуться, запуская руку в широкие шорты, и, обхватив немаленький член ладонью, яростно задвигать рукой. Шорты и так мокрые уже, хуже не будет. — Слышь, бля, ты типа вырос и можно вниз не смотреть? — Смутно знакомый хриплый голос откуда-то снизу. По невнимательности наступил на ногу парню в автобусе. — Я с тобой разговариваю, дылда. Мама не учила извиняться?       Чонгук опустил глаза и встретился взглядом с кошачьим прищуром. Карие глаза прожигали в Чонгуке дыру. А у того встало.       Что блять. — Прошу прощения. Не хочешь зайти ко мне, я заглажу свою вину?       Незнакомец опешил и выразительно фыркнул. — Это автобус, а не гей-клуб, пикапер хренов.       И вышел из автобуса, сразу как тот затормозил. Чонгук выскочил следом. Не каждый же день встречаешь парня, так похожего на эротическую фантазию. Светловолосый незнакомец пару раз оглянулся, заметив Чонгука, но лишь фыркнул и спокойно пошел по своим делам.       Заскочил в магазин, накупил продуктов. Демонстративно поглядывая на Чонгука, взял пару бутылок пивка. Чонгук в долгу не остался и не менее демонстративно положил на кассу две пачки презервативов кинг-сайз. У блондина глаза полезли на лоб, он облизнулся и старался на Чонгука больше не смотреть.       А Чон настойчиво продолжал следовать за ожившей фантазией и заводился все больше. Чувствовал себя хищником на охоте.       Заскочил следом сначала в подъезд, потом в лифт и сразу прижал стройное тело к зеркальной стене. — Ты нарываешься, мелкий. — Ты меня заводишь так, что яйца звенят. — Мы впервые видимся. — В реальности да. Но ты, язва, мне снишься почти неделю. От одного твоего взгляда у меня встает. — П-ф-ф-ф. И сколько дурачков уже велось на эту фразу? — Думаешь, я шучу? — Чонгук взял ладонь блондина и положил себе на пах, чтобы тот мог ощутить всю степень его честности. — На тебя вообще кинг-сайз налезет? — Вскинулся тот, но то, как он облизывает губы и как заблестели карие глаза, сказало Чонгуку, что этот парень более чем заинтересован. В чем сразу убедился, прижавшись ближе и ощутив ответное возбуждение.       Лифт остановился на 13ом этаже и выпустил пассажиров. Блондин выскочил и побежал к двери слева, набирая на специальной панельке код дрожащими пальцами.       Чонгук больше не стал церемониться. Войдя следом в прихожую, прижал блондина к стенке и, жадно целуя кукольные губы, начал его раздевать, не слушая возмущений. — Мы блять даже не знакомы, что ты творишь?! — Тебе так нужно мое имя? Чон Чонгук. — Я же должен знать, чье имя мне стонать, — хозяин квартиры облизнулся и повел плечами, сбрасывая уже расстегнутую Чонгуком рубашку. — Мин Юнги. Очень приятно.       Едва блондин представился, как его губы снова были атакованы настойчивым младшим. Сам Юнги не терял времени и ловко раздевал Чона, стянув с него и кожанку, и белую майку. Потянулся к широкому кожаному ремню и получил по рукам. — Полезешь еще — трахну без растяжки, понял?       Юнги понял и руки убрал. Запустил пальцы в темные чонгуковы волосы и укусил его за губу. — Где спальня? — Вторая дверь слева.       Чонгук подхватил не сопротивляющегося Мина под стройные бедра и, не переставая целовать, понес в нужном направлении.       Буквально уронив блондина на кровать, Чонгук стащил с него рваные джинсы вместе с бельем и едва не простонал, разглядывая белокожее стройное тело, которое преследовало его во сне уже столько раз. А Юнги, ни капли не стесняясь, развел ноги, обхватывая ладонью ровный член, водя по всей длине и хрипло постанывая. Лишь усилием воли Чон сдержался, когда облизав тонкие пальцы, Юнги поднял колени выше и ввел сразу два в сжавшуюся дырочку. Видимо, такого рода развлечения у него бывают нередко.       