- "You're my little sparkle boy!!!"

Энтони сидел на стуле, ворочась в агонии и сжимая в руках кружку с какао, при этом пытаясь успокоиться. Коди же сидел на корточках напротив, обрабатывая изуродованную левую скулу и стараясь почаще дуть на слегка воспалённый участок, чтоб режущая боль младшего брата хотя бы немного смягчилась на слабый холодок. Сказать, что ситуация была не напряжённой - значит нагло соврать: это был трындец... Охренительный трындец. Это произошло где-то около полугода назад. Тогда было только где-то две недели с пятого дня рождения Энтони... Ситуация с семьёй сложилась довольно странная: матерь Энтони вернулась домой с пачкой пуэровой смолы, подаренной одним из её двоюродных братьев из Колорадо, решив заварить её для крепкого сна, но отец семейства воспринял такой подарок иначе: он увидел в этом испорченность жены. Проблема состояла в том, что что-то подобное в школьные годы Джерома курили его одноклассники в школьных туалетах, пряча от учителей и делая втихоря смолистые закрутки, пропитывая их лимонным или гвоздичным маслянистым эфиром, потому отцу Энтони и Коди пришлось сделать поспешные выводы: его супруга - грязная наркоманка. Из-за этого и разошёлся скандал: на следующий день, после работы - Джером Мартен даже разбираться не стал, в чём дело, потому набросился на Шэрил с порога, начиная орать, что он имеет сына от путаны и наркозависимой, а та лишь начала огрызаться, даже не пытаясь объяснить, что он ошибается. Типичные родительские ссоры... Она считает, что он - кабель и мужик-истеричка, а он - что она проститутка и изуродованная рождением сына, лживая, грязная и обкуренная тварь... Можно сказать, что так они считали всегда: не разводились лишь из-за общего сына, ради которого, по документам, пришлось бы пойти на компромисс и получать невиданное уважение в обществе лишь одному из них, когда он вырастет и закончит медицинский... Поэтому им пришлось терпеть. Из Коди ведь теперь ничего бы не получилось: его выперли в конце восьмого класса, но в колледж он поступил... С трудом. Но среднее образование в техникуме мачеху и отца всё равно не радовало... Потому надежда и была на младшего сына. Маленькая, но надежда... В момент ссоры, кстати, Энтони спустился выпить немного молока вечером, прежде чем лечь спать, а Ко просто сидел на кухне, листая новости в телефоне, вроде статей, курса доллара и прогноза погоды на завтра. В тот момент - отец семейства вместе с матерью вошёл в дом, громко захлопнув дверь, после чего направился на кухню, чтобы заварить себе ядренный и крепкий эспрессо, чтоб пробило до бессоницы. Сама же мать недовольно прошла в ванную комнату, громко захлопнув и дверь в ванную, после чего она врубила на своём телефоне от "Apple" какую-то успокаивающую джаз-композицию, на полную включив напор воды в душе и саму песню, чтоб выпустить пар после брачной перепалки. Как поняли братья: ссора закончилась... Но, видимо, без примирения. Энтони вздохнул, понимая это, а Ко лишь утвердительно фыркнул под нос, массируя виски большими пальцами, наглядно показывая, насколько сильно они оба устали от детского поведения родителей... Уж очень они бесили. А это ещё если учесть, что ссорились эти двое практически каждый чёртов день: то фен у Шэрил сломался, надо новый купить, а Джерому нет до этого дела; то жена стейк сделала слишком "пропечённым" внутри, а не прожаренным под медиум прожарку, как любил канадец; или они оба в чём-то замешаны, но отказываются это признавать, поэтому перекидывают всё на детей... Если говорить кратко: если что-то начинали родители - то это приходилось заканчивать братьям... Как всегда, в принципе-то. Но сегодня, видимо, было исключение. Всё началось с того, что Энтони не мог достать до верхней полки холодильника из-за низкого роста и издевательской привычки матери ставить пакет на самом верху на дверце. На тот момент, самым ближним к холодильнику был отец, хлещущий кофе залпами, поэтому рыжик по привычке решил спросить, может ли его папаша достать ему молоко. - Энтони, мне сейчас не до тебя, - твёрдо сказал Джером, допив уже почти до дна. - да и к тому же: возьми табуретку в руки и шуруй... Тяжело, что-ли? Энтони кивнул. - Пап... Я даже с табуреткой не дотягиваюсь, - ответило дитя, кивая на ближайший стул. - Всё равно не дотянусь, даже если поставлю книги под низ себя... И это было правдой. Холодильник, по размеру, был чуть больше двух метров в высоту, а если вспомнить ещё и о том, что табуретка достигает лишь полметра, а сам Энтони каких-то 112 см - то сразу можно понять, насколько бесполезны попытки достать коробку молока без взрослой помощи... Походу, Джерому было тяжело это осознать. Энтони опустил взгляд. - Но пап... - ДА ТВОЮ ЖЕ Ж МАТЬ, ЭНТОНИ!!! БЛ*ТЬ, Я ПРОСТО ПОПРОСИЛ НЕ ТРОГАТЬ МЕНЯ, ЧТО В ЭТОМ ТЕБЕ НЕ ПОНЯТНОГО?! Рыжеволосый мужчина врезал младшему сыну нехилую пощёчину, переборщив с силой удара, а после развернулся обратно к уже допитой кружке, чтоб заварить в автомате новый кофе. Энтони же потерял равновесие от удара, поскользнувшись на холодной и скользкой, словно лёд, кухонной плитке, врезавшись левой щекой об острый край стойки, после чего упал на пол. Уже на полу, когда падение закончилось - мальчик аккуратно привстал, сев по-турецки, а после прошёлся указательным и средним пальцами по скуле, чувствуя, что она очень сильно болит. Руку пришлось отдёрнуть при первом же прикосновении. Больно... "Кровь..." - с ужасом заметило дитя, смотря на свои пальцы. - "Только не это..." Энтони почувствовал, как на глазах уже наворачиваются слезы. О нет... Если Джером увидет, что Энтони опять плачет, то, возможно, его будет ждать второй удар... Отец всегда был таким: что младшего, что старшего сына он всегда заставлял всё держать в себе, мол: "Нехрен реветь, как баба!", но, чаще всего, побои делали только хуже, чего мужчина так и не смог осознать даже после воспитания Коди. Человеку с методами маразматического воспитания было тяжело объяснить, что ему в будущем ребёнок "спасибо" за все годы в насилии и брани не скажет, как это делал Коди, вечно журя отца из-за того, что тот мало того живёт с той, кто его убить хочет, так ещё и растит второго сына при помощи избиения и криков (что Джером, чаще всего, пропускал мимо ушей). Если быть честной - то этого человека ни чему не учила жизнь... Практически ни чему полезному. - У ТЕБЯ СОВСЕМ МОЗГИ ВЫБИЛО, СТАРЫЙ ТЫ ВЫБЛЮДОК?! - заорал Коди, оторвавшись от телефона и рванув к Энтони. - МАТЬ ТВОЮ ЗА НОГУ, ПАП! КАКОГО ХЕРА?! Джером цыкнул, вставляя капсулу в кофемашину и нажимая кнопку подачи кофе. - Я просил меня не трогать... Он сам полез. - ЕМУ, ЧТОБ ТЕБЯ, ГРЕБАННЫХ ПЯТЬ ЛЕТ!!! - с упрёком заметил Коди, поднимая младшего братишку с пола. - И ВСЁ ЭТО ИЗ-ЗА ССОРЫ С ЭТОЙ С*КОЙ ШЭРИЛ, ВЕРНО?! ТЫ ВЗЪЕЛСЯ НА РОДНОГО СЫНА ПРОСТО ИЗ-ЗА