Чонгук не стал отвлекать. Потемневшими глазами наблюдал за представлением, расстегивая пряжку ремня и, чуть приспуская штаны вместе с бельем, закусив губу дрочил на это зрелище. Юнги не сводил взгляда с крупного члена, обещая себе обязательно попробовать на вкус и тихо мечтая быть оттраханным по самое не могу. Непривычно было так хотеть абсолютно незнакомого парня, который утверждает, что частенько трахал Юнги во сне. Но Мин уже привычным движением пальцев толкнулся глубже, нащупывая простату, и забыл все, что не так и неправильно. Тихо матюкаясь вытащил пальцы, достал из-под подушки тюбик смазки и, хорошенько измазав пальцы, ввел уже сразу три, двигая все быстрее, разводя внутри и растягивая.       Даже во сне было не так ярко и крышесносно. Хватало просто смотреть на этого худенького парня, который краснея от напряжения продолжал себя ласкать, подготавливая чуть покрасневшую дырочку. Но желание трахнуть никуда не делось и вскоре Чонгук, предварительно раскатав по члену презерватив, снова нависал сверху, властно целуя покусанные губы и убирая руку Юнги, сразу предвкушающе простонавшего: — О д-а-а-а… Трахни меня и пожестче, мелкий. — Мелкий? — Низким тихим голосом в ухо и Юнги вцепился руками в широкие плечи, когда Чонгук толкнулся бедрами внутрь. — Блять, ну ты и конь… — Блондин тяжело дыша старался расслабиться. — Не сжимайся так, ты мне член оторвешь своей узкой задницей. — Чонгук короткими движениями толкался внутрь, со всех сил сдерживаясь, покрывая контрастно нежными поцелуями шею и плечи. Замер, войдя по основание и дыша дрожащему Юнги в ухо.       И лишь когда Мин обнял ногами, чуть надавив пятками на поясницу, начал двигаться. Медленными широкими движениями, неспеша, трахал матюкливого блондина из сна. Тот ласкал пальцами крепкое тело, часто сжимал сильные руки, царапался и не переставал хрипло ругаться, называя Чонгука копушей и черепахой. В отместку Чон немного сменил угол и резко толкнулся, вырвав из покрасневших от поцелуев губ длинное: — Бляяяяяяяяять… — Взаимно.       И перестал сдерживаться. Под тем же углом жестко трахал податливого и извивающегося Юнги, сжимая сильно бедра и кусая тонкие ключицы. Ловил сладкие стоны губами и все сильнее понимал, что реальность лучше сна. Во сне нет солоноватого привкуса пота, нет легкой боли от царапин на спине и плечах. Нет того жара, сводящего с ума и жгущего ребра изнутри, опускающегося в пах. И губы не отдают сладостью вишневого леденца. — Ссссукааа… Чонгук-ааа… Кончи блять уже!       Раскрасневшийся, со сбившимся дыханием, весь покрытый укусами и засосами, Юнги уже был на грани, порывался пару раз прикоснуться к себе, но получал по рукам.       Чон промолчал. Чуть порыкивая, стонал, шлепал по бедрам. И понимая, что долго не выдержит этого адского наслаждения, обхватил ладонью член Юнги, резко и сильно двигая рукой, заставляя блондина извиваться, хватаясь за пестрое покрывало на кровати, почти крича кончить, сжимая Чонгука в себе, ставя точку в этом безумии. Чон кончает внутрь и медленно выходит. Стягивает презерватив, завязывает и бросает на пол. Слизывает с пальцев солоноватую сперму Юнги и какой-то серой футболкой вытирает ему живот. Упал рядом, притягивая к себе и убирая с глаз взмокшую челку. — Ты гребаный придурок. — Засуну тебе кляп в рот и трахну еще раз.       Юнги решил, что будет обзываться чаще.