СВОЕЙ ПРИРОДНОЙ ВРЕДНОСТИ, ТАК ЕЩЁ И ПОДНЯЛ РУКУ!!! ЭТО НЕ НОРМАЛЬНО, ПАП!!! Джером резко выключил подачу кофе, бросив наполовину полную кружку кофе в сторону сыновей, явно не контролируя свои действия. Та, к счастью, разбилась в осколки на два метра от Энтони и Коди, а кофе брызгами распределился по стенам. Энтони никак на это не среагировал. Он продолжал смотреть на руку, не в силах прийти в себя, поэтому лишь прислушался к тихому шуму в голове, представляя, что всё это сейчас происходит не с ним... Мулат же оскалился. - А ЧТО ЕЩЁ МНЕ БЫЛО, БЛ*ТЬ, ДЕЛАТЬ?! - вспылил отец семейства. - ТЫ ВЫРОС ИДИОТОМ, ТАК ЕЩЁ И МЕЛКОГО НАСТРАИВАЕШЬ БЫТЬ ТАКИМ ЖЕ!!! ОН ПО-ХОРОШЕМУ БЫ И НЕ ПОНЯЛ!!! - ДА ПОШЁЛ ТЫ!!! - бросил в ответ Ко, после чего развернулся к братишке. - Энтони, иди в прихожую, ладно?.. Я сейчас приду к тебе... Рыжик пришёл в себя. Он решив послушаться, кое-как почувствовав пространство, после чего кивнул. Он убежал в прихожую, решив присесть на обувном комоде и прислушаться к звукам в доме, чтоб хоть немного успокоиться. Что-то его угнетало, а что-то радовало: очень напрягали крики брата и отца на кухне, с некоторыми звуками бьющейся посуды или ударов по стенам, а также очень успокаивало пение матери где-то в душе: она опять пела что-то на норвежском. Так, в принципе, было всегда: матерь закрывалась в душе, чтоб отпеть весь свой гнев; Коди защищал младшего брата, получая сам за заступничество; папаша устраивал скандалы и бросал вещи из-за неспособности контролировать гнев; ну а сам Энтони убегал куда-нибудь по указке брата, чтоб в него что-нибудь не прилетело... Мда... Счастье, да и только с такой-то "дружной" семейкой... Искре, кстати, недолго пришлось ждать старшего брата: Коди вылетел из кухни, быстрым шагом идя в прихожую, положил на ходу телефон в карман и встал напротив Энтони. - Энтони, одевайся... Мы уходим, - сказал мулат, взяв с вешалки ветровку брата и отдав её ему, после чего взялся и за свою. - быстрее, пожалуйста. Рыжик и здесь повиновался. Буквально за пол минуты он успел надеть куртку и переодеть обувь, встав напротив выхода из дома в ожидании брата. Коди и сам собрался довольно быстро. Из кухни вышел отец. - Далеко собрались, дети мои? - с сарказмом поинтересовался Джером, опираясь боком на раму двери кухни, при этом скрещивая руки на груди. - Что я, думаешь, не знаю, насколько быстро вы вернётесь? Да я ж знаю, что тебя самого уволили ещё вчера из той забегаловки! Даже не думай устраивать тут сцену, мол, вы никогда не вернётесь, и что ты, подлец, отсудишь у меня сына!!! Вы и дня одни не проживёте!!! Коди закатил глаза, открывая дверь и медленно выходя из дому. Он решил проигнорировать такое поведение отца, потому лишь взяв Энтони за руку и зашёл за пределы порога, стараясь не показывать брату, как ведёт себя их сорока восьмилетний отец. Джером лишь проводил сыновей самоуверенным и гневным взглядом, а когда дверь захлопнулась с таким грохотом, что такое могла услышать Шэрил из душа - то он вернулся на кухню, чтобы заварить новый кофе. Как-то так братья Мартен и оказались в трёхзвёздочной гостинице, где-то в пяти кварталах от дома... Всё могло быть и хуже, если бы они не ушли: отец мог бы взъесться и начать манипулировать Коди, а Энтони вовсе запер бы где-нибудь в ванной на втором этаже. А здесь, в этом заведении: им предоставили недорогую комнату и дали в подарок пару пакетиков заварного какао, не обделив гостей и кипятком. Девушка у стойки гостиницы, заметив толстую царапину на щеке мальчика и синяки на руках мулата, когда тот снимал куртку, дала братьям аптечку и распросила про увечия, на что оба ей ответили правдой, решив высказаться. И вот, Мартены сидели у себя в номере: Ко обрабатывал рану, а рыжик пил какао, стараясь не вскрикивать, чтобы не будить соседей. - Коди?.. - Да? - откликнулся старший брат, посмотрев на младшего. - Что такое? Искорка прикусила губу. - Это я во всём виноват?.. - спросил ребёнок, крепче сжав в ладонях кружку и смотря в пол. - Нет, не ты... - устало вздохнул Ко, убирая тампон от детского лица и смачивая его ещё более обильным количеством спирта. - Просто... Иногда так бывает, что взрослые ведут себя как полные придурки, понимаешь?.. И наш папа с твоей мамой - не исключение... Он опять поднёс тампон к царапине. - Ай!.. - Прости, - сказал хиппи, продолжая дуть на гематому. - постараюсь быть аккуратнее... Опять молчание. - А я всего лишь хотел молока... - заметил мальчик, поднимая голову. - Энтони! - цыкнул старший брат, сжав зубы. - Ты же понимаешь, что-!.. Коди быстро примолк, понимая, что он повысил голос на младшего брата, как и их отец, медленно убирая ватный тампон от чужого лица. Энтони вздохнул, поняв, что ему стоило бы примолкнуть. - Хорошо... Я молчу. Прекрасно усну и без молока, только не кричи, пожалуйста... - взглотнуло дитя, вновь опустив голову. Коди рвано вдохнул. Он бросил тампон в урну, отложив бутылёк спирта в сторону, чтоб обнять малого. - Бельчонок... Прости меня, - сказал будущий сантехник, обнимая дитя за маленькие плечи и целуя в лоб. - Это я и имел в виду, когда говорил, что иногда взрослые люди ведут себя по-скотски... - Ничего... Я понимаю, - ответил братишка, обхватив шею руками и поставив свою кружку на кофейный столик, тем самым отвечая на объятия. - Ляжем спать? - Ммм... Нет, не сейчас, - сказал Ко, отстраняясь от малого и вставая прямо с корточек. - Я тут подумал: твоей ране надо зажить, иначе зараза может попасть в организм из-за пыли одеяла... Пускай подсохнет. Я, пока что, схожу за молоком и вернусь, а ты можешь что-то почитать на полках из журналов, пока меня нет. Окей? Энтони кивнул. - Кстати... Тебе большой пакет молока или маленький? Шоколадное или клубничное? - начал засыпать вопросами дитя старший братец. - Что-нибудь ещё хочешь, помимо молока? - Эм... Хватит маленького пакетика, возьми ванильное. Больше ничего другого мне не надо, - ответил на всё малой, знаком показывая, что разбитая скула вряд ли позволит ему что-то прожевать сейчас. - Буду ждать. Мулат кивнул. Он вышел из комнаты, закрыв номер на ключ и попрощался с братом, после чего искра услышала, как отдаляются шаги от двери. Он вздохнул, встав со стула. Ребёнок вновь взял свою кружку в руки, отхлебнув немного, после чего посмотрел на нижние ряды небольшой книжной полочки, рассматривая журналы и их названия. Вроде хорошие такие выпуски, да и литература всё же, но... Ничего из этого не хотелось читать. Поэтому, когда осмотр обложек и преплёта закончился - рыжик сел на постель, вздыхая и смотря в стену. В голове всё ещё крутились искры в глазах во время пощёчины... И почему это так больно вспоминать?.. Даже сам мальчонка не понял. Единственное, наверное, чему он радовался сегодня - это тому, что всё закончилось... Может и не быстро, и не без последствий - но закончилось.